CC BY
27Образование. Наука. Научные кадры. 2022. № 1. С. 49 — 53. Education. Science. Scientific personnel. 2022;(1):49 — 53.
ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫЕ (ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ) НАУКИ
Научная статья
УДК 342 NIION: 2007-0062-1/22-009
doi: 10.24411/2073-3305-2022-1-49-53 MOSURED: 77/27-004-2022-01-209
Теоретико-правовые аспекты сравнительного анализа конституционно-правовой ответственности парламентов субъектов зарубежных федеративных государств
Эльман Саид-Мохмадович Ахъядов1, Умар Кюриевич Хаджиев2, Ислам Шараниевич Абдулхожаев3
1 Чеченский государственный университет имени А.А. Кадырова, Грозный, Россия, Akhyadov1990@mail.ru
2 3 Грозненский государственный нефтяной технический университет им. М.Д. Миллионщикова, Грозный, Россия
2 einstein_95@mail.ru
3 islam_2612@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена актуальной и интересной теме. Раскрываются аспекты, касающиеся конституционно-правовой ответственности региональных парламентов зарубежных федеративных государств.
Ключевые слова: конституционно-правовая ответственность, региональный парламент, сравнительный анализ, исследование
Для цитирования: Ахъядов Э.С.-М., Хаджиев У.К., Абдулхожаев И.Ш. Теоретико-правовые аспекты сравнительного анализа конституционно-правовой ответственности парламентов субъектов зарубежных федеративных государств // Образование. Наука. Научные кадры. 2022. № 1. С. 49 — 53. doi: 10.24411/2073-3305-2022-1-49-53.
PUBLIC LEGAL (STATE LEGAL) SCIENCES
Original article
Theoretical and legal aspects of a comparative analysis of the constitutional and legal responsibility of parliaments of subjects of foreign federal states
Elman S.-M. Akhyadov1, Umar K. Khadzhiev2, Islam Sh. Abdulkhozhaev3
1 Chechen State University named after A.A. Kadyrov, Grozny, Russia, Akhyadov1990@mail.ru
2 3 Grozny State Oil Technical University named after M.D. Millionshchikov, Grozny, Russia
2 einstein_95@mail.ru
3 islam_2612@mail.ru
Abstract. Th^ article is devoted to a relevant and interesting topic. The aspects related to the constitutional and legal responsibility of regional parliaments of foreign federal states are revealed.
Keywords: constitutional and legal responsibility, regional parliament, comparative analysis, research For citation: Akhyadov E.S.-M., Khadzhiev U.K., Abdulkhozhaev I.Sh. Theoretical and legal aspects of a comparative analysis of the constitutional and legal responsibility of parliaments of subjects of foreign federal states // Obrazovaniye. Nauka. Nauchnyye kadry = Education. Science. Scientific personnel. 2022;(1):49 — 53. (In Russ.). doi: 10.24411/2073-3305-2022-1-49-53.
Во всех случаях, говоря о роспуске законодательного органа власти, следует говорить и о необходимой мере, направленной не только на досрочное прекращение легислатуры распускаемого органа, но и на преодоление
© Ахъядов Э.С.-М., Хаджиев У.К., Абдулхожаев И.Ш., 2022
сложившегося политического кризиса в форме конфликта различных ветвей власти, а также различных уровней публичной власти.
Необходимо отметить, что анализ конституционно-правовой ответственности региональных парламентов, по нашему мнению, не должен ограничиваться исключительно формальными фе-
деративными государствами. Заслуживают интереса и регионалистские государства, и государства, включающие в свой состав автономные территориальные образования, в случае если объем полномочий таких территориальных единиц значителен, и там созданы коллективные органы народного представительства.
Интерес в последнем случае представляют опыт построения региональной системы сдержек и противовесов, организация способов воздействия центральных органов на региональные, условия применения мер конституционно-правовой ответственности.
Рассмотрим виды и содержание конституционно-правовой ответственности парламентов субъектов федераций.
Одним из наиболее распространенных и древнейших институтов ответственности региональных законодательных органов власти выступает институт роспуска.
Как указывает Н.С. Богомолов, «в настоящее время возможность роспуска представительных органов государственной власти субъектов федерации существует в ряде государств с парламентарной и смешанной формами правления. В президентских республиках (например, в США, Аргентине, Бразилии) институт роспуска парламента отсутствует» [1].
Институт роспуска (досрочного прекращения полномочий) парламента субъекта возникает в Швейцарии в позапрошлом столетии. Он был введен в 1852 г. в кантонах Аргау и Шафхау-зен [2].
Институт роспуска регионального парламента можно классифицировать с точки зрения роли в процедуре конкретного полномочного органа (института), инициирующего применение анализируемой меры воздействия.
1. Роспуск может выступать мерой воздействия центральных органов государства (применяться главой государства или федеральным парламентом), фактически — одним из способов федерального вмешательства.
2. Роспуск может быть мерой негативного воздействия в рамках региональной системы сдержек и противовесов (при этом он реализуется в рамках полномочий органа другой ветви власти).
3. Роспуск может применяться фактически по процедурным основаниям, когда: (а) либо коллективная воля депутатов регионального парламента выражается в решениях (действии или бездействии), требующих дальнейшего роспуска палаты (например, выражение недоверия правительству или главе субъекта); (б) либо депутаты
не могут прийти к политическому соглашению, результатом чего выступает роспуск.
4. Роспуск как мера ответственности перед населением (избирателями) субъекта Федерации, как правило, в форме инициирования референдума инициативной группой избирателей, политической партией и т.д.
5. Роспуск регионального парламента самими депутатами едва ли можно считать мерой негативной ответственности, несмотря на то, что нередко в ситуации самороспуска палаты голосованием простого большинства происходит завершение легислатуры всех избранных в его состав депутатов. Прежде всего, это проявление позитивной ответственности, а не мера негативной.
Согласно Конституции Австрии, региональные парламенты — ландтаги могут быть распущены по представлению Федерального правительства Австрии и с согласия верхней палаты федерального австрийского парламента — Бундесрата (Федерального совета).
При этом голосование в Бундесрате по указанному вопросу происходит без участия представителей федеральной земли, ландтаг которой предлагается к роспуску, а непосредственно процедура роспуска исполняется президентом Австрии (п. 1 ст. 100 Конституции) [4].
Согласно федеральному конституционному закону Австрийской Республики, «согласие федерального совета должно быть дано в присутствии половины членов и большинством в две трети поданных голосов» [6].
Роспуск ландтага требует назначения новых выборов в течение трех недель, а сами выборы должны пройти не позднее четырех недель после роспуска (п. 2 ст. 100 Конституции).
Анализируя нормы о роспуске ландтагов по законодательству Австрии, Н.С. Богомолов отмечает, что «основания для роспуска ландтага конституция Австрии не называет».
Помимо собственно роспуска, здесь необходимо указать и на существование такой ограничительной меры, как приостановление полномочий регионального парламента федерацией.
В ФРГ важнейшей нормой, закрепляющей федеральное вмешательство, является ст. 37 Основного закона Федеративной Республики Германии, устанавливающая правило, в случае если ландтаг или правительство федеральной земли уклоняется от обязательств, предусмотренных федеральным конституционным законодательством, с согласия верхней палаты федерального парламента (Бундесрата) федеральное правительство может использовать меры принуждения [1].
Как отмечает С. А. Авакьян, «несмотря на существование в Индии второго уровня государственной власти, роль органов власти штатов может оказаться (и в ряде случаев действительно оказывалась) существенно принижена в результате использования механизмов чрезвычайного положения и президентского правления, усиливающих потенциал централизации власти в государстве» [5].
Анализируя случаи приостановления федеральными властями полномочий региональных парламентов в Индии, указывается на следующие обстоятельства: «Зачастую эти меры применялись федеральным правительством в тех случаях, когда происходили неудачи в формировании правительства или когда правительство штата было сформировано из числа представителей оппозиционной по отношению к федеральному правительству партии, в случаях невозможности создать эффективное управление, неспособности создания стабильных правительств и др.».
В Малайзии конституции штатов и их законодательство могут применяться по вопросам совместного ведения с федерацией. В этом случае неизбежны коллизии федерального и регионального законодательства. Выявление упомянутого случая коллизии ведет к признанию нормативного акта штата недействительным в части, противоречащей федеральному законодательству.
В свою очередь, федеральный законодатель может принимать законы, вторгаясь в вопросы исключительной компетенции штатов в трех случаях: если речь идет об исполнении международных обязательств Малайзии, если это продиктовано необходимостью приведения законодательства штатов к единообразию, а также по запросу парламента штата. При этом федеральный парламент может передать штатам право на принятие нормативных актов по вопросам исключительной компетенции федерации, сохраняя за собой право изменять или отменять нормативные акты, принятые штатами.
Особенностью конституционного нормоконт-роля за законностью региональных нормативных актов является сочетание абстрактного и конкретного нормоконтроля (органом которого является Верховный Суд Малайзии). Право на обращение принадлежит гражданам, организациям, органам публичной власти, однако чаще всего с инициативой обращения выступают нижестоящие суды.
Определенный интерес представляет и регламентация схожего института в региональном (регионалистском) государстве Итальянская Республика.
Реализуется это следующим образом: «Президент республики мотивированным декретом может распустить областной совет, уволить Председателя джунты за совершение действий, противоречащих Конституции, или за грубые нарушения закона. Роспуск и увольнение также могут быть осуществлены по основаниям национальной безопасности. Декрет принимается после проведения консультаций с комиссией депутатов и сенаторов по областным вопросам (ст. 126)» [3].
Субъектом привлечения к конституционно-правовой ответственности может выступать также и Правительство Итальянской Республики. В частности, «Правительство республики может поставить вопрос о конституционной законности областных статутов перед Конституционным судом в течение 30 дней после их опубликования. Также если Правительство находит, что областные законы превышают компетенцию области, то оно может поставить вопрос о конституционной законности перед Конституционным судом в течение 60 дней со времени их опубликования (ст. 123, 127)».
Как указывается в научной литературе, «в некоторых федерациях (например, Канада) принцип верховенства федерального закона может толковаться судами в более ограничительном масштабе, чем в Австралии, Индии или США. Его применение распространяется только на случаи четко выраженного противоречия между федеральным и провинциальным законодательством.
Такое узкое толкование принципа верховенства федерального закона преследует цель в полном объеме сохранить полномочия провинций, например, когда этот принцип применяется только к положениям провинциального закона, явно противоречащего федеральному, не затрагивая при этом провинциального закона в целом.
Такой подход характерен и для других федераций англосаксонского права (например, Малайзии), где закон штата является недействительным в той части, в какой он несовместим с законом федерации, и применительно к данному закону принцип верховенства действует только до тех пор, пока остается в силе федеральный закон. Если федеральный закон отменяется, то провинциальный закон, объявленный ранее несовместимым с федеральным законом, вновь вступает в силу. Иными словами, в данном случае принцип верховенства не может вызвать отмену провинциального закона, а лишь может признать его недействующим.
Таким образом, толкование судами принципа верховенства федерального закона может иметь различный масштаб и неодинаковое значение для сохранения баланса между полномочиями федерации и ее субъектов, что крайне важно в условиях осуществления федерального вмешательства, а также оценки его политических и правовых последствий» [3].
В нескольких землях Федеративной Республики Германии существует такой вид роспуска (и, соответственно, такая форма конституционно-правовой ответственности), как роспуск ландтага по результатам референдума.
В зависимости от положений конституций земель сложность и вероятность осуществления процедуры варьируется в весьма широких пределах.
Так, по Конституции федеральной земли Бавария ландтаг может быть распущен в случае поддержки решения о референдуме о его роспуске миллионом избирателей (п. 3 ст. 18 Конституции) [3]. После роспуска ландтага повторные выборы должны осуществляться не позднее шестого воскресенья после дня роспуска (забегая вперед, отметим, что данное правило п. 4 ст. 18 выступает универсальным по отношению ко всем случаям досрочного прекращения полномочий ландтага, предусмотренных анализируемой статьей).
Напротив, в федеральной земле Баден-Вюр-темберг инициирование начала процедуры роспуска требует сбор подписей 10% избирателей в течение шести недель (п. 2 ст. 43 Конституции федеральной земли Баден-Вюртемберг) [3]. Само решение референдума, согласно Конституции, считается принятым, если за него проголосовало большинство участников референдума (п. 2 ст. 43).
Это может быть использовано для осуществления политического давления на ландтаг, в том числе политическими партиями, обладающими организационными ресурсами для организации сбора подписей.
Так, например, в ходе эскалации долгосрочного конфликта по поводу проекта «Штутгарт-21», обострившегося после применения силами правопорядка водометов и слезоточивого газа для разгона протестных демонстраций в Штутгарте осенью 2010 г., германская партия «Зеленые» начала сбор подписей для инициирования референдума о роспуске ландтага, что вынудило представителей имевшей большинство в ландтаге партии ХДС к диалогу [8].
Завершая сравнительно-правовое исследование института конституционно-правовой ответ-
ственности, осуществленное на основе синхронного метода, обозначим основные итоги и авторские выводы.
Анализ института конституционно-правовой ответственности законодательных (представительных) органов власти или парламентов субъектов федерации позволил сформулировать следующие формы (модели) конституционно-правовой ответственности указанных органов:
■ роспуск законодательных (представительных) органов власти субъектов федерации федеральным центром, как правило, президентом государства;
■ роспуск законодательных (представительных) органов власти субъектов федерации актом (постановлением) главы исполнительной власти (губернатором) субъекта;
■ отмена или приостановление действия актов законодательных (представительных) органов власти субъектов федерации органами государственной власти федерации, в том числе федеральными органами конституционного контроля;
■ отмена (признание несоответствующими законодательству) или приостановление действия актов законодательных (представительных) органов власти субъектов федерации органами конституционного контроля субъектов федерации.
Список источников
1. Богомолов Н.С. Конституционно-правовая ответственность как формально-юридическая категория / / Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ. 2010. №№ 17. С. 68—74.
2. Курти Т. История народного законодательства и демократии в Швейцарии. СПб., 1900.
3. Конституционное право зарубежных стран / под общ. ред. М.В. Баглая, Ю.И. Лейбо и Л.М. Энтина. М.: Норма. 2006.
4. Конституция Австрии // https://worldcon-stitutions.ru/?p=160&page=6
5. Организация государственной власти в России и зарубежных странах: учеб.-метод. комплекс / рук. авт. кол. и отв. ред. С.А. Авакьян. М.: Юстицинформ, 2014.
6. Федеральный конституционный закон Австрийской республики от 10.11.1920 // Австрийская Республика. Конституция и законодательные акты. М., 1985. С. 73—74.
7. Stuttgart 21: Hunderte Verletzte nach Polizeieinsatz // URL: https://www.focus.de/politik/ deutschland/stuttgart-21-hunderte-verletzte-nach-polizeieinsatz_aid_557820.html (дата обращения: 07.10.2017).
References
1. Bogomolov N.S. Constitutional and legal responsibility as a formal legal category / / Bulletin of the Academy of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation. 2010. No. 17. P. 68—74.
2. Kurti T. History of popular legislation and democracy in Switzerland. SPb., 1900.
3. Constitutional law of foreign countries / under ed. M.V. Baglay, Yu.I. Leibo and L.M. Entin. M.: Norma. 2006.
4. Austrian Constitution // https://worldcon-stitutions.ru/?p=160&page=6
5. Organization of state power in Russia and foreign countries: study guide. complex / hands. ed. count and otv. ed. S.A. Avakyan. M.: Justicinform, 2014.
6. Federal Constitutional Law of the Austrian Republic of 11/10/1920 // Austrian Republic. Constitution and statutes. M., 1985. P. 73—74.
7. Stuttgart 21: Hunderte Verletzte nach Polizeieinsatz // URL: https://www.focus.de/ politik/deutschland/ stuttgart-2 1-hunderte-verletzte-nach-polizeieinsatz_aid_557820.html (date accessed: 07.10.2017).
Информация об авторах
Э.С.-М. Ахъядов — кандидат юридических наук, доцент кафедры «Уголовное право, криминология и национальная безопасность»;
У.К. Хаджиев — старший преподаватель кафедры «Информационное право и юриспруденция»; И.Ш. Абдулхожаев — старший преподаватель кафедры «Информационное право и юриспруденция».
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors E.S.-M. Akhyadov — candidate of legal sciences, associate professor of the department of criminal law, criminology and national security;
W.C. Khadzhiev — senior lecturer of the department of information law and jurisprudence; I.Sh. Abdulkhozhaev — senior lecturer at the department of information law and jurisprudence.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 08.1 1.2021 ; одобрена после рецензирования 08.1 2.2021 ; принята к публикации 12.01.2022.
The article was submitted 08.11.2021; approved after reviewing 08.12.2021; accepted for publication 12.01.2022.
