CC BY
137
ходимый опыт для последующего тиражирования этого проекта в других регионах.
М.М. Каленченко*
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЮРИДИЧЕСКИХ
ЛИЦ ЗА ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ И ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
Проблемы уголовной ответственности коллективных образований не являются чем-то новым ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Можно утверждать, что обращение к данным проблемам характеризуется определенной цикличностью, а всплеск интереса к ним связан с наиболее значимыми реформами законодательства1, а также с принятием Российской Федерацией обязательств по очередному международному договору, предусматривающему введение его сторонами уголовной ответственности коллективных образований в целях борьбы с коррупцией, организованной преступностью2 и охраны существен-
* Кандидат юридических наук, эксперт РОО «Совет по междисциплинарным исследованиям» (г. Мурманск).
1 К таким вехам можно отнести периоды, предшествовавшие принятию Уголовного кодекса РФ в 1996 г., Кодекса РФ об административных правонарушениях в 2001 г.
2 Россия подписала и ратифицировала Международную Конвенцию о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 г. (Федеральный закон от 10 июля 2002 г. «О ратификации Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма» // СЗ РФ. 2002. № 28. Ст. 2792), Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. (Федеральный закон от 26 апреля 2004 г. «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности и дополняющих ее протокола против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху и протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее» // СЗ РФ. 2004. № 18. Ст. 1684), Конвенцию Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. (Федеральный за-
173
Труды Института государства и права 17 3
Российской академии наук № 2/2010
ных экологических3 интересов общества. Наиболее последовательно вопросы целесообразности введения уголовной ответственности коллективных образований за экологические преступления изложены в эколого-правовой доктрине. Однако в силу того, что эта проблематика вызывает острые споры, опыт стран, где данный институт уже существует, представляет интерес для отечественных исследователей.
В настоящее время институт уголовной ответственности коллективных образований закреплен в уголовном законодательстве Австралии, Англии, Бельгии, Венгрии (с 2001 г.), Дании, Израиля, Ирландии, Исландии (с 1998 г.), Канады, КНР (с 1997 г.), Нидерландов (с 1976 г.), Норвегии (с 1991 г.), Польши (с 2002 г.) Румынии (с 2004 г.), Словении (с 1999 г.), США, Финляндии (с 1995 г), Франции (с 1992 г.)4, Швейцарии (с 2003 г.)5. Характерно, что в подавляющем большинстве случаев одной из основных причин признания коллективных образований субъектами преступлений являлась необходимость повышения потенциала уголовного права именно в целях охраны окружающей среды.
Следует отметить, что за рубежом введение института уголовной ответственности коллективных образований сопровождалось не менее острыми дискуссиями, чем в России. Доводы
как в пользу, так и против этого института аналогичны сформи-
6
ровавшемуся в отечественной доктрине дискурсу .
кон от 25 июля 2006 г. «О ратификации Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию» // СЗ РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3424).
3 Например, Россия подписала, но не ратифицировала Конвенцию о защите окружающей среды посредством уголовного права (заключена в г. Страсбурге 4 ноября 1998 г.).
4 УК Франции был принят в 1992 г., но вступил в силу в 1994 г. Этот переходный период был использован для адаптации специалистов и судейского корпуса к новым реалиям.
5 См.: Додонов В. Ответственность юридических лиц в современном уголовном праве // Законность. 2006. № 4. С. 56-59.
6 См.: Волженкин Б.В. Уголовная ответственность юридических лиц. СПб., 1998; Павлов В.Г. Субъект преступления. СПб., 2001.
В обоснование преимуществ уголовной ответственности коллективных образований Г. Стессенс приводит следующие доводы:
1) поскольку значительное число преступлений совершается в настоящее время через корпорации, единственным эф-фективнымметодомборьбы скорпоративной преступностью является наложение карательных санкций непосредственно на них;
2) подвергать уголовному преследованию исключительно физических лиц за действия, которые они совершали в рамках корпорации и своих должностных обязанностей, несправедливо. Кроме того, управленческие проблемы не будут устранены только потому, что один из ее сотрудников предстал перед судом;
3) альтернативные модели ответственности коллективных образований (административная, гражданско-правовая) не дают тех процессуальных гарантий, как при уголовном процессе;
4) на корпорации может налагаться штраф, значительно превышающий максимальный размер штрафа для индивидуума, к тому же они более чувствительны к факту осуждения (ущерб деловой репутации);
5) международная правовая помощь в преследовании преступников оказывается, как правило, лишь по уголовным делам, а преступная деятельность корпораций будет все более носить вненациональный характер .
Критика института уголовной ответственности коллективных образований. Целесообразность уголовной ответственности коллективных образований оспаривается по разным основаниям. Так, представители англосаксонской системы права не видят в этом институте практического смысла, поскольку имущественная ответственность, по существу, может возлагаться на корпорации посредством административно- и гражданско-
7 См.: Stessens G. Corporate Criminal Liability: A Comparative Perspective // International & Comparative Law Quarterly. 1994. № 43. P. 493-520. О целях уголовной ответственности коллективных образований см. также: Dine J. Company Law. Third Edition. London, 1998. P. 38-39.
правовых институтов8. Представители же романо-германской системы права придерживаются мнения, что уголовная ответственность зиждется на принципе личной вины, которая характеризует психическое отношение лица к содеянному. А раз у корпорации нет тела и души, то и говорить о вине не приходит-ся9.
Однако отсутствие единодушия у представителей уголовно-правовой доктрины не помешало введению этого института в ряде стран романо-германской правовой семьи. По мнению К. де Магли, в этих странах можно выделить три основных подхода. Первый подход заключается в признании коллективных образований субъектами в принципе любых преступлений за некоторыми исключениями (такой подход реализован в законодательстве Австралии, Бельгии, Великобритании, Канады и Нидерландов). Второй подход предполагает законодательное закрепление закрытого перечня преступлений, уголовную ответственность за которые могут нести коллективные образования (данный подход
8 Cm.: Khanna K.S. Corporate criminal Liability: what purpose does it serve? // Harward Law Review. 1996. Vol. 109. №. 7. P. 1477-1534. Ср.: «Если государство устанавливает уголовную ответственность юридических лиц, оно тем самым лишь совершенствует орудия защиты давно существующих, хотя и недостаточно, но охранявшихся интересов» (Джекебаев У. С. Об уголовной ответственности юридических лиц // Известия Национальной академии наук Республики Казахстан. Серия общественных наук. 1993. № 4. С. 76). О различных подходах см. также: Михеев Р.И, Корчагин, А.Г., Шевченко А.С. Уголовная ответственность юридических лиц: за и против. Владивосток, 1999. С. 13.
9 По мнению В.Г. Павлова, в данном случае «мы можем говорить, в первую очередь, о принципах личной и виновной ответственности, являющихся основополагающими принципами отечественного уголовного права. Незыблемость и приоритет этих принципов, тесно связанных с другими принципами и различными институтами уголовного права, вряд ли может иметь место при уголовной ответственности юридических лиц. В связи с этим нельзя согласиться с утверждением А.В. Наумова, что принцип личной виновной ответственности вполне может сосуществовать с принципом ответственности юридических лиц, дополняя последний новым и важным содержанием» (Павлов В.Г. Указ. соч. С. 265).
реализован в США). Третий подход состоит в том, что законодательно устанавливается возможность привлечения коллективных образований к уголовной ответственности за конкретные деяния (такой подход реализован во Франции). Например, в общей части УК Франции допускается возможность привлечения коллективных образований к уголовной ответственности в случаях, прямо предусмотренных Особенной частью10.
Для стран англосаксонского права проблема вины корпораций за преступления в принципе уже давно решена положительно. Поэтому дискуссии в основном касаются вопросов подбора наиболее походящей доктрины и целесообразности. Для большинства стран романо-германского права до сих пор остро стоит дилемма: могут ли коллективные образования быть виновны в совершении преступлений11. Поскольку именно последний вопрос является ключевым для отечественной уголовно-правовой доктрины, имеет смысл рассмотреть опыт именно этих стран по реализации положений Конвенции о защите окружающей среды посредством уголовного права 1998 г.12
В соответствии с п. 1 ст. 9 Конвенции «каждая из Сторон принимает соответствующие необходимые меры по созданию условий для применения уголовных или административных санкций или мер воздействия к юридическим лицам, от имени которых преступление, упомянутое в статьях 2 или 3, было совершено их органами или членами или иным представителем». При этом привлечение к уголовной ответственности юридического лица не исключает уголовного преследования физического лица (п. 2 ст. 9 Конвенции).
Конвенция предусматривает широкую свободу усмотрения стран-участниц при имплементации ее положений в националь-
10 См.: Cristina De Maglie. Models of Corporate Criminal Liability in Comparative Law // Centennial Universal Congress of Lawyers Conference-Lawyers and Jurists in the 21st Century. Wash., 2005. № 4. P. 547, 552.
11 См.: Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право М., 2004. С. 136-142; Жалинский А.Э., Рерихт А.А. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 590.
12 См.: Дубовик О.Л. Предисловие к изданию на русском языке // Экологическая преступность в Европе. Пер. с англ. / Отв. ред. перевода О. Л. Дубовик. М., 2010. С. 5-13.
ном законодательстве. В частности, в силу п. 3 ст. 9 участники Конвенции имеют право, известив надлежащим образом Генерального секретаря Совета Европы, «не применять параграф 1 настоящей статьи или любую другую ее часть» или применять положения этой статьи лишь в отношении преступлений, указанных в заявлении». Эта оговорка была сделана в связи с тем, что правовые доктрины большинства стран ЕС, как и в Российской Федерации, не признают уголовную ответственность коллективных образований13. По этой причине реализация положений Конвенции в национальном законодательстве стран ЕС на практике значительно различается.
Во исполнение Конвенции в ряде европейских государств было принято законодательство, устанавливающее уголовную ответственность организаций за экологические преступления. В частности, Республика Словения приняла в 1999 - 2000 гг. соответствующий закон14. Этот закон не был инкорпорирован в УК Словении, а лишь установил особенности применения общих положений УК к коллективным образованиям. В частности, закон предусматривает виды уголовной ответственности, применяемые к юридическим лицам (штраф, конфискация имущества, прекращение деятельности - ст. 12), виды преступлений, по которым юридические лица несут уголовную ответственность (ст. 25), а также особенности действия уголовно-процессуальных норм (ст. 42).
В тех странах, где уголовная ответственность коллективных образований в силу принципа societas delinquere non potest не признается в качестве самостоятельного института, принимаются нормативные акты, закрепляющие применимость уголовно-процессуальных норм к разбирательствам в отношении таких
13 По некоторым зарубежным источникам исторически уголовная ответственность юридических лиц признается полноценным институтом во Франции, Нидерландах, Дании, Бельгии, Швейцарии, США, Канаде, Китае. См.: Rone D. Legal Scientific Research on Institute of Criminal Liability of Legal Entities in Eight Countries - Nordic Countries (Finland, Sweden, Norway, Iceland And Denmark) and Baltic Countries (Latvia, Lithuania And Estonia). Riga, 2006. P. 3.
14 Liability of Legal Persons for Criminal Offences Act // Official Gazette of the Republic of Slovenia. Nos. 59/99, 12/2000.
субъектов, допустивших нарушение экологического законодательства. Например, в Венгрии специальным актом предусмотрены виды ответственности, которые применяются к компаниям в случае совершения их сотрудниками преступлений, и применимость уголовно-процессуальных норм. При этом по состоянию на 2004 г. составы, на которые будут распространяться указанные нормы, не были детализованы15.
Такое положение характерно, например, для Финляндии, Швеции и Латвии. Уголовное законодательство этих стран предусматривает специфические меры ответственности коллективных образований (корпоративный штраф - corporate fine) в случае совершения их сотрудниками экологических преступлений, однако применение такой меры ответственности не означает привлечение коллективных образований к уголовной ответ-ственности16.
Таким образом, даже после принятия вышеназванной Конвенции вопрос уголовной ответственности коллективных образований за экологические преступления в странах ЕС решается неоднозначно, что отражает сложность процессов, которые влияют на развитие уголовного права. Как отмечает А.Э. Жалин-ский, это выражается в необходимости, с одной стороны, учета действующих норм уголовного права в соответствии с конституционными началами жизни страны, а с другой -своевременного приспособления его к нуждам общества. Причем оба эти направления противоречат друг другу17.
Тем не менее 19 ноября 2008 г. Европейским парламентом и Советом Европы была принята Директива 2008/99/ЕС об охране окружающей среды посредством уголовного права18. Она содержит предписания относительно уголовной ответственности
15 См., например: Bândi G. Liability and Sanctions, Criminal Liability in Hungary // Environmental Crime in Europe: Rules Of Sanctions / Françoise Comte, Ludwig Kramer (eds.). Europa Law Publishing, 2004. P. 125.
16 См.: ibid. P. 16.
17 См.: Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. 2-е изд. М., 2009. С. 19.
18 Directive 2008/99/EC of the European Parliament and the Council of 19 November 2008 on the protection of the environment through criminal law // O. J. 6.12.2008. L. 328/28-31.
юридических лиц (ст. 6) и виды наказаний (ст. 7), что отражает современные тенденции уголовно-правовой политики ЕС.
В завершение несколько слов о вопросах, которые традиционно остаются за рамками исследований зарубежного опыта.
При анализе уголовной ответственности коллективных образований целесообразно, на наш взгляд, акцентировать внимание на слудующих вопросах:
1) какие коллективные образования могут нести уголовную ответственность;
2) за какие преступления эти субъекты должны нести уголовную ответственность;
3) какие деяния физических лиц могут повлечь уголовную ответственность и каким критериям должно соответствовать их психическое состояние в момент деяния;
4) какие санкции должны применяться в рамках уголовного преследования и каковы возможные альтернативы.
Ввиду сложности и непроработанности обозначенного круга вопросов в рамках данной статьи рассмотрим лишь вопросы, касающиеся субъекта, а также обозначим возможные направления исследований вины коллективных образований как субъектов преступления.
При проведении сравнительно-правовых исследований в области уголовной ответственности коллективных образований в отечественных публикациях данных субъектов называют, как правило, юридическими лицами. На наш взгляд, это не совсем корректно. В теории права выделяют две основные группы видов субъектов права: граждане и организации. Но помимо этого требуется обособление в отдельную группу «таких специфических социальных образований, как государство, административно-территориальные единицы, избирательные округа и др.»19.
По мнению С.С. Алексеева, организации могут выступать в двух основных качествах, т.е. быть:
19 Алексеев С.С. Общая теория права: Учебник. 2-е изд. М., 2008. С. 383.
1) субъектами властных функций руководства20 (органы государственной власти и управления, общественные организации, наделенные властной компетенцией);
2) субъектами оперативно-хозяйственной и социально-культурной деятельности (к ним относятся государственные, промышленные и торговые предприятия, организации потребительской кооперации).
Правосубъектность первых обозначается специальной категорией «компетенция», вторых - «юридическое лицо». Организации равноправны как юридические лица, но неравноправны с точки зрения компетенции (если они ею наделены). Помимо этого, следует различать государственные и общественные органи-зации21.
Приведенные теоретические положения, по нашему мнению, являются достаточно надежным ориентиром для понимания того, что «юридическое лицо» является преимущественно гражданско-правовой категорией и никоим образом не может использоваться в качестве эквивалента корпорации или коллективного образования. Последние скорее являются «организаци-
22
ями» .
Таким образом, говоря об уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления, под ними следует подразумевать только организации, зарегистрированные в качестве собственно юридических лиц. Поскольку юридические лица могут осуществлять как собственно коммерческую деятельность, так и публичные функции, то вопрос о том, признавать
20 Данные субъекты в литературе относят к юридическим лицам публичного права. По мнению В.Е. Чиркина, признаки юридического лица, данные в ГК РФ и считающиеся универсальными, не годятся для таких юридических лиц, как органы государства (государственными органами в России считаются и органы субъектов РФ, в том числе осуществляющие только исключительные полномочия самих субъектов РФ) и органы местного самоуправления. См.: Чиркин В.Е. Юридическое лицо публичного права. М., 2007.
21 См.: Алексеев С.С. Указ. соч. С. 388.
22 Такое понимание юридического лица заложено и в Директиве 2008/99/ЕС об охране окружающей среды посредством уголовного права (§ d ст. 2).
или не признавать последние субъектом преступлений, предстоит решать в ходе формирования уголовной политики в данной
сфере23.
Что касается вопроса о признании юридических лиц субъектом преступления, то для понимания сути проблемы, по нашему мнению, следует совершить небольшой исторический экскурс. В период действия УК РСФСР 1960 г. вплоть до распада СССР в литературе давалась преимущественно негативная или сдержанная оценка института уголовной ответственности коллективных образований. Показательными в этом отношении являются следующие положения:
1) «в современном законодательстве буржуазных государств допускается уголовная ответственность юридических лиц»;
2) «уголовное наказание юридических лиц используется в США прежде всего в политических целях»;
3) «в советском уголовном праве не содержится специального запрещения признавать юридических лиц субъектами преступления», однако «из текста ст. 4 и 5 Основ уголовного законодательства» следует, что субъектом преступления может быть только физическое лицо24.
На современном этапе в результате длительных дискуссий в уголовно-правовой доктрине обозначилась достаточно взвешенная позиция. Так, по мнению А.И. Рарога, вопрос о возможности признания юридического лица в качестве субъекта некоторых преступлений заслуживает более глубокой теоретической проработки с учетом новых экономических отношений. Он также полагает, что «опыт моделирования норм об административной
23 О различных подходах к пониманию деликтоспособности юридического лица с точки зрения административного права и его значении см.: Панкова О.В. Настольная книга судьи по делам об административных правонарушениях: Науч.-практ. пособие / Под ред. Н.Г. Салищевой. М., 2009. С. 73-75.
24 См.: Советское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Ткачевского. 2-е изд. М., 1988. С. 88.
ответственности юридических лиц мог бы быть использован в уголовном праве»25.
Показательна в этом отношении полемика об административной ответственности коллективных образований. Е.В. Овча-рова еще в 1998 г. отмечала, что вопрос об административной ответственности организаций оставался дискуссионным на протяжении более 30 лет26. Камнем преткновения был вопрос об основаниях такой ответственности, а именно о возможности использования категории вины применительно к коллективным образованиям. Предшествовавшая принятию КоАП РФ 2002 г. дискуссия завершилась признанием юридического лица субъектом административного правонарушения с учетом того, что «понятия вины физических и юридических лиц неизбежно будут
27
различаться» .
Помимо доктринальных сложностей введение института уголовной ответственности коллективных образований в России сталкивается с проблемами организации законотворческого процесса28. На совещании российских и зарубежных экспертов Комиссии Государственной Думы по противодействию коррупции 8 июля 2005 г. один из экспертов сообщил, что «этот вопрос, вообще, серьезным образом не обсуждался». По его словам, при подготовке проекта УК РФ те, кто готовил проект Особенной части, отдельные специалисты, депутаты не знали о том, что в Общей части предполагается установить институт уголовной ответственности юридических лиц. Таким образом, законодатель просто «не был подготовлен на момент рассмотрения
25 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник // Под ред. А.И. Рарога. 2-е изд. М., 2004. С. 201.
26 См.: Овчарова О.Е. Материально-правовые проблемы административной ответственности юридических лиц (к проекту Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях) // Государство и право. 1998. № 7. С. 14.
27 Колесниченко Ю.Ю. Некоторые вопросы административной ответственности юридических лиц // Журнал российского права. 1999. № 10. С. 76-78.
28 Это, впрочем, не является исключительно российской проблемой. О затруднениях с принятием УК Франции 1994 г. см.: Кабрияк Р. Кодификации. М., 2007. С. 318-319, 329, 330, 424.
Уголовного кодекса в Государственной Думе» и «просто аннулировал, исключил из проекта при обсуждении главу 16» 29.
В заключение следует сказать, что постановка вопроса о признании юридических лиц субъектом преступления вообще (как в странах англосаксонского права) действительно представляется неуместной. Однако введение положений, допускающих возможность признания юридического лица субъектом преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ, достаточно обоснованно.
29 Стенограмма совещания российских и зарубежных экспертов Комиссии Государственной Думы по противодействию коррупции 8 июля 2005 г. // URL: http://www.duma.gov.ru/anticorcom/docs/verbatim_5.doc (последнее посещение - 15 марта 2010 г.).
