CC BY
70
соотносится со всем комплексом коммуникативно-прагматических факторов и свидетельствует о специфике языковой личности автора.
Среди средств связи в сложносочиненных предложениях (в письмах их 7,9 %, а в художественных текстах Б. Л. Пастернака 8,9 % от общего количества сложных предложений) преобладают соединительные и противительные союзы, выражающие соответствующие отношения: Определяющие мотивы этой мечты мне хотелось выразить в надписи Вам, но, м.б., это не удалось мне (М. Горькому).
Среди сложноподчиненных предложений (а их в письмах 52,7 %, а в художественных текстах Б. Л. Пастернака 60,5 % от общего количества сложных предложений) ведущую роль играют СПП с придаточными определительными, дополнительными, обстоятельственными времени. Например, И я совсем не надеюсь оправдать моими занятиями того наслаждения, которым полна жизнь в этом городе (Л. О. Пастернаку). В текстах Б. Л. Пастернака сравнительно редко встречаются случаи использования СПП элементарной структуры, в основном употребляются многочленные СПП. Различные комбинации придаточных имеют свои структурно-семантические закономерности и выполняют разнообразные художественно-стилистические функции. Например, Я не знаю, что бы для меня осталось от революции и где бы была ее правда, если бы в русской истории не было Вас (М. Горькому).
Бессоюзные сложные предложения у Б. Л. Пастернака (а их в проанализированных текстах 10,5% от общего количества сложных предложений против 9,6 % в художественных текстах) чаще всего встречаются с отношениями последовательности, одновременности между частями или причинно-следственными отношениями: Мне все время страшно стыдно в душе перед вами: мне совершенно незаслуженно хорошо здесь (Л. О. Пастернаку).
Сложные синтаксические конструкции занимают значительное место в синтаксическом строе речи Б. Л. Пастернака (28,9 % от общего количества сложных предложений): Это легко принять за провинцию, как легко спутать нежность с простотой или наивностью; но весь аристократизм такой заставы в том, что тут замирает от полноты грохот рассуждающих площадей и мостовых и эта музыка одаренной тысячной, миллионной жизни, что тут молчание, а не косноязычие; но это все неважно; вообще я отошел в сторону, и слава Богу, ты дальше увидишь, как невыносимо тяжело мне не уклоняться от главного (О. М. Фрейденберг).
Итак, специфика языковой личности проявляется на всех уровнях языковой системы, в том числе и на синтаксическом уровне. Синтаксический строй речи Б. Л. Пастернака характеризуется как усложненный. В эпистолярных текстах писателя сложные предложения преобладают над простыми, среди сложных ведущую роль играют многокомпонентные сложноподчиненные предложения (наиболее употребительны из них - с придаточными дополнительными и определительными) и сложные синтаксические конструкции. Среди конструкций, осложняющих структуру простого предложения, преобладают обособленные и однородные члены предложения, а также вводные конструкции, создавая многоплановость и одновременно членимость текста. Языковой личности Б.Л. Пастернака на синтаксическом уровне присущи сложность, многоплановость, ярко выраженное субъективное начало, внимание к конкретным деталям, расчлененность, что свидетельствует о ее принадлежности к типу элитарной речевой культуры.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Голубева, И. В. Представленность вставных конструкций в различных жанрах речи Б. Л. Пастернака // Язык писателя. Текст. Смысл: сб. науч. тр. / отв. ред. Л. В. Лисоченко. - Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та, 1991. - С. 74-80.
2. Голубева, И. В. Фрагменнт речевого портрета Б. Л. Пастернака (на материале общей характеристики синтаксического строя речи) / И. В. Голубева, О. А. Левоненко // Концепт и культура: мат-лы III Межд. науч. конф., посв. памяти проф. Н. В. Феоктисовой. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2008. - С. 413-419.
3. Кочеткова, Т. В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры: автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Т. В. Кочеткова . - Саратов, 1999. - 56 с.
4. Прияткина, А. Ф. Синтаксис осложненного предложения / А.Ф. Прияткина. - М.: Просвещение, 1990. -176 с.
УДК 81 ББК 81.411.2-2
Л. Л. Дроботова, А. В. Лыков
ТИПОЛОГИЯ НЕЧЛЕНИМЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ (на материале пьес А. П. Чехова)
Аннотация. Нечленимые предложения как особый вид неполных предложений типичны для разговорной речи и представляют собой однословные или однозначные в функциональном отношении составные компоненты, семантика и коннотация которых абсолютно обусловлена син-
тагматическими отношениями. Морфологическую основу нечленимых предложений составляют модальные слова, междометия, вокативы, смысловые частицы, склонные к модализации. Типология нечленимых предложений дана на материале пьес А. П. Чехова.
Ключевые слова: нечленимые предложения, неполные предложения, дополнительные синтаксические конструкции, вводно-модальные слова, модальные частицы, междометия, обращения, слова да и нет, типология.
L. L. Drobotova, A. V. Likov
THE TYPOLOGY OF INDIVISIBLE SENTENCES (based on the material of A. P. Chekhov's plays)
Abstract. Indivisible sentences as a special kind of incomplete sentences are typical of the colloquial language. Functionally they are single-word or single-valued compound components, and their semantics and connotation is absolutely conditioned by syntagmatic relations. The morphological basis of the indivisible sentences is formed by modal words, interjections, vocatives, and notional particles, tending to transit into modal words. The typology of the indivisible sentences is given on the material of A. P. Chekhov's plays.
Key words: indivisible sentences, incomplete sentences, additional syntactic constructions, parenthetical-modal words, modal particles, interjections, addresses, words "yes" and "no", typology.
Нечленимые предложения являются особым типом неполных предложений, сферой функционирования которых является разговорная речь, позволяющая однословным, модальным, эмоциональным или звательным компонентам восстановить семантику ответной реплики собеседника, опираясь на реплику говорящего лица.
Приглашая «к дискуссии о принципах русской грамматики XXI века», Н.К. Онипенко представила классификацию моделей предложения тремя типами: свободные, синтаксически обусловленные и связанные. Если воспользоваться ею, то нечленимые предложения следует отнести к «синтаксически обусловленным структурам» - «синтаксическим дериватам базовых моделей». Они появились в результате «взаимодействия коммуникативной единицы и контекста, то есть <.. .> подстройки базовой модели предложения под конкретные текстовые условия» [1, 107-121].
Морфологическую основу нечленимых предложений как особых неполных, лишенных компонентов конструктивного состава составляют модально-междометные слова и вокативы -дополнительные синтаксические конструкции, занимающие формально изолированный статус в предложении (вводные компоненты, междометия и обращения). Любое полнозначное слово конструктивной базы предложения формирует другой, отличный от нечленимого тип неполного предложения.
Проблема статуса нечленимых предложений ставит несколько вопросов. Один из них заключается в том, почему в состав вводных компонентов не включают междометия. Какая, например, разница между синтаксической функцией слов увы и к сожалению:
Увы (1), это не сон, и зрение не обманывает нас! (Оратор)1.
- Он казался мне тогда ужасно ученым, умным и важным. А теперь уж не то, к сожалению (2) (Три сестры).
Различие между ними словообразовательное: (1) непроизводное, (2) производное. В традиции принято разграничивать их семантически, хотя в данном конкретном случае очень сложно противопоставить их как эмоциональный (1) и модальный (2): оба выражают чувства, но (1) непосредственно, через специальное вербальное средство, а (2) опосредованно, через состояние, именуемое в языке существительным сожаление. И абсолютно очевидно, что (1) и (2) выполняют одну и ту же функцию в предложении - устанавливают отношение говорящего лица к высказыванию, не входя в конструктивный состав предложения. В условиях исключения оцениваемой ими предикации, они имплицируют ее, становясь нечленимыми предложениями:
Отпустите меня! - шептала она, дрожа всем телом и не видя перед собою в потемках ничего, кроме белого кителя. - Вы правы, я ужасная женщина... я виновата, но отпустите... Я вас прошу... - она дотронулась до его холодной руки и вздрогнула, - я вас умоляю... - Увы! - вздохнул Кирилин (Дуэль).
Астров. Она верна профессору? Войницкий. К сожалению... (Дядя Ваня).
Предикативную функцию выполняют и междометия, являющиеся этикетными формулами вежливости при приветствии, прощании, благодарности и т.п. (- Ты уходишь? - До свидания, спокойной ночи, прощайте), и побудительные междометия (айда!, стоп!, цыц!, алло!, вон!, прочь! и т.п.).
1 Здесь и далее цитируется по: Чехов А. П. ПСС и П: в 30 т. М.: Наука, 1983-1988.
Следовательно, нет причин не включать междометия в состав вводных компонентов как один из способов выражения эмоционально-модального отношения к высказыванию.
Механизм приобретения дополнительной синтаксической конструкцией коммуникативного значения прост: полное исключение семантической базы предложения с передачей ее функции компоненту, который ее оценивает, неизбежно предполагая оцениваемое (суть та же, что и при субстантивации адъективных слов). Следуя логике этого процесса, к нечленимым предложениям следует отнести и вокативы, выражающие отношение к высказыванию посредством обращения, которое без постпозитивной предикации берет на себя функцию коммуникативной единицы с модально-эмоциональным значением:
Аркадина (тихо). Это что-то декадентское.
Треплев (умоляюще и с упреком). Мама! (Чайка).
Треплев мог бы ответить: Мама, прекрати. Но его прагматическая установка требует особой структурно-семантической единицы, которая дала бы понять матери адресату, как тяжело и неловко сыну прерывать её обидные рассуждения. В этом случае вокатив в качестве нечленимого предложения прагматически точно передает емкое эмоционально-модальное состояние собеседника - вряд ли оно здесь заменимо обычным, базовым предложением.
Другой вопрос, возникающий при определении статуса нечленимых предложений, связан с морфологической идентификацией лексем да - нет при их функционировании в качестве синтаксически обусловленных коммуникативных единиц. Эти слова-антонимы занимают крайние, нулевые точки модальной парадигмы со значением той или иной степени достоверности сообщения (вероятно, конечно, может быть, наверное, по-моему и т.п.), передавая абсолютно достоверную, позитивную или негативную мысль. Приходится отметить, что толковые словари не дают полной картины функций да - нет. В частности, обратим внимание на ту из них, которая актуальна для данной работы. В 17-томном БАС для слова да закодирована партитивная функция, которую иллюстрирует пример: - Вам понравилось? - Да, - сказал Кирилл негромко. Ответная реплика представляет собой не что иное, как нечленимое предложение, но это противоречит квалификации да как частицы, служебного слова конструктивного состава, которое принципиально не может выступать в функции предложения без каких-то лексико-грамматических трансформаций, свойственных разговорной речи, таких, например:
- Ты придешь завтра?
- Не (вместо нет) (1)
- Именно она тебя посетила?
- Именно... (2).
Окказиональные ответные реплики как раз и демонстрируют невозможность употребления частиц в самостоятельном значении. Но и они, будучи просторечными и не закодированными в учебной литературе, являют собой членимые структуры, имплицируя один из членов предложения, в состав которого входят. В (1) это рема-предикат (не приду), в (2) рема-субъект (именно она). Понятно, что разница между релятивными словами внутри конструктивного состава предложения и вне его детерминирует различные возможности репрезентации неполноты. Первые обнаруживают модальное отношение говорящего лица ко всей, уже сложившейся предикации в целом, вторые являются модальными оттенками членов предложения, восстанавливая их позицию. Яхонтов С.Е. пишет о том, что «не <...> по-видимому, следует рассматривать как часть того слова, перед которым оно стоит». [3, 22]. Еще определеннее высказывается В. А. Плунгян, считающий частицу не префиксальной морфемой, а не отдельной словоформой, поскольку она ни в какой мере не обладает линейно-синтагматической самостоятельностью [2, 26].
Напротив, слова да - нет в составе предложения по отношению к словам его конструктивной базы ведут себя так же, как и модальные слова, выражающие различную степень достоверности высказывания, - то есть выполняют функцию вводного компонента, передавая абсолютную достоверность позитивной или негативной мысли. К ним примыкают составные модальные частицы вряд ли, еще бы, вот еще и т.п., которые также способны употребляться изолированно как ответная реплика диалога со значением различной степени достоверности, подобно модальным словам. Ср.: - Вам понравилось? - Конечно, еще бы, вот еще; - Ты придешь? - может быть, вряд ли. В этом случае можно говорить о переходе одних релятивных слов в другие - частиц в модальные слова.
Итак, по способу выражения нечленимые предложения можно разделить на следующие типы:
1. Модальные (модальные слова и перешедшие в них модальные частицы).
2. Эмоционально-модальные (междометия).
3. Утвердительно-отрицательные (да - нет).
4. Вокативные (обращения).
Чеховские лаконичные диалоги изобилуют нечленимыми предложениями, различающимися семантикой и способом выражения, что дает основание для построения их типологии. Перечисленные типы можно проиллюстрировать ДЕ из пьес А. П. Чехова.
1. Модальные •собственно модальные слова:
Анна Петровна. И химией занимается?
Трилецкий. Кажется (Безотцовщина).
Войницев. Он романтик.
Глагольев. Может быть... (Безотцовщина). •модальные слова, мотивированные частицами
Треплев (обрывая у цветка лепестки). Любит - не любит, любит - не любит, любит - не любит. Видишь, моя мать меня не любит. Еще бы! Ей хочется жить, любить, носить светлые кофточки, а мне уже двадцать пять лет, и я постоянно напоминаю ей, что она уже не молода (Чайка).
2. Эмоционально-модальные •междометия, выражающие эмоции:
Трилецкий. Езжу к ней, болтаю, надоедаю, ввожу ее маменьку в расход по кофейной части и... больше ничего. Ваш ход. Езжу, надо вам сказать, через день, а иногда и каждый день, гуляю по темным аллейкам... Анна Петровна. Ну?
Трилецкий. Ну и ничего... Что собственно тянет меня к ней, определить трудно (Безотцовщина).
Анна Петровна. Я сама пойду... Что же я сама не бегу? Я сама...
Платонов (входит). Ох! (Садится на диван.)
Войницев встает. Анна Петровна (в сторону). Что с ним?
Платонов. Рука болит... (Безотцовщина).
Тригорин. У меня партия, господа.
Аркадина (весело). Браво! браво! (Чайка). •побудительные междометия:
Трилецкий (Анне Петровне). Умереть этому медоточивому от меланхолии! Страсть не люблю! Уши режет!
Анна Петровна. Тссс...(Безотцовщина).
Марина. Все то же, опять все насчет пустоши. Цып, цып, цып...
Соня. Кого ты это?
Марина. Пеструшка ушла с цыплятами... Вороны бы не потаскали... (Дядя Ваня).
Маша. Я пойду поищу его.
Аркадина. Пожалуйста, милая.
Маша. Ау! Константин Гаврилович!.. Ау! (Чайка). •этикетные формулы
Нина. (выходя из-за эстрады.) Очевидно, продолжения не будет, мне можно выйти. Здравствуйте! (Целуется с Аркадиной и Полиной Андреевной.) (Чайка).
Нина. А мне пора. Прощайте.
Аркадина. Куда? Куда так рано? Мы вас не пустим (Чайка).
Марина. Люди не помянут, зато бог помянет.
Астров. Вот спасибо. Хорошо ты сказала (Дядя Ваня).
3. Вокативные
Зинаида Саввишна (входит, одетая в новое платье, голова повязана мокрым полотенцем). Там, кажется, приехал шафер жениха. Надо идти благословлять... (Плачет.)
Саша (умоляюще). Мама!..
Лебедев. Зюзюшка, полно тебе сырость разводить!.. Уж, слава богу, целый год, извини за выражение, проревела.
Пауза.
Уксусом от тебя разит, как из бочки...
Саша (умоляюще). Мама!.. (Иванов).
4. Утвердительно-отрицательные
Нина (взволнованно). Я не опоздала... Конечно, я не опоздала...
Треплев (целуя ее руки). Нет, нет, нет...
Нина. Весь день я беспокоилась, мне было так страшно! Я боялась, что отец не пустит меня... (Чайка).
Астров. Выспался?
Войницкий. Да. Очень. (Зевает.) С тех пор, как здесь живет профессор со своею супругой, жизнь выбилась из колеи. (Дядя Ваня).
Ответная реплика, которую можно эксплицировать (Да, выспался) утвердительно реагирует на вопрос говорящего лица. Да, являясь нулевым модальным компонентом, подтверждает содержание ремы-предиката вопросительной реплики говорящего лица.
Собеседник может воспользоваться прагматической пресуппозицией говорящего лица, выраженной нечленимым предложением с модальным словом да, в качестве своего ответа:
Елена Андреевна. Дело касается одной молодой особы. Мы будем говорить, как честные люди, как приятели, без обиняков. Поговорим и забудем, о чем была речь. Да?
Астров. Да (Дядя Ваня).
В подобных диалогических единствах антонимичное нет, занимающее противоположную точку модальной парадигмы, соответственно отрицает содержание ремы-предиката вопросительной реплики говорящего лица:
Соня. Скажи мне по совести, как друг... Ты счастива?
Елена Андреевна. Нет. (Дядя Ваня).
5. Смешанного типа (сочетание разных компонентов) •сочетание междометного и утвердительного (отрицательного) компонента:
Анна Петровна. Не думаю, чтобы скоро... Повар изволил ради нашего приезда нализаться и теперь без ног. Завтракать скоро будем. Серьезно, Николай Иваныч, когда вы будете сыты? Ест, ест, ест... без конца ест! Ужас что такое! Какой маленький человек и такой большой желудок!
Трилецкий. О да! (Безотцовщина)
Трилецкий. Да вы же сами поставили!
Анна Петровна. Ах да... Pardon... (Безотцовщина) -Аркадина. Вас бы проводил кто-нибудь, моя крошка.
Нина (испуганно). О, нет, нет!
Сорин (ей, умоляюще). Останьтесь! (Чайка). •сочетание модального и утвердительного (отрицательного) компонента:
Астров. Она верна профессору?
Войницкий. К сожалению, да (Дядя Ваня).
Не все однословные компоненты, представляющие собой ответную реплику диалога, являются нечленимыми предложениями.
Отрицание может быть выражено отрицательными словами, включающими в себя негативную сему опущенного негативного глагола:
Аркадина. Ты спишь?
Сорин. Нисколько (Чайка).
В этом случае слово имеет значение отрицания того, о чем сообщает опущенный отрицательный предикат, то есть входит в конструктивный состав предложения, восстанавливая предикат - не сплю.
Можно привести и другие примеры, когда однословные компоненты, облеченные смыслом только в границах диалогического единства, все же не являются нечленимыми предложениями:
Маша. Погодите.
Дорн. Что?
Маша. Я еще раз хочу вам сказать. Мне хочется поговорить... (Три сестры)
Здесь что представляет собой неполное предложение, стяженное до подлежащего: Что я слышу? Что вы говорите? и т.п. Оно, возможно, эллиптическое, поскольку своей неполнотой акцентирует дополнительный модальный оттенок крайнего удивления, неожиданности для собеседника того, что адресует ему говорящее лицо. И действительно, от ироничной до сарказма Маши, над всеми посмеивающейся, да еще после того, как Дорн швырнул ее табакерку в кусты, неожиданно звучит просьба остаться поговорить с ней.
Сорин. Прелестная была девушка.
Дорн. Что-с?
Сорин. Прелестная, говорю, была девушка. Действительный статский советник Сорин был даже в нее влюблен некоторое время (Чайка).
И этот вопрос представляет собой неполное предложение, но оно имеет другое наполнение в контексте. Дорн, только что узнавший, о приезде Нины в усадьбу, думает о ее судьбе. Он заранее знает, что Сорин ничего интересного не скажет, поэтому не слушает и не слышит его и автоматически, как это бывает, реагирует на его слова. Пустое что-с позволяет ему не прерывать размышлений над более значимыми для него вопросами о том, что случилось с талантливой, по его мнению, девушкой, почему она оказалась здесь и т.п.
Таким образом, анализ нечленимых предложений показал, что среди неполных предложений они отличаются тем, что формами их выражения являются дополнительные синтаксические конструкции, не входящие в конструктивный состав предложения (предполагающий его деление на тему и рему), но способные имплицировать его содержание: модальные и междометные компоненты, модализированные частицы, слова да - нет, вокативы.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Онипенко, Н. К. Теория коммуникативной грамматики и проблема системного описания русского синтаксиса // Русский язык в научном освещении. - 2001. - № 2. - С. 107-121.
2. Плунгян, В. А. Общая морфология: введение в проблематику / В. А. Плунгян. - М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 26.
3. Яхонтов, С. Е. Грамматические категории аморфного языка // Типология грамматических категорий: Ме-щаниновские чтения. - М.: Наука, 1975. - С. 22.
УДК 81 ББК 81.43
Н. В. Жуковская
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ПОРЯДКОВЫХ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ В ГАЗЕТНОМ ТЕКСТЕ
Аннотация. В статье рассматриваются особенности функционирования порядковых числительных в газетном тексте, их роль в реализации требований информативности и экспрессивности, предъявляемых к газетным статьям. Описывается соотношение количественной и качественной семантики, коннотативный аспект значения числительных.
Ключевые слова: количественность, газетный текст, порядковые числительные, экспрессивная функция, синкретичная семантика, коннотация.
N. V. Zhukovskaya
THE FUNCTIONING OF ORDINAL NUMERALS IN NEWSPAPER TEXTS
Abstract. The article describes the peculiarities of functioning of ordinal numerals in newspaper texts, their role in the realization of the principles of informativity and expressiveness, which are characteristic features of newspaper style. The author analyses the correlation of quantitative and qualitative semantics, the connotative aspect of the meaning of numerals.
Key words: quantitativity, newspaper text, ordinal numerals, expressive function, syncretical semantics, connotation.
Категория квантитативности, иначе именуемая категорией количественности, наряду с категориями времени и пространства представляет собой универсальную логико-семантическую категорию объективной действительности. Привлекая внимание ученых самых разных отраслей знания, категория квантитативности в то же время является и полноправным объектом лингвистических исследований, которые, несмотря на всё своё разнообразие, в конечном итоге раскрывают её языковое воплощение, способное выступить в качестве элемента языковой картины мира.
Идея количества пронизывает все без исключения сферы жизни человека и общества. В языке количество получило чрезвычайно многообразное и разностороннее отражение, осмысление и выражение - в лексике, грамматике и прагматике. В языке газеты категория количества объективируется в первую очередь именами числительными. Числительное - это часть речи, которая выражает всей совокупностью входящих в нее слов определенную систему, каждым отдельным числительным называет элементы этой системы - отдельные числовые понятия (число, количество предметов, порядок их при счете - место в счетном ряду) [8, 21]. Но данные языковые единицы не всегда одинаково связаны с категорией количества, не во всяком употреблении могут рассматриваться как кванторы, то есть слова, дающие количественную характеристику области предметов.
В массово-коммуникативных текстах очень часто именно количественный аспект информации помещается в фокус внимания как создателя текста, так и аудитории. Активность и высокий процент числа объясняется информативной функцией газеты, необходимостью автора ответить в своей публикации прежде всего на вопросы: что, где, когда произошло? Именно эта главная функция дискурса газетного текста предопределяет высокую частоту использования и встречаемости числительных в них.
Выступая постоянной и неизменной принадлежностью печатных СМИ, количественные номинации участвуют в определенной степени в создании своеобразного стилистического колорита газеты [7, 62]. Числительные - это наиболее востребованный и необходимый элемент публицистического стиля, который позволяет точно и стилистически безупречно передать сообщаемую информацию. Цифры зачастую красноречивее фактов говорят о событиях повседневной жизни. Оперируя десятью цифрами, можно выразить беспредельное множество чисел - количественных
