CC BY
297
ЦВЕТНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ И ПАРЛАМЕНТСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ В ГРУЗИИ И КЫРГЫЗСТАНЕ
Айнура АКМАТАЛИЕВА
кандидат политических наук, старший преподаватель кафедры политологии Кыргызско-Российского славянского университета (Бишкек, Кыргызстан)
АННОТАЦИЯ
После «революции роз» 2003 года кыргызстанские СМИ активно преподносят Грузию как пример проведения успешной экономической и антикоррупционной политики, реформирования правоохранительных органов и образовательного сектора. В практическом аспекте сотрудничество между Грузией и Кыргызстаном значительно расширилось после «второй тюльпановой революции» 2010 года и, в основном, принимает форму дипломатического и политического обмена опытом и совместных молодежных программ. Кроме того, предполагается, что товарооборот между Грузией и Кыргызстаном может превысить 1,4 млн долл.
Эти два государства постсоветского пространства, базирующиеся на различных социокультурных и экономических традициях, выбрали почти одинаковый путь построения сначала государственности, основанной на президентской форме правления, а затем —
парламентских демократий. Интенция на парламентскую демократию, проявившаяся после «цветных революций» (грузинской «революции роз» 2003 г. и кыргызских «тюльпановых революций» 2005 и 2010 гг.), была результатом постепенной «диффузии» мировой модели демократии. В обоих государствах эта интенция служит главным образом механизмом легитимации нового руководства как внутри страны, так и на международной арене. В обеих странах парламентская демократия находится пока на довольно ранней стадии развития, и говорить о каких-либо ее результатах еще рано. Сегодня интереснее посмотреть, как произошедшие изменения были восприняты и обоснованы в дискурсивных практиках, представленных в общественной дискуссии, в обсуждениях в СМИ и на интернет-форумах, в официальных документах, интервью и заявлениях лидеров.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА:
V
Грузия, Кыргызстан, парламентская демократия, «цветные революции», «революция роз», «тюльпановая революция», конституционная реформа, стратегии легитимации.
Введение
Грузия и Кыргызская Республика (КР), выбравшие почти одинаковые пути построения парламентских демократий, резко различаются по своим социокультурным и экономическим традициям и степени урбанизации. Так, на 2010 год в Грузии в городах проживали 53% граждан, а в Кыргызстане эта доля составила только 35%. Еще больше расходятся экономические показатели двух стран. В 2012 году ВВП Грузии на душу населения составил 5 900 долл., а в Кыргызстане — 2 400 долл. 9,7% грузин проживают за чертой бедности; в Кыргызстане этот показатель — 33,7%'.
Тем не менее у этих государств есть и схожие черты. Так, в Грузии в сельском хозяйстве занято 55,6% населения, а в Кыргызстане — 48% (по данным 2012 г.). В обеих республиках государствообразующий этнос составляет подавляющее большинство населения: 83,8% — грузины (на 2002 г.) и 70,9% — кыргызы (на 2009 г.)2.
Грузия часто представляется в кыргызстанских СМИ в качестве успешного примера проведения экономической и антикоррупционной политики, а также реформирования системы правоохранительных органов и образовательного сектора. И действительно, после «революции роз» Грузия поднялась со 133 места в мировом Индексе восприятия коррупции (СР1) «Трансперенси интернэшнл» (среди 176 государств) в 2004 году3 на 51-е в 2012 году, в то время как Кыргызстан за тот же период опустился со 122-го на 154 место4. В 2005 году оба государства находились на 130 месте в индексе СР1, при этом Грузия продемонстрировала впечатляющие результаты, а позиции Кыргызстана имели тенденцию к ухудшению.
Некоторые кыргызстанские СМИ для обозначения популярности грузинского опыта в проведении политических реформ используют термин «грузинификация»5. М. Саакашвили был единственным президентом, принявшим участие в инаугурации А. Атамбаева после его победы на выборах 2011 года, явивших собой первый пример мирной передачи власти в Центрально-Азиатском регионе. После официальной церемонии грузинский президент выступил в Американском университете Центральной Азии с речью на русском языке. Говоря о реформах, он заявил, что только молодое поколение может обеспечить достойное будущее.
Взаимный интерес двух республик значительно усилился после смены режима в Кыргызстане в 2010 году. Это проявилось в регулярных встречах на уровне руководства обеих стран, в активизации дипломатического и политического обмена опытом. Усилились и экономические связи между странами, а в кыргызстанских СМИ стали активно популяризироваться грузинские реформы. Некоторые аналитики объясняют такой интерес давними дружескими отношениями между двумя лидерами. Р. Отунбаева и М. Саакашвили были знакомы еще до того, как пришли к власти. В 2002—2003 годах Р. Отунбаева работала специальным представителем Генсека ООН в Грузии по урегулированию грузино-осетинского конфликта, а ранее, в 1990 году, опираясь на поддержку Э. Шеварднадзе, возглавила представительство СССР при ЮНЕСКО6. Сразу после апрельских событий 2010 года в Кыргызстане М. Саакашвили в телефонном разговоре с Р. Отунбаевой предложил ей помощь и
1 См.: CIA World FactBook.
2 Результаты переписи населения в Кыргызстане за 2009 год см.: [http://www.stat.kg/stat.files/din.files/ census/5010003.pdf].
3 См.: CPI 2004 [http://archive.transparency.org/policy_research/surveys_indices/cpi/2004].
4 См.: CPI 2012 [http://www.transparency.org/cpi2012/results].
5 Иосиф Илларионович: «Грузинификация» Кыргызстана: «химические реакции» или геополитическая механика? [http://polit.kg/conference/3/113], 12 марта 2013.
6 См.: Аскар Акаев: «Розу Отунбаеву я вырастил как политика...» [http://www.nvspb.ru/tops/askar-akaev-rozu-otunbaevu-ya-vyrastil-kak-politika-43121], 19 августа 2010.
поддержку, а еще до этого разговора отправил в Кыргызстан гуманитарную помощь, получив за это благодарность7. Кроме того, консультативную помощь временному правительству КР оказывала грузинская компания «Georgian Policy and Management Consulting Group» (PMCG) во главе с экс-министром экономики (2004—2005 гг.) и финансов (2005—2007 гг.) А. Алексишвили8. Ранее эта организация при поддержке ЮСАИД осуществляла в Грузии несколько общественно-политических проектов, направленных на совершенствование местного самоуправления, институциональное развитие парламента и содействие экономическим реформам.
В марте — июле 2009 года PMCG при поддержке и финансировании USAID осуществила в Кыргызстане проект по развитию бизнес-среды9. Однако некоторые эксперты в Кыргызстане и России восприняли консультативную помощь временному правительству в проведении макроэкономических реформ и антикоррупционных программ как попытку США сделать новое руководство республики проамериканским посредством привлечения грузинских организаций и финансирования их работы10.
21 сентября 2011 года, во время сентябрьского саммита ООН в Нью-Йорке, М. Саакаш-вили и Р. Отунбаева обсудили происходящие в обеих республиках политические процессы; при этом они договорились продолжать реформы и расширять программы по обмену для мо-лодежи11. Для изучения грузинского опыта депутаты Жогорку Кенеша КР несколько раз посетили Тбилиси. Увиденное там побудило их инициировать утверждение новых правил выдачи виз и контроля дорожного движения.
В 2011 году в целях увеличения товарооборота и расширения двухстороннего сотрудничества была создана межправительственная кыргызско-грузинская торгово-экономическая комиссия. В октябре 2012 года посол Грузии в Казахстане и Кыргызстане Д. Мумладзе объявил о решении создать зону свободной торговли и исключении двойного налогообложения между Грузией и КР12. Однако в июне 2012 года это решение было отвергнуто Комитетом по международным отношениям Жогорку Кенеша. Причину подобного поворота событий аналитики видят в обязательствах Кыргызстана перед СНГ, куда Грузия не входит. Кроме того, с начала 2012 года в обществе активно обсуждался вопрос о вступлении КР в Таможенный союз. Это также не способствовало готовности парламентариев, испытывающих воздействие про-российского лобби и проказахстански настроенных бизнес-групп, поддержать грузино-кыргызскую зону свободной торговли.
Официальный Тбилиси решил активизировать дипломатические отношения с КР и открыть в Бишкеке консульское представительство Грузии (до этого посольство Грузии действовало только в Астане). Расширение сотрудничества между Кыргызстаном и Грузией наиболее наглядно проявилось именно в интенсификации дипломатических связей, встречах на высоком уровне, а также расширении молодежных программ.
7 См.: Саакашвили поговорил с Отунбаевой по телефону [http://www.apsny.ge/2010/pol/1271616578.php], 13 марта 2013.
8 См. : Розовая роза. Отунбаева позвала пиарщиков Саакашвили для «посткризисной реабилитации» обломков Кыргызстана. ВП берет деньги у России и отдает их Грузии! [http://www.paruskg.info/2010/05/23/25111], 25 мая 2010.
9 См.: Business Environment Improvement (BEI) Project in Kyrgyzstan [http://www.pmcg-i.com/index. php?option=com_content&view=article&id=181&Itemid=55], 20 December 2012.
10 См.: США наняли для новых властей Кыргызстана грузинских консультантов [http://pda.newsme.com.ua/ world/483840/]; Розовая роза. Отунбаева позвала пиарщиков Саакашвили для «посткризисной реабилитации» обломков Кыргызстана. ВП берет деньги у России и отдает их Грузии!; Америка протянула Бишкеку руку Грузии [http://www.kyrgyznews.com/readarticle.php?article_id=3346], 10 апреля 2013.
11 См.: Роза Отунбаева и М. Саакашвили договорились в Нью-Йорке создать «систему обмена молодежью» [http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1316692560], 22 сентября 2011.
12 [http://www.24kg.org/economics/139392-kyrgyzstan-i-gruziya-gotovyatsya-podpisat.html], 10 марта 2013.
«Цветные революции» и контекст изменений
Как и Кыргызстан, Грузию очень часто называют лабораторией или островком демократии. Причиной этого отчасти являются демократические обещания, которые в 1990-х годах президенты А. Шеварднадзе и А. Акаев щедро раздавали не только своим согражданам, но и международному сообществу. Однако в условиях политической и экономической либерализации, ухудшения социально-экономических условий жизни большинства граждан и коррумпированности власти выполнить эти обещания не удалось.
Зарубежные акторы, руководствовавшиеся парадигмой транзита, поддерживали демократизацию в этих странах посредством различных программ и инвестиций. Крупным иностранным донором Грузии являются США: с момента обретения независимости по 2010 год страна получила в целом 3,37 млрд долл.13 и является вторым после Израиля реципиентом американской помощи.
Кыргызстан получил за тот же период 1,22 млрд долл. и занимает третье место среди постсоветских государств в списке получателей донорского финансирования от США14.
Из всех программ наиболее успешными в плане долгосрочного эффекта являются образовательные проекты, взращивающие новые элиты, готовые к долгосрочным переменам. Они также формируют активные слои и группы гражданского общества и определяют направленность социальных изменений, что в целом можно рассматривать как процесс формирования преференций. Как пишет Дж. Най, «в университетах США были подготовлены 46 действующих и 165 бывших глав правительств и государств»15; не являются исключением и лидеры «цветных революций». Так, М. Саакашвили обучался в Школе права Колумбийского университета по программе стипендий Эдмунда Маски и в Международном институте прав человека в Страсбурге. Р. Отунбаева большую часть своей карьеры реализовала в западных странах. Экс-глава влиятельной НПО «Коалиция за демократию и гражданское общество» Э. Байсалов, игравший значительную роль в двух кыргызских революциях, является выпускником Американского университета в ЦА и стипендиатом американской программы по обмену студентами (1994—1995 гг.).
И в Грузии, и в Кыргызстане лидеры, создавая своим странам имидж либеральных государств в глазах иностранных акторов, использовали иностранные инвестиции для удержания власти. Деятельность Э. Шеварднадзе и А. Акаева способствовала росту осведомленности общества о демократических выборах, гражданском сопротивлении, свободе слова и т.д. Однако, предоставив широкие возможности для развития НПО и западных программ, они вместе с тем поддерживали свои коррумпированные авторитарные режимы.
Для понимания процессов консолидации демократии много дает теория М. Липсета. Согласно ей, уровень экономического развития напрямую коррелирует с уровнем образования и гражданской политической культуры и ролью среднего класса, типично ориентированного на демократические ценности.
Однако Грузия и Кыргызстан в условиях интенсивных глобализационных процессов получили очень большие — гораздо большие, нежели другие постсоветские государства, — возможности использовать иностранную стратегию «мягкой силы» и экономической помощи.
13 Cm.: Nichol J. Georgia: Recent Developments and US Interests, 13 July 2012. CRS Report for Congress [www.crs. gov], 10 November 2012.
14 Cm.: Nichol J. Kyrgyzstan: Recent Developments and US Interests, 26 October 2012. CRS Report for Congress [www.crs.gov], 10 November 2012.
15 Nye J. The Future of Power. New York, 2011. P. 96.
Это позволило широко использовать образовательный ресурс для консолидации «критической массы» граждан, требующих изменений, причем дело обошлось без формирования среднего класса. Стремление образованной молодежи к лучшей жизни и недовольство, порожденное несбывшимися ожиданиями граждан (погасить вызванный этим конфликт правящая элита была неспособна), обусловили возможность и неизбежность изменений.
Таким образом, важную роль в подготовке и процессе революций «роз» и «тюльпанов» сыграл рост двух переменных, задающих системный контекст политических изменений: социального и образовательного капитала. Первую переменную характеризует доминирование в обоих государствах социально-возрастной группы 25—54 лет. В Грузии доля лиц 25—54 лет составляла 42,1%, а в Кыргызстане — 39%. Эта группа является весьма активной частью социума: она более ориентирована на либеральные ценности, чем старшее поколение, целиком сформировавшееся в советскую эпоху.
Вторая переменная в обеих странах определялась высоким уровнем грамотности: 99,8% в Грузии, 99,7% в Кыргызстане16.
Необходимо также упомянуть о конкуренции внутри элиты (группы людей, в прошлом работавших вместе, но разобщенных в силу ряда причин); именно она создала возможность для объединения усилий оппозиции в решении краткосрочной задачи свержения власти и взятия реванша.
Лидеры «цветных революций» были экс-премьерами и министрами, близкими к режиму Шеварднадзе и Акаева, что позволяет последним называть их своими учениками17. Это, кстати, определило и неудачу инициативы о люстрации — просто не было государственных служащих, не работавших на Шеварднадзе и Акаева.
Интересно, что грузинская дискурсивная практика содержит утверждение: именно управленческий опыт правящей элиты обеспечивает успешность режима Саакашвили, а вот в Кыргызстане многие открыто выражают недоверие опытным кадрам и сомнение в их способности модернизировать или изменить систему18.
В середине лета 2010 года различные кыргызстанские НПО и общественные активисты инициировали Ордо Кенеш как Совет гражданского общества, чтобы продвинуть инициативу люстрации ради «очищения» нового режима от политиков, служивших Акаеву и Бакиеву19; однако трансформировать идею в закон они так и не смогли.
Если в Кыргызстане охоте на ведьм подверглись сторонники предыдущих режимов, то в Грузии эта кампания была направлена против коммунистических лидеров. 31 мая 2011 года грузинский парламент принял закон о люстрации, который запрещал бывшим работникам спецслужб СССР и коммунистическим лидерам занимать высокие посты в политической системе страны. Закон также запрещал использование фашистской и советской символики20.
Политическая трансформация в Грузии и Кыргызстане началась после смены режимов, которая получила общепринятое название «цветная революция»; она имела как общие для
16 См.: CIA World FactBook info on Kyrgyzstan [https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/ kg.html] and [https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/kg.html], 20 November 2012.
17 См.: Аскар Акаев: «Розу Отунбаеву я вырастил как политика...» (см. также: Interview with E. Shevardnadze, 27 February 2004. В кн.: «Enough!» The Rose Revolution in the Republic of Georgia 2003 / Ed. by Z. Karumidze, J.V. Wertsch. New York, 2005. P. 30—35).
18 См.: Кыргызстан: Инициаторы законопроекта о люстрации собрали в его поддержку 300 тысяч подписей [http://www.fergananews. com/news. php?id=16507], 10 апреля 2013.
19 См.: Люстрация в Кыргызстане не пройдет [http://delo. kg/index. php?option=com_content&view=article&id=19 15&catid=46:2011-05-19-19-45-19&Itemid=127], 10 апреля 2013.
20 [http://zn.ua/POLITICS/parlament_gruzii_edinoglasno_prinyal_zakon_o_lyustratsii,_a_takzhe_zaprete_fashistkoy_ i_kommunistich.html], 20 марта 2013.
всех, так и специфические для каждой страны черты. В данном контексте можно сослаться на такое распространенное определение, как «репертуар ненасильственной, иногда успешной стратегии смены режимов»21.
Теме «цветных революций» было посвящено множество исследований с использованием дихотомии первичности актора или структуры, с парадигмой транзита и другими инструментами и конструкциями из методологического арсенала анализа элит22. Большое внимание данному вопросу уделили и западные политологи.
Дж. Витли выделяет семь факторов, обусловивших успешность «революции роз» в Грузии.
1. Умелая и правильно мотивированная оппозиция, обладающая опытом управления.
2. Активные и независимые СМИ, освещавшие деятельность оппозиции и недочеты правительства.
3. Несколько очень активных и политизированных НПО, сыгравших решающую роль в мобилизации граждан против властей.
4. Некоторые международные организации (наиболее заметная роль принадлежит Фонду Сороса), которые прямо или косвенно оказали активное содействие оппозиции посредством поддержки деятельности ключевых НПО.
5. Основные иностранные державы (Россия и США) либо занимали нейтральную позицию, либо были на стороне оппозиции.
6. Режим Шеварднадзе был крайне непопулярен, поскольку в полной мере не обеспечивал население необходимыми социальными благами.
7. Правительство Грузии либо не располагало силами, либо было не в состоянии проявить волю и применить насилие для подавления протестов, начавших набирать обороты в связи с оспариванием результатов выборов23.
Д. Якопович отмечает решающую роль финансируемых Западом НПО, а также указывает на прозападную геополитическую ориентацию новых элит24.
Д. Льюис, напротив, считает, что «иностранное содействие, финансируемые Западом НПО и группы гражданского общества играли куда более маргинальную роль» в «тюльпановой революции» в Кыргызстане25. Однако при этом он недооценивает то обстоятельство, что среда для ненасильственной смены власти в стране создавалась в 1990-х годах при поддержке Запада, финансировавшего деятельность НПО, которые являлись активными реципиентами иностранных денег и помощи. Тем самым была создана возможность для получения активистами гражданского общества опыта предыдущих «цветных революций» и осознания ими права на мирное и открытое противостояние власти. При этом следует учесть, что НПО не были ключевыми акторами или главной движущей силой «цветных революций»: по мнению С. Джонса, их роль может быть определена как роль фасилитатора26.
21 Finkel E., Brudny Y. No More Color! Authoritarian Regimes and Color Revolutions in Eurasia // Democratization, 12 February 2012, Vol. 19, Issue 1. P. 1—14.
22 Cm.: ZhrebkinM. In Search of a Theoretical Approach to the Analysis of «Colour Revolutions»: Transition Studies and Discourse Theory // Communist and Post-Communist Studies, 2009, No. 42. P. 199—216.
23 Cm.: Wheatley J. Georgia from National Awakening to Rose Revolution: Delayed Transition in the Former Soviet Union. Aldershot: Ashgate Publishing, 2005.
24 Cm.: Jakopovich D. The 2003 «Rose Revolution» in Georgia: A Case-Study in High-Politics and Rank-and-File Execution // Debatte, 2007, Vol. 15, Issue 2. P. 211—220.
25 Cm.: Lewis D. The Dynamics of Regime Change: Domestic and International Factors in the «Tulip Revolution» // Central Asian Survey, September — December 2008, Vol. 27, No. 3—4. P. 265—277.
26 Cm.: Jones St. The Rose Revolution: A Revolution without Revolutionaries? // Cambridge Review of International Affairs, March 2006, Vol. 19, No. 1. P. 42.
В свою очередь, Саакашвили, говоря о НПО и молодежных организациях, отмечает, что они «были многочисленны, но не играли особо важной роли. Однако их роль была важна для устрашения властей. Это все было сделано для восстановления морали и нравственности правительства»27.
Между тем роль Запада как «экспортера революции» представляется достаточно спорной. Безусловно, при отсутствии благоприятных условий и как минимум активной группы людей, недовольных режимом, какому-либо зарубежному актору достаточно сложно мобилизовать гражданских активистов против существующей власти. Однако было бы неправильно утверждать, что успешное ненасильственное сопротивление властным структурам граждане Грузии и Кыргызстана оказали самостоятельно, без иностранной помощи.
В исследовании Э. Ченовет и М. Стефан, посвященном изучению множества различных конкретных случаев ненасильственного сопротивления в мире, указывается, что «эти кампании не обязательно пользуются преимуществами материальной помощи иностранных государств: они используют относительно небольшие гранты для приобретения таких предметов, как мобильные телефоны, компьютеры, радио, факсы, футболки, офисные помещения и другие средства, используемые активистами ненасильственных акций для рекрутирования людей, что в дальнейшем может дать многое»28.
Некоторые зарубежные авторы в качестве ключевого условия успешности «цветных революций» называют наличие объединенной оппозиции; такого мнения придерживается, например, М. Бессингер29. Д. О'Бичейн, оспаривая это суждение, указывает, что «оппозиционные партии столкнулись со сложностью координации действий, и их лидеры не могли найти компромисс в вопросе о том, как лучше изменить результаты выборов»30.
В целом изменения в Грузии и Кыргызстане стали возможны благодаря действиям ряда акторов (оппозиция, НПО, молодежные организации, иностранные акторы) и определенному контексту социально-системных отношений в этих странах (наличие относительно свободных негосударственных оппозиционных СМИ, получение государствами достаточно ощутимой иностранной помощи, высокие ожидания граждан и неспособность правящих элит удовлетворить их).
Авторитарные и коррумпированные режимы, не желавшие реальных перемен, обещали своим гражданам светлое будущее; эти посулы раздавались на фоне ухудшения социально-экономических условий и постепенно начали раздражать население. Лидеры оппозиции, используя социальные сети и тактику ненасильственного сопротивления, смогли временно мобилизовать население вокруг общей цели, заключающейся в свержении власти. Основной движущей силой этого процесса стали вдохновленные прошлым опытом успеха «сербской бульдозерной революции» молодежные организации, такие как «Кмара» (Грузия), «Кел-Кел» и «Бирге» (Кыргызстан); их деятельность широко освещалась в СМИ.
Массовые протесты оппозиции против результатов парламентских выборов стали решающим фактором падения авторитарных режимов Шеварднадзе и Акаева; тысячи людей скандировали лозунги против властей и требовали от своих президентов сложить полномочия. Следует отметить, что в течение некоторого времени до парламентских выборов президенты уже проигрывали в информационной войне с оппозицией. Их нежелание признать спорность
27 Interview with M. Saakashvili, 25 February 2004. B kh.: «Enough!» The Rose Revolution in the Republic of Georgia 2003. P. 26—27.
28 Chenoweth E., Stephan M. Why Civil Resistance Works: The Strategic Logic of Nonviolent Conflict. Columbia University Press, 2011. P. 223.
29 Cm.: BessingerM. Structure and Example of Modular Political Phenomena: The Diffusion of Buldoze/Rose/Orange/ Tulip Revolutions // Perspectives on Politics, 2007, Vol. 5, No. 2. P. 259—276.
30 Beachain D. Roses and Tulips: Dynamics of Regime Change in Georgia and Kyrgyzstan // Journal of Communist Studies and Transition Politics, June — September 2009, Vol. 25, No. 2—3. P. 199—226.
результатов парламентских выборов способствовало дальнейшей эскалации напряженности, ведшей к свержению власти.
В Грузии народ был в состоянии предотвратить провокации и не допустить вооруженного конфликта. Мирные протесты продолжались в течение трех недель; дело не обошлось без международного вмешательства. Подобная ситуация лишила Э. Шеварднадзе возможности применить насилие против собственного народа. Как вспоминает М. Саакашвили, 9 ноября 2003 года в центре Зугдиди «вооруженные люди в масках стреляли в нас, и народ остановил их, сорвав с них маски. Три человека были ранены, двое из них получили ранение в грудь, так что это было довольно драматично»31.
В Кыргызстане в 2005 и 2010 годах лидеры оппозиции организовали прибытие в Бишкек сельских жителей, составлявших главную базу протестов, и затем не смогли остановить волну мародерства (в 2005 г.) и предотвратить жертвы среди населения (в 2010 г. погибли 87 чел.).
В Грузии основными протестующими были жители Тбилиси; в Кыргызстане первые народные волнения начались в регионах (Нарын, Джалал-Абад и Ош), и уже потом они переместились в столицу.
Как писали грузинские СМИ, была замечена «длинная линия из автомашин, направляющихся в сторону Тбилиси, однако лидеры оппозиции это расценили как символический жест. На автомашинах в Тбилиси прибыли не больше 5 тыс. чел.».32
В обеих странах действовали временные правительства, возглавляемые женщинами-президентами (Н. Бурджанадзе и Р. Отунбаевой); и в Грузии, и в Кыргызстане были проведены ориентированные на парламентскую демократию конституционные реформы, референдумы, а также президентские и парламентские выборы.
Революции «роз» и «тюльпанов» привели к смене правящих элит. В Грузии новая элита во главе с президентом, получившим образование на Западе, проявила волю к переменам и реорганизации власти для «оправдания» философии реформ. Что же касается Кыргызстана, то все конституционные реформы, осуществленные режимом Бакиева после 2005 года, были направлены на реставрацию режима Акаева; они послужили основой массового недовольства, вылившегося в события 2010 года.
Для сравнения можно привести пример Украины: путь к парламентской революции, на который встал президент Ющенко после «оранжевых» событий, был прерван с приходом к власти «пророссийского» Януковича.
По различным оценкам, новые реформы инициируются элитой и являются процессами вертикальной направленности33. Трансформация политических систем (от президентских к полупрезидентским) и дискурс о парламентской демократии позволяют говорить о грузинской «революции роз» и кыргызских «тюльпановых революциях» как о политических революциях нашего времени. По словам одного из крупнейших социологов современности Дж. Голдстоу-на, «изменения институтов управления и принципов, на которых основывается практика действующих правительств,... мотивированы убеждением, что принципы, на которых они основаны, неэффективны и несправедливы»34.
Безусловно, в дальнейшем «дизайн» институциональной модели должен пройти проверку временем. Она покажет, происходят ли какие-либо системные изменения.
31 Interview with M. Saakashvili, 25 February 2004. P. 25.
32 Ibidem.
33 Cm.: Cheterian V. Georgia's Rose Revolution: Change or Repetition? Tension between State-Building and Modernizing Projects // Nationalities Papers, September 2008, Vol. 36, No. 7. P. 689—712.
34 Goldstone J. Revolutions. Center for Advanced Study in the Behavioral Sciences at Stanford University, 1997 [www.ciaonet. org/wps/goj 01/].
Конституционные реформы
В Конституцию Грузии, принятую в 1995 году, в 2003—2010 годах был внесен ряд поправок. Главные из них касались перехода от президентской к полупрезидентской системе со значительным расширением полномочий законодательной власти. 2 ноября 2003 года в стране состоялся референдум, на котором за сокращение количества депутатов с 235 до 150 проголосовали 89,61% граждан Грузии; эта норма вступила в силу после парламентских выборов 2008 года.
В декабре 2004 года Саакашвили предложил новые поправки, касающиеся назначения президентом всех девяти членов Конституционного суда (до этого по три кандидата в судьи Конституционного суда назначались парламентом, президентом и Верховным судом), снижения возрастного ценза для судей с 35 до 30 лет и ограничения максимального срока пребывания в должности 10 годами35, а также возможностей двойного гражданства для судей. В целом же эти изменения были направлены на снижение полномочий президента в пользу парламента и премьер-министра. 15 октября 2010 года они были приняты парламентом Грузии и должны вступить в силу после октябрьских президентских выборов 2013 года.
Поправки, внесенные в Конституцию Грузии в 2006 году, касались переноса президентских и парламентских выборов на осень (между сентябрем и ноябрем). В сентябре 2009 года были приняты еще два изменения, согласно которым парламент должен располагаться в Кутаиси, а Конституционный суд — в Батуми.
Внесение в Конституцию всех этих изменений стало возможно благодаря доминированию пропрезидентской партии Объединенное национальное движение Грузии (ОНДГ) на фоне «слабой и разобщенной оппозиции»36. В июне 2011 года ОНДГ подписала с шестью партиями соглашение о необходимости внесения новых поправок в Конституцию относительно увеличения количества депутатов с 150 до 190 после парламентских выборов 2012 года. В декабре 2012 года победившая на выборах партия Иванишвили «Грузинская мечта» инициировала новые поправки, предусматривающие сокращение полномочий президента.
Конституция Кыргызстана, принятая 5 мая 1993 года, провозгласила в стране парламент-ско-президентскую форму правления. Однако вскоре между парламентом и президентом возник конфликт, и по итогам референдума 10 февраля 1996 года в стране была введена президент-ско-парламентская система.
Поправки 1998 и 2001 годов касались увеличения количества депутатов и предоставления русскому языку статуса официального. По итогам референдума 2 февраля 2003 года было принято решение о создании однопалатного парламента, в состав которого вошли 75 депутатов. При этом премьер-министр и парламент наделялись широкими полномочиями.
После «тюльпановой революции» Конституционное совещание разработало несколько вариантов изменений в Основной закон (их обсуждение началось 9 ноября 2006 г. и продлилось до 15 января 2007-го). Окончательная версия, предусматривавшая президентскую систему и пропорциональные выборы, была вынесена на референдум 21 октября 2007 года, что позволило тогдашнему президенту К. Бакиеву создать «карманный» парламент. Между тем последние поправки были аннулированы, и страна вернулась к Конституции 2003 года. После смены власти, произошедшей в 2010 году, новый вариант Конституции, содержавший положение о полупрезидентской системе, был одобрен на референдуме (27 июня 2010 г.). На референдум были вынесены два вопроса; они касались одобрения новой Конституции и продления
35 См.: KhutsidzeN. Proposed Constitutional Changes Cast Controversy // Civil.ge [http://www.civil.ge/eng/article. php?id=8812], 19 January 2005.
36 [http://www.freedomhouse.org/report/nations-transit/2010/georgia], 20 ноября 2012.
полномочий президента переходного периода Р. Отунбаевой до 31 декабря 2011 года. Явка избирателей составила 65%; 90,57% проголосовавших одобрили поправки.
С одной стороны, можно говорить о легитимации нового руководства республики после апрельских событий. Но, с другой стороны, вызывала сомнения легитимность самого референдума. Причиной тому стали трагические события на юге страны в июне 2010 года. На момент проведения всенародного голосования обстоятельства этих событий все еще не были прояснены, что, согласно оценкам экспертов, отразилось на итогах референдума. Некоторые граждане проголосовали за стабильность «любой ценой», а 35% избирателей вообще не принимали участия в референдуме, опасаясь провокаций либо по причине отсутствия документов и жилья. В целом же на избирательных участках царила атмосфера веры; люди голосовали с надеждой на будущую стабильность и перемены к лучшему.
Одной из наиболее важных и часто упоминаемых западных организаций была Европейская комиссия за демократию через право (Венецианская комиссия): она обеспечивала Грузии и Кыргызстану консультативную помощь при проведении конституционной реформы и внесении изменений в законы и кодексы о выборах. Применительно к Грузии Венецианская комиссия представляла доклады в 2004, 2006 и 2009 годах; их данные отражены в документе «Opinion on Draft Amendments to the Constitution of Georgia».
В 2003 году Венецианская комиссия предложила ряд рекомендаций относительно закона о выборах. Она подвергла критике парламентские выборы 2 ноября 2003 года, отметив несоблюдение демократических стандартов и серьезные нарушения, отраженные в мнении БДИПЧ, ПА ОБСЕ, ПАСЕ и Европарламента о низком соблюдении норм37, да и сами нормы в совместном документе от 9—10 июня 2006 года характеризовались как требующие «значительного улучшения для соответствия стандартам ОБСЕ и обязательствам в рамках Совета Европы»38.
В документе от 12 марта 2004 года Комиссия приветствовала намерения Грузии создать полупрезидентскую систему, которая сможет приблизить страну к «европейской практике». Однако при этом было отмечено, что поправки расширяют полномочия президента по назначению правительства без согласия парламента, хотя у законодателей есть право выразить вотум недоверия правительству39.
В документе от 3—4 декабря 2004 года говорится, что «в некотором отношении конституция идет дальше, чем просто гарантирование основных прав и свобод граждан, включив в себя детализацию социальных, культурных и общественных прав»40; в свою очередь, доклад 2006 года одобрял однозначность решения о создании полупрезидентской системы41.
Позже грузинское правительство осуществило двухгодичный проект по реформированию избирательного законодательства при поддержке миссии ОБСЕ в Грузии, а также Совета Европы и ПРООН. 16 июня 2009 года президент созвал Государственную конституционную комиссию для выработки поправок в Основной закон, которые должны были быть вынесены на широкое общественное обсуждение. 15—16 июня 2010 года немецкая организация техни-
37 Cm. : Opinion on the Unified Election Code of Georgia as Amended on 14 August 2003 [http://www.venice.coe.int/ webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2004)005-e], 12 February 2013.
38 Cm. : Joint Opinion of Election Code of Georgia by Venice Commission and ODIHR/OSCE [http://www.venice.coe. int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2006)023-e], 12 February 2013.
39 Cm.: Opinion on the Draft Amendments to the Constitution of Georgia Adopted by the Venice Commission on 12—13 March 2004 at its 58th Plenary Session [http://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2004)008-e], 12 February 2013.
40 Joint Opinion on the Proposal on Constitutional Law on Changes and Amendments to the Constitution of Georgia Adopted by the Venice Commission on 3—4 December 2004 at its 61th Plenary Session [http://www.venice.coe.int/webforms/ documents/?pdf=CDL-AD(2005)003-e], 12 February 2013.
41 Cm.: Opinion on the Draft Constitutional Law of Georgia on the Amendments to the Constitution, 15—16 December 2006 [http://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2006)040-e], 12 February 2013.
ческого содействия GTZ организовала в Берлине конференцию под названием Конституционная реформа в Грузии. В докладе за 2010 год по Грузии Венецианская комиссия «приветствует несколько важных улучшений и значительные шаги в правильном направлении»42. С 2002 года Венецианская комиссия оказывает консультативную помощь и Кыргызстану. В документе Комиссии от 14—15 декабря 2007 года, комментирующем поправки, которые были внесены в Конституцию КР после «тюльпановой революции» 2005 года, отмечается, что «превалируют негативные стороны текста», «авторитарные традиции взяли вверх» и что в целом была создана президентская система, что может в будущем провоцировать новые революции43. В отчете 2010 года, посвященном новой Конституции КР, говорится уже о «шаге к улучшению системы разделения властей». Комиссия признает эту Конституцию «соответствующей демократическим стандартам» и высоко оценивает работу временного правительства и Конституционного совещания44. Таким образом, роль Венецианской комиссии в легитимации новых элит Грузии и Кыргызстана посредством консультативной помощи в конституционной реформе и оказания дискурсивного давления на процесс принятия полупрезидентских систем сыграли важную роль в закреплении норм парламентской демократии. Новые политические системы, созданные в Грузии и Кыргызстане, часто называют парламентскими, однако де-юре они являются полупрезидентскими. Обратившись в Венецианскую комиссию за экспертизой конституционных поправок, лидеры революций до некоторой степени стремились к легитимации своей власти на международной арене. Поэтому они вынуждены были пойти на реальное внедрение изменений в контексте рекомендаций, предложенных европейскими экспертами. Деятельность Венецианской комиссии можно проследить по содержащимся в составленных ею документах и отчетах нормативным оценкам конституционных реформ в Грузии и Кыргызстане. Так, в некоторых из них отмечалось, что приближение к европейским стандартам означает априори улучшение системы. Таким образом, одобрение европейскими экспертами внесенных изменений обеспечило лидерам «цветных революций» возможность ссылаться на доклады комиссии как на вотум доверия их внутренней политике и рассчитывать на признание западными акторами.
Почему парламентская демократия?
Грузия и Кыргызстан изначально решили предоставить больше полномочий парламенту; при этом они руководствовались общей логикой, согласно которой важные политические решения должны приниматься широким консенсусом, дабы предотвратить тенденции к узурпации власти и установлению авторитарного режима. Эта идея была предложена лидерами «цветных революций», считающими, что конституционная реформа должна быть направлена на замену президентской системы парламентской.
В понимании главных причин перехода к полупрезидентской системе определенную роль могут сыграть аргументы разных акторов.
42 Final Opinion on the Draft Constitutional Law on Amendments and Changes to the Constitution of Georgia, 15—16 October 2010 [http://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2010)028-e], 12 February 2013.
43 Cm.: Opinion on the Constitutional Situation in the Kyrgyz Republic Adopted by the Commission at its 73rd Plenary Session on 14—15 December 2007 [http://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2007)045-e], 12 February 2013.
44 Cm.: Opinion on the Draft Constitution of the Kyrgyz Republic Adopted by the Venice Commission at its 83rd Plenary Session, 4 July 2010 [http://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-AD(2010)015-e], 12 February 2013.
Во-первых, общепризнано, что парламентская система подходит для полиэтнических по структуре государств, характеризующихся сильно развитым регионализмом. Она позволит посредством политических партий представлять в парламенте интересы всех этносов страны, а также гарантировать стабильность и ощущение справедливости в обществе, что является необходимым условием для национального единства как важного фактора демократии (по Д. Растоу).
Процессы регионализма активно развиваются и в Грузии (Южная Осетия, Абхазия), и в Кыргызстане (Север — Юг); кроме того, в этих странах существуют проблемы, связанные с недостаточным этническим представительством и гендерным балансом в высших органах государственной власти.
В Кыргызстане при определении списка кандидатов в депутаты Жогорку Кенеша политическая партия обязана учесть следующий порядок представительства: в партийных списках кандидатов должны присутствовать
— не более 70% лиц одного пола, при этом разница очередности женщин и мужчин не должна превышать трех позиций;
— не менее 15% лиц не старше 35 лет;
— не менее 15% граждан, имеющих различную национальную принадлежность;
— не менее двух кандидатов — лиц с ограниченными возможностями, при этом один из них должен занимать в списке одну из первых 50 позиций.
Таким образом, КР демонстрирует свою приверженность ликвидации любых проявлений дискриминации по этническим, возрастным, половым или иным признакам.
Следует также отметить, что согласно ст. 70 п. 2. Конституции КР, политической партии по результатам выборов может быть предоставлено не более 65 депутатских мандатов в парламенте. Это может препятствовать доминированию в парламенте пропрезидентской партии, а также вынуждать ее представителей создавать коалиционные блоки.
Политические акторы и их интересы
Новая элита. А. Волферс подразделял политические цели на, с одной стороны, вполне конкретные и осязаемые «цели обладания» и, с другой — системные и неосязаемые «цели среды»45. С этой точки зрения парламентская демократия связана с системными целями новых элит, а полупрезидентская система — с их «целью обладания» — легитимацией.
Выбор новой системы позволяет продемонстрировать реальные изменения и удовлетворить властные амбиции региональных элит. М. Буртон и Дж. Хигли указывают, что упорядочивание системы после политического кризиса происходит «со значительной скоростью, редко занимая больше нескольких недель или месяцев и заканчиваясь принятием формального документа (подписанного пакта, новой конституции) как воплощением неформальной и тактической договоренности»46.
Именно необходимость легитимации новой элиты сделала проведение конституционной реформы главным вопросом повестки дня. Референдум по принятию новой Конституции в
45 Wolfers A. Discord and Collaboration: Essays on International Politics. Baltimore, 1962. P. 73—77.
46 Burton M., Higley J. Political Crises and Elite Settlement. B kh.: The Imported State: The Westernization of the Political Order / Ed. by B. Badie, Stanford University Press, 2000. P. 55—56.
Кыргызстане был проведен, несмотря на все еще остро ощущавшиеся последствия событий на юге страны. Довольно быстро вносил поправки в Конституцию и президент Грузии, опиравшийся на большинство в парламенте.
Новые элиты пытались опорочить президентскую систему, ссылаясь на исторический опыт первых лет независимости. Используя дискурсивные механизмы, они популяризировали парламентскую систему и старались сосредоточить внимание общественности исключительно на ее преимуществах. В качестве таковых назывались развитие политического плюрализма через конкуренцию партий, равное представительство региональных интересов в парламенте, а также механизм предотвращения авторитарных тенденций президента через систему разделения властей и систему сдержек и противовесов. При этом о негативных чертах парламентаризма практически не упоминалось.
Главный автор новой Конституции КР 2010 года О. Текебаев, считающийся отцом парламентской демократии в Кыргызстане, постоянно подчеркивает необходимость «новой политической культуры» и формирования «нового гражданина» в рамках ценностей парламентской демократии и демонстрирует несгибаемую веру в успешность системы наперекор всем сценариям афганизации и провала47.
А. Атамбаев в своих интервью не устает подчеркивать, что нельзя дважды наступать на одни и те же грабли президентской системы48, и утверждает, что смена элит возможна только через парламентские выборы49.
Р. Отунбаева провозглашает, что «кыргызская весна 2010 года есть тренд в сторону парламентской демократии»50, а сами кыргызы несут у себя в крови стремление к свободе слова и мнений. Она подчеркивает, что демократия как таковая не является чужеродным явлением для кыргызов51. 2005 и 2010 годы Р. Отунбаева обозначает как два этапа построения демократии52.
Новые изменения Конституции КР, не выносившиеся на широкое общественное обсуждение, были приняты очень быстро53. Для обоснования необходимости парламентской системы правящая элита привлекала международные организации, иностранные агентства (Венецианская комиссия, БДИПЧ) и ряд ученых. В то же время она посредством дискурсивных практик стремилась маргинализировать приверженцев президентской системы, позиционируя их как сторонников предыдущих режимов. Таким образом были обрисованы условные границы поля политически корректных мнений. Сами лидеры оценивают новую систему как титаническое достижение на пути к общественному благоденствию.
47 См.: Омурбек Текебаев: «Завтра это будет другая страна» [http://www.atameken.kg/index.php?option=com_ content&view=article&id=95:2010-09-11-09-08-40&catid=11:articles&Itemid=16]; Омурбек Текебаев: «Эпоха политического радикализма уходит в прошлое» [http://www.polit.kg/newskg/209]; Омурбек Текебаев: «Парламентаризм в Кыргызстане обречен на успех» [http://www.atameken.kg/index.php?option=com_content&view=article&id=119:2010-10-10-11-21-22&catid=7:knovosti&Itemid=11], 12 февраля 2013.
48 См.: Президент Алмазбек Атамбаев провел пресс-конференцию по итогам 2012 года [http://www.president. kg/ru/news/1351_prezident_almazbek_atambaev_provel_press-konferentsiyu_po_itogam_2012_goda/], 24 декабря 2012.
49 См.: Интервью Президента А. Атамбаева МТРК «Мир», 11 марта 2013 [http://kabar.kg/interview/full/51100], 10 апреля 2013.
50 Роза Отунбаева: В апреле 2010 года началась «кыргызская весна» и она стала трендом, 18 ноября 2011 [http:// www.knews.kg/ru/politics/6309/], 12 февраля 2013.
51 См.: Роза Отунбаева: «Всему свое время». Президент Кыргызстана Роза Отунбаева дала эксклюзивное интервью «Азаттыку» по случаю 20-летия независимости страны [http://rus.azattyk.org/content/kyrgyzstan_otunbaeva_ president/24314468.html], 1 сентября 2011.
52 См.: Р. Отунбаева о революциях и власти сегодня. Доклад Отунбаевой о событиях 23 марта 2011 года и 2005 и 2010 годов [http://www.kyrgyznews. com/news. php?readmore=5112], 12 февраля 2013.
53 См.: Референдум в Кыргызстане [http://www.golos-ameriki.ru/content/kyrgyzstani-citizens-2010-06-27-97277024/ 186153.html], 12 февраля 2013.
Иностранные акторы. Построение парламентской демократии в постсоветских странах соответствовало интересам западных акторов. Дальнейшую демократизацию режимов предполагалось осуществлять путем развития парламентской системы посредством консультативной помощи Венецианской комиссии и БДИПЧ, а также финансовой поддержки деятельности НПО.
Здесь мы можем наблюдать различия в дискурсивных практиках постсоветских и западных государств. Соседние с Грузией и Кыргызстаном государства «хором» критиковали новые системы как неприемлемые для находящихся в состоянии постоянной нестабильности традиционных обществ с сильными элементами регионализма и кровнородственных отношений. Российский президент Д. Медведев открыто выражал свое негодование и сомнения в возможности успеха в Кыргызстане парламентской демократии, которая, на его взгляд, может привести к «катастрофическим последствиям»54. Эта логика характерна для государств, испытывающих страх перед системой диффузии и пытающихся представить реформы, проведенные после «цветных революций», как «мертворожденные» инициативы.
Западные акторы в лице представителей ЕС и США в ходе своих визитов в Грузию и Кыргызстан, напротив, выражали поддержку и оптимизм относительно происходящих там процессов. Результаты «революции роз» в Грузии высоко оценивала и администрация Дж. Буша-младшего.
Тогдашний госсекретарь США Х. Клинтон с энтузиазмом выразила намерение поддержать начатые в Кыргызстане реформы. О готовности предоставить консультативную помощь в проведении конституционной реформы заявила и Венецианская комиссия.
Содействие в организации общественных дискуссий и круглых столов по парламентаризму оказали также различные западные НПО. Так, на конференции, состоявшейся 18—20 ноября 2011 года в Бишкеке (в ней принимали участие делегаты из 14 государств), шведский Фонд Пальме выразил одобрение процессу построения парламентской демократии в КР55. В ноябре 2012 года под эгидой ПРООН с участием представителей общественности прошла конференция о роли парламентаризма в постконфликтном урегулировании56. 15 мая 2012 года несколько кыргызстанских НПО создали движение «За парламентаризм!», состоящее преимущественно из прозападно ориентированных лидеров57.
Оппозиция. Лидеры оппозиции подчеркивали, что президентская система сама по себе является политически нейтральной и все зависит от личности президента и возможности узурпации им власти. Они также утверждали, что парламентская система тоже может создать парламентскую диктатуру. По их мнению, государство еще не готово для парламентаризма по следующим причинам: слабая партийная структура, сильный регионализм, непредсказуемость процесса принятия решений, отсутствие ответственности, постоянный коалиционный кризис и политическая нестабильность, значительная фрагментация населения, подчинение общественных интересов корпоративным и т.д.
Лидеры оппозиции инициируют новую конституционную реформу и роспуск парламента, критикуя политику нового правительства.
После президентских выборов 2011 года новую реформу предлагал А. Турдукулов58; в августе 2012 года вышеуказанные цели провозгласил и лидер двух «цветных революций» глава объединенной оппозиции А. Бекназаров. Прошли массовые митинги, организованные движениями «Апрел Байрагы» и «Айкол Ала-Тоо» (23 августа 2012 г.)59, «Таза коом учун»
54 Президент Медведев и кыргызский парламентаризм // Независимая газета, 22 сентября 2010 [http://www. zpress.kg/news/news_only/6/22907/640.py].
55 См.: Кыргызский парламентаризм глазами мирового сообщества // Азаттык [http://www.paruskg. шЮ/2011/10/21/51347].
56 См.: Интервью с З. Курмановым [http://www.open.kg/m/theme/interview/?theme_id=248&id=611], 20 марта 2013.
57 См.: В Бишкеке создали Совет по защите парламентаризма [http://vof.kg/?p=4746], 10 ноября 2012.
58 [http://www.knews.kg/ru/politics/2359/], 12 февраля 2013.
59 [http://www.knews.kg/ru/society/20673/], 10 апреля 2013.
(9 сентября 2012 г.)60. Протестное движение постепенно начинало набирать обороты: когда 10 октября 2012 года после митинга были арестованы лидеры оппозиции,61 начались волнения в Джалал-Абаде (март 2013 г.)62.
Требования оппозиции, объединившейся вокруг движения «За роспуск парламента», становятся более радикальными; все чаще звучат имена лидера «Объединения прогрессивных сил» М. Ниязова63 и руководителя движения «За спасение Кыргызстана» М. Чолпонба-ева. 13 марта 2013 года оппозицией был проведен Курултай64.
СМИ объясняли подобные действия оппозиции попытками Вашингтона свергнуть Атамбаева, не желающего продлевать сроки пребывания американской базы в аэропорту Манас. Сам президент КР исключает геополитические «игры» в качестве причины протестов: он расценивает их как попытку лидеров оппозиции, проигравших на предыдущих парламентских выборах 2010 года, прийти к власти65. Новое правительство Грузии во главе с Иванишвили уже успели обвинить в пророссийской ориентации и пренебрежении европейскими ценностями, ставящем под угрозу возможность вступления республики в ЕС — речь идет о письме 23 депутатов Европарламента, в котором они раскритиковали политику новых властей страны66.
Спикер парламента Усупашвили попросил ЕС «не устанавливать режим Саакашвили в качестве стандарта»67. Затем в ответ на критику ЕС по поводу того, что в стране «наблюдается откат от демократии», последовал соответствующий меморандум68. Однако 7 марта 2013 года грузинский парламент определил цель вступления в ЕС и НАТО в качестве приоритетной для внешней политики страны69.
В настоящее время новое правительство и большинство депутатов парламента Грузии не спешат проводить конституционную реформу, инициатором которой был Саакашвили. Между тем новый парламент освободил 3 тыс. заключенных, в том числе 190 преследовавшихся по политическим причинам70. О падении популярности Саакашвили свидетельствуют результаты парламентских выборов 2012 года, которые во многом связаны с подавлением протестов 2007 года и скандальным видео о насилии в тюрьмах71.
60 См.: Митинг за роспуск парламента [http://www.24kg.org/community/135915-v-stolice-kyrgyzstana-prodolzhaetsya-miting-za.html], 10 апреля 2013.
61 [http://www.24kg.org/community/139158-sredi-zaderzhannyx-mitinguyushhix-za-izmenenie.html], 10 апреля 2013.
62 [http://www.for.kg/news-216873-ru.html], 10 апреля 2013.
63 [http://www.24kg.org/politic/147394-miroslav-niyazov-kyrgyzstan-na-polputi-k-tomu.html; [http://rus.kg/news/ vlast/9544-miroslav-niyazov-parlamentskaya-sistema-vedet-kyrgyzstan-k-haosu.html], 10 апреля 2013.
64 См.: Алиева Ж. Южная угроза [http://www.dn.kz/index.php?option=com_content&view=article&id=1050:2013-03-07-21-33-33&catid=2:2011-10-23-11-43-45&Itemid=4], 10 апреля 2013.
65 См.: Интервью Президента А. Атамбаева МТРК «Мир», 11 марта 2013.
66 См.: European Center-Right Party Continues Educating Georgian Leader [http://dfwatch.net/european-peoples-party-continues-educating-georgian-leader-15211], 10 April 2013.
67 GHN News Agency [http://www.lexisnexis.com/uk/nexis/results/docview/docview.do?docLinkInd=true&risb=21_ T16945738247&format=GNBFI&sort=BOOLEAN&startDocNo=1&resultsUrlKey=29_T16945738264&cisb=22_T1694573 8263&treeMax=true&treeWidth=0&csi=404368&docNo=5], 10 April 2013.
68 См.: Georgian Government Answers to the European People's Party [http://dfwatch.net/georgian-government-answers-european-peoples-party-92855], 10 April 2013.
69 См.: Georgian Parliament Proclaims EU/NATO Integration Foreign Policy Priority // ITAR-TASS [http://www. lexisnexis.com/uk/nexis/results/docview/docview.do?docLinkInd=true&risb=21_T16945 738247&format=GNBFI&sort=BO 0LEAN&startDocNo=1&resultsUrlKey=29_T16945738264&cisb=22_T16945738263&treeMax=true&treeWidth=0&csi=3 84326&docNo=8], 10 April 2013.
70 См.: IRIB news [http://www.lexisnexis.com/uk/nexis/auth/checkbrowser.do?rand=0.735165503970945&cookieSta te=0&ipcounter= 1 &bhcp=1], 14 January 2013.
71 См.: Gemoklidze N. Georgia's Parliamentary Elections — Democracy in Action? [http://www.birmingham.ac.uk/ news/thebirminghambrief/items/Georgias-Parliamentary-Elections-%E2%80%93-Democracy-in-Action.aspx], 12 April 2013.
Заключение
«Революция роз» и социально-политические процессы, проходившие после нее в Грузии, сделали грузинских реформаторов весьма популярными в глазах политиков и СМИ Кыргызстана. Намерения и воля создать новую систему, ориентированную на парламентскую демократию, стали общей чертой политических процессов в Грузии и Кыргызстане, последовавших за «цветными революциями». Полупрезидентская система явилась следствием «включения» механизма легитимации новых элит как внутри страны, так и на международной арене. Это позволило продемонстрировать решительность властей в деле проведения структурных реформ.
Однако если 10 годовщина «революции роз» ознаменовалась позитивными изменениями в политической и социально-экономической жизни (например, образованная грузинская молодежь, рекрутируемая в государственные органы власти, теперь связывает свое будущее с родиной), то в отношении Кыргызстана вряд ли можно говорить о каких-либо прогрессивных изменениях. Реформаторские намерения, провозглашенные после «тюльпановых революций» 2005 и 2010 годов, остаются декларациями в силу отсутствия у «верхов» политической воли к переменам. Что же касается борьбы с коррупцией, то она стала механизмом преследования сторонников оппозиционных партий; немалую роль в этом сыграли и медийные ресурсы. Из-за отсутствия реальных перемен Кыргызстан на протяжении многих лет неизменно занимает низшие ступени в международных рейтингах.
Легитимация самой идеи парламентской демократии продолжается. Ее успешность зависит от способности лидеров «цветных революций» удержать власть и сохранить достигнутые результаты. Если они не проявят такой способности, оппозиция сможет добиться реставрации президентской системы.
