ТИПИЧНЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД 1950 Г. В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОЛИЦИИ И ПУТИ ИХ УСТРАНЕНИЯ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 342.7 DOI 10.257247VAMVD.MSTU

ББК 67.400.32

А. И. Мелихов, А. Ю. Истратенков, Н. Д. Захаров

ТИПИЧНЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ

ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД 1950 г.

В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОЛИЦИИ

И ПУТИ ИХ УСТРАНЕНИЯ

На основе анализа практики и правовых позиций Европейского Суда по правам человека автором выделяются следующие типичные нарушения прав человека в процессе оперативно-разыскной деятельности полиции: нарушение права на справедливое судебное разбирательство в форме подстрекательства к совершению преступления; нарушение права на уважение частной, семейной жизни и жилища в форме проникновения в жилище и проведения обыска без судебного решения или других законных оснований под видом проведения оперативно-разыскного мероприятия, следственного или административного действия; нарушение свободы от пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания в форме применения сотрудниками правоохранительных органов физической силы, специальных средств без законных оснований или с превышением указанных мер, без последующего эффективного расследования данного факта со стороны государства; нарушение права на уважение личной жизни и корреспонденции в условиях отсутствия в отечественном законодательстве адекватных и эффективных гарантий против произвола и риска злоупотреблений при проведении сотрудниками полиции прослушивания телефонных разговоров, а также скрытой аудио- и видеозаписи, без санкции суда; нарушения права на свободу и личную неприкосновенность в форме фактического лишения свободы при ожидании проведения административных, оперативно-разыскных и следственных мероприятий с участием пострадавшего.

Авторы предлагают внести ряд изменений и дополнений в отечественное законодательство об оперативно-разыскной деятельности полиции, позволяющих минимизировать количество нарушений прав человека при производстве оперативно-разыскных мероприятий.

Ключевые слова: национальная безопасность, нарушения и ограничения прав человека и гражданина, оперативно-разыскная деятельность, Европейский Суд по правам человека, провокация, проверочная закупка, оперативный эксперимент, прослушивание телефонных разговоров, скрытая аудио- и видеозапись.

A. I. Melikhov, A. Yu. Istratenkov, N. D. Zakharov

TYPICAL VIOLATIONS OF THE CONVENTION FOR THE PROTECTION OF HUMAN RIGHTS AND FUNDAMENTAL FREEDOMS OF 1950 IN OPERATIONAL SEARCH ACTIVITIES OF THE POLICE AND WAYS TO ELIMINATE THEM

Based on the analysis of the practice and legal positions of the European court of human rights, the author identifies the following typical violations of human rights in the process of operational search activities of the police: violation of the right to a fair trial in the form of incitement to commit a crime; violation of the right to respect for private, family life and housing in the form of entering a home and conducting a search without a court decision or other legal grounds under the guise of conducting an operational search event, investigative or administrative action; violation of freedom from torture or inhuman or degrading treatment or punishment in the form of the use of physical force or special means by law enforcement officers without legal grounds or exceeding the specified measures, without subsequent effective investigation of this fact by the state; violation of the right to respect for personal life and privacy in the absence of adequate and effective guarantees in the domestic legislation against arbitrariness and the risk of abuse when conducting wiretapping by police officers, as well as hidden audio and video recordings, without the sanction of a court; violations of the right to freedom and personal integrity

in the form of actual deprivation of liberty while waiting for administrative, operational search and investigative measures with the participation of the victim.

The authors propose a number of changes and additions to the domestic legislation on operational search activities of the police that allow to minimize the number of human rights violations in the production of operational search activities.

Key words: national security, disruption and restriction of the rights of man and citizen, operational-investigative activity, the European Court of human rights, provocation, testing procurement, operational experiment, listen to the phone conversation, covert audio and video recording.

В нашей стране на протяжении многих лет наблюдается тенденция системного нарушения сотрудниками правоохранительных органов основных прав и свобод человека в процессе оперативно-разыскной деятельности. Указанная проблема ежегодно затрагивается в выступлениях государственного руководства России [1; 2], активно исследуется и обсуждается в научных кругах на фундаментальном уровне [3; 4 и др.].

По сведениям А. А. Бирюкова, наша страна за неполные 14 лет по количеству проигранных дел в Европейском Суде по правам человека (далее — ЕСПЧ) в несколько раз опередила многие страны Совета Европы [5], заняв третье место после Турции и Италии, по количеству положительных решений в пользу жертв защищаемых Конвенцией прав и свобод за период с 1959 по 2016 г. Необходимо учитывать при этом, что Россия ратифицировала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней 30 марта 1998 г., в то время как в Италии и Турции признают юрисдикцию Суда с момента его основания в 1959 г.

Согласно данным из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс», органы внутренних дел фигурируют по 447 из 1 131 решений ЕСПЧ, принятых в отношении Российской Федерации с 2000 по 2018 г. в качестве прямого или косвенного участника оспариваемых внутригосударственных решений, а оперативно-разыскная деятельность — в 180 решениях. Указанная статистика делает тему нашего исследования крайне актуальной.

В условиях глобализации, когда конкуренция между государствами все в большей степени охватывает ценности и модели общественного развития, человеческий, научный и технологический потенциалы, системное нарушение прав и свобод граждан правоохранительными органами в процессе оперативно-разыскной деятельности посягает на гуманизм как основную ценность, формирующую фундамент российской государственности (п. 11 Стратегии национальной безопасности (далее — Стратегия)), противоречит государственной политике по укреплению внутреннего

единства российского общества (п. 26 Стратегии), усилению роли государства в качестве гаранта безопасности личности и прав собственности, повышению доверия граждан к правоохранительной и судебной системам Российской Федерации (п. 44 Стратегии), а также негативно отражается на привлекательности российской юрисдикции (п. 62 Стратегии).

Перечисленныенные обстоятельства требуют выработки новых подходов к законодательной регламентации служебно-оперативной деятельности государственных правоохранительных органов на основании анализа практики ЕСПЧ. Первые шаги в этом направлении уже сделаны. Так, 12 сентября 2014 г. был принят приказ МВД России № 782 «О повышении эффективности взаимодействия Министерства внутренних дел Российской Федерации с Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека — заместителем Министра юстиции Российской Федерации», однако решить проблему с помощью ведомственного нормотворчества не удастся, поскольку требуется законодательное прояснение, детализация и закрепление судебных, оперативно-разыскных, уголовно-процессуальных и административных процедур.

Согласно проведенному нами анализу судебных решений ЕСПЧ и научной литературы [4, с. 96— 100; 6, с. 182—189; 7, с. 138; 8], наиболее типичными нарушениями прав человека, закрепленных в Конвенции в процессе оперативно-служебной деятельности отечественных правоохранительных органов, являлись:

— нарушение права на справедливое судебное разбирательство в форме подстрекательства к совершению преступления (торговле наркотиками или получению взятки) в ходе проведения негласной полицейской операции при отсутствии четкой и предсказуемой процедуры санкционирования подобных операций и эффективного судебного контроля в отношении жалоб на провокацию в различных регионах (по сведениям Н. Брейди, на 2018 г. ЕСПЧ в 13 постановлениях констатировал наруше-

ния ст. 6 Конвенции в отношении 59 заявителей — граждан Российской Федерации [8]);

— нарушение права человека на уважение частной и семейной жизни, его жилища в форме проникновения в жилище и производства обыска без судебного решения или других законных оснований под видом проведения оперативно-разыскного мероприятия, следственного или административного действия;

— нарушение свободы от пыток, или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, или наказания в форме применения сотрудниками правоохранительных органов физической силы, специальных средств без законных оснований или с превышением указанных мер, без последующего эффективного расследования данного факта со стороны государства;

— нарушение права на уважение личной жизни и корреспонденции в условиях отсутствия в отечественном законодательстве адекватных и эффективных гарантий против произвола и риска злоупотреблений экстренной процедурой, предусмотренной п. 3 ст. 8 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (ФЗ «Об ОРД»), при проведении сотрудниками полиции прослушивания телефонных разговоров, а также скрытой аудио- и видеозаписи без санкции суда. Так, в деле «Роман Захаров против Российской Федерации» ЕСПЧ установил, что «экстренная процедура» в соответствии с п. 3 ст. 8 Закона не предусматривает достаточных гарантий, она должна использоваться редко и только в надлежащим образом обоснованных случаях. В частности, хотя законодательство Российской Федерации требует, чтобы судья был немедленно информирован о каждом случае экстренного прослушивания, его или ее полномочия ограничиваются санкционированием продления меры по прослушиванию свыше 48 часов. Он или она не имеет полномочий для оценки оправданности использования экстренной процедуры или решения, будет ли материал, полученный в течение предыдущих 48 часов, сохранен или уничтожен [9];

— нарушение права на свободу и личную неприкосновенность в форме фактического лишения свободы при ожидании проведения административных, оперативно-разыскных и следственных мероприятий с участием пострадавшего.

На основе анализа данных решений предлагаем следующие организационные и правовые дополнительные меры реагирования по линии выявленных ЕСПЧ нарушений со стороны сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации,

а также комплекс мероприятий по профилактике необоснованного применения физической силы и противозаконных методов дознания:

1. Включить тему «Обзор практики ЕСПЧ» в рекомендуемый перечень тем по правовой и служебной подготовкам, а также составить список соответствующих вопросов для формирования контрольных тестов по позициям ЕСПЧ в отношении нарушений, допускаемых сотрудниками полиции стран, которые признают его юрисдикцию.

2. Создать и имплементировать учебную дисциплину «Деятельность полиции в судебной практике ЕСПЧ» в учебный план для подготовки сотрудников полиции по образовательным юридическим специальностям 40.05.01 «Правовое обеспечение национальной безопасности», 40.05.02 «Правоохранительная деятельность», 40.03.01 «Юриспруденция.

3. Внести в качестве основания для проникновения сотрудников полиции в жилые помещения, в иные помещения и на земельные участки, принадлежащие гражданам, в помещения, на земельные участки и территории, занимаемые организациями, — исполнение судебного решения об аресте подозреваемого (обвиняемого) [см.: 10] в ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» (ФЗ «О полиции»).

4. Исключить (как формы злоупотребления правом, позволяющие получать стороне обвинения в лице правоохранительных органов преимущества в ущерб обеспечения прав стороны защиты) маскировку или легендирование [11, с. 88—92] оперативно-разыскных мероприятий под административные или уголовно-процессуальные действия либо их одновременное проведение.

5. С целью проведения эффективного расследования жестокого обращения со стороны сотрудников полиции ввести в судебно-следственную практику обыкновение возбуждения уголовных дел по каждому заявлению, исключив практику ограничения расследования жестокого обращения со стороны сотрудников правоохранительных органов в ходе доследственной проверки [см.: 12].

6. Поскольку борьба с преступностью не должна порождать новую преступность, следует временно исключить из практики оперативно-разыскной деятельности полиции проведение оперативных экспериментов и проверочных закупок при даче взяток, купле-продаже наркотических средств и т. п. до принятия следующих мер:

— доктринального отказа от абсолютного запрета провокации, закрепленного в ч. 3 ст. 6 ФЗ «О полиции» (сотруднику полиции запрещается

подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме кого-либо к совершению противоправных действий) и ст. 5 ФЗ «Об ОРД» аналогичного содержания. Указанные запреты носят форму профанации, поскольку представители Российской Федерации в ЕСПЧ неоднократно приводили свои доводы, в которых указывали, что проверочная закупка или оперативный эксперимент являются эффективным методом борьбы с преступностью, а полученные с помощью такого эксперимента доказательства допустимы с точки зрения российского законодательства и могут служить основанием для обвинения в совершении преступления [см.: 13];

— принятия ясных правовых процедур, позволяющих разделить правомерную и непровомер-ную провокацию по аналогии с США и Германией [см. подробнее: 8];

— возможности активной провокации в случае необходимости выявления или предотвращения угроз национальной безопасности, представляющих большую общественную опасность [см. подробнее: 14, с. 26];

— введения специального контроля с целью обеспечения добросовестности со стороны органов государственной власти и соблюдения законных целей со стороны правоохранительных органов;

— законодательного закрепления уголовно-правовой оценки допустимой провокации как смягчающего обстоятельства, поскольку спровоцированное преступление совершается под контролем правоохранительных органов, следовательно, общественная опасность при совершении такого преступления сводится к минимуму [см. подробнее: 15; 16].

7. Законодательно, в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях и в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации или в ведомственных приказах (по аналогии с административными регламентами исполнения государственных функций), прописать время необходимого ожидания участниками процесса совершения оперативно-разыскных, административно-процессуальных и уголовно-процессуальных действий в отношении них и с их участием. Сотрудникам полиции в обязательном порядке разъяснять участникам процесса, что ожидание совершения процессуальных действий не является задержанием.

8. Ограничить спектр применения экстренной процедуры, предусмотренной п. 3 ст. 8 ФЗ «Об ОРД», случаями устранения угроз национальной безопасности, а также расширить полномочия суда для

оценки оправданности использования экстренной процедуры или решения, будет ли материал, полученный в течение предыдущих 48 часов, сохранен или уничтожен (соответственно, сможет он фигурировать в деле или нет).

9. Исключить случаи невоспрепятствования преступной деятельности со стороны лиц, проводящих оперативно-разыскные действия, при ее документировании [см.: 17]. На наш взгляд, указанная ситуация подменяет цель оперативно-разыскной деятельности (выявление и пресечение преступлений) ее средством (документированием) для выявления большего количества преступлений для формальной отчетности.

10. Исключить применение силы со стороны сотрудников полиции в отношении задерживаемых, не оказывающих физического сопротивления (то же касается лиц, оскорбляющих сотрудников полиции). Так, по мнению ЕСПЧ, в силу того, что полиция является частью сил безопасности государства, она должна проявлять особенно высокую терпимость к оскорбительным высказываниям, за исключением случаев, когда подобные подстрекательские высказывания могут спровоцировать непосредственные противоправные действия в отношении сотрудников полиции и подвергнуть их реальной опасности физического насилия. Только в очень сложных обстоятельствах напряженности, вооруженного конфликта, борьбы с терроризмом или беспорядков в тюрьме со смертельным исходом ЕСПЧ устанавливал, что соответствующие заявления могли стать стимулом к насилию, способному создать угрозу для сотрудников сил безопасности, и признавал, что вмешательство в связи с такими заявлениями было оправдано [18 и др.].

11. Популяризировать путем создания учебных и информационных материалов (клипов, учебных и наглядных пособий, практических и тестовых заданий) чч. 2 и 3 ст. 5 ФЗ «О полиции», согласно которым сотрудник полиции обязан пресекать умышленные действия (в том числе и свои), причиняющие гражданину боль, физическое или нравственное страдание, а деятельность полиции, ограничивающая права и свободы граждан, немедленно прекращается, если достигнута законная цель или выяснилось, что эта цель не может или не должна достигаться путем ограничения прав и свобод граждан.

12. Разработать правовой механизм активного противодействия незаконным действиям сотрудников полиции со стороны граждан не только ретроспективно (подачи исков, жалоб и т. п.), но и непосредственно в момент нарушения их прав.

13. Законодательно прописать возможность и алгоритм гражданского неповиновения в случае незаконных действий сотрудников полиции с целью предотвращения насильственного разрешения конфликта, влекущего, как правило, более грубое нарушение прав граждан и наступление других неблагоприятных последствий.

В завершение необходимо отметить, что указанные нарушения прав человека в оперативно-разыскной деятельности полиции были характерны и для других европейских государств в предшествующие годы их развития. Соблюдение требований и правовых позиций ЕСПЧ в современных российских условиях есть не столько стандарт, сколько цель, к которой стремятся все цивилизо-

ванные государства, поэтому количественные и качественные характеристики полицейских мер принуждения (как разновидности ограничения прав человека) во многом зависят от уровня правосознания населения. В настоящее время противодействие законным действиям полиции со стороны недобросовестных граждан стало приобретать форму злоупотребления правами, поэтому рекомендации ЕСЧП по организации оперативно-служебной деятельности сил обеспечения национальной безопасности должны реализовываться в отечественном законодательстве с учетом оперативной обстановки, чтобы нормативно не парализовать подразделения охраны правопорядка и не потерять контроль над ситуацией в стране.

1. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 20 февраля

2019 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 15 января

2020 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Ефремов А. М. Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в оперативно-розыскной деятельности: теоретические и прикладные проблемы: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2001. 45 с.

4. Шатохин И. Д. Принцип уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина в оперативно-розыскной деятельности: дис. . канд. юрид. наук. Баранул, 2018. 210 с.

5. Бирюков А. А. Как подать жалобу в Европейский суд по правам человека: практ. пособие. М., 2018. 72 с.

6. Никитина И. Э. Сотрудничество европейских государств в сфере экспертно-криминалисти-ческой и оперативно-розыскной деятельности в рамках интеграционных и межправительственных объединений: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2017. 390 с.

7. Павличенко Н. В. Правовые и теоретические проблемы обеспечения негласности в оперативно-розыскной деятельности: монография. М., 2016. 185 с.

8. Брейди Н. Судебный контроль за оперативно-розыскными мероприятиями: предотвращение или выявление провокации? (Проблемы исполнения постановлений Европейского Суда по делам, связанным с проверочными закупка-

1. Address of the President of the Russian Federation to the Federal Assembly. 20 February

2019. Available from: reference and legal system "Consultant-Plus".

2. Address of the President of the Russian Federation to the Federal Assembly. 15 January

2020. Available from: reference and legal system "Consultant-Plus".

3. Efremov A. M. Ensuring the rights and freedoms of man and citizen in operational-search activities: theoretical and applied problems. Abstract of dissertation of the doctor of juridical sciences. Saint Petersburg; 2001: 45 p.

4. Shatokhin I. D. The principle of respect and observance of the rights and freedoms of man and citizen in operational-search activities. Dissertation of candidate of juridical sciences. Barnaul; 2018: 210 p.

5. Biryukov A. A. How to file a claim with the European Court of Human Rights: practical manual. Moscow; 2018: 72 p.

6. Nikitina I. E. Cooperation of European states in the field of forensic and operational-search activities in the framework of integration and intergovernmental associations. Dissertation of doctor of juridical sciences. Moscow; 2017: 390 p.

7. Pavlichenko N. V. Legal and theoretical problems of securing taciturnity in the operational-search activity. Monograph. Moscow; 2016: 185 p.

8. Brady N. Judicial control over operational-search measures: prevention or detection of provocation? (Problems of the execution of the judgments of the European Court in cases related to test purchases and operational experiments,

ми и оперативными экспериментами, в части мер общего характера) // Российский ежегодник Европейской конвенции по правам человека = Russian Yearbook of the European Convention on Human Rights. № 5: Россия и Европейская конвенция по правам человека: 20 лет вместе. М., 2019. 576 с.

9. Постановление Большой Палаты Европейского Суда от 4 декабря 2015 г. по делу «Роман Захаров против Российской Федерации». § 266. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

10. Постановление ЕСПЧ от 6 июня 2017 г. по делу «Уруков против Российской Федерации» (Urukov v. Russia). № 20489/07. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

11. Павличенко Н. В., Самоделкин А. С. Негласность в оперативно-разыскной деятельности // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2012. № 3 (22). Волгоград: ВА МВД России, 2012. С. 88—93.

12. Постановление ЕСПЧ от 20 ноября 2018 г. по делу «Самесов (Samesov) против Российской Федерации» (жалоба № 57269/14). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

13. Постановление ЕСПЧ от 26 октября 2006 г. по делу «Худобин (Khudobin) против Российской Федерации» (жалоба № 59696/00). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

14. Назаров А. Д. Провокации в оперативно-розыскной деятельности. М., 2010. 150 с.

15. Налбандян Р. Г. Провокация преступлений: позиция Европейского суда по правам человека // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2016. № 1. С. 11—13.

16. Додонов В. Н. Провокация преступления с позиции современного уголовного права // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2008. № 3 (5). С. 13—16.

17. Постановление ЕСПЧ от 10 июля 2018 г. по делу «Кумицкий и другие (Kumitskiy and others) против Российской Федерации» (жалоба № 66215/12). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

18. Постановление ЕСПЧ от 28 августа 2018 г. по делу «Савва Терентьев (Savva Terentyev) против Российской Федерации» (жалоба № 10692/09). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

© Мелихов А. И., Истратенков А. Ю., Захаров Н. Д, 2020

in terms of general measures). In: Russian Yearbook of the European Convention on Human Rights. No. 5: Russia and the European Convention on Human Rights: 20 years together. Moscow; 2019: 219—232.

9. Judgment of the Grand Chamber of the European Court dated December 4, 2015 in the case of Roman Zakharov v. Russian Federation. § 266. Available from: reference and legal system "Consultant-Plus".

10. The ECtHR judgment No. 20489/07 of 6 June 2017 in the case of Urukov v. Russian Federation (Urukov v. Russia). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

11. Pavlichenko N. V., Samodelkin A. S. Secretness in the operational-search activity. Bulletin of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2012; 22 (3): 88—93.

12. The ECtHR judgment of 20 November 2018 in the case of Samesov v. Russian Federation (claim No. 57269/1420). Available from: reference and legal system "Consultant-Plus".

13. The ECtHR judgment of 26 October 2006 in the case of Khudobin v. Russian Federation (claim No. 59696/00). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

14. Nazarov A. D. Provocations in the operational-search activity. Moscow; 2010: 150 p.

15. Nalbandyan R. G. Provocation of crimes: position of the European Court of Human Rights. Criminal Executive System: Law, Economics, Management. 2016; 1: 11—13.

16. Dodonov V. N. Provocation of a crime from the perspective of modern criminal law. Bulletin of the Academy of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation. 2008; 5 (3): 13—16.

17. The ECtHR judgment of July 10, 2018 in the case "Kumitskiy and others v. Russian Federation" (claim No. 66215/12). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

18. The ECtHR judgment of 28 August 2018 in the case "Savva Terentyev v. Russian Federation" (claim No. 10692/09). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

© Melikhov A. I., Istratenkov A. Yu., Zakharov N. D., 2020

Мелихов Александр Иванович,

доцент кафедры конституционного и административного права Волгоградской академии МВД России, кандидат юридических наук, доцент; e-mail: [email protected]

Истратенков Александр Юрьевич,

преподаватель кафедры конституционного и административного права Волгоградской академии МВД России; e-mail: [email protected]

Захаров Николай Дмитриевич,

преподаватель кафедры конституционного и административного права Волгоградской академии МВД России; e-mail: [email protected]

Melikhov Alexander Ivanovich,

associate professor at the department of constitutional and administrative law of the Volgograd Academy of the Ministry of Interior of Russia, candidate of juridical sciences, docent; e-mail: [email protected]

Istratenkov Alexander Yurievich,

lecturer at the department of constitutional and administrative law of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]

Zakharov Nikolay Dmitrievich,

lecturer at the department of constitutional and administrative law of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]