ЦИФРОВЫЕ ПРАВА КАК НОВЫЙ ОБЪЕКТ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 347.21

С. В. МОИСЕЕВА Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

S. V. MOISEEVA Financial University under the Government of the Russian Federation

Цифровые права как новый объект гражданских прав

Digital rights as a new object of civil rights

Аннотация

Автор рассматривает особенности новеллы гражданского законодательства по признанию цифровых прав объектом гражданского законодательства. В настоящей статье рассмотрены недоработки законодательства в части гражданского оборота цифровых прав, приведены тенденции, связанные с необходимостью принятия специального законодательства, указаны существующие проблемы правоприменения Закона о финансовых активах и цифровой валюте. В завершении исследования по данной теме автором предложены основополагающие правовые положения, которые должны быть учтены при последующей доработке гражданского законодательства в области цифровых прав.

Ключевые слова: цифровые права, проблемы гражданского законодательства, финансовые активы, цифровая валюта, общие и специальные правила.

Abstract

The author examines the features of the novel of civil legislation on the recognition of digital rights as an object of civil legislation. This article examines the shortcomings of legislation regarding the civil turnover of digital rights, shows trends related to the need to adopt special legislation, indicates the existing problems of law enforcement of the Law on Financial Assets and Digital Currency. At the end of the research on this topic, the author proposed fundamental legal provisions that should be taken into account in the subsequent revision of civil legislation in the field of digital rights.

Keywords: digital rights, problems of civil legislation, financial assets, digital currency, general and special rules.

Введение

18 марта 2019 года законодателем были внесены изменения в гражданское законодательство путем закрепления нового объекта гражданских прав - цифровых прав. Такая новелла гражданского законодательства связана с существенным нарастанием тенденций к информатизации общества, например, при переходе на электронный документооборот с использованием электронной цифровой подписи, с появлением электронных средств платежа, смарт-карт, с возникновением обстоятельств, связанных с переходом оказания услуг, заключения сделок, совершения иных юридических действий в рамках гражданских правоотношений в дистанционный формат. Особую актуальность

В действующем гражданском законодательстве указана следующая дефиниция цифровых прав: обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным

законом признакам. При этом законодатель отмечает, что переход правомочий на цифровое право возможен только в информационной системе без обращения к третьему лицу. По мнению автора, такая трактовка понятия цифровых прав не является удачной. Во-первых, не конкретизированы иные области (сферы) цифровых прав, кроме как обязательственных, хотя при должной осмотрительности, следует обратить внимание на тенденции иных сфер применения цифровых технологий относительно биометрических данных личности, безопасного документооборота, реализации права на личную неприкосновенность в цифровой среде и др. Во-вторых, а всегда ли переход правомочий на цифровое права возможен без обращения к третьему лицу? В силу участившихся случаев несоблюдения условий сделки по передаче правомочий на цифровые права одной из сторон появляется проблема отсутствия механизма защиты слабой стороны, а также вытекающие проблемы быстрого распространения данных, не соответствующих

действительности, в информационной системе, сложность правильной реализации сделки в условиях глобальной информационной системы. Вполне было бы логичным предусмотреть такой механизм защиты как участие третьей стороны в некоторых случаях перехода правомочий на цифровые права (определить конкретные виды сделок, где будет задействована третья сторона, установить, что третьей стороной будет являться исключительно уполномоченный орган, его должностное лицо, определить форму участия третьей стороны, например, в порядке регистрационного учета такой сделки). В-третьих, спорным моментом является обязательное условие о переходе правомочий на цифровой образ личности исключительно в информационной системе.

Таким образом, институт цифровых финансовых прав в гражданском законодательстве, по мнению автора, проработан недостаточно. Исходя из этого, целью данной работы будет являться всесторонний анализ данного института, основанной на точках зрения ученых и толковании законодательства, а также формирование предложений по его дальнейшему реформированию как одного из ведущих правовых институтов в условиях цифровой трансформации экономики России.

Сущность и проблемы цифровых финансовых прав

Цифровое право на какой-либо конкретный объем может быть отчуждено как в информационной системе, так и в действительности, т.е. посредством заключения обычной сделки. В обоих случаях необходимо соблюсти не место оформления таких гражданско-правовых отношений, а предмет гражданско-правовых отношений (т.е. переход правомочий на цифровое право, которое прямо или косвенно свя-

зано с применением и распространением его в условиях информационной системы).

Родина Т. Ю., рассматривая особенности цифровых прав в действующем гражданском законодательстве, верно указывает на то, что цифровые права должны быть поименованы в законе, должно учитываться транснациональное законодательство при их гражданском обороте [1]. Однако с некоторыми выводами автора следует поспорить. Так, считать, что правомочия на цифровое право включают в себя только распоряжение не совсем правильно, поскольку цифровое право может быть не только отчуждено, но и передано в пользование в том числе, поэтому следует говорить и о распоряжении правом, и о временном использовании такого права. К цифровым правам не должны применяться только общие (классические) правила действующего гражданского законодательства, так как это приведет к смешению сфер правового регулирования относительно определенных объектов. Таким образом, законодателю необходимо, к примеру, разграничить правила регулирования исключительных прав и цифровых прав, предусмотреть специальные нормы относительно оборота цифровых прав и способов защиты при их несоблюдении.

Камышанова А. Е., Дементьева И. В., Каменева П. В. склонны считать, что такой объект как цифровые права является воплощением самостоятельного неоклассического правового направления [2]. Такое положение напрямую доказывает необходимость приоритета специальных правил над общими правилами гражданского законодательства.

По мнению Камышанского В. П., законодателю предстоит рассмотреть отдельные области цифровых прав в специальных (профильных) законах [3]. С такой по-

зицией также следует согласиться ввиду недопущения громоздкости норм ГК РФ, их архаичного расположения в нем. Так, с помощью специальных законов можно будет урегулировать: особенности однородных цифровых прав, их виды, особенности их гражданского оборота, полномочия различных субъектов при заключении и реализации сделки по передачи правомочий на цифровые права, а также специальные меры юридической ответственности и способы защиты от незаконного использования, распоряжения цифровым правом.

Невозможно не согласиться и с мнением Н. С. Карцевой и Э. Н. Корень о том, что гражданское законодательство нуждается в доработке в части определения прав и свобод владельцев и пользователей цифровых прав, конкретизации правового регулирования использования цифровых прав именно в интернет-пространстве [4]. Данные перспективы гражданского законодательства еще раз подчеркивают необходимость принятия специального законодательства, а также обращение внимания на частые и актуальные проблемы использования и распространения цифровых прав в самой известной глобальной информационной системе - в сети «Интернет», обосновывая это тем, что в такой информационной системе высока уязвимость использования цифровых прав незаконно, не по назначению, также высока вероятность быстрого исчезновения следов такого использования, что впоследствии определяет затруднительность доказывания незаконного использования цифрового права.

Перечисленные мною выше аспекты действительно важны в условиях перехода экономики в «цифру», ведь законодательное закрепление позиций государства по данным проблемам придаст большую стабильность зарождающемуся

обороту цифровых прав и сделает их менее рискованными.

Какие недоработки действующего гражданского законодательства в области цифровых прав можно уже заметить? В 2020 году был принят профильный закон, касающийся правового регулирования цифровых финансовых активов и цифровой валюты. Многие исследователи по данной теме раскололись на два лагеря: те, кто считают, что криптовалюта является цифровой валютой и те, кто считают, что даже посредством принятия данного специального закона все равно не урегулированы вопросы выпуска и оборота именно криптовалюты. По мнению автора статьи, такая проблематика возникает из-за законодательного недорегулирования существующих тенденций, из-за отсутствия прямой и явной конкретики дефиниций. Так, если признавать криптовалю-ту цифровой валютой, то она является легализованной на территории России как средство платежа, но появляются явные противоречия: выпуск и оборот криптова-люты законодательно ограничены в части установления запрета на оплату ею товаров, работ и услуг юридическими лицами, филиалами и представительствами иностранных и международных компаний, гражданами, находящихся в РФ не менее 183 дней в течение 12 следующих подряд месяцев, также до сих пор общая норма гражданского законодательства позволяет использовать в качестве средства платежа только российский рубль. Таким образом, легализация гражданского оборота криптовалюты даже с принятием специального закона находится под большим вопросом. Кроме этого, специальный закон имеет ряд других недостатков, в частности, отсутствие именований смарт-контрактов, токенов как наиболее частых финансовых активов, задействованных в обороте, более полного определения

правового статуса специальных субъектов оборота финансовых активов - оператора криптобиржи и оператора крип-топлатформы. Существенная недоработка таких вопросов связана со спешкой законодателя в урегулировании цифровых прав довольно обширной сферы общественных отношений. Вместе с тем, такая доработка действительно необходима, если законодатель желает ускорить циф-ровизацию и повышение технологичности экономики в России. Криптовалюта и технологии, лежащие в ее основе, могут дать мощный стимул информатизации российской системы хозяйствования, поэтому государству необходимо обратить внимания на данную проблему.

Вольхин А. Д. уверен, что отсутствие в специальных законах схожих по форме цифровых прав приводит к их незащищенности и неурегулированности [5]. Тем самым предлагается активно развивать и дорабатывать специальное гражданское законодательство с привлечением лиц-специалистов в данных областях, которые более глубоко и лучше разбираются в технических понятиях, операциях по использованию и распространению определенной группы цифровых прав.

Некоторые иные проблемы в области гражданского оборота объектов цифровых прав рассматривают Правкин С. А. и Смирнова В. В, а именно: отсутствие надлежащего обеспечения конфиденциальности данных при гражданском обороте такого специфического объекта, правовая неопределенность в способах отнесения объекта к цифровым и в определении цифровой платформы [6]. Отсюда следует, что на чашах весов сохранение общих действующих правил гражданского законодательства, которые будут применимы к объектам цифровых правах (т.е. «избав-

ление» законодательства от его громоздкости и, возможно, полной трансформации), либо закрепление специальных правил регулирования гражданского оборота специфического объекта в целях установления законодательной определенности и ясности ввиду нарастающих цифровых тенденций, упомянутых свыше, а также в целях установления дополнительных гарантий, способов защиты лиц, владеющих и пользующихся цифровыми правами. По мнению автора статьи, необходимо придерживаться второго пути, допуская установление специального правового регулирования различных объектов цифровых прав, ведь только так в начинающем свое развитие обороте цифровых прав допустима защита интересов его субъектов, и, следовательно, развития цифровой экономики.

Заключение

Таким образом, институт цифровых прав в гражданском законодательстве, по нашему мнению, имеет определенные недоработки и недостатки. Многие из них связаны с относительной молодостью данного института, и, со временем, по мере своего развития и применения, многие проблемы будут законодателем устраняться. По мнению автора, в дальнейшем гражданским общим и специальным законодательством должны быть предусмотрены следующие правовые положения относительно гражданского оборота цифровых прав, способные устранить базовые недостатки, уже сейчас очевидно мешающие трансформации экономических отношений:

- конкретизация понятия информационных систем с возможным переименованием данного термина в цифровое пространство, которое будет означать

любую цифровую платформу, на которой используются и распространяются цифровые права;

расширение круга правомочий владельца и пользователя цифровым правом; допущение участия третьей стороны в сделке в рамках формирования модели частно-публичных правоотношений в гражданском обороте цифрового права; признание местом совершения сделки по передаче правомочий на цифровое право не только информационную систему, но и в действительности;

закрепление именований цифровых прав в ГК РФ, но их детальное регулирование должно предусматриваться специальными законами;

тщательная проработка технических понятий, определения специальных субъектов правового регулирования, перечисления всех форм однородных цифровых прав в определенной области, т.е. обеспечение

защищенности и регулирования всех существующих видов цифровых прав. Законодатель также должен руководствоваться не прямым запретом на гражданский оборот цифровых прав, а установлением правовых пределов использования и распространения данных объектов гражданского законодательства.

Вместе с тем необходимо отметить, что внедрение в гражданское законодательство института цифровых прав стало большим шагом вперед по законодательному урегулированию в условиях цифровой трансформации экономики. Предложенные автором меры только ускорят данный процесс, а также позволят с большей силой защищать интересы субъектов оборота цифровых прав.

Список литературы

1. Родина Т. Ю. Цифровые права: новое в гражданском законодательстве. 2021. Инновации. Наука. Образование. № 32, С. 85-59.

2. Камышанова А. Е., Дементьева И. В., Каменева П. В. Цифровые права в российском гражданском праве. 2020. Право и государство: теория и практика. — № 6 (186). — С. 73-75.

3. Камышанский В. П. Цифровые права в российском гражданском законодательстве. — 2019. Власть закона. № 3 (39). — С. 13-16.

4. Карцева Н. С., Корень Э. Н. Цифровые права как объекты гражданских прав: проблемы и перспективы развития гражданского законодательства. 2020. Междисциплинарная интеграция как двигатель научного прогресса: сборник материалов Международной на-

References

1. Rodina T.Ju. Cifrovye prava: novoe v grazhdanskom zakonodatel'stve [Digital rights: new in civil legislation]. 2021. Innovacii. Nauka. Obrazovanie [Innovations. Science. Education.]. No. 32. P. 85-59.

2. Kamyshanova A. E., Dement'eva I. V., Kameneva P. V. Cifrovye prava v rossijskom grazhdanskom prave [Digital rights in Russian civil law]. 2020. Pravo i gosudarstvo: teorija i praktika [Law and state: theory and practice]. No. 6 (186). P. 73-75.

3. Kamyshanskij V.P. Cifrovye prava v rossijskom grazhdanskom zakonodatel'stve [Digital rights in the Russian civil legislation]. 2019. Vlast' zakona [Power of Law]. No. (39). P. 13-16.

4. Karceva N. S., Koren' Je. N. Cifrovye prava kak ob#ekty grazhdanskih prav: problemy i perspektivy razvitija grazhdanskogo zakonodatel'stva [Digital rights as objects of civil rights: problems and prospects of development of civil legislation]. 2020. Mezhdisciplinarnaja integracija kak dvigatel' nauchnogo progressa: sbornik materialov Mezhdu-

учно-практической конференции. Новосибирск. - С. 308-310.

5. Вольхин А. Д. Цифровые права в законодательном закреплении. 2021. Эволюция российского права. Материалы XIX Международной научной конференции молодых ученых и студентов. Уральский государственный юридический университет. Екатеринбург. — С. 415-418.

6. Правкин С. А., Смирнова В. В. К вопросу «цифровых прав человека» в цифровой экономике. — 2020. Legal Bulletin. № 2. — С. 18-26.

narodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii [Interdisciplinary Integration as an Engine of Scientific Progress: Proceedings of the International Scientific and Practical Conference]. Novosibirsk. P. 308-310.

5. Vol'hin A.D. Cifrovye prava v zakonodatel'nom zakreplenii [Digital rights in legislation]. 2021. Jevoljucija rossijskogo prava. Materialy XIX Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii molodyh uchenyh i studentov [Materials of XIX International scientific conference of young scientists and students]. Ural'skij gosudarstvennyj juridicheskij universitet. Ekaterinburg. P. 415-418.

6. Pravkin S. A., Smirnova V. V. K voprosu "cifrovyh prav cheloveka" v cifrovoj jekonomike [To the question of 'digital human rights' in digital economy]. 2020. Legal Bulletin. No. 2. P. 18-26.

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ

Моисеева София Владиславовна, студентка юридического факультета, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, г. Москва, Россия

203128@edu.fa.ru

Научный руководитель: Афанасьев Илья Владимирович, к. ю. н., доцент Департамента правого регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, г. Москва

ivafanasev@fa.ru

ABOUT THE AUTHOR

Sofia V. Moiseeva, student, Faculty of law, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia

203128@edu.fa.ru

Scientific director:

Ilia V. Afanasev, Candidate of Law, Assoc. Department of Legal Regulation of economic activity Financial University under the Government of the Russian Federation, Russia, Moscow

ivafanasev@fa.ru

Статья поступила в редакцию 25.04.22; одобрена после рецензирования 15.05.22;

принята к публикации 25.05.22. Авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи

The article was submitted 25.04.22; approved after reviewing 15.05.22; accepted for publication 25.05.22. The authors read and approved the final version of the manuscript.