CC BY
37
высших ступенях религиозного познания мира лирический субъект Глинки прозревает незримое и невыразимое. Высшей же формой духовной активности является религиозное озарение, молитвенное горение души.
В поэме Глинки «Карелия, или Заточение Марфы Иоанновны Романовой» символ лестви-цы соотнесен с Богородицей и созвучен иконографической традиции XVIII-XIX вв. Символика лествицы в данной поэме позволяет раскрыть религиозное представление о единстве горнего и дольнего миров, о сошествии благодати и духовном преображении человека.
Примечания
1. Гуковский Г, А. Пушкин и русские романтики. М.: Худож. лит., 1965. C. 268.
2. Глинка Ф, Н, Сочинения. М.: Сов. Россия, 1986. C. 99.
3. Спивак Р, С, Русская философская лирика: Проблемы типологии жанров. Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1985. С. 30.
4. Глинка Ф, Н. Указ. соч. С. 127.
5. См.: Библейская энциклопедия / Труд и издание Архимандрита Никифора. М.: Тера - TERRA, 1991. С. 834.
6. Глинка Ф, Н. Указ. соч. С. 127.
7. См.: Библейская энциклопедия. С. 834.
8. Глинка Ф, Н, Указ. соч. С. 142.
9. Дунаев М, М, Православие и русская литература: в 5 ч. М.: Христианская литература, 1996. Ч. II. С. 435.
10. Аверинцев С, С. Мария // Мифы народов мира: в 2 т. М.: Сов. энцикл., 1992. Т. 2. С. 116.
11. Афанасьев А, Н, Поэтические воззрения славян на природу: в 3 т. М.: Индрик, 1994. Т. 3. С. 282.
12. Глинка Ф, Н. Указ. соч. С. 150.
13. См.: Словарь-справочник «Слова о полку Иго-реве». Вып. 5. Р - С / сост. В. Л. Виноградова. Л.: Наука, 1978. С. 54.
14. Глинка Ф, Н. Указ. соч. С. 167.
15. Там же. С. 170.
16. Там же. С. 173.
17. Семенова С, Г. Метафизика русской литературы: в 2 т. М.: Изд. дом «ПоРог», 2004. С. 24.
УДК 821.512.145
Т. Ш. Гилазов ТУКАЕВЕДЕНИЕ в 1960-1980-е гг.
В статье рассматриваются основные тенденции развития тукаеведения в 1960-1980-е гг. Наука о Тукае, творчески освоив ранее достигнутые результаты и теоретические выводы, на этом этапе вступает в пору своей зрелости, разрабатываются ее теоретическая основа и научная концепция, создаются объемные работы, монографии. Термин «тукаеведение» складывается именно в эти годы. Тукаеведение шагает в ногу с татарским литературоведением. В частности, вопросы формирования и эволюции основных художественно-творческих методов в татарской литературе решаются на примере творчества Тукая.
The paper deals with the main tendencies of Tukai studies in the 1960-1980s. Having assimilated the essential theoretical results of the earlier period, scholars began to develop the theoretical basis and scientific conception of studying Tukai's poetry, publishing a lot of articles and monographs. The term "Tukai studies" was introduced at that very time. Studying the poetry of Tukai is developed in the context of Tatar literary criticism. In particular, the issues of criteria and evolution of the main artistic and n arrative methods are reviewed in Tatar literature on the example of Tukai's poetry.
Ключевые слова: Тукаеведение, основные тенденции, научная концепция, теоретическая основа, литературоведение, художественно-творческий метод, творчество Тукая.
Keywords: Tukai Studies, the main tendencies, scientific conception, theoretical basis, Tatar literary criticism, artistic and narrative method, Tukai's poetry
Исследование творчества классика татарской литературы, народного поэта Г. Тукая, сыгравшего значительную роль в формировании общественной и эстетической мысли в период духовного и культурного возрождения татарского народа в начале XX в., имеет богатую вековую историю.
Хотя в тукаеведении, возникшем в XX столетии, имеются отдельные интересные разработки, глубокие наблюдения, все же системное комплексное исследование всего пройденного этой наукой пути предпринято не было. Научное исследование такого феномена, как Тукай, его жизненного и творческого пути не проходило в прошлом столетии гладко, без каких-либо противоречий, «отношение к Тукаю определялось направлением общественно-политических поветрий» [1].
На каждом этапе научного исследования наследия поэта были творчески освоены ранее достигнутые результаты и теоретические выводы и, опираясь на проверенные временем и не утратившие своей научной ценности достижения, тукаеведение получало дальнейшее развитие. Литера-
© Гилазов Т. Ш., 2009
туровед Ф. Мусин в своей работе «Тукай, которого мы знаем и которого еще предстоит узнать» выделяет три этапа в историографии проблемы:
дооктябрьский период, 1920-1950-е гг.,
1960-2000-е гг. [2].
В 1960-е гг. в тукаеведении происходит качественный скачок: общественно-политические перемены оказали заметное влияние на литературно-эстетическое восприятие творчества Тукая. «Хрущевская оттепель» создала для художественной литературы и литературоведения возможность выхода за пределы идеологических рамок, в которых доминировал социальный аспект. Кроме того, почву для этого подготовили необходимость развития тукаеведе-ния, а также предыдущие достижения и уровень развития теоретико-литературной мысли.
Во втором периоде появилась целая плеяда ученых-литературоведов, которые приложили много сил к исследованию творчества и жизненного пути Тукая. Основным достижением тукаеведения этого периода является раскрытие глубинных основ народности творчества Тукая. В 1950-е гг. в тукаеведении начинает преобладать восприятие творчества поэта с точки зрения татарско-русских литературных взаимосвязей, влияния русской литературы на творчество Тукая. Например, в работах Р. Башкурова [3] и И. Пехтелева [4] рассматриваются мотивы, проникшие в поэзию Тукая из произведений Пушкина и Лермонтова, проблемы перевода лирических произведений поэта.
Кроме того, основное внимание исследователей акцентируется на мировоззрении поэта, развитии и трансформации его взглядов под влиянием общественно-политических факторов [5]. «Самое главное в их деятельности свелось к установлению социальной основы сатиры Тукая и определению его отношения к русской литературе. В этих работах наиболее полно освещена также роль русской литературы в формировании поэзии Тукая. Они раскрыли революционно-демократическое содержание творчества Тукая. Тукай - демократический поэт - заявили они», [6] - так описывает И. Нуруллин основные особенности данного этапа тукаеведения.
Расцвет тукаеведения, как уже говорилось выше, приходится на 1960-е гг. Литературоведческая мысль этого периода уже оперирует терминами «наука о Тукае», «тукаеведение». В частности, Х. Хисматуллин в статье «Это наука или просто первые шаги?» (1961) впервые вводит в научный оборот термин «тукаеведение», выделяет его особенности: «На мой взгляд, в настоящее время мы уже можем утверждать, что начальный этап по выявлению произведений Тукая, изданию их и распространению и даже по изучению его сложного творчества уже завершен. Однако это ещё никому не даёт права считать, что "наука о
Тукае", "тукаеведение" уже состоялось. Впереди ещё более высокая ступень исследования творчества Тукая - это изучение наследия Тукая на научной основе» [7]. «И действительно на данном этапе исследование наследия Тукая достигает серьезных успехов благодаря упорному труду таких ученых, как М. Гайнуллин, Г. Халит, Р. Нафи-ков, Х. Усманов, И. Нуруллин, Р. Башкуров. В какой-то степени этому способствовали писатели М. Магдеев, Н. Юзеев, Н. Лаисов, Ф. Яхин», -пишет Т. Галиуллин [8].
Об усилении внимания литературной общественности к творчеству Тукая свидетельствует издание тематических сборников, содержащих материалы научных сессий, научно-практических конференций, проведенных по случаю 70-, 80-, 90-летия со дня рождения поэта. В целом проявляется тенденция локализации научных сил по изучению отдельных проблем тукаеведения. Например, традиции, заложенные учёным-тукаеве-дом Дж. Валиди (1910-е гг.) по воссозданию творческой биографии Тукая на фоне социокультурного развития татарского общества в 60-70-х гг. успешно развивали И. Нуруллин, Р. Нафиков, Дж. Вазиева, М. Магдеев и др. [9]
В 1960-1970 гг. появляется ряд монографических трудов, посвященных исследованию наследия Г. Тукая [10], в которых выдвигаются новые концепции, переосмысливаются литературно-эстетические воззрения поэта. Так, в монографии Р. Гание-вой «Сатирическое творчество Г. Тукая» (Казань, 1964) объектом становится сатира поэта, освещаются особенности использования сатирических приемов, применение традиционных для средневековой тюрко-татарской литературы форм, например, назыйра, использования сюжетов, мотивов и стихотворных форм известных литературных произведений как элементов комического.
При интерпретации творчества поэта усиливается стремление к теоретическому упорядочиванию материала. Даже в работах, посвященных исследованию общетеоретических вопросов литературного процесса начала XX в., особое место занимают анализ конкретных произведений поэта и высказывания о его творчестве [11].
Вышеперечисленные труды не свободны от идеологического давления советской эпохи. Например, в той же работе Р. К. Ганиевой основное внимание акцентируется на стихотворениях антиклерикального содержания; направленная на безграмотных, безнравственных мулл, ишанов, сатира распространяется на всех деятелей духовенства. В исследованиях на передний план выдвигается политическая, классовая направленность творческого наследия Тукая, что в свое время было точно подмечено Г. Халитом [12].
Изучение особенностей художественного воплощения, стихосложения, начатое еще в 1930-е гг.
Г. Нигмати, на этом этапе было продолжено на новом уровне [13], вовлекая в литературоведческий анализ творческое и новаторское использование поэтом жанров средневековой и восточной литературы.
Также заслуживает внимания литературная дискуссия, развернувшаяся в этот период на страницах газет и журналов. Эти публикации содержат обмен мнениями по спорным проблемам, в них ощущается критическое отношение к увлечению односторонним толкованием творчества Тукая.
В начавшейся в 1966 г. на страницах журнала «Казан утлары» (Огни Казани) со статьи И. Ну-руллина «На пути познания поэта» [14] дискуссии поднимаются такие актуальные проблемы, как задачи развития тукаеведения, отношение Тукая к религии, особенности художественного мышления поэта, связь между личностью и его поэзией и другие. В полемике принимают участие известные ученые, литературоведы, историки, общественные деятели. Своеобразный итог подводит статья Г. Халита «По поводу одной дискуссии» [15]. Признание на данном этапе присутствия в поэзии Тукая религиозных мотивов стало большим достижением. Однако И. Нуруллин и Г. Халит религиозные мотивы в поэзии Тукая разъясняют «противоречивостью его мировоззрения, обусловленной историческими причинами».
Во многих своих опубликованных работах И. Ну-руллин выступает против «приукрашивания личности поэта». Он призывает действовать только исключительно на основе реальных фактов и исторической правды. Он был несомненно прав, выдвинув этот тезис. В то же время неоднозначно воспринимается его мнение о необходимости руководствоваться при попытках познать личность и смысл творчества Тукая такими не представляющими эстетической ценности мелкими фактами, как «увлечение в ранней юности воздушными змеями, азартными играми, курением...» [16]. Такой подход обоснованно отвергается Г. Халитом: «Особенно при вынесении своего суждения о личностях, которые в истории и памяти народа оставили светлый след прежде всего своими хорошими делами, нужно очень взвешенно оценивать роль всякой "чепухи", точнее -мелких недостатков и противоречий в их деятельности» [17]. Также вызывает сомнения утверждение И. Нуруллина о том, что только благодаря революционно-демократическому мировоззрению поэт сумел увидеть социальные противоречия в обществе и отразить их в своем творчестве.
Исследователь категорично утверждает, что уже в начальном этапе творчества критический реализм стал доминировать в художественных изысканиях Тукая. Переход от просветительского к критическому реализму трактуется ученым как важнейшее достижение, а изучение романтизма в творчестве Тукая принимает более сложный характер. Роман-
тизм неправомерно рассматривается в связи с понятием «романтика» в том плане, что творчество Тукая не свободно от романтики. В ответ Г. Халит в статье «Спорная и бесспорная истина» [18] утверждает, что романтизм в татарской литературе возник в связи с кардинальными изменениями в общественно-политической жизни в начале XX в., а также в связи с усилением влияния на татарскую литературу русской и западной литератур: «В его творчестве впервые в истории тюркской поэзии западные и восточные традиции, встретившись друг с другом, вступили в тесные отношения, образовали монолитный сплав, синтез творчества, составили неотделимое друг от друга начало и открыли новую ступень в развитии национальной поэзии» [19]. Дальше Г. Халит констатирует, что Тукай творчески развил восточные традиции в новых условиях, подчеркивает новаторство поэта, открытие им новых возможностей жанра газели, освещает проблему соотношения лирического героя и автора в его стихах и особенности стихосложения в национальной литературе. Он сравнивает работу, проделанную Тукаем в части обновления поэзии, с работой ученого-садовода, создающего новые виды растений.
Проблема творческого метода, особенно эволюция романтических тенденций, совершенно в ином ракурсе и подробно рассматривается в статье Р. Га-ниевой «Творческий метод Тукая» (1972). В данной статье в первую очередь речь идёт о романтизме в целом. По мнению ученого, начальному периоду творчества Тукая присущи признаки просветительского реализма, просветительского романтизма, традиционного романтизма. Не ограничиваясь объяснением причин написания произведений в духе восточного романтизма только противоречивостью мировоззрения поэта, автор связывает это с устойчивостью восточных традиций. Отмечается близость романтического начала в творчестве поэта с традициями романтической поэзии в европейской и русской литературах «нового времени» [20]. В художественном мышлении Тукая хотя и преобладает критический реализм, но все же до конца творческого пути поэта прослеживается наличие в нём просветительских идеалов. Этот вывод является новым словом не только в тукаеведении, но и в области исследования художественной системы татарской литературы начала XX в.
В работе Г. Халита «Современное состояние и задачи тукаеведения» (1976) [21] обобщаются достижения, полученные в процессе исследования жизни и творчества поэта, делаются выводы, определяются цели и задачи для дальнейших иследований. В эти годы на повестку дня была поставлена задача создания энциклопедии Тукая. Эти факты свидетельствуют о том, что тукаеве-дение фактически сформировалось как наука.
Таким образом, в 1960-1980-е гг. наука о Ту-кае достигает своей зрелости, разрабатываются
её теоретическая основа и научная концепция. Создаются объемные работы, монографии. А также появляются в печати научно-теоретические статьи, написанные в пылу полемического азарта и вызвавшие бурные литературные споры, они также вносят весомый вклад в процесс расширения границ науки о Тукае.
Примечания
1. Галиуллин Т. Н. Ступени поэзии. Литературно-критические статьи. Казань: Магариф, 2002. С. 23.
2. Мусин Ф. М. Тукай, которого мы знаем, которого ешё предстоит узнать // Мэдэни джомга. 1996. 17 мая.
3. Башкуров Р. Тукай и русская литература. Казань: Таткнигоиздат, 1958. 122 с.
4. Пехтелев И. Г. Пушкин - Лермонтов - Тукай. Казань: Татгосиздат, 1949. 128 с.
5. Фасеев К. Из истории татарской передовой общественной мысли (II половина XIX - начало XX вв.). Казань: Таткнигоиздат, 1955. 280 с.
6. Башкуров Р. Указ. соч. С. 120.
7. Хисматуллин X. Это наука или просто первые шаги? // Соц. Татарстан. 1961. 14 апр.
8. Галиуллин Т. Н. Указ. соч. С. 28.
9. Исанбай С. Современники о Тукае: Сборник воспоминаний, статей и художественых произведений. Казань: Тат. книж. изд-во, 1960. 294 с.; Нуруллин И. 3., Якупов Р. Воспоминания о Тукае. Казань: Тат. книж. изд-во, 1976. 190 с.; Нуруллин И. 3. Габдулла Тукай: Жизнь замечательных людей. Казань: Тат. книж. из-д-во, 1979. 302 с. и др.
10. Нуруллин И. 3. Творчество Тукая: Период первой русской революции. Казань: Изд-во КГУ, 1964. 111 с., Халит Г. М. Путь, пройденный Тукаем: Очерк о жизненном и творческом пути Габдуллы Тукая. Казань: Тат. книж. изд-во, 1962. 230 с.; Тукай и его современники: В Борьбе за реализм и народность литературы / Г. М. Халитов. Казань: Изд-во КГУ, 1966. 228 с., Татарская литература начала XX века / И. 3. Нуруллин. Казань: Тат. книж. изд-во, 1982. 288 с., Ганиева Р. К. Сатирическое творчество Г. Тукая. Казань: Тат. книж. изд-во, 1964. 83 с. и др.
11. Нуруллин И. 3. Путь к зрелости. О зарождении и развитии критического реализма в татарской литературе. Казань: Тат. книж. изд-во, 1971. 348 с., Халит Г. М. Поэзия нового века. Вопросы творческого метода, лирического героя, традиции и новаторства в татарской поэзии начала ХХ века (19051917-е гг.). Казань: Тат. книж. изд-во, 1979. 166 с.
12. Халит Г. М. Современное состояние и задачи тукаеведения // Слово о Тукае: Писатели и ученые о татарском народном поэте. Казань: Тат. книж. изд-во, 1986. С. 217.
13. Исхак А. Поэтическое мастерство Тукая. Казань: Тат. книж. изд-во, 1963. 128 с.; Усманов X. Татарский стих. Казань: Тат. книж. изд-во, 1964. 156 с.; Баки-ров М. Х. Ступени развития тюркского стиха // Вопросы татарской литературы. Казань: Изд-во КГУ, 1972. С. 3-50.; Ааисов Н. Лирика Тукая: Вопросы метода и жанра. Казань: Тат. книж. изд-во, 1976. 166 с. и др.
14. Нуруллин И. 3. На пути познания поэта // Огни Казани. 1966. № 3. С. 120-127.
15. Халит Г. М. По поводу одной дискуссии // Огни Казани. 1966. № 9. С. 133-137.
16. Нуруллин И. 3. На пути познания поэта. С. 124.
17. Пехтелев И. Г. Указ. соч. С. 136.
18. Халит Г. М. Спорная и бесспорная истина // Советская литература. 1966. № 4. С. 75-86.
19. Там же. С. 76-77.
20. Ганиева Р. К. Творческий метод Тукая // Духовное наследие поэта. Казань: ТАРИХ, 2002. С. 65-85.
21. Халит Г. М. Современное состояние и задачи тукаеведения...
УДК 82(091)(470.13)
П. Ф. Лимеров
СТАНОВЛЕНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЙ ТРАДИЦИИ ПЕРМИ ВЫЧЕГОДСКОЙ
Начало литературно-письменной традиции коми связывается с именем святого равноапостольного Стефана Пермского, в конце XIV в. крестившего коми народ в христианскую веру. Стефан начал свою миссию вероучителя с создания пермской азбуки, как бы полагая, что вокруг нее возникнет смысловое пространство этнической книжно-письменной культуры пермян. Наибольшее развитие книжная культура Усть-Выми получила при епископах Питириме и Филофее Пермских.
The origin of Komi literary and written tradition is associated with the name of the equal to the apostles St. Stephan of Perm, who christened Komi people at the end of the XIV century. St. Stephan began to realize his mission with the Komi alphabet formation, believing it to become the core of the notional space of the ethnic book and written culture of Perm people. The development of the written culture of Ust-Vym region reached its culminating point in the times of Bishops Pitirim and Philophey of Perm.
Ключевые слова: древнерусская литература, религиозность, православие, язычество, агиография, летописи.
Keywords: Old Russian literature, religiosity, orthodoxy, paganism, hagiography, annals.
Начало коми литературно-письменной традиции коми связывается с именем святого равноапостольного Стефана Пермского, в конце XIV в. крестившего коми народ в христианскую веру. Личность, безусловно, яркая и сильная, а кроме того - образованнейший человек своего времени, Стефан начал свою миссию вероучителя с создания пермской азбуки, как бы полагая, что вокруг нее возникнет смысловое пространство этнической книжно-письменной культуры пермян. Так оно и произошло, причем распространение новой религии положило начало этноконфессиональной консолидации пермских племен в единый коми народ, а развитие книжной культуры стало началом его письменной истории. Ис-
* Исследование проведено в рамках интеграционного проекта УрО РАН «Пути развития пермских литератур в общероссийском историко-культурном контексте: XVIII - нач. XX вв.» © Лимеров П. Ф., 2009
