CC BY
41434
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ МЕЖДУ ЕАЭС И ЭПШП: НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ, ПЕРСПЕКТИВЫ И РИСКИ РАЗВИТИЯ ИНТЕГРАЦИОННОГО ВЕКТОРА
CENTRAL ASIA BETWEEN THE EEU AND THE SILK ROAD ECONOMIC BELT NATIONAL INTERESTS, PROSPECTS AND RISKS OF DEVELOPMENT OF INTEGRATION VECTOR
Э.В. МАЙМИНА
Доктор экономических наук, доцент, декан экономического факультета Академии труда и социальных отношений (АТиСО)
E.V. MAYMINA
PhD in Economics, associate professor, dean of the Economics Faculty of the Academy of Labor and Social Relations
А.А. МИГРАНЯН
Д. э. н., профессор, ведущий научный сотрудник
A.A. MIGRANYAN
Doctor of Economics, Professor, leading researcher Institute of Economics of RAS
ИЭ РАН
АННОТАЦИЯ
В статье представлен комплексный анализ состояния и структуры внешней торговли и инвестиций стран Центральной Азии в контексте избранных ими векторов интеграции. Дана оценка характера экономического сотрудничества стран региона с Россией и Китаем в контексте Евразийского экономического союза и китайского интеграционного предложения Экономического пояса Шелкового пути, степени влияния этих интеграционных направлений сотрудничества на экономики стран ЦА.
ABSTRACT
The article presents a comprehensive analysis of the status and structure of foreign trade and investment the countries of Central Asia in the context of their chosen vectors of integration. Assess the nature of economic cooperation between the countries of the region with Russia and China in the context of the Eurasian economic Union and China's integration offers Economic belt silk road, the degree of influence of these integration areas of cooperation for the economies of Central Asia.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Интеграционный вектор, внешняя торговля, инвестиции, географическая структура инвестиций и внешней торговли, транспортные коридоры, транзитный потенциал.
KEY WORDS
Integration vector, foreign trade, investment, geographic structure of investments and foreign trade, transport corridors, transit potential.
С обретением суверенитета значимость стран Центрально-Азиатского региона (или, как раньше было принято, страны Средней Азии и Казахстан) существенно возросла в силу их экономического потенциала и геополитической роли как транзитера, влияющего на изменение географии основных евразийских коммуникаций и транспортных потоков.
Sf
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПРИСУТСТВИЕ РОССИИ, КИТАЯ, ТУРЦИИ В ЦА
Интеграционные векторы стран Центральной Азии обусловлены выгодами, получаемыми при выборе торгового партнера и страны, сотрудничество с которыми может способствовать росту инвестиций и развитию технологичности реального сектора экономики. До 2000-х годов все без исключения страны ЦА демонстрировали разновек-торную внешнеэкономическую политику, что было обусловлено готовностью какой-либо страны инвестировать в развитие экономики. В большей степени в данном направлении преуспели страны, обладающие ресурсным потенциалом (газ, нефть, металлы, золото и др.): Казахстан, Туркменистан и Узбекистан. Эти страны получили наибольшие инвестиционные вложения от иностранных инвесторов, которые в своем стремлении получить доступ богатейшим минеральным ресурсам ЦА охотно участвовали в освоении их месторождений, застолбив за собой право собственности на активы добывающих компаний и предприятий.
Выбор экономических партнеров по внешней торговле обусловлен спросом на основные сырьевые продукты, сложившимися партнерскими отношениями и транспортной доступностью партнеров. За прошедшие 25 лет география внешней торговли стран ЦА существенно изменилась: сократилась торговля с Россией (в первую очередь ввиду ее собственной экономической состоятельности и проводимой внешнеэкономической политики, особенно в 1992-2000 гг. в период переориентации на Европу). Стремления российских агентов в страны ЦА были сведены к минимуму, что привело к замещению российского участия в экономике этих стран другими экономическими партнерами. В результате в 2000-х России пришлось заново выстраивать интеграционные связи со странами ЦА, вовлекая их в Таможенный союз (торговое партнерство), а затем и в Евразийский союз, членами которого являются Казахстан и Киргизия. Страны ЦА переориентировали свою внешнеторговые потоки в Восточную Азию (Китай, Южную Корею), ближневосточные страны (Турцию, Иран, Индию) и в Европу. Уровень влияния торговых партнеров на страны ЦА определяется транспортными коридорами, в формировании которых преуспел Китай. На рис. 1, 2 приведены транспортные маршруты и трубопроводы, построенные в период после развала Союза.
Их введение обеспечило неоспоримое лидерство Китая по удельному весу в торговле со странами ЦА, что позволяет Китаю формулировать интеграционную повестку для ЦА, особенно с учетом доли Китая в инвестициях за последние 25 лет. Инвестиции Китая в транс-
портные сети и трубопроводы направлены на обслуживание прежде всего собственных интересов. Что для стран ЦА является одновременно и шансом выгодно продавать свои природные ресурсы и угрозой возрастания зависимости от китайского спроса на их энергоносители.
Именно построенные за счет китайских инвестиций транспортные торговые коммуникации привели к росту внешней торговли с Китаем Казахстана в 29 раз, Киргизии в 49 раз, Таджикистана в 62 раза, Туркмении в 47 и Узбекистана в 10 раз суммарно в 2000-х в сравнении с 1990-ми годами1 (т.е. за 20 лет после пуска газопроводов эти значения возросли). Также выросли торговые обороты с ЕС, странами Южной Азии и гораздо меньше с Россией (сопоставимые темпы роста торгового оборота 3-8 раз с РФ и более 10-15 раз, лидером по росту торговли с РФ является Казахстан, меньше всего у Узбекистана). То есть, с одной стороны, произошла дифференциация географии торговли, а с другой стороны, ЦА поменяли лидера в торговых и инвестиционных отношениях. Если до 2000-х это была Россия, то после исключительно Китай. Проблема усугубляется тем, что в торговле с Китаем у стран ЦА безоговорочно лидируют нефтегазовые продукты (от 1/3 всего экспорта до 60%).
Такая же картина наблюдается и в сфере инвестиций. Самый высокий уровень накопленных прямых китайских инвестиций у Туркменистана — 59% от ВВП, 53% — у Казахстана, 42% — у Киргизии, 18% — Таджикистана и 15% — у Узбекистана. При этом наибольшая зависимость от инвестиций Китая наблюдается у Туркменистана и Таджикистана, у Узбекистана более дифференцировано с участием России и Южной Кореи, наиболее сбалансированы инвестиции у Казахстана (большее присутствие европейских инвесторов и США). При этом угрожающий уровень зависимости по критериям инвестиционной и торговой зависимости наблюдается только у Туркменистана (ситуацию спасают большие запасы углеводородов), у Таджикистана при меньшем уровне инвестиций угроза зависимости от Китая гораздо выше, так как меньше уровень доходов (финансовой прочности) и больше контроль по использованию результатов инвестиционных проектов.
Евразийский интеграционный вектор поддерживают только две страны, но все страны ЦА поддерживают торговые и инвестиционные отношения с Россией в двустороннем порядке. Проблема усугубляется низкой экономической отдачей от участия в ЕАЭС, невысоким
1 Связи Центральной Азии с глобальными экономическими центрами. Исследование Института АБР. 2015 г. С. 22.
438
Рис. 1. Основные автомобильные и железнодорожные пути стран ЦА "Официальный сайт программы Центрально-Аазиатского регионального сотрудничества. Источник: http://www.carecprogram.org/ru/index.php?page=transport
.1 V « -в * и—- п т | . * ш. м 9 НЕм м I* ^^^^^ щ
?ММ»№МЧ№ГМ«*. м ^олммннм^^тн * «вуммиг Л #
I Я
я-ыл'глттиы ^рртцн1?и м л
^'.Н н'1: <*!*а" . ■ -
Рис. 2. Основные трубопроводы стран ЦА
" Источник: http://politrussia.com/upload/iblock/a02/a02bde754489a7aa9761cd53c53ed771.gif http://udaff.eom/image/26/8/260884.jpg
уровнем технологических возможностей и конкуренцией между республиками с Россией по основным торговым позициям экспорта энергоресурсов. Тем не менее притягательность отношений с РФ остается высокой, поэтому интеграционный потенциал с РФ как основным связующим звеном для всех республик ЦА остается высокой.
По итогам 25 лет самостоятельности у стран ЦА основными рисками остаются зависимость от экспорта энергоресурсов, финансовые риски по внешним долгам и их концентрация по одной (нескольким) стране, низкий уровень социального развития и благосостояния населения.
Перспективами развития для всех стран являются добывающие отрасли, развитие которых всецело зависит от выстраивания трансев-роазиатских транспортных коридоров с участием Китая. В этой связи наиболее перспективным является соединение (сопряжение) векторов евразийской и китайской интеграции.
При этом интеграционные предпочтения каждой из стран Центральной Азии определяются в зависимости от специфики их национальных экономических моделей и зависят от ресурсного и транзитного потенциала.
ИНВЕСТИЦИИ СТРАН ЦА
Казахстан развивается по модели заимствованного расширенного воспроизводства на основе экстенсификации (наращивания объемов производства основных экспортно ориентированных отраслей ТЭК) за счет высокого уровня инвестиций и сбережений из внешних источников финансирования при сохранении низкого уровня внешнего долга. То есть модели, ориентированной на кругооборот растущей экспортной выручки и погашения внешнего долга при высоком уровне импортного потребления не только населением, но и всеми отраслями экономики, когда доходы идут на покрытие импорта, что приводит к формированию отрицательного платежного баланса.
Узбекистан и Туркмения демонстрируют такую же позицию по формированию инвестиционных источников — экспорт минерального сырья с умеренным ростом валовых инвестиций и сбережений из-за низкого уровня благосостояния населения (низкий уровень внутреннего потребления), при этом расширенное воспроизводство осуществляется за счет расширения внешних инвестиционных вливаний и крайне низкого уровня развития индустриального сектора. В итоге производственный сектор концентрируется на двух основных видах деятельности: добыче, переработки и доставке сырья до потребителя с высокой долей присутствия иностранного капитала.
Таджикистан и Киргизия — это страны, развивающиеся не только по модели заимствованного роста, но и не имеющие собственных факторов промышленного развития, что ссужает потребление заимствованных средств лишь на цели поддержки социального минимума. При этом внешний инвестиционный и кредитный поток направляется на институциональные преобразования и содержание государственного аппарата. Высокий уровень внешнего долга определяет практически прямую зависимость этих республик от внешних инвесторов.
Поэтому, несмотря на все успехи в реформировании экономики и наличие факторов конкурентоспособности (в 2010-2011 гг. Казахстан должен был войти в число 50 стран по рейтингу конкурентоспо-собности1), в последующем периоде 2014-2015 гг., когда спад цен на мировом рынке нефти и сырьевых ресурсов привел к существенному снижению поступления доходов в экономику, кризис в экономике Казахстана стал более очевидным, вскрыв структурные причины.
Резкий спад цен с $110 в 2013 году до $40-50 в 2015 году без ожиданий существенного роста в ближайшие два года поставил под угрозу выполнение программ национального развития Казахстана и ускоренного роста за счет вливаний из контролируемых государством средств. Сокращение инвестиций стало главной причиной кризисного спада экономики Казахстана, так как именно инвестиционные вливания стали базисом экономического роста республики. Так с 1991 по 2015 год общий объем инвестиций достиг $198500 млн (из них чистые иностранные инвестиции составили $125100 млн, портфельные — $73300 млн), около 80% всех инвестиций были направлены в отрасли по добыче и экспорту энергоресурсов и металлов2. Прямые иностранные инвестиции в основном поступают из США (18-19%), ЕС (48-50%, лидируют Нидерланды) и Китая (3%), доля российских инвестиций невелика — 4%, страны СНГ в совокупности инвестируют около 1-2%, по данным 2005-2015 гг.3
В структуре государственного долга Казахстана (т.е. инвестиций под государственные гарантии) есть существенные отличия. Также лидируют страны ЕС (Нидерланды — 28%, Великобритания —
1 Казахстан в рейтинге Международного института развития менеджмента (IMD) в 2011 году занял 36-е место, в 2010 году — 33-е место. По рейтингу Индекса глобальной конкурентоспособности (ГИК) Всемирного экономического форума 2011-2012 гг. Казахстан занял 72-е место. Источник: Министерство экономического развития и торговли РК. Заключительное заявление миссии МВФ по итогам консультаций 2012 года в соответствии со Статьей IV. 8 мая 2012 года. По URL: http://www.minplan.kz/economyabout/568/39993/
2 База данных Национального банка РК. Источник: http://www.nationalbank. kz/?docid=346&switch=russian
3 Там же.
16%, Франция — 7%) за счет преобладания прямых инвестиций, а вот Китай — 8,6% и Гонконг — 3,4%, США только 8,14%, РФ — 4,5%, Япония — 3,67% и международные организации — 6,2%. При этом наблюдается рост внешнего долга (заимствований под гарантии государства) с $43428,5 млн в 2005 г. до $ 153456,3 млн в 2015 году, а прямых инвестиций с $ 7916 млн и до $ 14829 млн за тот же период1. Притягательность инвестиций была обусловлена мощным природным потенциалом минеральных ресурсов, поэтому с падением цен на них инвестиционный поток сократился. В 2014-2015 гг. В Казахстане преобладали государственные займы, в том числе и у международных кредитных организаций, что подтверждается данными отношения внешнего долга к ВВП (в 2014-м он вырос с 61 до 69%, в 2015 г. достиг 83,2%, по данным полугодия 2016 г. уже 92,3%)2.
Таким образом, в республике сохраняется достаточно высокий уровень инвестиций в основной капитал, что, безусловно, является конкурентным преимуществом. Но при этом львиная доля этих инвестиций — это государственное финансирование. Растущие расходы государство покрывает из резервов суверенного национального фон-да3: финансирование дефицита государственного бюджета в 20142015 гг. достигло $6,8 млрд и $9,2 млрд соответственно. В рамках программы «Нуралы Жол» по преодолению экономического спада, инициированного в конце 2015 года, предусмотрено выделение $24 млрд для поддержания социальной сферы и стимулирования экономического роста, диверсификации отраслей.
Несмотря на амбициозные инвестиционные проекты развития национальной экономики, Киргизия не получала сколь-нибудь значимых проектов (за исключением проектов социальной и гуманитарной направленности, поддерживаемых международными организациями
1 Там же.
2 По данным Нацбанка РК. Источник: http://Www.natюnalbank.kz/?dorid=346&switeh=mssian
3 Суверенный национальный нефтяной фонд Казахстана формируется за счет прямых налогов и процентов от доходов от нефтяного сектора при условии превышения цен на нефть бюджетного уровня, доходов от приватизации государственной собственности в горнодобывающей и обрабатывающей промышленности, выручки от продажи сельскохозяйственных земель, а также доходов от инвестиционной деятельности. Используется для финансирования программ национального развития, а также для поддержания высокого уровня социального благополучия. В период спада становится основным источником государственного финансирования экономики. Был создан в 2000 году по указу Назарбаева. Например, в 2012 году средства фонда в размере $ 4 млрд были переданы КазМунайГаз (КМГ, национальная нефтедобывающая компания) для финансирования разработки нефтяного месторождения Кашаган, нефть которой поставляется по трубопроводам в Китай. По итогам первого квартала 2016-го средства фонда равны $ 63 500 млн.
на безвозмездной основе, частного проекта Кумтора). Провал инвестиционной политики республики очевиден. При всей открытости, либеральности и готовности республики участвовать во всех интеграционных проектах многовекторная политика не позволяла руководству Киргизии сформулировать четкие приоритеты и направления сотрудничества, что порождает еще большую неопределенность для бизнеса, невозможность определить рынки сбыта, приоритеты, а главное, правила и условия ведения этого бизнеса.
Частично решение данной проблемы можно было бы найти в рамках членства в ЕАЭС, но здесь в качестве барьера инвестиций срабатывает низкий уровень исполнительности договорных обязательств, коррумпированность экономических отношений внутри республики. Последним доказательством является денонсация договора между КР и РФ по строительству каскада Нарынских ГЭС1. Это обусловило обязательные жесткие ограничения по использованию средств Российско-киргизского Фонда развития объемом инвестирования в $3 млрд: чистая кредитная история соискателя, жесткие требования к техническому обоснованию проектов, стоимость проекта не менее $3 млн. За год существования поступило 112 заявок, в том числе 20 заявок — по крупным проектам, но реальные шансы получили только два проекта. Один проект по птицеводству (7 млн долларов), второй — развитие текстильного производства с размером финансирования $12 млн.
Более успешными оказались инвестиционные проекты с Китаем, который стал крупнейшим кредитором Кыргызстана за последние три года. За счет займов из Китая строится альтернативная дорога «Север — Юг», построена дорога Бишкек — Балыкчи, ЛЭП Датка — Ке-мин и проводится модернизация ТЭЦ Бишкека.
Ситуация с прямыми инвестициями характеризуется резкими перепадами с периодом 1,5-2 года, что свидетельствует об инвестировании небольших проектов. В основном это инфраструктурные проекты (строительство и ремонт дорог, небольшие производства в малом и среднем секторе предпринимательства). Максимальный уровень прямых инвестиций в Киргизии наблюдался в 2013 году.
1 Соглашение между Правительством России и Правительством Кыргызстана о строительстве и эксплуатации Верхне-Нарынского каскада гидроэлектростанций, Федеральный закон о ратификации этого соглашения были подписаны Президентом РФ 8 мая 2013 года. Соглашением предусматривается реализация проекта строительства и эксплуатации четырех гидроэлектростанций Верхне-Нарынского каскада ГЭС: Акбулунской ГЭС, Нарынской ГЭС-1, Нарынской ГЭС-2 и Нарынской ГЭС-3. Однако проекты строительства гидрообъектов уже окрестили «Вторым Кумтором» из-за сохраняющихся рисков по обеспечению прав инвесторов и угрозы окупаемости и/или возврата этих инвестиций.
$758 млн на строительство (ремонт дороги Бишкек — Балыкчи, начало проекта Датка — Кемин, вложения Газпрома в развитие сети оптовой и розничной продажи ГСМ, инфраструктуры отрасли), в 2014 году уровень прямых инвестиций сократился до $237 млн, в первом полугодии 2015 года — $137 млн1.
Таким образом, инвестиционная привлекательность Киргизии не высока, при этом существующая институциональная и правовая среда не создают необходимого уровня привлекательности республики, и соответственно не создают условий для экономического роста. В то же время упускать данный рынок сейчас нецелесообразно, учитывая растущий интерес к региону других стран (США, Китай, Турция, Япония). Поэтому для достижения геополитических и геоэкономических целей России в регионе необходимо активизировать российских бизнесменов на киргизском рынке, стимулируя их участие в КРФР совместно с киргизскими предпринимателями. Именно освоение финансовых ресурсов, выделенных Россией данному Фонду, могут стать ресурсной базой наращивания российского присутствия Киргизии. Наиболее перспективными сферами инвестиционных вложений являются животноводство (строительство крупных комплексов ферм и мясо переработки), добыча металлов (редкоземельные металлы, сурьма, золота), формирование цепочки: закупка сельхозсырья — промышленная переработка — сбыт (ретейлер и логистика).
Уникальность таджикской модели экономики в том, что она официально признает денежные переводы мигрантов как источник роста всей экономики, а не только благосостояния населения. Это вызвано тем, что, несмотря на все усилия, Таджикистан во всем периоде исследования остается самой некредитуемой республикой в ЦА из внешних источников. Проблема низкой инвестиционной привлекательности создала ситуацию, когда доля прямых инвестиций практически сведена к величине статистической погрешности. Эту республику инвестируют исключительно под государственные гарантии, что приводит к росту внешнего долга, сформированного из многосторонних и двусторонних кредитных соглашений между кредиторами и правительством республики. Суммарно внешний долг Таджикистана на конец 2015 года составляет $2194.5 млн (в 2005 г. $894,9 млн), что составляет 27,9% от ВВП. Этот факт является неоспоримым достижением Таджикистана, так как до 2000 года уровень внешнего долга по отношению
1 Источник: Минфин КР, http://www.minfin.kg/ru/novosti/mamlekettik-karyz/gosudarstvennyy-dolg/struktura-gosdolga-po-sostoyaniyu-na-31-dekabrya-2.html
к ВВП был стабильно выше 100%, а в 2000-м составлял 108,9% от ВВП1. Также начиная с этого периода существенно улучшилась структура внешнего долга по составу кредиторов. Если до 2007 года основными кредиторами Таджикистана выступали в основном международные финансово-кредитные организации (более 74% всего долга2), 20% — кредиты на основе двусторонних соглашений (в этот период основными странами-кредиторами выступали Россия и Узбекистан), 6% — прочие инвестиции (включая прямые и инвестиции под гарантии государства. В 2015 году ситуация изменилась в лучшую сторону, так как круг кредиторов значительно расширился в пользу страновых, а следовательно, и в пользу вложений в отдельные проекты развития, а не в программы по экономическим реформам и преодолению кризисов (доля международных структур в кредитах сократилась до 40%, а страновых кредиторов до 50%).
Ситуация изменилась в 2007 году, когда Китай стал активно инвестировать в экономику Таджикистана, начав $216,7 млн в 2007 году и достигнув $888,7 млн в 2014 году. В 2015 году долг перед Китаем вырос до 89% от общей суммы долга перед странами-кредиторами — $1068,6 млн перед Эксимбанком (КНР) и $12 млн непосредственно правительству КНР (кредит для Национального банка РТ). В совокупности доля китайских кредитов в общем объеме долга составляет 41%3. Такой уровень зависимости от одного кредитора представляет очень высокий риск финансовой независимости Таджикистана.
Первый китайский кредит на сумму $603,5 млн был подписан в 2006 году в рамках ШОС и был направлен в инфраструктурные проекты по строительству транспортных коммуникаций и линий элек-тропередачи4. Следующие транши были направлены на завершение
1 Внешний долг Таджикистана: Кому должен $ 257 каждый житель страны? //, З. Эргашева, Х. Шерматов. Источник: http://tjk.rus4all.ru/infographics/20150928/726174254.html
2 По состоянию на 01.01.2016 Таджикистан имеет долг перед следующими международными финансовыми структурами: Всемирный банк (МАР) $ 305,5 млн, Международный валютный фонд— $ 130,2 млн, Азиатский банк развития — $ 260,2 млн, Европейский банк реконструкции и развития — $2,32 млн, Исламский банк развития — $110,77 млн, Фонд ОПЕК — $40,23 млн, Антикризисный фонд ЕАЭС — $70 млн. Отчет о состоянии государственного долга на 2015 г. Министерства финансов Республики Таджикистан. Источник: http://minfin.tj/downloads/otchet_2015.pdf
3 Кыргызстан в цифрах. Источник Национальный статистический комитет КР. Доступно по URL: http://www.stat.kg/media/publicationarchive/69a440d2-d831-43ff-a52a-53cd5309400c.pdf
4 Китайские кредиты были вложены в строительство ЛЭП («Юг — Север», Лалазор — Хатлон, Худжант — Айни, единой электрической системы севера Таджикистана, реконструкция подстанции «Регар», строительство ТЕЦ-2 в Душанбе), реконструкции и строительства автодорог (Душанбе — Кульма по границе КНР, Душанбе — Чанак до Узбекистана), строительство железной дороги Душанбе — Курган-тюбе участок Вахтад — Яван, строительство завода по производству криолита и фтористого алюминия, модернизация ТАЛКО.
строительства железной дороги и автодорог, которые по существу на конец 2015 года эксплуатируются в полной мере преимущественно для перевозки (транзита) китайской продукции во всех направлениях.
Второй транш на $6 млрд также был подписан в рамках ШОС в 2014 году, из них $3,2 млрд были вложены в строительство газопровода из Туркменистана в Китай, оставшаяся сумма также была потрачена на строительство транспортных коммуникаций и освоение полезных ископаемых1.
На сегодня остается спорным эффект от построенных магистралей для экономики Таджикистана, так как условия китайских кредитов предполагали строительство китайскими силами с минимальным привлечением таджикских ресурсов, а также концессионное управление китайской стороной участками железных дорог, а также ремонт и обслуживание автодорог китайскими компаниями. Неоднозначность экономического эффекта от этих инвестиций основывается на том, что собственные перевозки в таджикской экономике не способны окупить (полностью загрузить) эти магистрали как с учетом внутреннего потребления, так и внешнеторгового оборота Таджикистана. Дальнейшее освоение китайской стороной таджикских месторождений лишь усиливает зависимость республики от КНР, при условии что Китай не инвестирует создание промышленной переработки на территории Таджикистана. Таким образом, помимо угроз зависимости по платежам перед Китаем у Таджикистана возникает абсолютная управляемость в сфере использования стратегических ресурсов и транзитного потенциала.
Показательна ситуация со строительством дороги Китай — Афганистан — Иран, в котором очень заинтересован Таджикистан (при условии прохождения дороги через РТ она могла бы позволить решить проблему транспортной зависимости от Узбекистана2), когда интере-
1 В обмен на строительство ТЭЦ-2 китайские компании получили право на разработку угольных месторождений (Таджикистан обладает богатыми залежами угля) по формуле «инвестиции в обмен на право освоения полезных ископаемых», также освоена разработка по крупнейшим месторождениям свинца и цинка Таджикско-китайской горнопромышленной компанией, разрабатывающей минеральное месторождение «Алтын-Топкан» у города Кайраккум в Согдийской области Таджикистана; китайская корпорация «Zijin Mining Group» получила лицензию на добычу золота г. Пенджикент, на базе Таджикского золоторудного комбината (ТЗРК), который полностью выкуплен в 2007 году.
2 По версии таджикской стороны, протяженность участка Кашгар — Герат — 1972 км (таджикский участок 392 км) позволила бы Таджикистану напрямую выйти на железные дороги Киргизии и Китая. Общая стоимость таджикского участка 3,5 млрд долл., но Китай предпочел другой путь — через Узбекистан как менее затратный, данный проект реализуется (Китай — Киргиз-стан — Узбекистан).
сы таджикской экономики не учитываются, что вполне логично с точки зрения собственных интересов Китая.
Высокий ресурсный потенциал Туркменистана обусловил большой приток инвестиций как под гарантии государства, так и прямых. Объем прямых инвестиций вырос от $0,08 млрд (или 2,48% от ВВП) в 1993 году до $3,1 млрд (или 6,6% от ВВП) в 2014 году (достигнув пика в 2009 г. $4,55 млрд в период строительства газопровода Туркменистан — Китай, что составило 22,52% от уровня ВВП). Основными странами-кредиторами являлись: Китай — 39%, Россия — 16%, страны Персидского залива — 12%, Турция — 9%, Канада — 8% и другие страны — 16%!.
Инвестиционная привлекательность топливно-энергетической промышленности остается вне конкуренции, независимо от рейтингов и уровня либерализации экономики, в этом и кроется экономическая перспектива Туркменистана.
Основные риски экспортно ориентированной сырьевой модели закрытой экономики Туркменистана привержены всем рискам потери основных доходов и зависимости от внешних рынков, уровень же диверсификации ее отраслей остается крайне низким, поэтому единственный ресурс выживаемости — это государственные резервы, усиление бюрократического давления и наращивание объемов продаж сырьевого экспорта. В этих условиях попытки диверсифицировать сырьевые поставки за счет ввода в действие новых трубопроводов и расширение транспортного сообщения также можно расценивать как достижение экономики Туркменистана.
Несмотря на сокращение валютной выручки по энергоносителям ввиду большей сбалансированности экономики, уровень инвестиций в Узбекистане не снижается, сохраняя диапазон 22-24% от уровня ВВП. Их стабильность обусловлена высокой долей частной собственности, благодаря чему 52,1% инвестиций приходится на финансовые вливания населения и предприятий, доля государственных бюджетных средств — 4,8%, государственных внебюджетных средств (целевых государственных фондов и фондов развития) — 10,5%, прямых иностранных инвестиций 20,1% и внутренних кредитных займов 12,3%, по данным 2015 года (официальная статистика Узбекистана2). По данным международной базы ВБ, размер прямых инвестиций вырос в 15 раз — с $0,05 млрд в 1993 году до $0,75 млрд в 2014 году,
1 Связи Центральной Азии с глобальными экономическими центрами// Азиатский банк развития. Источник: http://www.adb.org/sites/default/files/puЫicatюn/166905/adЫ-connecting-central-asia-economic-centers-final-report-russian.pdf
2 По данным Государственного комитета по статистике Республики Узбекистан. Источник: http://stat.uz/ru/ekonomika-v-tsifrakh
что составляло 1,2% от ВВП1 (свидетельствует о среднем уровне инвестиционной привлекательности Узбекистана). Основными странами-кредиторами в узбекскую экономику выступали: Россия — 37%, Южная Корея — 21%, США — 9%, страны АСЕАН — 7%, Китай — 4% и Великобритания — 3%2. Таким образом, в Узбекистане так же, как и в других, богатых сырьевыми ресурсами странах, инвестиционно привлекательны отрасли по добыче сырья, независимо от рейтинга, но в отличие от других стран здесь инвестиции используются для технологического развития нефтегазовых отраслей, что способствует росту конкурентоспособности на внешнем рынке. При этом у Узбекистана нет прямой зависимости от одной страны-кредитора, что также безусловное преимущество с точки зрения сохранения финансовой устойчивости и независимости.
Внешнеэкономическая деятельность и интеграционные векторы.
Успехи Казахстана на внешнем рынке в большей степени были обусловлены повышением цен на основные сырьевые позиции по экспорту и наращивание объемов по ним (нефть, металлы, продукция сельского хозяйства и т.п.), а также ростом торгового обмена в рамках ТС/ЕАЭС в период с 2011-2012 гг., т.е. также носит конъюнктурный характер и не обусловлен ростом конкурентных позиций экономики страны. Отрицательная динамика экспорта наблюдалась в период кризисов 2010 года, 2014-2015 гг., причем сокращение экспорта в последнем периоде 31-32% в 2015 году. Это обусловлено снижением цен на энергоносители, сокращением объемов потребления на основных рынках: в Китае, России и ЕС. В целом внешнеторговый оборот снизился на 36,8% в 2015 году по сравнению с 2014 годом, в том числе на 42,3% снизился экспорт со странами вне СНГ, на 27,6% сократился импорт (со странами ЕАЭС экспорт упал на 30,7%, а импорт — на 26,3%)3. То есть падение объемов торговли со странами Таможенного союза меньше, чем с другими странами, что обусловлено снижением торговых барьеров. Основными странами экспорта для казахстанских продуктов являются Италия (17,4%), Китай (11,7%), Нидерланды (10,9%), Россия (9,4%), Швейцария (5,7%), Франция (5,6%), Турция (4,4%), Греция (2,8%) и Испания (2,7%). Импортные поставки в Казахстан осуществляются в основном из России (33,9%), Китая (17%), Германии (6,6%), США (4,6%), Индии (3,9%), Украины (2,8%), Турции
1 По базе данных The World Bank. №T04HHK:http://ru.theglobaleconomyram/Uzbekistan/Foreign_ Direct_Investment/
2 Данные по официальной статистике ГК Узбекистана за 2012 г.
3 Кыргызстан в цифрах. Источник: Национальный статистический комитет КР. Доступно по URL: http://www.stat.kg/media/publicationarchive/69a440d2-d831-43ff-a52a-53cd5309400c.pdf
(2,5%), Узбекистана (2,4%) и Франции (2,2%)1. География внешнеторговых операций Казахстана остается стабильной с той лишь разницей, что в начале 2000-х и до 2008 года наблюдался рост доли торговли со странами вне СНГ за счет наращивания объемов экспорта топливно-энергетических ресурсов. Справедливости ради стоит отметить, что объем этой группы экспортных товаров и по настоящее время не уменьшается. Доля торговли со странами — потребителями энергоресурсов сокращается из-за резкого снижения цен на энергоносители, что и представляет основную угрозу для экономики Казахстана.
Темп роста внешнеторгового оборота Киргизии отражает цикличный характер развития экономики в целом, демонстрируя резкие спады торговой активности в периоды нестабильности (кризисов) на мировых рынках и кризисов на потребительском рынке, обусловленных снижением покупательной способности.
Оценку внешнеторговых показателей Киргизии в 2015 году целесообразно осуществлять с учетом вступления Киргизии в ЕАЭС с 01.01.2015. По предварительным данным, внешнеторговый оборот за 2015 год составил $ 5745,9 млн и уменьшился по сравнению с 2014 годом на 24,6%, в том числе экспорт — $1676,4 млн (уменьшение на 11,0%) и импорт — $4069,5 млн (снижение на 29,0%). При этом сокращение экспорта по странам СНГ было опережающим на 13,7%, а со странами вне СНГ на 8,6%, по импорту на 21,6 и 36,0% соответственно. Существенное сокращение экспорта в страны СНГ (ЕАЭС) обусловлено как сжатием спроса, так и ростом требований технических стандартов на границах с ЕАЭС. За счет снижения импорта снизилось и отрицательное сальдо на 37,3%. Основной объем экспорта направлялся в Швейцарию (33,5% в общем объеме экспорта), Казахстан и Россию (23,6%), Объединенные Арабские Эмираты (8,1%), Узбекистан (4,9%) и Турцию (3,8%). Импортировались товары преимущественно из России (33,9% в общем объеме импорта), Китая (21,4%), Казахстана (16,3%), Турции (4,2%), Германии (2,9%), США (2,6%), Украины (2,5%) и Японии (1,7%)2.
Снижение объемов импортных поступлений по сравнению с аналогичным периодом прошлого года обусловлено уменьшением ввоза товаров из Китая — на 20,8%, Турции — на 19,6% и России — на 18,5%.
1 Там же.
2 Кыргызстан в цифрах. Источник: Национальный статистический комитет КР. Доступно по URL: http://www.stat.kg/media/publicationarchive/69a440d2-d831-43ff-a52a-53cd5309400c.pdf, по базе данных Национального статистического Комитета Кыргызской Республики. Источник: http://www.stat.kg/
В общем объеме импорта на долю стран ЕАЭС пришлось 51,6% ввозимых товаров, или 1397,5 млн долларов США.
Основными странами — партнерами в импортных поступлениях являлись Россия (нефть и нефтепродукты — на 428,3 млн долларов США, чугун и сталь — на 70,0 млн долларов), Казахстан (зерновые и продукты из них — на 66,8 млн долларов, газ природный — на 20,1 млн долларов), Турция (предметы одежды и одежные принадлежности — на 19,1 млн долларов, текстильная пряжа, ткани, готовые изделия — на 11,5 млн долларов) и Китай (предметы одежды и одежные принадлежности — на 36,3 млн долларов, чугун и сталь — на 58,2 млн долларов). Таким образом, данные официальной статистики показывают устойчивый тренд потери основного источника формирования доходов — реэкспорта товаров.
Внешнеэкономическая деятельность Таджикистана отличается хроническим дефицитом торгового баланса с многократным превышением объемов экспорта над импортом. В 2014 году данный разрыв сократился, но величина отрицательного сальдо торгового баланса остается значимой — $168,7 млн в 2015 году и $235,6 млн в 2014 году, что составляет 6 и 9% от ВВП соответственно. Величина экспорта в 2015 году составила $83,5 млн ($91,3 млн в 2014 г.), импорт — $252,2 млн ($326,9 млн в 2014 г.)1.
Распределение экспорта по основным странам происходит следующим образом: страны СНГ — 20%, другие страны — 80%; из них в Россию экспортируется 10%, в Казахстан — 7,4%, в страны ЕС — 3,4%, в Иран — 10%, в Турцию — 40,7%, в Китай — 7,4%. Основными странами по импортным поставкам являются: страны СНГ — 47,86%, из них Казахстан — 15,1%, Киргизия — 4,3%, Россия — 21,96%, Туркменистан — 27,7%, Украина — 2,3%, ЕС — 12,1%, США — 4,6%, Иран — 4,28%, Китай — 14,6%2.
Таким образом, структура внешней торговли Таджикистана показывает ее рост за счет ограниченных экспортных ресурсов и высокий уровень зависимости от импорта и, в частности, большую зависимость от импорта из стран СНГ, который собственно и формирует производственный потенциал республики.
Внешняя торговля Туркменистана также сдала свои позиции под натиском негативных ценовых шоков, объем торгового оборота в 2015 году составил $14767013,1 млн и по сравнению с 2014 годом сократился на $3338,1 млн, или на 22,6%, в том числе экспорт — на $1854,1 млн,
1 Там же.
2 Там же.
450
или на 20%, импорт — на $1484 млн, или на 27%!. Доходы от экспорта нестабильны из-за высокого уровня волатильности цен на энергоносители на мировых рынках. Географическая структура экспорта в 2015 году стала более дифференцирована по количеству стран, но существенно ухудшилась с точки зрения ее концентрации на поставках в Китай (85% от всего экспорта, в 2010 г. было только 39,9%), 6% экспорта направлено в Турцию, 2% — в Италию и по 1% — в Испанию, Румынию, Грузию, Россию, Казахстан, США и Великобританию, в 2010 году основными странами экспортных поставок были Турция (14,8%), Италия (7,4%), Россия (5,6%), кроме Китая. Импорт осуществлялся из Турции (37%), России (17%), Германии (7%), Италии (5%), Южной Кореи (4%), Казахстана, Белоруссии, Франции, США и Индии по 2%, Нидерландов, Венгрии, Австрии и Польши по 1% в 2015 году, а в 2010 году из Турции (24,2%), России (16,1%), Китая (11,2%), Ирана (8,8%)2.
В Туркменистане в отличие от других стран ЦА явно выражена ориентация на одну-две страны как в сфере внешнеторговой деятельности, так и в сфере финансового и инвестиционного сотрудничества, что ставит страну в крайне зависимое положение, усиливая финансовые риски и риски потери экономической безопасности.
Так, внешнеторговый оборот с Китаем увеличился с $4,5 млн в 1992 году до $8644,7 млн, т.е. в 1921 раз, с тенденцией экспорта в основном энергоносителей (88%3) в обмен на импорт продукции машиностроения и товаров конечного потребления. С 2009 года с открытием трубопровода Туркменистан — Китай экспорт стал превышать импорт из Китая, так как объем мощности трубопровода составляет около 27 млрд куб. м газа. С началом сотрудничества с Китаем влияние торговли с бывшими основными партнерами (Иран покупал газ, электроэнергию, Турция закупает более половины производимого хлопка, инвестирует в текстильную промышленность, Россия покупала газ до 2016 г., импортные поставки продолжаются в полном объеме — машины и оборудование, черные металлы, суда и плавучие конструкции, ядерные реакторы, оборудование и механические устройства,
1 По данным Государственного комитета Туркменистана по статистике. Источник: http:// www.stat.gov.tm/ru/main/info/sorial-econ/esasy-soc/osnovnyie-itogi-soczialno-ekonomicheskogo-razvitiya-turkmenistana-za-yanvar-dekabr-2015-goda.pdf
2 Источник: http://www.trademap.org/(X(1)S(lugsuobpwt5dwn451mvwx4rn))/Country_ SelProductCountry.aspx
3 Это обусловлено вводом в эксплуатацию газового месторождения Багтыярлык, которое разрабатывается Китайской национальной нефтегазовой компанией (передано на 30 лет). Месторождение Галкыныш освоено на 80% за счет инвестиций Китая (стоимость проекта $ 10 млрд из них $8 — китайские инвестиции).
древесина и изделия из нее, транспортные средства, продукты конечного потребления) существенно уменьшилось. При этом для России данный рынок остается актуальным из-за структуры поставок готовых изделий, а не сырья.
Внешнеторговый оборот Узбекистана характеризуется цикличностью, неравномерным ростом, коррелирующим с циклами кризисов по уровню ВВП. Так, в 2013 году объем внешней торговли был равен $18,2 млрд (экспорт — $5,9 млрд, импорт — $12,3 млрд), а в 2015 году ввиду снижения цен на основные энергоносители объем торговли снизился до $15,57 млрд (экспорт — $5,6 млрд, импорт — $9,9 млрд)1.
Основными странами — партнерами по экспорту являются Китай (32,9%), Россия (21,4%), Казахстан (16,4%), Турция (13,9%), Франция (2,9%), Таиланд (2,2%), Япония (1,7%), Украина (1,6%), Южная Корея (0,9%), Индия (0,6%)), по импорту — Россия (22,7%), Китай (21,2%), Южная Корея (16%), Казахстан (9,1%), Германия (4,7%), Турция (4,6%), Украина (2,9%), США (2,6%), Франция (1,3%), Польша (1,2%), Япония (1%), Италия (1%), Индия (1%).
Таким образом, географическая структура Узбекистана не имеет монозависимости от одной страны, хотя концентрация и экспорта, и импорта по отдельным странам весьма велика.
Страны Центральной Азии, несмотря на общность культуры и религии, за 25 лет суверенного существования сформировали абсолютно разные, несопоставимые экономические системы и модели их функционирования. При этом в Казахстане, Туркменистане и Узбекистане, ориентированных на экспорт основных сырьевых продуктов, повысились расходы государства, активно инвестирующего в развитие экономики и поддержание социальной сферы за счет роста экспортных доходов от добывающих отраслей. В Киргизии и Таджикистане экономический рост обеспечивали растущие расходы населения (рост конечного потребления) за счет увеличения миграции и доходов от них в условиях растущих экономик основных стран — потребителей трудовых ресурсов.
Ставка на расширение экспорта природных факторов экономики стран ЦА, с одной стороны, позволила решить проблемы рыночного реформирования и развития экономики с различной степенью эффективности, расширить и разнообразить международные экономические связи, повысить уровень благосостояния, а с другой стороны, привела к созданию уязвимой и зависимой от внешних факторов
1 По данным Министерства внешних экономических связей, инвестиций и торговли Республики Узбекистан. Источник: http://www.mfer.uz/ru/export/statistics/
452
экономики с сырьевой направленностью, что привело к деградации отраслевой структуры экономики с точки зрения технологичности. Наибольшей проблемой стала ситуация в экспорте Казахстана, Туркменистана и Узбекистана, которые обеспечили рост экономике исключительно за счет наращивания объемов экспорта газа, нефти и другого минерального сырья, сконцентрировав его на нескольких видах по товарному ассортименту и на отдельных странах, поставив себя в полную от этих стран зависимость. Эта политика привела к существенному возрастанию влияния в регионе Китая, сведя к минимальным значениям взаимодействие с Россией и между собой.
