CC BY
50
Володченко Ю. Н. Третейские суды как средство укрепления правопорядка // Вестник При-камского социального института. 2020. № 3 (87). C. 18-23.
Volodchenko Yu. N. Arbitrary courts as a means of strengthening the law. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2020. No. 3 (87). Pp. 18-23. (In Russ.)
УДК 347.918
Ю. Н. Володченко
Прикамский социальный институт, Пермь, Россия
ТРЕТЕЙСКИЕ СУДЫ КАК СРЕДСТВО УКРЕПЛЕНИЯ ПРАВОПОРЯДКА
Володченко Юрий Николаевич — старший преподаватель кафедры «Теория и история государства и права».
E-mail: volodchenko_yn@rambler. ru
В статье ставится цель отразить основы становления и развития третейских судов, третейского разбирательства в современной России и сделать общие выводы о современном состоянии таковых. Предметом исследования являются достоинства и недостатки действующего законодательства в исследуемой области правоотношений. Методология рассмотрения актуальных правовых, теоретических и практических, аспектов опирается на общенаучные методы познания: анализ, синтез, используемые применительно к отдельным правовым актам и источникам научной литературы. Отмечается, что Российская Федерация в последние десятилетия активно включается в передовые правовые и организационные технологии в решении многосторонних вопросов создания и функционирования третейских судов, добиваясь многих положительных результатов в интересах общества и государства в целом, физических и юридических лиц в частности.
Ключевые слова: суд, арбитраж, арбитражный суд, арбитражное судопроизводство, международный коммерческий арбитраж, третейский суд, третейское разбирательство, судебное решение, прямое соглашение, принципы права, внесудебная защита прав, юрисдикционные органы.
Yu. N. Volodchenko
Prikamsky Social Institute, Perm, Russia
ARBITRARY COURTS AS A MEANS OF STRENGTHENING THE LAW
Volodchenko Yuri N. — Senior Lecturer at the Department of Theory and History of State and Law.
E-mail: volodchenko_yn@rambler. ru
This article aims to reflect the foundations of the formation and development of arbitration courts, arbitration proceedings in modern Russia and draw general conclusions about the current state of such. The subject of the research is the advantages and disadvantages of the current legislation in the studied area of legal relations. The methodology for considering current legal, theoretical and practical aspects is based on general scientific methods of cognition: analysis, synthesis, used in relation to individual legal acts and sources of scientific literature. It is noted that in recent decades the Russian Federation has been actively involved in advanced legal and organizational technologies in solving multilateral issues of the creation and functioning of arbitration courts, achieving many positive results in the interests of society and the state in general, individuals and legal entities in particular.
Keywords: court, arbitration, arbitration court, arbitration proceedings, international commercial arbitration, arbitration court, judgment, direct agreement, principles of law, out-of-court protection of rights, jurisdictional bodies.
Международная и внутригосударственная практика по разрешению самых разнообразных по содержанию споров между субъектами гражданско-правовых отношений на протяжении всей ее истории опирается на многочисленные механизмы.
Возможность самостоятельного выбора формы, способа разрешения возникшего спора или урегулирования определенного конфликта для защиты своих прав либо согласования интересов является естественным правом каждого человека.
Современное российское законодательство регламентирует защиту прав и законных интересов граждан и организаций в различных формах.
П. 1 ст. 11 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)1 среди органов, осуществляющих судебную защиту гражданских прав, называет третейский суд [1].
При этом целесообразно отметить, что термин «третейский суд» в правовой науке рассматривается в трех смысловых значениях, которые так или иначе отражают различные аспекты одной правовой категории:
во-первых, термином «третейский суд» обозначается способ внесудебной формы защиты гражданских прав, предлагающийся в качестве альтернативного тем способам, которые подразумевают необходимость обращения за судебной формой защиты к государственным юрисдикционным органам;
во-вторых, понятие «третейский суд» подразумевает конкретный состав третейского суда — арбитров, которыми рассматривается переданный на его разрешение спор;
в-третьих, под третейским судом понимается специализированный профессиональный орган, организующий третейское разбирательство гражданско-правового спора.
При этом в российской правовой науке сложился практически единый подход к определению понятия «третейский суд». В подтверждение этого приведем точки зрения ряда авторов.
Так, М. С. Шакарян считает, что третейский суд — это суд, избранный по соглашению сторон для разрешения конкретного, уже возникшего спора гражданско-правового характера, с обязательством подчиниться решению этого суда [3].
М. К. Треушников дает следующее определение третейского суда: это суд, избранный по соглашению сторон для разрешения конкретного гражданско-правового спора с обязательством каждой из сторон подчиниться решению этого суда [1].
По мнению Т. А. Багыллы, третейский суд — это суд, созданный самими сторонами договора или другого спорного правоотношения для разрешения возникшего между ними спора [2].
На наш взгляд, хотя третейские суды и не являются звеном системы государственных судов, они относятся к юрисдикционным органам защиты гражданских прав. В ст. 38 Федерального закона от 29.12.2015 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее — Закон «Об арбитраже») говорится, что решения, принятые третейским судом, обладают обязательным характером для сторон.
К настоящему времени в России созданы и во многом реализованы необходимые условия для формирования негосударственных юрисдикционных механизмов рассмотрения, разрешения и урегулирования споров. Это последовательно выразилось в предпосылках, связанных с принятием Закона Российской Федерации от 7 июля 1993 г. № 5538-1 «О международном коммерческом арбитраже» (далее — Закон о МКА), с принятием в 2002 году нового Арбитражного процессуального кодекса Российской
1 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.07.2020) // Собр. законо-
дательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.
2 Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации: федер. закон от 29.12.2015 № 382-ФЗ (ред. от 27.12.2018) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2016. № 1 (часть I). Ст. 2.
Федерации (далее — АПК РФ), последовательным принятием в IV частях Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), закона от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (утратил силу 1 сентября 2016 г.), а позднее с принятием Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)».
Отметим, что с позиций особенностей правоприменительной практики действие Федерального закона 2002 года «О третейских судах в Российской Федерации» не распространилось на международный коммерческий арбитраж, к которому и по настоящее время продолжает применяться Закон о МКА 1993 года.
Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 26 мая 2011 г. № 10-П1, посвященном третейским судам, еще раз подтвердил, что, гарантируя государственную, то есть административную и судебную, защиту прав и свобод гражданина, Конституция РФ одновременно закрепляет право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом [4].
К числу таких способов — общепризнанных в современном правовом обществе — в рамках внесудебной формы разрешения гражданско-правовых споров, проистекающих из свободы договора, автономии воли участников предпринимательской и иной экономической деятельности, обусловливающих диспозитивные начала гражданско-правовых и гражданско-процессуальных отношений, относится обращение во внутренний третейский суд либо международный коммерческий арбитраж.
Задача регулирования третейского разбирательства на качественно новом, современном уровне была поставлена в Послании Президента России Федеральному Собранию Российской Федерации 12 декабря 2012 г. и конкретизирована через год — в следующем Послании Президента2. Сформулированное им поручение содержательно, с позиций практико-правовой направленности, состояло в том, чтобы устранить несоответствие российских механизмов разрешения хозяйственных, то есть экономических, предпринимательских, споров лучшим межгосударственным и внутригосударственным практикам современного мира и добиться повышения авторитета третейских судов.
Указанная инициатива была, по нашему мнению, направлена на совершенствование законодательного регулирования:
во-первых, вопросов компетенции третейских судов;
во-вторых, их формирования;
в-третьих, самой процедуры разбирательства;
в-четвертых, на уточнение и дополнение положений, касающихся содействия третейским судам со стороны государственных судов и выполнения последними контрольных функций в этой области общественных правоотношений.
Кроме того, назрела реальная потребность создать нормативно-институциональные механизмы, лишающие недобросовестных лиц возможности использовать третейское разбирательство для неблаговидных целей, возвести эффективную преграду для
1 По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: постановление Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 № 10-П // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 23. Ст. 3356 (Постановление).
2 Послание Президента Владимира Путина Федеральному Собранию РФ от 12.12.2012 // Рос. газета. 13.12.2012. № 287; Послание Президента Владимира Путина Федеральному Собранию РФ от 12.12.2013 // Рос. газета. 13.12.2013. № 282.
осуществления соответствующей деятельности лицами, не имеющими должной правовой подготовки и правоприменительной практики.
Результатами законодательной части реформы и стало принятие Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации», которое в дальнейшем сопровождалось внесением изменений в Закон о МКА, АПК РФ, ГК РФ, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и в некоторые иные нормативные правовые акты.
Отметим, что этот, по сути, качественный Закон «Об арбитраже» включает новейший понятийный аппарат в области привычного третейского разбирательства, а кроме того, более глубокое и подробное регулирование процедуры создания регулярно действующих третейских судов, введения арбитража, а также проработку его новых институтов, таких, как, например, арбитражное соглашение.
Закон «Об арбитраже» вводит новые понятия и корректирует уже существующие (ст. 2). Так, понятия «арбитраж» и «третейское разбирательство», даже исходя из названия Закона, указаны в нем как синонимы и подразумевают процесс рассмотрения и разрешения спора третейским судом и принятия им решения (арбитражного решения). Также важно отметить, что теперь третейским судом называются единоличный арбитр или коллегия арбитров, которые рассматривают конкретное дело, а не постоянно действующий орган, созданный для рассмотрения споров (что характерно для государственных судов).
Несмотря на то что было принято новое законодательство, в решении многих вопросов имеются серьезные проблемы. Например, до сих пор не решена проблема с конфиденциальностью третейского судопроизводства.
Также имеется ряд вопросов в прохождении процедур создания новых постоянно действующих арбитражных учреждений (ранее — третейских судов). Третейским судом может быть только некоммерческая организация (далее — НКО), получившая статус постоянно действующего арбитражного учреждения (далее — ПДАУ).
На 1 ноября 2017 года в стране оставалось четыре третейских суда, хотя по состоянию на 17 февраля 2017 года их было 398, то есть на лицо их уменьшение в 100 раз. С 1 ноября 2017 года третейские споры могут рассматривать только те, кто прошел процедуру получения рекомендации Совета по совершенствованию третейского разбирательства при Минюсте РФ, а затем разрешения Правительства России. В Минюст РФ поступило более 70 заявлений примерно от 40 НКО1.
С точки зрения анализа правоприменительной практики интерес представляют Правила о беспристрастности и независимости третейских судей2, опирающиеся на применение при разрешении споров в третейских судах при Торгово-промышленной палате Российской Федерации:
— принципа диспозитивности;
— принципов состязательности и равноправия сторон, носящих межотраслевой характер и закрепленных в качестве основополагающих в ст. 19 и 123 Конституции РФ;
— принципа равноправия сторон третейского разбирательства.
Безусловно, реализация перечисленных принципов в определенной степени способствовала росту популярности третейских судов, прежде всего среди участников предпринимательской деятельности — юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.
1 URL: https://www.kommersant.ru/doc/3455467 (дата обращения: 16.11.2020).
2 О Правилах о беспристрастности и независимости третейских судей [Электронный ресурс]: приказ Торгово-промышленной палаты Российской Федерации от 27.08.2010 № 39 (документ опубликован не был). Доступ через справ.-правовую систему «КонсультантПлюс».
Среди физических лиц без статуса индивидуальных предпринимателей третейское разбирательство пока в полной мере не развито.
Поэтому полагаем возможным с различных позиций — критических и положительных — оценить по ряду позиций содержание и применение ключевого Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации».
Во-первых, согласно ст. 36 Закона «Об арбитраже», вступившее в законную силу решение суда есть основание для прекращения судопроизводства. Данный термин — «вступление в законную силу решений третейского суда» — используют в практике, хотя законодательно он не закреплен, за исключением такого решения, в резолютивной части которого указывается срок его исполнения.
Во-вторых, на наш взгляд, использование понятия «арбитраж» и его производных в тексте документа в отрыве от остальной нормативно-правовой базы и государственного судопроизводства всё-таки создает некоторую путаницу и неясность. Ведь у неподготовленных в юридическом плане представителей бизнеса (и не только у них) возникнут трудности в том, как разобраться в нюансах понятий «решение арбитражного суда» и «арбитражное решение», «арбитражный суд» и «арбитраж», а между тем они относятся к совершенно разным правовым категориям. Потребность в услугах высококвалифицированных специалистов в данной области — это насущная реальность
В-третьих, ужесточение условий для создания ПДАУ, по нашему мнению, приведет к повышению себестоимости и времени на его формирование, что оттолкнет бесчестных участников от «тёмных» схем создания «третейского бизнеса».
В-четвертых, в Законе «Об арбитраже» существует ответственность вплоть до абсолютного прекращения работы арбитражного учреждения (ст. 48), что, естественно, послужит дополнительной гарантией для лиц, обратившихся в третейский суд.
В-пятых, Закон «Об арбитраже» вводит полноценный институт единых и независимых органов содействия и контроля в отношении арбитража: такие функции выполняются государственными судами Российской Федерации. В соответствии с поправками в АПК РФ и ГПК РФ сторонам третейского разбирательства предоставлено право обращения в государственные суды РФ за разрешением вопросов:
— о назначении арбитра по заявлению любой стороны;
— о рассмотрении заявления об отводе арбитра;
— о рассмотрении заявления о прекращении полномочий арбитра.
На наш взгляд, принятием Закона «Об арбитраже» законодатель планировал установить контроль над любым третейским разбирательством в нашей стране. С одной стороны, это нарушает природу третейского разбирательства, его свободу и автономность от государства, но, с другой — препятствует махинациям тех лиц, которые использовали механизмы третейского суда для своей выгоды, дискредитируя закон и лишая возможности многих физических и юридических лиц защитить свои интересы.
В-шестых, одно из обязательных требований для институционных арбитражей — размещение на сайте рекомендованного списка арбитров, состоящего не менее чем из тридцати человек, давших согласие на включение в этот список (ст. 47 Закона «Об арбитраже»). Из данной статьи следует, что:
— не менее половины арбитров должны иметь десятилетний опыт разрешения гражданско-правовых споров;
— не менее трети арбитров должны иметь ученую степень.
Составление этих списков имеет основания для возникновения спора между сторонами разбирательства, если они остановятся на одной и той же кандидатуре арбитра. Не исключено, что сторона может выбрать арбитра не из числа тех, кто включен в такой список.
В-седьмых, стоит отметить важное нововведение применительно к порядку назначения арбитров. Закон предусматривает, в ряде случаев, обращение к государственному суду с заявлением о содействии по вопросу назначения арбитра. Данные положения позволяют выйти из тупика в ситуации с арбитражем ad hoc, когда стороны не могут договориться о кандидатуре арбитра.
Как в международной практике, так и в Российской Федерации могут образовываться постоянно действующие арбитражные учреждения и изолированные третейские суды для разрешения конкретного спора, по принятой в юриспруденции терминологии суды аd ^с — разовые, на данный случай.
Постоянно действующие арбитражные учреждения формируются в качестве стабильных центров, обеспечивающих разбирательство конкретных категорий споров в порядке, устанавливаемом их внутренними документами.
Третейские суды аd ^с создаются сторонами, которые в принципе могут самостоятельно определять порядок их образования и правила разбирательства споров, но с соблюдением предусмотренных действующим законодательством императивных (обязательных) положений, не подлежащих изменению сторонами [1].
В-восьмых, в Законе «Об арбитраже» появилось понятие «прямое соглашение»: в предусмотренных законом случаях стороны вправе своим прямым соглашением изменить общие правила третейского разбирательства, установленные вышеназванным Законом, и это соглашение будет иметь приоритет по отношению к правилам арбитража. Такую возможность необходимо иметь в виду при формулировании арбитражного соглашения [6].
Подводя итоги вышеизложенному, хотелось бы сформулировать следующие краткие выводы.
В целом стремление законодателя к реформированию актов в сфере третейского разбирательства заслуживает поддержки. Федеральный закон № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации», принятый 29 декабря 2015 года, содержит большое количество важных и полезных нововведений.
Однако, безусловно, остался еще целый ряд вопросов, которые не получили должного отражения в законодательстве об арбитраже (третейском разбирательстве) или были сформулированы не самым удачным, на наш взгляд, образом.
Надеемся, что практика применения Закона «Об арбитраже» будет должным образом ориентирована на поддержку и развитие данного вида разбирательства в России.
Библиографический список
1. Арбитражный процесс / под ред. М. К. Треушникова. М.: Городец, 2016.
2. Багыллы Т. А. О сущности третейского разбирательства и его соотношении с правосудием // Третейский суд. 2007. № 5 (53). С. 7-17.
3. Гражданское процессуальное право / под ред. М. С. Шакарян. М.: Проспект, 2004.
4. Джагарян А. А., Бенедская О. А. Не меньше, чем суд: конституционная природа третейского разбирательства в российской правовой системе // Сравнительное конституционное обозрение. 2018. № 5. С. 106-125.
5. Зайцев А. И. Минусы реформированного третейского разбирательства в России // Третейский суд. 2017.№ 4. С. 37-48.
6. Зарубина М. Н., Катукова С. Ю. Принцип эффективной интерпретации третейского соглашения // Вестник гражданского процесса. 2018. № 4. С. 267-279.
7. Холоденко Ю. В. Третейское разбирательство: реформа или уничтожение? // Третейский суд. 2017.№ 4. С. 28-36.
