CC BY
14
УДК: 811.111276.626:34
УЧЕТ ЛИНГВОЭТНИЧЕСКОЙ СПЕЦИФИКИ АНГЛИЙСКИХ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ В ЮРИДИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Гузикова В.В.,
Уральский юридический институт МВД России
E-mail: guzikovav@mail.ru
Статья посвящена рассмотрению лингвоэтнических особенностей английских лексических единиц в сфере юридического дискурса. К особенностям юридического языка относятся технический словарь, архаичная, формальная или необычная терминология, идиоматические выражения, безличные и пассивные конструкции, номинализация, длинные и сложные предложения, а также многословность и избыточность. Автор анализирует природу, лингвистические характеристики и предполагаемое значение лексических единиц, предпочитаемых в этом дискурсе. В центре внимания также находятся культурно маркированные единицы, имеющие тесную связь с историческим прошлым страны, географическим положением и богатым культурным наследием английского этноса, которые представляют трудности при переводе данной информации и являются барьерами для ее восприятия носителями иной культуры и языка.
Лексические единицы, представляющие разговорный стиль языка, включают множество образных оборотов речи, которые могут относиться к категориям как шутливых, презрительных, так и эвфемистических.
Ошибки при работе с юридическими материалами, содержащими идиомы, являются причиной того, что терминологическое значение воспринимается в виде суммы значений его отдельных составляющих без учета существования скрытых сем или неточного выявления данных сем. В заключении говорится, что необходимо обращать особое внимание на лексические единицы, обладающие специфическим национально-культурным характером, которые встречаются в различных англоязычных текстах юридического дискурса, а также принимать оптимально правильные решения для их адекватного перевода, соответствующие всем необходимым критериям более точной передачи этнокультурных смыслов и коннотаций.
Ключевые слова: лингвоэтническая специфика, юридический дискурс, лексические единицы, идиомы, термины, культурологическая маркированность, стилистическая окрашенность.
TAKING INTO ACCOUNT THE LINGUISTIC AND ETHNIC SPECIFICS OF ENGLISH LEXICAL UNITS IN LEGAL DISCOURSE
V.V. Guzikova,
Ural Law Institute of the Interior of Russia E-mail: guzikovav@mail.ru
The article highlights the consideration of the linguistic and ethnic features of English lexical units in the sphere of legal discourse. Legal language features involve technical vocabulary, archaic, formal
terminology, idiomatic expressions, impersonal and passive constructions, long and complex sentences, and verbosity and redundancy. The author analyzes the essence, linguistic characteristics, and intended meaning of the lexical units preferred in this discourse. The focus is also on culturally marked units that have a close connection with the historical past of the country, the geographical location and the rich cultural heritage of the English ethnic group, which present difficulties in translating this information and are barriers to its perception by native speakers of other cultures and languages. Lexical units that represent the spoken style of a language include many bright figures of speech, which can belong to the categories of both joking, contemptuous, and euphemistic. Errors when working with legal materials containing idioms are the reason that the terminological meaning is perceived as the sum ofthe values of its individual components, without taking into account the existence of hidden semes or inaccurate identification of these semes. In conclusion, it is necessary to pay special attention to lexical units that have a specific national and cultural character, which are found in various English language texts of legal discourse, as well as to make optimal decisions for their adequate translation, which meet all the necessary criteria for more accurate transmission of ethno-cultural meanings and connotations.
Keywords: linguistic and ethnic specifics; legal discourse; lexical units; idioms; terms; cultural marking; stylistic coloring.
Введение
Многочисленные исследователи, занимающиеся изучением различных проблем лингвистики, активно прибегают к использованию термина "дискурс", однако пока не существует единого и общепринятого определения. В свое время Т. Ван Дейк обратил особое внимание на значимый фактор в определении дискурса, подчеркнув, что дискурс относится к категории явлений коммуникаций, в состав которого включается не только социальный контекст, но и участники коммуникации, процессы порождения и восприятия сообщения.
Таким образом, в состав дискурса могут входить семиотические знаки всевозможных типов, имеющие связь с конкретным коммуникативным явлением, например, разнообразные звуки, предметы визуализации, мимика и жесты участников коммуникации [12, с. 117].
Описание проводимого исследования
Существует разграничение дискурса на два типа: персональный и институциональный, или статусно-ориентированный. В первом типе личность, участвующая в дискурсе, может позиционироваться как человеческий индивид, обладающий богатым внутренним миром, во втором - как пред-
ставитель конкретного социального института, который воспроизводит определенные нормы поведения в той или иной ситуации [5, с. 66].
Характерной особенностью институционального дискурса является наличие целого ряда подтипов. Разграничение на подтипы объясняется множеством факторов. Согласно В.И. Карасику, дискурсы могут разделяться в зависимости от того, к какой социальной категории относятся участники коммуникации или какой характер приобретает обычная ситуация речевого поведения.
Юридический дискурс рассматривается как отдельная, независимая разновидность, тем не менее у лингвистов до сих пор нет единого определения рассматриваемого понятия.
Юридический дискурс может рассматриваться в широком смысле в виде многочисленных текстовых материалов на базе правовых систем и культур, а также в узком понимании данного термина, в качестве судебного дискурса [2, с. 87].
Таким образом, можно дать следующее определение юридического дискурса. Юридический дискурс - это особый тип инсти-
туционального дискурса, представляющий собой множество различных высказываний по проблематике правовой действительности, которые предназначены для формулирования разного вида норм, правового закрепления, регулирования и контроля отношений в обществе.
Результаты исследования и обсуждения
Начнем с того, что английская правовая система находилась под сильным влиянием сил, формирующих английскую нацию в целом. Питер Тиерсма (Иегета Р.) утверждает, что на современный юридический английский язык в значительной степени оказали свое влияние «англосаксонские наемники, латиноязычные миссионеры, скандинавские захватчики и норманнские завоеватели, которые оставили свой след не только в Англии, но и в ее языке» [11, с. 8].
Общеизвестно, что любой язык представляет собой выражение мыслей, норм общения, вербальных или невербальных. В какой-то мере язык является внешней формой права. Верховенство права через единообразие юридического языка стремится к максимально возможному единству его терминов в правоприменительной практике.
В отличие от языка искусства и филологии, язык права выполняет миротворческую и, следовательно, политическую функцию. Чем она яснее, тем надежнее право и свобода печати и тем выше правовая культура.
По причине того, что юридический английский язык выступает средством выражения традиций системы права, то топонимы, фразеологические единицы, образно представленные в юридическом дискурсе, в значительной степени являются отражением социальных, культурных, национальных и правовых специфических черт сообщества. Анализ материала выявил наличие многочисленных топонимических, идиоматических единиц в сфере англо-американской правовой системы.
Значение культуры в переводе юридического дискурса нельзя недооценивать. Несмотря на то, что многие ученые игнорируют тот факт, что право зависит от культуры,
некоторые (например, [10; 9; 8]) признают, что существует тесная связь между правом и культурой.
Те, кто признают важность культуры в юридическом дискурсе, отмечают, что основной целью юридического перевода является создание набора параллельных текстов, равных по юридической силе от исходного языка к целевому языку. При этом необходимо учитывать значение, функцию и правовой статус переводимого текста, правовой системы и культурных условий, в рамках которых переводимый текст будет читаться и/или использоваться. Медреа и Карайман (1997) указывают на то, что на самом деле роль и задача переводчика юридических текстов - это не только "переводить слова, но и правовые системы" [9]. Помимо этого существуют другие дилеммы подобно той, какой тенденции следовать: тенденции употребления простой юридической английской терминологии (т. е. так называемого Plain English) или той, которая предпочитает архаичный правовой английский язык, изобилующий такими лексическими единицами, как "hereinafter", "therewith" или "whatever". Тем не менее это новый культурный фон по сравнению с оригиналом, который может выполнять совершенно иную функцию. Правовые системы являются выражением культуры, и в многоязычных обществах или сообществах с разнообразной культурной историей перевод конкретных фраз или выражений может быть сложной дилеммой для устных и письменных переводчиков, поскольку некоторые концепты, понятия или институты могут существовать в исходной культуре, но не в целевой культуре.
С точки зрения происхождения, в области терминологии юриспруденции выделяют такие разновидности терминов, как:
1) термины общеупотребительного характера;
2) специальные юридические термины;
3) специальные неюридические термины [3, с. 266].
Характеристикой научно-правовых тек-
стов является ряд типологических признаков, обусловленные доминирующим когнитивным типом информации. Среди важных языковых средств подачи когнитивной информации можно выделить следующие особенности:
1. Общеязыковые лексические сокращения: e. g. (exempli gratia) - например; vs versus против; ad hoc - для данного случая; A.D. (Anno Domini) - нашего времени и др.
Специальные сокращения терминологического характера:
G. vs. Black, MP, EU, IMF, WTO.
QC Queens Council - Королевский Совет, C.C.C. Central Criminal Court - Центральный уголовный суд и др.
2. Наличие общей и специальной юридической терминологии. Термины рассматриваются как специфические слова, в основном однозначные, которые лишены эмоциональности и независимы от контекста [7, с. 43]. Приведем некоторые примеры:
1) homicide - лишение человека жизни, убийство;
2) manslaughter - простое (без злого умысла) убийство;
3) murder - тяжкое убийство (с заранее обдуманным злым умыслом).
3. Средства языка, обеспечивающие объективную подачу информации когнитивного характера (пассивные формы глагола, безличные и неопределенно-личные предложения). В основном в значительной степени идет употребление глаголов настоящего времени, подчеркивая абсолютную объективность передаваемой информации, которая находится вне времени.
4. Чрезвычайно высокий уровень абстрактной формы изложения, лексические единицы общенаучного характера. Использование латинских слов и фраз:
de lege ferenda - с законодательной точки зрения; dura lex, sed lex - закон суров, но это закон; modus operandi - способ совершения преступления; subpoena - вызов в суд; ex officio - по должности; ipso jure - самим законом; ex post facto - закон с обратной силой; лат., юр. и др.
В результате влияния латинского языка возникли термины составного характера, которые состоят как из элементов английского, так и латинского языков. Примером могут служить такие выражения, как: writ of habere facias possessionem - судебный приказ о вводе во владение; action in personam - обязательственный иск и др. Известно, что современная юридическая терминология английского языка содержит 310 лексических единиц, уходящих корнями к римскому праву/латинскому языку.
Важно отметить наличие выражений идиоматического характера и фразеологических оборотов, которые вообще не используются или нечасто можно встретить в обычном языке:
Twelve honest men присяжные заседатели; rogues gallery полицейский архив фотографий преступников; compound a felony отказаться от судебного преследования за материальную выгоду.
Трудности, возникающие при переводе идиоматических выражений, встречающихся в юридических текстах, объясняются прежде всего неверным пониманием значения, а именно ошибочным выделением неявных сем у идиом, не обладающих переносным значением. Необходимо заметить, что характерной особенностью терминологической системы англо-американского права является наличие подобных словосочетаний. Более того, внешний вид некоторых выражений ничем не отличается от словосочетаний, имеющих только буквальное значение.
Ошибки при работе с юридическими материалами, содержащими идиомы, являются причиной того, что терминологическое значение воспринимается в виде суммы значений его отдельных составляющих без учета существования скрытых сем или неточного выявления данных сем.
Примерами подобного типа могут служить следующие словосочетания: composite picture - «фоторобот», а не «сборная картина»; to go to the Bar - «стать адвокатом» вместо «идти к адвокату»; strong arm man -
«убийца», а не «сильный мужчина с ружьем и др. [7, с. 47].
Не вызывает сомнения тот факт, что среди терминологических единиц юридического дискурса имеются выражения, которые отличаются своей культурологической маркированностью, означая, что им присуща национально-культурная специфика. Это находит свое отражение в использовании данных фраз в многочисленных сферах, относящихся к культуре англосаксов. Среди юридических терминов американского происхождения можно выделить, к примеру: pack a jury, амер., юр. - подобрать пристрастный состав присяжных заседателей; a Philadelphia lawyer, амер. - находчивый, хитроумный юрист; be on the pad, амер. жарг. -брать взятки (о полицейском, связанном с преступным миром) и др.
В правовых документах Великобритании встречаются такие этнолингвистические выражения идиоматического характера, как a Kings (или Queens) counsel, юр. королевский адвокат (который назначается правительством); John Doe (and Richard Roe) воображаемый истец и (ответчик) и другие [6].
Юридический дискурс Шотландии также содержит подобные термины, состоящие из двух компонентов, которые входят в категорию культурологически маркированных единиц. Приведем соответствующий пример: the freedom of the rule, шотл., юр. иметь право выступать в судах Англии (предоставленное адвокату из Шотландии); not proven, шотл., юр. вина (подсудимого) не доказана; Jeddard (или Jedwood)justice суд после расправы [выражение происходит от названия пограничного городка Jedburgh в Шотландии, где вершили быстрый суд над бандитами и ворами] и множество др. [6].
Стоит заметить, что многие слова, которым присущ юридический характер, входящих в рассматриваемую подгруппу, отличаются своей окрашенностью в области употребления стиля. В данном случае можно обнаружить историзмы, т.е. устаревшие сочетания, такого вида, как: wager of law, ист., юр. - присяга (в невиновности и т. п.), a
broken man, уст., шотл., юр. - человек, объявленный вне закона, разбойник, а также стилистически сниженные единицы, скажем: plead the baby act, юр., жарг. - давать оправдание своим поступкам в связи с молодым возрастом, отсутствием опыта [6].
Лексический слой юридического дискурса включает в себя историзмы и архаизмы, которые считаются также в качестве идиоматических выражений, к примеру: the wager of battle, ист. - судебный поединок, «суд Божий» (выяснение виновности лица, подозреваемого в преступлении, путем поединка с обвинителем); Botany Bay, уст. -ссылка, (выражение происходит от названия австралийской бухты в Новом Южном Уэльсе, служившей местом ссылки); the heart of Mid-Lothian, ист. - «эдинбургская темница» (прозвище тюрьмы в Эдинбурге, снесенной в 1817 г.) и ряд других [4, с. 19]. Рассматриваемая подгруппа фразеологических оборотов юридического плана обладает культурологической особенностью, так как в нее входит целое множество реалий, которые имеют тесную связь с историей прошлых веков, географическим положением и развитием правовых дисциплин англосаксонской национальной культуры.
Что касается профессиональной лексики разговорного стиля, она содержит целый спектр оборотов с ярко выраженной образностью, которые могут быть шутливого, презрительного, а также эвфемистического тона. Наглядным примером может быть такое выражение, как: New York finest, амер., ирон. - «бравые молодчики Нью-Йорка» (прозвище нью-йоркских полицейских); limb of the law, шутл., ирон. - блюститель порядка, страж закона (об адвокате, полицейском); the minions of the law, пренебр. или шутл. -блюстители порядка, полицейские; the light-fingered gentry, эвф. - воры-карманники, «специалисты по чужим карманам» и другие [6].
Заключение
Итак, следует отметить, что английские идиоматические выражения представляют богатую палитру лексического запаса, который находится в распоряжении представи-
телей профессий, связанных с юриспруденцией. Фразеологические единицы данного вида отличаются неоднородностью в структурно-семантическом плане и отражении национально-культурных особенностей, которым присущи такие характеристики, как яркая образность, экспрессивно-эмоциональная окрашенность. Ряд идиом особенно интересен и сложен для понимания в юридическом дискурсе, поскольку они обладают этнолингвистической спецификой, являясь репрезентацией правовых концептов как общего характера, так и сугубо специфичными понятиями, которые характеризуют только отдельно взятые системы права стран англоговорящего мира.
Известно, что процесс развития и формирования терминологического аппарата английского юридического дискурса тесно связан с историей возникновения и дальнейшего развития прецедентного права, преобладающего в странах, входящих в англо-саксонскую правовую группу. Специфические особенности этого типа права явились причиной того, что в язык было введено множество имен собственных, которые представляются в виде национально-
культурных элементов рассматриваемого дискурса и составляют что-то вроде именного континиума.
Юридический перевод - это многогранный процесс. В связи с тем, что юридические предложения характерно длинны и сложны, анализ исходного текста лексически, структурно и, вероятно, функционально представляется обязательным перед любым переводом. Он также предполагает, что переводчик-юрист должен обладать базовыми знаниями в области правовых систем исходного и целевого языков, характерных особенностей юридического дискурса и типа эквивалентности, необходимого для получения одинакового юридического эффекта. Обучение юридическому переводу на дискурсивном уровне претендует на охват всех типов эквивалентности (лексической, грамматической и стилистической), необходимых для обеспечения юридической эквивалентности. Этот подход предписывает преподавателю юридического перевода анализировать исходный текст с акцентом на интертекстуальность и интенциональность, а также функциональность при поиске эквивалентности на различных уровнях.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Арутюнова Н.Д. Дискурс: Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. 682 с.
2. Волкова Т.А. Дискурсивно коммуникативная модель перевода. М.: Litres. 2016. 125 с.
3. Губаева Т.В. Прагматика речевого общения в правовой сфере // Разновидности текста в функционально-стилевом аспекте. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1994. С. 261-266.
4. Добричев С.А., Степанова О. Г. Фразеологизмы в правовой лексике английского языка // Вестник ТГПУ (TSPU Bulletin). 2014. 4 (145). С. 17-21.
5. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.; Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
6. Кунин А.В. Большой англо-русский фразеологический словарь. М.: Русский язык-Медиа. 2005. 1210 с.
7. Левитан К.М. Юридический перевод: основы теории и практики: учебное пособие. М.: Проспект; Екатеринбург: Издательский дом «Уральская государственная юридическая академия». 2011. 352 с.
8. Cornelius E. The Curious Case ofLegal Translation // Liberator. 2011. 32 (1). Pp. 121-143.
9. Medrea N. & Caraiman C. The Problem of Legal Romanian-English/English-Romanian Dictionaries and Glossaries and Legal Translations. Curentul Juridic, The Juridical Current, Le Courant Juridique. Vol. 47. 1997. Pp. 269-274.
10. Obenaus G. The Legal Translator as Information Broker. In M. Morris (Ed.), Translation and the Law. Amsterdam: John Benjamins. 1995. Pp. 247-259.
11. Tiersma Peter. The Nature of Legal Language In: Gibbons, J., and Turell, M. T. (eds.). Dimensions of Forensic Linguistics. John Benjamins Publishing Company, Amsterdam. 2008. Pp. 7-25.
12. Van Dijk T.A. Discourse and Context. A Sociocognitive Approach. New York: Cambridge University Press. 2008. 267 p.
REFERENCES
1. Arutyunova, N.D. Diskurs: Lingvisticheskij enciklopedicheskij slovar. M.: Sovetskaya enciklopediya, 1990. 682 s.
2. Volkova T.A. Diskursivno kommunikativnaya model' perevoda. M.: Litres. 2016. 125 s.
3. Gubaeva T.V. Pragmatika rechevogo obshcheniya v pravovoj sfere // Raznovidnosti teksta v funkcional'no-stilevom aspekte. Perm: Izd-vo Perm. un-ta, 1994. S. 261-266.
4. Dobrichev S.A., Stepanova O.G. Frazeologizmy v pravovoj leksike anglijskogo yazyka // Vestnik TGPU (TSPU Bulletin). 2014. 4 (145). S. 17-21.
5. Karasik V.I. YAzykovoj krug: lichnost', koncepty, diskurs. M.; Volgograd: Peremena, 2002. 477 s.
6. Kunin A.V. Bol'shoj anglo-russkij frazeologicheskij slovar. M.: Russkij yazyk-Media. 2005. 1210 s.
7. Levitan K.M. YUridicheskij perevod: osnovy teorii i praktiki: uchebnoe posobie. M.: Prospekt; Ekaterinburg: Izdatel'skij dom «Ural'skaya gosudarstvennaya yuridicheskaya akademiya». 2011. 352 s.
8. Cornelius E. The Curious Case of Legal Translation. Liberator. 2011. 32 (1). S. 121-143.
9. Medrea N. & Caraiman C. The Problem of Legal Romanian-English/English-Romanian Dictionaries and Glossaries and Legal Translations. Curentul Juridic, The Juridical Current, Le Courant Juridique. Vol. 47. 2011. S. 269-274.
10. Obenaus G. The Legal Translator as Information Broker. In M. Morris (Ed.), Translation and the Law. Amsterdam: John Benjamins. 1995. S. 247-259.
11. Tiersma Peter. The Nature of Legal Language In: Gibbons, J., and Turell, M. T. (eds.). Dimensions of Forensic Linguistics. John Benjamins Publishing Company, Amsterdam. 2008. S. 7-25.
12. Van Dijk T.A. Discourse and Context. A Sociocognitive Approach. New York: Cambridge University Press. 2008. 267 s.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Валентина Викторовна Гузикова, кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры иностранных языков, Уральский юридический институт МВД России, г. Екатеринбург.
E-mail: guzikovav@mail.ru
Дата поступления статьи: 16.03.2021
