CC BY
334
2. О санитарно-эпидемиологическом
благополучии населения: федер. закон от 30.03.1999 N 52-ФЗ (ред. от 13.07.2020).Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
УДК 347.2/.3 ГРНТИ 10.27.57
3. Уголовно-процессуальный кодекс
Российской Федерации: федер.закон.от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 31.07.2020).Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ЦИФРОВЫЕ ПРАВА: ЧТО ЭТО И НУЖНЫ ЛИ В ГРАЖДАНСКОМ КОДЕКСЕ _РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ?_
Пышнова Елизавета Сергеевна
студент 3 курс, Юридический факультет, бакалавриат ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный университет»
Научный руководитель: Коноплянникова Татьяна Валерьевна кандидат педагогических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный университет»
г. Оренбург, Россия
DIGITAL RIGHTS: WHAT IS IT AND ARE NECESSARY IN THE CITIZENSHIP CODE OF
THE RUSSIAN FEDERATION?
АННОТАЦИЯ
Статья посвящена анализу цифрового права как объекта гражданских прав. Целью статьи является ответ на вопрос существует ли насущная необходимость признавать цифровые права объектами гражданских правоотношений? В статье представлены различные определения гражданских прав и различные подходы к отнесению цифрового права к современному российскому гражданскому законодательству. Рассматриваются основные проблемы и недоработки отнесения цифровых прав к гражданскому законодательству нашей страны. Автор приходит к выводу, что введение в ГК РФ определения «цифрового права» в современном понимании не представляется обоснованным, а отнесение цифрового права к объектам гражданских правоотношений является нелогичным. Методом исследования послужил теоретический анализ научной работ, а также российского законодательства, что обусловлено новизной исследуемой темы.
SUMMERY
The article is devoted to the analysis of digital law as an object of civil rights. The purpose of the article is to answer the question whether there is an urgent need to recognize digital rights as objects of civil legal relations? The article presents various definitions of civil rights and various approaches to classifying digital law as part of modern Russian civil law. The main problems and shortcomings of attributing digital rights to the civil legislation of our country are considered. The author comes to the conclusion that the introduction into the Civil Code of the Russian Federation of the definition of "digital law" in the modern sense does not seem to be justified, and the attribution of digital law to objects of civil legal relations is illogical. The research method was a theoretical analysis of scientific works, as well as Russian legislation, which is due to the novelty of the research topic.
Ключевые слова: цифровые права, информационные технологии, цифровизация, объект гражданских прав, токен.
Keywords: digital rights, information technology, digitalization, object of civil rights, token.
Информационное пространство в настоящее время глубоко проникло в современный социум, мы можем констатировать формирование новой цифровой реальности. И следует осознать, что государство должно адекватно реагировать на происходящие процессы цифровизации во всех сферах общественной жизни, государственные органы должны четко и понятно сформулировать и реализовывать цели и задачи формирования указанного информационного пространства [8, с. 26]. Современное информационное пространство состоит из технологий блокчейна, банковских онлайновых режимов, электронных библиотек, «облачных» технологий, искусственного интеллекта [6, с. 16].
К цифровым активам следует отнести следующие:
- все виды токенов (заменители ценных бумаг);
- цифровая валюта (биткоин, эфериум и пр.);
- большие массивы ((big dates);
- доменное имя;
- аккаунт;
- имущественные геймерские права в виртуальном пространстве игры.
В силу этого российский законодатель принял решение о правовом регулировании цифровых прав. В 2019 году вступает в силу федеральный закон «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» [2],
устанавливающий список объектов гражданских правоотношений, в который были внесены и цифровые права.
Исходя из п. 3 статьи 3 указанного Федерального закона, цифровые права - это «обязательственные и другие права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационных систем, отвечающих определенным
законодательством комплексов признаков. Осуществление, распоряжение, такие как передача, залог, обременение цифрового права другими способами или ограничение распоряжения цифровыми правами возможно в информационной системе без обращений к третьим лицам».
Частью 2 п. 3 ст. 1 указанного Федерального закона установлено, что обладатель цифровых прав - это физическое или юридическое лицо, распоряжающееся данными правами по правила определенных информационных систем. Заключение сделки возможно только в письменной форме. Сделка считается заключенной в момент ее совершения при использовании установленных программных и технических устройств, которые позволяют достоверно точно идентифицировать всех участников сделки, которые выражают свою волю. Основным видом письменного формата заключения сделки представляются определенные Интернет-формы на определенных Интернет-страницах или иных Интрнет-ресурсах.
Законодатель, представляя указанные нововведения стремился к достижению следующих целей:
- обеспечение полноценного оборота цифровых прав субъектов гражданских правоотношений;
- обеспечение всесторонней защиты прав субъектов гражданских правоотношений;
- обеспечение возможности заочного голосования с использованием Интернет-ресурсов.
Как нам представляется, на данный момент самым проблематичным является определение цифрового права.
Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского
законодательства при подготовке указанного федерального закона цифровые права были отнесены к способам фиксации обязательственного или иного права, и не рассматривались как объекты гражданских правоотношений [22, с. 36].
На повестке дня встал вопрос: существует ли насущная необходимость признавать цифровые права объектами гражданских правоотношений, при этом следует исходить из того, что само понимание объекта гражданских правоотношений возможно в рамках определенных гражданско-правовых режимов. Для цифровых прав такой гражданско-правовой режим не создан, хотя сами цифровые права, как мы понимаем, уже установлены федеральным законодательством [2].
Для государственных фискальных органов в данном контексте упрощаются процедуры контроля за объектами гражданских
правоотношений, но это никак не позволяет заявить о том, что данный федеральный закон имеет законченный формат. Во-первых, данная норма декларативна и носит отсылочный характер; во-вторых, никоим образом не установлено нормативно-правовое регулирование цифровое пространство (цифровая среда); в третьих, не установлены правовые статусы таких категорий, как цифровой финансовый актив и виртуальная валюта [13, с. 106].
С точки зрения Ю.В. Кузнецова, в гражданских правоотношениях недостаточно отработаны именно практические вопросы оборота вводимых объектов; профессиональные юристы и экономисты еще до конца не осмыслили значение и профессиональное применение цифровых прав как объектов гражданского права, а рассматриваемый федеральный закон требует серьёзных изменений гражданского-правовой доктрины и всего гражданского права [12, с. 96].
Кроме того, существует серьезное недопонимание, как должна быть сформирована модель законодательного регулирования токенов как цифровых знаков.
Понятие цифрового права в новой законодательной инициативе - это не то же самое, что понятие токенов; и как следствие мы можем сделать вывод о различии права на финансовые активы и цифрового права; таким образом, мы имеем различное законодательное толкование данных категорий в бюджетном, гражданском и налоговом законодательстве, что не соответствует принципу унификации законодательства нашего государства [20, с. 72].
Приведем точку зрения Л.Ю. Василевской: «... процесс цифровизации прав приведет не к формированию новых видов имущественных прав, вместе с комплексом обязательственных, корпоративных и исключительных прав, а лишь к цифровым способам их фиксирования» [7, с. 113].
Российский законодатель при разработке проекта рассматриваемого Федерального закона в качестве цифровых прав рассматривал только права пользователя криптовалюты и ICO (ICO (Initial Coin Offering) - способ первичного размещения токена, при котором токен следует переадресовать в любой электронный кошелек, обменяв его на криптовалюту). При обсуждении проекта законодатель отказался «привязывать» децентрализованные информационные системы (децентрализованные реестры) к цифровым правам.
При обсуждении проекта эксперты указали, что понятие цифровых прав ограничено распределительными реестрами [24], поскольку электронный формат прав имеет право на существование не только в блокчейне. При таком подходе дискриминируются другие технологии закрепления прав в электронном формате.
Кроме того, мы должны отметить, что технологии блокчейна имеют ограничения по времени исполнения, то есть через определенный промежуток времени технология устаревает, и
поэтому применять к этой конструкции понятие цифрового права нецелесообразно.
При обсуждении проекта эксперты также идентичность цифрового права с балансом мобильных гаджетов, с бонусными программами на цифровых носителях, с геймерской валютой; причем с продвижением Интернет-технологий таких аналогий становится все больше. Как вывод, мы видим обширное понимание цифровых прав, под которое попадают все права, которые могут быть зафиксированы в цифровом формате.
Понятно, что законодатель закрепил за собой возможность детализировать определение цифровых прав: это становится ясно в результате анализа таких оговорок, как «названных в данном качестве в законе», «отвечающие установленным законом признакам». Вместе с тем в статье 141.1 ГК РФ не определены сроки и нормативный порядок данной детализации.
Следовательно, по нашему мнению, нововведения в Гражданский кодекс декларативны, поскольку они лишь устанавливают цифровое право как объект гражданских правоотношений, которые отнесены к группе имущественных прав в информационных системах. Законодателем дается лишь общая характеристика цифрового права - это обязательственное или иное право, содержание и условия осуществления которых определяются информационной системой, которая отвечает законодательно установленным признакам. Более подробно это определение не детализируется.
Таким образом, следует предположить, что обязательственные цифровые права - это функционирующие в цифровом формате требование получения заданного результата, исполнения действий, передачи имущественных прав и пр.пр. Создание и функционирование цифрового права определяется информационной системой и ее требованиями. Другими словами, цифровые права - это права, устанавливаемые в определенной информационной системе и функционирующие по правилам определенной информационной системы. Получается, что категории, перечисленные в п. 1 ст. 141.1 ГК РФ, «обязательственные», «иные» не раскрывают понятие цифровых прав, и если можно так сказать, представляются необязательными в данном контексте.
Как мы выяснили, определение «цифровых прав», представленное в Гражданском кодексе РФ, не позволяет охватить все объекты, преобразованные в различные цифровые форматы, и включает в себя лишь те права, на которые прямо указано в статье, что они создаются и обращаются как цифровые.
Частью 3 статьи 8 Федерального закона № 259-ФЗ установлено следующее: «утилитарными являются цифровые права, при том, если они изначально сформировались как цифровые права на основании заключении договора о приобретении утилитарных цифровых прав, при заключении которого использовалась определенная инвестиционная платформа» [3]. Данное
положение доказывает некую идентичность цифрового права и ценной бумаги.
Поскольку имущественные права в цифровом праве и в бездокументарных ценных бумагах не привязаны к материальным носителям, то следует рассматривать возможность уравнять эти две категории. Но законодатель не стал этого делать. Объяснение такому положению очень простое -законодательство о бездокументарных ценных бумагах является в российском праве недоработанным. Поэтому уравнивание цифровых прав и бездокументарных ценных бумаг привело бы к коренной перестройке нормативной базы о ценных бумагах в РФ. А это потребовало бы длительных усилий и больших временных затрат, что в свою очередь задержало бы принятие закона о цифровых правах. В будущем, несомненно эти способы станут единым правовым институтом [19, с. 32].
Федеральный закон № 259-ФЗ в статье 9 устанавливает порядок выпуска и обращения таких ценных бумаг, которые удостоверяют утилитарное цифровое право. Неэмиссионные
бездокументарные ценные бумаги именуются «цифровыми свидетельствами»; за ними не закреплена номинальная стоимость, но закреплены права владельца в любой момент истребовать от депозитария (депозитарий в данном случае распоряжается утилитарными цифровыми правами) оказывать услуги по осуществлению или распоряжению определенным утилитарным цифровым правом. Учет цифровых свидетельств осуществляет депозитарий, государственная регистрация для выдачи цифровых свидетельств не требуется. Таким образом, мы наблюдаем, как, с одной стороны, законодателем используется уже функционирующая инфраструктура для организации торговли утилитарным цифровым правом, и с другой стороны, согласно ст. 128 Гражданского кодекса РФ, бездокументарная ценная бумага не является объектом утилитарного цифрового права.
Правовым управлением Аппарата ГД ФС РФ при обсуждении проекта ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации» [10] была высказана нецелесообразность введения в гражданское законодательство термина «цифровое право», также было предложено пользоваться устоявшимися на практике терминами «токен»и «криптовалюта».
В пояснительной записке к проекту указанного ФЗ было указано, что содержание «цифровых прав» за пределами РФ трактуется как «комплекс прав личности в цифровом пространстве» [15].
Ряд правоведов также считают, что «цифровое право» - это юридический аналог «токена» [17, с. 189], [18].
Также российским законодателем не дано легального определения криптовалюты. Л. А. Родионов указывает, что «криптовалюта -сокращенное от криптографической валюты - это валюта, которая распространяется через
компьютерные сети, в формате уникального цифрового кода, которая имеет определенную стоимость, которая может использовать как для расчетов, так и для инвестиционной деятельности [17, с. 190].
Отечественные цивилисты неоднократно высказывают мнение о признании криптовалюты в качестве объекта гражданских правоотношений, что сделает возможность ее правового регулирования [5, с. 78].
В настоящее время в РФ криптовалюта не отнесена к цифровым правам.
Таким образом, мы наблюдаем неоправданную сложность правовой конструкции «цифровых прав», цель которой заключается, по видимому, в распространении формата имущественного права на токен и криптовалюту. Хотя чтобы ввести их в экономический оборот следовало бы просто признать за имущественными правами возможность фиксации в цифровом формате [11, с. 331].
С.В. Сарбаш рассматривает цифровое право как способ оформления известных нам видов права [19, с. 33].
Р.С. Бевзенко предлагает рассматривать цифровое право как формат функционирвоания имущественного права [4].
С нашей точки зрения, мы же не включаем в объекты гражданских прав папирусные права, права свитков, бумажные права и т.д. Поэтому не следовало относиться цифровые права к объектам гражданских правоотношений, а считать их как формат закрепления прав.
Как вывод отметим следующее: введение в ГК РФ определения «цифрового права» в современном понимании не представляется обоснованным, а отнесение цифрового права к объектам гражданских правоотношений нелогично.
В современной России цифровая экономика только начинает делать первые самостоятельные осознанные шаги; финансово-экономическая практика еще не использует в необходимых объемах современные модели отношений в киберпространстве. Поэтому закрепление понятия цифрового права, скорее всего, носит декларативный характер, и с правовой точки зрения, является на данный момент бессмысленным.
Список использованных источников
1Часть третья Гражданского кодекса Российской Федерации от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ. Принята Государственной Думой 1 ноября 2001 г. Одобрена Советом Федерации 14 ноября 2001 г.// Собр. законодательства Российской Федерации от 3 декабря 2001 г. № 49 ст. 4552.
2О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации : Федеральный закон от 18.03.2019 № 34-Ф3 // Собр. законодательства РФ. - 2019. - № 12. - Ст. 1224.
3О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений
в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон от 2 августа 2019 г. N 259-ФЗ. Электронный ресурс. - Режим доступа: https://rg.ru/2019/08/07/investicii-dok.html.
4Бевзенко, Р.С. Объекты гражданских прав. Комментарий к ст. 128 Гражданского кодекса. 17 сентября 2019 г. / Р.С. Бевзенко. [Электронный ресурс]: Режим доступа:
https://www.youtube.com/watch?v= or_O5so1_ro&feature= share&fbclid=
IwARIRku5kr8_L_QeAPhqEHwMeA UPO_FdNwty G9hWl2yhG0- C2le0cxrk3m4s (дата обращения: 10.10.2020).
5Белокопытова, Н.Ю. О возможности признания криптовалюты как объекта гражданских прав / Н.Ю. Белокопытова, И.В. Косенко // Юридический вестник Дагестанского
государственного университета. - Т. 29. - 2019. - № 2. - С. 77-82.
бБулгатова, Ю.С. Блокчейн-технологии как новое направление развития экономики России / Ю.С. Булгатова, Б.В. Сандакова // Вестник Бурятского государственного университета. -Экономика и менеджмент. - 2020. - Вып. 2. - С. 1522.
7Василевская, Л.Ю. Токены как новые объекты гражданских прав: проблемы юридической квалификации цифрового права // Актуальные проблемы российского права. - 2020. -№ 4. - С. 112-118.
8Воробьев, С.М. Информатизация и государственноорганизованное общество в формационном измерении / С.М. Воробьев, С.А. Комаров // Теория государства и права. - 2019. - № 5. - С. 26-34.
9Воробьев, С.М. Правовой статус киберфизических систем: теоретико-правовое осмысление / С.М. Воробьев, С.А. Комаров // Теория государства и права. - 2020. - № 2. - С. 2332.
10Заключение правового управления Аппарата ГД ФС РФ «По проекту федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую ГК РФ». [Электронный ресурс]: Режим доступа:
http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc &ts=131268202601639840854458574&cacheid=8894 D6F506D910C974071549B0898376&mode=splus&ba se=PRJ&n=174641&rnd=0.36211417173024673#bafpsa 4a6s8 (дата обращения: 10.10.2020).
11Конобеевская, И.М. Цифровые права как новый объект гражданских прав / И.М. Конобеевская // Известия Саратовского университета. - 2019. - Вып. 3. - С. 330-334.
12Кузнецов, Ю.В. Криптоактивы как документарные ценные бумаги / Ю. В. Кузнецов // Закон. -2019. - № 9. - С. 95-104.
13Овчинников, А.И. Цифровые права как объекты гражданских прав / А.И. Овчинников, В.И. Фатхи // Ростовский юридический институт Министерства внутренних дел РФ. - 2019. - № 4. - С. 105-113.
14Петухов, С.В. Правовая конструкция
цифровых прав как объекта гражданских прав / С.В. Петухов, Ю.В. Рачеева // Юридическая мысль. -2019. - № 7 (119). - С. 64-709.
15Пояснительная записка к проекту федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса РФ» (недействительный документ). [Электронный ресурс]: Режим доступа: https://base.garant.ru/57267885/ (дата обращения: 10.10.2020).
16Право в цифровом мире. Размышления на полях Петербургского международного юридического форума. [Электронный ресурс]: Режим доступа: https://rg.ru/2018/05/29/zorkin-zadacha-gosudarstva-priznavat-i-zashchishchat-cifrovye-prava-grazhdan.html/ (дата обращения: 10.10.2020).
17Родионов, Л.А. К вопросу о правовой характеристике цифровых технологий в гражданском праве / Л.А. Родионов // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. - 2019. - № 4. - С. 189-192.
18Рожкова, М.А. Цифровые деньги: мобильная фиатная валюта, валюта виртуальных миров, валюта корпоративного значения, криптовалюта и национальная криптовалюта / М.А. Рожкова. [Электронный ресурс]: Режим доступа: https://zakon.rU/blog/2019/10/7/cifrovye_dengi_mobil naya_fiatnaya_valyuta_valyuta_virtualnyh_mirov_val yuta_korporativnogo_znacheniya (дата обращения: 10.10.2020).
19Сарбаш, С.Цифровые права как новый объект гражданского права / Л. Новоселова, А.
УДК 34.343.1
Габов, С. Сарбаш // Закон. - 2019. - № 7. - С. 32-53.
20Фатьянов, А.А. Актуальные проблемы правового регулирования в области развития цифровой экономики / А.А. Фатьянов // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. - 2019. - № 5. - С. 72-78.
21Цифровые права как объекты гражданских прав. [Электронный ресурс]: Режим доступа: https://rusjurist.ru/teoriya_prava/cifrovye-prava-kak-obekty-grazhdanskih-prav/
22Шестакова, М. Цифровые права как новый вид объектов гражданских прав. Что еще поменялось в ГК РФ? / М. Шестакова // ЭЖ-Юрист. - 2019. - № 12. - С. 36 - 38.
23Эрделевский, А. М. О цифровых правах / А. Эрделевский. [Электронный ресурс]: Режим доступа: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc &base=CJI&n=122169#08349250148001948 (дата обращения: 10.10.2020).
24Экспертное заключение по проекту федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и третью ГК РФ»: принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 17 янв. 2019 г. № 183-1/2019. [Электронный ресурс]: Режим доступа: www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&ts=5 4665635209172016912095897&cacheid=F3DA083290 6C64A04ED78ABA0C277D06&mode=splus&base= PRJ&n=181511&rnd=00DA8F30EDDEAD464E1EDE 8CE5BD CD28#1m4ixdh4pby (дата обращения: 10.10.2020).
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СИСТЕМ ВИДЕОКОНФЕРЕНЦСВЯЗИ В УГОЛОВНОМ _СУДОПРОИЗВОДСТВЕ_
Рогожина Светлана Григорьевна
старший преподаватель, кафедра правовых дисциплин, «Адыгейский государственный университет» филиал в г. Белореченск, РФ
АННОТАЦИЯ
В последнее десятилетие было написано огромное количество научно-исследовательских работ, посвященных сравнительному анализу различных новелл УПК РФ, касающихся допроса свидетеля путем использования систем видеоконференцсвязи. В период пандемии, данная тема является наиболее обсуждаемой и интересной в настоящее время. Проведенные реформирования позволят суду первой инстанции быстро рассматривать уголовные дела. Использование систем видеоконференцсвязи в уголовном судопроизводстве предполагалось ввидус соблюдением прав осужденных, которые находятся под стражей, при рассмотрении уголовных дел судами кассационной и надзорной инстанций.
ABSTRACT
In the last decade, a huge number of research papers have been written on the comparative analysis of various novelties of the criminal procedure code of the Russian Federation concerning the interrogation of a witness using video conferencing systems. During the pandemic, this topic is the most discussed and interesting at the moment. The reforms will allow the court of first instance to quickly consider criminal cases. The use of videoconferencing systems in criminal proceedings was intended to respect the rights of convicts who are in custody when considering criminal cases by the courts of cassation and Supervisory instances.
Ключевые слова: процесс, систем видеоконференцсвязи, участник процесса, уголовные дела, суд.
Keywords: process, video conferencing system, participant in the process, criminal cases, court.
