CC BY
83
УДК 882
ТИПОЛОГИЯ КОНФЛИКТА В ПОВЕСТИ АНАТОЛИЯ ГЛАДИЛИНА «ХРОНИКА ВРЕМЕН ВИКТОРА ПОДГУРСКОГО»
Родимкина В.С.
В статье рассматривается повесть Анатолия Гладилина «Хроника времен Виктора Подгурского» как произведение, относящееся к «молодежной прозе» времен «оттепели». Анализируется изменение типа конфликта в повести: от конфликта «производственной прозы» к столкновению советского коллектива и личности.
Ключевые слова: молодежная проза, коллектив, «оттепель», «шестидесятники», конфликт, производственная проза.
THE TYPOLOGY OF THE CONFLICT IN THE STORY OF ANATOLY GLADILINA "CHRONICLE OF VICTOR PODGURSKY"
Rodimkina V.S.
The article deals with the story of Anatoly Gladilin "Chronicle of Victor Podgursky" as the product relating to "youth prose" of the "ottepel'". We consider the change in the type of conflict in the novel: the co n-flict "manufacturing fiction" to the clash of the Soviet collective and the individual. Keywords: youth prose, team, "ottepel'", "sixties", the conflict, production prose.
Конфликт в художественных произведениях советской литературы как литературоведческая категория вызвал интерес у исследователей еще в 50-60-е годы. Демина заметила, что в рассказы, повести, романы того времени подвергались сильнейшей трансформации: от полной «бесконфликтности» до драматического художественного конфликта. «Полная и объективная картина литературного процесса этого времени представляется в единстве исследования проблемы конфликта и «бесконфликтности» в двух концептуальных направлениях прозы - деревенской и производственной...», - заметил современный исследователь [1, а 237].
Проза Анатолия Гладилина, первая повесть которого была напечатана в 1956 году, не была «бесконфликтной», и её уже нельзя назвать в полной мере производственной. В раннем творчестве, несомненно, можно усмотреть отголоски производственной прозы, однако затем Гладилин уходит от темы «сильного руководителя» к внутренним и социальным конфликтам «молодежной» прозы: «Герои «Хроники.», действие которой происходит в 1953 году, - выпускники школы, они не сразу находят свою дорогу в жизни. Одни из них без дела фланируют по московским улицам, другие убивают время в
барах, торчат в подворотнях. Однако все эти «стиляги» и «пижоны», отмечает писатель, вскоре поедут на целинные земли либо пойдут служить в армию, устроятся работать на завод или поступят в институт и станут полезными гражданами страны»[2].
Эпоха писателя уже не признает режима тоталитарности, а движется в сторону свободы личности. Проза автора «Дыма в глаза», «Вечной командировки» - проза молодежная. Герои произведений А. Гладилина полные жизненных амбиций молодые люди - это Виктор Подгур-ский, Нина Истрина («Хроника времен Виктора Подгурского»), Вовка Андрианов («Бригантина поднимает паруса»), Руслан Звонков («История одной компании»).
Как мы знаем, конфликт - это противостояние, столкновение идей, мировоззрений и характеров в произведении. Демина отмечает, что художественный конфликт является способом познания жизненных конфликтов различными средствами искусства. «Многообразие конфликтов в художественном произведении отражает сложность познаваемой жизни» [1, а 22], а также, что «в каждом конкретном случае он [конфликт] трансформируется в связи с определенной спецификой жанра, отражая те или
иные его признаки, особенности», - замечает она [1, с. 28].
В повести «Хроника времен Виктора Подгурского», опубликованной в журнале «Юность» в 1956 году, многообразие конфликтов просматривается в полной мере. «Хроника...» оказалась одной из первых повестей, с которых началась «молодежная» литература времен «оттепели». Сергей Довлатов в своем эссе заметил: «Аксенов и Гладилин были кумирами нашей юности. Их герои были нашими сверстниками. Я сам был немного Виктором Подгурским. С тенденцией к звездным маршрутам...
Мы и жить-то старались похожим образом. Ездили в Таллинн, увлекались джазом...
Аксенов и Гладилин были нашими личными писателями. Такое ощущение не повторяется» [3, с. 87].
Необходимо заметить, что предшествующие этому событию года, а именно - 40-е, начало 50-х - это время царствования производственной прозы. В этот период кристаллизовался стереотип поведения советского человека. Он не мог существовать обособленно, отдельно от рабочего коллектива, не мог достичь успеха самостоятельно, не мог считаться достойным гражданином своей страны, не приняв действующие законы государства. «Герой как функция некоего надличного процесса, человек, обретший себя в «ячейке» существующего миропорядка, на работе, на производстве, определил собой производственный роман - один из главных, принципиальных жанров в системе развитого соцреализма» [5, с. 314].
Однозначное представление о советской действительности дают статьи, опубликованные в печати: «Никогда еще в истории человечества не было такого единого и сплоченного коллектива тружеников, как в нашей стране. Объединенные одной целью, видя свое счастье в счастье своего народа, советские люди под руководством партии Ленина-Сталина проявляют чудеса трудового героизма. В нашей стране давно установлен принцип коллективной работы, при котором личный успех всегда успех коллектива, и наоборот. И всегда у нас на стороне трудового, прогрессивного, нового стоит не один человек, а коллектив и если писатель не показывает этого, он неизбежно искажает нашу действительность» [6, с. 157].
Таким образом, для писателей того времени сформировался определенный стереотип повествования, которому необходимо было придерживаться. Часто это герой «оступившийся», который вдруг ставит свои интересы выше интересов рабочего коллектива. Затем обязательный процесс перевоспитания, при котором герой, покинутый товарищами, понимает свои ошибки и снова находит свое место в коллективе:
«Стереотип приводил к исчезновению внутренней убедительности и содержательности образов, вместо обстоятельного психологического анализа происходило обозначение мыслей, чувств героев. Их внутренний мир сопрягался с событиями, несущими моральный, дидактический оттенок (радостное чувство причастности к коллективу в труде, в быту, отношениях с товарищами, любимой девушкой, и те же самые события, пронизанные чувством тоски, одиночества, когда герой отрывается от коллектива, - и наконец, нравственное возрождение - перевоспитание) [7, с. 23-24].
Подобный стереотип сразу же вызвал отторжение у авторов «молодежной прозы».
Сюжет повести Гладилина «Хроника времен Виктора Подгурского» знакомит нас с живущим в Москве молодым человеком в мрачный дождливый августовский день. Герой окончил школу, но не прошел по конкурсу в институт. Этот факт пробуждает в Викторе злобу и обиду. Но по приведенному портрету героя нельзя сказать с первого взгляда, что его может что-то опечалить, расстроить: «Он был без шапки, в синем, накрепко подпоясанном плаще, воротник поднят, руки глубоко засунуты в карманы. Это создавало ощущение собранности, физической крепости. Распрямив плечи, он шел, как будто вбивал каждый шаг в мягкий асфальт, как будто его ботинки были чугунными и от их поступи дрожала улица» [4, с. 8]. Герой открыто демонстрирует сильный, твердый, несгибаемый характер.
Однако как только Виктор видит афишу о приеме студентов в Энергетический, Бауманский, Авиационный институты, читателю становится понятно, что он все же обижен: «Глаза его застыли. Он шагнул к афише. В горле защекотало. Виктор прикусил губу, вынул руку из кармана и сосредоточенно, словно это было его привычным занятием, стал срывать афи-
шу.Виктор зашагал дальше, скривив рот в усмешке» [4, с. 8].
После этого герой звонит домой девушке Нине, удивляясь, как сильно бьется его сердце. Нины дома не оказывается, и герой как никогда чувствует свое одиночество. («И даже ребят нет в Москве. Димка и Ленька на даче, Вовка в Ленинграде.
Один») [4, с. 9].
Горькая ирония довольно типична для Виктора Подгурского. Все его стремления направлены на воссоздания образа некой личности, которой он, по сути, не является. Его роли довольно разносторонние: это и саркастичный герой, и обиженный подросток, и несчастный влюбленный. Подобного рода изображения персонажей были характерны для произведений советской прозы 60-х годов. Как отмечает А.В. Шаравин, характеризуя появившиеся во второй половине XX века городские рассказы А. Бито-ва, Ю. Трифонова и др.: «Предпринятые прогулки-путешествия по городу - это прежде всего расширение границ существования человека в реальности, первые робкие попытки выйти за обозначенные эпохой пределы. В герое рассказов-путешествий «прорастает», раскрывается именно некто «другой», который полемизирует со всем утвердившимся: с прописными истинами, мудрыми мыслями, лозунгами страны и эпохи» [9, с. 257]. Виктору Подгурскому кажется, что он на «обочине жизни»: все его товарищи учатся в институте, влюбленность его в Нину не находит ответного отклика. Все обстоятельства приводят к одиночеству героя.
В повести Виктор Подгурский часто представлен читателю со стороны, с описания прохожих и незнакомых людей: «Женщина вошла в подъезд и вздрогнула. В темноте стоял человек и курил. И, наверное, это был страшный человек, стоявший с определенной целью. Он не спускал глаз с освещенных окон первого этажа в доме напротив. Женщина успела заметить, что человек одет в ковбойку с расстегнутым воротом. Волосы его спадали на лоб. Такую прическу обычно носят хулиганы.
Человек - на вид ему было лет двадцать - внимательно оглядел ее. Ноги женщины сделались деревянными» [4, с. 10].
Герой сам создает эту отчужденность, старается вызвать тревогу у посторонних и даже
страх. «Человек в подъезде выкуривал папиросу за папиросой, кулаки его сами сжимались. »[4, с.11] . При встрече с Ниной Виктор не старается вести себя дружелюбно, а словно срывается на ней, саркастично и зло подшучивая, что снова держит его в стороне, обособленно, подводит к одиночеству.
1 сентября для героя трагический день. День, когда тысячи юношей и девушек пойдут учиться в институт, но не Виктор. Он, конечно же, не единственный, кто не поступил в институт в 1953 году. Очень многих этой осенью постигло разочарование. Не поступить в институт для этого времени было чуть ли не позором: «.большинство восприняло свою неудачу как трагедию» [4, с. 23]. Растерявшаяся молодежь, среди которой было много хороших учеников, просто не знала, куда себя деть. Искать работу? Засесть за учебники? «И вот в Москве на улице Горького появились кучки пестро одетой молодежи - «стиляг», убивающих свое время по ресторанам и в коктейль-холле», - отмечает автор повести [4, с. 24].
Вайль и Генис в книге «60-е. Мир советского человека» иллюстрируют, как на это явление отозвалась общественность, в частности Евгений Евтушенко:
«Ширится и растет борьба с бездельниками и тунеядцами:
Закон у нас хороший есть:
«Кто не работает - не ест!
Молодежь живо интересуется Западом:
Этой девочке ненавистен
мир - освистанный моралист.
Для неё не осталось в нём истин.
Заменяет ей истины - «твист» [5, с. 33].
«Стиляги» - оппозиционеры с другими взглядами, протестующие против серости и рамок советского общества. Подгурский же -индивидуалист, бунтарь скрытый. Его протест против общества, любви выражается в его отношении к матери, к Нине, к товарищам.
Виктор не может ни в чем найти себе применение. Все попытки заняться полезным делом ничего не приносят: «Виктор утешал себя, что, мол, не работая, он лучше подготовится к институту, но фактически ничего не делал. Первую неделю он пробовал заниматься, но потом решил, что еще успеет» [4, с. 26].
В противопоставление Виктору, кото-
рый не знает, чем себя занять, Гладилин показывает будни молодежи поступившей в институт, а именно Нины. Девушка занята в институте, на внеучебных мероприятиях, ходит в театры, кино и вопрошает:
«Почему в сутках всего двадцать четыре часа, а не тридцать? Кроме черчения, у меня сегодня репетиция и волейбол. Когда я все успею?» [4, с. 37].
Переломный момент повести - прекращение каких-либо отношений с Ниной.
«- Витя, - заговорила она приглушенно, -не надо ко мне ходить.
-Так часто? - удивился он. - Но ведь я теперь редко захожу к тебе и не надоедаю.
-Нет, ты не понял. Нам совсем не надо видеться. Понимаешь, совсем. И, мельком взглянув на него, быстро добавила: - Хотя бы первое время» [4, с. 56].
Несмотря на то, что «проблема» разрешается не так, как хотелось бы Виктору, она все-таки разрешается, героя больше не мучает неопределенность. («Я сейчас в каком-то тупике, мне кажется, что я полная беспомощность, бездарность, ни на что не способен. Мне кажется, что за последний год я превратился в кретина. Как все странно.. ,»)[4, с. 58].
Трудности с самого начала представляются герою в виде реальных значимых проблем - бандиты, штурмовые атаки, снежные походы, но никак не в виде уныния, грусти, ненужности, не в виде разбитого сердца. Виктор сосредотачивается на том, что имеет - на работе в заводской лаборатории.
Конец повести выдержан в духе 30-х -40-х годов, где герои становились полезными обществу, достигали всего своим трудом, своими усилиями, где рабочий человек всегда остается «коллективистом». Работая на заводе, казалось бы, Подгурский сможет влиться в коллектив, стать частью целого, но и здесь он «не такой». Обособленностью герой отличается от героев производственной прозы, основной целью которой было «.заклеймить индивидуализм (все герои, обладающие этой чертой, оказываются в лучшем случае неприятными людьми), показать превосходство советского коллективизма» - заметил в своем исследовании Шара-вин А.В. [8, с. 28].
Виктор не входит в коллектив по совет-
ским законам, а завоевывает место в нём. Например, пытается самостоятельно собрать сложный аппарат, несмотря на неудачи его опытного начальника: «Сборка закончена. Аппарат включен. Виктор, сжав в руке ключ, наблюдает за приборами сузившимися от волнения глазами. Так, зашевелились стрелки. Мерно заработали насосы. Шум стихает, и спокойно, как ни в чем не бывало, загорается сигнальная лампочка.
Виктор заходил по комнате. Он чувствовал в себе прилив необыкновенных сил. Черт возьми, он, «неопытный мальчишка», смог собрать сложнейший аппарат! ...» [4, с. 76].
Виктор не собирается становиться частью коллектива, он, прежде всего, пытается сохранить свою индивидуальность; доказывает, что смог бы занять в нем достойное место среди сотрудников. Герой участвует в турнире по шахматам, в соревнованиях по лыжам, делает успехи в работе. Виктор принимает это все как личные достижения, а не как достижения коллектива.
В Подгурском есть притяжение: к нему тянутся люди - Аля, его товарищи, Нина, которая была готова с ним расстаться, но позже возвращается. Однако Виктор уже не желает становиться зависимым от любви, как старается он не зависеть от «общего дела». И это полностью противоречит действиям героев прозы производственной, в которой «.мы никогда не найдем здесь хотя бы одного немаркированного, немеченого человека: он колхозник, инженер, конструктор, пионер, октябренок, спортсмен (и то лишь для того, чтобы быть готовым «к труду и обороне»). Он - существо о-пределенное, вписанное в готовый миропорядок, у него нет собственных, личностных границ, и иным он быть не может в принципе - таковы законы метода», - пишет Константинов [7, с. 317].
В «Хронике времен Виктора Подгурского» прослеживается социальная невостребованность и одиночество героя - явления, воплощенные молодежной прозой того времени. Виктор - собирательный образ только зарождающегося поколения «шестидесятников». Поколения, которое настроено против общества, несет в себе конфликт с коллективизмом, с ценностями развитого социализма.
Литературоведение
Список литературы
1. Демина Л.И. Эволюция конфликта в русском литературном процессе 50-60-х годов XX века: Диссертация доктора филол. наук, Краснодар, 2002. 367 с.
2. Саватеев Вячеслав. Измученные соцреализмом. О «молодежной» прозе периода «оттепели» 60 лет спустя.//МОЛОКО. 2016. №1.
3. Довлатов С. Блеск и нищета русской литературы. Санкт-Петербург: Азбука, 2012.
256 с.
4. Гладилин А. Хроника времен Виктора Подгурского. Бригантина поднимает паруса. М.: Советский писатель, 1961. 204 с.
5. Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. Изд. 2-е, испр. М.: Новое литературное обозрение, 1998, с илл. 368 с.
6. С разных точек зрения: Избавление от миражей: Соцреализм сегодня. М.: Советский писатель, 1990. 416 с.
7. Константинов Е. О конфликтах действительных и мнимых.// Звезда. 1952. №2. С.
157.
8. Шаравин А.В. Становление творческой индивидуальности Ю. Трифонова: Диссертация канд. филол. наук, Москва, 1990. 202 с.
9. Шаравин А.В. Модификации жанра городского рассказа 60-90-х гг. Вестник Брянского государственного университета. 2013. №2. С. 256-264.
Об авторе
Родимкина Виктория Сергеевна - аспирант 2 курса, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского, rodimkinav@mail.ru
