CC BY
13
Адаменко Игорь Евгеньевич
кандидат юридических наук, доцент, Адыгейский государственный университет (тел.: +7615522552)
Цель уголовно-процессуальной деятельности как форма проявления цели российской общности и государства
В статье рассматриваются специфические черты цели уголовно-процессуальной деятельности с позиции культурно-исторического, духовного и методологического подходов. Обосновываются единство цели уголовно-процессуальной деятельности и цели российской общности и государства. Доказывается необходимость истины (правды) как нравственной детерминанты цели уголовно-процессуальной деятельности.
Ключевые слова: цель, уголовно-процессуальная деятельность, российская общность, государство, истина (правда), культурологический подход, духовный подход, бессердечная воля.
I.E. Adamenko, Candidate of Law, Assistant Professor, Adyghe State University; tel.: +7615522552.
The purpose of criminal procedural activity as a form of manifestation of the purpose of the Russian community and state
In article peculiar features of the purpose of criminal procedure activity from a position of cultural and historical, spiritual and methodological approaches are considered. Unity of the purposes of criminal procedure activity and the purpose of the Russian community and the state. Need of the truth (truth) as moral determinant of the purpose of criminal procedure activity is proved.
toy words: aim, criminal procedure activity, Russian community, state, justice (truth), cultural approach, spiritual approach, heartless will.
Цель уголовно-процессуальной деятельности является одной из специфических форм проявления цели российской общности и государства (всеобщей цели отечественного уголовного судопроизводства). Кроме того, цель российской общности формирует в уголовно-процессуальной сфере солидарность в деятельности должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу. На уровне целого (русской философии права) на данное обстоятельство в отношениях общности и государства указывал И.А. Ильин: «...без всеобщей (т.е. всем общей) цели, без солидарности - государство не может существовать. Общность цели ведет к общности средств и путей; и вот основа политической деятельности и политики создана» [1, с. 296]. Совпадение цели российской общности с целями государства, с одной стороны, и с целями уголовно-процессуальной деятельности, с другой стороны, влечет формирование их единства. По этой причине не следует противопоставлять друг другу эти цели.
В науковедческом аспекте необходимость единства целей уголовно-процессуальной деятельности и российской общности и государства объясняется потенциалом культуроло-
гического и духовных подходов. Как отмечает И.В. Колинько, культурологический подход -это «совокупность приемов, обеспечивающих анализ любой сферы социальной и психологической жизни через призму системообразующих культурологических понятий, таких как культура, культурные образцы, нормы и ценности, уклад и образ жизни, культурная деятельность и интересы» [2, с. 144].
Духовный путь познания (осмысления) цели уголовного процесса в первую очередь имеет отношение к осмыслению ее фундаментальных оснований. Духовный путь осмысления цели уголовно-процессуальной деятельности позволяет оценивать субъективные впечатления и эмоции тех исследователей, которые в свое время внесли вклад в ее понимание, этих своеобразных историков науки уголовного судопроизводства, выступающих в качестве духовных свидетелей своего времени. По мнению Б.А. Осипян, «духовный путь познания прежде всего прикасается к глубинным и ощутимым причинам тех или иных побудительных действий-актов играющих на исторической сцене актеров и по ним уже оценивает субъективные впечатления и эмоции фиксирующих эти действия или события зрителей - профес-
48
сиональных летописцев, историков или быто-писцев, всякого рода «видоков или послухов» этих дошедших до нас установленных в прошлом событий и фактов» [3].
Значимость культурологического и духовного подходов в понимании цели уголовно-процессуальной деятельности особенно возрастает в наши дни, когда одно из ее проявлений, а именно истину, законодатель исключил из текста уголовно-процессуального закона. Такое исключение имеет волюнтаристический характер. Ориентируя правоохранительные органы и суд на доступность познания абсолютной истины применительно к подлежащим установлению по делу обстоятельствам, М.С. Строго-вич писал: «Если истина по уголовному делу не найдена , если преступление не раскрыто и преступник не изобличен... значит, следствие и суд не справились со своей задачей, допустили серьезное нарушение законности» [4, а 19].
Истина (правда) испокон веков в отечественном уголовном судопроизводстве выступала в качестве неотъемлемого нравственного компонента цели уголовно-процессуальной деятельности. Она не теряла данного качества даже тогда, когда рассматривалась как один из элементов цели наказания. Так, С.В. Познышев отмечал: «Для достижения вышеозначеной цели уголовный суд должен стремиться в каждом судимом деле раскрыть объективную, материальную истину...» [5, с. 30-31].
В советский период науки уголовного судопроизводства несколько изменилось смысловое понимание истины. Наказание стало рассматриваться в качестве элемента истины. Такое положение истины в отечественном уголовном процессе было обосновано в исследованиях Я.О. Мотовиловкера. Так, он писал: «...если исследованы все обстоятельства, подлежащие установлению по делу... (дело исследовано всесторонне) и при этом собран доказательственный материал, относящийся к обстоятельствам, подлежащим установлению по делу, и позволяющий сделать о них достоверные выводы (дело исследовано полно), значит, созданы предпосылки достижения истины по делу» [6, с. 12].
Российский законодатель волен принимать любые решения относительно истины. Вместе с тем, он не должен забывать: истина на ментальном и мировоззренческом уровнях нашего народа олицетворяется с правдой. Правда является системообразующим основанием формирования нравственной составляющей цели уголовно-процессуальной деятельности. Неслучайно Т.З. Зинатуллин, критикуя отсут-
ствие истины в отечественном уголовном судопроизводстве, пишет: «. обязанность в каждом конкретном случае устанавливать истину есть не только служебный, правовой долг, но и долг нравственный» [7, с. 47]. В этом смысле «цели выступают как ценности, становятся определенными стандартами отношений или поведения. служат одним из важнейших факторов устойчивости общественной системы» [8, с. 13].
Солидарен с Т.З. Зинатуллиным и В.И. За-жицкий. В частности, он полагает, что «государство, претендующее на роль правового, не должно «зашвыривать» истину по уголовным делам на недосягаемое расстояние» [9, с. 6774]. Отказ от истины в российском уголовном процессе влечет за собой свертывание нравственного компонента в уголовно-процессуальной цели. Истина (правда) в отечественном уголовном судопроизводстве является не просто нравственным компонентом уголовно-процессуальной цели, но и выступает в качестве одной из ценностей нашего уголовного процесса. По мнению М.Н. Волковой, ценность - «это не просто мотив, а мотив, характеризуемый определенным местом в системе соотношений субъекта» [10, с. 10].
Отказ от истины может повлечь за собой формирование в уголовно-процессуальной сфере бессердечной воли, своим потенциалом способной создать условия для развертывания эгоизма, алчности и произвола. Способность формирования таких условий определяется тем, что отсутствие истины как нравственного компонента цели уголовно-процессуальной деятельности является признаком болезни отечественного уголовного судопроизводства. Как справедливо утверждает Д.А. Керимов, «мертвый компонент», как правило, «останавливает» всю систему; в результате она, сохраняя простую целостность, лишается такого приобретенного качества (свойства) системности, каковой является нравственность уголовно-процессуальной деятельности [11, с. 236].
Отсутствие нравственного компонента в цели уголовно-процессуальной деятельности свидетельствует о том, что законодатель видит ее организационные основания в инстинктах как средствах активизации побуждений должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу. Таким образом, законодатель, отказывая отечественному уголовному судопроизводству в нравственном компоненте цели, а именно в истине (правде), сводит цель уголовно-процессуальной процессуальной деятельности на уровень инстинктов.
49
Инстинктивная основа цели уголовно-процессуальной деятельности говорит в пользу того, что законодатель при ее развертывании отдает предпочтение низшей группе побуждений, характерной, как правило, для животных. В связи с этим можно предположить, что вне истины (правды) уголовно-процессуальная деятельность представляет собой такое бытие, которое способно в процессуальной сфере породить животную алчность. Освободившись
от истины (как своей цели), уголовно-процессуальная деятельность оказывается беспринципной, «могущественной», бессострадательной и жестокой. В результате уголовно-процессуальная деятельность будет способна олицетворять собой не духовную потенцию, а злое явление природы. Для этого природного явления будет характерна воля, содержание которой определяется формулой: поставленная цель оправдывает всякое средство.
1. Ильин И.А. Религиозный смысл философии. М., 2003.
2. Кононенко Б. П. Большой толковый словарь по культурологии. М., 2003.
3. Осипян Б.А. Трансформация права в закон: духовные, научные и практические аспекты // Государство и право. 2006. № 8.
4. Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1955.
5. Познышев С. В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. М., 1913.
6. Мотовиловкер Я. О. Установление истины в советском уголовном процессе. Ярослав-ль,1974.
7. Зинатуллин Т.З. Проблема истины в свете предназначения уголовного процесса // Актуальные проблемы реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ - 2002: материалы Междунар. науч.-практ. конф. /под общ. ред. В.А. Киселевой. Челябинск, 2002. Ч. 3.
8. Малько А.В., Шундиков К.В. Цели и средства в праве и правовой политике. Саратов, 2003.
9. Зажицкий В. И. Истина и средства ее установления в Уголовно-процессуальном кодексе РФ: теоретико-правовой анализ //Государство и право. 2005. № 6.
10. Волкова М.Н. Деятельностный подход и категория деятельности в психологиии: учеб. пособие. Владивосток, 2007.
11. Керимов Д. А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2001.
1. Ilyin I.A. Religious meaning of philosophy. Moscow, 2003.
2. Kononenko B.P. A great explanatory dictionary on culturology. Moscow, 2003.
3. Osipyan B.A. Transformation of law into law: spiritual, scientific and practical aspects // State and law. 2006. № 8.
4. Strogovich M.S. Material truth and judicial evidence in the Soviet criminal process. Moscow, 1955.
5. Poznyshev S.V Elementary textbook of the Russian criminal process. Moscow, 1913.
6. Motovilovker Yа.O. The establishment of truth in the Soviet criminal process. Yaroslavl, 1974.
7. Zinatullin T.Z. The Problem of Truth in the Light of the Purpose of the Criminal Process // Actual problems of reforming the economy and legislation of Russia and the CIS Countries -2002: proc. of Intern. sci. and pract. conf. / ed. by V.A. Kiseleva. Chelyabinsk, 2002. Pt. 3.
8. Malko A.V., Shundikov K.V. Goals and means in law and legal policy. Saratov, 2003.
9. Zazhitsky V.I. Truth and means of its establishment in the Criminal Procedure Code of the Russian Federation: theoretical and legal analysis // State and law. 2005. № 6.
10. Volkova M.N. The activity approach and the category of activity in psychology: study aid. Vladivostok, 2007.
11. Kerimov D.A. Methodology of law (subject, functions, problems of the philosophy of law). Moscow, 2001.
50
