CC BY
54
Вестник ПСТГУ
Серия II: История. История Русской Православной Церкви.
Воронцова Ирина Владимировна, канд. богословия, канд. ист. наук
ст. науч. сотрудник ПСТГУ
2019. Вып. 88. С. 11-24
Б01: 10.15382Миг11201988.11-24
Российская Федерация, 127051 г. Москва, Лихов пер., 6/1, ком. 219
ОИСГО: 0000-0002-0272-6513
Тематика статей А. В. Карташева в газете «Страна» 1906—1907 гг.
В СВЕТЕ ПРОГРАММНЫХ АСПЕКТОВ ДВИЖЕНИЯ
РЕЛИГИОЗНОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
*
ЗА церковную реформу
Аннотация: В 1906—1907 гг. благодаря своим статьям острой критической направленности в адрес Православной Церкви А. В. Карташев стал одним из лидеров движения за радикальную церковную реформу в России. Автор задается вопросом: как случилось, что А. В. Карташев принял доктринальное учение «неохристианства» о «святости плоти» и придерживался его свыше 10 лет? Тематика статей 1906—1907 гг. в газете «Страна» отразила этап личной эволюции А. В. Карташева от «ученичества» в «неохристианстве» — к самостоятельным выводам о том, каковы те акценты церковной реформы, которые необходимы стране после проведения конституционных реформ. На материале публицистики А. В. Карташева 1906—1907 гг. и понятийных формул «нового религиозного сознания» автор статьи показывает, что А. В. Карташев в эти годы отрицал возможность обновления Русской Церкви по многим параметрам, но при этом совмещал свой критицизм с любовью к христианству и верой в его социальные перспективы. В ходе рассмотрения главной темы освещаются отношения А. В. Карташева с представителями «левого крыла» церковно-реформаторского движения и причина критики последних «неохристианами».
Антон Владимирович Карташев — личность в новейшей истории России и Русской Церкви известная и неоднозначная. Немногих ученых, занимавшихся его творчеством, А. В. Карташев интересовал как историк со своим методом подхода к проблемам всеобщей истории1, как либеральный2 культурно-общественный
* Статья подготовлена при поддержке РФФИ. Проект № 18-09-00172 «В поисках Святой Руси: биография А. В. Карташева (1875-1960)».
1 Антощенко А. В. «Евразия» или «Святая Русь»? Российские эмигранты «первой волны» в поисках исторического самосознания: дис. ... д-ра ист. наук: 07.00.09. СПб.: СПбГУ, 2004; Золаев А. Л. Исторические воззрения А. В. Карташева и историография русского зарубежья: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. М.: РУДН, 2005; Сахаров А. Н. Апостол «Святой Руси» (Антон Владимирович Карташев) // Отечественная история.1998. № 5. С. 89-107.
2 Бычков С. П. Антон Владимирович Карташев. Годы становления личности ученого (1875-1906) // Вестник Омского университета. 1998. Вып. 1. С. 62-65; Он же. Антон Владими-
И. В. Воронцова
деятель 1917—1918 гг.3, как одна из ключевых фигур Богословского Свято-Сергиевского института в Париже. Одни исследователи подходили к нему как к «человеку с парадоксальной биографией и еще более парадоксальным творчеством»4; другие (Антощенко, Бычков, Золаев, Сахаров) — как к мыслителю, видевшему «залог воссоздания Святой Руси» ( «новой симфонии») в духовном опыте религиозной интеллигенции, имевшему свое видение исторического развития человечества. В последнее время предложена парадигма о христианском подходе А. В. Карташева к истории в соответствии с принципом халки-донского догмата5 о неслиянном, нераздельном и непреложном соединении в Иисусе Христе Сыне Божием двух природ — божеской и человеческой. Истоки этой парадигмы — в творчестве Антона Владимировича 1902—1910-х гг., но этот аспект почти не анализируется, тогда как упоминания о поддержке А. В. Карта-шевым «нового религиозного сознания» встречаются в вышеуказанных трудах.
Как убежденный религиозный реформатор начала ХХ в., А. В. Карташев почти не известен6. Очевидно, что для глубокого погружения в этот этап его интеллектуальной биографии требуется достаточное знание истории и философии «нового религиозного сознания» (далее — НРС), без них анализ интеллектуальных предпочтений А. В. Карташева (как и его позиции по церковной реформе накануне Февральской революции 1917 г.) будет либо неполон, либо поверхностен, и особенно по причине двойственности вербальных формул доктрины НРС. Отношение к Русской Церкви А. В. Карташева начала ХХ в. отличается от его взглядов в эмиграции. Пора, оттолкнувшись от привычных концепций, взглянуть на проблему церковного интеллигента начала ХХ в. с позиций субъективно-объективного развития личности в ее взаимодействии с эпохой. Таким образом, есть настоятельная необходимость вернуться к «неохристианским» истокам творчества А. В. Карташева на материале его статей 1906—1907 гг.
Антон Владимирович Карташев (1875—1960), как и большинство лидеров начатого интеллигенцией религиозного движения, связал свое видение будущего России с тем социальным поиском, которым увлеклось поколение, вошедшее в общественную жизнь в 1870-х, из последнего, согласно бывшему народовольцу Л. А. Тихомирову, нигилизмом было «вытравлено» «понятие о Боге, о вечных целях жизни, об эпизодичности... земной жизни»; оно ощущало в душе «огромную
рович Карташев — историк Русской Православной Церкви: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.09. Омск: ОГУ, 1999; Егоров А. Н. Карташев Антон Владимирович // Российский либерализм середины XVIII — начала XX века / отв. ред. В. В. Шелохаев. М., 2010. С. 397-400.
3 Антощенко А. В. Письма бывшего министра Временного правительства А. В. Карташева из Петропавловской крепости. 1917-1918 гг. // Вестник архивиста. 2017. № 4. С. 297-308.
4 Сухова Н. Ю. Антон Владимирович Карташев: попытка христианского осмысления истории // Церковь. Богословие. История. Материалы IV Международной научно-богословской конференции (Екатеринбург, 5-6 февраля. Екатеринбург, 2016. С. 322.
5 Пешков А. А. Философия истории П. Н. Милюкова и А. В. Карташева: сравнительный анализ: дис. ... канд. филос. наук: 09.00.03. Н. Новгород: НГПУ, 2014.
6 Воронцова И. В. Русская религиозно-философская мысль в начале ХХ века. М., 2008. С. 400-403; Она же. Участие А. В. Карташева в религиозном движении «неохристиан» и эволюция его взглядов на «историческую» Церковь (по письмам 1906-1907 гг.) // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. 2006. Вып. 20. С. 27-46.
пустоту, повелительно требовавшую наполнения»7. Новое поколение русской интеллигенции, порицая рационализм общественного движения 1860-1880 гг., не отказалось от социально-экономических и культурно-просветительских задач, видя возможное решение их в христианизации этой сферы человеческой деятельности8. В среде народников-литераторов в конце 1880-х появились начинающие писатели Н. М. Минский, Д. С. Мережковский и В. В. Розанов, выстраивавшие учение о таком религиозном сознании, которое отвечало бы национальному менталитету (идеал «Святой Руси») страны и моделировало ее самобытное будущее. Были заложены основы доктрины НРС, элементы которой с открытием Петербургских религиозно-философских собраний (1901-1903) эта группа, приобретшая сторонников среди религиозной и церковной интеллигенции, вынесла на обсуждение с Русской Церковью.
Выходец из крестьянского сословия и первый в своем роду интеллигент, Антон Владимирович в 1899 г. окончил СПбДА, в 1900 г. защитил кандидатскую диссертацию (кандидат богословия) и вскоре стал доцентом кафедры Истории Русской Церкви, где преподавал пять лет. Как один из представителей СПбДА, он принял участие в Петербургских религиозно-философских собраниях (далее — ПРФС), в ходе которых сблизился с разросшимся кружком Д. С. и З. Н. Мережковских и Д. В. Философова. Попав из академической в творческую среду свободомысленной интеллигенции, он был увлечен динамичной атмосферой новых идей и мечтаний о «новой религиозной эпохе», в которую вот-вот должно вступить человечество; увлекся теорией развития христианства и догматов и созревания богочеловеческого организма в истории. Свой неординарный взгляд на отечественную историографию А. В. Карташев проявил в работе 1903 г.9, к этому времени, в отличие от большей части церковной интеллигенции и участвовавшего в ПРФС духовенства, он уже имел четкое представление о том, в чем заключается «новое религиозное сознание», отстаивал и разъяснял учение НРС о равенстве «духа и плоти» в своих подписанных псевдонимами статьях журнала «Новый путь».
Доктринальный комплекс НРС был основан на учении о «плоти и духе», социализировавшем халкидонский догмат, а принятое Халкидонским собором исповедание, имеющее отношение к одной только Личности Христа, распространял на психо-физическое и социальное бытие человека. Учение мистически обосновывало историческую вероятность теократического общества-государства в ближайшем будущем России, если церковное сознание примет учение о «святой плоти» мира. Субъектом, к которому апеллировало религиозное движение, была официальная Русская Церковь, потому что она имела историческое преемство, была выразительницей и хранительницей христианства и к ней было обращено народное сознание. До закрытия ПРФС в 1903 г. религиозная интеллигенция верила, что Русская Церковь поймет эту необходимость и пойдет ей навстречу,
7 Тихомиров Л. Начала и концы. Либералы и «террористы». М., 1890. С. 22-23.
8 Ср.: Уральский. Начало церковных откликов на жгучие вопросы жизни // Вопросы жизни. 1905. № 3. С. 440.
9 Карташев А. В. Краткий историко-критический очерк систематической обработки русской церковной истории // Христианское чтение. 1903. Июнь. С. 909-922; июль. С.77-93.
тем более что назрело обновление церковной жизни. Но диалог с Русской Церковью в ПРФС окончился неудачей: идею нового религиозного сознания она не поддержала.
А. В. Карташев встал на точку зрения несоответствия наличного, «исторического» и церковного христианства — истинному, в центре которого должен быть созидательный синтез духа и плоти. На десятилетие он стал одним из адептов НРС. Союз с «неохристианами» подкреплялся его личной привязанностью к одной из сестер З. Н. Гиппиус, после отъезда в 1905 г. супругов Мережковских в Париж Антон Владимирович жил в кругу так называемой второй «троицы»10, иногда посещал православную церковь, причащался, но и участвовал в молитвенных собраниях своей общины, с ее особенными молитвами. До приезда Мережковских из эмиграции в 1908 г. он выполнял роль их «поверенного» в России, отправлял регулярные письма-«отчеты» о ситуации в стране, жизни «троицы», сообщал свои размышлениями о метафизике НРС, писал о личных сложных чувствах: он болезненно переживал разрыв с семьей и привычной ему церковной жизнью.
В 1905 г. движение интеллигенции поддержали «христианские социалисты», легализовались реформаторы из кружка священника К. М. Аггеева. А. В. Карташев и другие участники стали публично называть свое движение «религиозным»11. Оно представляло собой некоторый «конкордат» между группами христиан и просто представителями религиозного сознания из числа культурно-общественных деятелей, групп либерально настроенного священства, вышедшей из марксизма и обратившейся к религиозному поиску интеллигенции. Центральной идеей была церковная реформа комплексного типа, основанием идеи — апелляция к халкидонскому догмату (в 1905-1908 гг. простиралась на христианизацию труда, политики, экономики, культуры), к ней вполне логично присоединялись «внешние» реформы, касавшиеся внутрицерковных проблем. Русская Церковь в этом контексте постулировалась как социально-религиозный институт, при надлежащей реформе способный стать идеологическим центром теократического государства, основой «новой симфонии».
А. В. Карташев с участия в ПРФС знал петербургских священников, входивших в «Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе православной Церкви», в 1905 г. подписавших записку «32-х». С лидером группы священником К. М. Аггеевым он был знаком не ранее 1903 г.: оба участвовали в собраниях организованного этим Обществом «Христианского содружества учащейся молодежи» (член группы В. Я. Колачев здесь выступил с развернутым сообщением о необходимости развития догматов12, а К. М. Аггеев с предложением пересмотра правил исповеди). В те же годы А. В. Карташев познакомился с лидером «христианских социалистов» С. Н. Булгаковым; в 1906 г. темы их публикаций близки, синхронны, высказывания по тем или иным вопросам однотипны.
10 Первая — Д. С. и З. Н. Мережковские и Д. В. Философов.
11 Впервые «религиозным» движение было обозначено Л. А. Тихомировым.
12 Христианское содружество учащейся молодежи в осеннем полугодии 1904 года // Православно-русское слово. 1905. № 1-2. С. 171.
В охваченном революционным движением российском обществе 1905 г. о господствующей Церкви начинают судить, смешивая два ее статуса: религиозный и социальный. И упреки в адрес Церкви как одной из государственных структур переходят на хранимое ею православие, а подчиненность государству трактуется как нежелание и неспособность Церкви определиться политически. А. В. Кар-ташев выступал в печати с тех же позиций. Особенно церковно-общественные отношения весь 1905 г. были напряжены из-за невмешательства Русской Церкви в рабочую манифестацию 9 января и события московского вооруженного декабрьского восстания13. Ответы на этические противоречия в охваченном революционным духом обществе, в том числе вызванные военно-политическими судами, большинство населения страны хотело получить от господствующей Церкви. А внутри самой Церкви пастыри ждали ответ от епископата. И все хотели знать, как соотнести евангельские принципы христианской духовности и социальные проблемы текущего момента. В этих обстоятельствах усиливался вопрос о соответствии наличного религиозного сознания исторической эпохе в жизни России. Не без помощи «неохристиан» появилось ретроградное представление о том, что церковное православие — это «историческое», изолированное от реальной жизни христианство.
До закрытия журнала «Новый путь», где Антон Владимирович публиковался под псевдонимами «Т. Романский» и «Уральский», он писал по содержанию вышеуказанного понятия в «Вопросах жизни». В 1906 г. он совместно с К. М. Аг-геевым попытался реализовать задумку о своем журнале. Она закончилась неудачей. Газета «Страна», в которой А. В. Карташев публиковался в 1906-1907 гг., была либеральной, издавалась лидерами Партии демократических реформ и охотно помещала заметки обо всех левых партиях, включая социал-демократов. Здесь проходили самые критичные антицерковные материалы, и А. В. Карта-шев писал о неготовности Русской Церкви к исторической задаче церковной реформы. Эта неготовность определялась им по двум направлениям: религиозному и социальному, решалась с позиций «нового религиозного сознания» и не выходя за пределы парадигмы смешения двух статусов. В течение года он поднял следующие темы: «Церковь и прогресс», «Церковь и реакция», «проблема "культуры"», «религиозно-общественный идеал» и «задачи профессионального, церковно-реформаторского движения», «гражданское право на религиозную свободу». Одна статья, как правило, затрагивала несколько тем.
Критический настрой этих лет показывает, что А. В. Карташев хотел христианства, свободного от клерикализма, боролся за независимость Церкви и соединял критику «реакционной», противящейся революционному движению Русской Церкви с критикой«исторического христианства». Было ли это заблуж-
13 Батюшки прятались по домам, писал миссионер Н. П. Розанов, потому что утратили воздействие на революционную улицу и рабочие коллективы, в которых на них свистели, шикали и изгоняли вон. Растерянное губернское священство слало письма в Синод и в духовные периодические издания с просьбой разъяснить, как им, плоть от плоти народной, в этой политической борьбе стоять в стороне от начавшего борьбу за свои права народа и учить его евангельским заповедям, оно хотело иметь от церковного руководства директиву о единой пастырской позиции в революционной ситуации (Московский Н. Церковный голос. 1906. № 1. С. 30; Беспомощное положение // Там же. № 33. С. 889).
дением, или целенаправленным действием, если учесть, что А. В. Карташев был патриотом и позиционировал себя церковным человеком? (Он периодически призывал мережковцев посещать церковь и причащаться.) В эти годы для него был важен приоритет индивидуальной, в том числе религиозной, свободы, отсутствие которой «уродовало» все церковные ценности. «Евангелие, — писал А. В. Карташев, — выродившись в Церкви. в окаменелости различных национальных культур, в руках иерархии не перестает быть могучим орудием консервирования вековых социально-политических устоев. Запутавшись в противоречии между божественным учением Христа о безвластии и человеческим утверждением апостола Павла, будто все наличные, конкретные власти учреждены Богом (Рим., 13), Церковь навсегда и фатально отрезала себе возможность активного содействия мировому, общечеловеческому освободительному движению»14.
После Манифеста 17 октября 1905 г. А. В. Карташев отреагировал на необходимость нового вероисповедного законодательства. В начале века на ПРФС была вынесена тема «свободы совести», и в 1906 г. Антон Владимирович выступил с ее продолжением. «Религиозная свобода» в конституционной России, по А. В. Карташеву, — это демократическое право на выражение «внутренней религиозной жизни личности» и право на «религиозное творчество». «Религиозной свободы» нет в России, писал он, толерантность и веротерпимость, как и «свобода совести», не есть религиозная свобода. Религиозная свобода выражается в «праве религиозных союзов на основе свободно создаваемых ими программ с органической тенденцией всяких союзов к расширению своего состава и сферы влияния, путем собраний, символического и деятельного воплощения своих начал и — свободной открытой проповеди. Только в такой полноте очертания должна быть мыслима подлинная свобода религии», которая по своим «характерным признакам обозначается также. терминами "свобода культа" и "свобода пропаганды"»15. Очевидно, что под такую формулировку «религиозной свободы» подпадала свобода религиозной пропаганды нетрадиционных конфессий и сект. «Неохристиане» с 1902 г. выступали за братски-любовное отношение Русской Церкви к народному сектантству, считая, что такая позиция вернет их в православие и вовлечет в Церковь.
А. В. Карташев писал, что власть должна порвать с «прогнившей традицией поддерживания внешнего господства за одной церковью». Возможно, так он выразил свою позицию по церковной автономии, но, учитывая его формулировку «религиозной свободы», это означало ослабление внутригосударственных позиций православия и беззащитность Церкви перед пассионарностью чуждых ей религиозных учений и общин. При анализе этой его позиции нужно учитывать несколько параметров: его приверженность идеям «неохристианства», задачу организации ПРФО и стремление НРС к «новой церкви», а также и то, что, как всякий церковных интеллигент, А. В. Карташев имел сильнейшую веру во власть христианства над душами людей. Интеллигенция начала века считала, что с введением свободы совести и сама Русская Церковь обновится, и укрепится ее состав. Последнее вызывает вопросы, потому что после провозглашения свободы
14 Карташев А. Синодальная политика // Страна. 1906. № 115. 4 июля. С. 1.
15 Карташев А. К вопросу о религиозной свободе // Страна. 1906. № 117. 6 (19) июля. С. 1.
вероисповедания в Манифесте 17 октября 1905 стало известно о многих отпадениях от православия.
Вел ли А. В. Карташев в эти годы речь об официальной Церкви, или о той, которая может быть воздвигнута на ее историческом основании? «Борьба неизбежна, — писал он. .Мы обращаемся к отдельным личностям, не отравленным ядом церковной мертвенности, и. созревших для понимания высших проблем религиозной жизни. Их мы и призываем вести. идейную борьбу с религией смерти путем положительным, путем созидания. той церкви, которую они носят в душе. .Это возможно только тогда, если живая церковь им. насущно нужна», «те же, кто борется с церковью в надежде на ее "возрождение". умрут. не увидев земли обетованной»16. «Религией смерти» в этом высказывании было «историческое христианство», идеалом которого являлось стремление к «небесному», а «высшими проблемами религиозной жизни» — признание Церковью общественных проблем как религиозных.
Очевидно, что созданный им самим образ христианской Церкви будущего был иным, и важной особенностью этого образа была открытость общественной и культурной жизни. Отстаивая освобождение и реформу исторической Церкви, на тот момент А. В. Карташев преследовал цель освободить создавшийся в общественном сознании образ «Церкви» и религии от ассоциации их с реакцией. Религия не реакционна, а революционна, об этом не раз пространно писали и «неохристиане», и «христианские социалисты». Без этого движение к «новой симфонии» было априори лишено общественной поддержки, а всем группам религиозного движения нужна была своя «религиозная общественность». Только социально новый образ «Церкви» мог лечь в основание теократического общества-государства новой эпохи, желательно с новым религиозным сознанием.
С той же проблемой была связана тема «Церковь и прогресс», А. В. Карташев поднимал вопрос о негативном отношении Церкви к общественному освободительному движению. Он писал, как в 1860-е гг. интеллигенция деятельно подготовляла освободительные реформы и самоотверженно работала на пользу народа, а духовенство не сумело по достоинству оценить ни самого освободительного движения, ни реформ, так и в настоящее время происходит то же самое. А. В. Карташев считал, что, только перейдя на новые позиции, Русская Церковь разорвет сложившееся мнение о связи христианства и реакции, обеспечит себе доверие передовой интеллигенции и будущее в новом российском социуме. «Грандиозный кризис наших дней в политической жизни русского народа влечет за собой и реформу церковную. Она началась, потому что должна была начаться и не могла не начаться11 именно теперь. Русская церковь, особенно последнего, синодального, периода, всегда шла в хвосте общественно-политических течений, следуя за ними волей-неволей. И это не случайно, ибо в ней самой нет никаких потенций к инициативе, к движению, к росту, вообще к творческим процессам жизни»18. И все это одновременно относилось к православию и русской церковности. Он писал: «бесполезно. умолять о чем-то епископат, ждать чего-то от со-
16 Карташев А. «Ревность» о Церкви // Страна. 1906. № 107. 24 июня. С. 6.
17 Курсив оригинала.
18 Карташев А. Двигатели церковной реформы // Страна. 1906. № 10. 2 марта. С. 5.
бора. Православие в существе своем неизменно. Нельзя "собирать с репейника смоквы", нельзя ожидать от Церкви искреннего благословения культуры»19.
Появление темы «благословения/освящения культуры» в этом ряду не было случайным. Под словом «культура» лидеры религиозного движения подразумевали весь тот культурно-исторический пласт человеческого бытия, который вмещал в себя социально-экономическую и политическую стороны жизни, в которую синодальная Церковь предпочитала не вмешиваться, но духовно направлять. Формула «освятить культуру» с начала века означала — христианизировать всю эту «телесность»20, все физические (психические, творческие, физиологические) и социально-политические проявления человеческой жизни, применив халкидонский догмат. В запале борьбы за продвижение своего идеала, идеологи НРС были готовы, как писал А. В. Карташев вслед за Д. С. Мережковским, на «грандиозную ересь». Лишь бы она послужила осуществлению Града Божьего на земле. Все словно забыли, что «Христос воспринял человеческое естество и только, а не социальные и иные всякие человеческие отношения и не продукты культуры или общественности»21.
В статье «Путаница церковного сознания» Антон Владимирович написал: «Даже в качестве чистого христианства реставрации апостольской традиции» православие «есть религия индивидуалистическая, социально бесплотная. А все глубоко и беззаветно отданные служению земной культуре и общественности должны оставить историческую церковь в покое, и искать независимых путей для осуществления своего нового религиозно-общественного идеала»22. За эту «путаницу» в 1906 г. и «неохристиане», и С. Н. Булгаков, при своей общей поддержке «Братства ревнителей церковного обновления», жестко критиковали его «профессиональное», реформаторское движение за неразработку вопроса религиозного и увлечение в ущерб этому освободительным движением.
Представители «левого крыла» церковно-реформаторского движения, или, по выражению А. В. Карташева, «либерально-церковного», принимали тезис НРС о том, что историческим христианством допущена грандиозная ошибка: в порыве к «небу» и духу забыта «земля» и страдание «маленького человека». К. М. Агеева возмутила критика Д. В. Философовым «Братства ревнителей церковного обновления» за то, что они спешат присоединиться к освободительному движению. К. М. Аггеев не отрицал, что они «по наивности» «жрецы» освободительного движения, но был возмущен замечанием Д. В. Философова, что «религиозная общественность», необходимая для грандиозной церковной реформы, не может образоваться из среды церковной. В публичной критике К. М. Аггеев увидел своего рода предательство. И А. В. Карташев взял на себя миссию примирения. С одной стороны, он сам был скептически настроен по отношению к возможностям церковных либералов, с другой — считал, что у них есть перспектива. В истории отмечены церковные движения ХП-ХУП вв., написал он, но
19 Карташев А. «Ревность» о Церкви // Страна. 1906. № 107. 24 июня. С. 6.
20 Термин архим. Феодора (Бухарева).
21 Феодор [Поздеевский], архиеп. Из чтений по пастырскому богословию // Смысл христианского подвига. Св.-Троицкая Сергиева Лавра, 1995. С. 83.
22 Карташев А. Путаница церковного сознания // Страна. 1906. № 236. 12 дек. С. 1-2.
они вовсе не были церковными, потому что им нечего было противопоставить неподвижному и аскетичному церковному идеалу, жизнь на земле понималась как «переходный этап. на пути к небу» и «отводилась в русло греха»23. Теперь же церковное сообщество может создать подлинно церковное движение, но беда в том, что «показатели церковного идеала — это монастыри, духоборы, толстовцы», настрой этой церковной общественности — вне культуры, вне законов экономики и социологии», «эта внекультурность, бесплотность — безобщественность — должна быть превзойдена»24. «Общественность» церковного идеала, хотя и истинно-религиозная и чудесная, но бесплотная, ее невозможно соотнести с откровениями, о которых пишет Философов, она «должна облечься плотью космоса, плотью культуры, плотью новой, тоже чудесной, экономики и социологии. Но это уже будет не церковный идеал, а идеал осуществленного Богочеловеческого Тела в мире, царство Софии Премудрости Божией воплощенной»25. С. Н. Булгаков тогда же критично отметил в «Веке», что «церковно-освободительное движение» еще слишком «робко», сложно утверждать о наличии в нем «религиозного зерна», но было бы преждевременно и «отрицать его наличность»26. В октябре 1906 г. А. В. Карташев вновь высказал общую точку зрения: «Все обновленчество есть просто профессионально-освободительное движение. Что же есть после этого в церковном движении собственно религиозного, специфически реформационного, обновляющего саму догму. Это движение политическое по существу и сословно-бытовое по объекту своего приложения»27. На деле задача состоит в «оживлении. христианства путём его внутренней эволюции. Это задача равнозначная, с точки зрения исторической ортодоксии, созданию грандиозной ереси, нового жизнелюбивого, могущего слиться с культурой и историей, христианского исповедания. Задача, очевидно, непосильная для наших обновленцев.»28.
Организуя в 1906 г. газету «Народ», издатели надеялись на то, что она будет содействовать «начинающемуся освободительному и обновительному движению в среде духовенства» и ускорит «процесс религиозного возрождения в России, своего рода реформацию в русской Церкви»29. Приветствуя в «Стране» появление новой газеты и назвав ее «нашей», А. В. Карташев подчеркнул ее задачу «соединить религиозное мировоззрение с прогрессивно-демократическими идеалами и культивировать христианскую общественность в духе Владимира Соловьева». А также отметил: «Интересно будет на судьбе этого издания проверить, насколько действительно широко и жизненно так называемое церковно-реформационное течение, питать и обслуживать которое теперь берется целая ежедневая газета», с «новой задачей: раз и навсегда разобщить религию и реакцию»30.
23 Карташев А. Двигатели церковной реформы // Страна. 1906. № 10. 2 марта. С. 5.
24 Карташев А. К полемике с Философовым // Век. 1906. № 7. С. 85-86.
25 Там же. С. 86.
26 Булгаков С. Временное и вечное // Там же. С. 78.
27 Карташев А. Близорукость церковников // Страна. 1906. № 183. 11 окт. С. 2. Курсив мой. — И. В.
28 Там же.
29 Карташев А. Новый орган религиозно-общественного движения // Страна. 1906. № 40. 7 апр. С. 5.
30 Там же.
В 1907 г. в жизни А. В. Карташева произошли изменения: расстроенный его связью с кружком Мережковского, тяжело заболел отец, и разладились отношения с Т. Н. Гиппиус, он ушел из «троицы», из редакции «Века», а либеральная «Страна» после роспуска 9 июля 1906 г. II Государственной думы была приостановлена, несколько недель вместо нее выходила газета «Равенство», редактором которой был один из учредителей либеральной Партии демократических реформ А. Г. Гусаков31 (здесь А. В. Карташев выступил в защиту священников-депутатов, дав нелицеприятные характеристики архиепископа Волынского Антония и С.-Петербургского митрополита Антония32). В последнем номере «Страны» он высмеял неудачные попытки «мирнообновленцев» заполучить себе голоса духовенства Русской Церкви. Прогрессивная партия мирного обновления возникла в 1906 г., уже в ходе работы I Государственной думы, и включала в себя и «октябристов», и конституционных демократов, которые стремились к возобладанию своих направлений. Как сообщила «Страна», 8 января 1907 г. на собрании бывшего кружка «32-х», ставшего «Братством церковного обновления», состоялось обсуждение вопроса о том, нужно ли духовенству для участия в Думе присоединиться к каким-либо партиям, и к каким именно.
А. В. Карташев выступил с позиций союзника церковных реформаторов: нужна партия «неподдельно конституционная» и не рискующая «подвести духовенство под. пережитки государственной опеки»33. Ни одна из групп, представлявших Партию мирного обновления, не дала ответа на «мучительный и жизненный... вопрос о церковно-государственных взаимоотношениях»34. И только Партия народной свободы, включающая в себя «знатоков церковного вопроса, с догматической и исторической сторон», внесла в свою программу положения по церковным делам (Карташев). Отрекомендовав положения как «деловито и изящно оформленные», обладающие «всеми признаками реальной политики», Антон Владимирович написал, что они открывают путь жизненно важным церковным реформам, дают Церкви свободу самоуправления, оставляя при этом церковную статью в государственном бюджете. Последнее для священно- и церковнослужителей было особенно важно. Конституционно-демократическая партия была наиболее близкой в эти годы и «христианским социалистам», не сумевшим организовать свою партию, и либерал-реформаторам, и той части религиозной интеллигенции, которая с недоверием отнеслась к антицаристской концепции лидера НРС Мережковского. Поддержка внешней партии могла удержать горячие головы церковных реформаторов, 8 января выдвинувших идею своей партии в Думе35, и сохранить от погружения в интересы освободительного движения. Как «гаранта» правоты платформы кадетов А. В. Карташев указал
31 Включен большевиками в библиографический словарь «Деятели революционного движения в России». М., 1934.
32 Карташев А. Депутаты-священники // Равенство. 1906. № 1. 18 (31) июля. С. 2.
33 Карташев А. Нормальная платформа по церковному вопросу // Страна. 1907. № 10. 13 янв. С. 2.
34 Там же.
35 Горячее участие в дебатах приняли священники и протоиереи Г. С. Петров, К. М. Агге-ев, С. А. Соллертинский, П. Н. Лахостский, П. И. Успенский, П. М. Кремлевский, Я. И. Медведь, И. Ф. Егоров, В. Я. Колачев, миряне В. Ф. Белявский, С. А. Алексеев (Аскольдов),
С. Н. Булгакова («пламенный поклонник Вл. Соловьева, любит церковь православную в ее идеальной, неизвращенной сущности. Его ассистируют в данном случае преданные ему соработники в рясе»36).
Видя сближение Антона Владимировича с «христианскими социалистами» и «Братством ревнителей церковного обновления», «триумвират» из Парижа засыпал А. В. Карташева письмами. Корреспонденция 1906-1907 гг. показывает, что ему не удавалось вырваться из душных объятий «мережковщины»37, и в ответ на просьбы и упреки он писал, что будет придерживаться взятых на себя обязательств: «Я раб истины. И ради истины я готов порвать самые живые связи. .Я буду любить вас, несмотря на весь крест этой любви. .Я никуда убегать не буду. Если с моей точки зрения будет ощущаться неполнота, и если вы ее будете отстаивать, я буду бороться с вами, чтобы спасать не только себя и истину, но и вас»38. В течение года он уговаривает «триумвират» сохранять в их учении мистическую связь с историческим христианством в лице Русской Церкви, в том числе путем приобщения Святых Тайн. «Надо мистически ощущать органичность происходящего в Теле Христовом процесса, а не строить заново homunculus в реторте»39. При этом 3 октября 1907 г. на первом заседании Петербургского религиозно-философского общества А. В. Карташев произнес речь, в которой назвал «наивной» веру религиозной интеллигенции в то, что «можно с Церковью столковаться, нечто в ней изменить40.
Таким образом, в статьях в 1906-1907 гг. А. В. Карташев сочетал свою любовь к Русской Церкви с верой в ее религиозное преображение, боролся за образ Церкви «живой», самим ее учением связанной с общественной жизнью, предполагая, что именно такой образ соответствует истинному и вселенскому христианству. Такая точка зрения предполагала приверженность внутренней церковной реформе; «внешние» реформы не давали простора «религиозному вопросу» («не проникают в. недра» Церкви)41. Но в 1916 г. А. В. Карташев в речи в ПРФО провозгласил желательность внешних («полуполитических») реформ. Наступал этап российской истории, который возрождал надежду на религиозную свободу и внутреннюю реформу Церкви («новый догматический свет»42), на христианство, которое вобрало бы в себя «все проблемы человеческого духа и человеческого общества»43. И А. В. Карташев считал, что неизбежная грядущая «реформа Церкви должна создать новые условия для религиозной жизни большинства русского народа». Он
В. В. Успенский, (?) Селезнев (см.: Выборные собрания: В братстве церковного обновления // Страна. 1907. № 8. 11 янв. С. 3).
36 Карташев А. Нормальная платформа по церковному вопросу // Страна. 1907. № 10. 13 янв. С. 2.
37 Pachmuss T. Intellect and Ideas in Action: Selected Correspondence of Zinaida Hippius / Comp., ed., annot., and with an introd. Munchen: Fink, 1972. Р. 656-657.
38 Ibid. Р. 668.
39 Ibid. Р. 676-677.
40 Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). История в материалах и документах 1907-1917: в 3 т. / сост., подг. текста, вступ. ст. и примеч. О. Т. Ермиши-на и др. М., 2009. Т. 1. С. 35.
41 Уральский. Начало церковных откликов на жгучие вопросы жизни // Вопросы жизни. 1905. № 3. С. 447.
42 Карташев А. В. Реформа, реформация и обновление Церкви. Пг., 1916. С. 51.
43 Там же. С. 26, ср.: С. 32.
провозгласил «косвенный интерес к внешним, полуполитическим вопросам церковной реформы. косвенную связь их с настоящим религиозным вопросом»44. Этим настоящим религиозным вопросом для него было заданное историческим ростом человечества развитие социального христианства и «новое воплощение» «теократического призвания Церкви». Несмотря на то что он упоминал важность догматического развития, акцент был поставлен не на нем, а на отказе от церковной реформации в том выражении, какую она получила в протестантизме (Кар-ташев отозвался о Реформации как о «неспособной. для церковного разрешения социального вопроса»45).
До трагических событий преследования Церкви в России Антон Владимирович оставался верен проблеме, привлекшей его в НРС. В 1927 г. в «Объяснении» митрополиту Евлогию46 он допустил ошибочность своих «богословских мнений», при этом обозначив прежнюю приверженность идее религиозного развития (христианства), которое рассматривалось им как некоторый этап, равнозначный переходу первохристианства к осмыслению его на Соборах и составлению формул его вероучительных основ. По убеждению Антона Владимировича, должно было наступить новое «плодоношение Церкви в истории» на основе церковного сознания, ориентированного на выполнение «социальных заданий христианства», с творчеством «новых формул. апостольского залога веры»47.
Ключевые слова: Карташев Антон Владимирович, газета «Страна», «новое религиозное сознание», история Русской Церкви, церковная критика, церковные реформаторы, социально-религиозный поиск, теократия, Церковь и прогресс.
Список литературы
Антощенко А. В. «Евразия» или «Святая Русь»? Российские эмигранты «первой волны» в
поисках исторического самосознания: дис. ... д-ра ист. наук. СПб., 2004. Бычков С. П. Антон Владимирович Карташев. Годы становления личности ученого
(1875-1906) // Вестник Омского университета. 1998. Вып. 1. С. 62-65. Воронцова И. В. Русская религиозно-философская мысль в начале ХХ века. М.: ПСТГУ, 2008.
Воронцова И. В. Участие А. В. Карташева в религиозном движении «неохристиан» и эволюция его взглядов на «историческую» Церковь (по письмам 1906-1907 гг.) // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. 2006. Вып. 20. С. 27-46.
Егоров А. Н. Карташев Антон Владимирович // Российский либерализм середины
XVIII — начала XX века / отв. ред. В. В. Шелохаев. М., 2010. С. 397-400. Сахаров А. Н. Апостол «Святой Руси» (Антон Владимирович Карташев) // Отечественная история. 1998. № 5. С. 89-107. Сухова Н. Ю. Антон Владимирович Карташев: попытка христианского осмысления истории // Церковь. Богословие. История. Материалы ГУ Международной научно-богословской конференции. Екатеринбург, 5-6 февраля. Екатеринбург, 2016. С. 322-330.
44 Карташев А. В. Реформа, реформация и обновление Церкви. Пг., 1916. С. 16-17.
45 Там же. Курсив мой. — И. В.
46 Церковный вестник Западно-Европейской епархии. 1927. № 5. 17 (30) нояб. С. 14-21.
47 Там же. С. 18.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia II: Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. 2019. Vol. 88. P. 11-24 DOI: 10.15382/sturII201988.11-24
Candidate of Sciences in Theology, Candidate of Sciences in History,
St. Tikhon's Orthodox University
for the Humanities, 6/1 Likhov pereulok, Moscow, 127051, Russian Federation [email protected]
Senior Researcher,
Irina Vorontsova,
ORCID: 0000-0002-0272-6513
Topics of Articles by A. V. Kartashev in the Newspaper Strana (1906—1907) in the Light of the Agenda of the Movement of Religious Intelligentsia for a Church Reform
Abstract: In 1906—1907, due to his articles with severe criticism of the Russian Orthodox Church, A. V. Kartashev became one of the leaders of the movement for a radical church reform in Russia. This paper raises the question about how it came to be possible that Kartashev accepted the doctine of "Neochristianity" about the "sanctity of flesh" and supported it for more than ten years. The range of topics of the articles of 1906—1907 in the newspaper Strana reflected a stage of Kartashev's personal evolution from "apprenticeship" in "Neochristianity" to independent conclusions as to the accents of the church reform that the country needs after implementing constitutional reforms. Based on the material of Kartashev's essayism of 1906—1907 and conceptual formulae of the "new religious consciousness", this paper shows that during these years Kartashev denied the possibility of renovation of the Russian church in many respects, nevertheles combining his criticism with love for Christianity and belief in its social prospects. The paper also sheds light on Kartashev's relations with representatives of the "left wing" in the movement for church reform and the reason for latter being criticised by "Neochristians".
Keywords: Anton Vladimirovich Kartashev, newspaper Strana, "new religious consciousness", history of the Russian church, criticism of church, church reformers, socio-religious search, theocracy, church and progress.
I. Vorontsova
References
Bychkov S. (1998) "Anton Vladimirovich Kartashev. Gody stanovleniia lichnosti uchenogo (1875—1906)" [Anton Vladimirovich Kartashev. Formative Years of the Scholar's Personality (1875—1906)]. Vestnik Omskogo universiteta, 1998, vol. 1, pp. 62—65 (in Russian).
Egorov A. (2010) "Kartashev Anton Vladimirovich", in V. Shelokhaev (ed.) Rossiiskii liberalizm seredinyXVIII— nachalaXXveka [Russian Liberalism ofthe Mid — 18th — Early 20th Centuries]. Moscow, pp. 397-400 (in Russian).
Sakharov A. (1998) "Apostol «Sviatoi Rusi» (Anton Vladimirovich Kartashev)" [Apostle of "Holy Rus'" (Anton Vladimirovich Kartashev)]. Otechestvennaia istoriia, 1998, vol. 5, pp. 89-107 (in Russian).
Sukhova N. (2016) "Anton Vladimirovich Kartashev: popytka khristianskogo osmysleniia isto-rii" [Anton Vladimirovich Kartashev: An Attempt at Christian Understanding of History]. Tserkov'. Bogoslovie. Istoriia. Materialy IVMezhdunarodnoi nauchno-bogoslovskoi konferentsii [Church, Theology. History. Collection of Papers from the 4th International Scientific Conference in Theology]. Ekaterinburg, pp. 322-330 (in Russian).
Vorontsova I. (2006) "Uchastie A. V. Kartasheva v religioznom dvizhenii «neokhristian» i evoliutsiia ego vzgliadov na «istoricheskuiu» Tserkov' (po pis'mam 1906-1907 gg.)" [A. V. Kartashev's Participation in the Religious Movement of "Neochristians" and Evolution of his Views on the "Historical" Church (Based on Letters of1906-1907)]. VestnikPSTGU. Ser. I:Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi, 2006, vol. 20, pp. 27-46 (in Russian).
Vorontsova I. (2008) Russkaia religiozno-filosofskaia mysl' v nachale XX veka [Russian Religious and Philosophical Thought in the Early 20th Century]. Moscow (in Russian).
