CC BY
27ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ АНГЛОЯЗЫЧНОГО ЧАТА С ПОЗИЦИЙ ЖАНРОВОГО ПОДХОДА
© Королева Т.А.*
Институт филологии и межкультурной коммуникации Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, г. Абакан
Популярность чата как инструмента социального взаимодействия обусловливается близостью данной разновидности коммуникации к прототипическому диалогу. Участники чата образуют игровое / дискурсивное сообщество, члены которого имеют общие цели и ценности. Их деятельность осуществляется в рамках определенного набора жанров дискурса. Чат, определяемый как вторичный речевой жанр, характеризуется наличием темы, стиля и структурно-композиционной основы, то есть теми инвариантными признаками, необходимыми для придания тексту жанрового статуса.
Ключевые слова чат, речевой жанр, теория речевых жанров.
Одним из самых распространенных на сегодняшний день видов технически опосредованной коммуникации является чат. Несмотря на письменную форму реализации, чат стремится сохранить признаки естественного живого разговора. Попытка соединить данные две противоположности в сочетании с непосредственными техническими возможностями виртуального общения обусловливает своеобразие чата. Представляется, что обращение к одному из самых своеобразных и одновременно наименее изученных жанров открывает благоприятные возможности для лингвистического исследования [Королева, 2012]. Это обстоятельство и предопределило выбор объекта исследования.
Для того чтобы очертить место и более детально обозначить особенности данного вида виртуальной коммуникации (наряду с традиционными видами общения), необходимо рассмотреть чат с позиции жанрового подхода.
Подробное изложение теории речевых жанров, инициированной работами М.М. Бахтина и существенно обогащенной впоследствии под влиянием теории речевых актов, приводилось в работах А. Вежбицкой, И.М. Кобозевой, М.Ю. Федосюка, В.В. Дементьева, Е.А. Земской, Т.В. Матвеевой, Т.В. Шмелевой, В.И. Карасика, Н.В. Орловой и др.
В контексте рассуждений о жанре вполне естественно и необходимо первоначально обратиться к бахтинскому определению речевых жанров как некому «триединству» (термин Дементьева) тематического содержания, стиля и
* Старший преподаватель кафедры Иностранных языков и методики преподавания, кандидат филологических наук.
композиции высказываний [Бахтин, 1979: 237-238]. Однако, исходя из того, что к речевым жанрам, как относительно устойчивым типам высказываний, закрепленных бытом и обстоятельствами в определенных сферах общения, относятся и однословные бытовые реплики и большие произведения науки и литературы [Бахтин, 1979: 237-238], определение речевых жанров было уточнено и дополнено. Следует говорить не только о жанре высказываний, но и о жанре диалогических текстов [Федосюк, 1997: 103; Салимовский, 2006: 352; Гусева, 2000: 17].
К числу важнейших признаков (оснований типологии) речевых жанров исследователи относят противопоставление жанров:
а) первичных (простых) и вторичных (сложных) [Бахтин, 1979: 239]. Как справедливо отмечают В.А. Салимовский, Т.В. Шмелева, в условиях повседневного непосредственного общения формируются первичные речевые жанры, на основе которых культивируется система вторичных, в том числе, литературных жанров [Салимовский, 2006: 353; Шмелева, 2003: 573].
б) фатических и информативных [Салимовский, 2006: 353; Винокур, 1993: 108; Дементьев, 1997: 116, 1999: 38]. Согласно Т.Г. Винокур, «фатика» и «информатика» представляют собой два основных инварианта речевого поведения. Само вступление в общение подразумевает реализацию одной из коммуникативных интенций: общение, имеющее целью само общение (фатическая речь) или общение, имеющее целью сообщение чего-либо (информативная речь) [Винокур, 1993: 108]. Каждое из этих намерений включает в себя более частные типовые интенции, соответствующие отдельным жанрам.
Так, к информативным речевым жанрам в сфере непосредственного общения относятся личностно нейтральные вопросы и ответы, прямые просьбы и обещания, речевое взаимодействие на производстве и т.д. В свою очередь, к фатическим речевым жанрам относятся праздноречевые жанры, флирт, шутка, комплименты, разного рода оскорбления, ссоры и др. [Сали-мовский, 2006: 353]. Генеральной фатической интенцией является удовлетворение потребности в общении - кооперативном или конфликтном, с разными формами, тональностью, степенью близости между коммуникантами [Винокур, 1993]. Исходя из основных причин участия в чате, правомерно заключить, что по соотношению «фатики» и «информатики» преобладает первая.
Тот факт, что М.М. Бахтин рассматривал межличностное общение в комплексе с ситуациями, в которых оно происходит, говорит о прагматической направленности теории речевых жанров, что в свою очередь объясняет возросший интерес к работам ученого [Алпатов, 2001: 124; Дементьев, 1997: 111].
Сближение речевого жанра, как ситуативно-типового высказывания, с его «прагматическим аналогом» - речевым актом неоднократно отмечалось
в исследованиях [Кобозева, 1986; Федосюк, 1997; Дементьев, 1997; Гусева, 2000]. Кроме того, авторы схожи во мнении относительно большей популярности теории речевых актов по сравнению с идеей «языковых игр» Л. Витгенштейна [Витгенштейн, 1985], которая тоже близка бахтинскому понятию «речевого жанра». Данное обстоятельство связано с тем, что теория речевых актов обладает, возможно, конечным набором речевых актов - элементарных, разнотипных единиц, более близких традиционным объектам лингвистических исследований [Труфанова, 1999: 57; Дементьев, 1997: 112; Гусева, 2000: 18-19], в то время как «языковые игры» неисчерпаемы в своем разнообразии и требуют умения творчески использовать языковые знания [Данилевская, 2006: 657-659].
Таким образом, через речетворчество, как одно из свойств речевого жанра, реализуются потенциальные возможности языка. Примером к сказанному может послужить обыденная ситуация, когда один из участников чата употребляет или придумывает остроумное слово (или фразу), которое впоследствии подхватывается другими и вовлекается в оборот [Королева, 2012]. Однако все языковые игры и речевые жанры представляют собой не просто определенные виды высказываний, имеющих общую языковую природу с речевыми актами. «В свете новых научных представлений жанры рассматриваются как живые структуры с размытыми границами, общими свойствами и возможностями варьирования» [Плотникова, 1999: 113]. Так, например, в зарубежной литературе жанры трактуются и как формы культуры, о чем свидетельствует анализ работ, приведенный в исследованиях О.В. Гусевой и Е.А. Шеметовой [Гусева, 2000: 19; Шеметова, 2002: 45].
В рамках данного контекста уместно рассмотреть понятие жанра с позиции дискурсивного анализа, предложенного зарубежными исследователями. Так, Дж. Суэйлз определяет жанр как «коммуникативное событие, регулярно происходящее в определенном профессиональном или академическом сообществе» [Swales, 1990]. Члены данного сообщества устанавливают и опознают набор коммуникативных целей, характеризующих данное коммуникативное событие [Bhatia, 1993]. Иными словами, в качестве ведущих критериев классификации текстов на различные жанры зарубежные исследователи выделяют коммуникативную цель текста и его функционирование в определенном дискурсивном сообществе (discourse community).
Следует уточнить, что коммуникативная цель речевого жанра отличается от личной интенции коммуниканта тем, что она признана всем дискурсивным сообществом, конвенционально закреплена за данным жанром и связана с типичной коммуникативной ситуацией [Королева, 2012].
Попытаемся определить лингвистический статус чата, в соответствии с бахтинской концепцией речевого жанра, используя терминологический аппарат стилистики. Наиболее убедительной представляется точка зрения, наделяющая чат жанровым статусом по ряду следующих причин. Как отмеча-
лось выше, основными составляющими понятия «жанр» являются его тематическое содержание, стиль и композиционная основа. При этом В.В. Дементьев отмечает прагматическое понимание М.М. Бахтиным каждого аспекта триединства [Дементьев, 1997: 111]. Проводя различие между темой как таковой и содержанием, вслед за А.И. Горшковым, под темой будем понимать то, о чем говорится, или пишется в тексте, а под содержанием - раскрытие темы [Горшков, 2006: 109, 110].
Обращаясь к примерам Интернет-коммуникации, нетрудно заметить, что в чате редко развертывается единая предметно-логическая тема, кроме того, как и в естественном разговоре, содержание беседы никогда не может быть полностью запланировано [Королева, 2012].
Согласно В.И. Карасику, неожиданная смена темы разговора вызвана несколькими причинами. Одной из них является отсутствие какой-либо стратегии, а пределом такого неконтролируемого речевого потока, по мнению автора, является разговорная речь [Карасик, 2002: 115].
Рассматривая исследуемый жанр как системно-структурный феномен, представляющий собой сложную совокупность речевых актов, относящихся к действительности через речевой жанр в целом, мы наблюдаем следующую картину. Каждое отдельное высказывание в чате обладает специфической (тематической) завершенностью. Говоря бахтинским языком, адресат как бы слышит заключительное «dixi» говорящего, что позволяет занять в отношение его ответную позицию [Бахтин, 1979: 250]. В тексте чата это представлено с исключительной наглядностью. Реплики чаттеров следуют одна за другой, создавая ритмичность контактной формы общения, а именно естественного непосредственного разговора.
Однако, в отличие от ситуации с многоголосной устной беседой, в чате не возникает проблемы с очередностью реплик - компьютерные сети линейно упорядочивают реплики по времени их поступления, в связи с чем, логическое построение разговора зачастую нарушается. Данный факт является отличительной чертой дистантной формы коммуникации [Королева, 2012].
Далее, всякое высказывание, не зависимо от формы и сферы функционирования, индивидуально, то есть отражает индивидуальный стиль коммуниканта [Бахтин, 1979: 240]. По определению М.Н. Кожиной, «в языке, в языковом сознании носителей языка стиль существует в виде принципов отбора и сочетания языковых средств в социально значимых сферах общения» [Кожина, 1993: 62]. При этом под стилем здесь понимаются не сами принципы, а результат их реализации в речи. Различия стилей определяются различиями этих принципов [ЛЭС, 1998: 494].
Композиционно-стилистические особенности высказываний существенно зависят, по мнению М.М. Бахтина, от адресата, так как учитывается готовность к взаимодействию участников общения, степень их знакомства, а также «апперцепционная база» коммуникантов (термин М.М. Бахтина), что
является одним из условий для успешного протекания разговора [Бахтин, 1979: 275].
В качестве примера приведем один из разговоров в комнате чата #Aus-tralia. В полилоге участвуют четыре коммуниканта: <cöfi33> - оператор данного канала, <smokey_dj> и <Sandman|A|> - постоянные его посетители и <universology>. Последний (<universology>) не был в #Australia уже полтора года. Из разговора мы понимаем, что он не знаком с остальными участниками чата (не встречал их в других комнатах чата). <c0f(33>, <smokey_dj> и <Sandman|A|> наоборот уже настолько хорошо знакомы, что могут отпускать в адрес друг друга различные колкие шутки, причем никто не обижается. Говоря бахтинским языком, коммуниканты в ходе чата учитывают апперцептивный фон восприятия речи адресатом. Это существенно влияет на их выбор относительно композиционных приемов и языковых средств, а также, что немаловажно, активное ответное понимание высказывания:
№ 1
* Sandman|A| throws c0ff33 in the air
* c0ff33 throws Sandman|A| back with a bookshelf
<Sandman|A|> :(
* universology slaps c0(33 around a bit with a large trout
<smokey_dj> :P
<Sandman|A|> lol
<c0ff33> N00b.
<Sandman|A|> lmao
<Sandman|A|> haha
* smokey_dj puts c0ff33 in the coffee pot
* c0ff33 puts smokey_dj back with some walls
Следует отметить, что сначала <universology> принимал участие в разговоре, точнее, в языковой игре остальных участников, однако вскоре он продолжает наблюдать за коммуникантами лишь со стороны, так как их «приколы» и шутки ему непонятны или просто не представляют никакого интереса. <c0ff33>, <smokey_dj> и <Sandman|A|> не обращают внимания на молчание <universology>, они продолжают общаться друг с другом.
В данном отрывке разговора участники общения комментируют свои невербальные действия, которые вводятся в текст чата с помощью специального знака - *, являющегося технической необходимостью. Кроме того, с помощью эмотиконов и акронимов, коммуниканты выражают свое эмоциональное состояние. Интересно заметить, что ремарку * universology slaps c0ff33 around a bit with a large trout написал не <universology>, (так как это не похоже на его стиль общения, тем более в дальнейшем такое больше не повторяется), а, скорее всего, кто-то из других участников чата.
Анализ практического материала показал, что речь чаттеров характеризуется разговорной (сниженной) лексикой, свободой в выражении мыслей и значительной тенденцией к аграмматизму. Как отмечалось выше, непринужденный непосредственный Интернет-разговор протекает в неофициальной обстановке. Все это свидетельствует о том, что языку чата свойственен обиходно-разговорный стиль общения [Королева, 2012].
Третьим аспектом понятия «жанр» является его инвариантная структурно-композиционная основа. Композиция понимается нами, вслед за Е.А. Баженовой, как «схема организации и структурной упорядоченности целого текста (произведения), отражающая строение, соотношение и взаимное расположение его частей, членение на смысловые элементы, степень и характер выраженности этих элементов, порядок их следования и взаимосвязь между ними» [Баженова, 2006: 168].
Не будет преувеличением сказать, что существует множество мнений относительно композиционного членения текста диалога. В этой связи уместно придерживаться мнения О.И. Москальской. Автор, в качестве примера, предлагает рассмотреть телефонный разговор, однако, общая композиционная схема для любого вида диалога прослеживается со всей очевидностью: 1) контактоустанавливающая часть, 2) основная часть, 3) заключительная часть (прощание коммуникантов) [Москальская, 1981: 82]. Учитывая тот факт, что чат представляет собой разновидность диалога (наряду с такими видами диалогов как, например, телефонный разговор или интервью), данная композиционная схема может быть проецирована и на наш практический материал.
Обратимся к примеру. Вначале коммуниканты приветствуют друг друга (контактоустанавливающая часть):
№ 2
[08:26] <universology> Hi people
[08:2б] <BC219> sup universology
[08:2б] <universology> oh,BC
[08:27] <universology> to me you're the busiest irc mate
[08:27] <BC219> hi there
Затем идет основная (самая большая по объему) часть чата, где участники общаются или спорят на интересующие их темы. В качестве примера приводится лишь небольшой отрывок данной части:
[08:46] <BC219> they're talking about russians on tv right now: about aids and stuff
[08:46] <BC219> i didnt know that that was sucha big deal over there
[08:55] <universology> BC: Here they say worse is the aid-involved situation in the US.
[08:55] <BC219> ?
[08:55] <BC219> they say there are many heroin addicts and they're spreading aids with the needles; so the government is gonna set up a needle exchange program for the poor drug addicts so they quit spreading aids.
И в конце разговора - прощание (заключительная часть):
[09:04] <universology> I probably have to turn to my dayly rutine work.
[09:04] <Chazzy> okay
[09:04] <Chazzy> bye uni.
Таким образом, прослеживается наличие всех базовых элементов композиционной организации Интернет-общения.
Однако зачастую бывают случаи, когда последний элемент композиции (прощание) отсутствует, что характеризует жанр чата как дистантную форму общения. Это связано с несколькими причинами. Одной из них является то, что коммуникант может общаться сразу в нескольких комнатах чата, и он просто не успел вернуться к концу разговора. Другой причиной может послужить та ситуация, когда коммуниканту разговор стал не интересен, и он захотел сменить комнату, а в чате обычно не принято прерывать собеседников с целью прощания и предупреждения о выходе. Следовательно, потеря последнего элемента в композиции диалогического текста (в данном случае чата) не приводит к изменению его инварианта в языковом сознании коммуникантов, так как он «закреплен» и интуитивно присутствует в качестве практического опыта [Королева, 2012].
Что касается структуры текста, то она представляется нами, вслед за Е.А. Баженовой и М.П. Котюровой, как «форма существования его содержания, которой свойственны определенность, упорядоченность, членимость и целостность» [Баженова, Котюрова, 2006: 531]. Согласно мнению ряда исследователей, структура диалогического текста представлена в форме обмена репликами [Борботько, 2006: 35; Львов, 2000: 128; Трошева, 2006: 45].
Интересно заметить, что такое понимание структуры диалога коррелирует с бахтинским представлением о смене речевых субъектов, определяющим тем самым границы каждого высказывания, отливаемого в те или иные жанровые формы [Бахтин, 1979: 254]. В свете принятой терминологии, реплики диалога, связанные единым содержанием «по определенным правилам синтаксической зависимости» принято называть диалогическими единствами [Шведова, 2003: 281]. В большинстве случаев это единства двучленные -вопросно-ответные, с подхватом, с повтором или синтаксически параллельные. Однако при таком структурно-грамматическом подходе теряется смысловая связь высказываний [Девкин, 1979: 25, 46; Девкин, 1981: 30].
Баранов А.Н. и Крейдлин Е. полагают, что структурирование диалогического текста основывается на формальном выделении в нем минимальных диалогических единств в аспекте конвенционального иллокутивного вынуждения [Баранов, Крейдлин, 1992а, 1992б].
Минимальное диалогическое единство представляет собой «последовательность реплик двух участников диалога - адресанта и адресата, - характеризующаяся следующими особенностями: (1) все реплики в ней связаны единой темой; (2) она начинается с абсолютно независимого и кончается абсолютно зависимым речевым актом; (3) в пределах этой последовательности все отношения иллокутивного вынуждения и самовынуждения выполнены; (4) внутри данной последовательности не существует отличной от нее подпоследовательности, которая удовлетворяла бы условиям (1)-(4)» [Баранов, Крейдлин, 1992а: 94].
Согласно выводам авторов [Баранов, Крейдлин, 1992а, 1992б] диалогическое единство усложняется до многочленного (оно больше, чем просто сочетание «стимул-реакция»). В рамках данного подхода основным признается прагматический критерий, что, в свою очередь, сближает понимание диалогического единства с концепцией речевых жанров М.М. Бахтина.
Суммируя все вышесказанное, можно убедиться, что такие важнейшие критерии речевого жанра как тема, стиль и структурно-композиционная основа являются непревосходящими инвариантными признаками исследуемого жанра. Именно на этом основании чат как способ структурно-содержательной организации дискурса подпадает под понятие «жанр».
Список литературы:
1. Алпатов В.М. Вопросы лингвистики в работах М.М. Бахтина 40-60-х годов // Вопросы языкознания. - 2001. - № 6. - С. 123-137.
2. Баженова Е.А. Композиция (текста) // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 168-173.
3. Баженова Е.А., Котюрова М.П. Текст// Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 528-533.
4. Баранов А.Н. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. - 1992 (а). - № 2. - С. 84-99.
5. Баранов А.Н. Структура диалогического текста: лексические показатели минимальных диалогов // Вопросы языкознания. - 1992 (б). - № 3. - С. 84-93.
6. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. - М.: Исскуство, 1979. - С. 237-280.
7. Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: От психолингвистики к лингвосинергетике. - М.: КомКнига, 2006. - 288 с.
8. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. - М.: Наука, 1993. - 172 с.
9. Витгенштейн Л. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1985. - Вып. 16 Лингвистическая прагматика. -С. 79-128.
10. Горшков А.И. Русская стилистика. Стилистика текста и функциональная стилистика. - М.: АСТ: Астрель, 2006. - 367с.
11. Гусева О.В. Лингвопрагматический анализ дискурсивно-идиоматических параметров открытого письма в современном английском языке [Text]: дисс. ... канд. филол. наук: 10.02.04 / О.В. Гусева. - Иркутск, 2000. - 153 с.
12. Данилевская Н.В. Языковая игра // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 657-660.
13. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь. Синтаксис и лексика. - М.: Международные отношения, 1979. - 256 с.
14. Девкин В.Д. Диалог. Немецкая разговорная речь в сопоставлении с русской. - М.: Высш. школа, 1981. - 160 с.
15. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров: обзор работ в современной русистике // Вопросы языкознания. - 1997. - № 1. - С. 109-121.
16. Дементьев В.В. Фатические речевые жанры // Вопросы языкознания. - 1999. - № 1. - С. 37-55.
17. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. - Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.
18. Кобозева И.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып.17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 7-21.
19. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. - М.: Просвещение, 1993. -224 с.
20. Королева Т.А. Англоязычный чат. Комплексный лингвистический анализ: монография. - Deutschland: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2012. -217 s.
21. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Сов. Энциклопедия, 1998. - 685 с.: ил.
22. Львов М.Р. Основы теории речи. - М.: Издательский центр «Академия», 2000. - 248 с.
23. Москальская О.И. Грамматика текста. - М.: Высш. школа, 1981. -183 с.
24. Плотникова С.Н. Стратегии коммуникативного воздействия в тексте // Проблемы структурно-семантической организации текста: межвуз. сб. науч. тр. - Иркутск: ИГЛУ, 1999. - С. 111-118.
25. Салимовский В.А. Речевой жанр // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 352-354.
26. Трошева Т.Б. Диалог // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 44-45.
27. Труфанова И.В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика // Филологические науки. - 1999. - № 2. -С. 56-65.
28. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания. - 1997. - № 5. - С. 102-120.
29. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. -М.: Азбуковник, 2003. - 378 с.
30. Шеметова Е.А. Стратегия сближения коммуникантов в жанре английского частного письма: дисс. ... канд. филол. наук: 10.02.04 / Е.А. Шеме-това. - Иркутск, 2002. - 238 с.
31. Шмелева Т.В. Речевой жанр // Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л.Ю. Иванов(а), А.П. Сковородников^), Е.Н. Ширяев(а) и др. - М.: Флинта: Наука, 2003. - С. 573-574.
32. Bhatia VK. Analysing Genre. Language Use in Professional Settings [Text] / VK. Bhatia. - London; New York: Longman, 1993. - 246 p.
33. Swales J.M. Genre Analysis. English in Academic and Research Settings [Text] / J.M. Swales. - New York, Melbourne: Cambridge Univ. Press, 1990. -260 p.
