CC BY
114
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № 4
И.В. Воронцова
(кандидат богословия, кандидат ист. наук. ст. науч. сотрудник, Православный
Свято-Тихоновский гуманитарный университет)*
«РЕФОРМА» ИЛИ «РЕФОРМАЦИЯ»: ДВИЖЕНИЕ ЗА ЦЕРКОВНОЕ ОБНОВЛЕНИЕ В РОССИИ НАЧАЛА ХХ в.
Религиозное движение не может быть идентифицировано таковым без лежащей в основе его религиозной идеи. В такой парадигме автор и обращается в данной статье к прецеденту религиозной активности в российском интеллектуальном сообществе начала ХХ в., идентифицирует его как либеральное «религиозное движение» 1901—1913 гг. и из комплекса присущих ему идей выделяет ту, которая объединила группы, участвовавшие в движении и придала ему динамизм. Статья ставит вопрос: рассматривать ли это религиозное движение за церковное обновление в России начала ХХ в. как движение за церковную реформу или реформацию, если ряд его показателей близок или аналогичен показателям Реформации XVI в.
Ключевые слова: реформа, реформация, религиозное движение, С. Булгаков, церковные реформаторы, социальное христианство, Русская Церковь.
A religious movements may be identified as such in the paradigm of the "religious idea". In this paradigm, the author explores the precedent of religious activities among Russian intelligence in the early 20th century, and recognizes it as a liberal "religious movement" 1901—1913. The author selects from the inherent complex of religious movement's ideas the one that joined the groups participated in movement. The article raises the question: whether "religious movement" for Church renewal in Russia in the early 20th century was a movement for the Church reform or for the Church reformation?
Key words: reform, reformation, religious movement, Bulgakov, Church reformers, social Christianity, Russian Church.
* * *
Со второй половины XIX в. в образованном слое российского общества появилось ожидание «религиозного движения»1, которое способствовало бы усилению роли пастыря и Церкви в целом, в общественной жизни2. С 1860-х гг. налаживались культурные
* Воронцова Ирина Владимировна, тел. 8-968-017-92-97; e-mail: irinavoronc@yandex.ru
1 К-ий А. [Катанский А.А.] О движении религиозной мысли образованного класса в России // День. 1865. № 1. С. 4-9.
2 Духовенство и общество // Церковно-общественный вестник. 1874. № 101. С. 1-3; № 102. 4 сент. С. 1-2; № 106 13 сент. С. 1-2; № 107. 15 сент. С. 1-2; С.-Петербург, 14-го февраля 1874 г. // Церковно-общественный вестник. 1874. № 20. 15 февр. С. 1-2.
контакты между Церковью и светским обществом, в церковную проповедь вошел элемент публицистичности, появилась религиозная литература, ориентированная на преодоление кризиса в религиозном сознании образованных слоев общества, возник запрос на новый тип пастыря — с активной гражданской позицией. С 1874 г. проблему «священство и гражданское общество» всесторонне обсуждал «Церковно-общественный вестник» А.И. Поповицкого, печатавший статьи и заметки приходских священников. Отвечая на обвинения светского общества в социальной пассивности духовенства3, «Церковно-общественный вестник» ставил проблему реформ в образовании, жизни и быте приходского священства, отслеживал прохождение этих реформ, но в 1880-х они были свернуты. А в начале 1890-х сначала сельское, а затем и городское духовенство было лишено права избираться в земские, уездные и губернские собрания и городские думы и избирать делегатов в оные. Так целый «пласт» православного представительского круга был исключен из текущей жизни, изолирован и замкнут в кругу повседневных церковных дел. Просветительская деятельность открывшегося в 1881 г. Общества религиозно-нравственного просвещения в духе православной Церкви налаживалась постепенно и была нацелена на беседы с рабочими и служащими С.-Петербурга. Образованная часть российского общества оставалось предоставленной самой себе.
Во второй половине 1890-х гг. в среде интеллигенции начался поиск своей религиозной идентичности4. А в 1892 г. Л.А. Тихомиров уже поставил проблему «религиозного движения» и назвал его черты: размытая религиозность, антагонизм с Церковью, субъективистская духовность («работа духа самовольная, самочинная»5), отличный от православной ментальности способ мышления и язык (Церковь мыслит религиозно и говорит на «религиозном» языке, интеллигенция — на языке философии Гегеля, Фихте и Канта). Миссионерами и учителями в этом движении, писал он, являются «журналисты, романисты». Речь шла о тех частных кружках и собраниях,
3 Журнал обсуждал вопросы духовной цензуры, преподавания Закона Божия, монастырской и консисторской реформ, значения естествознания для духовенства, бракоразводный вопрос и вдовство в духовном сословии, выборы священника прихожанами, закон о снятии священнического сана, свободу совести и печати (Церковно-общественный вестник. 1874. № 140-142, 148; 1876; № 68, 130; 1880. № 137, 139, 140; 1883. № 20).
4 «После долгих блужданий и исканий русская философская мысль снова тянется к метафизике, - писал в 1904 г. современник, - тяготение к метафизике трансцендентного становится повальной болезнью» (Габрилович Л. Новейшие русские метафизики // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. V (75). С. 645, 670).
5 Тихомиров Л. Духовенство и общество в современном религиозном движении. Изд. Русского Обозрения. М. 1892. С. 4.
в которых в последнее десятилетие XIX в. «образованное общество» (Тихомиров), сформировавшееся под влиянием «светского богословия» славянофилов (Хомякова), Ф.М. Достоевского, К.Н. Леонтьева и В.С. Соловьева обсуждало состояние религиозного вопроса в России, обвиняло духовенство в «косности», «кастовой замкнутости» и «неумении понять запросы общества»6. Русская Церковь пошла навстречу интеллигенции, в С.-Петербурге были разрешены Религиозно-философские собрания (1901-1903), на них, на встречах с духовенством, о своем видении христианства и церковных задач заявили литераторы, журналисты, философы, инженеры, юристы. Интеллигенция призвала Церковь к широкой реформе, социальной активности, творчеству, подняла темы «соборности» и свободы совести, реформирования церковно-государственных отношений, развития православия. Встречи в РФО показали, что поколение, сформировавшееся в 1890-х гг., не обладает глубоким знанием культуры православия, а религиозное мышление его субъективно-парадигмально. Одни руководствовались эсхатологическими идеями, другие ожидали новых откровений и, признавая Русскую Церковь «лежащей в параличе», вели разработку новой метафизики христианства; третьи, ориентированные на социальную этику, хотели оживления религиозной веры методом христианизации политики и экономики.
Священнослужители чувствовали ответственность за воцерков-ление интеллигенции. В 1901-1903 гг. в РФО произошло более близкое знакомство «богоискательской» и церковной интеллигенции (священники-законоучители и проповедники Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе православной Церкви, преподаватели духовной школы), а в 1904-1906 гг. — консолидация сил, считавших церковную реформу в православной России исторически назревшей. В среде религиозной интеллигенции родилось «новое религиозное сознание» (НРС), на идеи которого обратили внимание священники, занятое в 1903-1904 гг. противостоянием схоластике в педагогике. Значительный интерес вызывали статьи по православному воспитанию примыкавшего к НРС писателя и журналиста В.В. Розанова, в письмах к которому происходило опосредованное сближение НРС и зревшего в рядах Церкви церковного реформаторства. В начале 1905 г. церковные реформаторы заявили о себе, опубликовав записку о необходимых в Русской Церкви переменах. Вторая половина 1905 г. ознаменовалась легализацией группы «христианских социалистов». Так обозначи-
6 Там же. С. 4-5.
лось привлекшее общественный интерес либеральное религиозное движение. Помимо общественной пропаганды церковного обновления оно попыталось решить проблему: «реформа или реформация?»
Термин «религиозное движение»7, который использовался современниками8, участниками9 и сторонниками движения, обозначил проявление религиозной активности в интеллигентской и либерально-церковной среде, и подразумевал известный круг участников. И те, и другие пытались определиться с содержанием движения10 и были ориентированы на церковное обновление как на модернизацию ее структур. Так, НРС выступало за всестороннюю христианизацию жизни, которая выразилась бы в освящении Церковью культурной и плотско-чувственной жизни, предложило дополнить христианскую метафизику социальной доктриной, устранить аскетизм, обновить церковное сознание возвращением к христианству первых веков, согласилось с проблемой, выдвинутой церковной интеллигенцией, — замены схоластики «живым словом». Лидеры и участники НРС поддерживали идею повторных браков для вдовых священнослужителей, минимизацию роли черного духовенства в структурах церковной власти и духовной школы, демократизацию Церкви и созыв Поместного собора.
Среди священнослужителей, примкнувших к религиозному движению, в первые четыре года ХХ в. обсуждался вопрос церковной реформы. В С.-Петербурге в 1903—1904 гг. группа священников (К.М. Аггеев, И.Ф. Егоров, В.Я. Колачев, П.М. Кремлевский, П.П. Поспелов) стремилась в своей практико-педагогической деятельности уйти от схоластики, участвовала в собраниях РФО. Они же входили в число членов Петербургского общества религиозно-нравственного просвещения в духе православной Церкви, в указанные годы открывшего курс лекций и для интеллигенции. Новый метод подразумевал большую доходчивость лекций, использование литературных сюжетов, естественно-научных и историко-ар-хеологических сведений. Существовала и некоторая инициатив-
7 «Религиозное движение» определяется нами как конгломерат различавшихся по методам и средствам интеллектуальных движений с единым целевым объектом (Русской Церковью), задачей (провести постулируемое ими «религиозное возрождение» через модернизацию церковно-общественных отношений), предметом действий (традиционное религиозное сознание) и философской концепцией синтеза социального и духовного.
8 Журналы и протоколы заседаний высочайше утвержденного Предсоборного присутствия. Т. I. СПб., 1906. С. IX.
9 Минувшее. М., 1992. (Репр.: Париж: АШепеиш, 1990). Вып. 9. С. 307.
10 В религиозно-философском обществе // Киевские вести. 1909. № 288. 29 окт. С. 3. Об этом моменте упоминает и Н.Г. Филиппенко (Киевское религиозно-философское общество (1908—1919). Очерк истории. Киев, 2009. С. 13).
ная группа в Киеве11 (здесь, в Киевском религиозно-философском обществе, содержание и цели «религиозного движения» официально обсуждали с апреля 1908 по январь 1909 г.). Примеры из художественной литературы использовал в своих публичных лекциях и беседах священник Г.С. Петров, получивший к 1903 г. большую известность, в 1906 г. осужденный Синодом за публицистическую деятельность и адогматичность сочинений.
Революция 1905 г., Манифест 17 октября 1905 г., обещавший гражданские права, и созыв Государственной Думы были восприняты многими как исторические акты, подтвердившие жизненность идеологии «освобождения», в которой свое место заняла и идея «освобождения» Церкви. Эта идея принимала различные модусы - административный, богослужебно-творческий, общественно-правовой (освобождение Церкви от государственной опеки, право духовенства заниматься политической деятельностью и работать в государственных учреждениях). Наиболее популярными были идеи «соборности» и «демократизации» Церкви, усиление в Церкви роли мирян, выборность епископата, осуждение ею самодержавия12, пересмотр церковных канонов, богослужебных молитв, не имевших отношения к жизни начала ХХ в., перевод богослужения на русский язык, фигурировала и тема «спасение в миру»13. Весь этот комплекс (не отрицавшийся и НРС) для церковного реформаторства входил в понятие «выход Церкви к запросам современной жизни» и соединялся с проблемой христианизации. В 1905-1907 гг. это подкреплялось применением новых методов пастырского общественного служения в рабочей и студенческой среде (Г.С. Петров, В.И. Востоков, К.М. Аггеев14, И.И. Филевский15), не осуждением, а замалчиванием забастовочного движения16).
После встречи с С.-Петербургским митрополитом Антонием (Вадковским) и разрешения собираться для обсуждения церковных проблем, состав петербургской группы церковных реформаторов расширился, было избрано бюро из пяти человек (Аггеев, Чель-
11 Письма прот. Константина Аггеева Петру Павловичу Кудрявцеву. Приложение // Балакшина Ю.В. Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников, 1903-1907): Документальная история и культурный контекст. М., 2014. С. 36 (далее - Письма прот. Константина Аггеева П.П. Кудрявцеву).
12 Там же. С. 299, 300.
13 Подробно: Воронцова И.В. Дискуссия о христианизации повседневной жизни в среде петербургского духовенства 1907-1908 гг. // Вестник ПСТГУ (II). 2014. № 3. С. 9-23.
14 Письма прот. Константина Аггеева П. П. Кудрявцеву. С. 363.
15 Организовал духовно-нравственные чтения для железнодорожных рабочих г. Харькова.
16 Письма прот. Константина Аггеева П. П. Кудрявцеву. С. 322.
цов, Колачев, Кремлевский, Аксаков), решавшее дела и занимавшееся подготовкой собраний, началась разработка устава. И если в первой половине 1905 г. группа еще сохраняла внутреннее единство с высшей церковной иерархией и мыслила свою деятельность как внутрицерковную, то уже в октябре 1905 г. религиозное мышление группы вышло на новый уровень17. В Москве с выражением недоверия своему владыке выступила «группа» из 70-ти священников18. Между лидерами НРС и церковными реформаторами были встречи, переписка, общая занятость в издательской и общественно-просветительской сферах, обсуждение первоочередных задач и перспектив19. В 1906 г. государство отреагировало на общественную религиозную активность учреждением Предсоборного присутствия, которое готовило материал для работы Поместного Собора.
Советские исследователи20 продолжительное время рассматривали феномен не «религиозного», а социального движения 1905— 1907 гг. как среди так называемых «церковников», т.е. священников (К.М. Аггеев, Егоров, Г.С. Петров, П.В. Раевский, М.П. Чельцов и др.) и мирян, так и среди «христианских социалистов» (С.Н. Булгаков, В.П. Свенцицкий, В.Ф. Эрн, архим. Михаил (Семенов), И.П. Брихничев). «Новое религиозное сознание», де факто положившее начало и давшее философско-метафизическое основание идеологии феномена, который мы называем «религиозным движением 1901—1913 гг.», советской наукой не учитывалось или учитывалось слабо, так как превалировал идеологический акцент: необходимо было обосновывать «приспособленчество» Церкви. Сегодня среди светских историков встречаются мнения о том, что Церковь в 1905—1907 гг. упустила «шанс для восстановления связей между
17 Балакшина Ю.В. Братство ревнителей церковного обновления. С. 84—93.
18 Зосима (Давыдов), игумен. «Московская церковная революция», или деятельность Московского общества любителей духовного просвещения в 1905—1908 гг. // Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского богословского института. Материалы. М., 2005. С. 401—408.
19 Из петербургской группы «32-х» посещали ПРФС (1901—1903) и ПРФО (1907—1917) соответственно: священники К.М. Аггеев (один из инициаторов возрождения Общества), П.В. Раевский, П.С. Аксенов, Я.И. Медведь, В.Я. Колачев, И.Ф. Егоров, Д.Ф. Гидаспов, редактор и издатель «Церковной газеты» И.И. Филевский, протоиереи С.А. Соллертинский, С.А. Ледовский; архимандрит Михаил (Семенов), протоиереи Н.Р. Антонов и профессора СПбДА Н.Л. Лепорский и МДА Д.И. Боголюбов, священники И.Д. Холопов, И.Ф. Альбов А.С. Смирнов и бывший священник Н.В. Огнев.
20 Кан С.Б. История социалистических идей (до возникновения марксизма). М., 1967; Шейнман М.М. Христианский социализм, История и идеология М., 1969; Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. М., 1977; Курочкин П.К. Социальная позиция русского православия. М., 1969; Красников Н.П. Социально-этические воззрения русского православия. Киев, 1988.
Церковью и обществом» и возможность сформировать «православную общественность»21. (Сонм новомучеников, отстоявших Церковь, видимо, православной общественностью не считается).
Историки консервативных взглядов смотрят на деятельность ряда представителей духовенства в 1905-1907 гг. как на прецеденты церковной реформации22, не всегда отдают должное социальным и интеллектуальным предпосылкам появления «церковного ре-форматорства»23, не учитывают влияние НРС, тем самым вырывая церковное реформаторство из общего контекста отечественной истории. В конце 1990 - начале 2000-х гг. прецеденты, относящиеся к философии идеологии и религиозного движения 1901-1913 гг., предпочитали рассматривать как религиозный волюнтаризм либералов-харизматиков24. Кто-то осторожно обозначал события тех лет как «религиозное брожение». На витке исследований 2010-х гг. появились и новые концептуальные подходы (например, церковные реформаторы рассматриваются как «неоконсерваторы»), а мы предложили изучить феномен религиозного движения в его сопоставлении с религиозным движением («модернизмом») в римо-католицизме (1890-1910), тем самым проверив историческую объективность его появления в схожий исторический период.
Объективно прецедент религиозной активности в православной России начала ХХ в. - это исторический феномен общественного движения в отдельно взятой конфессии и стране. Для религиозных движений характерна «религиозная идея», а для идеи - развитие. В такой парадигме подходил к Реформации XVI в. епископ Нижегородский и Арзамасский Хрисанф (Ретивцев). В 1860 г. он предпринял изложение философии развития «религиозной идеи» Реформации, и от рациональной формы богопознания в этом религиозном движении, согласно владыке, развитие идеи шло к субъек-
21 Головушкин Д.А. Теократический проект русского старообрядчества середины XVII в. и православного обновленчества начала XX в.: социальная утопия или ци-ливизационная альтернатива? // Философия и культура. 2015. № 12 (96). С. 1781.
22 Буфеев К., свящ. Патриарх Сергий, обновленчество и несостоявшаяся реформация Русской Церкви ХХ века // http://www.orthedu.ru/ch_hist/hist/istorija-rp/ 1075sjavhhennik-konsta-.htm; Богослужебный язык Русской Церкви: История. Попытки реформации. М.: Издание Сретенского монастыря, 1999.
23 Нельзя не учитывать критических статей И.С. Беллюстина, религиозной публицистики архим. Феодора (Бухарева), еп. Смоленского Иоанна (Соколова), издательской деятельности А.И. Поповицкого.
24 Гайденко П.П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001; Сарычев Я.В. Религия Дмитрия Мережковского: «Неохристианская доктрина и ее художественное воплощение. Липецк, 2001; Он же. В.В. Розанов: логика творческого становления (1880-1890-е годы). Воронеж, 2006; Воронцова И.В. Д. Мережковский. Учение о «новом религиозном сознании» как вариант религиозного гно-зиса // Богословский сборник. М., 2003. ПСТБИ. С. 200-224.
тивному поиску «новой вероисповедной формы, [которая] перерождается в лживую теорию, в ересь»25. В парадигме «религиозная идея и ее развитие» подошел к проблеме значения (для пастыря 1910-х гг.) нового религиозного мышления в светской среде один из выпускников МДА в кандидатском сочинении 1909 г.26; он показал развитие (с XVIII в.) и признал упадок в начале ХХ в. идеи («царство Божие на земле») в НРС и социальном христианстве.
Религиозное движение начала ХХ в., действительно, было одержимо «идеей» социализации православия. Дилемма «реформа или реформация» стояла перед религиозной интеллигенцией и церковными реформаторами и активно обсуждалась в 1906-1908 гг.27 В 1902-1903 гг. авторы и издатели журнала НРС «Новый путь» ожидали, что «в лоне православной Церкви религиозная реформация... придет не путем борьбы, а... через благословение церковное»28. В НРС уточняли, что есть «настоящая» Церковь, а затем - каковы «интересы этой настоящей Церкви и настоящего общества»29, были изложены тезисы о «святой плоти», развитии догматов и, в свете этого, новом прочтении Евангелия. 1905 г. привел «неохристиан» к идее союза с социал-демократами, полемика (1907-1911 гг.) с марксистами сформировала у последних мнение, что религиозная реформация в России неизбежна30. Как реформационный, потенциал НРС и движения в целом воспринимали его современники и критики (в том числе будущий стратег «обновленческого раскола» 1920-х гг. Л.Д. Троцкий31). Но соответствует ли названный нами культурно-исторический феномен («религиозное движение») условиям той универсальной «схемы», которая была оставлена истории Реформацией XVI в., если рассматривать его в парадигме «развитие религиозной идеи»?
25 Хрисанф [Ретивцев], архим. Характер протестантства и его историческое развитие. Вып.1 Ц-ГУ). СПб., 1868.С. 6-7, 9-10.
26 НИ ОР РГБ. Ф. 172. Д. 447. Ед. хр. 3. Л. 28-31.
27 В последнее время «недовольство церковным христианством охватило не только. интеллигентский класс, но и. духовенство». Интеллигенция хочет «переработать саму церковную систему и создать новое - реформированное христианство. Такое стремление находит сочувствие и среди патентованных богословов, и среди духовных лиц», они также настаивают на реформе церковной системы и ждут «русского Лютера» (Новое или церковное христианство // Церковный вестник. 1906. № 19. 10 мая. С. 603, 604).
28 Записки Религиозно-философских собраний в С.-Петербурге // Новый путь. 1902. Январь. С. 26-27.
29 Там же. С. 39 (курсив мой. - И.В).
30 Троцкий Л. Россия и Европа // Киевская мысль. 1914. № 158. 2 июня. С. 3.
31 Воронцова И.В. Л.Д. Троцкий и идея создания «реформаторской советской Церкви» (1921-1923) // Новый исторический вестник. 2010. № 2 (24). С. 15-25.
Реформация XVI в. порывала с католической традицией в Европе, она заняла продолжительный период в истории, протекала в условиях «переходности»: происходил процесс централизации европейских государств, рост национального самосознания, снижение авторитета высшей церковной власти, разрыв с ее религиозным средоточием — папским Римом; отмечалось «отрицание догматики и средневекового религиозного культа (католицизма), теоретическое обоснование конфессиональных основ и структуры новых религиозных организаций, соответствующих новым экономическим, социальным и политическим реалиям»32. В Европе, в гуманитарной среде родился культ древних и достоверных текстов, развивался вкус к первоисточникам33 и личному прочтению Священного Писания. В православной России, переходившей от традиционного общества к современному, в XIX в., как и в веке, предшествовавшем Реформации, наблюдалось желание не только слушать Слово Божие во время литургии и в виде пересказа на проповеди, но и знать подлинные слова Христа; была переведена и издавалась Библия; возник интерес к научным методам в теологии и открытиям точных наук. Со второй половины XIX в. происходил рост национального самосознания, наблюдался интерес концептуального религиозного сознания к сочинениям либерального протестантизма и одновременно — стремление противопоставить ему свое научное богословие, поиск православных философских систем. Рос общественный интерес к материализму и естествознанию. С распространением идей гуманизма и у нас с конца XIX в. укоренялась мысль о демократизации Церкви34, о предоставлении мирянам более широких церковных полномочий, дифференциации35 христианского «насилия» (в ХХ в. — у НРС и ХББ), упорядочении милостыни36.
Актуальным в «реформационной схеме» является сближение в христианском мировоззрении социального и духовного, этизация христианства37, критика монашеского образа «спасения»38 и акцент
32 Голубкин О.А. Из любви к истине // Лютер М. Время молчания прошло. Избранные произведения 1520—1526 гг. / Пер. с нем., ист. очерк, комм. О.А. Голубкина. 2 изд. Харьков, 1994. С. 259-260.
33 Керов В.Л. Протестантизм и концепция Макса Вебера. М., 2009. С. 48 .
34 Ср.: Лютер М. К христианскому дворянству и немецкой нации // Время молчания прошло. Избранные произведения 1520-1526 гг. С. 16, 17.
35 Лютер М. О светской власти. В какой мере ей следует повиноваться // Время молчания прошло. Избранные произведения 1520-1526 гг. С. 124.
36 Присуще социальным принципам Н.Н. Неплюева, «голгофскому христианству» еп. Канадского Михаила (Семенова).
37 Лютер М. Трактат о свободе христиан // Избранные произведения / Пред. архиеп. Михаила (Мудъюгина). СПб., 1994. С. 43-44.
38 ВеберМ. Протестантская этика и дух капитализма // Избранное. М., 2006. С. 45.
на «спасении в миру», в повседневной и коллективной деятельности. Так, противостоя коррупции и юридизму средневекового католицизма, М. Лютер, поднял проблему связи жизненной практики с религиозной основой39 (позже проблема сильнее обнаружилась в кальвинизме40). В России попытка связать трудовую жизнедеятельность с религией вначале наблюдается в 1858 г. в книге архим. Феодора (Бухарева)41, где богослов отверг утверждения42, что христианство выигрывает от разделения сфер кесаря («дел гражданских») и Бога43. Как и М. Лютер, он выстроил религиозную мораль «дел кесаревых». Но в отличие от родоначальника Реформации, разделявшего «Божье и кесарево» по принципу «внешних» и «внутренних ценностей»44, и «детей Божиих» (верующих) и детей «царства светского»45, русский богослов ввел «дела кесаревы» в сферу духовную. Исследовавший этику протестантизма М. Вебер подчеркивал, что результат Реформации - противопоставление католической точке зрения морального значения мирского профессионального труда, религиозное воздаяние за который у М. Лютера чрезвычайно возросло46. В этой «социальной» точке религиозное движение приближалось к религиозной морали протестантизма: оно подводило религиозное основание под профессионально-трудовую деятельность, считая ее нехристианизированной областью. В начале ХХ в. в НРС был культ «гения-творца», призванного творить новую действительность; «социальные христиане» намеревались христианизировать политику и экономику, у церковных реформаторов 1906/1907-1908 гг.47 был запрос на христианизацию труда (в том числе как «новую формулу спасения» (Колачев)).
В православной традиции «труд» религиозно индифферентен48. Необычайное доверие представлениям о том, что «телесность» (архим. Феодор (Бухарев)) мира спасена в акте Воплощения Бога
39 Ср.: Лютер М. Трактат о свободе христиан // Избранные произведения. С. 44-45.
40 Там же. С. 48.
41 Феодор [(Бухарев)], арх. О принципах или началах в делах житейских и гражданских. СПБ., 1858.
42 Встречены им в журнале «Русский вестник».
43 Феодор [(Бухарев)], арх. Указ. соч. С. 5-6.
44 Голубкин О.А. Указ. соч. С. 132.
45 Там же. С. 119-123.
46 Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранное. М., 2006. С. 47.
47 Воронцова И.В. Дискуссия о христианизации повседневной жизни в среде петербургского духовенства 1907-1908 гг. // Вестник ПСТГУ. (II). 2014. № 3. С. 9-23.
48 Поздеевский Ф, архим. Смысл христианского подвига. Св.-Тр. Сергиева Лавра, 1995. С. 83-84.
Слова продиктовало «неохристианам» учение о «святой плоти»49, а церковным реформаторам веру в то, что и труд может иметь религиозное основание. Эта вера объединяла участников религиозного движения, независимо от споров и разногласий в методах и практике ее воплощения в жизни.
Таким образом, общественное религиозное движение в России начала ХХ в. возможно рассматривать в парадигме «религиозное движение», с присущей ему «идеей». Это была идея религиозного обоснования социальности христианства. Кристаллизировалась она не на моральном значении труда, а на учении о соединении в Богочеловеке двух природ — божеской и человеческой. Идея «реформации» Русской Церкви была элементом, объединявшим интеллигенцию и «неохристиан» долгие годы. Религиозная интеллигенция мыслила «реформацию» как внутрицерковную, «неохристиане» придерживались религиозной реформации, вели речь о создании новой религии на основе развивающегося христианства50. (Например, С.А. Аскольдов считал: «нужна реформация, которая еще глубже порвала бы с христианством современных Церквей, чем реформация Лютера, еще проникновеннее углубилась бы в первоисточники христианства»51). Ближайшей целью НРС, по А.А. Мейеру, было философское осмысление того, что составляет «сущность старой религии», и создание своей философии христианства, а затем, на ее основе, — и нового религиозного сознания. Издатели «Вопросов жизни» (С.Н. Булгаков и Н.А. Бердяев) в 1905 г. считали, что самим историческим развитием страны были поставлены 4 великие задачи: «политическое раскрепощение, экономическое возрождение, культурный ренессанс и религиозная реформация»52. Но ими подразумевалась реформация внутрицерковная. Вышедшие в 1909 г. «Вехи» выразили «духовно-общественное» (Франк) состояние культурной элиты, показав для нее «необходимость религиозно-метафизических основ мировоззрения»53; расписавшись в иллюзорности представления о своем определяющем влиянии на русское общество54, интеллигенция признала, что ее место должны занять силы, вооруженные новой идеей. Ею была признана «религиозная идея», она должна была стать основой нового социального и культурного твор-
49 Рассмотрено нами: Архимандрит Феодор (А.М. Бухарев) и проблема «плоти и духа» в «неохристианстве». На материале писем к диакону А.А. Лебедеву // Вестник ПСТГУ. (II). 2013. № 2. С. 7-21.
50 Религиозно-философское Общество в Санкт-Петербурге (Петрограде). Т. 1. М., 2009. С. 106.
51 Там же. С. 104-105.
52 Булгаков С. [Н.] Без плана // Вопросы жизни. 1905. № 1. С. 368.
53 Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1990. С. 14.
54 Там же. С. 14-17.
чества55. Авторы критиковали «духовные основы интеллигенции» и объявляли, что необходима радикальная реформа «интеллигентского сознания» на почве «синтеза знания и веры»56. Религиозная идея была фундаментом этого «нового сознания», ведущее место должны были занять русская философия57 и соединение «правды-истины» и «правды-справедливости» (как теории и практики); материалистическое миропонимание заменялось христианским. Было указано, что — независимо от своего отношения к догматике — реформация в западном христианстве привела католицизм к «вынужденному» обновлению, и западная культура пришла к состоянию единого мира, а за единство русской культуры предстоит бороться58. То есть, в 1906—1908 гг. мысль о реформации в среде религиозной интеллигенции не являлась чем-то пугающе недопустимым, невозможным и крамольным.
Церковные реформаторы со своей стороны предлагали не следовать за религиозной интеллигенцией, которая, по их представлениям, проповедовала внутрицерковную реформацию в духе Лютера59, а выбрать свой путь — выдвинуть на первое место христианскую этику, претворить христианское учение о нравственности в правила социальной справедливости и начать их осуществлять60. О том, где для них пролегала грань между «церковной реформой» и «реформацией», можно проследить на материалах еженедельника «Век» и «Церковного вестника». Первый был печатным органом Братства церковного обновления, в которое входили социальные христиане и церковные реформаторы, имел специальное приложение («Церковное обновление») и из номера в номер критиковал синодалов и проводимые ими дисциплинарные взыскания по отношению к священникам, занятым активной общественной деятельностью. Журнал помещал дискуссионные материалы о будущей российской Церкви и числу оставленных в ней таинств, был полем для полемических статей К.М. Аггеева, В.П. Свенцицкого, Д.В. Философова, здесь публиковались Н.А. Бердяев, В.Ф. Эрн, помещались заметки сельских и городских священников.
«Церковный вестник» на период со второй половины 1906 г. до начала 1908 г. стал едва ли не печатным органом церковных ре-
55 Там же. С. 31-36, 72-73, 97-98, 208-209.
56 Там же. С. 25.
57 Там же.
58 Там же. С. 37-39.
59 Новое или церковное христианство // Церковный вестник. 1906. № 19. 10 мая. С. 603-607.
60 Церковь и рабочий вопрос // Церковный вестник. 1906. № 40. 5 окт. С. 1280, 1285.
форматоров61; журнал в эти годы соглашался, что Церковь нуждается в реформе, но из этого вовсе не вытекает необходимость реформации и прямого следования62 религиозной интеллигенции. Его либеральное направление навлекло на издание недовольство С.-Петербургского митрополита Антония, и редактор журнала А.П. Рождественский откорректировал курс. Стремясь оставаться в центре событий религиозного движения, журнал помещал информацию о статьях его участников. Например, в № 19 «Церковного вестника» было опубликовано обличительное «письмо к духовенству» из «Века» («Что вы сделали с Церковью?») В.П. Свенцицко-го63, и отклик на «письмо» друга К.М. Аггеева, проф. П.П. Кудрявцева64. С 1906 по 1907 г. в «Церковном вестнике» шла дискуссия по вопросу о второбрачии для клириков Русской Церкви. В 1906 г. позицию защитника второбрачия выбрал Антоний Миловидов65, с ним спорил священник Иоанн Виноградский66. В 1907 г. дискуссия о второбрачии духовенства перешла на количество допустимых браков67 для гражданского общества68.
К.М. Аггеев, причастный к организации журнала «Век», вначале печатавшийся здесь раз в неделю, в 1-м номере предложил читателям включиться в дискуссию по вопросу «реформа или реформация?» и опубликовал одноименную статью. Светское, оппозиционное Церкви, общество, писал он, предложило формулу «эволюция или революция» — («около старой Церкви делать нечего»), в «сфере церковной» эта формула звучит по-другому — «реформа или реформация». На каком пути возможен «религиозный синтез?» — спрашивал он. «Революционеры отличаются от эволюционистов
61 «Церковный вестник» опубликовал устав расширившейся группы «32-х», которая стала именоваться «Братством ревнителей церковного обновления» и ряд материалов (Устав Братства ревнителей Церковного обновления в г. С.-Петербурге // Церковный вестник. 1906 № 38. 21 сент. С. 1241—1243; «Церковная Дума» // Церковный вестник. 1906. № 31. 3 авг. С. 996-997).
62 Новое или церковное христианство // Церковный вестник. 1906. № 19. 10 мая. С. 603, 604.
63 Мнения и отзывы. Необходимая поправка // Церковный вестник. 1907. № 19. С. 607-609.
64 Там же. С. 607, 608.
65 Возможно, послушник Троице-Сергиевой Лавры А.Н. Миловидов (буд. (1935) еп. Омский).
66 И. Виноградский писал, что даже вынужденное обстоятельствами разрешение (Синодом) второго брака одному священнику создаст прецедент «второго брака», за которым со временем станут возможны третий и четвертый. Статьи имели общее название «К вопросу о второбрачии священнослужителей» и публиковались в 1906 г. в №№ 19, 20, 22, в 1907 г. - в №№ 18, 19, 20, 22, 23.
67 К вопросу о второбрачии духовенства // Церковный вестник. 1907. № 18. С. 612.
68 Там же. № 22. 1907. 31 мая. С. 701-704.
признанием необходимости распада. сторонники реформации отграничиваются от сторонников реформ»69 новым религиозным мышлением. «Религиозный синтез» лежит на пути «религиозного творчества», и «кто это поймет, тому нечего делать не только с Синодом, но и со всеми восточными патриархами». О чем шла речь? -О творческой позиции, которой придерживались церковные реформаторы. Она предполагала новое отношение к аскетической традиции, которая, согласно всем участникам движения, стояла на пути «религиозного творчества». Та же традиция, по НРС, препятствовала освящению культуры («плоти мира»). Необходим творческий акт, меняющий традиционно пассивное «христианское сознание» (Аггеев), способное только копировать прошлое, потому что для такого сознания нет «закона исторической необходимости»70.
«Век» там же поместил статью студента Московского университета П.Н. Каптерева71 «Старое и новое мировоззрение». Он предлагал создавать «новые нормы религиозно-церковной жизни»: пробудить «творческий дух», свободный от «оков в виде омертвевшей, схоластической догматики», воскресить «истинный» лик Христов («не затемненный позднейшими поправками»), очистить учение Христово от «измышлений человеческих», собранных за двухты-сячелетнюю историю Церкви. И на основе нового религиозного мировоззрения создать «пан-религию»72 и «религиозное учение»73. Статья была раскритикована с православных позиций74. Отношение редакции к ней неизвестно.
«Церковный вестник» тогда же цитатно пересказал статью «Религиозно-философское обновление»75 публициста Л.Е. Галича76 из «Речи», чем популяризировал дискутируемую проблему среди своих читателей. Л.Е. Галич наблюдал два вида «религиозного обновле-
69 Аггеев К, свящ. Реформа или реформация // Век. 1907. № 1. 7 янв. С. 1.
70 Там же. С.1-2.
71 Павел Николаевич, сын профессора МДА Н.Ф. Каптерева, в будущем - ученый, исповедник, один из основателей и деятелей Комиссии по охране памятников Троице-Сергиевой лавры.
72 П.Н. Каптерев пояснял, что он имеет в виду не исторические религии, а некоторое имманентное человеку религиозное чувство, как ощущение «источника» сил существования, и писал, что эта «пан-религия» способна объединить и дарвинистов, и монистов, и буддистов, и христиан.
73 Каптерев П.Н. Старое и новое мировоззрение // Век. 1907. № 1. С. 3-4.
74 Андриенко К. Пан-религия или Евангелие // Век. 1907. № 10. С. 123-125. Возможно, Константин Андриенко, законоучитель Родомысльского уезда Киевской области.
75 Речь. 1907. № 253. 26 окт. Он писал: «основной грех, который губит наших алчущих обновления, это их уверенность в том, что их дело - создавать реформацию».
76 Псевд. Габриловича Леонида Евгеньевича, в 1907-1908 гг. публициста «Речи», философа, в 1909 г. приват-доцента Петербургского университета.
ния... реформационное - переворот в чувствованиях, и философское - переворот в мыслях»77. Переворот «обыкновенно приходит снизу», занятая им религиозная интеллигенция не имеет ничего общего с народом, в их сочинениях не видно ни примет стихийного народного движения, ни глубокой веры - «необходимого условия реформации». Реформацию совершает тот, кто не в состоянии жить без веры. Этот «кто-то», если Церковь окончательно его прижмет, «обязательно создаст новую церковь», ибо верующий просто не в состоянии обойтись без церкви. Реформировать Церковь, и при этом находиться вне ее стен, тщетно и пытаться, писал автор. «Интеллигентские "опыты", - отмечал публицист, относя и себя к религиозной интеллигенции, ищущей религиозной реформации, -наши толки. о святой плоти», о «лжи церковности» и «третьем завете»78 не прорвутся за пределы литературы. «Розанов напишет статью, Мережковский сочинит новую книгу, Бердяев поразится и восхитится. Реформации из этого не получится»79. У интеллигенции есть свое призвание - философское осмысление и углубление вопросов, связанных со смыслом существования; те, кто имеет лишь «отраженное» - «эстетическое» отношение к религии, не способны «воссоздавать цельный еобраз - содержание и формы ее вынару-жения. для других»80.
Таким образом, дискутируя о «реформации», религиозное движение не могло выработать согласия по проблеме «реформа или реформация». И не имело для этого наличных сил. Церковное реформаторство в 1905-1908 гг. являлось неотъемлемой частью религиозного движения, как и другие его участники, реформаторы считали себя борцами за «религиозное возрождение». Используя термин «церковная реформация», его представители де факто подразумевали то, что корректнее было называть «церковной реформой». Если не считать «революционного» акта 1905 г. в виде захвата власти несколькими священниками в московском Обществе любителей духовного просвещения, либеральное духовенство было не менее пассивно, чем размышлявшая о «реформации» религиозная интеллигенция. В теоретическом поле оно ограничилось предложением «новой формулы спасения»81, но не отстаивало и ее, и
77 О религиозно-философском движении в русском обществе // Церковный вестник. 1907. № 45. 8 нояб. С. 1444.
78 У автора с маленькой буквы. - И.В.
79 О религиозно-философском движении в русском обществе // Церковный вестник. 1907. № 45. 8 нояб. С. 1443.
80 Там же. С. 1444.
81 Колачев В. О новой формуле условий спасения // Церковный вестник. 1908. № 7. 14 февр. С. 195, и др.
этот интеллектуальный вклад церковного реформаторства в «религиозную идею» движения развития не получил. Также, в отличие от Реформации XVI в., религиозное движение в России начала ХХ в. не имело харизматичного лидера-основателя, не составило системного и развивающегося учения; и ни религиозные реформисты, ни церковные реформаторы, несмотря на социально-этическую ориентированность их «платформ», не соглашались признать в своих взглядах даже «бессознательно» проникавшие (С.Т. Голубев) элементы протестантизма82 и возмущались обвинениями в про-тестантизме83 в свой адрес.
Генерировавшее «учение» о религиозном отношении к жизнедеятельности социума НРС протекало у границ Церкви, большая часть его представителей были либо неправославные, либо не во-церковленные; и не овладело доверием большинства. Реформаторство было движением внутрицерковным, профессиональным, содержало адаптированные элементы НРС, но идея нового метафизического поиска церковными либералами не приветствовалась, в рядах церковно-реформаторского движения были и те священнослужители, которые с 1918 г. пошли путем исповедничества и страданий за Христа. На этапе 1909/1910 гг. проблема «реформа или реформация» утратила остроту. В 1909 г. только «неохристиане» остались верны идее религиозной революции, из-за чего в НРС произошел раскол; распалось содружество «социальных христиан» и произошла стабилизация в среде церковных реформаторов. В 19091910 гг. у «неохристиан» еще была надежда на создание «пролетарской церкви» старообрядческим еп. Канадским Михаилом (Семено-вым)84. К 1913/1914 гг. религиозное движение как таковое изжило себя, и некоторый всплеск активности ряда его участников после февраля 1917 г. не был ремиссией этого «движения».
82 Дело доходило до обид и требований в извинениях. Например это коснулось реакции на сообщения В.Я. Колачева о появлении «новой формулы спасения» в ходе дискуссии клириков в Обществе распространения религиозно-нравственного просвещения в духе православной Церкви (1906/1907); протоиерей и профессор СПбДА А.П. Рождественский был возмущен высказываниями в адрес «32-х» профессора КДА С.Т. Голубева, как о создавших «противо-православное направление» в «протестантствующем движении» (Журналы и протоколы заседаний высочайше утвержденного Предсоборного присутствия. СПб., 1906. Т. 1. С. 145, 146).
83 Священник К.М. Аггеев описал конфликтную ситуацию с обвинением в письме (Письма свящ. Константина Аггеева П.П. Кудрявцеву. Приложение. С. 377-378).
84 Подробно: Воронцова И.В. «Свободное христианство» еп. Михаила (Семенова) и «социальные» программы 1905-1915 гг. // Гуманитарные науки в Сибири. 2013. № 2. С. 52-56; Она же. Старообрядческий епископ Михаил (Семенов) в контексте истории религиозного реформизма в России (1905-1915 гг.) // Вестник ПСТГУ. 2012. № 3. Сер. II (история). С. 40-55.
Концептуальной основой «религиозной идеи» движения было проведение всестороннего сближения учения и уставов православной Русской Церкви с запросами и переменами в социальной жизни начала ХХ в., ту же концептуальную основу имела мысль о церковной модернизации: административной, образовательной, внутри-уставной, богослужебной, социально-коммуникативной. Учение НРС о христианизации «плоти», принявшее в движении форму постулата о подведении религиозного основания под социальное существование (творчество, хозяйственно-экономическую и плотско-чувственную жизнь) после 1909 г. не имело развития, и встретило 1917 г. в прежнем, бессистемном виде. Канонически оправданную церковную реформу провел Поместный собор 1917-1918 гг. Не смогли придать новый динамизм «религиозной идее» движения и лидеры «Живой Церкви», предпринимавшие попытки применить тезисы идейной платформы религиозного движения для создания своей теории «обновленчества», и лишь повторно озвучили ряд аспектов в своих программах 1922-1925 гг.85 Декларация 1927 г. митрополита Сергия (Страгородского) хотя и внесла временный раскол в Церковь, создала точку отсчета для начала стабилизация положения Православной Российской Церкви в государстве. Со временем, и «обновленчество» утратило свои зыбкие позиции. Таким образом, исторически религиозное движение 1901-1913 гг. реформацией не являлось.
Список литературы
1. Воронцова И.В. Дискуссия о христианизации повседневной жизни в среде петербургского духовенства 1907-1908 гг. // Вестник ПСТГУ (II). 2014. № 3.
2. Воронцова И.В. «Свободное христианство» еп. Михаила (Семенова) и «социальные» программы 1905-1915 гг. // Гуманитарные науки в Сибири. 2013. № 2.
3. Воронцова И.В. Старообрядческий епископ Михаил (Семенов) в контексте истории религиозного реформизма в России (1905-1915 гг.) // Вестник ПСТГУ. 2012. № 3. Сер. II (история).
4. Воронцова И.В. Журнал «Живая жизнь» (1907-1908) и вопросы церковной «реформации // Политика и общество. 1916. № 11.
5. Воронцова И.В. «Социальное христианство» (С.Н. Булгаков и Христианское братство борьбы) в контексте религиозного движения в России начала ХХ века // Религиоведение. 2015. № 4.
6. Воронцова И.В. Церковная публицистика середины XIX в. как православный ответ на вызовы современности (архимандрит Климент (Можа-
85 Соборный разум. 1922. № 1. С. 7; 1923. № 1-2. С. 11-12; Церковная жизнь. 1924. № 3. С. 13-14.
ров), епископ Смоленский Иоанн (Соколов) и архиепископы Херсонский Никанор (Бровкович) и Харьковский Амвросий (Ключарев) // Политика и общество. 2015. № 11 (131).
7. Зосима (Давыдов), игумен. «Московская церковная революция», или деятельность Московского общества любителей духовного просвещения в 1905-1908 гг. // Ежегодная богословская конференция Православного Св.-Тихоновского богословского института. Материалы. М., 2005.
8. Керов В.Л. Протестантизм и концепция Макса Вебера. М., 2009.
9. Балакшина Ю.В. Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников), 1903-1907: Документальная история и культурный контекст. М., 2014.
10. Поздеевский Ф., архим. Смысл христианского подвига. Св.-Тр. Сер-гиева Лавра, 1995.
Поступила в редакцию 10 мая 2017 г.
