CC BY
44
УДК 398 (=511.132)
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА ВЫМИ В ЭКСПЕДИЦИОННЫХ МАТЕРИАЛАХ ФОЛЬКЛОРНОГО ФОНДА ИНСТИТУТА ЯЗЫКА, ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОРИИ КОМИ НАУЧНОГО ЦЕНТРА УрО РАН
Г.С. САВЕЛЬЕВА
Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН, г. Сыктывкар
В статье дан источниковедческий обзор Вымского собрания Фольклорного фонда ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН. Представлено жанровое содержание и обобщены основные результаты фольклорных и фольклорно-этнографических экспедиций, проводимых с 1960 по 2015 г. Предварительный анализ песенных и обрядовых образцов, жанров несказочной прозы свидетельствует о цельности и репрезентативности аудио- и видеоматериалов по данной традиции, что определяет перспективу многопланового изучения ее локальной специфики.
Ключевые слова: фольклор, коми, полевые материалы, архив
G.S. SAVELYEVA. VYM TRADITIONAL CULTURE IN EXPEDITION MATERIALS OF THE FOLKLORE COLLECTION OF THE INSTITUTE OF LANGUAGE, LITERATURE AND HISTORY OF THE KOMI SCIENCE CENTRE, URAL BRANCH, RAS
The folklore collection of the Institute of Language, Literature and History is an archive formed as a result of the professional activities of folklorists, linguists and ethnographers. It includes the audio- and video-materials of the expeditions on the traditional culture of the Komi Republic and the adjacent areas. The Vym collection is presented which includes records from 1961 to 2015: over 60 hours of audio- and over 30 hours of video-recordings. The earliest recordings were made by P.I.Chistalev in 1960-1961 in the village of Seregovo. The materials include song folklore: calendar, wedding, lyrical, choral songs, cruel romances. In 1964 A.K.Mikushev and Yu.G.Rochev studied all traditional settlements in the area. These materials present song tradition of the Vym Komi: lyrics, round dance and game songs, Christmas performances, children's folklore, wedding and funeral lamentations, "geographic" songs etc.; of the prose ganres - the legend of Yirkap (hunter - hero of local legends and stories) and three tales. In subsequent expeditions the material on the prose genres of folklore as well as information on rituals was collected. The materials of 2000-2015 fix well-preserved details of the funeral rites. Special attention was paid to collecting information about calendar rituals, folk medicine, nickname folklore, toponymy, demonology. In general, the materials of the Vym collection are very diverse that gives the possibility of multifaceted study of the local specificity of the region.
Keywords: folklore, the Komi, materials of expeditions, archive
В настоящее время на фоне стремительного угасания и исчезновения фольклорных традиций обращение к архивным источникам имеет особое значение. Презентация фольклорных коллекций, которые рассредоточены в отечественных научных и образовательных организациях, является одной из приоритетных задач современной фольклористики [1]. Фольклорный фонд ИЯЛИ Коми научного центра относится к архивам, сложившимся в результате профессиональной деятельности фольклористов, лингвистов и этнографов и включает в себя экспедиционные аудио- и видеоматериалы по
традиционной культуре коми и сопредельных с республикой областей. В статье представлено одно из собраний фонда - история пополнений, жанровое и репертуарное содержание полевых материалов по р. Выми.
Вымская традиция в современном административном делении охватывает Княжпогостский р-н и находится в западной части Республики Коми в бассейне р. Выми (коми Емва), правом притоке р. Вычегды (коми Эжва). В сравнении с другими, достаточно интересными и самобытными коми традициями, фольклор Выми отличается рядом уни-
кальных черт, которые нашли отражение как в разнообразии жанровых форм, так и в специфике бытования фольклорных текстов. Это во многом связано с историко-культурным своеобразием данного региона, на протяжении многих веков являвшегося центром разных этнополитических событий. Вым-ская этнографическая группа коми-зырян оформилась в Х-Х1У вв. на основе древнепермского населения. Именно с этим регионом связаны история христианизации и освоения всего Коми края, многие процессы становления Русского Севера.
Вымская коллекция Фольклорного фонда ИЯЛИ включает в себя записи, сделанные в ходе фольклорных, фольклорно-этнографических и диалектологических экспедиций с 1961 по 2015 г., и насчитывает аудиозаписей 129 единиц хранения (более 60 час. записи), видеозаписей - 48 единиц хранения (более 30 час. записи). Самые ранние из них были сделаны П.И. Чисталевым в 1960-1961 гг. в с. Серегове, которое является одним из русских анклавов на территории республики. История его заселения связана с солеваренным промыслом конца XVI в. (Строгановская вотчина).
Эти материалы отражают в первую очередь состояние песенной традиции с. Серегова. Кален-дарно-обрядовая поэзия представлена поздравительной песней святочного цикла. У коми повсеместно был распространен обряд прославления Рождества Христова с исполнением рождественского тропаря и других праздничных церковных песнопений; после них, как правило, звучали приговоры с требованиями-просьбами об угощении. Традиционные для русского обрядового фольклора зимние поздравительные песни-благопожелания (колядки и виноградья) на территории Республики Коми имели узколокальное распространение и фиксировались, прежде всего, в русских поселениях. В с. Серегове записана рождественская поздравительная песня с мотивами одаривания хозяев и просьбой о вознаграждении «христославцев» («Принесли мы славить к добру господину») [2]. Также зафиксирована колядная песня с зачином «Каляда-маляда», прокомментированная исполнителем как колыбельная. Структура песни имеет вопросно-ответную форму, характерную для рождественских обрядовых песен [3]:
Каляда-маляда,
А почто пришла,
Ты почто пришла...
Накануне Рождества...
- Да и косы просить.
- На что косы просить?
- Сено косить.
- На что сено косить?
- Коровушку кормить.
- Да на что коровушку?
- Молочка да доить.
- А на что молочка?
- Да и Ванюшку кормить.
- А на что Ваню кормить?
- Снова сено косить.
О-о-о, баюшки-баю [4].
Здесь же среди репертуара авторских фольклорных обработок имеется оригинальный текст ка-лендарно-обрядовой тематики - песня «За речкой за быстрою». К обработкам ее можно отнести исходя из особенностей музыкальной стилистики и манеры исполнения, в содержательном же отношении она соотносится с весенне-летними песнями троицкого цикла - мотивы кумления, гадания на венках [5]: За речкой за быстрою Четыре двора... Во этих-то во двориках Четыре кумы... Вы, кумушки-голубушки, Подружки мои... Кумитеся, любитеся, Любите меня... Пойдете вы во зелен сад, Возьмите меня... Вы будете цветочки рвать, Сорвите вы мне... Вы будете венки плести, Сплетите и мне... Вы будете в реку бросать, Бросьте и мой... У всех венки поверх воды, А мой утонул... У всех дружки домой пришли, А мой не пришел...
Заканчивается подблюдной песней к свадьбе «Сей мати мучицу» (с рефреном «Слава!»): Сей, мати, мучицу, Пеки пироги, Слава, слава! К тебе будут гости, К тебе женихи, Слава, слава! [6].
Среди материалов по свадебному фольклору можно выделить репортаж, записанный от А.И.Поляковой, в котором представлены основные элементы сереговской свадьбы: сватовство, рукобитье, вечер у невесты, последняя баня, день венчания, пир в доме жениха, первая брачная ночь [7]. В до-венечной части исполнялись песни на вечеринке у невесты (обозначались как «походные»): «Я качу, качу спо блюдечку», «За двором-то за дворянским», «Не от ветру, не от вихорю». На пиру у жениха опе-вали молодых и гостей: «За тыню ли я», «Как у чарочки у серебряные», «Кто у нас хорошой» (с рефреном «Розан мой розан, Виноград зеленой»). После первой брачной ночи молодым исполнялась песня «В огороде гряда, да ехе» (называется имя жениха; у него молодая жена на перине лежит, наказывает мужу ехать в Москву за парчой, за это услужит - родит сына и дочь) [8].
«Песельниц» было положено благодарить, о чем свидетельствует присутствие в репертуаре как специальной для этого случая песни: «Благодарствуй, гость дорогой» (не умели певиц дарить, жало-вати ни рублем, ни полтиной, золотою гривною) [9], так и формулы одаривания певиц: величальная невесте «Ешше кто сидит на лавочке» заканчивает-
ся требованием вознаграждения певиц: девкам на румяна, молодкам на зеленое вино [10].
Лирические необрядовые песни и поздние по происхождению жестокие романсы в традиции с.Се-регова по своим функциональным характеристикам представляют собой цельный блок. С одной стороны, эти песни не имели строгой приуроченности и могли исполняться по любому поводу («летом, зимой, в компаниях, в гостях, везде» [11]). С другой - в исполнительских комментариях к конкретным песням они, как правило, оказываются связанными с ритуально-обрядовым контекстом. Этот репертуар был основным на протяжении всего календарного круга и сопровождал как праздничные, так и будничные собрания молодежи. Их исполняли у пасхальных качелей, на летних луговых игрищах, «вечеринках» осенне-зимнего периода. Начало и окончание сезона луговых гуляний отмечено песней «Выходили красны девицы что весною да на улицу гулять, Выносили красны девицы на белых руках соловушку». В соответствии со словами зачина это действие получило название «выносить» и «заносить соловья». Вписанной в сценарий луговых хороводов оказывается и песня «На отлетике сизенькой голубчик»: «Летом, на гуляньях, на лужоч-ке. /Хороводная?/ Хороводная, после хороводов эта первая песня. /За руки брались?/ Нет, ходили так просто по горе да и пели. По улицам ходили пели» [12].
Исполнение лирических песен и романсов также связывается с девичьими осенне-зимними посиделками. В комментариях к некоторым из соответствующих песен статусная принадлежность подчеркивается и на уровне исполнительской терминологии - «девичьи песни», некоторые из них сопровождались действием и обозначались как «походные» («Обойми, поцелуй», «Кольцо души-девицы я в море уронил»). Приуроченность и акцио-нальное сопровождение отдельных песен могли носить импровизационный характер. Показательны, например, комментарии к песне «Молода вдова живет»: «"В слободке молода вдова живет", мы ее пели на именинах с простой пляской, друг перед другом, с платочками. Это очень она такая живая, и под пляску она очень хорошо получается. Друг перед другом всегда. /Но она не хороводная?/ Она нет, не хороводная. /Походная?/Нет, просто, не походная. У нас есть специально походные» [13]. Если в данном случае плясовое сопровождение связано с ритмикой песни, а пляска, в свою очередь, обусловила праздничную приуроченность, то имеются примеры, когда логику функциональной принадлежности можно интерпретировать в связи с формульным содержанием песни. Так, зачинная формула: «Я калинушку ломала, В пучочки вязала, В дорожку кидала», вероятно, становится определяющей при соотнесении этой песни с жатвой: «"Я калинушку ломала" - исполняется во время жатвы, жнитвы. Жнитва да гуляли тоже да все это пели ведь. Очень много, когда вот бывало раньше жали, тогда и пели. Голанку дергали да жали, грабли да» [14]. В песнях «Не кокуй, моя кукушка» и «Уж ты сад, ты мой сад» реализуется тема солдат-
ства, и они устойчиво были связаны с проводами в армию.
Кроме образцов песенного фольклора, П.И.Чис-талевым зафиксирован один репортаж о заселении с. Серегова, об особенностях местного говора (исполнители инсценируют диалоги), о рукоделии, воспоминания о работе на Сереговском солеваренном заводе. Всего по экспедиции в с. Серегово на хранении в Фольклорном фонде находится 19 магнитных лент.
Самой масштабной экспедицией в Княжпого-стский р-н была экспедиция 1964 г. в составе А.К.Ми-кушева и Ю.Г.Рочева, в ходе которой были обследованы все населенные пункты района (за исключением поселков советского периода), всего в княжпогостском собрании по этой экспедиции имеется 61 единица хранения.
Именно в этих материалах представлен репертуарный срез вымской песенной традиции: образцы традиционной лирики, цикл хороводно-игро-вых песен (приурочены к рождественским игрищам и осенне-зимним молодежным братчинам), рождественские представления «Приятель» и «Старик», образцы детского фольклора, свадебные и похоронные причитания с обрядовыми описаниями, «географические» песни и т.д. Из прозаических жанров зафиксированы легенда о Йиркапе (охотник -герой местных легенд и преданий) и три сказки.
Многочисленный репертуар вымской песенной лирики (лирические протяжные, хороводно-иг-ровые и плясовые песни) показателен в плане фольклорного двуязычия. Для сравнительно-исторического аспекта изучения этого явления важным является то, что песни на русском языке, в том числе и лексически искаженные, имеют устойчивую обрядовую функцию. Так, в Княжпогостском р-не началом рождественских молодежных игрищ является хождение девушек, которое сопровождалось исполнением русских лирических песен «Гой-гой соловейка» (девица плачет, молодость девалась, миновалась); «Перепёлка, перепёлушка вылетала» (ладушка в гости прибудет, тоска не убудет, печаль прибудет); «Пила девица долю» (нежеланное замужество); «Во лузях» (девушка просит отца не отдавать за старого, за малого, а отдать за ровню) [15] и др. Весь хороводно-игровой репертуар рождественских игрищ также исполнялся на русском языке, с большим количеством «кыдъя роч» (русские с примесью) песен.
Среди лирических песен на коми языке наибольшей популярностью пользовались следующие: «Шон^бй мамой» (Солнышко-матушка: девушку отдают замуж, ее встреча с матерью, мать не узнает дочь: кровь поблекла, тело почернело, румянец слезами смыло и т.д.) - восемь единиц записи; «Еджыд юсьбй, мича нылбй» (Белая лебедь, красивая девушка (вариант зачина «Ок ты зонмбй, едж-ыд юсьбй» (Ой ты парень, белый лебедь): девушку/парня зовут на Казань гору) - шесть единиц записи; «Чужмар нылбй» (Девушка Чужмар: в форме диалога перечисление - кто из родственников девушки что оставил в наследство после смерти: отец сарай ростом с коня, мать коровушку, дед кафтан и
т.д.; перечисление хозяйских действий по дому девушки: дрова рубит, где журавли курлычут, воду носит, где зайцы прыгают и т.д.) - восемь единиц записи; «Круг пытшкын мича ныв сулало» (В кругу красивая девушка стоит (вариант зачина: «Емва вывт паракод като» (Вверх по Выми пароход плывет): девушка поочередно просит своих родственников выкупить ее, все отказываются, выкупает парень) - шесть единиц записи; «Ю сайин да ва сайин» (За рекой, за водой: сюжет о красивой девушке и старом муже) - шесть единиц записи и др. Некоторые образцы этих песен были включены собирателями в сборник «Коми народные песни» [16].
Отметим, что фольклорная экспедиция 1964 г. является единственной из полевых исследований по Выми, по результатам которой имеется подробный научный отчет, предваряющий собственно материалы [17], и сохранился полевой дневник Ю.Г. Рочева. В первую очередь в них представлен контекст бытования песен, эта информация не фиксировалась на магнитные ленты, если фиксировалась, то фрагментарно. Здесь имеются описания молодежных рождественских игрищ и братчин (два обрядовых комплекса, к которым приурочен основной блок лирических и хороводно-игровых песен). Отмечена исполнительская терминология, некоторые особенности бытования песен на русском и коми языках, сравнительные зарисовки певческих коллективов и репертуара и т.д. Например, характеризуя ансамблевое исполнение в д. Кони, Ю.Г. Рочев отмечает: ««Коми песни - это не песни. Старинные давайте споем» (а старинные коми песни - это русские)! <..>Поют неграмотные старушки огромное количество русских песен и, не понимая слов, не могут сказать песню. Поют лишь как заведутся. Стоит остановить, и они не смогут вспомнить дальше, если не начнут по новой. Поэтому же и шепчут слова про себя, начиная с начала, если спросить какое-либо предложение, фразу из песни, из середины». В то же время, описывая д. Онежье, представляет противоположную песенно-языковую ситуацию: «Удивительно то обстоятельство, что Онежье, находящееся под боком знаменитой песенной Турьи, оказалось на поверку чуть ли не богаче репертуаром. Те песни, что везде на верхней Выми (Весляна, Кони, Турья) поются на русском, чуть ли не все здесь на коми языке» [18].
В декабре 1965 г. и июне 1966 г. была осуществлена поездка в с. Шошки к одному из информантов предшествующей экспедиции Евгении Григорьевне Трошевой. Как следует из научного отчета по экспедиции 1964 г. в Княжпогостский р-н, с помощью Е.Г. Трошевой были внесены уточнения в отдельные записи; кроме того, записаны на магнитную ленту новые песни и причитания [19]. В Фонде имеется три пленки с материалами одной из этих поездок в декабре 1965 г. Основу репертуара составляют образцы причитаний: свадебных (девичьей воле, родственникам, жениху, подругам) - 10 единиц записи, похоронных - четыре единицы записи. Тексты зафиксированы с комментариями, включающими сведения об обрядах (свадьба, по-
хороны). Помимо причитаний записаны образцы песенной лирики (лирические, плясовые, хороводные), частушки, авторские песни - всего 10 единиц записи; детский фольклор - две единицы записи; сведения по календарной обрядности.
В последующих экспедициях фиксировались большей частью материалы по прозаическим жанрам фольклора и сведения о ритуально-обрядовой практике данной традиции. Фольклорные и фольк-лорно-этнографические экспедиции: Ю.Г. Рочев, Е.В. Ветошкина (1981 г.); А.В. Панюков, Г.С. Савельева (2000 г.); Г.С. Савельева, И.В. Ильина, О.И. Уляшев (2006, 2007 гг.); А.В. Панюков, И.В. Ильина, О.И. Уляшев (2015 г.).
В экспедиции 1981 г. Ю.Г. Рочевым обследовались населенные пункты вверх по Выми от Княжпо-госта до д. Кони. Сам собиратель, судя по записям в полевом дневнике, неоднозначно относился к состоянию исследуемой традиции: «Княжпогост пока не будем трогать, нет точки опоры. Поеду в Шошку, оттуда начну отсчет», а перед поездкой в д. Кони (последний населенный пункт) он делает следующую запись: «Мои успехи в собирательском деле на этот полевой сезон идут по восходящей линии от одного села до другого: Княжпогост - фиаско, Шош-ка - еле-еле, Отла - уже есть кое-что, но без магнитофона, Онежье - я уже немало записал и устно, и на маг<нитофон>, Турья - обильно, в основном на маг<нитофон>, так как не успевал обработать»
[20]. Тем не менее, в результате этой экспедиции мы имеем около 7 час. аудиозаписи. Зафиксирован цикл рассказов о князе Василии и местечке Васес вийом шор (ручей убийства князя Василия), из них два предания об убийстве князя: в первом убили из-за того, что хотел строить город на промысловой территории
[21]; во втором - из-за непосильного налога [22]. Также записан сюжет о Василии Вымском и чуди: Василий хочет построить город на месте, где живет чудь -«местной жительяс», они себя хоронят, поэтому место называется Кар яг (бор, где было городище) [23]. Как нечистое место Васес вийом шор фигурирует в двух быличках о столкновении с нечистой силой: 1) напротив Васес вийом у местечка вор тык выезжают шестеро всадников и стреляют в плывущих на лодке; пули падают вокруг, в людей не попадают; как проплывают - всадники исчезают [24]; 2) «лёкъясыс» (нечистые) подвозят старика из Коней, рассказывают, что ходили по домам, и там, где ругаются и не молятся, все съели и оставили вместо еды дерьмо; возле Васьос вийом шор нечистые высаживают старика и уходят [25].
Из легендарного материала записаны рассказы о чуди и чудских местах (в т.ч. о Стефане Пермском и чуди), два текста об Йиркапе, оба связаны с местной топонимикой: 1) название д. Кони: князь Йиркап ездил из Коней до Куштысевки на коне, поэтому и называется деревня Кони. У него было три деревни Кони (Верхние, Средние, Нижние) и д. Кыдздино (Лука Вань) [26]; 2) о местечке на оз. Синдоре - Йиркапу: место, где утонул Йиркап; Йир-кап скидывает волшебную лыжу, лыжа протыкает дерево, говорит: «О, Йиркап, Йиркап, зачем лыжу снял, теперь погиб» [27].
Суеверная проза представлена в материалах Ю.Г. Рочева следующими циклами рассказов:
- о тбдысь (колдунах): основные мотивы: состязание между колдунами; передача знаний; способы защиты от колдунов; смерть колдунов;
- демонологические персонажи: суседка, пывсян айка (банник), о нечисти, выходившей из голбца (две былички), ва бес (водяной), о вихре-лешем (когда вихрь надо крикнуть: «Табак, табак!», вихрь - это леший спускается купаться), о салана (савана) - нечто в белом саване (два колдуна оборачиваются в «савана» и водят людей).
Отдельную тему представляют собой рассказы из охотничьей жизни - это реальные случаи, былички, правила поведения в лесу и наказание за их нарушение, о местных силачах охотниках (братья Кон Сем и Кон Педь, Осип Вась, Кирша Миш и др.) и т.д. Вот некоторые наиболее яркие и цельные сюжеты и мотивы: 1) о перетягивании палки охотником и лешим [28]; 2) о нечистой силе в образе жены, жившей в лесу с охотником: на пути домой при виде Веслянской церкви бросается в воду; в следующий раз уже с ребенком встречает охотника, просит перевезти их; охотник просит показать нательный крестик, она разрывает ребенка пополам, с одной половиной исчезает, вторая половина превращается в «мыр чаль» (сучковатое корневище) [29]; 3) о порче за воровство: надо найти следы вора, перевернуть их и сказать: «Вой толо, по быгодо тайо!» (Северный ветер, высуши это!) [30].
Материалы по прозаическому фольклору включают записи сказок «Покатигорошек», «Потапей По-тапевич да руч» (вариант русской сказки «Кот-воевода») и «Турьинский солдат». Записаны сведения по календарной обрядности (рождественские гадания), песенному фольклору (лирические, шуточные и жестокие романсы), об изготовлении трещотки - ош сяр-ган, которую использовали при пастьбе лошадей, чтоб шли в нужном направлении и др.
Экспедиционные исследования Е.В. Ветош-киной велись от с. Княжпогоста вниз по течению с переходом на нижневычегодские поселения (Усть-Вымский р-н). В отличие от Рочева, ее записи по экспедиции 1981 г. активно публиковались и в сборниках материалов, и отдельных исследованиях фольклористов [31].
В ходе экспедиции 1981 г. Ю.Г. Рочевым и Е.В. Ветошкиной целенаправленно велся опрос по представлениям об орте (душе-двойнике человека, предвестнике смерти). Описание этой традиции, имеющей свои локальные особенности, легло в основу статьи Ю.Г. Рочева [32]. В экспедициях 2006, 2007 гг. с ориентацией на эти материалы был продолжен опрос об орте. Так, зафиксирован цикл быличек, достаточно развернутых в сюжетном отношении, в которых орт выступает в качестве мифологического персонажа: об орте, перевернувшем крынки с молоком, - перед смертью родственника; об орте, погнавшем женщину с сенокоса проститься с умирающей бабушкой. Кроме того, зафиксированы некоторые новые мотивы. Например, нюансы во внешности орта: шерсть между пальцами рук; человек видит орта на улице, идущим навстречу. Опи-
санный Ю.Г. Рочевым мотив о способности только некоторых людей видеть орта дополняется рассказами о взаимоотношениях видящего и орта. Характерной чертой является активность орта по отношению к видящему его человеку, причем явно агрессивного характера: человеку нельзя рассказывать о встрече с ортом, иначе орт будет досаждать; житель д. Кыркещ, видящий орта, всегда носил за голенищем нож, чтобы защищаться от ортов, и т.д.
В целом, экспедиции последних лет в Княж-погостский р-н в значительной мере дополняют материалы, собранные нашими предшественниками. Можно выделить хорошую сохранность и цельность сведений по похоронно-поминальной обрядности. Сравнительно с другими традициями коми, вымская похоронная обрядность имеет ряд специфических черт, например, причитание в голбце во время поминок на 40-й день. Об этом моменте имеется упоминание в записях, сделанных во время повторной поездки в с. Шошка 1965 г. Ближе к концу поминального застолья («бббд») вдова идет плакать в голбец («гблбеч сод»), а присутствующим раздают «опроску» - на поднос ставятся три рюмки, поочередно наливают всем присутствующим, они выпивают и расходятся. Сведения из этого репортажа приводятся в сборнике «Коми народные песни» [33].
Экспедициями 2006, 2007 гг. в деревни Аню-ша и Кыркещ зафиксированы описания, дополняющие сведения об этом поминальном ритуале. Плакальщица-родственница берет с собой в голбец хлеб и полотенце («как будто туда покойник или что к хлебу /.../и идет» [34]). Тексты причитаний представляются как своего рода исповедь: пересказывается вся совместная жизнь, особо отмечено, что должны быть «проговорены» все обиды, сама вдова либо дочь тоже просят прощения у покойного. Например, о причитании мужу: ««И вот она все рассказывала, от начала до конца: как она вышла замуж, вот как он, скажем, обижал и обижал-то зазря. Всё это вот говорила. Всё до конца, до последних дней. <. . .> И вот с момента выхода замуж, сколько она прожила, всю жизнь проговаривала. < . . .> И все проговаривала как и чего. И все обиды, и все трудности, сколько там они все это было»; о причитании отцу: «.помню, она дедушку, своего отца, там было это в Кокпоме, она там тоже все плакала, всё тоже выговаривала, говорила, что ты меня выдал замуж в такую рань, да за старого человека, да вообще всё такое, всё выговаривала. <. . .> Она и плохое вспоминала, и хорошее. Она все вспоминала, всю жизнь вспоминала. И просила прощение: ты прости меня, может, я что-то виновата» [35]. Затем хлеб и полотенце раздавали, но кому - информанты не помнят, имеется одно предположение о том, что хлеб скармливали скотине.
Также одним из ярких моментов является использование в похоронном обряде камня (клали на могилу или под лавку с гробом). Этот достаточно распространенный в русских и шире славянских традициях элемент в этнографических исследованиях по коми похоронной обрядности не представлен. В экспедициях последних лет исследованию камня как атрибута похорон уделялось особое вни-
мание, записаны варианты ритуальных действий и их интерпретаций.
В ходе экспедиций последних лет (20002015 гг.) целенаправленно проводились опросы и по календарной обрядности, народной медицине, прозвищному фольклору, топонимике, демонологии. По этим экспедициям в фонде имеется 30 единиц хранения (видеозаписи).
В 2000 г. проводились исследования в с. Туръя. Это последняя экспедиция, в которой собирателям еще удалось зафиксировать отдельные образцы песенного фольклора и описания сценариев рождественских молодежных игрищ и осенних братчин. В последующих экспедициях каких-либо сведений по этим песенно-ритуальным комплексам, как и по песенной традиции в целом, выявить не удалось. Материалы этой экспедиции зафиксированы на видеопленки - три единицы хранения.
Кроме записей фольклорных экспедиций, в фонде имеются пленки с диалектологическими материалами: В.А. Ляшева (1973-1975, 1987, 1989 гг.),
H.Б. Есева (1990 г.), Т.И. Жилиной (1970-е гг.). Ориентируясь в полевой работе на фиксацию образцов диалектной речи, языковеды записывали и сведения по традиционной культуре. Так, В.А.Ляшевым был записан репертуар известного сказочника В.С. Лебедева из д. Половники, в его материалах встречаются образцы игрищных рождественских песен и многое другое.
Итак, содержание полевых исследований вымской традиции можно представить следующим образом:
- записи 1960-х гг. - фиксируют общее состояние песенной традиции Выми, сведения о календарных песенно-обрядовых комплексах, таких как рождественские игрища, братчина, летние луговые игрища, о свадебной и похоронной обрядности;
- записи 1981 г. - в них сосредоточены материалы по прозаическим жанрам (легенды, предания, суеверные рассказы), а также сведения, отражающие представления о смерти и загробном мире;
- записи 2000-2015 гг. охватывают широкий круг тем по традиционной культуре: обрядовые комплексы (календарный, похоронный, скотоводческий, строительный), народная медицина, топонимика, предания и т.д.
Такой разножанровый спектр экспедиционных исследований обеспечивает репрезентативность материалов по традиционной культуре Выми.
Литература и источники
I. Фольклорный архив Сыктывкарского государственного университета: Опыт научного описания. Систематический указатель. Вып. 1. Песенный фольклор Печоры / Сост. Т.С. Канева, Н.Н. Николаева, О.Г. Шабанова. Сыктывкар, 2000. 170 с. Марковская Е.В. Проблемы собирания, систематизации и архивного хранения фольклора (на материале фольклорных архивов КарНЦ РАН): Дис. канд. филол. наук. Петрозаводск: Институт языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН, 2006. 256 с. Грамат-
чикова Н.Б. Фольклорный архив УрФУ: методика проведения студенческой практики и перспектива репрезентации архивных материалов // Известия Уральского федерального университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2014. №2 (127). С. 84-92. Черепанова ОА. Архив кафедры русского языка Санкт-Петербургского государственного университета «Духовная культура Русского Севера»: история создания, принципы формирования, результаты и перспективы научной интерпретации материала // Центры традиционной культуры Русского Севера: история и современность: материалы V Междунар. науч. конф. «Ряби-нинские чтения - 2007». Петрозаводск, 2007. С.397-399.
2. Фольклорный фонд Института языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН (далее -ФФ ИЯЛИ). А0611-2. Исп. Павлова Анна Христофоровна.
3. Обрядовая поэзия / Сост., предисл., примеч., подгот. текстов В.И. Жекулиной, А.Н. Розова. М., 1989. № 30, 31.
4. ФФ ИЯЛИ. А0613-10. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
5. Обрядовая поэзия / Сост., предисл., примеч., подгот. текстов В.И. Жекулиной, А.Н. Розова. М.,1989. № 403, 406, 407.
6. ФФ ИЯЛИ. А0612-8. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
7. ФФ ИЯЛИ. А0608-1, 4.
8. ФФ ИЯЛИ. А0612-4. Исп. Павлов Иван Дмитриевич, Павлова Агния Васильевна, Шили-на Александра Антоновна, 1914 г.р., Полякова Глафира Александровна.
9. ФФ ИЯЛИ. А0614-6. Исп. ансамбль.
10. ФФ ИЯЛИ. А0614-5. Исп. ансамбль.
11. ФФ ИЯЛИ. 0604-1. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
12. ФФ ИЯЛИ. А0604-3. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
13. ФФ ИЯЛИ. А0612-2. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
14. ФФ ИЯЛИ. А0604-13. Исп. Шилина Александра Антоновна, 1914 г.р.
15. Савельева Г.С. Специфика бытования заимствованного песенного фольклора в коми традиционной культуре//Локальные традиции в народной культуре Русского Севера: материалы IV Междунар. науч. конф. «Рябининские чтения - 2003». Петрозаводск, 2003. С. 106-110.
16. Коми народные песни: Вымь и Удора / Сост. А.К. Микушев, П.И. Чисталев, Ю.Г. Рочев. В 3-х т. Изд. 2-е. Т.3. Сыктывкар, 1995. №11, 9, 5, 5а, 3, 3а, 4.
17. Научный архив Коми НЦ УрО РАН (далее -НА Коми НЦ). Ф. 1. Оп. 11. Д. 233а. Материалы Вычегодско-Вымской фольклорной экспедиции 1964 г. А.К. Микушев, Ю.Г. Рочев, Г.А. Муравьева.
18. ФФ ИЯЛИ. Полевый дневник Ю.Г. Рочева. Княжпогоский, Удорский районы, 1964 г. Л. 54-55; 60.
19. НА Коми НЦ. Ф.1. Оп.11. Д.233а. Материалы Вычегодско-Вымской фольклорной экс-
педиции 1964. А.К. Микушев, Ю.Г. Рочев, Г.А. Муравьева. Л. 39.
20. НА Коми НЦ. Ф.27. Оп.1. Д. 53. Л. 2, 84.
21. ФФ ИЯЛИ. А0696-9. с. Туръя, исп. Жилина Мария Александровна, 1921 г.р. Опубл.: Коми легенды и предания / Сост. Ю.Г. Рочев. Сыктывкар, 1984. №23. Панюков А.В. Назад в будущее: убийство князя Василия Вымского // Традиционная культура. 2013. № 4(52). С. 63.
22. ФФ ИЯЛИ. А0697-15. с. Туръя, исп. Габу-шев Николай Васильевич. Опубл. Панюков А.В. Назад в будущее: убийство князя Василия Вымского // Традиционная культура. 2013. № 4(52). С.63, 64.
23. ФФ ИЯЛИ. А0697-16. с. Туръя, исп. Габу-шев Николай Васильевич.
24. ФФ ИЯЛИ. А0696-1. д. Козловка, исп. Козлова Анна Ивановна, 1919 г.р.
25. ФФ ИЯЛИ. А0699-29. д.Козловка, исп. Попова Александра Федоровна, 85 лет; Попова Лидия Федоровна, 80 лет; Козлова Александра Ивановна.
26. ФФ ИЯЛИ. А0697-18. с. Туръя, исп. Габу-шев Николай Васильевич. Опубл.: Панюков А.В. Фольклорная традиция Выми в жанрах несказочной прозы // Фольклористика коми. Сыктывкар, 2012. С. 25. (текст дан в переводе).
27. ФФ ИЯЛИ. А0698-15. д. Кыркещ, исп. Се-нюков Николай Петрович, 70 лет.
28. ФФ ИЯЛИ. А0698-14. д. Кыркещ, исп. Се-нюков Николай Петрович, 70 лет.
29. ФФ ИЯЛИ. А0696-16. с. Туръя, исп. Жилина Мария Александровна, 1921 г.р.
30. ФФ ИЯЛИ. А06100-16. д. Кыркещ, исп. Подоров Иван Александрович.
31. Историческая память в устных преданиях коми: материалы / Сост. и подгот. текстов М.А. Анкудиновой, В.В. Филипповой. Сыктывкар, 2005. 158 с. Му пуксь0м - Сотворение мира / Автор-составитель П.Ф. Лиме-ров. Сыктывкар, 2005. 624 с.
32. Рочев Ю.Г. Традиционные представления коми об орте и их трансформация в современности // Традиция и современность в культуре сельского населения Коми АССР. Сыктывкар, 1985. С. 57-70. (Тр. ИЯЛИ Коми филиала АН СССР. Вып. 37).
33. Коми народные песни: Вымь и Удора / Сост. А.К. Микушев, П.И. Чисталев, Ю.Г. Рочев. В 3-х т. Изд. 2-е. Т. 3. Сыктывкар, 1995. С. 239. № 57а.
34. ФФ ИЯЛИ. В0615. д. Кыркещ, исп. Трень-кина Анна Ивановна, 1943 г.р. Зап. О.И. Уляшев, Г.С. Савельева, 2007 г.
35. ФФ ИЯЛИ. В0613-5. д. Анюша, исп. Смирнова Валентина Ивановна, 1939 г.р. Зап. И.В. Ильина, Г.С. Савельева, 2007 г.
References
1. Fol'klornyj arhiv Syktyvkarskogo universiteta: Opyt nauchnogo opisanija. Sistematicheskij ukazatel'. Vyp. 1. Pesennyj fol'klor Pechory [Folklore archive of the Syktyvkar University:
Experience of the scientific description. Systematic index. Issue 1. Song folklore of Pechora] / Compiled by T.S. Kaneva, N.N. Niko-laeva, O.G. Shabanova. Syktyvkar, 2000. 170 p. Markovskaya E.V. Problemy sobiranija, sis-tematizacii i arhivnogo hranenija fol'klora (na materiale fol'klornyh arhivov KarNC RAN) [Problems of collecting, systematization and archival storage of folklore (on material of folklore archives of Karelian Sci. Centre, RAS)]: Diss... Cand. Sci. (Philology). Petrozavodsk: Inst. of Language, Literature and History, Karelian Sci. Centre, RAS, 2006. 256 p. Gramat-chikova N.B. Fol'klornyj arhiv UrFU: metodika provedenija studencheskoj praktiki i perspekti-va reprezentacii arhivnyh materialov [Folklore archive of Ural Federal Univ.: technique of carrying out practice of students and prospect of representation of archival materials] // Proc. of the Ural Federal Univ. Series 2: Humanities. 2014. №2 (127). P. 84-92. Cherepanova O.A. Arhiv kafedry russkogo jazyka Sankt-Peterburgskogo gosudarstvennogo universiteta «Duhovnaja kul'tura Russkogo Severa»: istorija sozdanija, principy formirovanija, rezul'taty i perspektivy nauchnoj interpretacii materiala [Archive of Dept. of Russian Language of St.Petersburg State Univ. "Spiritual culture of the Russian North": creation history, principles of formation, results and prospects of scientific interpretation of material] // Centry tradicion-noj kul'tury Russkogo Severa: istorija i sovre-mennost' [Centers of traditional culture of the Russian North: history and modernity]: materials of V Intern. Sci. Conf. «Ryabininsky readings- 2007». Petrozavodsk, 2007. P.397-399.
2. Fol'klornyj fond Instituta jazyka, literatury i istorii Komi NC UrO RAN [Folklore collection of Inst. of Lang., Liter. and History, Komi Sci. Centre, Ural Branch, RAS] (further - FF IJaLI). A0611-2. Performed by Anna Khristo-forovna Pavlova.
3. Obrjadovaja pojezija [Rite poetry] / Compiled by V.I. Zhekulina, A.N. Rozov. Moscow, 1989. №№ 30, 31.
4. FF IJaLI [Folklore collection of Inst. of Lang., Liter. and History]. A0613-10. Performed by Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914.
5. Obrjadovaja pojezija [Rite poetry] / Compiled by V.I. Zhekulina, A.N. Rozov. Moscow,1989. №№ 403, 406, 407.
6. FF IJaLI [Ibid]. A0612-8. Performed by Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914.
7. FF IJaLI [Ibid]. A0608-1, 4.
8. FF IJaLI [Ibid]. A0612-4. Performed by Ivan Dmitrievich Pavlov, Agniya Vasil'evna Pavlova, Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914, Glafira Aleksandrovna Polyakova.
9. FF IJaLI [Ibid]. A0614-6. Performers.
10. FF IJaLI [Ibid]. A0614-5. Performers.
11. FF IJaLI [Ibid]. 0604-1. Performed by Alek-sandra Antonovna Shilina, born in 1914.
12. FF IJaLI [Ibid]. A0604-3. Performed by Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914.
13. FF IJaLI [Ibid]. A0612-2. Performed by Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914.
14. FF IJaLI [Ibid]. A0604-13. Performed by Aleksandra Antonovna Shilina, born in 1914.
15. Savelyeva G.S. Specifika bytovanija zaimstvo-vannogo pesennogo fol'klora v komi tradi-cionnoj kul'ture [Specifics of functioning of the borrowed song folklore in traditional Komi culture] // Lokal'nye tradicii v narodnoj kul'ture Russkogo Severa [Local traditions in folk culture of the Russian North]: materials of IV Intern. Sci. Conf. «Ryabininsky readings - 2003». Petrozavodsk, 2003. P. 106110.
16. Komi narodnye pesni: Vym' i Udora [Komi folk songs: Vym and Udora] / Compiled by A.K. Mikushev, P.I. Chistalev, Yu.G. Rochev. In 3 volumes. 2nd edition. Vol.3. Syktyvkar, 1995. №№ 11, 9, 5, 5a, 3, 3a, 4.
17. Nauchnyj arhiv Komi NC UrO RAN [Sci. Archive of Komi Sci. Centre, Ural Branch, RAS] (further - NA Komi NC). F. 1. Op. 11 D. 233a. Materials of Vychegda-Vym folklore expedition of 1964. A.K. Mikushev, Yu.G. Rochev, G.A. Muravyeva.
18. FF IJaLI [Folklore collection of Inst. of Lang., Liter. and History]. Polevyj dnevnik Ju.G. Rocheva. Knjazhpogoskij, Udorskij r-ny, 1964 g. [Yu.G.Rochev's field diary. Knyazhpogost, Udora regions, 1964]. L. 5455; 60.
19. NA Komi NC. F.1. Op.11. D.233a. Materials of Vychegda-Vym folklore expedition of 1964. A.K. Mikushev, Yu.G. Rochev, G.A. Mura-vyeva. L. 39.
20. NA Komi NC: F.27. Op.1. D. 53. L. 2, 84.
21. FF IJaLI [Folklore collection of Inst. of Lang., Liter. and History]. A0696-9. Turya village, performed by Mariya Aleksandrovna Zhilina, born in 1921. Publ.: Komi legends / Compiled by Yu.G. Rochev. Syktyvkar, 1984. №23. Panyukov A.V. Nazad v budushhee: ubijstvo knjazja Vasilija Vymskogo [Back to the future: the murder of Prince Vasily Vymsky] // Traditional culture. 2013. № 4(52). P. 63.
22. FF IJaLI [Ibid]. A0697-15. Turya village, performed by Nikolai Vasilyevich Gabushev. Publ. Panyukov A.V. Nazad v budushhee: ubijstvo knjazja Vasilija Vymskogo Vymskogo [Back to the future: the murder of Prince Va-sily Vymsky]// Traditional culture. 2013. № 4(52). P.63, 64.
23. FF IJaLI [Ibid]. A0697-16. Turya village, performed by Nikolai Vasilyevich Gabushev.
24. FF IJaLI [Ibid}. A0696-1. Kozlovka village, performed by Anna Ivanovna Kozlova, born in 1919.
25. FF IJaLI [Ibid}. A0699-29. Kozlovka village, performed by Aleksandra Fedorovna Popova, 85 years old, Lidija Fedorovna Popova, 80 years old, Aleksandra Ivanovna Kozlova.
26. FF IJaLI [Ibid}. A0697-18. Turya village, performed by Nikolai Vasilyevich Gabushev. Publ.: Panyukov A.V. Fol'klornaja tradicija Vymi v zhanrah neskazochnoj prozy [Vym folklore tradition in genres of non-fairy tale proze] // Fol'kloristika komi [Komi folklore]. Syktyvkar, 2012. P. 25. (text in translation).
27. FF IJaLI [Ibid]. A0698-15. Kyrkeshch vi-lage, performed by Nikolai Petrovich Senyu-kov, 70 years old.
28. FF IJaLI [Ibid]. A0698-14. Kyrkeshch vi-lage, performed by Nikolai Petrovich Senyu-kov, 70 years old.
29. FF IJaLI [Ibid]. A0696-16. Turya village, performed by Mariya Aleksandrovna Zhilina, born in 1921.
30. FF IJaLI [Ibid]. A06100-16. Kyrkeshch village, performed by Ivan Aleksandrovich Podo-rov.
31. Istoricheskaja pamjat v ustnyh predanijah komi: materialy [Historical memory in oral tradition of the Komi: materials] / Compiled by M.A. Ankudinova, V.V. Filippova. Syktyvkar, 2005. 158 p.; Mu puks^m - Sotvorenie mira [The creation of the world] / Compiled by P.F. Limerov. Syktyvkar, 2005. 624 p.
32. Rochev Yu.G. Tradicionnye predstavlenija komi ob orte i ih transformacija v sovremennosti [Komi traditional notions about ort and their transformation in modern times] // Tradicija i sovremennost' v kul'ture sel'skogo naselenija Komi ASSR [Tradition and modernity in the culture of the rural population of the Komi ASSR]. Syktyvkar, 1985. P. 57-70. (Proc. of Komi Branch, USSR Ac. Sci. Issue 37).
33. Komi narodnye pesni: Vym' i Udora [Komi folk songs: Vym and Udora] / Compiled by A.K. Mikushev, P.I. Chistalev, Yu.G. Rochev. In 3 volumes. 2nd edition. Vol.3. Syktyvkar, 1995. P. 239. № 57 a.
34. FF IJaLI [Folklore collection of Inst. of Lang., Liter. and History]. V0615. Kyrkeshch village, performed by Anna Ivanovna Tren'ki-na, born in 1943. Recorded by O.I. Ulyashev, G.S. Savelyeva, 2007.
35. FF IJaLI [Ibid]. V0613-5. Anyusha village. Performed by Valentina Ivanovna Smirnova, born in 1939. Recorded by I.V. Ilyina, G.S. Savelyeva, 2007.
Статья поступила в редакцию 27.12.2016.
