CC BY
102
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2018 История Выпуск 1 (40)
УДК 397
10.17072/2219-3111-2018-1-138-148
ЦЫГАНЕ-КЭЛДЭРАРЫ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА1
А. В. Черных
Пермский федеральный исследовательский центр УрО РАН, 614990, Пермь, ул. Ленина, 13а [email protected]
На основе материалов Государственного архива Российской Федерации рассматриваются особенности миграционных процессов цыган-кэлдэраров Юго-Восточной Европы в Российскую империю, формирование в Российской империи цыганского сообщества этнографической группы кэлдэраров. Документы позволяют утверждать о непрерывности миграции в Россию цыганских таборов во второй половине XIX - начале ХХ в. Это не была одномоментная миграция значительной по численности цыганской группы. В указанный период происходили миграционные перемещения: отдельные группы приходили на территорию Российской империи, отмечались добровольный отток из России и принудительные депортации. Завершение «великой цыганской миграции» в Россию приходится уже на советский период, на 1920-е гг. Рассмотрены особенности российского законодательства, касающегося иностранных цыган, и их правоприменение, особенности положения иностранных цыган в Российской империи во время Первой мировой войны. Во второй половине XIX -начале XX в. кэлдэрары оказались самой мобильной группой цыганского населения России. Их передвижение в этот период не ограничивалось западными территориями Российской империи; они отмечены в регионах Урала, Сибири и Дальнего Востока. Статус иностранных подданных позволял избегать многих ограничительных мер, применяемых в отношении российских цыган в то время. При сохранении основных традиционных занятий ремеслом (лужением посуды и работой по металлу) они пытались осваивать и другие экономические ниши, в том числе проявили себя в музыкальном искусстве, участвуя в популярных тогда в России цыганских хорах. Успешность адаптации этого периода позволила кэлдэрарским таборам закрепиться в России, составить значительную группу цыганского населения страны, в советский период сохранить особенности своей мобильности, сферы занятий, основные комплексы этнической культуры.
Ключевые слова: цыгане России, история цыган, цыгане-кэлдэрары, цыганская миграция в Россию, занятия цыган.
Среди многообразия цыганских этнических групп России и мира заметно выделяются цыгане--кэлдэрары. В настоящее время это одна из наиболее многочисленных цыганских этнических групп мира, вторая по численности и распространенности группа цыган России [Деметер и др., 2000, с. 95-96]. Формирование цыган-кэлдэраров как особой этнографической группы происходит в Юго-Восточной Европе. По мнению лингвистов, данная группа складывалась в трансильванско-карпатском регионе восточнороманского языкового ареала и основная ее часть проживала в Банате - историко-этнографическом районе, в настоящее время входящем в Румынию, Венгрию и Сербию, на румынско-сербско-венгерской этнической и языковой границе. Из этого района происходило освоение и сопредельных территорий [Деметер Р., Деметер П., 1990, с. 6-7]. Основными занятиями группы были изготовление и ремонт котлов, лужение, работа по металлу.
Несмотря на значительную численность и широкое расселение данной группы в разных российских регионах, миграция в Россию с основной этнической территории, формирование российских кэлдэраров, ранняя история в России по-прежнему остаются неисследованными. Отчасти это объясняется недостаточной источниковой базой по истории цыган, слабым развитием цыгановедческих исследований в России. В настоящей статье нами предпринята попытка на материале новых документальных источников рассмотреть некоторые особенности миграции кэлдэраров в Россию, освоения ими пространства Российской империи в период наиболее активных миграций во второй половине XIX - начале XX в.
Основой для настоящей статьи послужили материалы Государственного архива Российской Федерации. Базу выявленных и изученных документов составили материалы Департамента
© Черных А. В., 2018
полиции Министерства внутренних дел с 1880 по 1917 г., а также переписка, следственные дела и другие делопроизводства в отношении иностранных цыган, пребывающих на территории России (ГАРФ. Ф.102, 63). Несомненно, данный вид источников имеет особенности: они носят «внешний» характер по отношению к цыганским сообществам, не всегда сведения, которые сообщают цыгане при проведении следствия, достоверны. При создании документов не предусматривалось решение вопросов формирования и миграции цыган в Россию, поэтому часто сообщаемые сведения неполны. Сложности в интерпретации источников связаны и с отсутствием в них информации об этнографической группе цыган, которые упоминаются в документах, так как в миграционных процессах этого периода принимали участие несколько разных цыганских групп. Лишь косвенные сведения: фамильный и именной состав, сфера занятости, фотоматериалы - в совокупности позволяют определить принадлежность к конкретной этнографической группе, но не во всех случаях. В то же время отражение в источниках места рождения задержанных, рода занятий, материалы и свидетельства об их пребывании в России дают возможность составить представление о цыганах-кэлдэрарах и их пребывании в России в этот период и решать поставленные исследовательские задачи.
Большая кэлдэрарская миграция
Целый комплекс факторов в середине XIX в. обусловил миграционную волну из районов традиционного расселения цыган-кэлдэраров в Юго-Восточной Европе по всему миру. Наряду с демографическим ростом и увеличением численности цыган существенными факторами стали изменения социально-экономических условий и правового положения цыган. Среди непосредственных причин «миграционного взрыва» — социально-экономические реформы в княжествах Валахии и Молдавии (1829-1864 гг.), освободившие цыган от зависимости, окончательная отмена рабства, оформленная конституцией 1864 г., повышение налогов. В Австро-Венгрии миграции стимулировал закон 1865 г., отменявший паспортный контроль для всех, покидавших страну [Марушиакова, Попов, 2000, с.103-104; Ficowski, 1989, s. 27-29; Marushiakova, Popov, 2006, p. 10-25; 2009, p. 89-124; Achim, 1998, p.87-143]. Эти внутренние причины в государствах Юго-Восточной Европы вызвали существенное повышение мобильности цыганских общин, в том числе трансграничные миграции. Кроме того, интенсивное индустриальное развитие России и других европейских государств в тот период обусловили потребность в ремесленных изделиях и работах цыганских кустарей, что и позволяло цыганам-мигрантам успешно находить применение своих навыков в новых странах и обществах.
Эту большую цыганскую миграцию принято называть кэлдэрарской [Пампоров, 2006], большой кэлдэрарской либо кэлдэрарско-ловарской [Смирнова-Сеславинская, 2012]. Цыгане-кэлдэрары были основными участниками миграции указанного периода, хотя в ней принимали участие также цыгане этнографической группы ловари и представители других цыганских групп [Марушиакова, Попов, 2000, с.103-104].
Российская империя стала одной из территорий, которая приняла миграционную волну кэлдэраров из Юго-Восточной Европы. Иностранные цыгане в России были представлены выходцами из нескольких восточноевропейских государств - Австро-Венгрии, Румынии, Сербии, Греции2. В документах обычно они названы румынскими, австрийскими, греческими и сербскими подданными.
Время появления первых цыганских таборов кэлдэраров в России неизвестно. В обобщающих работах по цыганам России указано лишь их появление на территории страны с середины XIX в. на волне массового исхода группы из районов прежнего проживания [Деметер и др., 2000, с. 52, 95]. Более изученным представляется появление кэлдэраров на территории Царства Польского, где первые сведения о таборах кэлдэраров, приходящих из Австро-Венгрии, относятся к концу 1860-х ^.[Ficowski, 1989].
Миграция цыганских таборов в Россию не была одномоментной, документы позволяют утверждать, что их проникновение пришлось на вторую половину XIX - начало XX в. Большое число полицейских документов о задержании цыган с конца XIX - по начало XX в. позволяет косвенно считать этот период временем наиболее активной миграции в Россию. Увеличение масштабов цыганской миграции из Юго-Восточной Европы в другие регионы Европы и мира именно в последние десятилетия XIX - начале XX в. показывают и исследователи [Марушиакова, Попов, 2000, с.103-104]. В докладных записках губернаторов также отмечается «наплыв
иностранцев» в начале XX в. Так, Новгородский губернатор пишет: «В вверенной мной губернии, особенно в последнее время замечается наплыв иностранцев, подданных других государств. ...Между тем особенного внимания заслуживают цыгане, австрийские подданные, кочевавшие в Новгородской губернии летом и осенью минувшего года и 1903 г..» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 60. Д. 124. Л.1). Смоленский губернатор в 1908 г. сообщает: «В последнее время в различных местах вверенной мне губернии стали появляться в весьма значительном числе таборы кочующих цыган... Xотя в приведенном законоположении (Речь идет о мнении Государственного Совета от 3 июня 1894 г. о запрете на кочевание цыганам. - А.В.) и не содержится указания на применение упомянутых в нем мер к цыганам, состоящим в иностранном подданстве, тем не менее полагая, что иностранцы едва ли могут иметь больше прав, чем цыгане, состоящие в русском подданстве мною поручено было подведомственным чинам полиции также воспретить в пределах губернии кочевание и цыганам иностранным. » (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 65. Д.132. Л.2.).
Проникновение кэлдэраров на территорию России происходило постепенно в течение второй половины XIX - начала XX в., каждая группа имела свою «историю» прибытия в Россию. Приведем некоторые конкретные архивные материалы. В 1915 г. братья Букур и Юница Михай отмечали, что в России они с семействами проживали 7 лет, т.е. появились не раньше 1908 г. (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.119. Л. 12). В документах Георгия Михая в 1915 г. указано, что он родился в г. Одессе в 1890 г., где и получил у консула паспорт румынского подданного; соответственно родители Г. Михая уже в этот период проживали в России (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д. 168. Л.19). Тома Бумба и Томас Дмитриев Жоржов в 1895 г. «со своими семействами ... изъявили желание приписаться в верноподданным в Россию в г. Москве», они сообщали, что уже в течение 15 лет проживают в России, т.е. с 1880 г. (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 52. Д. 82. Л.5). Ристо Колдорадо в 1912 г. указал, что в Россию приехал в 1901 г., а до этого проживал за границей (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.9). Иностранные цыгане, австрийские подданные, водворенные в Архангельской губернии, в 1911 г. сообщали, что «кочевали в пределах Российской империи много лет, причем многие из этих 25 человек, а, пожалуй, и большинство родились в России, не имея понятия об Австрии» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 67. Д.88. Л.60). Михаил Деметер относил приезд своих родственников в Россию к 1899 г. (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 52. Д.82. Л. 54).
В кэлдэрарской миграции на территорию Россию не было, видимо, единого пути движения цыганских таборов. Вся западная граница, за исключением северных районов, имела пункты, через которые цыганские таборы проникали в Россию. Цыгане переходили на территорию России через юго-западные Бессарабскую, Подольскую, Волынские губернии, а также через территорию Царства Польского, пограничные с Румынией, Австро-Венгрией и Германией. Именно к такому выводу позволяет прийти анализ выявленных и рассмотренных документов. И если румынско-российская и австро-венгерская границы традиционно рассматриваются в ходе изучения кэлдэрарской миграции в Россию, то российско-германская граница обычно исключается. В то же время некоторые, хотя и единичные документы, указывают и этот путь проникновения кэлдэраров в Россию (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.9).
Иностранные цыгане и российское законодательство
До середины XIX в. в российском законодательстве не было актов, ограничивающих въезд на территорию Российской империи иностранных цыган. Однако Указ Сената №30911от 3 сентября 1856 г. «О порядке пропуска иностранцев в Россию» (ПСЗР, 1857, с. 829) запретил въезд в Россию цыганам, подданным иностранных государств: «Посольствам, Миссиям и Консульствам нашим предоставлено право выдавать и свидетельствовать по их усмотрению и без предварительного испрошения на то разрешения, паспорты иностранцам на въезд в наши пределы, за исключением: <...> 3) цыган, шарманщиков, разносчиков аптечных товаров, гипсовых фигур и вообще людей праздношатающихся» (ПСЗР, 1857, с. 829). Этот запрет действовал на протяжении второй половины XIX - начала XX в.; он был включен в действующий «Устав о паспортах и беглых» 1857 г. (Устав о паспортах и беглых, 1857, с.104-105), а затем повторен в «Уставе о паспортах» 1903 г. (Устав о паспортах, 1905, с. 28).
Действие этих документов, запрещающих въезд в Российскую империю, приходилось на активный период кэлдэрарской миграции и, несомненно, в какой-то степени ограничивало въезд цыганских таборов в страну. Несмотря на существующие ограничения, российские консульства, посольства и миссии выдавали цыганам паспорта, разрешающие въезд в Российскую империю.
Так, Волынский губернатор в 1884 г., ссылаясь на ограничение во въезде в Россию цыган, отмечает: «Между тем ко мне являются, и в особенности при наступлении летнего времени, по нескольку человек иностранцев-цыган с семействами, ходатайствуя о выдаче им по предъявляемым национальным паспортам посвидетельствованным в русском консульстве в Бродах и других местах паспортов на пребывание в империи. <...> Согласно закону означенные ходатайства оставляются мною без удовлетворения, и в то время делается распоряжение об удалении их из Волынской губернии. но лица эти отправляются в другие губернии, получают паспорта и являются ко мне при наступлении сроков возобновления паспортов. Так например, 8 апреля сего года из прибывшей в Житомир партии цыган австрийских подданных с семействами Георгий Мигай, паспорт, выданный ему с семейством таганрогским градоначальником. Отказав и этому иностранцу цыгану в выдаче нового паспорта на пребывание в Империи я в виду различия в понимании губернскими начальствами и нашими заграничными консулами закона воспрещающего цыганам-иностранным подданным въезд и пребывание в империи долгом считаю о вышеизложенном представить на благоусмотрение вашего Превосходительства.. .25 апреля 1884 года.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 41. Д.515. Л.4).
К этому же периоду (1884 г.) относится письмо российского консула в г. Галац (Румыния), который задается вопросом о применении ограничения на въезд в Российскую империю цыган к цыганам-ремесленникам: «Нередко обращаются ко мне письменно с просьбой о пропуске этих лиц в Россию. Объясняя в каждом конкретном случае, что такое лицо владеет известным ремеслом, дозволяющим ему жить самостоятельно. В числе таких цыган большей частью встречаются лудильщики и торговцы лошадьми. В виду того, что вышеупомянутая статья закона запрещает въезд в наши пределы цыганам, под общим наименованием людей праздношатающихся, я нахожусь в затруднении, следует ли применять эту статью и к тем из иностранных цыган, желающим отправиться на время в Россию, которые владея ремеслом, не могут быть названы людьми праздношатающимися» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 41. Д.515. Л.2).
Кроме того, существовали и другие способы и возможности получения разрешения на въезд. Некоторые цыгане выдавали себя за представителей других народов и этнических групп - болгар, румын и др.
Так или иначе в конце XIX - начале ХХ в. на территории России находилось значительное число цыган, иностранных подданных, имеющих паспорта и билеты, разрешающие въезд в страну и легальное пребывание на ее территории. Сложившаяся ситуация вызвала в начале XX в. появление циркуляра, в котором признавалась незаконность выдачи паспортов иностранных подданных цыганам, запрещалась выдача или продление вида на жительство: «Те, кто получил такие паспорта, должны признаваться лицами, получившими паспорта путем обхода закона и проникнувшим в пределы российской империи неправильно. А потому иностранцам этим, по установлению фактов их занятий в пределах России, не следует выдавать или возобновлять видов на жительство в империи как надлежащих возвращению за границу» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д. 256. Л.2).
По приезде на территорию Российской империи владельцам паспортов иностранных подданных требовалось «явиться в первом лежащем на пути губернском городе к губернатору и, представив ему свой паспорт, взять у него взамен особый вид для продолжения своего пути внутри империи. Таковой вид должен быть возобновляем иностранцем в каждом губернском городе, через который он проезжать будет; и наконец, по прибытии на место своего назначения, он обязан снова явиться к губернатору и, представив ему путевой вид, получить у него взамен билет на жительство» (Устав о паспортах и беглых, 1857, с. 115). Иностранным ремесленникам при этом выдавались документы на проезд до тех мест, куда они направлялись, и не было необходимости предъявлять их в каждом губернском городе (Там же).
Наличие соответствующих документов обеспечивало легальность пребывания в государстве и отсутствие проблем с полицией. Во второй половине XIX - начале XX в. это было важно; так, во всех рассмотренных нами делах департамента полиции всегда указывалось, что иностранные цыгане предъявили соответствующие документы.
В дальнейшем у иностранных подданных сохранялось два варианта легального пребывания в России: продление билета вида на жительство либо вхождение в российское подданство. Для вхождения в российское подданство требовалось пятилетнее пребывание в России. Изученные
источники показывают, что в этот период среди бывших «иностранных» цыган были как российские подданные, так и те, кто ходатайствовал о принятии подданства. Например, в 1895 г. несколько семей иностранных цыган «...изъявили желание приписаться вверноподданным в Россию в г. Москве. На что получили от гражданского губернатора на 5 лет свидетельства на проживание в Москве.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 52. Д. 82. Л.5). В г. Москве цыгану Михаю было выдано удостоверение в том, что «им возбуждено ходатайство и принятии его с семейством в русское подданство.» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.168. Л. 14).
Однако иностранные цыгане не всегда стремились входить в российское подданство, так как статус иностранных подданных обеспечивал им большую свободу передвижений по России.
Для российских цыган в этот период существовали нормы, ограничивающие их мобильность. В Уставе о паспортах, например, содержались такие ограничительные нормы для российских подданных цыган: ст. 173: «Цыганам, до постоянного их водворения в казенных селениях, паспортов не выдавать; по совершенном же водворении, выдавать им паспорты по приговорам сельских обществ, не более как одному лицу в семействе»; ст. 174: «Приписанные к казенным селениям Цыгане, которые отлучаются от места жительства без узаконенных дозволений и видов, а равно передержатели их, подвергаются взысканиям и наказаниям по статьям 1224, 1233-1236 Уложения о наказаниях»; ст. 175: «Вообще запрещается отпускать по паспортам цыган целыми семействами; за отпущенных таким образом Цыган и Цыганок, взыскивается с тех мест и лиц, кои им выдали паспорты, по тридцати копеек за каждого в пользу Приказа Общественного Призрения» (Устав о паспортах и беглых, 1857, с. 35).
В конце XIX в. действовал и запрет на цыганское кочевание; в частности, при возникающих ситуациях в Департаменте полиции ссылаются на применение «к кочующим цыганам п. 3 разд. 4 высочайше утвержденного 3-го июня 1894 года мнения Государственного совета, по силе коего цыганам запрещается кочевание как в местах приписки, так и в других местностях империи.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 65. Д.132. Л.2). Разъяснение этого запрета приводится и в других документах Департамента полиции: «Цыганам безусловно воспрещено кочевание как в местах их приписки, так и в других местностях Российской империи, а также не дозволяется располагаться где бы то ни было таборами и устраивать временные помещения в виде шатров и палаток. Цыгане, изобличенные в неисполнении сего правила, высылаются по распоряжению полиции, в места их водворения, с воспрещением отлучек на два года, и все устроенные их временные помещения и материалы из которых они сделаны, уничтожаются по распоряжению полиции.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 62. Д. 88. Л.114).
Применение этих ограничительных норм к иностранным цыганам не всегда было строгим, так как в них не содержалось указаний о цыганах-иностранных подданных. Смоленский губернатор, в частности, отмечал: «.Xотя в приведенном законоположении (мнение Государственного Совета от 3 июня 1894 г. о запрете на кочевание цыганам. - А.Ч.) и не содержится указания на применение упомянутых в нем мер к цыганам, состоящим в иностранном подданстве, тем не менее, полагая, что иностранцы едва ли могут иметь больше прав, чем цыгане, состоящие в русском подданстве мною поручено было подведомственным чинам полиции также воспретить в пределах губернии кочевание и цыганам иностранным...» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 65. Д.132. Л.2).
Таким образом, с нашей точки зрения, сохранение статуса иностранных подданных обеспечило высокую мобильность кэлдэраров в России, а именно позволило им за короткий период проехать почти по всем регионам Российской империи. Этим статусом обладали и другие группы иностранных цыган. В частности, исследователи отмечают, что сохранение иностранных паспортов цыганами этнографической группы ловари облегчало преодоление многих формальностей [Смирнова-Сеславинская, 2012].
Статус иностранных подданных в случае совершения правонарушений позволял надзорным органам высылать цыган за пределы Российской империи. Решения о высылке их, как и сама высылка, судя по материалам Департамента полиции, отмечались постоянно. Депортация иностранных цыган проходила «по этапу» под конвоем через порт г. Одессы или Бессарабскую губернию (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 302. Д.320. Л.2; Ф.63. Оп. 35. Д.168. Л.94).
Однако предписания о высылке по разным причинам не всегда выполнялись. Сами цыгане часто разными путями ее избегали. Так, задержанные во Владимирской губернии и подлежащие в
октябре 1909 г. высылке за пределы России иностранные цыгане «.неизвестно куда скрылись из Владимирской губернии.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 62. Д. 60. Л.26). Часто иностранным цыганам выдавали проходные свидетельства, по которым они самостоятельно должны были покинуть Россию, однако это происходило не во всех случаях. Так, получившие в Новгороде такие проходные свидетельства иностранные цыгане должны были выехать за границы государства, однако через несколько лет выяснялось, что они не покинули Россию, а при повторном задержании сообщили, что потеряли данные свидетельства и решили остаться в России кочевать (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 67. Д. 88. Л.60).
В других случаях, при отсутствии документов, подтверждающих подданство того или иного государства, неполучении согласия правительства иностранного государства на принятие своих граждан, задержанные водворялись в Российской империи. Так, иностранные цыгане, австро-венгерские подданные, задержанные в 1909 г. в Новгородской губернии, из-за отсутствия согласия австрийского правительства на их принятие, были освобождены из-под стражи и препровождены в ведение Архангельского губернатора для водворения их в Архангельскую губернию (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 67. Д. 88. Л.63).
География цыганских кочевий в России и цыганская мобильность
Можно было бы предполагать, что цыгане из сопредельных государств, проникающие в Россию, осваивали близкие к местам выхода, преимущественно западные, европейские, районы. Возможно, часть групп действительно не уходила в северные и восточные регионы России: на Русский Север, за Урал, в Сибирь. Мобильность таборов зависела, видимо, от сохранения традиционных средств передвижения и кочевания. Выявленные нами свидетельства о кочевых таборах, которые передвигались традиционным способом - на лошадях и повозках, относятся к европейским регионам России. В то же время те группы, которые пользовались другим транспортом, пароходами и поездами, имели большую возможность в освоении огромных пространств Российской империи, вплоть до Дальнего Востока.
Цыгане--кэлдэрары достаточно рано отказались от лошадей и повозок. Дискуссионным оставался вопрос о том, бытовало ли вообще у кэлдэрарских таборов в России кочевание на лошадях с повозками. Документы позволяют утверждать, что некоторые таборы еще сохраняли лошадей и кочевали на повозках и в пределах Российской империи. Так, в 1916 г. в Екатеринославской губернии была задержана группа румынско-подданных цыган, которые «ведут кочующий образ жизни и занимаются в виде промысла попрошайничеством и гаданием, чем и вызвали недовольство среди местного населения». О принадлежности их к кэлдэрарам свидетельствуют фотографии, приложенные к делу, передающие особенности кэлдэрарских женских костюмов, традиционные прически амболдинари. В таборе находилось 29 человек. Так как задержанные содержались под стражей и отказались добровольно продать свое имущество и лошадей, власти вынуждены были организовать содержание и охрану лошадей, нанять сторожа и выделять соответствующие средства (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 302. Д. 223. Л.1, 12, 15).
Отказавшиеся от традиционного кочевания на лошадях группы оказались более мобильны в освоении огромной российской территории. Их мобильность и динамика передвижений позволили им появляться в самых разных и отдаленных российских регионах.
Примером мобильности кэлдэраров служат описанные передвижения во второй половине 1899 г. одной из групп лудильщиков под руководством Михаила Деметера, российского подданного, и его иностранных родственников: «За истекший 1899 год по приезду моих родных австрийских подданных Янчи Дюрка, Януса Вайда, Капитона Бильтбо, сербских подданных Златко Михайлова и Ефрема Бильбо с семействами как мастеров медно-слесарных работ в Россию, они вместе со мной, русским подданным, в сентябре месяце прибыли во Владивосток, где в Никольско-Ассурийском крае, Чете, Xабаровске и Благовещенске работали новыя медные котлы и исправляли старые для находящихся в этих местностях войск. По случаю возникших в Китае беспорядков, мы принуждены были из Ассурийского края, откуда выбыли в июне месяце сего года в Xабаровск, а в последних числах августа месяца их Xабаровска в Омск и далее. 10 декабря прибыл в Уфу, где также пожелали остановиться для производства медно-слесарной работы. 11 декабря явились в Уфимское городское полицейское управление, для предъявления наших русских и заграничных паспортов. И дозволения заняться нашими работами. » (ГАРФ. Ф. 102. Оп.52. Д.82. Л.54).
В 1915 г. Букур Георгиевич Михай, 1881 г.р., православный, румынский подданный, лудильщик в г. Москве, так рассказывал о своих передвижениях по России в последние несколько лет: «Я с братом Ионицем приехал в Москву 11 февраля сего года (1915) из Тулы, где пробыл недели две. В Тулу же приехал из Екатеринослава, где жил месяца два, занимаясь лужением посуды. В России я с семейством и братом проживаю уже давно, лет 7 - причем большую часть времени в Крыму и на Кавказе. Ездил также в Сибирь. Был в Омске, в Новониколаевске, всюду занимаясь лужением и покупкой железа. Года 4 тому назад я содержал цыганский хор в Перми и других городах...» (ГАРФ Ф.63. Оп. 35. Д.119. Л. 12).
Анализ мест выдачи разрешительных документов показывает, что цыганское кэлдэрарское население в конце XIX - начале XX в. осваивало территорию России, постоянно или временно присутствуя в большинстве регионов, за исключением Средней Азии и Закавказья, крайних северных территорий.
Традиционные занятия цыган-кэлдэраров
В России цыгане-кэлдэрары сохранили основные занятия, традиционные для этнографической группы: лужение котлов и работу по металлу у мужчин и гадание у женщин. В то же время новая российская действительность позволила обратиться к не характерным для них занятиям.
Во многих документах, в которых раскрывается особенность занятий цыган данной группы, они названы лудильщиками. В анкетных данных своей профессией цыгане также называют «лужение»: «Юница Георгиевич Михай, 1875 г. р., цыган, лудильщик» (1915 г.) (ГАРФ. Ф.63. Оп. 35. Д.119. Л.11); «Букур Георгиевич Михай (1881 г.р.), православный, румынский подданный, цыган, лудильщик» (1915 г.) (ГАРФ. Ф.63. Оп. 35. Д.119. Л.12); «Иван Михай, румынский подданный 34 лет...По билету Иван Михай значится лудильщиком.» (1915 г.) (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.68. Л. 60).
В 1902-1904 гг., после постановления румынского правительства «о непропуске впредь в пределы Королевства кочующих цыган, подданных иностранных государств, хотя бы с надлежащими заграничными паспортами», Министерство внутренних дел собрало сведения о цыганах, румынских подданных в России. В ответ на официальный запрос из большинства губерний пришли докладные об отсутствии таковых, что, конечно, не отражает реального положения дел. В то же время ряд ответов не только раскрывает пребывание кэлдэраров в губерниях России, но и показывает сферы их занятости.
В ответе из Екатеринославской губернии отмечается: «Румынских подданных цыган в пределах вверенной мне губернии не имеется вовсе. Есть де несколько цыганских семейств из австрийских и сербских подданных, по фамилиям Михай, Мигай, Колдараро, Раду, которые, занимаясь лужением котлов и прочей медной посуды и торговлей лошадьми, ведут кочевой образ жизни и являются элементом довольно ненадежным.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 59. Д. 80. Л. 8). В ответе Калужского губернатора указывается, что «.цыгане румынские подданные не проживают, а появляются здесь иногда проездом, и, занимаясь отчасти лужением медной посуды, а преимущественно сбором подаяний, неоднократно замечены в совершении краж.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 59. Д. 80. Л. 20). Из Сувалкской губернии (современная территория Польши, Беларуси и Литвы) сообщали: «.Вследствие сего имею честь сообщить департаменту, что хотя цыгане -румынские подданные на жительстве ни в одной из местностей вверенной мне губернии не оказались, но по имеющимся сведениям в пределы губернии неоднократно приезжают цыгане австрийские подданные, снабженные национальными паспортами, а также и русскими видами, если со времени переезда ими границы протекло более полугода. Цыгане эти в большинстве случаев, не имеют определенных занятий, перекочевывают с места на место, под видом кузнецов-лудильщиков, жены их и дочери занимаются гаданием, попрошайничеством, а при случае и мелкими кражами. Проживают они в своих фургонах и устраиваемых наскоро шалашах. » (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 59. Д. 80. Л. 24).
Лужение котлов и другой посуды цыгане выполняли, как показывают источники, для местного населения, для предприятий и учреждений. В то же время они занимались лужением, ремонтом и изготовлением посуды вблизи войсковых лагерей. Сведения о присутствии их в расположении войсковых частей приводятся в официальных документах: «Большинство этих цыган иностранные (австрийские, румынские, сербские, греческие подданные). Иностранные
цыгане прикрывают свой промысел, главным образом кузнечными работами, особенно лужением котлов в войсках, производя при этом и саму посуду с обманом... Женщины и молодое поколение таборов занимается всякого рода хищничеством.» (1912 г.) (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д. 256. Л. 7). Появление этих сведений было связано с тем, что присутствие цыган, австрийских подданных, связывали со сбором ими данных для австрийской разведки: «.Но цели их пребывания около войсковых лагерей совершенно иные, и в то время как их старшины беспрепятственно собирают сведения для австрийского правительства в интересах военной разведки. » (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д. 256. Л. 7).
Факты нахождения при расположении войск подтверждаются данными, полученными и от самих цыган при допросах об их занятиях и передвижениях. Так, Михаил Деметер о своей работе на Дальнем Востоке отмечал: «.В Никольско-Ассурийском крае, Чете, Xабаровске и Благовещенске работали новыя медные котлы и исправляли старые для находящихся в этих местностях войск.» (1899 г.) (ГАРФ. Ф. 102. Оп.52 Д.82. Л.54).
Скупка металла как для собственных нужд, так и для сдачи более крупным скупщикам, в том числе промышленным предприятиям, была еще одной сферой занятости цыган-кэлдэраров, особенно в крупных городах. Показательны в этом отношении свидетельства о своей деятельности в г. Москве цыган Юницы и Георгия Михай, румынских подданных. Свой приезд в г. Москву из г. Тулы Юница Михай объяснял отсутствием работы и большой конкуренцией в получении работы по металлу в г. Туле: «Я приехал в Москву из Тулы вместе с братом. и со своей семьей дней 6-7 тому назад, так как в Туле много мастеровых слесарей и лудильщиков, почему не нашли работы. Думали что в Москве будет больше работы. Железо мы скупали, чтобы продавать с барышом.» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.119. Л.11). Его брат Георгий так рассказывал о своей деятельности: «Меди не покупаю, кроме старых самоваров, которые после починки продаю. Скупаю я разное железо в разных местах у кровельщиков, обрезки старого железа и в маленьких мастерских, разный хлам, а затем предполагал продавать его в большие склады и был в одном из них под Сухаревой башней, где то недалеко от того места, где стоят ломовые.» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.119. Л.12-12об.). Среди приобретенного братьями Михай железа у гр. Мешкова «старый лом железа от велосипедов и старые резиновые покрышки от велосипедов, всего на сумму 10 рублей»; при его покупке был дан задаток в 3 рубля, а старое железо временно оставлено при мастерской владельца. Кроме того, братья приобрели у гражданина Булыгина «старое строевое железо - кусок рельсы и две старые печные стойки за 8 рублей», приобретенное «увезли сегодня утром на старых извозчьих санях вдвоем на себе» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.119. Л. 15об.).
Жена Ю. Михая, Наталья Михай, в своем прошении также отмечала: «Мы недавно приехали в Москву и выбрали ее потому, что здесь живет много наших румын. Мы стали заниматься скупкой старого железа и другого хлама потому, что этим занималось большинство румын. Добытое этим трудом мы сдавали заводу Гужона, то есть намерены были сдать по примеру других, затем Степану Петровичу Деметер, живущему по Пресненскому пер. дом 6, который надо сказать платил нам за это гроши, у него есть на это производство торговли свидетельство промысловое, и железному складу Полтева, что на Рогожской Коломенка, 20» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.119. Л.31). Из этих свидетельств 1915 г. видно, что скупка и перепродажа старого металла были одним из видов занятий цыган-кэлдэраров в Москве, и в этом «промысле» было занято значительное число «румын» - цыган-кэлдэраров, находящихся в столице.
Таким образом, в разных регионах Российской империи цыгане-кэлдэрары сохраняли традиции занятости, связанные с лужением и работами по металлу. Особенностью этого периода было присутствие кэлдэраров вблизи войсковых частей, что было нехарактерно для последующих периодов. Занятие скупкой металлов в крупных городах способствовало концентрации в Москве, Санкт-Петербурге значительного числа кэлдэраров.
Кэлдэрары и цыганские хоры в России
В цыгановедческой литературе уже давно сложилось мнение о том, что в XIX - начале XX в. цыгане--кэлдэрары не принимали участия в цыганских хорах, не входили в отдельные труппы артистов, не были замечены как музыканты [Деметер и др., 2000, с. 97]. Отчасти это связано с тем, что в послереволюционный период организация концертов и хоров и участие в них были лишь эпизодом в истории кэлдэраров начала XX в.
Цыганские хоры, известные в России с конца XVIII в., как феномен характеризуют прежде всего этнографическую группу русских цыган [Друц, Геслер, 1990, с.199-276]. Однако в истории кэлдэраров России был непродолжительный период - начало освоения российского пространства, в который они пытались использовать чрезвычайно популярные в России цыганские хоры как сферу своей занятости. Уже во второй половине XIX в. в цыганских хорах России наметилась тенденция их увеличения, появления не только столичных, московских и петербургских, хоров, но и хоров провинциальных [Друц, Геслер, 1990, с.228]. В начале XX в. популярность цыганских хоров не уменьшилась. Такой общественный запрос обусловил новую волну организации цыганских хоров.
Показательна в этом отношении история табора, дававшего в 1912 г. концерты в г. Михайлове Рязанской губернии и г. Борисове Минской губернии и задержанного полицией. К делу приложена печатная афиша концертов. Участники «хора» - австрийские подданные Ристо Колдорадо (33 года), Георгий Колдорадо (34 года), Иван Ангелло (66 лет) с семьями общим числом в 25 человек. В приложенных к делу фотографиях узнаваемы особенности традиционного женского кэлдэрарского костюма. Со слов задержанных записано: «.Они по профессии медники, но ремеслом этим давно не занимаются, а разъезжая по разным городам и селениям Российской империи дают под руководством Ристо Колдорадо концерты, при чем в афишах именуют себя сербскими и болгарскими цыганами.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.7). Руководитель цыганских артистов Ристо Колдорадо указывал: «Я уже лет 14 езжу с труппой по разным городам и до 1901 года я был все время за границей, в Россию приехал в 1901 году, предъявив свой национальный паспорт российскому консулу в Данциге. Здесь я года четыре концертов не давал, а занимался ремеслом медника, в конце 1905 года я собрал опять труппу и начал давать концерты, разъезжая по городам» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.9). Табор не бросал и своих традиционных занятий, например, самый старший цыган Иван Ангелло, «который по своей старости не может заниматься концертами, а занимается исключительно ремеслом медника.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.9). Женщины помимо выступлений гадают. Передвигался табор между российскими городами по железной дороге. Участники хора выдавали себя за австрийских подданных - болгар, отмечая, что в афишах именуются цыганами лишь потому, что «на концертах цыган сбор бывает больше.» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.9).
В деле о концертной деятельности Ристо Колдорадо упоминаются и другие руководители «хоров» иностранных цыган. Так, гр. Большакове «по профессии паяльщик и жестянщик, ремеслом своим не занимается, а содержит хор австрийских цыган в количестве 200 человек» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.142). Среди содержателей цыганского хора и Риста Раду (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 69. Д.188. Л.148).
Это не единственные сведения об участии кэлдэраров в «цыганских хорах». Так, в анкетных данных Георгия Михая, 1890 г.р., задержанного в г. Москве, в пункте «чем именно занимался» значится «певец цыганского хора» (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 35. Д.168. Л.19). В 1915 г. румынский подданный цыган, лудильщик Букур Георгиевич Михай отмечал, что «года 4 тому назад я содержал цыганский хор в Перми и других городах...» (ГАРФ. Ф.63. Оп. 35. Д.119. Л. 12).
Мобильность, освоение разных сфер занятости позволили кэлдэрарам включиться и в музыкальное исполнительство. При этом «артисты» не порывали с традиционными видами занятий своей группы: работой по металлу и лужением. Участие в цыганских хорах было скорее эпизодом в истории кэлдэраров России и даже не сохранилось в устных историях цыганских таборов.
Вторая половина XIX - начало XX в. - наиболее значимый период в истории кэлдэраров России. Это было время не только их активной миграции в страну, но и освоения огромных российских пространств, адаптации к новой действительности. При сохранении традиционных занятий ремеслом: лужением посуды и работой по металлу - они пытались осваивать и другие профессиональные ниши, в том числе участвуя в популярных в то время в России цыганских хорах. Успешность адаптации позволила кэлдэрарским таборам закрепиться в России, составив значительную группу ее цыганского населения, а в советский период сохранить особенности своей мобильности, сферу занятий, основные комплексы этнической культуры.
Примечания
1 Исследование выполнено при поддержке РФФИ, грант 17-11-59002 «Цыганские общины Урала: история, традиционная культура, этнические процессы».
2 В этот период в Юго-Восточной Европе происходили значительные политические изменения: Румыния с 1859 г. - Объединенное княжество Валахии и Молдавии, с 1877 - королевство Румыния, Сербия как независимое государство с 1878 г., с 1882 - королевство Сербия.
Список источников
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.63. Отделение по сохранению общественной безопасности и порядка в Москве (охранное отделение) при Московском градоначальнике. Оп.35. Д. 119, 168; Ф.102. Департамент полиции Министерства внутренних дел. Оп. 41. Д.515; Оп. 52. Д. 82; Оп. 59. Д. 80; Оп. 60. Д. 124; Оп. 62. Д. 60, 88; Оп. 64. Д. 75; Оп. 65. Д.132; Оп. 67. Д.88; Оп. 69. Д.188, 256; Оп. 302. Д.223, 320.
Полное собрание законов Российской империи (ПСЗР). Собр. 2. Т. 31. 1856. Отд. I. СПб., 1857. 1112 с.
Устав о паспортах и беглых // Свод законов Российской империи повелением государя императора
Николая Первого составленный издания 1857. СПб., 1857. С.3-222.
Устав о паспортах 1903 г. // Свод законов Российской империи. СПб, 1905. Т. 14. 126 с.
Библиографический список
Achim V. The Roma in Romanian Histoiry. Budapest: CEU Press, 1998. 240 p. Ficowski J. Cyganie w Polsce.Dziejeiobyczaje.Warszawa, 1989. 298 s.
Marushiakova E., Popov V. Del'Est à l'Ouest. Chronologieettypologie des migrations tsiganes en Europe (du XV-ème siècle jusqu'àprésent) // Étudestsiganes. 2006. no. 27-28. P. 10-25. Marushiakova E., Popov V. Gypsy Slavery in Wallachia and Moldavia // Nationalisms Today. Kamusella / eds. T. and K. Jaskulowski. Oxford: Peter Lang, 2009. P. 89-124.
Деметер Н., Бессонов Н., Кутенков В. История цыган - новый взгляд. Воронеж: ИПФ «Воронеж», 2000. 336 с.
Деметер Р.С., Деметер П.С. Цыганско-русский и русско-цыганский словарь (кэлдэрарский диалект). М.: Рус. язык, 1990. 264 с.
Денисов Д.Н. Оренбургские цыгане в 60-е гг. XVIII - начале XX в. // Цыгане в оренбургском
социуме. Оренбург: ООО ИПК «Университет», 2013. С. 47.
Друц Е., Гесслер А. Цыгане: Очерки. М.: Сов. писатель, 1990. 336 с.
Марушиакова Е., Попов В. Циганите в Османската империя. София: Литавра, 2000. 116 с.
Пампоров А. Ромското всекидневие в България / под ред. на А. Желязкова. София, 2006. URL:
http://protobulgarians.com/Drugi%20temi/Pamporov_Roma_everyday_life_2006.pdf (дата
обращения: 29.03.2017).
Смирнова-Сеславинская М. В. К истории «большой цыганской миграции» в Россию: социокультурная динамика малых групп в свете материалов этнической истории // Культурологический журнал. 2012 №2 (8). URL: http://www.cr-journal.ru/files/file/07_2012_10_ 59_57_1342076397.pdf (дата обращения: 08.04.2017).
Дата поступления рукописи в редакцию 20.05.2017
THE KALDERASH ROMA IN RUSSIA IN THE SECOND HALF OF THE 19th AND EARLY 20th CENTURIES
A. V. Chernykh
Perm Scientific Centre, Ural branch of the Russian Academy of Sciences, Lenin str., 13a, 614990, Perm, Russia atschernych@yandex. ru
Based on the materials of the State Archive of the Russian Federation, the article observes the peculiarities of the migration processes of the Kalderash Roma from the South East Europe to the Russian Empire and the formation of the Roma community of the Kalderash ethnographic group. All the studied documentary materials give the possibility to state the continuity of the Roma migration to Russia in the second half of the 19th and early 20th centuries. It was not a momentary migration of a numerous Roma group. During the whole period, certain migratory movements took place: separate groups came to the Russian Empire both voluntary and as a result of forced deportations. The completion of the great migration of Roma to Russia falls on the Soviet period (the 1920s). The article also examines the peculiarities of Russian lawmaking in relation to foreign Roma and their implementation, as well as the peculiarities
of the foreign Roma position in the Russian Empire during the World War I. Bringing new territories of Russia under cultivation in the second half of the 19th and early 20th centuries, Kalderash turned out to be the most movable group of Russian Roma. The amplitude of their movement during the period was not limited to the western territories of the Russian Empire. They were registered in the Urals, Siberia and the Far East. The status of foreigners gave them a chance to avoid a lot of restrictive measures undertaken against Russian Roma at that time. Maintaining all the main activities, such as tinning of dishes or metalworking, they also tried to master other economic niches and proved themselves in music, taking part in Roma choruses that were popular in Russia at that time. The successful adaptation led to the fact that Kalderash settled in Russia forming a large part of the Roma population of Russia and, in the following Soviet period, preserved the peculiarities of their motility and occupations and the main complexes of ethnic culture.
Key words: Roma of Russia, history of Roma, Kalderash Roma, Roma migration to Russia, occupations of Roma.
References
Achim, V. (1998), The Roma in Romanian Histoiry, CEU Press, Budapest, Hungary, 240 p. Demeter, R.S. & P.S. Demeter (1990), Tsygansko-russkiy i russko-tsyganskiy slovar' (kelderarskiy dialekt) [Gypsy-Russian and Russian-Gypsy dictionary (Kelderari dialect)], Russkiy yazyk, Moscow, Russia, 264 p. Demeter, N., Bessonov, N. & V. Kutenkov (2000), Istoriya tsygan: novyy vzglyad [The History of Gypsies -New Perspective], IPF "Voronezh", Voronezh, Russia, 336 p.
Denisov, D.N. (2013), "The gypsies of Orenburg in the 1760s - early 19th century", in Tsygane v orenburgskom sotsiume [Gypsies in Orenburg society], Universitet, Orenburg, Russia, p. 47.
Druts, E. & A. Gessler (1990), Tsygane: Ocherki [The Gypsies: essays], Sovetskiy pisatel, Moscow, Russia, 336 p.
Ficowski, J. (1989), Cyganie w Polsce. Dzieje i obyczaje [The Gypsies in Poland], ИЗДАТЕЛЬСТВО, Warsza-wa, Poland, 298 p.
Marushiakova, E. & V. Popov (2006), "From the East to the West". Chronology and typology of the Gypsy m i-gration in Europe (from the XV century up to present), Etudestsiganes, no. 27-28, pp. 10-25. Marushiakova, E. & V. Popov (2009), "Gypsy Slavery in Wallachia and Moldavia", Kamusella, T. & K. Jask u-lowski (eds.), Nationalisms Today, Peter Lang, Oxford, UK, pp. 89-124.
Marushiakova, E. & V. Popov (2000), Tsiganite v Osmanskata imperia [Gypsies in the Ottoman Empire], Lita-vra, Sofia, Bulgaria, 116 p.
Pamporov, A. (w.d.), Romskoto vsekidnevie v Bolgaria [Roma Everyday life in Bulgaria], available at: http://protobulgarians.com/Drugi%20temi/Pamporov_Roma_everyday_life_2006.pdf (accessed 29.03.2017) Smirnova-Seslavinskaya, M.V. (w.d.), K istorii "Bolshoy tsyganskoy migratsii" v Rossiyu: sotsio-culturnaya dinamika malykh group v svete materialov etnitcheskoy istorii [To the history of the Great Migration of the Gypsies to Russia: socio-cultural dynamics of small groups in the light of ethnic history materials], available at: http://www.cr-journal.ru/files/file/07_2012_10_59_57_1342076397.pdf (accessed 08.04.2017)
