У ИСТОКОВ МОДЕРНИЗАЦИИ: ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЮЖНОЙ КОРЕИ ПОСЛЕ КОРЕЙСКОЙ ВОЙНЫ (ПО ПОЛЬСКИМ ДИПЛОМАТИЧЕСКИМ ДОКУМЕНТАМ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 94

И.К. КИМ

Волгоградский государственный социально-педагогический университет, г. Волгоград, Россия

У ИСТОКОВ МОДЕРНИЗАЦИИ: ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЮЖНОЙ КОРЕИ ПОСЛЕ КОРЕЙСКОЙ ВОЙНЫ (ПО ПОЛЬСКИМ ДИПЛОМАТИЧЕСКИМ ДОКУМЕНТАМ)

Ким Игорь Константинович, канд. ист. наук, доцент, Кафедра всеобщей истории и методики преподавания истории и обществоведения, Волгоградский государственный социально-педагогический университет

E-mail: kokes@mail.ru

Аннотация. Статья, основанная на ранее неиспользовавшихся архивных документах МИД Польши, представляет экономическое положение Южной Кореи после Корейской войны до начала модернизации её экономики. Документы дополняют и иллюстрируют цифрами и фактами низкий уровень промышленности, отсталость сельского хозяйства как главной отрасли экономики, тяжёлое положение в финансовой сфере и экономическую зависимость Южной Кореи от США в середине 1950-х годов.

Ключевые слова и фразы: Корея, Южная Корея, Республика Корея, экономика, американо-южнокорейские отношения.

Благодарности: Данная работа осуществлялась при поддержке Базовой университетской программы исследований Кореи через Министерство образования Республики Корея и Службы содействия развитию корееведения Академии корееведения (AKS-2019-OLU-2250001).

Для цитирования: Ким И.К. У истоков модернизации: экономическое положение Южной Кореи после Корейской войны (по польским дипломатическим документам) // Корееведение в России: направление и развитие. 2021. Т. 2. № 3. С. 193-200.

I.K. KIM

Volgograd State Socio-Pedagogical University, Volgograd, Russia

AT THE SOURCES OF MODERNIZATION: THE ECONOMICS SITUATION OF SOUTH KOREA AFTER THE KOREAN WAR (ACCORDING TO POLISH DIPLOMATIC DOCUMENTS)

Igor K. Kim, Cand. Sc. (History), associate professor, Department of World History and History and Social Science Teaching Methods,

Volgograd State Socio-Pedagogical University E-mail: kokes@mail.ru

Abstract. The above documents allow us to expand our understanding of the level of economic development of South Korea before the start of modernization of its economy, as well as to show how this was reflected in the diplomatic documents of Poland, one of the allies of the USSR during the Soviet-American confrontation. The content of these documents is supplemented and illustrated with figures and facts by the low level of industry, the backwardness of agriculture as the main branch of the economy, the difficult situation in the financial sphere and the economic dependence of South Korea on the United States in the mid-1950s. Based on the secrecy of the materials, one can conclude about their relative objectivity.

Keywords and phrases: Korea, South Korea, Republic of Korea, economy, US-South Korean relations.

Acknowledgement: This work was supported by the Core University Program for Korean Studies through the Ministry of Education of the Republic of the Korea and Korean Studies Promotion Service of the Academy of Korean Studies (AKS-2019-OLU-2250001).

IIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIN

For citation: Kim I.K. At the sources of modernization: the economics of South Korea after the Korean War (according to Polish diplomatic documents) // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2021. Vol. 2. № 3. P. 193-200.

Введение

Для того, чтобы оценить достигнутый к концу ХХ века высокий уровень экономического развития Республики Корея, необходимо выяснить исходное её состояние экономики Южной Кореи и условия развития после завершения Корейской войны в середине 1950-х годов. Среди материалов, которые позволяют расширить освещение этой темы и которые ранее не привлекались для этого, находятся материалы Архива МИД Польши. Автор уже имеет ряд публикаций по отдельным аспектам истории Северной Кореи (например, 1) или Южной Кореи (например, 2-3) с опорой на данные источники.

Основными такого рода источниками по данной теме являются регулярные отчёты посольства Польши в КНДР, составлявшиеся с периодичностью от ежемесячных до ежеквартальных. Документы имеют гриф секретности, который по истечении 30 лет с момента создания документа снимался. Сведения в них содержащиеся нередко имеют вторичный характер—это официальная информация от МИД КНДР, Центрального банка РК, материалы информационных агентств как КНДР (Центрального телеграфного агентства, ЦТА), так и РК (Хаптон, Тонъян), данные прессы, иногда свидетельства очевидцев. Общая направленность документов соответствовала тогдашней политической ориентации Польши на СССР, формулировки и трактовки в документах нередко идеологизированы. Важность сведений, содержащихся в них заключается в том, что они закрытые, не предназначенные для широкого распространения или для пропаганды. Имена собственные воспроизводятся так как они даны в источниках.

Результаты исследования

В отчётах второй половины 1953-1955 годов постоянно присутствовало утверждение о зависимости экономики Южной Кореи от американских монополий. А правительство Ли Сын Мана идёт на поводу руководства США, отстаивающего их интересы, и его политика противоречит интересам Кореи. В первом же после подписания перемирия отчёте польского посольства за но-

ябрь 1953 года рисуется неприглядная ситуация в социально-экономической сфере Южной Кореи: «Заключение перемирия в Корее не повлияло на поправку экономической ситуации в Южной Корее, скорее наоборот, она постоянно ухудшается», что является «результатом дальнейшего экономического подчинения хозяйства Южной Кореи американским монополиям...» (4, л. 166) Эта же оценка повторялась и в последующем, например, в отчёте за октябрь 1955 года: «Колониальная система экономики Южной Кореи, отсутствие основных отраслей промышленности (энергетики, добывающей промышленности, металлургии), грабительская экономика лисын-мановской клики, для которой одной из главных задач является выкачивание как можно большего количества финансовых средств на вооружения, ведут к нарастанию всё больших трудностей в экономике Южной Кореи» (5, л. 151).

В отчёте за декабрь 1955 года утверждалось, что американские советники направляют экономику Южной Кореи в направлении наиболее выгодном для монополий США. В качестве примера сообщалось со ссылкой на ЦТА, что уголь на мировом рынке стоит 15 долларов за тонну, а Корея платит 30,8 долларов, а текстильная промышленность «обречена на сильную конкуренцию монополий США», в результате чего только в Сеуле в 1955 году было закрыто 308 разных предприятий. США вынудили Корею закупать у себя на 80 млн долларов избыточных товаров до июля

1954 года, а предприятия закрывались. В марте

1955 г. правительство Ли Сын Мана под лозунгом «свободы предпринимательства» значительно снизило налоги американским предприятиям, одновременно в несколько раз увеличив налоги для населения и мелких производителей. В Южной Корее действовало 138 американских фирм, в том числе Дженерал моторс, Дженерал электрик, Стардарт ойл и другие (5, л. 244-245).

Значительное место в отчётах уделялось «американской помощи», которая как правило обозначалась в кавычках. Она представлялась не безвозмездной, а помогающей решать экономические трудности США и извлечь выгоды для американского капитала. Пропагандируемый

в США план помощи в послевоенном восстановлении Южной Кореи характеризовался как основывавшийся «главным образом на экспорте в Корею вооружения и разного мусора, которому американские монополии не могут быстро найти сбыт» и эта помощь способствовала дальнейшему упадку промышленности Южной Кореи (4, л. 166).

В отчёте за октябрь 1955 года говорилось, что в рамках «помощи США» Южная Корея за 10 лет получила США более 1 млрд долларов (90% в виде товаров). Поставки включали главным образом товары военного назначения, а также те, которых в США было перепроизводство. Интересны замечания о том, на что происходило с американской помощью: за 1954/55 год на средства, полученные от США не построено ни одного промышленного предприятия, а Ли Сын Ман заявил, что «Южная Корея не знает, где эти деньги, нет их следов». Американская помощь не всегда предоставлялась в полном объёме: в том же году должно быть поставлено до июля товаров на сумму 280 млн долларов, но получено только 33%, что усугубило «трудности полуколониальной зависимой корейской экономики». В то же время в отчёте признавалось, что американские монополии начали, «более интенсивно инвестировать свои капиталы в промышленность, строительство и другие сферы экономической деятельности южной части Кореи». В частности, было начато строительство трёх электростанций, при этом созданный американо-корейский комитет по энергетике позволил США получить доминирующее влияние на всю промышленность на юге полуострова. С американской помощью строятся заводы по производству искусственных удобрений, цемента и другие, а также дороги. В планах предоставления американской помощи на последующие годы предполагались изменения: если ранее почти 100% помощи составляли товары, то на 1957 год планируется из 550 млн дол. помощи США расходовать 290 млн на строительные материалы (52,7%), 250 млн на товары массового потребления (45,4%) и 10 млн на техническую помощь (1,9%). В отчёте признавалось, что определённую роль в этих изменениях сыграло то, что Южная Корея «строит полным ходом, и правительство Ли Сын Мана также выступало за изменение направления помощи для Южной Кореи» (5, л. 155-156).

В декабрьском отчёте за 1955 год приводятся данные о распределении кредитов США в рамках реализации плана восстановления Южной Кореи: 70% предназначены для военной промышленности, а 30% на закупку импортируемых из США в Южную Корею товаров, в основном также вооружений (5, л. 166).

В отчётах постоянно отмечается спад промышленного производства за 1953-1955 годы по большинству показателей. В первые послевоенные годы узким местом, сдерживающим развитие промышленности, назывался огромный дефицит электроэнергии. Отчёт за ок-тябрь1955 года констатировал: «Особенно остро в последнее время проявились большие недостатки в обеспечении промышленности и населения электрической энергией». В октябре выработано 64700 кВ/час электроэнергии, а в январе того года было 71000 кВ/час. Дефицит объяснялся тем, что в течение 10 лет не строилось электростанций, они испытывают серьёзный недостаток воды, а на ряде существующих были аварии. Кроме того, американцы увели из Кореи свои суда-электростанции. «Вследствие такой экономики в настоящий момент из-за недостатка тока закрываются фабрики, а у населения нет света», - говорилось в отчёте. Власти стали жёстко регламентировать подачу электроэнергии, была создана специальная правительственная комиссия (с тремя министрами во главе), которая определяет кто и в какой последовательности должен её получать, но несмотря на это экономика Южной Кореи серьёзно парализована (5, л. 151).

В декабрьском отчёте за 1955 год утверждалось: «Производство электрической энергии покрывает 50% потребностей и составляет около 100 000 кВ». По заявлениям правительства же для удовлетворения потребностей промышленности и общества необходимо 201 000 кВ/час. По данным агентства Хаптон с октября 1955 до июля 1956 года дефицит производства электрической энергии достиг суммы 2,3 млрд хван, в связи с чем есть призывы поднять плату за пользование электрической энергии (5, л. 244).

Дефицит электроэнергии, наряду с другими обстоятельствами, повлиял на состояние промышленности. Со ссылкой на южнокорейское агентство в отчёте за ноябрь 1953 года утверждалось, что в Сеуле «трудно найти действующее промышленное предприятие, которое бы имело более пяти рабочих». Причиной бездействия

многих крупных предприятий назывались не последствия войны, а то, что это «не соответствует интересам американского империализма, который желает продавать Южной Корее продукцию собственной промышленности». Как результат такой политики приводились показатели состояния отраслей южнокорейской промышленности: в химической работает всего 11,8% предприятий, металлургической - 19,7%, лёгкой - 7,3% по сравнению с довоенным уровнем, а машиностроение почти полностью остановлено (4, л. 166). Декабрьский отчёт за 1955 год констатировал: «В 1955 г. многие отрасли Южной Кореи в высокой степени снизили производство» (5, л. 244).

В отчётах имеются данные о положении в других отраслях тяжёлой промышленности. Сложным было состояние горнодобывающей промышленности: она по официальным данным в период войны понёсла ущерб на сумму 39,8 млн долларов, а к 1955 году она восстановлена на 10, 4 млн долларов (37%). В сентябрьском отчёте 1955 года со ссылкой на Хаптон сообщается, что добыча угля в августе составила 84 тыс. т, что было самым высоким показателем в том году (5, л. 124). Декабрьский отчёт 1955 года сообщал о снижении показателей добывающей промышленности в том году по сравнению с предыдущим: ежемесячная добыча железной руды снизилась с 2,6 тыс. т до 1,6 тыс. т, добыча вольфрама упала до 33%, а висмута до 0% (5, л. 244).

Отчёт за ноябрь 1955 года сообщал о правительственном пятилетнем плане развития добычи железной руды. Он предусматривал достижение уровня добычи 860 тыс. т руды в шахтах Ёнан и Самхва после инвестирования 1,7 млн долларов и 2,500 млрд хван, а также достижения выплавки 184 тыс. т чугуна после инвестирования 1,6 млн долларов и 5,2 млрд хван. «Самое быстрое вливание капитала произошло в шахты вольфрама. Там реализовано 80% инвестиций», -добавлялось в отчёте (5, л. 205).

Фрагментарны сведения о падении производства в других отраслях тяжёлой промышленности. «Месячное производство цемента в 1954 - 5100 тонн, а в 1955 2820 тонн» (5, л. 244), -сообщалось отчёте за декабрь 1955 года.

Сведения по лёгкой промышленности освещают положение дел в текстильной и пищевой промышленности. Ноябрьский отчёт 1955 года отмечал, что особенно остро испытывает отсутствие электроэнергии именно текстильная про-

мышленность, хотя она «в области обеспечения энергией находится в привилегированной ситуации по сравнению с другими отраслями промышленности. Производство пряжи в октябре упало на 30%, хлопчатобумажных тканей на 25% по отношению к сентябрю т. г.» (5, л. 204) Та же тенденция отмечалась в отчёте за следующий месяц: «В следствие недостатка энергии производство в текстильной промышленности, наиболее развитой отрасли по сравнению с другими отраслями, упало на 30%» (5, л. 242). Недостаток электроэнергии сказывался и на работе пищевой промышленности. «Для очистки риса из текущего сбора требуется минимум 28 000 кВт по заявлению министра сельского хозяйства, а в этом положении вещей предназначено всего 8 000 кВ, что осложняет обеспечение риса по карточкам», - сообщалось в отчёте за октябрь 1955 года (5, л. 151). Падение объёма производство имело место и в рыбной промышленности, о чём сигнализировал отчёт за декабрь 1955 года: «Вылов рыбы и производство рыбной промышленности оценивается: в 1954 - 100%, а в 1955 - 70% -90%» (5, л. 244).

Значительное место в отчётах польских дипломатов отводилось освещению ситуации в сельском хозяйстве, главной отрасли южнокорейской экономики. Основными его чертами назывались отсталость и нежелание властей помогать ему (инвестировать, снижать налоги на крестьянские хозяйства, повышать закупочные цены, защищать от внешней конкуренции). При этом сентябрьский отчёт 1955 года сообщал: «Сбор риса и других культур предполагается лучший по отношению к предыдущим годам. До 15.9 т. г. собрано около 1 млн тонн риса» (5, л. 122). В декабрьском отчёте 1955 года сообщалось: «Южная Корея обладает очень плодородной землёй и благоприятными погодными условиями для сельского хозяйства. На значительной части территорий удаётся получить двукратный в течении года сбор риса. Несмотря на эти выгодные погодные условия и некоторый рост производства сельскохозяйственной продукции (в 1955-116% среднего урожая за прошлые годы), после десятилетнего господстве монополий США и антинародной политики Ли Сын Мана, Южная Корея импортирует зерно и другие продовольственные товары». В следствие диктата США, у которых перепроизводство зерна, планировалась в 1956 году закупка продовольствия на сумму 39 млн долларов (5, л. 245-246).

Серьёзной сдерживающей развитие отрасли проблемой были ножницы цен, о чём сообщалось в октябре 1955 года: «Цена искусственных удобрений в этом году выроста в 5 рая, скота в 2 раза, налоги подняты в 3,5 раз. Правительство запланировало дальнейшее повышение цен на искусственные удобрения на сумму 30-ть миллиардов хван. В связи с этим цена производства одного килограмма риса выросла до 111,2 хван, а цена скупки удерживается на уровне прошлого года т. е. около 64 хван за 1 кг среднего качества риса». Поэтому его приобретение государством у крестьян шло медленно: «Закупка риса из-за низких закупочных цен до середины октября составила около 33%, что представляет собой 76,7 тыс. тонн» (5, л. 151-152).

«Непрерывно прогрессирует процесс расслоения деревни. Растёт количество малоземельных хозяйств»,—констатировалось в отчёте за октябрь 1955 года. Приводились данные Центрального банка Южной Кореи об усилении процесса обезземеливания крестьян и одновременно концентрации земли в руках немногих владельцев: в 1945 году мельчайших (до 0,5 га) и мелких (0,5-1 га) хозяйств было по 32% общего количества хозяйств, а в 1954 году - соответственно 45% и 34%, крупных же хозяйств (3 и более га) было 7,7%, а стало 0,5%. «В течение 10 лет капиталистической экономики и после т. н. "аграрной реформы" почти 13% хозяйств было оттеснены в ряд мелкотоварных, в этом числе 92% уже после "аграрной реформы"» (5, л. 152), - подводился итог этому процессу.

Ситуация в сельском хозяйстве осложнялась природными катаклизмами. «Сельское хозяйство Южной Кореи очень серьёзно пострадало от стихийных бедствий. От июня до октября т. г. было уничтожено и затоплено водой около 649 980 га обрабатываемой земли, стихия разрушила 983 дамбы. Всего потери вызванные наводнением составили 2 511 900 тысяч хван», -говорилось в отчёте за ноябрь 1955 года. К этому добавлялось, что ежегодные катастрофы, наводнения являются «результатом оккупационной эксплуатационной политики американских властей и продажного правительства Ли Сын Мана. В сельское хозяйство правительство почти не инвестирует. Не строит дамб, защитных валов и т. д.» Наоборот, бюджетный дефицит прежде всего из-за высоких военных расходов компенси-

руется за счёт бюджета Министерства сельского хозяйства (5, л. 205-206).

Ножницы цен, обезземеливание крестьянства и стихийные бедствия создали серьёзную проблему для правительства с закупкой продукции сельского хозяйства. Отчёт за ноябрь 1955 года констатировал: «Установленная правительством цена закупки риса 12 580 хван за 150 кг далее углубляет трудности правительства в области закупок. ... Министр сельского хозяйства сделал заявление, в котором утверждает, что государственная цена закупки риса ниже расходов на производство и в связи с этим угрожал отставкой. В другом заявлении он сообщил, что за цену 12 580 хван правительство не выполнит плановых закупок». В результате парламент принял как обязательную цену закупки 14 тыс. хван за 150 кг (около 96 тыс. хван за т) (5, л. 206).

Декабрьский отчёт 1955 года сообщал: «Крестьянство Южной Кореи большинство налогов оплачивает рисом. По данным ЦТА общая сумма налогов на 1955/56 бюджетный год вырастет на юге на 96% предыдущему». В новом году планируется собрать с крестьян 480 тыс. т риса как подоходный налог с земли и различные другие налоги и 165 тыс. т риса в форме закупок. Кроме того, существуют задолженности в оплате подоходного налога от земли 700 тыс. т, а также 550 тыс. т риса в рамках выплат за землю (по аграрной реформе). «Тем самым всего "задолженности" крестьян за текущий 1955/56 хозяйственный год составляют около 1,5 млн тонн риса т. е. более 50% общих сборов риса, получаемых в Южной Корее», - подводился итог в отчёте. 80% крестьянства Южной Кореи это сельская беднота, которые платят несколько десятков разных налогов рисом и деньгами (5, л. 246).

Согласно информации северокорейских и южнокорейских агентств, исследование парламентской комиссии показало, что крестьяне уезда Сунчан (провинция Северная Чендо) платят 80 разных налогов и в течение 7 месяцев 1955 года собрано с них налогов на 9,3 млрд хван. В следствие низких закупочных цен сельскохозяйственной продукции, высоких цен на искусственные удобрения и огромного налогового бремени растёт задолженность крестьянства, которое в 1955 составило 20 млрд хван. В 1955 г. закупки риса из-за низшей цены от стоимости его производства шло очень медленно. Правительство по планируемому показателю закупки

в 232,5 тыс. тонн до декабря получило около 900 тонн т. е. 0,3% плана. Других налогов собрано около 11%. Сообщалось также «в целях скупки использовалась полиция» в результате чего «цифра собранного риса возросла». В условиях полицейского давления «крестьяне покупают рис на рынке по высоким ценам и продают государству намного дешевле». Противодействие крестьян в выплате налогов рисом привело к тому, что парламентская аграрная подкомиссия приняла предложение об уменьшении объёмов закупок с 232,5 тыс. т до 165,0 т (5, л. 247).

Отчёт за март-апрель 1955 года даёт характеристику финансового положения Южной Кореи в середине 1950-х годов. В частности, подводятся итоги замены валюты с воны на хван в соотношении 1:100. Со ссылкой на южнокорейское издание «Чосон ильбо» приводятся данные о значительном росте объёма бумажных денег в Южной Корее: на начало 1955 года он был в 700 раз больше, чем в 1945 году, и в 76 раз больше, чем на момент начала войны в 1950 году. Резко менялся и индекс цен: в 1950 году он составил 531% от уровня 1947 года, а в 1953 году - 8030% и 1954 году 13 472%. Курс доллара к воне изменялся следующим образом: 1945 год - 15 вон, май 1950 год -1,8 тыс. вон, ноябрь 1950 год - 2,5 тыс. вон и декабрь 1953 год 18 тыс. вон. На начало 1955 года курс находился в промежутке 40-50 тыс. вон (или 400-500 хван) за доллар, а тем самым, «относительная стоимость доллара с 1945 года выросла более чем в 3000 раз». Рост цен составил 2822% по отношению к 1947 году. После расчётов официальных данных Центрального банка Южной Кореи национального дохода относительно роста цен выходило, что реальный национальный доход снизился в 1950 году до 94%, а в 1951 году до 43% в сравнении с уровнем 1947 года (5, л. 40-41).

Отчёт за ноябрь 1955 года сообщал об усилиях правительства сбалансировать бюджет, поскольку его дефицит после повышения закупочных цен на рис вырос более чем на 2 млрд хван и составил 43,9 млрд хван. Был составлен дополнительный проект бюджета на 1955/56 год, который предусматривал сбалансирование бюджета, общий объём которого должен быть 111,8 млрд хван. По нему предполагался рост доходов на 2,3 млрд хван и уменьшение расходов на 41,6 млрд хван. Уменьшение расходов не затрагивало средств на армию и государственную администра-

цию включая полицию. При этом подробности об источниках повышения доходов и способах уменьшения расходов не сообщалось. Из возможных источников увеличения доходной части бюджета назывались: выпуск с июля двух займов на общую сумму 12,8 миллиарда хван, а также согласно заявлению Ли Сын Мана «возможность продажи государственных предприятий и разных зданий для развития частной промышленности» (5, л. 207).

Та же цифра бюджетного дефицита (43,9 млрд хван) повторялась с декабрьского отчёта 1955 года, что объяснялось следующим образом: «Колониальная экономическая политика США в Южной Корее, раздутые до огромных размеров военные расходы, низкая стоимость хвана довели экономику на юге в тупик». Приводились некоторые источники повышения доходной части бюджета. Среди них было увеличение цен на товары государственной табачной монополии и платы за пользование национальным имуществом (всего 1,7 млрд хван). Были названы конкретные объекты для распродажи: двукратное по сравнению с 1954 годом увеличение продажи так называемого «имущества врага» то есть коллаборационистов, продажа около 180 шахт, а также порта в Пусане (по характеристике отчёта «здесь видно грабительское давление США»), фабрик и общественных объектов, разных исторических памятников. В первой фазе распродажи государственного имущества правительство собирается получить 7,6 млрд хван. Отдельные предложения по сбалансированию бюджета вызывали острые споры, в частности попытки продажи морских солевых территорий и фабричного оборудования частным лицам. В Южной Корее, как разъяснялось в отчёте, «соль играла существенную роль в экономической жизни принимая во внимание достаточно широко развитое рыболовство и массовое потребление рыбы», поэтому в обществе имеются опасения, что частные владельцы соляных предприятий начнут «разные махинации с солью». Относительно дальнейших шагов правительства по спасению бюджета называлось: новый государственный заём на сумму 4 млн хван, увеличение налогов на 1956 г. на 86% и повышение в несколько раз цен на искусственные удобрения, а также «рост цен на продаваемые правительством американские товары (правительство закупает товары в США и продаёт их намного дороже в стране)» (5, л. 242-244).

Как колониальная характеризовалась в отчётах структура экспорта и импорта Южной Кореи, что демонстрировалось на примере несбалансированности её торгового баланса с основным внешнеторговым партнёром - США. Ноябрьский отчёт 1953 года сообщал, что в годы войны образовался огромный дисбаланс в торговле Южной Кореи с США: с июня 1950 года до ноября 1953 года американские монополии продали Южной Корее товаров на гигантскую сумму 5 742 980 млн вон. В 1953 году экспорт Южной Кореи в США составил 200 364 тыс. вон, а импорт - 704 419 тыс. вон. Серьёзный дефицит во внешней торговле и рост задолженности США способствовал усилению инфляции южнокорейской валюты. Среди товаров, продаваемых США Южной Корее назывались консервы, косметика, хлопчатобумажные ткани из корейского же хлопка, которые, как отмечалось в отчёте «южнокорейская промышленность могла производить сама из собственного сырья» (5, л. 167).

Несколько отчётов за 1955 год упоминают о вольфраме как статье южнокорейского экспорта. В октябре сообщалось о торгах в Нью-Йорке, Лондоне и Сеуле по продаже 450 т вольфрама, в которых участвовали девять американских фирм и одна британская (5, л. 155). В следующем месяце сообщалось об их результатах: «Десятые международные торги по вольфраму не удались из-за слишком низких предлагаемых цен. Торги продолжаются в Сеуле». В связи с трудностями продажи Корейское общество вольфрама предложило Министерству торговли и промышленности создать торговые отделы в дипломатических представительствах для слежения за мировыми ценами на вольфрам и координации трансакции, что предполагало монополизацию сбыта вольфрама этим обществом. Добавлялось, что «КНР при посредничестве торгового представительства в Гонконге сделало предложение на покуп-

ку у Южной Кореи 4,8 тыс. тонн вольфрама (т. е. всего предназначенного на продажу количества), принимая без торга назначенную Южной Кореей цену (1680 долл. за тонну)» (5, л. 207-208). Декабрьский отчёт за 1955 год сообщал о начале одиннадцатой сессии торгов по продаже 110 т вольфрама, в которых собирались участвовать четыре американские фирмы, одна британская и одна гонконгская (5, л. 252).

О других внешнеторговых партнёрах Южной Кореи имеются данные в отчётах за 1955 год. В частности, США использовали свою экономическую помощь Южной Корее для восстановления Японии, «вынуждая правительство Ли Сын Мана делать закупки в Японии». В 1954/55 году США предназначили 280 миллионов долларов на «помощь», на 25% этой суммы Южная Корея была обязана совершить закупки в Японии (5, л. 155). Сообщалось также о заключении в ноябре торгового соглашения Южной Кореи и правительства Чан Кай Ши на сумму 1 млн долларов (5, л. 208).

Выводы

Приведённые документы позволяют расширить представления об уровне экономического развития Южной Корее перед началом модернизации её экономики, а также показать, как это отражалось в дипломатических документах Польши, одного из союзников СССР в период советско-американского противостояния. Содержание этих документов дополняют и иллюстрируют цифрами и фактами низкий уровень промышленности, отсталость сельского хозяйства как главной отрасли экономики, тяжёлое положение в финансовой сфере и экономическую зависимость Южной Кореи от США в середине 1950-х годов. Исходя из секретности материалов можно заключить об относительной их объективности.

Список литературы

1. Экономика Северной Кореи в начальный период Корейской войны (по документам польской дипломатии) // XVII Международная конференция по науке и технологии Россия-Корея-СНГ. - Южно-Сахалинск, 15-17 июня 2017: материалы конференции. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2017. - 131-135 с. - Текст: непосредственный.

2. Культурная сфера Южной Кореи в зеркале отчётов польских дипломатов в 1950-е годы // V международная научно-практическая конференция по корееведению: сборник статей и докладов участников форума. - Казань: Изд-во «ФЭН» АН РТ, 2018. - 68-74 с. - Текст: непосредственный.

3. Военная политика Южной Кореи в свете отчётов польской дипломатии в 1953-1961 годах // XIX Международная конференция по науке и технологиям Россия-Корея-СНГ. Москва, 29-31 августа: труды конферен-

ции. - Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2019. - 271-276 с (с. 276-278 краткое изложение на английском языке). -Текст: непосредственный.

4. Архив МИД ПР Ф. 11. Оп. 23. Д. 445. - Текст: непосредственный.

5. Архив МИД ПР Ф. 12. Оп. 17. Д. 401. - Текст: непосредственный.

References

1. Jekonomika Sevemoj Korei v nachal'nyj period Korejskoj vojny (po dokumentam pol'skoj diplomatii) // XVII Mezhdunarodnaja konferencija po nauke i tehnologii Rossija-Koreja-SNG. - Juzhno-Sahalinsk, 15-17 ijunja 2017: materialy konferencii. Novosibirsk: Izd-vo NGTU, 2017. - 131-135 s. - Tekst: neposredstvennyj.

2. Kul'turnaja sfera Juzhnoj Korei v zerkale otchjotov pol'skih diplomatov v 1950-e gody // V mezhdunarodnaja nauchno-prakticheskaja konferencija po koreevedeniju: sbornik statej i dokladov uchastnikov foruma. - Kazan': Izd-vo «FJeN» AN RT, 2018. - 68-74 s. - Tekst: neposredstvennyj.

3. Voennaja politika Juzhnoj Korei v svete otchjotov pol'skoj diplomatii v 1953-1961 godah // XIX Mezhdunarodnaja konferencija po nauke i tehnologijam Rossija-Koreja-SNG. Moskva, 29-31 avgusta: trudy konferencii. - Novosibirsk: Izd-vo NGTU, 2019. - 271-276 s (s. 276-278 kratkoe izlozhenie na anglijskom jazyke). - Tekst: neposredstvennyj.

4. Arhiv MID PR F. 11. Op. 23. D. 445. - Tekst: neposredstvennyj.

5. Arhiv MID PR F. 12. Op. 17. D. 401. - Tekst: neposredstvennyj.

Дата поступления / Received 01.04.2021 Дата принятия в печать /Accepted 19.04.2021

© Ким И.К., 2021 © Kim I.K., 2021