CC BY
40
К 80-ЛЕТИЮ НАЧАЛА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ. БЕЗ СРОКА ДАВНОСТИ
УДК 94(47).084.8(470.61)
ТРАГЕДИЯ СОВЕТСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ В МЕМОРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЕ ЮГА РОССИИ
Е.А. Захарин
DOI 10.18522/2072-0181-2021-105-1-53-59
Одним из главных научных и общественно значимых событий 2020 г., как года памяти и славы, стал всероссийский проект «Без срока давности», нацеленный на сохранение исторической памяти о трагедии мирного населения СССР -жертв военных преступлений нацистов и их пособников в период Великой Отечественной войны. Свое название проект получил от закрепленной в международных правовых актах неприменимости срока давности к совершенным в годы войны военным преступлениям и преступлениям против человечности, носившим масштабный характер. Наряду с гражданским населением, проживавшим на оккупированной территории СССР, к массовым жертвам нацизма относятся и советские военнопленные.
Условия содержания советских военнослужащих в немецком плену были значительно хуже, чем представителей всех других воевавших армий, следствием чего стала их высокая смертность. Однако и на Родине многих ждала нелегкая участь: согласно приказу № 270 Ставки Верховного Главнокомандования от 16 августа 1941 г., сдача в плен приравнивалась к
Захарина Екатерина Александровна - магистрант Института истории и международных отношений Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 105/42, e-mail: gorelowa.kat@yandex.ru;
Кринко Евгений Федорович - доктор исторических наук, главный научный сотрудник Южного научного центра РАН, профессор кафедры Отечественной истории XX-XXI веков Южного федерального университета, 344010, г. Ростов-на-Дону, пр. Чехова, 41, e-mail: krinko@ssc-ras.ru, т. 8(863)2509833.
Е.Ф. Кринко
дезертирству. По возвращению домой советские военнопленные проходили проверку, которая могла завершиться новым наказанием.
Драматические перипетии биографий отдельных военнопленных в художественной форме раскрыл донской писатель М.А. Шолохов в написанном в 1956 г. на основе реальных событий рассказе «Судьба человека». Через три года С.Ф. Бондарчук снял по рассказу одноименный фильм, ставший его режиссерским дебютом и удостоенный главного приза на Московском кинофестивале 1959 г. Нашла свое отражение рассматриваемая тема в отдельных музейных экспозициях и мемориалах, однако в целом образы военнопленных с трудом вписывались в советскую культуру памяти о войне, в которой доминировал героический нарратив.
Вплоть до недавнего времени проблемы военнопленных не находили соответствующего отражения и в историографии, за исключением вопросов их участия в антифашистском сопротивлении [1]. В 1978 г. вышла первая обобщающая работа о военнопленных К. Штрай-та [2], впоследствии несколько раз переизданная. В 1990-2000-х гг. тема военного плена на-
Ekaterina Zakharina - Institute of History and International Relations Southern Federal University, 105/42 Bolshaya Sadovaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: gorelowa. kat@yandex.ru;
Evgeny Krinko - Southern Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences, 41 Chekhov Avenue, Rostov-on-Don, 344010, e-mail: krinko@ssc-ras.ru, tel. +7(863)2509833.
шла отражение в значительном количестве обобщающих и специальных трудов [3-6 и др.], авторы которых охарактеризовали численность военнопленных, условия содержания и практики выживания в немецком плену, обстоятельства перехода части из них на сторону противника, а также возвращения на Родину. Однако вопросы формирования представлений о военнопленных в массовом сознании и исторической памяти все еще остаются недостаточно изученными, за редким исключением [7-8].
Целью данной статьи является анализ специфики отражения трагедии военнопленных в мемориальной культуре Юга России. При этом в качестве предмета изучения в первую очередь рассматриваются произведения монументального искусства, памятники и мемориалы на местах массовой гибели советских военнопленных, в отдельных случаях - связанные с ними коммеморативные практики.
Следует отметить, что южные регионы РСФСР в 1941-1944 гг. стали эпицентром жестоких и кровопролитных сражений, в которых решалась судьба Великой Отечественной войны в целом [9-11]. На первом этапе боевые операции не всегда складывались удачно, вследствие чего в окружении и затем в плену в 1941-1942 гг. оказались десятки тысяч советских военнослужащих. Как правило, они первоначально попадали в дивизионные пункты сбора пленных, находившиеся в непосредственной близости к линии фронта, откуда их переводили в пересыльные лагеря -дулаги. Впоследствии военнопленных распределяли по постоянным лагерям: рядовых и младших командиров направляли в шталаги, офицеров - в офлаги. Из шталагов военнопленных могли переводить в рабочие или штрафные лагеря. В южных регионах РСФСР, вследствие их близости к линии фронта и краткосрочности оккупации, преимущественным типом были дулаги, обычно создававшиеся прямо под открытым небом или в малопригодных для жизни строениях.
По данным региональных комиссий содействия Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР (ЧГК) на юге РСФСР в период оккупации был расстрелян и замучен
82 091 советский военнопленный. Больше половины в Крыму (в Крымской Автономной Советской Социалистической Республике (АССР, в настоящее время - Республика Крым) и Севастополе) - 45 834 человек [12]. В Ростовской области - 20 998 человек [11, с. 546-547], в Краснодарском крае - 6570 человек [13], в Сталинградской (Волгоградской) области -6072 человек [14], в Кабардино-Балкарской АССР (Кабардино-Балкарской Республике, КБР) - 2 053 человек [15]. На территории Калмыцкой АССР (вошедшей в состав Астраханской области после депортации калмыков) были убиты 292 военнопленных [16]. В Орджоникидзевском (Ставропольском) крае погибли 277 человек [17].
Освобождение юга РСФСР в 19431944 гг. сопровождалось выяснением и расследованием обстоятельств уничтожения гражданского населения и военнопленных. Наиболее ужасающие факты становились предметом специальных публикаций, призванных формировать чувство ненависти к жестокому противнику [18 и др.].
Непосредственно на местах бывших дулагов и массовых расстрелов силами жителей и местных властей устанавливались памятные знаки, чаще всего представлявшие собой небольшие обелиски из доступных материалов. Особенно значительное количество таких памятников появилось в Крыму, где больше всего было и самих мест уничтожения военнопленных. После войны практика установления подобных памятников продолжалась. Так, в 1947 г. обелиск погибшим местным жителям и военнопленным появился в городе Прохладном (тогда - Кабардинской АССР) [19]. После освобождения здесь в противотанковых рвах были обнаружены 15 могил с расстрелянными военнопленными и местными жителями [20].
До настоящего времени сохранились обелиски в Керчи, селе Чапаевка Советского района и в ряде других мест в Крыму. Надпись на памятнике в Керчи прямо сообщает о том, что здесь было расстреляно 500 военнопленных и мирных жителей [21]. Напротив, на установленном в Чапаевке в 1948 г. обелиске наличие военнопленных не оговаривается [22].
В Ростовской области посвященные военнопленным памятники были установлены в Таганроге и Ростове-на-Дону. Таганрог находился под оккупацией с октября 1941 г. до конца августа 1943 г. Главным местом уничтожения мирных жителей и военнопленных
стала Петрушинская коса. В 1945 г. здесь был установлен обелиск, посвященный всем жертвам национал-социализма [23]. Через три года, в 1948 г., установили памятник на братской могиле военнопленных на Старом кладбище в Таганроге. Но на обелиске высотой в 9,5 метров были высечены только фамилии воинов 130-й и 416-й стрелковых дивизий, погибших при освобождении города, без упоминаний о военнопленных.
Во время второй оккупации Ростова-на-Дону, длившейся с 25 июля 1942 г. по 14 февраля 1943 г. на территории Ростовского артиллерийского училища (РАУ) действовали сразу два лагеря для советских военнопленных. Дулаг-192 располагался в помещениях артиллерийского парка и конюшен на Каменке, а в сборно-щитовых казармах курсантов, как его филиал - лагерь для больных и раненых военнопленных, получивший название «Гросс-лазарет» № 192. Никакого лечения здесь не осуществлялось, он служил в основном для предотвращения распространения эпидемий. Оккупанты также расстреливали и подвергали издевательствам военнопленных, испытывавших нехватку пищи и воды, как и в других лагерях. В 1949 г. сотрудниками завода № 168, шефствовавшими над братской могилой, была воздвигнута небольшая пирамида с надписью: «Здесь похоронено свыше 4-х тысяч красноармейцев и офицеров Красной армии, замученных и расстрелянных немецко-фашистскими извергами»*. Обелиск был установлен и на месте пересыльного лагеря, где погибло не менее 5 тыс. человек.
С конца 1950-х гг. многие обелиски были заменены на типовые памятники, обычно в форме скульптур советских солдат. Так, на месте дулага в Ростове-на-Дону в 1958 г. был установлен 4,5-метровый памятник в виде коленопреклоненного солдата с шашкой в руках [24]. Пирамидку на территории бывшего «Гросс-лазарета» № 192 заменила скульптура двух советских солдат, один из которых держал знамя, а второй преклонял колено. По воспоминаниям ростовчан, в экспозиции музея РАУ немало внимания уделялось истории располагавшегося на его территории лагеря, памятник был активно
включен в коммеморативные практики, в военно-учебном заведении «воспитывали на подвиге военнопленных, которые сохранили верность воинскому долгу»* . Но в 1975 г., когда училищу понадобились дополнительные площади, его демонтировали. Часть останков перезахоронили на Братском кладбище (в настоящее время само место утеряно), а на территории бывшего мемориала уложили бетонные плиты, построили спецобъект и поставили военную технику** .
На Старом кладбище в Таганроге обелиск на могиле военнопленных был украшен бронзовыми скульптурами девушки-регулировщицы и воина с автоматом. В мае 1965 г. здесь был зажжен Вечный огонь [25]. В 1973 г., к 40-летию освобождения Таганрога, воздвигнут новый мемориал [23].
Самый крупный лагерь для военнопленных на территории Ростовской области -дулаг-125 - находился в городе Миллерово. Количество жертв в нем варьируется от 30 до 40 тыс. человек [26]. Первоначально в память по погибшим советским военнослужащим был установлен большой камень из местного песчаника. В 1970 г. начался сбор денег на создание монумента погибшим. Созданный на народные средства памятник был открыт через 10 лет, в 35-ю годовщину победы в Великой Отечественной войне - 9 мая 1980 г. Мемориал под названием «Жертвам фашизма» представляет собой фигуры трех изможденных военнопленных: один из них поддерживает обессиленного товарища, а третий лежит, не в силах больше подняться [26].
Еще один пересыльный лагерь -дулаг-124 - действовал на территории хутора Ериковский Дубовского района с августа 1942 г. по январь 1943 г. За это время из 18 тыс. военнопленных погибли около 5 тыс. человек. Сразу после войны братская могила оказалась заброшена и забыта. Только в 1970-х гг. при строительстве новой дороги было обнаружено захоронение. В 1988 г. на этом месте был установлен памятник: скульптурная группа из трех измученных узников, смотрящих в небо. Вокруг разбит парк памяти, на территории которого есть вышки надзирателей и мемориальная плита с датой «1942»
* Информатор - Шмыгаль Игорь Анатольевич, член Ростовского регионального отделения Общероссийского общественного движения по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества «Поисковое движение России». Интервьюеры Е.А. Захарина, Е.Ф. Кринко. 20 августа 2020 г.
* Информатор - Стасюк Александр Павлович, заместитель председателя Ростовского городского клуба ветеранов и молодежи «Патриот». Интервьюеры Е.А. Захарина, Е.Ф. Кринко. 25 сентября 2020 г.
** Информатор - Шмыгаль И.А.
и надписью: «Памяти жертв концлагеря, советским воинам» [27].
В Крыму, в селе Трактовом Красногвардейского района, в 1967 г. на месте бывшего лагеря военнопленных был сооружен памятник в виде скорбящей матери. 9 мая 1976 г. на месте одного из двух лагерей на территории консервного завода в городе Джанкой (в которых было замучено 4 тыс. человек) установлена скульптурная группа из двух военнопленных, один из них поддерживал своего более слабого товарища. Похожая скульптура была установлена на следующий год и в селе Октябрьском Некрасовского района, на месте бывшего пересыльного лагеря, где захоронены останки 364 военнопленных [22].
В 1970 г. на месте бывшего лагеря Толле в селе Мостовом Бахчисарайского района был открыт небольшой памятник-куб с надписью: «Павшим защитникам города-героя Севастополя 1941-1942». Через 15 лет, в 1985 г. здесь был воздвигнут один из самых масштабных монументов, посвященных советским военнопленным в Крыму. Он состоял из гранитного прямоугольного подиума красного цвета, на котором возвышались установленные параллельно друг другу два красных гранитных пилона, соединенные вверху колючей проволокой. Над ней взмывал вверх металлический альбатрос как символ несломленной воли советского человека. Ниже располагалась мемориальная плита с текстом: «Вечная слава героям! На этом месте в 1942 году находились лагеря советских военнопленных, где были замучены тысячи защитников Перекопских позиций, Керчи и Севастополя» [28].
В 1989 г. на месте противотанкового рва на северо-восточной окраине Керчи, ставшего местом расстрела военнопленных и мирных жителей, был возведен мемориал, надпись на котором гласит: «Здесь, в районе Аджимушкайского рва в период фашистской оккупации 1942-1943 гг. расстреляно и захоронено 2 269 мирных жителей, в числе которых крымчакское население г. Керчи и советские военнопленные. Этого забыть нельзя!» [22]. Наряду с монументами были установлены мемориальные доски на местах массовых расстрелов: военнопленных в Керчи -в 1957 г., военнопленных и мирных жителей в Джанкое - в 1967 г.
В 1990-е гг. некоторые памятники пришли в запустение, утратив отдельные скульптурные элементы. Так, со Старого кладбища в Таганроге
пропали фигуры солдата и регулировщицы. Но одновременно продолжали создаваться новые памятники. В Керчи в 1991 г. при проведении поисковых работ были обнаружены останки советских воинов и детей, перезахороненные в братскую могилу, на которой установлен памятник в виде каменной глыбы с мемориальной доской, которая гласит о том, что на этом месте захоронены жертвы фашизма -мирные жители и советские воины [29].
В начале 2000-х гг. значительная часть памятников была отреставрирована и приведена в порядок, особенно в связи с юбилейными датами. На месте пересыльного лагеря в Ростове-на-Дону был установлен новый памятник в виде фигуры скорбящей женщины с венком в руке. Над захоронением и мемориалом шефствуют сотрудники отдела специального назначения ГУФСИН России по Ростовской области*.
На Старом кладбище в Таганроге на главном монументе в начале 2010-х гг. появилась новая мемориальная доска, на которой впервые приведены списки захороненных здесь военнопленных, умерших в больницах города в период его оккупации [30]. В 2020 г. был реконструирован памятник в г. Прохладном КБР. Он представляет собой обелиск в виде арки с колоколом, на мемориальной доске указано, что памятник возведен в честь 638 расстрелянных и замученных оккупантами местных жителей и военнопленных [31].
Под давлением общественности и при поддержке областного военкомата была заведена учетная карточка на воинское захоронение на территории бывшего РАУ, которую в настоящее время занимает другое военно-учебное заведение Министерства обороны РФ. Судебное решение обязало командование части установить памятник на месте захоронения**. 22 июня 2020 г. был открыт памятный знак с надписью: «Вечная память бойцам и командирам Красной армии, жителям г. Ростова-на-Дону, зверски замученными немецко-фашистскими оккупантами в концентрационном лагере «Гросс-лазарет № 192» в 1942-1943 гг.». Но само место расположения памятного знака за границами братской могилы свидетельствует о формальном исполнении судебного решения. Представители общественности намерены продолжать
Информатор - Шмыгаль Игорь Анатольевич. Информатор - Стасюк Александр Павлович.
борьбу за увековечивание памяти о погибших защитников Отечества*.
Наконец, следует отметить специальные мемориальные объекты в Ростове-на-Дону, посвященные А.А. Печерскому - руководителю восстания в лагере Собибор: бюст во дворе гимназии № 52 (установлен в 2018 г.), мемориальные доски на доме, где он жил, и на здании Ростовского электровозоремонтного завода, на котором работал (соответственно, установлены в 2007 и в 2019 гг.) [32, с. 405-408; 33].
Таким образом, первые памятники на местах массового уничтожения советских военнопленных и бывших дулагов появились еще во время войны и в первые послевоенные годы. В последующем их сменили типовые скульптуры воинов РККА. В 1970-1980-х гг. в ряде мест были воздвигнуты оригинальные памятники, изображающие самих военнопленных и другие фигуры, символизирующие трагизм потерь (например, мать, не дождавшаяся сына с войны), а также крупные обелиски, выполненные из более качественных материалов, чем первые памятники. В 1990-е гг. многие памятники оказались утрачены, но наряду с этим появились и новые мемориалы. Сохранность памятников в значительной степени зависит от их правового статуса. В Крыму и в Краснодарском крае данные памятники считаются объектами культурного наследия, в отличие от Ростовской области.
Обращает на себя внимание, что в мемориальных текстах на памятниках не всегда указано, что они установлены на братских могилах военнопленных. Нередко для обозначения погибших военнопленных и различных групп гражданского населения используется обобщающее понятие «жертвы фашизма». Немаловажной отличительной особенностью мемориалов, посвященных военнопленным, от других памятников советским военнослужащим является отсутствие на них, за редким исключением, фамилий погибших, в большинстве своем остающихся неизвестными. Многие места массовой гибели военнопленных, фактически являющиеся воинскими захоронениями, вообще не отмечены памятными знаками. Все это позволяет говорить о необходимости более строгого выполнения закрепленных в законодательстве положений об увековечивании памяти защитников Отечества.
* Информаторы - Шмыгаль Игорь Анатольевич, Стасюк Александр Павлович.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бродский Е.А. Во имя победы над фашизмом: антифашистская борьба советских людей в гитлеровской Германии: (1941-1945 гг.). М.: Наука, 1970. 587 с.
2. Streit C. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941-1945. Stuttgart: Deutsche Verlags-Anstalt, 1978. 445 s.
3. СемирягаМ.И. Судьбы советских военнопленных // Вопросы истории. 1995. № 4. С. 19-33.
4. Полян П.М. Жертвы двух диктатур: Жизнь, труд, унижения и смерть советских военнопленных и остарбайтеров на чужбине и на родине. 2-е изд., перераб. и доп. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002. 896 с.
5. Латышев А.В. Система проверки военнослужащих Красной Армии, вернувшихся из плена и окружения. 1941-1945 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2016. 253 с.
6. Shneer A. Plen [Prison]. Jerusalem, Bridges of culture. 2003. Vol. I, II, 624 p.
7. Стратиевский Д.В. Образ советского военнопленного в исторической памяти немецкого общества и в историографии ФРГ: общественный и политический аспекты // Труды по россиеведению. 2011. № 4. С. 312-319.
8. Карафизи А.-М.И. Советские военнопленные и память о них в Воронежской области // Российско-германские отношения в XIX-XX вв. Материалы Межрегиональной научной конференции. Липецк: Липецк-плюс, 2019. С. 70-77.
9. Матишов Г.Г., Афанасенко В.И., Кринко Е.Ф., Курбат Т.Г. Война. Юг. Перелом (лето 1942 -осень 1943 гг.). Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2012. 284 с.
10. Матишов Г.Г., Афанасенко В.И., Кринко Е.Ф., Медведев М.В. Большая излучина Дона - место решающих сражений Великой Отечественной войны (1942-1943 гг.). Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2016. 456 с.;
11. Войны и население Юга России в XVIII - начале XXI в.: демографические процессы и последствия. М.: Политическая энциклопедия, 2019. 750 с.
12. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-7021. Оп. 9. Д. 223. Л. 11.
13. ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 586. Л. 21.
14. Государственный архив Волгоградской области. Ф. Р-6088. Оп. 1. Д. 5. Л. 174.
15. ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 7. Д. 103. Л. 8-10.
16. ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 8. Д. 38. Л. 1.
17. ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 17. Д. 311. Л. 4
18. Чуянов А.С. Кровавые злодеяния гитлеровцев в селе Алексеевка Сталинградской области. Сталинград: Областное книжное издательство, 1943. 10 с.
19. Обелиск в память о жертвах концлагеря // BezFormata.Com. Новости Прохладного и Кабардино-Балкарской Республики. [Элек-
тронный ресурс]. URL: https://prohladniy. bezformata.com/listnews/obelisk-v-pamyat-o-zhertvah-kontclagerya/29257808 (дата обращения: 05.02.2021).
20. ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 7. Д. 109. Л. 27.
21. Памятник на месте массовой гибели советских граждан, 1942 г. // Памятники Крыма. Онлайн Каталог-архив. URL: https://clck.ru/TWpTG (дата обращения: 19.02.2021).
22. Памятники и памятные места в Республике Крым, связанные с событиями Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. URL: https://clck.ru/ TX938 (дата обращения 27.02.2021)
23. Кукушин В. История архитектуры Нижнего Дона и Приазовья. Ростов-на-Дону: ГинГо, 1996. С. 275.
24. Информация о захоронении // ОБД Мемориал. URL: https://clck.ru/TWxkb (дата обращения: 7.02.2021).
25. Мемориал с Вечным огнем на братском захоронении ВОВ (1941-1945) // Памятники Крыма. Онлайн Каталог-архив. URL: https://clck. ru/TWzSX (дата обращения: 04.02.2021).
26. Кузьменко Е.П. Мой город Миллерово. Ростов н/Д: Ростиздат, 2004. С. 4.
27. Тихонов А. Хутор Ериковский - мемориальный комплекс жертвам фашистского концлагеря // Волгодонская правда. URL: https://v-pravda. ru/2019/05/10/hutor-erikovskij -memorialnyj -kom-pleks-zhertvam-fashistskogo-konclagerja/ (дата обращения: 18.02.2021).
28. Место массовой гибели советских воинов, 194142 гг. // Памятники Крыма. Онлайн Каталог-архив. URL: https://clck.ru/TX3xP (дата обращения: 18.02.2021).
29. Информация о захоронении // ОБД Мемориал. URL: https://clck.ru/TX4RP (дата обращения: 19.02.2021).
30. Информация о захоронении // ОБД Мемориал. URL: https://clck.ru/TX5Fc (дата обращения: 13.02.2021).
31. В Прохладном идет реконструкция обелиска, установленного в память о жертвах концлагеря // YouTube.com. URL: https://clck.ru/TX5PL (дата обращения: 16.02.2021).
32. Захарина Е.А. Память о военнопленных и остарбайтерах в мемориальном пространстве Ростова-на-Дону: формы и практики // Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века. М.: Издательский дом «Российское военно-историческое общество», Яуза-каталог, 2021. С. 400-413.
33. В Ростове-на-Дону открыли памятную доску руководителю восстания в концлагере «Собибор». https://tass.ru/obschestvo/6414809 (дата обращения: 04.02.2021).
REFERENCES
1. Brodskiy E.A. Vo imya pobedy nadfashizmom: anti-fashistskaya bor 'ba sovetskikh lyudey v gitlerovskoy
Germanii: (1941-1945 gg.) [In the name of victory over fascism: the anti-fascist struggle of the Soviet people in Hitler's Germany: (1941-1945)]. Moscow, Nauka, 1970, 587 p.
2. Streit C. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941-1945. [No Comrades. The Wehrmacht and the Soviet Prisoners of War 1941-1945]. Stuttgart: Deutsche Verlags-Anstalt, 1978, 445 p.
3. Semiryaga M.I. Voprosy istorii, 1995, no 4, pp. 19-33.
4. Polyan P.M. Zhertvy dvukh diktatur: Zhizn', trud, unizheniya i smert' sovetskikh voennoplennykh i ostarbayterov na chuzhbine i na rodine [Victims of two dictatorships: Life, work, humiliation and death of Soviet prisoners of war and ostarbeiters in exile and in their homeland]. Moscow, "Rossiyskaya politicheskaya entsiklopediya" (ROSSPEN), 2002, 896 p.
5. Latyshev A.V. Sistema proverki voennosluzhash-chikh Krasnoy Armii, vernuvshikhsya iz plena i ok-ruzheniya. 1941-1945 gg. [System of verification of Red Army servicemen who returned from captivity and encirclement. 1941-1945]. Dissertation for the degree of Candidate of History thesis. Moscow, 2016, 253 p.
6. Shneer A. Plen [Prison]. Jerusalem, Bridges of culture, 2003, Vol. I, II, 624 p.
7. Stratievskij D.V. Trudy po rossievedeniyu, 2011, no 3, pp. 312-319.
8. Karafizi A.-M.I. Sovetskie voennoplennye i pamyat' o nikh v Voronezhskoy oblasti [Soviet prisoners of war and their memory in the Voronezh region]. In: Rossiysko-germanskie otnosheniya v 19-20 vv. Mate-rialy Mezhregional'noy nauchnoy konferentsii [Russian-German relations in the 19th-20th centuries. Proc. Interregional Sci. Con.] Lipetsk, Lipetsk-plyus, 2019, pp. 70-77.
9. Matishov G.G., Afanasenko VI., Krinko E.F., Kurbat T.G. Voyna. Yug. Perelom (leto 1942 - osen' 1943 gg.) [The War. South. Turning Point (Summer 1942 - Autumn 1943)]. Rostov-on-Don, SSC RAS Publishers, 284 p.
10. Matishov G.G., Afanasenko VI., Krinko E.F., Med-vedev M.V. Bol 'shaya izluchina Dona - mesto resha-yushchikh srazheniy Velikoy Otechestvennoy voyny (1942-1943 gg.) [The big bend of the Don River -a place of decisive battles of the Great Patriotic War (1942-1943)]. Rostov-on-Don: SSC RAS Publishers, 456 p.
11. Voyny i naselenie Yuga Rossii v XVIII - nachale XXI v.: demograficheskie protsessy i posledstviya [Wars and Population in the South of Russia in the 18th - the Early 21st Centuries: Demographic Processes and Impacts]. Moscow, Political Encyclopedia Publishers, 2019, 767 p.
12. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 9, case 223, p. 11.
13. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 16, case 586, p. 21.
14. Gosudarstvennyy arkhiv Volgogradskoy oblasti [State Archives of the Voronezh Region], f. R-6088, inv. 1, case 5, p. 174.
15. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 7, case 103, p. 8-10.
16. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 8, case 38, p. 1.
17. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 17, case 311, p. 4.
18. Chuyanov A.S. Krovavye zlodeyaniya gitlerovtsev v sele Alekseevka Stalingradskoy oblasti [Bloody atrocities of the Hitlerites in the village of Alek-seevka, Stalingrad region]. Stalingrad, Regional Book Publishing House, 1943, 10 p.
19. Obelisk v pamyat' o zhertvakh kontslagerya [Obelisk in memory of the victims of the concentration camp]. Available at: https://prohladniy.bezformata. com/listnews/obelisk-v-pamyat-o-zhertvah-kont-clagerya/29257808 (accessed February 5, 2021).
20. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii [State Archives of the Russian Federation], f. R-7021, inv. 7, case 109, p. 27.
21. Pamyatnik na meste massovoy gibeli sovetskikh grazhdan, 1942 g. [Monument at the site of mass deaths of Soviet citizens, 1942]. Available at: https:// crimean-monuments.ru/monument/518-pamyatnik-na-meste-massovoj-gibeli-sovetskih-grazhdan-1942-g (accessed February 16, 2021).
22. Pamyatniki i pamyatnye mesta v Respublike Krym, svyazannye s sobytiyami Velikoy Otechestvennoy voyny 1941-1945 godov [Monuments and memorable places in the Republic of Crimea associated with the events of the Great Patriotic War of 1941-1945]. Available at: https://clck.ru/TWpZn (accessed February 19, 2021).
23. Kukushin V. Istoriya arkhitektury Nizhnego Dona i Priazov'ya [The History of Architecture of the Lower Don and the Azov Region]. Rostov-on-Don, GinGo, 1996, 275 p.
24. Informatsiya o zakhoronenii [Information on burial]. Available at: https://clck.ru/TWxkb (accessed February 7, 2021).
25. Memorial s vechnym ognem na bratskom zahorone-nii VOV (1941-1945) (1941-1945) (Memorial with eternal flame at the GPW mass grave (1941-1945)). Available at: URL: https://clck.ru/TWzSX (accessed February 4, 2021).
26. Kuz'menko E.P. Moy gorod Millerovo [My town of Millerovo]. Rostov-on-Don, Rostizdat, 2004, p. 4.
27. Tikhonov A. Khutor Erikovskiy - memorial'nyy kompleks zhertvam fashistskogo kontslagerya [Erykovsky Farm - Memorial Complex for Victims of a Nazi Concentration Camp]. Available at: https:// clck.ru/TX3J3 (accessed February 18, 2021).
28. Mesto massovoy gibeli sovetskikh voinov, 1941-42 gg. [Site of mass deaths of Soviet soldiers, 1941-42]. Available at: https://clck.ru/TX3xP (accessed February 18, 2021).
29. Informatsiya o zakhoronenii [Information on burial]. Available at: https://clck.ru/TX4RP (accessed February 19, 2021).
30. Informatsiya o zakhoronenii (Information on burial). Available at: https://clck.ru/TX5Fc (accessed February 13, 2021).
31. V Prokhladnom idet rekonstruktsiya obeliska, ustanovlennogo v pamyat' o zhertvakh kontslagerya [Renovation of the obelisk in Prokhladnoye to commemorate the victims of the concentration camp is underway]. Available at: https://clck.ru/TX5PL (accessed February 16, 2021).
32. Zakharina E.A. Pamyat' o voennoplennykh i ostar-bayterakh v memorial'nom prostranstve Rostova-na-Donu: formy i praktiki [The tragedy of the war. Humanitarian dimension of armed conflicts of the XX century]. Moscow, Publishing House "Russian Military Historical Society", Yauza-catalog, 2021, pp. 400-413.
33. V Rostove-na-Donu otkryli pamyatnuyu dosku ru-kovoditelyu vosstaniya v kontslagere "Sobibor" [In Rostov-on-Don, a memorial plaque was opened to the leader of the uprising in the Sobibor concentration camp]. Available at: https://tass.ru/obschest-vo/6414809 (accessed February 4, 2021).
Публикация подготовлена в рамках реализации ГЗ ЮНЦ РАН, № гр. проекта ААААА19П90Ш90182-8.
3 марта 2021 г.
