CC BY
0■ ■ ■ Цифровая дипломатия в продвижении внешнеполитического курса страны
Ефремова А.А.
Департамент государственного протокола Министерства иностранных дел Российской Федерации, г. Москва, Россиская Федерация
Аннотация. Мы живем в эпоху трансформации социальных отношений, в том числе, дипломатических. Во многом это связано с процессами глобализации и развитием цифровых технологий. Сегодня физические границы и территориальный фактор играют всё меньшую роль для распространения информации. Это дало толчок к развитию нетрадиционной дипломатии, вовлекая в международный дискурс дополнительные акторы, помимо традиционных государств и международных организаций, за счёт внедрения более публичных инструментов коммуникации. Новые информационно -коммуникативные технологии расширили не только инструментальную, но и акторную среду современной дипломатии.
Благодаря цифровой коммуникации, государства сегодня могут строить отношения не только друг с другом или с международными организациями, но также с гражданами иностранных государств. Сегодня такой подход взаимодействия государства с иностранной аудиторией через интернет-сервисы и социальные сети, является следствием развития цифровой дипломатии.
Актуальность темы исследования обусловлена всевозрастающей популярностью социальных сетей как инструмента для организации политической дискуссии. Сегодня трудно переоценить важность социальных сетей в жизни всего мира. Это не только платформа для получения какой-либо информации, это комплекс различных систем для общения, обмена контентом, образования, работы и т.д. Цель данного исследования -проанализировать процессы цифровой дипломатии МИД России с помощью различных социальных сетей.
Ключевые слова: цифровая дипломатия, социальные сети, общество, аудитория, охват, развитие, коммуникации, политические дискуссии, МИД.
Для цитирования: Ефремова А.А. Цифровая дипломатия в продвижении внешнеполитического курса страны//Коммуникология: электронный научный журнал. 2022. Том 7. №4. С. 107-114.
Сведения об авторе: Ефремова Александра Александровна, специалист Департамента государственного протокола МИД России. Адрес: 119200, г. Москва, Смоленская-Сенная пл. 32/34. E-mail: zolotareva-a@yandex.ru.
Статья поступила в редакцию: 14. 08. 2022. Принята к печати: 22.12.2022. Введение
Для изучения социальных сетей как инструмента цифровой дипломатии, нам необходимо понимать, какое место они занимают с точки зрения теории, как соотносятся с уже изученными явлениями и практиками международных отношений. Сегодня публичная дипломатия
является довольно важным направлением внешнеполитической деятельности. Однако принимая во внимание появление новых методов коммуникации и взаимодействия с аудиторией, очевидно, что борьба за умы и сердца сегодня требует поправки на использование новых методов. Поэтому сегодня справедливо говорить о налаживании цифрового диалога, с использованием современных информационно-коммуникативных технологий [Шарков, Силкин].
Определение понятия «цифровая дипломатия»
В последнее время мы всё чаще сталкиваемся с понятием «цифровая дипломатия», которое входит в обиход дипломатов и исследователей международных отношений, но существует проблема - отсутствие чёткого общепринятого определения и понятия, что такое цифровая дипломатия [Ashbrook].
Проблема исходит из того, что, во-первых, это относительно новое явление, а во-вторых, существует большое количество смежных понятий, прикованных к конкретному инструменту (Интернет-дипломатия, кибер-дипломатия, твиттер-дипломатия, е-дипломатия, и так далее) [World leaders ...].
Пытаясь анализировать это новое понятие, исследователи связывают его с конкретными сферами, уходя в слишком узкую тематику, подходящую под конкретные вопросы (так, например, говоря об Интернет-дипломатии, речь идёт обо всех возможностях всемирной паутины, при том, что социальные сети, о которых мы говорим, - лишь малая часть Интернета; кибер-дипломатия больше интересуется вопросами кибер-безопасности; говоря о твиттер-дипломатии, в фокус берётся только одна конкретная социальная сеть и т.д.) [Киреева].
Преимущества цифровой дипломатии
В качестве основных характеристик цифровой дипломатии можно отметить: высокую степень вовлеченности, как дипломатических структур, так и аудитории (простые граждане - пользователи социальных сетей); открытость процессов за счёт использования публичных инструментов; мгновенный доступ к широкому кругу информации [Кадомцев].
Одно из явных преимуществ цифровой дипломатии заключается в том, что для дипломатических структур открывается канал связи с иностранными гражданами и организациями, через который можно транслировать свои идеи практически в реальном времени, в соответствии с целями внешней политики государства. К тому же такой канал связи будет стоить относительно недорого, так как затраты на создание, содержание и продвижение самого инструмента - социальной сети, не ложатся на государство, а являются затратами компании, чьим продуктом является социальная сеть.
К тому же через социальные сети можно быстро выяснить настроения в обществе по тому или иному вопросу благодаря тому, что зачастую социальные сети служат площадкой для дебатов в комментариях к разным новостям. Поэтому планируя какие-либо активности в отношении иностранных граждан, дипломатические работники могут использовать общественное настроение в качестве ориентира. Социальные сети предлагают высокий уровень адаптивности информации [Киреева, Шарков].
Благодаря тому, что инструмент публикации новостей в социальных сетях максимально гибкий, это может быть использовано для того, чтобы публиковать новости, делая нужные акценты, и смещать фокус внимания аудитории на те аспекты, которые соответствуют внешнеполитическим целям.
Особенности российской цифровой дипломатии
Началом применения цифровой дипломатии Российской Федерацией можно считать выступление Владимира Путина на совещании послов и постпредов, в котором он призвал дипломатов использовать новые технологии. После этого российский МИД начал создание страниц в Facebook, Twitter1 и в YouTube. Освоение цифровых платформ было обозначено как необходимый шаг для донесения российской позиции зарубежным коллегам.
Российский МИД очень активно ведёт свои социальные сети. Так, например, согласно анализу организации BCW, страница МИДа в Twitter на 1 января 2022 года за предыдущие 12 месяцев имеет более 10 тысяч публикаций, и в среднем размещает 28 постов в день. Это своеобразный рекорд, далее в порядке убывания расположились правительство Узбекистана (7896 постов, 22 постав в день), Правительство Ботсваны (7430 постов, 20 постов в день), Президент Доминиканской Республики (4 985 постов, 14 постов в день), Правительство Южной Африки (4700 постов, 13 постов в день), Правительство Индонезии (4262 постов, 12 постов в день), Премьер-министр Пакистана (4251 постов, 12 постов в день), Дональд Трамп (4157 постов, 11 постов в день).
Однако этот список показывает лишь количество публикаций, и по этому показателю российский МИД удерживает мировое лидерство. Но мы также можем заметить, что Президент США, расположился лишь на 8 месте, а вместе с Россией в топе находятся государства, которые не ассоциируются с сильно развитой цифровой дипломатией.
В действительности же, если продолжать рассматривать страницу Российского МИДа, то можно увидеть, что на 10,171 постов пришлось 836,438 взаимодействий (комментарии, лайки, репосты), а количество
1 Признаны экстремистскими организациями и запрещены на территории РФ
подписчиков равно 400 тысячам человек, однако, если сравнивать по аналогии со страницами США и Франции, то среднее количество взаимодействий на одну публикацию равно 82.24 и это намного ниже, чем у США, хотя, скорее всего это может объясняться большой разницей в количестве подписчиков, но в сравнении со страницей МИДа Франции, у которой относительно близкое количество подписчиков, этот показатель всё равно существенно ниже. Это означает, что на данный момент тактика присутствия российского МИДа в Twitter1 строится на количестве постов, а не на качестве их взаимодействия с аудиторией.
Одной из важных особенностей российского подхода к использованию социальных сетей является наличие собственных продуктов аналогов глобальным социальным сетям. Такие социальные сети как ВКонтакте и Одноклассники являются более популярными среди населения, чем Twitter2.
В вопросах регулирования социальных сетей и других цифровых платформ российские власти придерживаются позиции ограничения иностранного влияния. Так, например, согласно поправкам, внесённым в Закон «О персональных данных» №152-ФЗ, базы данных, которые хранят или обрабатывают персональные данные российских граждан, должны располагаться на территории Российской Федерации.
Такой шаг, позволит ограничить «физическое» воздействие на данные пользователей. А также за счет обязательного хранения данных на территории России, иностранные ИТ-компании должны либо использовать российские дата-центры, либо строить здесь свои - и то, и то приносит дополнительные деньги в российскую экономику.
Россия часто обвиняется в агрессивном вмешательстве в общественную жизнь государств через социальные сети, манипулируя общественным сознанием для достижения собственных внешнеполитических целей. Наиболее скандальной историей, связанной с российской пропагандой в социальных сетях, называют вмешательство России в выборы президента США 2016 года. Так, согласно докладу специалистов Оксфордского университета, Россия развернула масштабную кампанию по работе с американскими избирателями в социальных сетях Facebook, Instagram, Twitter3, YouTube, направленную на манипулирование мнением электората.
Мы можем видеть, что у России за рубежом сложился образ державы, которая ведёт цифровую дипломатию агрессивными методами,
1 Признан экстремистскими организациями и запрещены на территории РФ
2 Признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ
3 Признаны экстремистскими организациями и запрещены на территории РФ
используя хакерские атаки, массированные информационные кампании, дезинформацию, троллинг и так далее. Такое мнение закрепилось не только в обывательских кругах, но и среди исследователей. Например, Кэтрин Эшбрук (немецко-американский политолог, генеральный директор Немецкого совета по международным отношениям) отмечает, что в вопросах цифровой дипломатии Россия пошла в атаку, обнажив армии троллей и хакеров, обрушив их на Европу и Америку.
Корнелиу Бьола, профессор дипломатических исследований в Оксфордском университете, говорит о том, что Россия использует «темную сторону» цифровой дипломатии, проводя дезинформационные кампании, которые, к сожалению, достаточно эффективны для того, чтобы влиять на людей и на события в других государствах. К тому же он говорит, что опыт России позже начали копировать Иран, Саудовская Аравия, Филиппины, Северная Корея, Китай. Поэтому появляющаяся «мода» на использование социальных сетей в качестве деструктивного инструмента при воздействии на иностранную общественность несет в себе угрозу. Однако Россия отрицает данные обвинения, и считает их скорее клеветой. Об этом неоднократно заявлял Министр Иностранных Дел России Сергей Лавров.
В условиях напряженности международных отношений социальные сети стали возможностью для России донести свою точку зрения международному сообществу, которое отгородилось от страны в течение нескольких лет после 2014 года. Публикации в социальных сетях, по большей части в Twitter1, являются способом публичного ответа на какие-то заявления или события, когда более традиционные инструменты, такие как ноты или официальные заявления, не будут эффективными [Шарков 2019].
К тому же, как отмечает Н.А. Цветкова, доктор исторических наук, член ученого совета факультета международных отношений и ученого совета СПбГУ, российский опыт реализации цифровой дипломатии был не совсем удачным до 2013 года, когда основная позиция России в цифровом поле сводилась к защите, при этом далее российская тактика поменялась на нападение. Таким образом, удавалось более эффективно вести контрмеры в информационных конфликтах, а также привлекать большее внимание со стороны международной общественности к точке зрения Российской Федерации.
Так, например, посольство России в Великобритании выложило в Twitter картинку с изображением сыщика Эркюля Пуаро с подписью «В виду отсутствия улик, нам определенно нужен Пуаро в Солсбери». Данная публикация была направлена на смягчение общественного мнения вокруг обвинения России в атаке на Скрипалей в Солсбери, а также имела
1 Признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ
сатирическую направленность в адрес британского расследования этого дела и отрицание официального российского участия в данном инциденте.
Или другой пример, когда с помощью Twitter Россия ответила на высылку 35 российских дипломатов из США при Президенте Обаме. Данная публикация была сильно резонансной: «Президент Обама высылает 35 российских дипломатов, как дежавю о Холодной войне. Как и все, включая американский народ, будем рады увидеть конец этой незадачливой Администрации». При этом острота публикации заключается в приложенной картинке, которая как бы называет Обаму неудачником (Lame Duck).
Эта публикация открыла широкую дискуссию, набрав более 25 тысяч ретвитов, а также появилась в традиционных СМИ. Таким образом, Россия высказала резкое несогласие с решением американской стороны, а также использовала общественный резонанс для придачи этому событию широкой огласки.
Таким образом, российский опыт использования социальных сетей для работы с иностранной аудиторией довольно интересен. Российские власти применяют цифровые инструменты при работе с общественным мнением собственных граждан - проводят информационные кампании по дискредитации нежелательных явлений, поддерживают различные мероприятия и действия со стороны властей в публикациях и комментариях и так далее. Механизм работы с местной аудиторией отточен, а потому он также применяется и в заграничном направлении.
При этом характер такого механизма - что для внутренних целей, что для внешних - примечателен тем, что идеи распространяются по большей части благодаря ботам и фейковым комментаторам, при этом официальные страницы в социальных сетях не так активно используются в этом процессе и служат скорее в качестве информационной площадки. То есть российский подход основывается на том, чтобы как бы внедрить идеи в общественное мнение, через массовое упоминание конкретной идеи, поэтому такой подход может работать через убеждение людей количеством информации, а не её качеством.
Заключение
Под цифровой дипломатией понимается набор коммуникативных технологий, способ прямого взаимодействия с иностранной общественностью для передачи информации. Цифровая дипломатия реализуется с помощью Интернета и социальных сетей. Основная роль цифровой дипломатии заключается в создании благоприятной информационной среды для влияния на общественное мнение так, как это было бы необходимо для реализации конкретных задач.
Цифровая дипломатия направлена на информационную поддержку политических инициатив одного государства среди граждан другого
государства. Можно сказать, что цифровая дипломатия - это своеобразный маркетинговый инструмент государства для достижения своих целей через иностранную общественность.
Источники
Кадомцев А. (2022). Цифра раздора - борьба за регулирование IT-индустрии обостряет противоречия Европы и Америки. Международная Жизнь: интернет портал. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://interaffairs.ru/news/show/25515 (дата обращения: 25.03.2022).
Киреева О.Ф. (2017). Коммуникационный консалтинг в системе обеспечения социально-информационной безопасности// Коммуникология. Т. 5. № 5. С. 96-104.
Киреева О. Ф. (2021) Новые цифровые технологии в профессиональной коммуникации / О. Ф. Киреева, Ф. И. Шарков // Коммуникология: электронный научный журнал. 2021. Т. 6, № 2. С. 45-64.
Россия направляет посольства в Twitter. МИД РФ начнёт применять "Мягкую Силу". (2020). Коммерсант: интернет портал. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc/1981536 (дата обращения: 25.03.2022).
Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»//Собрание законодательства РФ. 2006.
Шарков Ф.И. (2019). Социальные сети как основа формирования пространства публичных коммуникаций//Коммуникология. Т. 7. № 4. С. 32-40.
Шарков Ф.И., Силкин В.В. Коммуникация: теория и практика массовой информации. М.: Издательская корпорация «Дашков и Ко», 2017.
Ashbrook C. (2020). From digital diplomacy to data diplomacy. International Politics and Society Journal. [Electronic resource]. - Access mode: https://www.ipsjournal.eu/regions/global/article/show/from-digital-diplomacy-to-data-diplomacy-3993/ (дата обращения: 25.03.2022).
Russian Embassy, UK (RussianEmbassy). "In absence of evidence, we definitely need Poirot in Salisbury!" 18 March 2019. 12:54 PM. Tweet.
World leaders on Facebook 2020. (2020). Twiplomacy: Internet-portal. [Electronic resource]. - Access mode: https://twiplomacy.com/blog/world-leaders-on-facebook-2020/ (дата обращения: 23.03.2022).
■ ■ ■ Digital diplomacy as a promotion of the country's foreign policy
Efremova A.A.
Ministry of Foriegn Affairs of the Russian Federation, Moscow, Russia
Abstract. We live in an era of transformation of social relations, including diplomatic relations. This is largely due to the processes of globalization and the development of digital technologies. Today, physical boundaries and the territorial factor play an increasingly smaller role for the dissemination of information. This gave impetus to the development of non-traditional diplomacy, involving additional actors in the international discourse, in addition to traditional states and international organizations, through the introduction of more public communication tools. New information and
communication technologies have expanded not only the instrumental, but also the actor environment of modern diplomacy.
Thanks to digital communication, states today can build relationships not only with each other or with international organizations, but also with citizens of foreign states. Today, this approach of interaction of the state with a foreign audience through Internet services and social networks is a consequence of the development of digital diplomacy.
The relevance of the research topic is due to the increasing popularity of social networks as a tool for organizing political discussion. Today it is difficult to overestimate the importance of social networks in the life of the whole world. It is not only a platform for obtaining any information, it is a complex of various systems for communication, content exchange, education, work, etc. The purpose of this study is to analyze the processes of digital diplomacy of the Russian Foreign Ministry using various social networks, including Twitter.
Keywords: digital diplomacy, social networks, society, audience, reach, development, communications, political discussions, Foreign Ministry
For citation: Efremova A.A. (2022). Digital diplomacy as a promotion of the country' foreign policy. Communicology: Electronic Scientific journal. 2022. Volume 7 No 4 . P.107-114.
Inf. about the author: Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation. Address: 119200. Smolenskaya-Sennaya sq., 32/34. E-mail: zolotareva-a@yandex.ru.
Received: 14.08.2022. Accepted: 22.12.2022. References
Ashbrook C. (2020). From digital diplomacy to data diplomacy. International Politics and Society Journal. [Electronic resource]. - Access mode: https://www.ipsjournal.eu/regions/global/article/show/from-digital-diplomacy-to-data-diplomacy-3993 / (accessed: 03/25/2022).
Federal Law No. 152-FZ of July 27, 2006 "On Personal Data"//Collection of legislation of the Russian Federation. 2006. (In Rus.).
Kadomtsev A. (2022). The figure of discord - the struggle for regulation of the IT industry exacerbates the contradictions of Europe and America. International Life: Internet portal. [Electronic resource]. - Access mode: https://interaffairs.ru/news/show/25515 (date of application: 03/25/2022). (In Rus.).
Kireeva, O. F. (2021). New digital technologies in professional communication / O. F. Kireeva, F. I. Sharkov // Communicology: electronic scientific journal. 2021. Vol. 6, No. 2. pp. 45-64. (In Rus.).
Kireeva O.F. (2017). Communication consulting in the system of ensuring social and information security// Communication. Vol. 5. No. 5. pp. 96-104. (In Rus.).
Russia sends embassies to Twitter. The Russian Foreign Ministry will begin to use "Soft Power". (2020). Kommersant: Internet portal. . [Electronic resource]. - Access mode: https://www.kommersant.ru/doc/1981536 (accessed: 03/25/2022). (In Rus.).
Russian Embassy, UK (RussianEmbassy). "In absence of evidence, we definitely need Poirot in Salisbury!" 18 March 2019. 12:54 PM. Tweet. (In Rus.).
Sharkov F.I. (2019). Social networks as the basis for the formation of the public communications space//Communication. Vol. 7. No. 4. pp. 32-40. (In Rus.).
