CC BY
87
Теоретико-правовое наследие И. Л. Брауде
Иосиф Леонтьевич Брауде (1890—1960) — видный советский ученый, доктор юридических наук, доцент, долгие годы занимался научно-исследовательской работой во Всесоюзном институте юридических наук (ныне — Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ). Юридической науке он в большей мере известен как специалист в области гражданского и процессуального права. Между тем научное наследие И. Л. Брауде богаче и разносторонне. Его перу принадлежат такие теоретические работы, как статья «Некоторые вопросы системы советского права» (1955)1 и рукопись (машинописный вариант) книги «Очерки законодательной техники» (1958)2, которые широкой известности не получили. В настоящей статье раскрываются основные положения теоретических работ ученого, которые, без сомнения, актуальны для современной науки.
0 системе права. В 1955 г. в Ученых записках Всесоюзного института юридических наук была опубликована статья И. Л. Брауде «Некоторые вопросы системы советского права». В этой, в общем небольшой по объему статье, насколько нам удалось установить, впервые в юридической науке поставлен вопрос о комплексных нормативных правовых образованиях, их роли в развитии системы права. И. Л. Брауде справедливо отмечал, что вопросы установления границ между смежными отраслями права приобрели особую актуальность в связи с подготовкой в то время новых программ и учебников гражданского, колхозного, трудового, земельного, административного и других отраслей права. Недостаточная ясность в определении предмета этих отраслей и границ между ними приводила к дублированию изложения, к пробелам, необоснованному и нечеткому разграничению правовых институтов.
Отталкиваясь от понятия «системы» как определенного размещения (порядка) частей, производимого на основе единых принципов, И. Л. Брауде подчеркивает, что именно это понятие помогает изучить, понять, глубже уяснить рассматриваемые явления, определить связи и разграничения групп, выявить
1 Брауде И. Л. Некоторые вопросы системы советского права // Ученые записки ВИЮН. 1955. Вып 4. С. 3—27.
2 Брауде И. Л. Очерки законодательной
техники. М., 1958.
направления и процессы развития. Соответственно, в системе права находят свое выражение взаимосвязь норм права, их единство, а также подразделение (классификация) права, его норм на различные отрасли.
Ученый предостерегает: нельзя рассматривать отдельные отрасли права в полном отрыве от других. Система права — это его подразделение как единого целого на отдельные, но вместе с тем взаимосвязанные отрасли. Поэтому и на практике для решения сложных вопросов, например для выявления соответствующей нормы, судье необходимо обращаться не только к нормам данной отрасли, но и к другим отраслям права. Этот вывод, несомненно, важен как для развития общей теории права (особенно в плоскости формирования системного подхода к исследованию структуры права), так и для правоприменительной практики3.
По мнению И. Л. Брауде, попытки пересмотра существующей научной классификации права на отдельные отрасли на основании дополнительных, «субъективно понимаемых» признаков (например, учет всего ком-
3 Впоследствии вопросам системы права и систематизации законодательства был посвящен ряд работ сотрудников Института. См., например: Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963; Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / под ред. С. Н. Братуся, И. С. Самощенко. М., 1962.
плекса отношений, интересы практики в разрешении конкретных вопросов и т. д.) могут привести к тому, что любая научная и учебная правовая дисциплина может быть признана отдельной отраслью права.
Один из «краеугольных камней» высказываемых идей И. Л. Брауде состоит в том, что систему права надо строить как систему устойчивую, а не как подвижную классификацию, быстро изменяющуюся в зависимости от требований жизни. Однако подразделение единой системы права на отдельные отрасли вовсе не исключает, по мнению автора, возможности изучения одних и тех же правовых проблем разными юридическими науками. Система правовых наук и юридических учебных дисциплин, как представлялось ученому, не только может, но и должна быть шире, объемнее системы отраслей права. Поэтому в системе юридических наук наблюдаются такие явления, как отпочкование новых научных и учебных дисциплин, появление «новых линий размежевания» и образование вспомогательных комплексных научных специальностей. Благодаря комплексному изучению данных вопросов, подчеркивает ученый, образуются новые научные и учебные дисциплины.
В статье обосновываются такие комплексные учебные дисциплины, как колхозное право, транспортное право и его самостоятельная часть — морское право. В качестве отдельной учебной дисциплины, систематизирующей не только специальные вопросы гражданского, но в какой-то части и административного права, ученым предлагается курс жилищного права. Аналогичную позицию И. Л. Брауде занимает и в отношении такой специальной учебной дисциплины, как институт градостроительства, охватывающий вопросы административного, земельного и гражданского права. И. Л. Брауде выступает за необходимость разработки учебного курса строительного права, обосновывая идею тем, что правовые институты, регулирующие строительство, целесообразно изучать изолированно друг от друга.
И. Л. Брауде неоднократно подчеркивал мысль о том, что обоснование выделения какой-либо отрасли права в качестве отдельной (самостоятельной) предполагает выявление границ этой отрасли, в частности линии отграничения ее от других, смежных с ней отраслей права. В связи с этим автор, например, отмечал, что нет полной ясности при определении границ, отделяющих земельное право от таких смежных отраслей права, как гражданское и административное. Разве не созвучны идеи ученого дискуссии многолетней давности, снова и снова поднимаемой на страницах современной юридической литературы?
Проблемы формирования комплексных образований в контексте соотношения системы права и системы законодательства, размежевания границ между отдельными отраслями права по-прежнему вызывают острую научную поле-мику4. Некоторые теоретические вопросы уже разрешены5.
4 См., например: Милушин М. И. Проблемы формирования комплексных образований в законодательстве России. М., 2003; Бринчук М. М. Экологическое право в правовой системе // Актуальные проблемы государства и права. Труды ИГП РАН. 2009. № 3. С. 132—151; Литовкин В. Н. Жилищное законодательство и Концепция развития гражданского законодательства // Журнал российского права. 2010. № 1. С. 47—53.
5 Так, определяя место экологического права, С. А. Боголюбов пишет: «Длительные дискуссии о содержании и месте экологического права в системе российского права завершаются определением его как комплексной отрасли права и законодательства, учебной дисциплины, отрасли науки, сферы знаний» (Экологическое право / под ред. С. А. Боголюбова. М., 2006. С. 19). Аналогичную позицию занимает С. А. Боголюбов и в отношении земельного права: «Земельное право занимает самостоятельное место в общей системе права, поскольку оно направлено на регулирование конкретного по своей сущности вида общественных отношений, т. е. земельных отношений. Оно имеет свой предмет и свои методы правового регулирования этих отношений. Земельное право можно рассматривать в качестве отрасли
В настоящее время в условиях нарастающей тенденции интеграции правового регулирования усиливается взаимосвязь, взаимообусловленность норм разных отраслей права; все более очевидны процессы их взаимопроникновения. Предметом острейшей дискуссии остается проблема соотношения норм гражданского и земельного законодательства при регулировании земельных отношений, связанных с недвижи-мостью6. Некоторые ученые обращают внимание на «необоснованную интервенцию» гражданского законодательства в экологическое, в природоресурсное; достаточно остро стоит вопрос о доминировании норм экологического права при регулировании отношений в сфере хозяйственной, предпринимательской деятельности7.
Как показывает практика, многие вопросы, связанные с функционально взаимодействующими нормами разных отраслей законодательства, даже при том, что они так или иначе решены юридически, продолжают вызывать разногласия и требуют поиска более четких правовых конструкций, а в ряде случаев установления «жесткого» приоритета того или иного правового отраслевого режима. Все это требует взвешенного, дифференцированного подхода к проблеме развития комплексных образований, к определению границ размежевания между разными отраслями права — к проблеме, на которую одним из первых обратил внимание блестящий ученый ХХ столетия И. Л. Брауде.
О законодательной технике. Научнопрактический труд И. Л. Брауде «Очерки законодательной техники» не лишен
права, отрасли законодательства, правовой науки и учебной дисциплины» (Боголюбов С. А. Земельное право. М., 2010. С. 12).
6 См.: Научно-практические конференции и круглые столы Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (2004— 2008 гг.). М., 2009. С. 92.
7 См.: Боголюбов С. А. Земельное законодательство и концепция развития граждан-
ского законодательства // Журнал российского права. 2010. № 1. С. 38—46.
идеологических моментов в духе классовой оценки8. Между тем «идеологические элементы» работы не влияют на ее глубину и содержательность. Она представляет собой комплексное исследование законодательной техники. Структура книги такова, что она отражает узловые моменты проблемы: понятие законодательной техники; сочетание в законодательной технике вопросов науки и мастерства; общетеоретические предпосылки законодательной техники; структуру нормативного правового акта; предвидение толкования проектируемой нормы; язык правовой нормы; пробелы в нормативном правовом акте; технику опубликования нормативных правовых актов; вопросы систематизации нормативных правовых актов; и др.
Законодательная техника и редактирование. Что представляет собой законодательная техника? И. Л. Брауде возражает против ее понимания только как техники редактирования нормативных правовых актов (работы над текстом документа — прим. авт.). Редактирование проекта нормативного правового акта предполагает не только знание правил о языке нормативных правовых актов (об обороте речи), но и знание существа вопроса. «Отсутствие знания существа вопроса лишает редактирующего проект возможности продумать связь намечаемых норм», — пишет И. Л. Брауде. Кроме того, редактирующему проект нормативного правового акта необходимо: знать действующее законодательство по этим вопросам; быть знакомым с развитием этой отрасли законодательства; обладать умением излагать отдельно правила и нормативный акт в целом; и др.
8 «Законодательство не может иметь ни вечного, ни «общечеловеческого» содержания. Оно определяется волей господствующего класса, которая обусловлена экономическим положением этого класса.» «Законодательную технику нельзя рассматривать в отрыве от данной системы права. Социалистическое право закрепляет отношения двух дружественных классов рабочих и крестьян» (Брауде И. Л. Очерки законодательной техники. С. 7, 14).
Ученый делает вывод о том, что законодательная техника представляет собой не только правила о языковой подготовке нормативных правовых актов, но и знания о структуре нормативных правовых актов, определяемой в соответствии со всем действующим законодательством, об их связи с действующими нормативными правовыми актами и др.
О цели законодательной техники и ее связи с источниками права. И. Л. Брауде отмечает, «законодательную технику... нельзя полностью отделить от форм выражения воли государства, т. е. от источников права». При разработке проекта законодательного акта встает вопрос об установлении его формы как источника права (закон, подзаконный акт, санкционированный государством обычай). Здесь необходимо решить, соответствует ли форма проекта его содержанию, каково его взаимодействие с другими видами источников права. Нередко происходит так, что правила, установленные в подзаконном акте, опережают правовое регулирование на уровне закона, в связи с чем возникает необходимость в совершенствовании законодательства, принятии новых законодательных актов и т. д.
И. Л. Брауде подчеркивает взаимосвязь законодательной техники и применения норм права: «Органы государства, устанавливая правовые нормы, должны заранее учитывать условия, в которых эти нормы будут проводиться в жизнь»; «...всякий законодательный и другой нормативный правовой акт должен быть так построен и сформулирован, чтобы было в большей степени обеспечено его проведение в жизнь». Исходя из этого, И. Л. Брауде формулирует цель законодательной техники — обеспечивать такую четкость редакции, чтобы облегчать будущее толкование подготовляемых правовых норм: грамматическое, логическое, систематическое и историческое, а в соответствии с этим предупреждать возможное их распространительное и ограничительное применение. В настоящее время теоретики, как правило, обращают недостаточно внимания на такую деталь, как рас-
пространительное и ограничительное толкование правовых норм. Однако обращение к этому вопросу значимо для правоприменительной практики. В силу разного рода объективных и субъективных причин действительное содержание нормы права может не совпадать с ее буквальным текстом (быть шире или уже буквального текста). Таким образом, ограничительное и распространительное толкование необходимо в случаях, когда оно может и должно иметь место в правоприменительной практике. Условием этого является само содержание нормы и сложившаяся практика ее применения. В противном случае, т. е. когда содержание нормы не предполагает ограничительного и распространительного толкования, не исключено нарушение законности9.
Законодательная техника как составная часть учебной дисциплины. Вопрос о преподавании юридической техники (в данном случае мы используем понятие юридической, а не законодательной техники, так как первое — более широкое по объему10) как составной части курса общей теории права актуален сегодня как никогда. Преподаватели, читающие курс теории государства и права, не всегда отводят самостоятельное место технико-юридической проблематике. Между тем настало время не только включения юридической техники в качестве самостоятельного раздела в учебную дисциплину «Теория государства и права», но и обязательного чтения спецкурса «Юридическая техника» для студентов, аспирантов и др. Некоторые успехи в этой области уже достигнуты, о чем свидетельствует появление в последнее время достаточно большого числа учебных,
9 См.: Власенко Н. А. Теория государства и права: науч.-практ. пособие для самостоятельной подготовки студентов всех форм обучения. М., 2009. С. 193.
10 Под юридической техникой понимается совокупность приемов, правил, способов по подготовке и оформлению юридических документов, а не только законов и подзаконных актов. Законодательная техника является частью юридической техники.
научно-практических пособий по данному вопросу11.
Юридическая техника, законодательная техника и законодательная политика. Ядром работы «Очерки законодательной техники» является определение юридической техники и постановка вопроса о соотношении юридической техники и законодательной техники. Согласно И. Л. Брауде юридическая техника должна охватывать правила подготовки, структуры и стиля нормативных правовых актов и где-то содействовать эффективности толкования правовых норм, техники их применения судебными и административными органами, составления структуры и формы судебных решений (приговоров) и административных актов.
Законодательная техника определяется И. Л. Брауде как часть юридической техники, которая используется при разработке нормативных актов (постановлений, решений, распоряжений, приказов, инструкций, правил, положений, уставов и др.). Надо отдать должное автору: он уже тогда, по сути, выделял технико-юридический инструментарий в праве и правовой деятельности. Заметим, что только сейчас проблема юридического инструментария стала приобретать самостоятельное значение и к ней приковано внимание отечественной юридической науки.
11 См., например: Ботин А. Г., Кузнецов В. В. Как правильно составить судебные документы: приговоры, кассационные определения: пособие для судей. М., 2003; Власенко Н. А. Законодательная технология. Теория. Опыт. Правила: учеб. пособие. Иркутск, 2001; Он же. Основы законодательной техники: практическое руководство. Иркутск,
1995; Законодательная техника / под ред. Ю. А. Тихомирова М., 2000; Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование / под ред. В. М. Баранова Н. Новгород, 2001; Каргин К. В. Юридические документы: вопросы разработки и применения. Н. Новгород, 2006; Юридическая техника: учеб. пособие по подготовке законопроектов и иных нормативных правовых актов органами исполнительной власти / под ред. Т. Я. Хабриевой, Н. А. Власенко. М., 2009.
В связи со сказанным И. Л. Брауде приходит к важному выводу, касающемуся соотношения законодательной техники и законодательной политики: «Законодательная политика предопределяет законодательную технику». И это действительно так. Вопросы, регулировать ли отношения новым законом или сохранить в силе действующий закон, создать ли новый правовой институт или нет, — это вопросы законодательной политики. А вот как оформить с точки зрения характера, структуры и языка нормативный акт — решает законодательная техника.
Наука и законодательная техника. Определений законодательной техники достаточно много. Пожалуй, одно из самых оригинальных сформулировал И. Л. Брауде. Законодательная техника — сочетание науки и мастерства. Это емкое определение возникло не случайно.
Во-первых, в переводе с греческого слово «техника» (1еЛпе) — искусство, ремесло, мастерство. Действительно, подготовка нормативного правового акта требует литературного мастерства, глубоких профессиональных знаний, творческого подхода, эстетического вкуса.
Во-вторых, одно из значений слова «техника» — методы (способы) деятельности по созданию вещей или совершению действий. Методы труда над разработкой, оформлением и опубликованием нормативных правовых актов создаются в результате накопления огромного опыта, образования определенных навыков изложения законов и других нормативных правовых актов, учета итогов их опубликования, применения и толкования. Таким образом, методы работы над проектами нормативных актов научно обоснованы.
Кроме того, в нормативных правовых актах, по мысли Брауде, часто содержатся выводы, основанные на достижениях науки, изобретениях и открытиях. Выводы развития науки и достижения техники лежат в основе общесоюзных государственных стандартов (ГОСТов) и технических условий, которым должна соответствовать продукция промышленных предприятий, в основе строи-
тельных и санитарных правил, противопожарных мероприятий, техники безопасности и т. п. В итоге И. Л. Брауде заключает: «Наука и практика неразрывны, ибо наука — это обобщение практики. Техника не может развиваться без соответствующего развития науки, как и наука без соответствующего развития техники. Наука лежит в основе, направляет и обогащает законодательные акты».
Экономическая обоснованность проекта закона. И. Л. Брауде считает, что подготовляемый нормативный правовой акт необходимо внимательно рассмотреть с точки зрения его соответствия экономическим отношениям. Согласно марксистской теории и по мнению ученого экономика является базисом, а право — надстройкой. В связи с этим подходом право должно соответствовать задачам и целям экономического развития.
Вопрос об экономическом обосновании проектов законов очень важен и в настоящее время. Так, участие Правительства РФ в законотворчестве посредством подготовки обязательных заключений по законопроектам предусмотрено ч. 3 ст. 104 Конституции РФ. В связи с этим справедливо замечание А. И. Абрамовой: «Следует отметить пока еще недостаточную регламентацию процедур участия Правительства в работе с законопроектами, требующими обязательного заключения»12; «особо должно быть отмечено, какие возможные негативные последствия и коллизии в экономическом плане может вызвать проектируемый закон, способствует ли он скоординированному решению вопросов в сфере государственной финансовой деятельности в целом».
О технологии подготовки законопроектов. И. Л. Брауде отдельно останавливается на том, что должен делать юрист-редактор, проверяя соответствие правил подготавливаемого нормативного акта выводам науки. По мнению ав-
12Абрамова А. И. Законодательный процесс в Российской Федерации: проблемы и перспективы: науч.-практ. пособие. М., 2005. С. 132.
тора, юрист-редактор обязан не ограничиваться вопросами внешней редакции проекта, а ознакомиться с его обоснованием и другими материалами и сверить их с формулировкой вступительной части проекта и отдельных норм.
Юрист-редактор должен иметь доступ к соответствующей информации, и только тогда возможна эффективная работа по подготовке проекта закона или его экспертиза. И. Л. Брауде пишет: «Он (юрист-редактор — прим. авт.) должен иметь возможность ознакомиться со всеми материалами, обосновывающими проект, сопоставить проект с действующими нормативными актами и высказать свое мнение по содержанию, структуре и форме проекта, а при самостоятельной разработке проекта — представить всесторонне продуманный проект».
О кодификации законодательства. Кодификация играет колоссальную роль в развитии законодательства как согласованной устойчивой системы13. В период становления советского права особое значение придавалось принятию кодифицированных актов с целью упорядочить и привести в единую систему весь массив законодательных актов, а также повысить качество законодательства.
Особенностью кодификационной деятельности советского периода было принятие кодификационных актов двух видов — кодексов и основных начал законодательства, что отражало специфику советского государственного и правового устройства, свойственное ей сочетание централизации и федерализма14.
И. Л. Брауде определяет кодекс как «свод (совокупность) систематизированных, проникнутых единством норм отдельной отрасли права»15. Согласно ав-
13 См.: Рахманина Т. Н. Актуальные вопросы кодификации российского законодательства // Журнал российского права. 2008. № 4. С. 31—32.
14 См.: ВасильеваЮ. В. Кодификация российского законодательства о социальном обеспечении: теоретические и практические проблемы: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 14.
15 Брауде И. Л. Очерки законодательной
техники. С. 41.
тору кодекс и «основные начала» («основы») не суть одно и то же. Отличие указанных кодифицированных актов — в степени детализации правового регулирования.
Установление основных начал или основ той или иной отрасли законодательства предполагает дальнейшее их развитие в последующих, более подробных законодательных актах. В отношении «основных начал» или «основ» законодательства, отнесенных к компетенции Союза ССР, последующими их развивающими законодательными актами должны были быть законодательные акты («законодательство») союзных республик.
Таким образом, «основы» являются актами высокой степени обобщения, нормы которых развиваются в законодательстве союзных республик.
В кодексе, по И. Л. Брауде, излагаются как основные, так и развивающие их положения, сгруппированные по правовым институтам. В связи с этим автор пишет, что, как правило, структура кодекса такова, что он содержит общую и специальную части. Общая часть кодекса — это общие положения, распространяющиеся на все специальные части того же кодекса и выделенные лишь для того, чтобы те же общие для всех правовых институтов положения не повторять в каждой части кодекса.
Кодекс конкретизирует и детализирует нормы, регулирующие данную отрасль общественных отношений. Он, отмечает И. Л. Брауде, не может ограничиться установлением лишь общих принципов регулирования (как это происходит с «основами» — прим. авт.). Однако пределы детализации правовых институтов могут быть установлены в различного рода юридических документах. Для одних институтов достаточно разрешения в кодексе лишь наиболее важных вопросов, для других целесообразно предусмотреть по возможности полно выявившиеся на практике применения вопросы16.
Разграничение компетенции в области принятия кодифицированных актов между центром и союзными республиками, рассмотренное И. Л. Брауде, «предвосхитило» современный аспект проблемы. Так, по мнению Ю. А. Тихомирова, принятие в субъектах Российской Федерации кодексов (библиотечного, избирательного, музейного, трудового и др.) едва ли оправданно по двум причинам. Возможно излишнее дублирование или нарушение федеральной законодательной компетенции. Кроме того, форма кодекса неадекватна характеру и объему регулируемых им отно-шений17.
Модель распределения полномочий по принятию кодифицированного законодательства, созданная в советское время, не раз «примеривалась» современными исследователями на российскую правовую действительность. Однако идея возложить на органы законодательной власти субъектов Российской Федерации обязанность по принятию кодексов в развитие федеральных основ законодательства представляется пока несостоятельной в силу сказанного выше.
Судебное нормотворчество, или к вопросу о прецедентном праве. И. Л. Брауде, как опытнейший юрист, не мог не видеть проблемы нормотворчества высшей судебной инстанции, в то время одной — Верховного Суда СССР. В настоящее время в связи с мифом о проблемах так называемого прецедентного права ряд авторов говорят о судебном нормотворчестве как о признаке нынешнего правового регулирования. И. Л. Брауде в связи с этим пишет, что в одном из «постановлений Пленум Верховного Суда СССР не ограничился руководящими указаниями по вопросам судебной практики на основании решений, принятых по рассмотренным Верховным Судом СССР конкретным судебным делам, но стал на путь право-творчества»18. Далее он поясняет, что
17 См.: Тихомиров Ю. А. Кодекс среди законов // Право и экономика. 2002. № 2. С. 3.
18 Брауде И. Л. Очерки законодательной техники. С. 45—46.
«Пленум Верховного Суда СССР счел возможным установить размеры квартирной платы для жилых помещений в сельских местностях. В том же порядке нормотворчества Пленум установил условия выселения съемщиков из домов личных собственников». Ученый объясняет данную ситуацию следующим образом: «Такую нормотворческую деятельность Верховного Суда СССР можно объяснить запросами жизни, острой необходимостью безотлагательно разрешить существенные для граждан вопросы, отсутствием возможности дальше ждать разрешения этих вопросов в порядке законодательства республик и т. п., но эти соображения недостаточны для признания за Верховным Судом СССР права на нормотворчество».
Об однородности юридических норм. Некоторые авторы к числу требований юридической техники относят так называемую однородность юридических норм, под которой понимается помещение вновь принятых норм в уже существующие правовые массивы по признаку их однородного содержания. С одной стороны, это можно понять: комплексность, присутствие норм в разных по содержанию и цели нормативных правовых актах всегда порождали трудности их толкования и установления связей между вновь принятыми юридическими правилами и уже действующими. Однако очевидно, что в полной мере реализовать данные требования вряд ли возможно в силу объективных причин. Это отмечал и И. Л. Брауде: «Техника законодательства поэтому не может выдвигать требования о выделении в проект каждого нормативного акта лишь норм одной отрасли права. Кроме того, при отсутствии четких границ между отраслями права выполнение такого требования повлекло бы практически совершенно излишние споры о точных показателях отнесения отдельных норм к той или иной отрасли права, о способах изложения отраслевых норм, о методах соединения норм и тому подобных нежизненных, практике ненужных попыток. Само собой разумеется, что недопустимо соеди-
нять в одном нормативном акте по существу разные и вовсе не связанные между собой вопросы»19.
Далее ученый еще более категоричен: «Требование включения в законодательный акт только норм, относящихся к данной отрасли права, недопустимое для текущего законодательства, необоснованно и для кодексов и основ отраслевого законодательства». Автор поясняет, что для крупных и принципиально важных нормативных правовых актов характерны большой круг регулируемых отношений, их общественная значимость.
Абстрактность юридической нормы и правоприменительное усмотрение. Пожалуй, впервые в отечественной правовой науке была установлена связь между такими достаточно смежными правовыми явлениями, как законодательная техника, абстрактность юридической нормы и правоприменительное усмотрение. И. Л. Брауде пишет: «Всякая правовая норма абстрактна. В ней всегда отражаются не все, а лишь типичные и важные черты регулируемого общественного отношения. Остальные, т. е. менее важные, черты уточняются (конкретизируются) практикой в каждом отдельном случае в соответствии с фактическими обстоятельствами, складывающимися в жизни».
Далее автор обращает внимание на такую деталь, как степень абстракции юридических норм в связи с их расположенностью в общей и особенных частях действующих в тот период кодифицированных законов, и, в частности, отмечает следующее: «В этой связи возникает и еще более общий вопрос: целесообразно ли помещать в начале нормативного акта нормы, общие для всех разделов акта? Опыт утвердительно отвечает на этот вопрос. Общая часть это как бы коэффициент, выводимый за скобки всех последующих специальных норм. Наличие общих положений может облегчить разрешение вопросов в конкретных случаях и способствовать
проведению последовательной системы внутри той же отрасли права»20.
И. Л. Брауде в своих рассуждениях об уровне абстрактности норм права подводит следующий итог: «Различия в степени абстрактности, в определении вида и подвида регулируемых общественных отношений не превращают нормативный акт в разрешение дела на основе конкретного фактического состава». Здесь подчеркивается такой важный прием юридической техники, как абстрактность, обеспечивающая важнейшее свойство юридических норм права — неопределенность. В юридической литературе уже обращалось внимание на многогранность свойства правовой неоп-ределенности21. Здесь рассуждения И. Л. Брауде наталкивают еще на одну слабо исследуемую деталь свойства неопределенности в праве. Дело в том, что абстрактность (или, по Брау-де,типизацияобщественных отношений в правовой норме) — одно из проявлений неопределенности в праве. Однако, «типизируя» регулируемые правом отношения, т. е. отстраняясь от конкретики, мы достигаем определенного уровня неопределенности юридической нормы, ее главного свойства. Уровень типизации или неопределенности правового предписания может быть неодинаков, и И. Л. Брауде разрешает эту проблему так: «Вопрос о степени абстрактности проектируемой нормы может быть решен лишь на основе типизации отношений, регулируемых проектом нормативного акта. Нормативный акт может идти далеко в характере и степени типизации отношений, но может ограничиться лишь некоторыми общими признаками. Вряд ли здесь может быть дано
единое для всех случаев жизни реше-
22
ние вопроса»22.
20 Брауде И. Л. Очерки законодательной техники. С. 58, 59.
21 См.: Власенко Н. А. Неопределенность в праве: понятие и пути исследования // Российское правосудие. 2006. № 7. С. 4—12.
22 Брауде И. Л. Очерки законодательной
техники. С. 59, 66.
И. Л. Брауде хорошо понимает связь между определенностью юридического предписания, его уровнем и правоприменительным усмотрением. В одном из примеров он, в частности, отмечает, что включение перечня или другого указания в закон «сделало бы его более определенным и резко сократило бы пределы судейского усмотрения... Законодатель не счел возможным пойти по этому пути. Он предпочел путь свободной оценки судом...».
Таким образом, ученый продемонстрировал роль законодательной техники в достижении абстрактности юридической нормы и одновременно подчеркнул важность института усмотрения правоприменителя, в частности судебного.
О правовых «уточнениях», или дефинициях. Современное законодательство изобилует дефинициями; уже считается плохим тоном начинать подготавливать проект нормативных правовых актов без формулирования дефиниций, и тем более завершить работу над проектом не имея таковых.
И. Л. Брауде на проблеме правовых дефиниций останавливается специально. Интересно и то, что он называет их правовыми уточнениями, в частности, замечая: «Существуют широко распространенные понятия, которыми закон может оперировать без их правового уточнения».
Относительно необходимости и числа дефиниций в нормативном правовом акте ученый предлагает следующее решение: широко распространенные понятия освобождают от необходимости давать в законе их определения23. Автор справедливо полагал, что сами по себе они достаточно понятны и не требуют формулирования их признаков в законе. «Другие понятия, как бы общеупотребительны они ни были, требуют их определения в законе, например, местожительство, добросовестность и др.»
Таким образом, И. Л. Брауде предлагает совершенно разумное решение проблемы дефиниций в текстах нормативных правовых актов: понятия, устоявшиеся и общеизвестные, не требуют
23 Там же. С. 66, 67.
нормативной правовой расшифровки, и наоборот: понятия, не имеющие устойчивых дефиниций, спорные и неоднозначные в практической жизни, предполагают «правовое уточнение».
Об отсылках и примечаниях. И. Л. Брауде справедливо полагает, что отсылки к другим статьям того же законодательного акта полезны лишь в том случае, если такие статьи полностью применимы. Если же они применяются не полностью, а лишь частично («соответственно», как иногда излагается в нормативном акте), то отсылка к другой статье может породить неясности. И еще одно осторожное суждение высказывает ученый: «Допустимы ли отсылки в законе к актам, которых еще нет? Такие отсылки следует признать, как правило, нецелесообразными».
Относительно примечаний И. Л. Брауде еще более строг: «Не должно быть в нормативном правовом акте примечаний. К сожалению, их много в действующих кодексах... При этом иногда в примечании указываются исключения из установленного правила, а иногда в примечании даются даже определения общих понятий»24. Аналогичное высказывание находим и относительно приложений к текстам законов как недостаточно известному приему законодательной техники и в настоящее время. И. Л. Брауде пишет: «Нецелесообразно отнесение одних норм в текст нормативного акта, а других норм — в приложения. Такое подразделение может быть иногда понятно, как придание приложениям меньшего правового значения. Да и технически пользование нормативным актом, состоящим из положений, изложенных частично в самом акте, а частично в приложениях к нему, затруднительно».
Несомненно, ученый верно подмечал необходимость строгой композиции нормативного правового текста. Изобилие примечаний в текстах законов и других нормативных правовых актах недопустимо, как недопустимо и изложение там важных составляющих содержания до-
кумента. Автор где-то предвидел необходимую связь между нормотворческой графикой и структурой документа25.
О стиле нормативных правовых актов. Особое внимание И. Л. Брауде уделяет языку законодательных текстов. Из конкретных правил изложения нормативных правовых актов ученый указывает на недопустимость так называемых фразеологических «длиннот», т. е. сложных предложений, трудно читаемых и, соответственно, препятствующих быстрому и эффективному усвоению мысли нормоустановителя. «Краткость, ясность и четкость — одно из несомненных достоинств нормативного акта».
Интересны суждения И. Л. Брауде об использовании в нормативных правовых текстах архаизмов. Ученый задается вопросом: «Допустимы ли в законе старинные, не употребляемые практически в жизни термины?». И далее отвечает: «Если речь идет о названии правовых институтов, то исторически сложившиеся их наименования нередко целесообразно сохранять. Если речь идет о старинных, вышедших из употребления словах, выражениях, оборотах речи, то они, конечно, недопустимы».
Архаизмы, как и историзмы, — часть пассивной лексики, которая, безусловно, вытесняется современной. Однако это не означает, что они не используются и не модернизируются. Исследование современного законодательства показывает, что отраслевое законодательство не только сохраняет такого плана лексику, но и активно использует ее (лесное, земельное и др. законода-тельство)26.
И. Л. Брауде обращает внимание на недопустимость использования так называемых почти созвучных терминов. Говоря современным языком, автор выступает за необходимость быть осмотрительным при использовании в зако-
25 Подробнее о нормотворческой компо-зиционности документов см.: Власенко Н. А. Язык права. Иркутск, 1997. С. 128—142.
26 О правилах использования архаизмов см.: Юридическая техника / под ред. Т. Я. Хабриевой, Н. А. Власенко. С. 79.
нодательных текстах синонимирую-щих понятий и терминов. Синонимы — редко встречающаяся вещь, и каждое сочетание имеет свое смысловое значение, что может усложнить применение юридических норм, их содержащих,
27
на практике27.
Автор возражает против введения в текст законов и других нормативных правовых актов канцеляризмов, искусственных (надуманных) слов и выражений (жилплощадь, зеленые насаждения и др.). О технических терминах автор пишет следующее: «Технические термины в нормативном акте полезны лишь в том случае, если они вносят большую ясность в правило или если без них обойтись нельзя».
В итоге автор заключает: «Язык нормативного акта должен быть простым, живым, народным».
Особо отметим, что язык права и язык закона стал предметом ряда научных исследований сотрудников ИЗиСП28.
Идеи И. Л. Брауде и развитие отечественной правовой науки. И. Л. Брауде был одним из тех ученых-право-ведов, которые оставили особый след в правовой науке. В его научных трудах, уже ставших историей, юристы продолжают находить глубокие мысли о праве, которые помогают им лучше понять и проникнуть в сущность тех или иных правовых явлений. В настоящее время ИЗиСП подготовил к печати издание «Избранное» И. Л. Брауде, куда вошли его теоретические работы. В этой книге содержатся объемная
27 Подробнее об использовании синонимов см.: Власенко Н. А. Язык права. С. 60—71.
28 См., например: Язык закона / под ред.
А. С. Пиголкина. М., 1990.
вводная статья о жизненном и творческом пути ученого, суждения о значимости его идей и его вкладе в отечественную правовую науку. Научные разработки И. Л. Брауде по правотворчеству и юридической технике оказали значительное влияние на научное творчество ведущих ученых ИЗиСП. В приложении к названной книге приводится обширный список научных работ сотрудников Института, впоследствии развивавших теоретические идеи И. Л. Брауде29.
29 См., например: Лазарев В. В. Пробелы в праве и пути их устранения. М., 1974; Закон: создание и толкование / под ред. А. С. Пиголкина. М., 1998; Хабриева Т. Я. Толкование Конституции Российской Федерации: теория и практика. М., 1998; Тихомиров Ю. А., Котлевская И. В. Правовые акты. М., 1999; Юридическая техника: учеб. пособие по подготовке законопроектов и иных нормативных правовых актов органами исполнительной власти / под ред. Т. Я. Хабриевой, Н. А. Власенко. М., 2009; и др.
Н. А. Власенко,
заведующий отделом теории законодательства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор;
Т. Н. Рахманина, ведущий научный сотрудник отдела теории законодательства
ИЗиСП,
кандидат юридических наук;
Е. Е. Рафалюк,
научный сотрудник отдела теории законодательства
ИЗиСП,
кандидат юридических наук
