CC BY
143
УДК 94:32(437.13)«1939/1945» ББК 66.3 (4 Сло)
ЦЕНА НЕЗАВИСИМОСТИ: ФАШИЗМ В СЛОВАКИИ (1939—1945 гг.)*
Томас Лорман,
доктор истории, преподаватель современной истории стран Центральной Европы Школы славянских и восточноевропейских исследований Университетского колледжа Лондона (Лондон, Великобритания) t.lorman@ucl.ac.uk
Перевод с английского Л. А. Кац
Аннотация. Государство Словакия военного времени, образованное в 1939 г. и прекратившее свое существование в 1945 г., а также Словацкая народная партия Глинки, которая руководила этим государством, до 1989 г. рассматривались историками-марксистами как фашистские. Ученые-ревизионисты оспаривают такую интерпретацию. Они утверждают, что правительство Словакии военного времени было сравнительно умеренным, но находилось под контролем нацистов и, следовательно, было вынуждено идти на компромиссы. Существует также точка зрения, согласно которой Словацкое государство военного времени было авторитарной диктатурой, обладавшей фашистскими характеристиками. В данной статье утверждается, что политику Словацкого государства военного времени сформировали три конкурирующих фактора. На нее воздействовали дипломаты нацистской Германии, ее советники, а иногда и личное вмешательство Адольфа Гитлера. В словацкой народной партии Глинки существовали радикальные, фашистские элементы, которые стремились копировать немецкий национал-социализм. Наконец, существовало более умеренное, консервативное католическое руководство во главе с Йозефом Тисо, поддерживаемое католическим духовенством и деловыми кругами, которые стремились сохранить независимость и социальную стабильность Словакии. Столкновение этих трех влиятельных факторов и, как результат, компромиссы и уступки обеих сторон дают основание полагать, что Словацкое государство военного времени нельзя рассматривать упрощенно, только как фашистское.
Ключевые слова: Словакия, фашизм, Вторая мировая война, Словацкая народная партия Глинки, Йо-зеф Тисо, «Родобрана», движение «наступистов», «Гвардия Глинки».
THE PRICE OF INDEPENDENCE: FASCISM IN SLOVAKIA, 1939—1945
Thomas Lorman,
Doctor of history, Teaching Fellow in Modern Central European History, School of Slavonic and East European Studies, University College London, United Kingdom
Abstract. The wartime Slovak state (which was founded in 1939 and abolished in 1945) and the Hlinka Slovak People's Party which governed this state were, until 1989, described by Marxist historians as fascist. Revisionist scholars have challenged this interpretation. They argue that wartime Slovakia's government was relatively moderate but was controlled by Nazi Germany and, therefore, forced into a series of compromises. Other historians have argued that the wartime Slovak state was an authoritarian dictatorship with fascist characteristics. This ar-
* Редакционная коллегия благодарит научного сотрудника Института славяноведения РАН к. и. н. М. Ю. Дроно-ва за помощь в транскрипции словацких имен и перевод названий организаций.
76 -
ticle argues that the ideology of the wartime Slovak state was shaped by three competing influences. Nazi Germany 's diplomats, advisors and occasionally the personal intervention of Adolf Hitler shaped Slovak policy. There was also a radical, fascist element within the Hlinka Slovakia People's Party that sought to copy German National Socialism in Slovakia. Finally, there was a more moderate, conservative, Catholic leadership, headed by Jozef Tiso and supported by the Catholic clergy and business interests, that sought to preserve Slovakia's independence and preserve social stability. The clash between these three influences and the resulting compromises and concessions from both sides ensured that the wartime Slovak state cannot simply be described as fascist.
Key words: Slovakia, fascism, World War Two, Hlinka Slovak People's Party, Jozef Tiso, Rodobrana, nastu-pists, Hlinka Guard.
Официальная история Словакии, опубликованная в 1985 г. Словацкой академией наук, характеризовала структуру, существовавшую с 1939 по 1945 г., как «клерикально-фашистский режим». В качестве доказательства отмечалось, что во время войны Словакия была государством одной партии под председательством католического священника Йозефа Тисо, который был наделен абсолютной властью и по примеру Гитлера и Муссолини провозгласил себя «вождем». Ученые отмечали также, что все другие политические партии, независимые ассоциации и оппозиционные издания были запрещены, что тысячи людей были интернированы в тюрьмах и трудовых лагерях без официального предъявления обвинения или суда, что большинство еврейского населения и часть цыган были либо депортированы, либо ликвидированы. Словацкое государство было также преданным союзником нацистской Германии. Оно участвовало в захвате Польши в 1939 г. и в нападении на Советский Союз в 1941 г., а также позволило немецким войскам оккупировать в 1944 г. всю страну, чтобы подавить Словацкое национальное восстание и отразить наступление Красной Армии [1, 2].
Однако многие скептики сомневаются в том, следует ли применять к словацкому государству военного времени определение «фашистское». Карен Хендерсон, например, права, когда отмечает, что использование термина «клерикально-фашистское» служит лишь очернению католицизма, приписывая ему ответственность за преступления, совершенные нацистами [3]. До 1989 г. историки-эмигранты, а потом и новое поколение словацких историков-ревизионистов исходили и исходят из того, что изображение словацкого режима военного времени как фашистского является неточным [4]. Они считают, что режим действовал в рамках, ограниченных конституцией, избранным парламентом и системой сдержек и противовесов, что он был верен католическому социальному учению, а не «неоязычеству» фашистской риторики, и что назвать его особенно жестоким нельзя. За всё время существования режима были фактически арестованы менее 4000 человек. Смертные приговоры выносились
лишь заочно, а глава государства Тисо освободил тысячи заключенных и отменил депортацию [5]. В опубликованной не так давно истории Словакии, например, можно найти утверждение, что военный режим был «более умеренным, чем в Венгрии, Румынии и, особенно, в независимом Хорватском государстве, ... а также в регионах, непосредственно оккупированных Германией» [6].
Историки-ревизионисты утверждают также, что словацкое государство военного времени полностью зависело от нацистской Германии и поэтому было вынуждено идти на серию компромиссов (включая печально известное уничтожение словацкого еврейства), чтобы сохранить свою независимость. Как говорил Валериан Бистрицкий, один из самых известных историков Словакии, «словацкое государство и его руководители были вынуждены сотрудничать с нацистской Германией, удовлетворять ее требования и поддерживать ее политику», чтобы сохранить независимость Словакии и предотвратить полную немецкую военную оккупацию [7]. Другой ведущий словацкий историк сравнивал сотрудничество словацкого государства с Гитлером с аналогичными усилиями католической церкви, направленными на выживание при коммунистическом режиме, пришедшем к власти в Словакии после Второй мировой войны [8].
Другие историки утверждают, что термин «фашистский», если его использовать применительно к словацкому режиму военного времени, нуждается в более точном определении. Любомир Липтак, старейшина словацких историков 1990-х гг., предложил для описания словацкого военного режима термин «либеральный фашизм», исходя из того, что он обладал как фашистскими, так и «относительно» либеральными характеристиками [9]. Эле-на Маннова, в свою очередь, утверждала, что режиму были присущи «авторитарные и квази-фашист-ские компоненты» [10]. Душан Ковач и Петер Тома называют режим «марионеточным», руководимым «квислингами», которые стояли во главе «явно тоталитарной политической системы». Но и они приходят к выводу, что этот режим «был, пожалуй, менее жестоким и регламентированным, если сравнивать
его с нацистской Германией» [11]. Еще один ведущий словацкий историк, Иван Каменец, рассматривая изменения, которые произошли на протяжении шести лет существования режима, подчеркивает, что он «прошел несколько этапов: от авторитарного к тоталитарному» строю, хотя по-прежнему настаивает на том, что он обладал «значительными фашистскими характеристиками» [12].
Представляется, однако, что политика Словакии военного времени определялась не только идеологией, но и столкновением между конкурировавшими за власть и влияние радикальной/фашистской фракцией и более умеренными силами. Чтобы понять истоки этого столкновения, следует, прежде всего, ознакомиться с историей той партии, которая руководила словацким государством между 1939 и 1945 гг.
Словацкая народная партия, а с 1923 г. Словацкая народная партия Глинки (далее — СНПГ), была основана сначала в 1905 г., а затем повторно в 1913, 1918 и 1920 гг. Первоначально ее главной целью была защита прав словаков, живших тогда на востоке Габсбургской монархии, в Венгерском Королевстве. Под венгерским господством они оказались в конце IX в. в результате вторжения мадьяр, которые, в свою очередь, оказались в Габсбургской монархии после ее войны с Османской империей в 1526 г. В 1867 г. Венгерское Королевство получило существенную автономию. Венгерская политическая элита использовала свои новые полномочия для упрочения мадьярского национального самосознания, отказав словакам в праве считаться нацией, а Словакии в статусе особой провинции. Ставка была сделана на ассимиляцию словаков.
Между тем начиная с XVШ в. наметилось последовательное словацкое «культурное пробуждение», кульминацией которого стала не завершившаяся успехом попытка словацких революционеров добиться автономии для Словакии во время революционных событий в Европе в 1848 г. [13].
В качестве реакции на политику мадьяризации, проводимую венгерским правительством, возникли две частично пересекавшиеся ветви словацкого национального движения. Первой была основанная в 1861 г. Словацкая национальная партия, в которой преобладали лютеранские интеллектуалы, отказавшиеся от участия в коррумпированных и усеченных парламентских выборах и мечтавшие о свободе, которую, по их мнению, могла бы принести Российская империя. Второй ветвью была основанная в 1905 г. СНПГ, которую возглавляли католические деловые круги, священники и некоторые популярные писатели. Партия добивалась мобилизации словацкого населения против как мадья-
ризации, так и чересчур «либеральной» политики венгерской власти. СНПГ одержала заметный для того времени электоральный успех: в 1906 г. в парламент Венгрии были избраны семеро, а в 1910 г. трое ее кандидатов.
В своем первом воплощении СНПГ руководствовалась системой взглядов, которую словацкие историки-коммунисты именовали протофашист-ской идеологией [14]. С самого начала партия стремилась стать массовой, представляющей весь словацкий народ. Ей был свойствен крайний антисемитизм. Она осуждала правящий мадьярский режим, как за его феодальный характер, так и за его пропаганду капитализма, урбанизации и расового равенства, которые, по мнению идеологов партии, подрывали словацкую мораль [15].
Партия также провозгласила культ вождя, который сохранится в ней до 1945 г. В основе этого культа находилась личность Андрея Глинки, повторно основавшего партию в 1913 г. и остававшегося ее абсолютным лидером вплоть до 1939 г. Был он приходским католическим священником в северной Словакии. Сначала его за политическую деятельность отстранили от служения, а затем заключили в тюрьму, где он провел два года — с 1908 по 1910 г. Его прихожане в знак протеста против гонений на Глинку вышли на улицы и вступили в столкновения с полицией, в ходе которых в городе Чернова было застрелено 15 человек.
Глинка не был интеллектуалом или прирожденным политиком. Однако словаки воспринимали его как мученика, блестящего оратора и харизматического лидера, требовавшего от своих последователей лояльности и умевшего вознаградить за нее [16].
В октябре 1918 г. после распада Габсбургской монархии в результате поражения в Первой мировой войне СНПГ объединилась со Словацкой национальной партией и представителями Словацкой социал-демократической партии, сформировав Словацкий национальный совет. Этот совет провозгласил отделение словацкого народа от Венгрии и его присоединение к чехам для создания общего чехословацкого государства. Управление первой Чехословацкой Республикой первоначально осуществлялось революционной национальной ассамблеей, которая быстро расширила свои властные полномочия на Словакию и Подкарпатскую Русь. В стране было введено всеобщее избирательное право, на основании которого на долю словаков пришлась примерно одна пятая часть мест в новом парламенте. Первая Чехословацкая Республика была вполне терпимым, демократическим и либеральным государством Центральной Европы. Вме-
78 -
сте с тем ей приходилось преодолевать немалые трудности, обусловленные наличием значительных этнических меньшинств (немцы, венгры, русины) и не очень дружественного окружения, претендовавшего на ее территорию, а то и ставившего под сомнение ее легитимность [17].
Сразу же после создания первой Чехословацкой Республики словаки-католики и националисты начали выражать недовольство путями развития нового государства. Они возражали против централизации, осуществляемой правительством в Праге, его языковой политикой, которая должна была побудить чехов и словаков говорить на одном языке, слившись в единую нацию. Их не устраивало пребывание на словацкой территории большого количества чешских волонтеров, ставших на ней чиновниками и учителями, расширение числа чешских предприятий и банков, которые-де относились к Словакии как колонии. Словацкие католики и националисты были также возмущены «либеральной» политикой центрального правительства, которое снизило влияние католической церкви, экспроприировав некоторые земельные владения и школы, принадлежавшие церкви, и уменьшило количество часов религиозного обучения в классах. Они обвиняли центральное правительство в Праге в распространении светских идей и подрыве словацкой морали [18].
СНПГ была вновь основана в 1918 г. и еще раз в 1920 г., чтобы возглавить борьбу против «пражских идей», так же как до 1918 г. она боролась против «будапештских идей». Хотя партия устойчиво демонстрировала свою лояльность чехословацкому государству, она столь же настойчиво требовала для Словакии автономии, поскольку словаки-де составляют отдельную нацию, а в годы войны им обещали автономию. Утверждалось, что только автономия позволит словакам защитить католические ценности и исконную словацкую культуру.
Начиная с 1923 г. СНПГ стала самой популярной партией в Словакии. На всех выборах она получала примерно одну треть голосов, а с 1927 по 1929 г. входила в широкое коалиционное правительство. Тем не менее ей так и не удалось добиться существенных изменений в правительственной политике или получить для Словакии широкую автономию [19].
Недовольство части членов партии ее неспособностью добиться желанной автономии привело к появлению в ней фашистской фракции. Оно было вызвано теми же обстоятельствами, которые обусловили рост фашизма в других частях Европы: жестоким четырехлетним опытом тяжелой, кровавой войны; убеждением, что государство и в мир-
ное время в силах «мобилизовать» население на решение острых социальных проблем и компенсировать, тем самым, военные жертвы; страхом перед большевизмом и, конечно, восхищением оказавшимися «на коне» фашистскими лидерами, типа Муссолини [20].
Подражая тактике Муссолини, один из ведущих деятелей СНПГ Войтех Тука создал в 1923 г. организацию «Родобрана». Он предполагал, что она станет словацким эквивалентом итальянских фашистских «чернорубашечников», которых Муссолини незадолго до этого использовал для захвата власти в Италии.
Бывший профессор права в Братиславе, изгнанный с этой должности по указанию чехословацких властей, Тука был одним из самых блестящих умов в СНПГ. В 1920-е гг. Глинка предложил ему стать советником партийного руководства. Дав на это согласие, Тука приступил к разработке первого партийного плана достижения автономии Словакии. Вскоре он возглавил ведущую партийную газету, а затем стал членом президиума партии. Под его руководством сформировалось новое поколение словацких правых интеллектуалов, разделявших его радикальные взгляды. Между прочим, показательно то, что, будучи одним из самых яростных поклонников Муссолини и Гитлера, Тука, как выяснилось позднее, был также агентом венгерской разведки [21].
Возглавляемая Туки «Родобрана», пребывавшая в роли квазинезависимой структуры в рамках СНПГ, была с момента своего основания и ответвлением словацкого католического физкультурного объединения «Орол» [22]. Партия использовала «Орол», а затем и «Родобрана», для защиты своих мероприятий, а также лидеров от провокаций и нападений противников. И для этого имелось немало оснований. Достаточно упомянуть в данной связи о состоявшейся в начале 1920-х гг. серьезной попытке покушения на лидера партии Глинку [23].
Амбиции группы «Родобрана», разумеется, выходили далеко за пределы роли телохранителя Глинки. Она организовывала встречи своих сторонников, выпускала газету. Ею был выработан собственный набор правил и принципов [24]. Ее члены носили особую униформу: ее составляла черная рубаха с повязкой, на которой был изображен словацкий национальный символ: голубой двойной крест, увенчанный терновым венцом. Католический характер организации был подкреплен требованием участия всех ее членов в церковных обрядах и, прежде всего, регулярного посещения мессы [25].
Организации был также свойствен крайний национализм. Ее газета яростно выступала против
чешских переселенцев, немецкого меньшинства, евреев «и всех тех, кто не принадлежал к Словакии». Особым объектом нападок были чешские переселенцы. Их обвиняли в том, что у них «собачья мораль», и в том, что они «отнимают хлеб» у словаков. С издевкой изображались также коммунисты. Зато итальянский фашизм рисовался в самых светлых красках как «здоровый строй» и пример для подражания. Организация даже опубликовала на словацком языке автобиографию Муссолини. Она призывала своих членов «защищать интересы словаков» и решительно бороться против как «открытых, так и тайных врагов» нации, прибегая при этом к классической фашистской риторике. Вместе с тем с такой же энергией утверждалось, что «Родо-брана», как и СНПГ в целом, ищут специфических «словацких» решений возникших проблем, а не просто подражают иностранным движениям [26].
Членами организации были, как правило, молодые, сравнительно грамотные католики, проживавшие в небольших сельских общинах. В малом количестве были представлены также бывшие солдаты и резервисты. Построена «Родобрана» была иерархически, по образцу регулярной армии. Члены организации носили оружие и приветствовали друг друга специфическим салютом. Каждый местный взвод («чата») возглавлял «капитан». На более высоком уровне существовали «жупы», во главе которых стояли «командиры». Распоряжался всей этой системой на национальном уровне «командующий», опиравшийся на центральный директорат [27].
В 1923 г. центральное правительство Чехословакии запретило «Родобрана». Однако в 1926 г. она была воссоздана. Возродилось и ее влияние. В проводимых ею митингах присутствовало по 2—3 тыс. участников. Тираж ее газеты составил 30 000 экземпляров. Тука, однако, не хотел, да и не мог, опираясь на «Родобрана», напрямую бросать вызов правительству, тем более что в 1927 г. СНПГ присоединилась к правящей коалиции.
В 1929 г. правительство Чехословакии приняло решительные меры против «Родобраны». Организация была запрещена, ее газета закрыта, а Тука предан суду и заключен в тюрьму по обвинению в шпионаже [28]. Как отмечал Джеймс Фелак, большинство руководителей СНПГ и ее сторонников, «учителя, мелкие землевладельцы, предприниматели, адвокаты и католические священники были, в отличие от Тука, лояльны по отношению к чехословацкому государству и намерены добиваться автономии постепенно, прибегая к компромиссам». Тем не менее само, пусть недолгое, существование «Родобраны» показало, что СНПГ уже тогда была подразделена на две различные фракции, объеди-
ненные лишь наличием такого сильного лидера, каким был Глинка [29].
Хотя «Родобрана» оставалась запрещенной, а ее глава Тука продолжал пребывать в заключении, в 1930 г. радикальное, фашистское крыло СНПГ возродилось. Этому в немалой степени способствовала экономическая депрессия, сильно сказавшаяся на положении населения, «углубив и обострив социальные недуги слаборазвитой Словакии» [30]. Свою роль сыграл также приход к власти праворадикальных и фашистских движений в других странах Европы. Особенно влиятельным в данном смысле оказался захват нацистами власти в Германии, поскольку последняя всегда оказывала сильное культурное и экономическое воздействие на Словакию. В начале 1930-х гг. вправо повернули и соседи Словакии — Австрия и Венгрия [31].
Реагируя на всё это, молодое поколение словацких националистов, состоявших в СНПГ, основало внутри партии новую группу, выразителем взглядов которой стал издаваемый с 1933 г. журнал «На-ступ». Редактором журнала был способный молодой журналист, будущий министр внутренних дел Словацкого государства военного времени Фердинанд Дюрчанский. Молодых людей, ставших приверженцами этого журнала, стали именовать «на-ступистами» [32].
«Наступисты» добивались установления тесных отношений с фашистскими режимами Италии и Германии, осуждали как капитализм, так и коммунизм, а также то, что они именовали «моральной анархией» либерализма. Они также были непримиримыми антисемитами [33].
Хотя чехословацкое правительство учредило новый региональный словацкий орган власти с частично избираемой ассамблеей, «наступисты» требовали намного большего уровня автономии. При этом они отстаивали идею создания авторитарного правительства, основанного на принципах, отличных от тех, на которых зиждутся «иностранные», «западные» демократии. Требуя для Словакии права на полную независимость, они, вместе с тем, выражали сомнение в том, можно ли добиться желаемого уровня автономии, опираясь только на выборы, парламентскую политику и участие в правительственных коалициях [34].
Свои экстремистские установки «наступи-сты» в полной мере продемонстрировали на съезде СНПГ, состоявшемся в 1936 г. в словацком городе Пьештяны, пригласив на него корреспондента ведущей газеты нацистской Германии «Фолькишер Беобахтер». Сами они выступили на съезде с яростно антибольшевистскими, антисемитскими и античешскими речами [35].
80 -
Формально руководство СНПГ всё еще сохраняло верность демократическим принципам и парламентской политике. Оно по-прежнему декларировало свою лояльность чехословацкому государству. Тем не менее в 1930-е гг. его риторика ужесточилась.
СНПГ всегда утверждала, что она выше узкоклассовых интересов. Соответственно, в ее состав входили разнообразные объединения, представлявшие различные общественные группы. Однако в 1930-е гг. она стала открыто отвергать право любой иной партии представлять интересы словаков. Так, один из ведущих деятелей партии и будущий руководитель Словацкого государства военного времени Йозеф Тисо в своем выступлении в 1934 г. заносчиво утверждал, что СНПГ является «организованной политической волей словацкого народа» [36]. Хотя на протяжении 1930-х гг. у партии не было конкретной политики в отношении евреев, партийные газеты, а иногда и партийные лидеры, выступали против евреев как чуждой группы внутри словацкого общества и обвиняли их в использовании экономического кризиса в своих интересах, а также в помощи распространению большевизма. Как отмечал Джеймс Фелак, эти нападки на евреев со стороны как радикального, так и умеренного крыла СНПГ «участились, а в 1930-е гг. стали более злобными» [37].
К лету 1938 г. нацистская Германия усилила давление на Чехословакию, угрожая вторжением и аннексией Судетской области. Глинка, долгое время бывший главой СНПГ, умер, и в партии обострилась борьба за место преемника. К тому же давний лидер радикалов, Тука, был освобожден, выйдя из тюрьмы еще более озлобленным, чем прежде.
В этой обстановке радикальное крыло партии, «поигрывая мускулами», сформировало новую военизированную силу, «Гвардию Глинки» (далее — ГГ). Возглавил ее Карол Сидор, молодой радикал, мнивший себя как интеллектуалом, так и человеком действий. Сидор был убежден, что интересы Словакии лучше всего мог в той или иной форме обеспечить союз не с «безбожными» чехами, а с католической Польшей. Ему удалось вовлечь в ГГ бывших лидеров «Родобрана», включая самого известного из них — Александра Маха. Мах, как и Сидор, пришел в политику лишь после создания первой Чехословацкой Республики, но быстро заявил о себе как о способном партийном организаторе, склонном к воинственной риторике. Подстегнутые призывами Сидора и Маха, радикалы ускорили процесс самоорганизации. Первые местные формирования ГГ возникли уже летом 1938 г. [38].
Хотя формально ГГ действовала под эгидой СНПГ и каждый ее участник должен был состоять
в партии, она, на самом деле, была автономным военизированным формированием и имела свою форму, свои приветствия, своих национальных, региональных и местных командиров, собственные источники доходов, газету и свое собственное видение того, как Словакия должна развиваться, следуя краткому слогану «Словакия для словаков» и согласно убеждению, что врагами словаков являются «евреи, чехи и марксисты».
Имитируя, как и ее предшественник «Рото-брана», фашистские военизированные движения, и одержимая митингами, шествиями, салютами и другими фашистскими ритуалами, ГГ создала свою структуру из местных «отделений», сгруппированных во «взводы», которые в свою очередь были организованы в «сотни», руководимые региональными командирами, подчиненными национальному руководству, которому помогала центральная администрация, состоявшая из нескольких секций. Кроме того, был целый ряд специализированных подразделений ГГ, в том числе одно для молодежи («Молодежь Глинки») по образцу «Гитлер Югенд», одно — для интеллектуалов («Академическая гвардия Глинки»), и еще одно, состоявшее из бойцов, которых муштровали для участия в военных операциях. Громоздкий и чрезмерно бюрократический характер ГГ усугублялся потоком реорганизаций и бесконечной борьбой за влияние и престиж между лидерами гвардии и руководителями местных организаций [39].
Ведущие деятели СНПГ и ГГ активизировали свои контакты с представителями фашистской Германии даже тогда, когда Гитлер усилил давление на Чехословакию. За свою активность они были вознаграждены потоком денежных средств, поступавших из различных немецких источников [40]. Партийные газеты, соответственно, усилили антисемитскую риторику, выступали против частичной мобилизации, призванной побудить Гитлера воздержаться от нападения на Чехословакию, поддерживали требования судетских немцев, добивавшихся расширенной автономии. Как писал в свое время Йешаягу Елинек, «когда Чехословакия впала в тяжелейший кризис за всё время своего существования и боролась за выживание, [СНПГ] не оказала ей ни малейшей поддержки» и «превратилась в добровольного помощника Гитлера» [41].
После Мюнхенской конференции в сентябре 1938 г., которая передала Судетскую область, населенную немцами, в руки нацистской Германии и отторгла в пользу Венгрии полосу в южной Словакии, СНПГ потребовала для Словакии полной автономии в качестве цены за свою постоянную преданность остаткам чехословацкой государственности.
Новый лидер партии Йозеф Тисо был набожным и истовым католическим священником, но также и опытным политиком. Он был одним из двух министров, назначенных партией в состав коалиционного правительства, действовавшего с 1927 по 1929 г. Иногда его риторика была крайне жесткой, и он мог резко выступить против правительства, иностранцев и евреев. Вместе с тем словацкое духовенство, деловые круги и основная часть сторонников партии считали его прагматиком, с которым можно иметь дело и идти на компромиссы. Именно Тисо после передачи Судетской области Германии убедил ослабленное чешское правительство назначить его главой нового автономного, «унитарного» словацкого правительства 6 октября 1938 г.
Хотя номинально Тисо подчинялся правительству в Праге, он сразу же приступил к переделке Словакии в интересах СНПГ. Все оппозиционные партии и организации были либо объединены с СНПГ, либо запрещены. Было разрешено действовать только двум организациям, представлявшим интересы остатков немецкого и венгерского меньшинств. Чешскому, еврейскому, русинскому и цыганскому меньшинствам не было разрешено любое политическое представительство [42]. Многие чешские переселенцы и вновь прибывшие в Словакию евреи были высланы из страны. ГГ был де-факто придан статус словацких сил правопорядка. Она обеспечивала безопасность границ, охраняла правительственные учреждения и оказывала помощь полиции в поддержании общественного порядка. Все спортивные и схожие с ними ассоциации были ликвидированы, а их имущество передано ГГ [43]. Правительство Тисо вступило в сепаратные переговоры с иностранными державами, дразня, тем самым, правительство в Праге. При этом Тисо пришлось смириться с потерей большой полосы южной Словакии в пользу Венгрии и аннексией Германией небольшой части территории Словакии на юго-западе страны, поскольку это было «оформлено» решением немецкого арбитражного суда [44].
В марте 1939 г. Гитлер сообщил правительству Словакии, что нацистская Германия намерена вторгнуться в оставшуюся часть чехословацкого государства. У словаков не оставалось выбора, кроме как выйти из состава Чехословакии. В противном случае она была бы, вероятно, разделена между своими соседями. 14 марта 1939 г. Тисо сообщил автономной словацкой ассамблее о планах Гитлера и заявил, что единственная возможность сохранения Словакии — провозгласить ее независимость. Его позиция была единодушно поддержана членами ассамблеи и закреплена в соответствующей декларации.
Возникшее таким образом словацкое государство было одним из самых маленьких в мире. Ее площадь составляла всего 38 000 км2. Население более чем на 85 % состояло из этнических словаков, около 80 % были католиками. Сохранять свою независимость Словакии удалось только на протяжении шести лет [45].
Формально новое словацкое государство обладало всеми атрибутами независимости. Оно имело армию, национальный банк, министерство иностранных дел и государственный аппарат. Его Конституция, вступившая в силу 21 июля 1939 г., не только формально закрепила статус страны как «свободного Словацкого государства», но и предоставила всем словацким гражданам полные права, свободы и защиту. Конституция провозгласила, что «целью словацкой нации должно быть объединение на основе естественного права всей моральной и экономической силы народа в единое христианское и национальное сообщество». Высшим политическим институтом был провозглашен парламент, состоящий из 80 членов, которые избирали президента и назначали правительство во главе с премьер-министром. Парламенту было предоставлено право вносить изменения в конституцию, принимать законы, объявлять войну или мир. Единственной официальной ролью президента объявлялось руководство армией. Наряду с ним был создан Государственный совет, состоявший из 27 членов, в состав которого должны были входить представители СНПГ, а также различных профессий, немецкого и венгерского меньшинств. Ему предоставлялись надзорные функции и право вето в отношении всей правительственной политики [46].
На практике, однако, Президент Тисо лично определял кандидатуры членов Государственного совета, формировал состав очередного правительства, утверждал список будущих депутатов парламента. Как констатировал Иван Каменец, «единственной законной словацкой политической партией была Словацкая народная партия Глинки, которая приобрела господствующие позиции в государстве, подтвержденные Конституцией и другими законами. Только ее члены могли активно участвовать в осуществлении государственной власти». Или, как лаконично заявлял Йозеф Тисо: «Партия — это нация, а нация — это партия. Нация говорит с помощью партии. Партия думает вместо нации» [47].
Хотя возникшее словацкое государство было авторитарным, однопартийным, управляемым режимом, свободным от любых сдерживавших его рычагов, существовало три основных фактора, влиявших на его политику. Первый составляли немецкие советники и дипломаты, которые неустанно оказы-
82 -
вали давление на Словакию, добиваясь безоговорочной поддержки ею политики «Третьего рейха». В качестве платы за «подаренную» независимость Словакию побудили принять участие в военном нападении на Польшу в 1939 г. и на Советский Союз в 1941 г. Ее обязали предоставить немецкой армии свободу перемещения вдоль западной границы с немецким протекторатом Богемией. Ей было предписано обеспечить полную свободу действий немецкому меньшинству, которое создало в Словакии свои собственные военизированные подразделения. Ее побудили принимать всё более жесткие «антиеврейские акции», кульминацией которых стало массовое уничтожение еврейского населения в 1942 и 1944 гг. Немецкие советники угрожающе давали знать правительству Словакии, что, если оно не выполнит их требований, то будет или заменено, или Венгрии разрешат аннексировать всю Словакию. Взамен за послушание Германия гарантировала Словакии территориальную целостность. Ей было разрешено лишь символически участвовать во вторжении в Польшу и Советский Союз. 40 000 словаков ежегодно получали работу в Германии. Словацкому правительству были предоставлены кредиты, дававшие ему возможность сбалансировать государственный бюджет [48].
Иными словами, по сути, словацкое государство военного времени стало клиентом нацистской Германии. Правда, иногда вмешательство высших нацистских властей несколько ограничивало влияние немецких дипломатов. Поскольку нацистская Германия была заинтересована в сохранении стабильности в стране, управляемой столь лояльной ей властью, она старалась избегать действий, способных вызвать взрывные протесты. Отсюда ее стремление определять словацкую политику не непосредственно, а действуя через своих ближайших идеологических союзников из радикального крыла СНПГ и «Гвардии Глинки». Это нередко порождало конфликты между представителями нацистской дипломатии и специальными советниками, командированными эсэсовскими структурами.
На первый взгляд, создание «независимой Словакии» укрепило позиции радикального прогерманского крыла СНПГ, которое служило вторым влиятельным фактором в формировании политики Словацкого государства военного времени. Записной радикал Тука был назначен премьер-министром. Используя свое высокое положение, он призывал к «перманентной революции» и созданию, на немецкий манер, «Словацкого национального социализма». Вместе со своими соратниками он разработал состоявшую из 14 пунктов программу преобразования Словакии [49].
Первоначально заметно возрастали влияние и сила «Гвардии Глинки». В 1939 г. властью было принято решение, согласно которому все взрослые мужчины-словаки в возрасте от 18 до 60 лет должны были в обязательном порядке вступать в ГГ [50]. Однако вскоре его пришлось отменить.
И вообще, постепенно амбиции радикалов стали таять. Немалую роль в этом сыграли личные качества их руководства. Тука, например, никогда не был популярен. Харизматических качеств у него не наблюдалось, и оратором он был некудышним. К тому же он был серьезно болен. Первый лидер ГГ Карол Сидор, безусловно, обладал некоторой харизмой. Но он настроил против себя Тисо, попытавшись стать лидером партии. Недоброжелательно относились к нему и немецкие власти. В конечном счете, его отправили в «ссылку» в качестве посла Словакии в Ватикане [51]. Преемник Сидора на посту главы ГГ Мах был неумеренно амбициозен. Помимо руководства ГГ, он стал в 1940 г. министром внутренних дел. Его неуклюжие попытки повлиять на политику правительства были решительно отвергнуты Тисо, что, естественно, сказалось на характере их взаимоотношений и возможностей, которыми располагал Мах [52].
Исследования последних лет показали, что, хотя руководство ГГ было, несомненно, «прона-цистским», сама эта организация оставалась неоднородной: она состояла из ряда конкурировавших друг с другом групп, у которых были разные идеологические установки [53]. Недовольные отсутствием возможности серьезно влиять на политику власти, радикалы даже задумали осуществить в декабре 1940 г. государственный переворот. Из этого, как известно, ничего не вышло, так как немцы отказали радикалам в поддержке, а информация о планируемом перевороте стала известна словацким верхам, прежде чем заговорщики собрались с силой [54].
Уязвимость радикалов во многом определялась отсутствием у них четко продуманной программы преобразования. До 1942 г. они сосредоточили свои усилия на ликвидации еврейского населения. Затем они выступили с призывом нарастить роль государства в экономике и сократить влияние католической церкви. Однако, поскольку эти планы вызвали бы ожесточенное сопротивление и деловых кругов и мощного католического духовенства, разговоры на эти темы лишь сотрясали воздух [55]. В конечном счете, деятельность радикалов свелась к страстному ожиданию окончательной победы нацистской Германии и последующего создания фашистской Европы, что должно было привести к аналогичной трансформации Словакии.
А пока они продолжали обогащаться за счет грабежей, санкционированных государством [56].
Единственной областью деятельности, в которой преуспели радикалы, было, как уже упоминалось, формирование государственной политики в отношении евреев. Экспроприация и перераспределение еврейского богатства, окончательная ликвидация евреев, а также изгнание чешских переселенцев преподносились обществу как эффективное средство создания многочисленного и процветающего словацкого среднего класса.
Тука и Мах, прибегая к помощи немецких советников, настойчиво проталкивали через все инстанции решения, предусматривавшие самые суровые меры, направленные против евреев. В 1941 г. они побудили власти ввести в действие «новый еврейский кодекс», который определял евреев не как конфессиональное сообщество, но как расу. Им запрещалось вступать в правящую партию и служить в вооруженных силах. Евреи исключались из всех средних школ и вузов. Не допускалось их участие в публичных социальных, культурных и спортивных мероприятиях. Для евреев вводился утренний и вечерний комендантский час. Им было запрещено проводить собрания и путешествовать. Они должны были носить на одежде символ (шестиконечную желтую звезду Давида). Им запрещалось вступать в брак с не евреями. Предусматривалось также интернирование евреев в трудовых лагерях и центрах. Этот кодекс превратил словацкое еврейство, как справедливо отмечает Иван Каменец, в «многотысячную массу бесправных людей» [57].
Аналогичному обращению подвергались и цыгане, которых насчитывалось около 80 000. Они тоже были лишены права вступать в правящую партию и служить в вооруженных силах. Предусматривалось их привлечение к принудительному труду. Им было запрещено выезжать за границу, посещать определенные города и деревни и пользоваться общественным транспортом [58].
По настоянию Германии летом 1942 г. 58 000 словацких евреев были депортированы на территорию современной Украины, где были почти поголовно уничтожены. Живых из них осталось всего 800 человек. Приблизительно 23 000 евреев получили разрешение остаться в Словакии, главным образом потому, что они были незаменимыми профессионалами. Из них 13 000 было затем убито в ходе подавления Словацкого национального восстания 1944 г. Та же участь постигла более тысячи цыган [59].
Хотя депортация 1942 г. проходила по требованию немецких нацистов, правительство Слова-
кии было к ней полностью причастно. Как отмечал Иван Каменец, его решение сделало Словакию «единственным государством, напрямую не оккупированным Германией, в котором евреи были депортированы административными органами и силами безопасности своего государства» [60]. Даже после депортации словацкие радикалы всё еще вынашивали планы ликвидации выживших словацких евреев. И такая «окончательная ликвидация», действительно, произошла в 1944 г., во время оккупации страны немецкой армией [61].
За годы своего существования словацкое государство военного времени успело провести в жизнь следующие меры: осуществило ограниченное перераспределение земельных владений в пользу мелких фермеров и безземельных крестьян, значительно улучшило инфраструктуру, ввело новую пенсионную систему и пособия на детей, индексировало заработную плату. Ежегодно проводились добровольные кампании помощи бедным; была удвоена численность студентов в вузах и создана Словацкая академия наук [62].
Вполне очевидно, что эти реформы никак не соответствовали идеям «фашистской революции», к которой призывали Тука и лидеры ГГ. К 1943 г. ее лидеры были вынуждены признать, что ее влияние уменьшилось. В сентябре того же года ГГ слилась с СНПГ. Многие ее сотрудники, включая главного редактора ее, ранее независимой газеты «Гар-диста», были вообще уволены. Как отмечал один немецкий наблюдатель, произошедшие события привели к «падению последнего бастиона национал-социализма» в Словакии [63].
Оставшаяся группа радикалов из ГГ, опираясь на поддержку немецких эсэсовцев, попыталась вновь разжечь «радикальный огонь», начав выпуск нового журнала «Наш Бой», однако его влияние оставалось предельно ограниченным. В 1944 г. воссозданная ГГ оказала помощь немецкой армии в подавлении Словацкого национального восстания и организовала очередную охоту за евреями, избежавшими депортации в 1942 г. Однако с политической арены она практически исчезла.
Основная причина того, почему словацким радикалам не удалось реализовать свои амбиции, заключается в том, что реальная власть на протяжении всего времени находилась в руках Йозефа Тисо и в чем-то умеренного крыла СНПГ. Тисо, став в 1940 г. президентом и признанным лидером (вождем) страны, по-прежнему оставался приверженцем основных принципов католической теологии. Он формировался под влиянием христианско-со-циального движения и энциклик, в которых папы римские, начиная с Льва XIII, призывали католи-
84 -
ков на борьбу против социалистических и атеистических влияний всеми имеющимися в их распоряжении средствами, но отвергали идеал революции в любой форме.
Тисо стремился примирить христианское социальное мышление с интенсивным словацким национализмом и неоднократно подчеркивал, что не намерен дублировать политику нацистской Германии, а будет стремиться к исключительно католическим и словацким решениям проблем, с которыми сталкивалось новое государство. Он неоднократно утверждал, что единственные принципы немецкого национал-социализма, которые он одобрял, были те, которые соответствовали «естественному праву», а от всего остального, носящего политический характер, следует отказаться; «в противном случае я бы пошел против энциклик» католической церкви [64].
Тисо оградил от преследований ряд критиков новой власти отчасти потому, что не рассматривал их как серьезную угрозу стабильности режима, но и потому, что не хотел брать на себя ответственность за массовые аресты и устранение политических противников. Хотя он дал согласие на участие Словакии в нападении на Польшу и Советский Союз, он сделал всё, чтобы военный вклад страны был минимальным. Ему также удалось предотвратить немецкие военные операции на территории Словакии вплоть до 1944 г. Наконец, Тисо всегда (пусть на словах), но признавал верховенство Конституции, парламента и власти министров, которым было разрешено принимать ключевые решения, в то время как сам он при неудобных обстоятельствах воздерживался от «этой чести». Внешнее уважение к некоторым конституционным тонкостям позволяло ему маскировать свою поддержку спорных политических решений правительства и сохранять собственную веру в то, что он стоит во главе государства, которое чтит католические и европейские политические традиции [65].
Защитники Тисо неоднократно утверждали, что, находясь под постоянным давлением радикалов собственной партии и нацистской Германии, всё, что он мог сделать, — это проводить сравнительно умеренную политику, защищать конкретных лиц и сохранять определенную степень независимости Словакии. Однако такие утверждения опровергнуты последними опубликованными исследованиями, которые показали, что Тисо втайне поддержал вторжение в Польшу и Советский Союз, немецкое военное присутствие в Словакии, а также ликвидацию большей части словацких евреев. Он был даже готов игнорировать критику своих действий со стороны Ватикана и никогда всерьез
не рассматривал возможность отставки в знак протеста против непристойной политики, проводимой под его эгидой.
На самом деле, главный приоритет для Тисо состоял в том, чтобы сохранить власть. Он извлекал выгоды как из стремления Германии иметь в своем тылу стабильную Словакию, так и из веры радикалов в силу авторитарного правительства, не позволявшую им публично оспаривать власть Тисо. Он поддерживал свой авторитет тем, что постоянно крепил союз с Германией и шел на существенные уступки радикалам. Его поддерживали в этом в своей массе католические священнослужители и представители деловых кругов, считавшие его правление своего рода противовесом крайностям радикалов [66].
Власть Тисо начала рушиться только летом 1944 г. С приближением Красной армии словацкие партизаны подняли восстание, с которым режим не сумел справиться без немецкой помощи. При поддержке обновленной ГГ немецкие войска взяли страну под полный контроль, подавили восстание, расстреляли более 4000 гражданских лиц, сожгли почти 100 деревень и казнили лидеров восстания [67]. Однако этот разгром был поистине пирровой победой. К концу 1944 г. Красная армия вошла в Словакию, а в марте 1945 г. подошла к ее столице Братиславе. Тисо, его правительство и несколько тысяч сторонников бежали за границу [68]. Его попытки найти убежище в немецком монастыре были безрезультатны. Сначала его передали американским войскам, а затем репатриировали в Словакию. Там он предстал перед судом и был приговорен к смертной казни через повешение. К смертной казни был приговорён и Тука. Мах отделался длительным пребыванием в тюрьме, Сидор эмигрировал в Канаду, а Кармазин укрылся в Западной Германии. СНПГ и «Гвардия Глинки» были признаны нелегальными организациями, «предателями родины», пропагандировавшими «деятельность и идеологию фашистских оккупантов», и полностью расформированы [69].
Словацкое государство прекратило свое существование и было вновь включено в состав Чехословакии. Часть словацких эмигрантов, а после 1989 г. и некоторые небольшие словацкие партии, пытались реабилитировать режим военного времени. Однако на сегодняшний день значительная часть словаков рассматривает словацкое государство военного времени как символ национального бесчестия. Есть и такие, кто равнодушен к этому периоду в истории страны.
В заключение еще раз подчеркнем, что было бы неправильным считать партию СНПГ и словацкое
государство военного времени всецело фашистскими. Да, одна из групп внутри этого режима, представленная Тука и «Гвардией Глинки», явно находилась под сильным влиянием других фашистских движений и немецкого национал-социализма. Корни радикального крыла прочно уходили в СНПГ. «Родобрана», движение «наступистов» и «Гвардия Глинки» были организациями, существовавшими и действовавшими внутри этой партии. Антилиберальная и антисемитская идеология, утвердившаяся в СНПГ, ее убеждение в том, что она представляла весь словацкий народ, вера в вождизм, а также ее готовность идти на любые преступления во имя независимости Словакии создавали плодородную почву, на которой вырос и процветал словацкий фашизм. Хотя умеренное крыло партии противилось фашистским силам, которые жаждали «революционного преобразования» словацкого общества, экономический и военный союз с нацистской Германией, установление тоталитарной диктатуры, ликвидация проживавших в стране евреев и преследование цыган расценивались этими умеренными силами как приемлемая (а втайне и желаемая) цена, заплаченная за независимость Словакии.
Примечания:
1. Dejiny Slovenska. — 6 vols. — Bratislava 1985. — Vol. 5. — P. 288—289.
2. Liptak, L. Slovensko v 20. Storoci. — Bratislava, 2000. — P. 211—214.
3. Henderson, K. Slovakia: The Escape from Invisibility. — London, 2002. — P. 13.
4. Превосходный обзор кампании по реабилитации Йозефа Тисо в качестве главы словацкого государства времен Второй мировой войны, а также всего его режима содержится в кн.: Mace Ward, J. Priest, Politician, Collaborator: Jozef Tiso and the Making of Fascist Slovakia. — New York, 2013. — P. 267—280.
5. Liptak, L. Op. cit. — P. 215.
6. Capllovic, D. et al. Dejiny Slovenska. — Bratislava, 2000. — P. 249.
7. Bystricky, V. Slovakia from the Munich Conference to the Declaration of Independence // Slovakia in History / Ed. by M. Teich, D. Kovac and M. Brown. — P. 174.
8. Letz, R. Hlinkova slovenska l'udova strana // Slovenska Eudova Strana v dejinach / Ed. by R. Letz, P. Mulik and A. Bartlova. — Martin, 2006. — P. 86—87.
9. Liptak, L. Op. cit. — P. 215.
10. Mannova, E. A Concise History of Slovakia. — Bratislava, 2000. — P. 261.
11. Toma, P.; Kovac, D. Slovakia From Samo to Dzurin-da. — Stanford, 2001. — P. 122—124.
12. Kamenec, I. The Slovak state, 1939—1945 // Slovakia in History. — P. 182.
13. Brock, P. The Slovak National Awakening. An Essay in the Intellectual History of East Central Europe. — Toronto, 1976.
14. Lipscher, L. Vyvin a characteristicke crty fasizmu na Slovensku // Prispevky k dejinam fasizmu v Ceskoslo-vensku a Mad'arsku / Ed. by G. Rank. — Bratislava, 1969. — P. 11—12.
15. Лучший научный труд, посвященный довоенной словацкой политике см.: Polanyi, I. A szlovak tarsa-dalom es polgari nemzeti mozgalom a szazad fordulon, 1895—1905. — Budapest, 1987; а также см.: Podri-mavsky, M. Slovenska Narodna Strana v druhej polovici XIX storocia. — Bratislava, 1983.
16. Основательную биографию Глинки см.: Bartlova, A. Andrej Hlinka. — Bratislava, 1991.
17. Об отделении Словакии от Венгрии и включении ее в Чехословакию см.: Hronsky, M. Slovensko na raz-cesti. — Bratislava, 1999.
18. Самое всестороннее обсуждение претензий со стороны словаков в межвоенной Чехословакии см.: Mikus, J. Slovakia: A Political History: 1918—1950. — Milwaukee, 1963. — P. 6—43.
19. Letz, R. Op. cit. — P. 29—30.
20. Полезное обсуждение радикального влияния Первой мировой войны и ее последствий см.: Roberts, D. The Totalitarian Experiment in Twentieth-Century Europe. — New York and London, 2006. — P. 166— 212. О дискуссиях относительно симпатий СНПГ по отношению к итальянскому фашизму см.: Kramer, J. Slovenske autonomisticke hnutie v rokoch 1918—1929. — Bratislava, 1962. — P. 346—348.
21. Hertel, M. Cinnost Profesora Vojtecha Tuku pred jeho vstupom do slovenskej l'udovej strany roku 1922 // His-toricky Casopis. — 2002. — Vol. 50, No. 2; а также см.: Kramer, J. Op. cit. — P. 312—314.
22. Sokolovic, P. Hlinkova Garda 1938—1945. — Bratislava, 2009. — P. 24—25.
23. Letz, R. Op. cit. — P. 42—43; Sokolovic, P. Op. cit. — P. 22—25.
24. Jelinek, Y. Storm-Troopers in Slovakia: The Rodobrana and the Hlinka Guard // Journal of Contemporary History. — 1971. — Vol. 6, No. 3. — P. 100.
25. El Mallakh, D. The Slovak Autonomy Movement 1935—1939: A study in unrelenting nationalism. — Boulder, 1979. — P. 51—52, 210—214.
26. Kramer, J. Op. cit. — P. 314. См. также: Sokolovic, P. Op. cit. — P. 26—31.
27. Kramer, J. Op. cit. — P. 353.
28. Dejiny Slovenska... — P. 140—146.
29. Felak, J. R. «At the Price of the Republic»: Hlinka's Slovak People's Party, 1929—1938. — Pittsburgh, 1994. — P. 31.
30. Jelinek, Y. The Parish Republic. Hlinka's Slovak People's Party, 1939—1945. — Boulder, 1976. — P. 10.
86 -
31. Letz, R. Op. cit. — P. 55—56.
32. Jelinek, Y. The Parish Republic. — P. 13; Fe-lak, J. R. Op. cit. — P. 98.
33. Цит. по: Felak, J. R. Op. cit. — P. 126.
34. Sokolovic, P. Op. cit. — P. 35—36.
35. Jelinek, Y. Storm-Troopers in Slovakia... — P. 102; Felak, J. R. Op. cit. — P. 166—167.
36. Felak, J. R. Op. cit. — P. 43.
37. Ibid. — P. 44—45.
38. Sokolovic, P. Op. cit. — P. 35—47.
39. Ibid. — P. 80—87, 376—384.
40. Felak, J. R. Op. cit. — P. 173—183.
41. Jelinek, Y. The Parish Republic. — P. 10—15.
42. Dejiny Slovenska... — P. 288.
43. Jelinek, Y. Storm-Troopers in Slovakia. — P. 104—105.
44. Основательное обсуждение этих территориальных уступок см.: Mace Ward, J. Op cit. — P. 166, 184.
45. Kamenec, I. Op. cit. — P. 175; Zemko, M.; Bystric-ky, V. Slovensko v Ceskoslovensku, 1918—1939. — Vydavatel'stvo, 2004. — P. 497.
46. Mikus, J. Op. cit. — P. 61—62.
47. Kamenec, I. Op. cit. — P. 178.
48. Краткий обзор влияния немецкой политики, экономики и культуры на Словакию см.: Klim-ko, J. Tretia risa a l'udacky rezim na Slovensku. — Bratislava, 1986. — P. 103—132; а также см.: Dejiny Slovenska. — P. 371—377.
49. Mannovâ, E. Op. cit. — P. 262.
50. Klimko, J. Op. cit. — P. 132—136. См. также: Lip-tâk, L. Op. cit. — P. 219—222.
51. О борьбе между Сидором и Тисо см.: Mace Ward, J. Op. cit. — P. 151—152.
52. Sokolovic, P. Op cit. — P. 79. На короткое время, в период с мая по июль 1940 г., Маха заменил Франтишек Галан в качестве руководителя ГГ.
53. Sokolovic, P. Op. cit. — P. 14—15.
54. Jelinek, Y. Storm-Troopers in Slovakia ... — P. 109— 110.
55. Mace Ward, J. Op. cit. — P. 169.
56. Dejiny Slovenska. — P. 366—367.
57. Kamenec, I. Op. cit. — P. 188—189. См. также: Idem Po stopach tragédie. — Bratislava, 1991.
58. «Po zidoch cigani»: Svëdectvi Romû ze Slovenska 1939—1945. — Triada, 2005; а также см.: Mannovâ, E. Op. cit. — P. 265—266.
59. Mace Ward, J. Op. cit. — P. 231—235.
60. Kamenec, I. The Slovak State. — P. 189—190.
61. Mace Ward, J. Op. cit. — P. 236—239.
62. Kirschbaum, S. A History of Slovakia: The Struggle for Survival. — Basingstoke, 1996. — P. 200—203.
63. Jelinek, Y. Storm-Troopers in Slovakia. — P. 112.
64. Letz, R. Op cit. — P. 86.
65. Превосходное описание деятельности Тисо в период с 1939 по 1944 г. см.: Mace Ward, J. Op. cit. — P. 202—245.
66. Toma, P., Kovâc, D. Op. cit. — P. 126—127.
67. Краткую сводку восстания см.: Ibid. — P. 132—148.
68. Mace Ward, J. Op. cit. — P. 255.
69. Mikus, J. Op. cit. — P. 66.
70. Sokolovic, P. Op. cit. — P. 442.
- 87
