CC BY
30
УДК 811.161.1'25
ГОНСАЛЕС АЛЕХАНДРО АРИЭЛЬ
социолог (выпускник Университета Буэнос-Айреса], славист, переводчик, преподаватель в Магистратуре литературных исследований и сравнительном литературоведении Университета Буэнос-Айреса (UBА)
E-mail: [email protected]
UDC 811.161.1'25
GONZÁLEZ ALEJANDRO ARIEL
Sociologist (UBAJ, Slavicist, Translator, Lecturer in Russian Thought and Literature at University of Buenos
Aires
E-mail: [email protected]
ТРАДИЦИЯ, ЯЗЫК ИЛИ АВТОР? ОПЫТ ПЕРЕВОДА ОДНОГО РАССКАЗА ЛЕОНИДА АНДРЕЕВА TRADITION, LANGUAGE OR AUTHOR? AN EXPERIENCE OF TRANSLATION ON A LEONID ANDREYEV'S TALE
Традиция, язык и автор главные собеседники переводчика. Что делать, когда между ними возникает конфликт? В настоящей статье описывается случай, который иллюстрирует эту ситуацию. Во-первых, рассказ Леонида Андреева «Молчание» (1900) был переведен почти на все европейские языки определенным образом. С другой стороны, русский язык различает понятия «тишина» и «молчание», что не так просто передать на других языках, как по значению, так и по употреблению. Наконец, тот, кто подчеркивает эту разницу, - сам автор, преследующий свои цели. Переводчик должен ориентироваться в этих трех измерениях. В заключение, утверждаю, что только знание литературной традиции, рефлексия над возможностями и ограничениями нашего языка, как и осознание и анализ литературных приемов, применяемых автором, предлагают переводчику инструменты для реализации его задачи и помогают ему осознанно принимать решения.
Ключевые слова: перевод, традиция, язык, новая трактовка (intervención).
Tradition, language and author are main interlocutors of the translator. What is to be done when they come into conflict with each other? The article under consideration describes a case of translation that illustrates this situation. The Leonid Andreyev's tale Molchanie (1900) has been translated into almost all the languages of Europe in a specific way. On another note, the Russian language distinguishes the terms tishina and molchanie, which are not very easy to translate into other languages, not only by their meaning but also by their use. Finally, it is the very author who underlines that difference according to his purposes. The translator should pay attention to these three aspects. In our opinion, only the knowledge of the literary tradition, the reflection on the possibilities and limits of our language, as well as the understanding and analysis of the author's literary devices supply the translator with the tools to perform his/her work and help him/her to be conscious of the decisions he/she makes.
Keywords: translation, tradition, language, literary intervention.
Многочисленны вопросы, которые возникают во время перевода; многочисленны критерии, которые направляют на принятие того или иного решения. В этой статье я остановлюсь на трех, так сказать, великих собеседниках переводчика: традиции (которая включает историю перевода), языке и собственно трактовке автором его языка.
В большом числе случаев эти собеседники вступают в конфликт и заставляют переводчика усложнять свою работу, выискивать в истории языка отправную и конечную точки, углубляться в историю восприятия и перевода данного произведения, проводить филологические и этимологические исследования, проникать в творческое и семантическое мироздание определенного автора. Если переводчик не пройдет через эти инстанции, он рискует сбиться с дороги, предоставив обедненный текст, не собрав между тем плодов, которые обычно приносят рефлексия и исследования. Покажем все вышесказанное на одном примере.
В 2013 году чилийское издательство ЬОМ предложило мне перевести рассказы Леонида Николаевича
Андреева. К счастью, я хорошо знаю автора, постоянно обращаюсь к его произведениям, разделяю его авторский повествовательный метод, его уникальное мировоззрение и вполне осознаю сложности, которые может представлять воссоздание его авторского слована испанском.
В числе рассказов для перевода было и «Молчание», созданное в 1900 году (http://andreev.org.ru/biblio/ Rasskazi/Molclianiel.html). На испанском рассказ мне известен под названием Silencio или Elsilencio.
В начале второй части рассказа автор рисует следующую картину: "Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была тишина, потому что тишина - лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят." [1].
В этом отрывке, находим то, что Роман Якобсон назвал бы «доминантой» [4, с. 119]. Образ молчания наполняет историю отца Игнатия от начала до конца: на небольшом количестве страниц рассказа глагол «молчать» и существительное «молчание» повторяются в
© Гонсалес Алехандро Ариэль © González Alejandro Arie
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - PHILOLOGICAL SCIENCES
тридцати пяти вариантах.
Таким образом, мы располагаем: а) названием произведения на русском языке, б) доминантой и в) фразой рассказчика, объясняющей со всей полнотой различие между словами и понятиями «тишина» и «молчание». Перевод названия как «Silencio» кажется спорным. Далее следует узнать, под какими названиями этот рассказ известен в других западных языках. Обнаруживается следующее:
Бросается в глаза, что двуязычные словари практически не делают различия между этими двумя словами. То же самое происходит и со словарями русско-английскими, русско-французскими, русско-итальянскими. Самое разумное в таком случае обратиться к русскоязычным толковым словарям. Находим:
Английский Французский Итальянский Испанский
Silence 1910 J о h n С'oiunos Le silence 1908 (?), 1994 Serge Persky et Teodor de Wyzewa Il silenzio 1939, 1966 D u с h e s s a d'Andria Elsilencio 1937 (Переводчик не указан)
Silence 1916 W. H. Lowe Le silence 1999 Sophie Benech Il silenzio 1946 Ettore Lo Gatto Silencio 1955, 1963, 1969 Rafael Cansinos Assens
Как позволяет судить эта таблица, на Западе рассказ существует уже в каноническом виде. Все переводы идут в одном и том же направлении, придерживаются одной и той же интерпретации. Конечно, упомянутые переводы были сделаны не напряму ю с русского текста, что очень распространено в наших странах; более чем вероятно, что первые французский и английские редакции придерживаются той же традиции.
Так вот, первый «собеседник», которого я упомянул выше, - традиция - наметил курс работы. Что сказал второй из них? Чтобы получить доступ к языку мы, переводчики, прибегаем к двум «инструментам»: к значению - а именно, к словарям и к употреблению, иначе говоря, к консультациям с носителями языка. Начнем с первого «инструмента».
Русско-испанские словари приводят следующие переводы слов «молчание» и «тишина»:
Молчание silencio
хранить молчание — guardar silencio
принудить к молчанию — reducir al silencio; imponer silencio обойти молчанием — pasar en silencio, callar ответить молчанием — dar la callada por respuesta гробовое молчание — silencio sepulcral
заговор молчания — el complot (la conjuración) del silencio молчание - знак согласия — quiencalla, otorga
Тишина
silencio; calma, tranquilidad, apacibilidad; paz, quietud, sosiego, serenidad мёртвая тишина — silencio sepulcral соблюдать тишину — guardar silencio
нарушить тишину — romper (violar) el silencio; turbar (violar) la tranquilidad
водворить тишину — imponer silencio
в тишине — en silencio, en calma
в доме мир и тишина — en casa reinan la paz y la calma
Diccionario ruso-español, L. M. Calvo, Ed. Sopeña, Barcelona, 1997 / Diccionario ABBYY Lingvo x3, 2008
Молчание
1) Процесс действия но знач. глаг.: молчать.
2) Состояние по знач. глаг.: молчать.
а) перен. Отсутствие публичных высказываний о чем-л.
б) Отсутствие печатных произведений в какой-л. период времени (у писателя, ученого, журналиста и т.п.).
в) Отсутствие писем, вестей и т.п. от кого-л.
3) перен. Отсутствие каких-л. звуков, звуковых сигналов; полная тишина.
Тишина
1) Отсутствие звуков, шума.
2) а) Безмолвие.
б) перен. Состояние душевного покоя; умиротворенности. безмятежности.
3) перен. Отсутствие вражды, общественных волнений, беспорядков.
Современный толковый словарь русского языка Т.Ф.Ефремовой (2000)
Молчание
1) Действие по таг. молчать; состояние молчащего человека. Молчание собеседника начинало меня тревожить. В молчаньи, рукой опершись на седло, с коня он слезает угрюмый. Пушкин. Он обошел этот вопрос молчанием. Молчание - знак согласия. Пословица. Всё погрузилось в молчание.
2) Безмолвие, отсутствие речи, разговора. Нарушить молчание. Сохранять молчание.
3) перен. Отсутствие звуков, тишина (поэт.). В молчаньи ночи тайной. Фет.
Тишина
1) Отсутствие шума, безмолвие. Соблюдать, нарушать тишину. В лесу тишина. Мёртвая тишина. Тишина., ты лучшее из всего, что слышал (афоризм). Дальше тишина, (о приближении конца, смерти).
2) Спокойствие, умиротворённое состояние. Мирит, д. Толковый словарь русского языка Д. Н. Ушакова
Русскоязычные толковые словари проливают свет на наш вопрос, но.впрочем, не без двусмысленности. С одной стороны, ясно, что в русском языке между этими понятиями существует разница, которую неспособны обнаружить и продемонстрировать двуязычные словари. Глагол «молчать» образует существительное «молчание», что представляет сложность при переводе на языки, которые мы сравниваем. Но с другой стороны, и обращаясь уже ко второму инструменту переводчика - употреблению - видим, что в русском языке слова «тишина» и «молчание» семантически пересекаются.
Таким образом, исходный язык дает почву сомнениям относительно того монолитного характера переводимого слова, который мы обнаружили в переводе. Можем ли мы быть настолько у верены в переводе «молчания» как «silencio»?
Таким образом, исходный язык позволяет засомневаться в монолитном характере того, что мы находим в традиции. Так ли мы можем быть уверены, переводя «молчание» как «silencio»? Неужели наше слово
«silencio» не упрощает различия, которое, полагаю. Существенно для целей рассказа и намерений автора? Думаем, что на эти вопросы найдутся ответы, если мы обратимся к отрывку и посмотрим, как его перевели те, кто решил дать рассказу названия: Silence, Lesilence, Ilsilenzio, Elsilencio.
Рассмотрим сначала два перевода на английский:
Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была тишина, потому что тишина - лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят.
From the day of the funeral silence reigned in the little house. It was not stillness, for stillness is merely the absence of sounds; it was silence, because it seemed that they who were silent could say something but would not. (John Cournos, 1900)
From the day of the funeral silence reigned in the little house. It was not stillness, for that is the mere absence of noise, but it was silence which means that those who kept silence could, apparently, have spoken if they had pleased. (W. H. Lowe, 1916)
После проверки в англоязычных словарях и опроса носителей языка, среди которых были и переводчики художественной литературы, я пришел к выводу, что названное решение неудовлетворительно, так как пара stillness-silence не дает понимания о существующем различии между тишиной и молчанием. С одной стороны, stillness это не обязательно отсутствие звуков, феномен, который отражается в слове тишина; с другой стороны, silence (что собственно и является отсутствием звуков) не передает значение волевого акта - это понятие является ключевым, - содержащегося в русском слове молчание. Проясним это примером. По-русски мы можем сказать «тишина леса» и «молчание леса»: любой читатель поймет - и что еще более важно - почувствует разницу. Выражаем ли мы ту же самую идею и с той же ясностью, переводя " the stillness of the foresf и "the silence of the forest"'1.
Обратимся теперь к итальянскому:
Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была тишина, потому что тишина - лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят.
Dal giorno dei funerali nella piccola casa subentrô il silenzio. Non era la calma, perché la calma è soltanto mancanza di suono; ma era il silenzio. quand© quelli che tacciono, potrebbero, a qu anto pare, par-lare, ma non vogliono.(Ettore Lo Gatto, 1946)
И снова решение не найдено. Переводить молчание как silencio заставляет переводчика притягивать за уши значение слова calma. В итальянском языке, как и в испанском, calma не обязательно означает отсутствие звуков. И переводя слово молчание как silencio, переводчик разрушает игру, которую автор ведет в произведении.
Перейдем к испанскому язьпо^ и проанализируем для начала один перевод:
Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была тишина, потому что тишина - лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят.
En la casita reinaba el silencio. No la tranquilidad, que sólo es la ausencia de cuidados y preocupaciones, sino el silencio: los que podrían hablar, no quieren decir nada. (Traducción disponible online, no se especifica traductor y año)
Как видим, здесь дела обстоят еще хуже. Этот испанский перевод, чтобы сохранить пару молчаниe-silencio, испытывает искушение сказать то, чего нет в оригинале. Рассказчик говорит об «отсутствии звуков», а не отсутствии «забот и хлопот» (cuidades у preocupaciones). От различия между двумя типами молчания (silencio) - назовем это пока так - не остается и следа.
До этого момента можем утверждать, что переводы (решением переводчика или редактора) следовали без оглядки критерию исполнять традицию, что влекло за собой проблемы с языком и авторской трактовкой.
Обратимся теперь к французскому перевод}', который обнаруживает другую сложность.
Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была тишина. A partir de ce jour-là, la petite maison sombra dans le silence. Ce n'était pas juste une absence
потому что тишина - лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят. de bruit, non. c'était le silence du mutisme, auand on a l'impression que ceux qui se taisent pourraient parler, mais ne veulent pas. (Sophie Benech, 1999)
Без сомнения, переводчица Софи Бенеш (1999), имеющая большой опыт, увидела то, что другие не заметили: если она сохраняет пару молчание-я/еясе, следует поработать с текстом, изменить его, перефразировать, чтобы передать смысл оригинала. Во французском языке, насколько мы могли изучить этот вопрос, нет способа выразить русскоязычную пару молчание-тишина, так как mutisme обозначает, в первую очередь, патологическое состояние, травму, физическое ограничение (французские словари толкуют mutisme как волевой акт. как добровольное молчание, но французское ухо не воспринимает это значение; это слово на практике получает характер технический, характер медицинского термина). Однако, полагаю, из всех цитируемых переводчиков Софи Бенеш лучше других прочитала и поняла текст, и хотя не назвала рассказ Mutisme (по причине ли знания переводческой традиции, или же чтобы не принуждать язык, на который делается перевод), она поняла и попыталась воссоздать на своем языке намерение автора, доминанту текста, и сделала ставку на слово mutisme в этом фрагменте.
Посередине между первой группой исследуемых переводов и переводом Софи Бенеш следует поместить творческое решение Рафаэля Кансиноса-Ассенса на испанском языке:
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - PHILOLOGICAL SCIENCES
Со дня похорон в маленьком домике наступило молчание. Это не была ти-тттина потому что титттина A partir de aquel día, reinó ya el silencio en la casita. No era aquel precisamente silencio -es decir, simple ausencia de sonidos-, sino un silencio en el que cuantos callan parece que podrían hablar, sino que no quieren. (R. Cansinos Assens,1969)
- лишь отсутствие звуков, а это было молчание, когда те, кто молчит, казалось, могли бы говорить, но не хотят.
Считаю такой подход промежуточным, потому что переводчик хотя и сохраняет silencio, по-своему интерпретирует слово и выделяет два его различных значения - молчание неумышленное и умышленное, добровольное - не прибегая ни к синонимам, ни к парафразам, описательным конструкциям. Это решение, которое может показаться разумным, спотыкается тем не менее в другом отрывке:
Усевшись на соседнюю могилу и передохнув, о. Игнатий оглянулся кругом, бросил взгляд на безоблачное, пустынное небо, где в полной неподвижности висел раскаленный солнечный диск, - и тут только ощутил ту глубокую, ни с чем не сравнимую тишину, какая царит на кладбищах, когда нет ветра и не шумит омертвевшая листва. И снова о. Игнатию пришла мысль, что это не тишина, а молчание. Después de sentarse en el sepulcro contiguo y tomar aliento, miró el padre Ignatii en tomo suyo, elevó los ojos al cielo, despejado y desierto, en el que absolutamente inmóvil colgaba el ígneo disco del sol; y entonces fue cuando sintió esa paz profunda, a nada comparable, que reina en los cementerios cuando no sopla aire y no se agitan las amustiadas frondas. Y de nuevo el padre Ignatii tuvo la idea de que aquello no era paz. sino silencio. (R. Cansinos Assens,1969)
Здесь тишина является уже не молчанием в одном из своих значений (умышленным и неумышленным), а покоем, и следует спросить себя, понимает ли здесь читатель только второе его значение - молчание умышленное. На мой взгляд, этот эффект не достигается, и перевод выглядит лишенным связности.
Итак, возможно ли передать на испанском - уже не буду останавливаться на других языках - намерение автора? (Андреев уточняет смысл, которым наделяет эти слова, разрушает концепты - не для того, чтобы придать им, быть может, новые значения, но для того, чтобы избежать путаницы, чтобы вывести читателя из
зоны пересечения значений слов молчание и тишина). На мой взгляд, это возможно, и в переводе я старался придерживаться единой линии. Silencio и mutismo не обозначают одно и то же в испанском, и в отличие французского языка, слово mutismo используется очень часто. Словарь Королевской Академии испанского языка (RealAcademiaEspañola) определяет mutismo как «добровольное или вынужденное молчание»; также mutismo не относится к физической проблеме или препятствию (к «немоте»); и, наконец, наш язык позволяет воссоздать прием персонификации, присутствующий в оригинале: сказать «elsilenciodelcementerio» не то же самое, что «el mutismo del cementerio». Следует оговориться, что русское слово молчание естественно, употребляется русскими часто, в то время как mutismo не является таким знакомым испаноязычному у ху. оно несет в себе отпечаток стиля письменного, литературного, не разговорного. Между словами молчание и mutismo имеется различие в стиле, но не в значении.
Какое принять решение?
Традиция мне указывала переводить название рассказа как Silencio, поскольку его так знают. Язык - с упомянутой оговоркой - мне позволил воссоздать оригинал и намерение автора. Чему отдать предпочтение: традиции, языку, автору?
В данном случае я выбрал в пользу автора. Пару молчание-тишина я перевел как mutismo-silencio, и было не сложно сохранять это соответствие на протяжение всей работы и таким образом придать связность тексту.
Рассмотренный случай проливает свет на три измерения, которые почти всегда присутствуют в работе переводчика. Тексты доходят до нас, обремененные историей, помещенные иногда в интертекстуальные фабулы. Переводчику следует знать эту историю и тем более, если замечает, что между ней, возможностями ее языка и намерением и творением автора есть соприко сновение.
От того, какое решение будет принято, это исследование, эта постановка проблемы сделают более осознанными критерии, которые направляют работу переводчика, и, возможно, позволят привнести новый смысл в уже знакомые тексты.
Библиографический список
1. Андреев ЛЖ, Оригинальный человек и другие рассказы / Леонид Андреев. М.: ACT, 2010. 445[3]с.
2. Ефремова Т.В. Современный толковый словарь русского языка. 2000. http://www.efremova.mfo (дата обращения 5.12.2015).
3. Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка, http://ushakovdictionary.ru (дата обращения 5.12.2015).
4. Якобсон Р. Язык и бессознательное / Пер. с англ., фр., К. Голубович, Д. Епифанова, Д. Кротовой, К. Чухрукидзе. В. Шеворошкина; составл., вст. слово К. Голубович, К. Чухрукидзе; ред. пер. Ф. Успенский. М.: Гнозис, 1996. 248с.
5. Andtmev Léonid Le gouffre et autres récits, José Corti, Paris, 1999.
References
1. Andreev L.N. Original person and other stories / Leonid Andreev Moscow: AST, 2010. 445[3] p.
2. Efremova T.V. Modem explanatory dictionary of Russian. 2000. http://www.efremova.info (date of the address 5.12.2015)
3. Ushakov D.N. Explanatory dictionary of Russian, http://ushakovdictionary.ru (date of the address5.12.2015)
4. Jacobson R. Language and unconscious / Trans. From eng., fr. by K.Golubovich, D. Epifanov, D.Kronova, K.Chykhrukidze, V.Shevoroshkin; comp, introduct. K.Golubovich,K.Chykhrukidze; trans, red. Ph. Uspensky. M.: Gnosis, 1996. 248 p.
5. Andreïev Léonid Le gouffre et autres récits, José Corti, Paris, 1999.
