CC BY
122
11 Kayser W. Op. cit. S. 90. 12Томашевский Б.В. Ук. соч. С 92, 95. пМелетпнский Е. М. Ук. соч. С. 254. 14Там же. С. 256.
Kleist Н. von. Ges. Werke in vier Bdn. Bd 3. Brl., 1955. S. 391. 16 Клей CT Г. фон. Драмы. Новеллы. M., 1969. С. 439. 11 Там же. С. 514. '«Там же С. 549. 19Там же. С. 563. 20 Там же С. 439.
Т.А. Екимова
«ТЕНЬ ФОНВИЗИНА» A.C. ПУШКИНА В КОНТЕКСТЕ ДВУХ ЭПОХ
«Писать о Пушкине — значит писать о целой русской литературе». Эти слова принадлежат В.Г. Белинскому, их смысл и значение не утрачены с течением времени, наоборот, они подтверждаются всякий раз, когда нам приходится снова и снова обращаться к творчеству поэта и его связям с литературой и культурой допушкинской или послепушкинской поры. Влияние пушкинского гения на последующую литературу и культуру весьма ощутимо, и очень часто, оценивая творчество того или другого поэта, мы сравниваем его с эталоном поэзии, каковым для нас традиционно и незыблемо является A.C. Пушкин. Мы отмечаем пушкинские мотивы, пушкинские темы, пушкинские традиции в творчестве Лермонтова, Некрасова, Блока. Есенина, Маяковского, Булгакова и других поэтов и писателей. А вот связь творчества поэта с культурой и литературой XVIII века всегда воспринимается как что-то незначительное, имеющее только статус историко-литературного комментария, и, наверное, в большей степени потому, что для людей двадцатого века XVIII век — это глубокая история, почти древность.
Связи Пушкина с историей, культурой, литературой той эпохи многообразны, сложны, динамичны. В литературно-общественном сознании людей пушкинской эпохи произведения поэтов и писателей прошедшего века воспринимались еще как живое явление литературы. Для Пушкина XVIII и XIX, с одной стороны, — разные эпохи в историческом, эстетическом, философском, политическом отношении, но с другой стороны, он тонко ощущал связь времен, видел истоки развития русской литературы в глубинах XVIII века. Отсюда проявление особой пушкин-
ской мудрости в отношении к писателям и поэтам той эпохи. Потом В.Г. Белинский скажет, что Пушкин один сам не смог бы сделать поэзию высоким искусством, художеством, и сравнит поэзию Пушкина с морем, которое наполнилось водами малых и больших рек, каковыми являлись поэты XVIII века: «...море больше и важнее рек, но без них оно не могло бы образоваться».
XVIII век для Пушкина — это не только глубокая старина, но и та культура, которая составляет основу ее современного состояния. Имена Ломоносова, Сумарокова, Богдановича, Державина, Фонвизина, Княжнина хорошо были известны читателям и окружены восторгом и пиететом. Пушкин на торжественном акте в лицее перед Державиным читает сочиненное к этому событию стихотворение «Воспоминания в Царском Селе», которое следует высокой гражданско-героической линии в русской поэзии: О, громкий век военных споров, Свидетель славы Россиян! Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов, Потомки грозные славян, Перуном Зевсовым победу похищали; Их смелым подвигам страшась дивился мир; Державин и Петров героям песнь бряцали Струнами громозвучных лир. Своими стихами юный поэт растрогал старика, и тот назвал его новым Державиным. Потом в «Евгении Онегине» Пушкин поиронизирует над этим событием:
Старик Державин нас приметил И, в гроб сходя, благословил.
Немного позже придет трезвость оценок и даже критика писателей и поэтов прошлого века, более того, высказывания поэта в их адрес могут показаться иногда чрезмерно резкими,'иногда противоречивыми. Он осуждал застой, консерватизм, приверженность канонам, но с восторгом писал о сильных сторонах литературы XVIII столетия — ее сатирической и гуманистической направленности, о ее тяготении к изображению реальных картин жизни. Он требует от современных критиков, чтобы они по достоинству оценили роль каждого поэта и "писателя в истории русской культуры: «Ломоносов, Державин, Фонвизин ожидают еще египетского суда. Высокопарные прозвища, безусловные похвалы, пошлые восклицания уже не могут удовлетворить людей здравомыслящих»1.
Огромное влияние на творческое сознание A.C. Пушкина оказал Д.И. Фонвизин. Он неоднократно обращался к личности Фонвизина, оживлял в своих произведениях образы его героев,
часто в своем творчестве опирался, по словам Ст. Рассадина, «то на одну, то на другую фонвизинскую строку».
В сатирической поэме «Тень Фонвизина» (1815), рожденной полемикой между литературными обществами «Арзамас» и «Беседой любителей русской словесности», поэт использует условный прием — возрождение давно умершего писателя Фонвизина. Тот заскучал в «мире теней» и «увидеть вздумал мир земной». Пушкин строит свою поэму, отталкиваясь от фонвизинско-го «Послания слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке», в котором автор обращается к своим слугам с философским вопросом: «На что сей создан свет?» Вопрос о смысле мироздания волновал людей эпохи Просвещения. У Фонвизина этот серьезный вопрос подается в форме шутливой беседы со слугами, тем самым снижается его философская значительность и само послание превращается в едкую, язвительную сатиру на современные нравы. Если для дядьки Шумилова миропорядок имеет характер незыблемого закона и он не смеет рассуждать «о боге и о свете», то кучер Ванька, повидавший свет, имеет о нем свое суждение: «... дурен здешний свет», «неправдою живет», везде один обман. А лакей Петрушка, не озадачивая себя философским вопросом о смысле жизни, просто подстраивается под нее. Для него этот мир — «ребятская игрушка», и надо уметь играть в нее. A.C. Пушкин следует за Фонвизиным в оценке людского общества, в его поэме Фонвизин движим целью — увидеть, изменился ли свет. Вывод Фонвизина печален:
Весь свет бездельная игрушка, И нет в игрушке перемен.
Когда-то, во времена Фонвизина, истинные поэты обличали общественные пороки, противопоставляя им идеал, основанный на законах разума, целесообразности, чувствуя свою ответственность за состояние «сего света». У Фонвизина одна надежда на современных поэтов, поэтому ему во время своего путешествия захотелось «певцов российских посмотреть». По сути дела во имя этого и пишется поэма. Пушкин делает знаменитого сатирика судьей современных писателей, поэтов, издателей. По убеждению Пушкина, тот имеет право на это и не только потому, что он писатель знаменитый, заслуженно «лаврами повитый», но прежде всего потому, что он «невежде бич и страх». Фонвизин, обладая сатирическим даром, умел все забавно высмеять, остро подметить в жизни смешное, недостойное. Сатирический дар Фонвизина, его оценивающий взгляд становится для Пушкина способом, с помощью которого он высмеивает устаревшее, консервативное в литературе, мешающее ее развитию. Образцом ретрограда в поэзии для него является Д. Хвостов, пишущий канонические оды, жанр
которых в современной литературе явно утратил свое общественное и литературное значение.
Граф Хвостов был мишенью для пародий арзамасцев. Однажды Жуковский, Дашков, Воейков и А. Тургенев написали на него коллективную пародию, в которой каждому из них принадлежала одна строчка.
Се росска Флакка зрак! Се тот, кто, как и он, Выспрь быстро, как птиц царь, нес звук на Геликон. Се лик од. притч творца, муз чтителя Свистова, Кой поле испестрил российска красна слова!
Это «надпись» к портрету Хвостова, в которой виртуозно высмеивается архаический стиль, приверженцем которого был Хвостов. Фонвизин становится свидетелем процесса творчества этого поэта: он «чертил, вычеркивал, потел». Свои оды Хвостов сочиняет не по поэтическому вдохновению, а изготавливает, мастерит, как ремесленник. Пушкин издевается над горе-поэтом: Поутру оду смастерил И сю город усыпил.
Спустя 10 лет. Пушкин напишет «Оду его сият. гр. Дм.Ив. Хвостову» — прямую пародию на Хвостова с издевательским приглашением занять место умершего Байрона: Он лорд — граф ты! Поэты оба! Се, мнится, явно сходство есгь.
Но это не только пародия. Ю. Тынянов увидел полемический слой в содержании этого стихотворения, направленный против попыток Кюхельбекера и Рылеева сделать оду активным жанром современной литературы. По словам Тынянова, ода Хвостову «явилась полемическим ответом воскресителям оды, причем пародия на старинных одописцев явилась лишь рамкою для полемической пародии на современного воскресителя старой оды Кюхельбекера и на защитника новой оды Рылеева»2. Пушкинское шутливое стихотворение содержит важные для него мысли о перспективах современной поэзии, об ее эстетических законах: «Жанр и стиль полагались не производными от актуальной темы (какою была смерть Байрона) второстепенными факторами, а реальными способами претворения, осуществления художественной задачи»'. Сам же Пушкин отозвался на смерть Байрона стихотворением «К морю», придав теме судьбы человека современное политическое и философское звучание
В поэме Пушкина «Тень Фонвизина» герой строг и грозен: в современной литературе он находит одних «худых писцов», приверженцев старины, литературной традиции, и от скуки готов умереть снова, как вдруг вспоминает о «певце Екатерины» — Державине. Но вместо былого пиетета у Пушкина по отношению
к великому поэту ироническая насмешка. Державин показан в домашнем быту, глубоким стариком, выпавшим из современной жизни. Он по-прежнему пишет оды, пытаясь их пристроить к современности и ими отразить и измерить современную жизнь. В процитированных Державиным новых поэтических строчках высокий стиль, архаизмы и старославянизмы, перенасыщенность мифологическими именами, составные эпитеты, чрезмерная патетика и — никакого смысла. Пушкин как будто специально подчеркивает в стихах Державина те черты, которые составили не силу, а слабость его поэзии. А Фонвизину стало больно за Державина, ведь когда-то он «звучной лирой» возгремел, затмив поэтическую славу Ломоносова, когда-то он мог быть в поэзии великим, заявляя гордо:
Я царь — я раб — я червь я бог! но не сумел подняться над собой, не смог почувствовать новые потребности времени, остался в XVIII веке. Перефразируя эту строку, Пушкин дает низкую оценку Державину как современному поэту:
Ты бог — ты червь, ты свет — ты ночь.
Смысл путешествия тени Фонвизина по русской литературе — высмеять бездарных или переживших свой талант поэтов, пробудить ото сна современные таланты, чтобы взошел в русской литературе новый гений в поэзии.
Литература и история XVIII века была той почвой, на которой произрастало творчество великого Пушкина, просветительские идеалы XVIII века были восприняты им как живое наследие, и через них он смотрел на свою эпоху. Он чувствовал свою личную причастность к историческим событиям России, ибо его предки участвовали в них. Он в своих произведениях стремился осмыслить их судьбу, свою собственную и судьбу России. Очевидно, это один из факторов, который обусловил осознание A.C. Пушкиным глубокой и прочной связи своей жизни и своего творчества с XVI11 веком.
ПРИМЕЧАНИЯ
| Пушкин A.C. Собр. соч.: В 10 т. М., 1981. Т.6. С. 69. 2Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1969. С III. * Новиков В.Л. Книга о пародии. М., 1989. С. 366.
