CC BY
130
ЛИНГВИСТИКА
Теория языка. Русский язык: история и современность. Языковое разнообразие России. Вопросы славянского языкознания
Сложное предложение, его концепции и функционирование в языке художественных произведений. Выражение логических категорий в синтаксических структурах. Анализ грамматических категорий частей речи
УДК 81'367.335
В. А. Телкова
УЧЕНИЕ О СЛОЖНОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ
И ЕГО КОМПОНЕНТАХ В УЧЕБНИКАХ БУСЛАЕВСКОЙ ШКОЛЫ
Статья посвящена одной из трактовок сложного предложения и его компонентов в учебниках бусла-евской школы. Рассматриваются учебные грамматики, авторы которых были сторонниками логико-грамматической научной концепции, существовавшей в лингвистике.
The article deals with one of the interpretations of the composite sentence and its components in the text-books of Buslayev school. The article considers educational grammar books whose authors followed the logic-grammatical conception which existed in linguistics.
Ключевые слова: сложное предложение, придаточное предложение, сочинение, подчинение.
Keywords: composite sentence, subordinate clause, coordination, subordination.
Русская грамматическая традиция знает три наиболее крупные школы (Ф. И. Буслаева, А. А. По-тебни, Ф. Ф. Фортунатова, известные под названием логико-грамматического, психологического, формалистического направлений), которые оказали большое влияние на развитие идей в
ТЕЛКОВА Валентина Алексеевна - кандидат филологических наук, доцент по кафедре современного русского языка и методики его преподавания Елецкого государственного университета им. И. Бунина © Телкова В. А., 2009
лингвистической науке, с одной стороны, и на преподавание грамматики русского языка - с другой. Вопрос о связи грамматических взглядов названных лингвистов со школьной практикой в свою очередь неразрывно связан с вопросом о школьных учебниках. За длительное время существования нашей школы был накоплен богатый опыт составления учебников самых разнообразных типов, от элементарных руководств до высших грамматических курсов.
В настоящей статье рассматривается вопрос об истории учебников русского языка буслаев-ской школы, оказавшейся наиболее значительной среди других школ. Между тем определить своеобразие указанных учебников возможно, лишь сопоставив их с грамматическим трудом самого Ф. И. Буслаева.
Особенности грамматического учения Буслаева и характерные черты школьных учебников наглядно прослеживаются на материале синтаксиса. Вопрос о сложном предложении и составляющих его компонентах является одним из наиболее спорных в той или иной концепции. Это в значительной мере обусловлено тем, что часто невозможно провести сколько-нибудь четкое разграничение в значении, структуре и взаимозависимости между частями сложного предложения. Встречаются случаи переходного между сочинением и подчинением типа связи, иногда бывает трудно установить вид придаточного предложения.
Учение о сложном предложении изложено у Буслаева в довольно четкой и систематической форме. Данная синтаксическая единица определялась ученым как «совокупность двух или нескольких предложений». Сложным оно называ-
В. А. Телкоба. Учение о сложном предложении и его компонентах 6 учебниках буслаебской школы
ется «в отличие от простого, не соединенного с другим» [1].
Соединение предложений происходит по способу подчинения, в результате чего «предложение, составляющее часть другого предложения, именуется придаточным, а то, в которое придаточное входит, как часть, именуется главным» [2], или же по способу сочинения, когда соединяющиеся предложения «не входят одно в другое, в виде отдельной части, и остаются вполне самостоятельными» [3].
Классификация придаточных предложений Буслаевым дается по членам простого предложения на том основании, что «каждый из членов главного предложения, кроме сказуемого, может быть выражен придаточным предложением» [4]. В соответствии с исходным принципом этой классификационной схемы среди придаточных предложений выделяются подлежащные (Кто вспыльчив, тот не зол /= вспыльчивый не зол/), дополнительные (Говори, что полезно /= говори полезное/), определительные (Интересно беседовать с человеком, который многое испытал /= интересно беседовать с человеком опытным/) и обстоятельственные. Обстоятельственные, в свою очередь, представлены такими разновидностями, как придаточные места, образа действия, меры и счета, времени, причины, условия, предположения и желания. В числе придаточных в «Исторической грамматике» нет только сказуемых, так как глагол, по мнению Ф. И. Буслаева, «никогда не может терпеть этой замены» [5], т. е. замены придаточным предложением.
Критически характеризуя логико-грамматическую классификацию, акад. В. В. Виноградов в статье «Основные вопросы синтаксиса предложения» писал о том, что «традиционная аналогия между так называемыми придаточными предложениями и членами простого предложения <...> на самом деле может иметь лишь очень ограниченное и условное применение. Прежде всего ясно, что некоторые типы сложноподчиненного предложения (например, сравнительные, условные, следственные, уступительные, разные формы временных и др.) не имеют прямой аналогии с соответствующими видами обстоятельства как второстепенного члена предложения». Ученый считал, что нужно «стремиться полностью и всесторонне описать структурные особенности всех основных видов сложных предложений», указывал на необходимость «сосредоточить внимание на всех конструктивных формах сложного предложения, включая и интонацию, и порядок слов, и наличие или отсутствие соотносительных с союзом слов, и синтаксические функции типизированных лексических элементов, и разные способы морфологического выражения синтаксической связи» [6].
Из принципа классификации придаточных предложений выросла теория сокращения. Отсюда в синтаксисе Ф. И. Буслаева - полные и сокращенные придаточные предложения. По мнению ученого, если члены простого предложения могут быть развернуты до степени придаточных предложений, то возможен и обратный процесс -свертывание, сокращение придаточных предложений, после которого может получиться опять простой член предложения, т. е. сложное предложение превратится в простое, или в результате сокращения получится придаточное предложение сокращенное. Например: Он осматривал яблони, которые были обнажены дыханием осени (полное придаточное определительное) и Он осматривал яблони, обнаженные дыханием осени (придаточное определительное сокращенное). Однако, исходя из современного взгляда на сложноподчиненное предложение, во втором примере мы видим не придаточное, а простое предложение, осложненное обособленным определением.
На логическом подразумевании строились у Ф. И. Буслаева и две другие теории - «опущения» и «слияния» предложений. Обе они основывались на домысливании языковых фактов, были результатом своеобразных логических операций - разложения предложения на части и подстановки несуществующих в нем членов, например: Волк хищный зверь, и лев хищный зверь = волк и лев хищные звери [7]. Однако учение о слиянии и опущении приводило к трудностям в дифференциации разных по своему строению синтаксических конструкций, в частности сложносочиненных и простых предложений с однородными членами.
Тем не менее, рассматривая синтаксическое учение Ф. И. Буслаева, нельзя недооценивать его значения. Вплоть до XX в. оно оставалось единственно полной разработкой теории сложного предложения. Языковеды последующего периода ограничивались лишь уточнением и модернизацией отдельных положений этого учения.
Грамматическая система Буслаева нашла отражение в многочисленных учебниках русского языка его школы. Учебные грамматики, составленные последователями Буслаева, в большом количестве появляются во второй половине XIX в., издаются и переиздаются затем не только в столичных, но и в губернских городах России вплоть до революции 1917 г. Эти учебники получили название грамматик буслаевской школы, или просто логических грамматик.
Все названные выше типы учебников (от элементарных грамматик до старших курсов), несмотря на свое разнообразие, характеризовались одной общей чертой: отражая более или менее полно грамматические взгляды Ф. И. Буслаева,
они руководствовались одним и тем же семантическим принципом, который был решающим принципом логико-грамматического направления.
Именно смысловая сторона лежала в основе определения как самого термина «сложное предложение», так и его составляющих компонентов. Так, в учебнике «Русского синтаксиса» В. Я. Сто-юнин дает следующее развернутое определение сложного предложения: «Суждения у нас являются в тесной связи между собою, то есть одно суждение или служит пояснением другому, или вытекает из другого, или противуполагается ему и проч. Такое мышление называется логическим. В языке оно выражается составными или сложными предложениями» [8]. Позже на связь данной синтаксической единицы с категориями мышления указывал К. Ф. Петров, считая, что «сложным предложением называется такое, в котором мысль выражается несколькими предложениями» [9].
Ряд авторов логических грамматик вслед за Ф. И. Буслаевым главным дифференцирующим признаком сложного предложения считали его количественный состав, исходя из чего сложным называлось предложение, «в котором соединено несколько отдельных фраз» [10] или «которое сложено в одно из двух или нескольких предложений» [11]. П. Н. Барщевский, обращая внимание на количественное различие между простым и сложным предложением, указывал, что для последнего характерно наличие в его составе «нескольких подлежащих и сказуемых» [12].
Определений сочинения и подчинения как видов синтаксической связи между частями сложного предложения в учебниках буслаевской школы выработано окончательно не было. Тем не менее авторы некоторых грамматик уже различали два типа структур: первые состояли из «нескольких главных, иногда грамматически ничем не связанных, довольствуясь только одной внутренней или логической связью» [13], вторые же представляли собой «соединение главного предложения с придаточным» [14]. Привычные для нас термины, обозначающие данные структуры, «сложносочиненное предложение» и «сложноподчиненное предложение» тогда еще широко не употреблялись.
Преимущественное внимание авторами грамматик было уделено сложным предложениям с подчинительной связью. В таких структурах выделялось главное предложение, которое «заключает главную мысль, понятную для всех» [15], и придаточное, «служащее к определению какой-нибудь части предложения главного» [16]. А. Смирнов и Н. Богородицкий, желая подчеркнуть формальную независимость главного предложения, определяют его как «предложение, к которому относятся придаточные». Подобную позицию разделял и К. Говоров, который называл глав-
ным «всякое самостоятельное предложение, не зависящее от других, соединяемых с ним предложений» [17].
Наиболее спорным в учебниках буслаевской школы был вопрос о классификации придаточных предложений. Одни авторы выделяли придаточные существительные, прилагательные и наречные. Классификация, основанная на морфологической природе заменяемого члена предложения, имела место в «Русской грамматике» В. Классовского, в учебниках П. Перевлесского и А. Смирнова. Мотивировалась подобная классификация тем, что «придаточное предложение составляет часть другого предложения и выражает собой понятие, представляемое в виде суждения - с отношением к лицу говорящему. А так как части предложения выражаются различными частями речи, поэтому и придаточные предложения заменяют собой разные части речи. Имена существительные, прилагательные и наречия выражают понятия, которые были первоначально суждениями, например: работник - кто работает, снисходительный - который снисходителен и т. д. Поэтому они, принимая снова форму суждений, могут быть заменены придаточными предложениями» [18]. Однако эти же придаточные имели и другие названия. Так, А. Смирнов в составе придаточных существительных выделял подлежащие, сказуемые и дополнительные предложения, в составе придаточных прилагательных - сказуемые и определительные предложения, а в составе наречных - только обстоятельственные предложения. В подобных классификациях происходило отождествление синтаксического и морфологического критерия, что приводило к смешению понятий и усложнению материала.
Авторы других учебных пособий придерживались более последовательной классификации придаточных, которая проводилась на основании утверждения, что «придаточные предложения заменяют собою второстепенные части главного предложения, т. е. слова определительные, дополнительные и обстоятельственные. Соответственно этому, придаточные предложения бывают: определительные, дополнительные и обстоятельственные» [19]. По поводу придаточных подлежащих и сказуемых мнения авторов грамматик разделились. Одни составители не называли ни придаточных подлежащих, ни придаточных сказуемых (Н. Н. Минин, Н. К. Кульман), другие не упоминали придаточных сказуемых (Н. А. Бо-городицкий, В. Я. Стоюнин), третьи выделяли оба эти вида придаточных (А. Н. Смирнов, Л. И. Поливанов, К. Ф. Петров).
Однако, несмотря на некоторые разногласия, в учебниках буслаевской школы давалась очень полная характеристика придаточных предложе-
А. Е. Варнаева. Повторы в конструкциях со словом опять
ний, а в проведении их классификации соблюдалась строгая последовательность. Все это придавало стройность учению о сложном предложении в школьной грамматике. Не случайно Б. Н. Головин, один из авторитетнейших ученых нашего времени, в последней своей работе заметил: «При внимательном и непредвзятом взгляде на традиционную и современную классификацию таких (сложных предложений) оказывается, что первая не так плоха, чтобы от нее отказываться, а вторая - не так хороша, чтобы ее принимать без оговорок, закрывая глаза на ее недостатки» [20].
Ныне действующие школьные учебники, строясь по принципу соответствия научного и школьного курсов, используют все положительное, что дало нам наследство Ф. И. Буслаева и его последователей.
Примечания
1. Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М.: Учпедгиз, 1959. С. 279.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же.
5. Там же. С. 280.
6. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Виноградов В. В. Исследования по русской грамматике: Избр. раб. М.: Наука, 1975. С. 289-290.
7. Буслаев Ф. И. Указ. соч. С. 286.
8. Стоюнин В. Я. Русский синтаксис. М.: Университетская типография, 1875. § 5. С. 76.
9. Петров К. Ф. Русский язык. СПб.: Типография «Слово». С. 49.
10. Минин Н. Н. Краткий учебник русского языка. СПб.: Типография Юлиуса Штауфа, 1857. С. 101.
11. Богородицкий Н. А. Грамматика языка русского. М.: Изд-во братьев Салаевых, 1868. С. 73-74.
12. Барщевский П. Н. Краткая русская грамматика, составленная П. Барщевским по Буслаеву, Восто-кову, Гречу, Перевлесскому и Смирнову. Киев: Типография редакции «Киевский телеграф», 1865. С. 63.
13. Стоюнин В. Я. Указ. соч. С. 108.
14. Петров К. Ф. Указ. соч. С. 57.
15. Барщевский П. Н. Указ. соч. С. 63.
16. Там же.
17. Говоров К. Г. Опыт элементарного руководства при изучении русского языка. Воронеж: Типография Гольдштейна, 1862. С. 27.
18. Смирнов А. Н. Учебник русского языка. Год I. М.: Университетская типография, 1860. С. 72.
19. Говоров К. Г. Указ. соч. С. 29.
20. Головин Б. Н. Основы теории синтаксиса современного русского языка. Н. Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та, 1994. С. 154.
УДК 811.161.1' 367.335.1
А. Е. Варнаева
ПОВТОРЫ В КОНСТРУКЦИЯХ СО СЛОВОМ ОПЯТЬ
Повторение действий в предложениях со словом опять выражается полным или частичным повторением слов или их заменой, но значение глагола, с одной стороны, сохраняется, с другой стороны, приобретает некоторое отличие. Это одноименное действие наблюдается и в предложениях с однородными подлежащими, дополнениями и обстоятельствами при общем члене-глаголе.
Recurrence of actions in the sentences with the word again is expressed by full or partial repetition of words or their replacement, but the meaning of the verb, on the one hand, remains unchanged and, on the other hand, acquires some different shades. This same action is also observed in the sentences with homogeneous subjects, objects and adverbial modifiers related to the common verb-member.
Ключевые слова: повторы формы, повторы содержания, повтор глагола, общее и конкретное значение слова, расщепление значения слова в сочинительной конструкции, слово восстановления.
Keywords: repetitions of the form, repetitions of the contents, repetition of the verb, the general and concrete word meaning, splitting of a word meaning in a coordinating design, word of restoration.
Для того чтобы сопоставить сочинительную конструкцию с предложениями, содержащими слово опять, следует специально обратить внимание на то, что повторяется в предложениях со словом опять и чем отличается первый смысловой равноправный компонент от второго.
Различают повторы двух видов: а) повторение формы, б) повторение содержания [1].
О том, что в предложениях со словом опять есть повторение формы, свидетельствует повторение глагола во многих конструкциях. Например:
Он кончил училище правоведения и служил сначала по судебному ведомству, потом перевели его в сенат. Отсюда он УШЕЛ и по протекции получил место в министерстве государственных имуществ и скоро опять УШЕЛ (А. П. Чехов).
Относительно повторения формы рассматриваемые конструкции имеют такие разновидности.
1. В названии второго смыслового равноправного компонента повторяются все или не все слова, называющие первый смысловой равноправный компонент:
ВАРНАЕВА Анна Евгеньевна - заведующая кафедрой русского языка, литературы и методик их преподавания в начальных классах Смоленского государственного университета © Варнаева А. Е., 2009
