CC BY
44УДК 908(470.41)"18
Н.А. Кореева
Татарское купечество Казани в выборных органах городского самоуправления в последней четверти XVIII - середине XIX в.
Статья раскрывает правовые аспекты избрания на должность и участия предпринимателей Казани в органах местного самоуправления, являвшихся в конце Х'УШ-ХК вв. важным элементом в вертикали властной структуры. На основе архивных источников показана роль купцов Казани в отправлении таких выборных должностей, как городской староста, гласный городской думы, бургомистр, ратман, заседатель палат уголовного и гражданского суда, совестного и словесного судов, член городового магистрата, квартирной комиссии, торговой депутации и некоторых других. Особое место в системе местного самоуправления занимала Казанская татарская ратуша, в ведении которой находилась определенная часть купцов и мещан-мусульман.
Ключевые слова: местное самоуправление, купцы, ратуша, магистрат, сборщик податей, бургомистр, словесный судья, алдерман.
В последней четверти XVIII в. Екатерина II начала реформирование системы городского самоуправления, основные принципы которой просуществовали почти в неизменном виде до Великих реформ Александра II, до 1870 г. Право участвовать в решении насущных проблем, вместе с правом заниматься торговой деятельностью, было предоставлено служилым татарам Старой и Новой слобод Казани, исповедовавшим ислам. К участию в городском управлении были привлечены купцы, мещане, «именитые граждане», банкиры, служители, чернорабочие и другие сословия.
Несмотря на обилие работ по проблемам истории местного самоуправления, существуют пробелы в вопросах, связанных с изучением практической реализации законодательных актов в Казанской губернии, роли и места новой системы в решении городских проблем, определения вклада купечества в работу выборных органов.
Казань являлась губернским городом. В начале XIX в. здесь насчитывалось 25000 жителей обоего пола (Зябловский, 1807, с.136), в 1825 г. -36963 (Зорин, 2001, с.106), в 1839 г. - 43973 (Андреева, 2006), в 1858 г. -58129 (Городские поселения, 1861, с.309-334), по другим сведениям -60586 (Андреева, 2006). Таким образом, видна положительная динамика численности населения Казани.
Одной из особенностей социальной структуры населения Казани являлся ее полиэтнический состав. Наряду с купцами-христианами существовала группа купцов-мусульман, образовавших свою общину. На протяжении рассматриваемого периода происходил рост численности татарского гильдейского купечества Казани: в 1795 г. было объявлено 36 капита-
лов при 155 душах, 1804 г. - 40 при 160, 1815 г. - 36 при 334, 1837 г. - 58 при 230, 1858 г. - 71 при 597 соответственно, претерпевая определенные колебания (Хасанов, 1977; История татар, т. VI, с.253; Кеппен, 1857, с.182-211; НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д. 2823. Л.1б.). По другим данным, в 1858 г. было объявлено 83 татарских капитала, что составляло 23,6% от показателей в целом по Казани (351 капитал) (Материалы для географии, 1861, с.399).
В 1827 г. количественное соотношение купцов-христиан и купцов-мусульман Казани было 2:1 (567 христиан и 244 мусульманина) (Заволжский муравей, 1832, ч.1, №5, с.263-271). Такая же ситуация наблюдалась в 1848 г. в целом по Казанской губернии: из 2022 купеческих душ считалось 688 душ купцов-татар (соотношение 2:1) (История татар, 2013, тШ, с.888). В 1861 г. в Казани соотношение стало 2,5:1 (1277 купеческих душ обоего пола христианского исповедания и 504 - мусульманского) (Экономическое состояние, т.1, с.5).
Мусульманская община Казани представляла собой экономически самодостаточную организацию, имеющую собственную городскую инфраструктуру (рынки, базары, гостиницы, промышленные предприятия, торговые учреждения, культовые здания) и способую решить стоящие перед членами общины задачи. В городе в 1781-1855 гг. действовала Татарская ратуша, ведавшая записью в купеческое и мещанское сословия, выдачей торговых свидетельств, сбором налогов. Татарская ратуша была подконтрольна государственным органам власти, например Казанскому уездному казначейству1. Не останавливаясь подробно на обстоятельствах создания Татарской ратуши, изученных современными историками (Хайрут-динов, 1997, 2008; Измайлов, 2007, 2009), отметим некоторые особенности ее функционирования.
В Казани в рассматриваемый период (с 1781-1855 гг.) сложилась ситуация одновременного существования двух органов местного самоуправления - часть татарских купцов и мещан были подведомственны Городовому магистрату2, другая часть - Татарской ратуше. Например, в 1791 г. в
1 Татарская ратуша записывала факт получения от купцов денег в специальную книгу и отсылала их в казначейство, где происходила сверка сумм со списками купцов. После этого в ратушу отсылалось свидетельство, подтверждающее право торговли купца, а копии свидетельства выдавались купцу и купеческому старосте.
2 Городовой магистрат был низшим судебным органом по гражданским и уголовным делам. По замыслу законодателя, он должен был защищать права города, чтобы исключить обложение его новыми податями без «высочайшего утверждения». Согласно законодательству, в губернских и городовых магистратах и ратушах, а также словесных судах, осуществлялось судебное управление. Среди функций городового магистрата была обязанность доставлять в казенную палату сведения о купцах, записавшихся в гильдии, об их капитале, освидетельствование
ведомстве Татарской ратуши было 61 семейство (420 душ), а 201 семейство (1870 душ) перешли в ведение Казанского суда и магистрата.
Историки связывают данное явление борьбой между кланами за власть и влияние, развернувшейся в конце XVIII в. (Хайрутдинов, 2002, с.109-110). На наш взгляд, немаловажное значение здесь имело то обстоятельство, что до 1800 г. Татарская ратуша не имела права записывать в купечество подведомственное ей татарское население, которое было отнесено к сословию государственных крестьян (Измайлов, 2009, с.183). Жителям слобод, желавшим вступить в гильдию и получить связанные с этим права, приходилось добиваться одобрения казанского губернатора. Следовательно, Татарская ратуша с начала своего существования и до 1800 г. не могла решить насущные проблемы татарских купцов, и они, скорее всего, не видели практического значения находиться в ее ведомстве.
Архивные источники позволяют сделать вывод, что и в дальнейшем купцы, имея возможность выбора своей подведомственности, записывались преимущественно в Городовой магистрат. Так, в 1808 г. к магистрату были приписаны бывшие служилые торговые татары Мустафа Абдрахма-нов, Сулейман Давыдов, Юсуп Мустафин, Муртаза Мусин Кашаев, Медведев Абдулсатар Назиров, проживавшие в татарских слободах с семьями (НА РТ. Ф. 3. Оп. 2. Д. 471. Л.556-571). Известно, что в 1815 г. в ведомстве Татарской ратуши было 320 душ татар купеческого и мещанского сословий, а под руководством Городового магистрата - 1500 (Хайрутдинов, 2002, с.110). С 1815 г. из казанского магистратского купечества в ратуш-ское были причислены, в частности, Муса Измаилов Апанаев с сыновьями, с 1816 г. - Юсуп Измаилов Апанаев с сыновьями, Хасан Исхаков, и другие. Причину такого перехода современники видели в нежелании купечества отбывать повинности и нести службы по выборам: «Многие из купцов и мещан татарского сословия, будучи назначены к каким-либо общественным должностям и в опекуны, уклоняются от принятия оных на себя обязанностей и переходят в ведомство означенной Татарской ратуши - и таким образом из татарского сословия, а особливо у мещан ни в Городовом магистрате, ни в Думе на службе никогда не состояли и не состоят» (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.1115. Л.1). По нашему мнению, если бы подведомственность Татарской ратуше действительно могла освободить купцов от несения служб по выборам, то переход в ее ведомство был бы массовым, но, судя по источникам, этого не происходило.
Казанские служилые татары, проживавшие на территории Старой и Новой татарских слобод (их называли «казенными поселянами»), до 1821 г. пользовались некоторыми купеческими правами без записи в гильдии и отбывания повинностей (занимались торговлей, открывали мануфактуры). Фактически они были государственными крестьянами. Интерес
мещанских книг по торговле (для мещан, осуществлявших торговлю на сумму более 1000 рублей), проверка исправности мер и весов в городе и др.
вызывает тот факт, что в 1815 г. из 540 душ казанских слободских татар, «состоящих в окладе казенных поселян», только 67 находились в ведомстве Татарской ратуши (12%), остальные 473 - в ведомстве Казанского уездного суда (88%) (ПСЗ-1, т.XXXVII, №28535, с.576-577). Вероятно, это предопределило в дальнейшем (при записи в купечество некоторых из них) выбор в пользу записи в Городовой магистрат.
Возможно, многие жители татарских слобод стали отказываться от подведомственности Татарской ратуше из-за нежелания платить дополнительные взносы на ее содержание. Оказывать влияние на решения Татарской ратуши, контролировать расходование средств и участвовать в избирательном процессе большинство населения татарских слобод не имело права. В 1816 г. из населения татарских слобод, подведомственного Татарской ратуше, было 278 мужчин (51%) и 268 (49%) женщин. Мужчин в возрасте от рождения до 19 лет насчитывалось 54%, от 20 до 29 лет - 15,5%. Таким образом, во время выборов в Татарскую ратушу более половины приписанных к ней мужчин браковалось по возрастному принципу и половина жителей по гендерному принципу (Хабибуллина, 2011, с.39).
Известно, что избирательными правами обладали не все оставшиеся после выборки по возрастному и гендерному принципу жители Старотатарской слободы, а лишь малая их часть, соответствующая имущественному цензу, например, в 1784 г. - из 1021 чел. только 132 (13%), в Новотатарской слободе - 10% населения (Измайлов, 2009, с.82).
Следует сказать, что в 1782 г. все татарское население Казани составляло 2451 человек, из них 1133 человека (46%) составляли мужчины разных возрастов (Хабибуллина, 2011, с.39). Понятно, что 54% населения, представленного женщинами, выбывало из числа избирателей по гендер-ному принципу. Более половины мужчин выбывало из числа избирателей согласно возрастному цензу (в 1782 г. количество мужчин в возрасте от рождения до 19 лет составляло 599 чел. (53%), от 20 до 29 лет - 15,9 %).
Гендерный состав органов власти и органов местного самоуправления был однотипным и включал в себя мужчин, достигших возраста 25 лет, женщины в выборах не могли участвовать. Городовое положение 1785 г. ограничивало избирательные права купцов и мещан имущественным и возрастным цензом - доход купца должен был составлять не менее 15 руб. серебром, мещанина - 50 рублей в год, а возраст - 25 лет (Свод законов, 1857, т.9, с.103-104; Свод законов, 1857, т.3, раздел 2, с.70-71).
Количество мужского населения г. Казани в 1825 г. составляло 19751 чел. (53% от общего числа жителей), в 1839 г. - 25467 чел. (58% от общего числа жителей), в 1858 г. - 33471 чел. (55%) (Статистическое изображение, 1829; Андреева, 2006), в 1861 г. - 31222 (52%) (Экономическое состояние, т.1, 1862, с.5).
Основанием для допуска жителей города к участию в выборах служила запись в городовой обывательской книге, которая была разделена на шесть частей. В первую часть следовало записывать состояние и имена
«настоящих городовых обывателей», т.е. людей, обладавших недвижимой собственностью в городе, без различия происхождения, звания, занятий и т.п. ( ПСЗ-1, т.ХХП, №16187, с.363-364). В 1825 г. недвижимость Казани включала в себя 406 каменных и 3373 деревянных дома, 34 церкви и 5 монастырей, 9 учебных и 6 богоугодных заведений, 51 фабрика, 933 лавки, 20 трактиров и 38 питейных домов, 2 бани, 4 сада (Статистическое изображение, 1829). В 1832 г. количество частных домов составило 403 каменных, 3454 деревянных, 522 лавки и 6 общественных зданий (НА РТ. Ф.114. Оп. 1. Д. 1374. Л.19). В 1861 г. в Казани было официально зарегистрировано 4298 домовладельцев (Экономическое состояние, т.1, с.5). Исходя из этих данных, можно предположить, что могла быть допущена к выборам по данному критерию примерно седьмая часть мужского населения города.
Во вторую часть обывательской книги положено было вносить по алфавиту записавшихся в одну из трех гильдий. В 1804 г. в Казани проживало 1397 лиц купеческого звания, в 1858 г. их число увеличилось до 1762 (Свердлова, 2013, с.150). В третью часть вносили всех, записавшихся в цехи, в четвертую - иногородних и иностранных гостей, в пятую - именитых граждан, в шестую - посадских. Недостатком данной системы являлось то обстоятельство, что можно было одновременно принадлежать к званию «настоящих городских обывателей», гильдиям и цехам и голосовать по трем куриям (Кизеветтер, 1909, с.338).
Собрание городского общества, состоявшее из тех, кто вписан в обывательскую книгу, осуществляло следующие функции: выбор в должности, выслушивание предложений генерал-губернатора или губернатора, представление о своих общественных нуждах и пользах, чтение городовой обывательской книги.
В судебной системе, созданной Екатериной II, Татарская ратуша, наравне с городскими магистратами и ратушами, являлась низшей судебной инстанцией для приписанных к ней жителей Старой и Новой слобод Казани. Под юрисдикцию Татарской ратуши попадали уголовные и гражданские тяжебные дела купцов, мещан, служилых татар. Гражданские дела с ценой иска менее 25 рублей решались в ратуше без права переноса в вышестоящие инстанции (Измайлов, 2009, с.141). Апелляционной инстанцией для Казанской татарской ратуши был Казанский губернский магистрат, до его ликвидации в период правления Павла I, затем - Городовой магистрат.
Судопроизводство в Татарской ратуше осуществлялось на принципах состязательности сторон, когда основные стороны - истец и ответчик -представляли суду доказательства, давали объяснения, и суд на этом основании выносил решение. Законы предусматривали соблюдение норм шариата при решении таких вопросов, как раздел собственности между наследниками, выделение части имущества женщинам-вдовам мусульман, о неповиновении детей родителям (ПСЗ-1, т. XXVIII, №21634, с.842-843). В
1826 г. Сенат и Государственный Совет постановили допустить «раздел имений, оставшихся после магометан, по их закону», распространив нормы шариата на всех мусульман России (ПСЗ-2, т. I, №386, с.527-528)3. В 1836 г. было признано право Оренбургского магометанского духовного собрания решать дела о частной собственности, возникающие по завещаниям или при разделах имений между наследниками-мусульманами (ПСЗ-2, т^, №9158, с.504). Нормы шариата применялись для урегулирования отношений опеки над несовершеннолетними и их имуществом. В фондах Татарской ратуши сохранились сведения о делах, решенных согласно нормам шариата, например: дело о разделе дома и движимого имущества казанского мещанина Мусы Айшина между двумя его вдовами и детьми, казанского мещанина Мустафы Шафеева о разделе имущества между детьми и мачехой и другие.
В Казани при Татарской ратуше функционировал сиротский суд, обращавшийся в некоторых случаях за разъяснениями норм шариата в ОМДС, например, по вопросам опеки. Таким образом, некоторые дела разбирались на основе мусульманского права, рассматривались мусульманским духовенством, но дела, связанные с торгово-кредитными операциями, решались преимущественно в официальных государственных учреждениях на основе законов, общих для Российской империи.
Примером может послужить конфликт между служилыми татарами Старотатарской слободы. В 1800 г. вдова служилого татарина Г.Гумерова решила отдать в аренду свою мельницу в д.Битаман Царевококшайского уезда служилому татарину Ю.Абдулову, обратившись для юридического оформления договора в Казанскую палату суда и расправы. Последняя, в свою очередь, сделала запрос в Татарскую ратушу, которая и выявила препятствие для сделки - арендодатель оказалась должницей татарина той же слободы Б.Аитова, поэтому решено было продать с аукциона хлеб, хранившийся на мельнице (Хабибуллина, 2011, с.139). Таким образом, Татарская ратуша, исполняя роль связующего звена между властными структурами и мусульманами Казани, позволяла более эффективно контролировать совершаемые ими сделки, однако, сами они предпочитали обойти ее, обращаясь в другие, общие органы власти.
Связано это было, возможно, с тем, что татарские купцы, исповедавшие ислам, понимали: в ряде случаев им будет не выгодно решать дело согласно религиозным нормам. Например, российское законодательство гарантировало некоторым членам семьи более высокие наследственные
3 В 1834 г. на основании указа Правительствующего Сената все дела о татарах, подведомственных Городовому Магистрату, в количестве 167 единиц, были переданы на рассмотрение Татарской ратуше (Хайрутдинов, 1997, с.273). Данное обстоятельство было вызвано конфессиональными особенностями регулирования имущественных отношений между мусульманами, в которые Городовой магистрат не мог вмешиваться в силу некомпетентности в данных вопросах.
доли, чем нормы шариата (Денисов, 2012, с.93). Государственный Совет 11 мая 1836 г. указал, что дела о частной собственности, возникающие по завещаниям или при разделах имений между наследниками, могли рассматриваться мусульманским духовенством только в том случае, если стороны «будут просить о том и примут беспрекословно объявленные им решения» (ПСЗ-2, т.Х!, №9158, с.504). При этом сами завещания или раздельные акты подлежали окончательному утверждению в присутственных местах. Если хотя бы одна из сторон была не согласна с решением спора по шариату, его рассмотрение переносилось в гражданский суд и осуществлялось по общим нормам российского законодательства.
Вероятно, по мере роста юридической грамотности, заинтересованные лица все чаще стали обращаться к общегражданскому судопроизводству. Следует отметить, что Татарская ратуша приспосабливалась к веяниям времени, и, несмотря на то, что нормы шариата запрещали взимание процента с кредита, ростовщичество, все-таки рассматривала дела о вексельных претензиях, признавая право кредитора на получение долга с ре-камбио (с процентами).
Несмотря на то, что Татарская ратуша представляла собой орган самоуправления, сформированный по национальному принципу, позволявшему учитывать обычаи татар, их этноконфессиональные особенности, она обладала существенными недостатками для практического ведения дел. Одним из недостатков следует считать, на наш взгляд, то, что за пределы татарских слобод ее решения не распространялись, также они не распространялись на тех купцов-мусульман Казани, которые не были приписаны к ней вплоть до 1834 г.4 Возможно, это обстоятельство стало одной из причин нежелания части татарского купечества записываться в ее ведомство.
Например, в 1828 г. казанская купчиха 3-й гильдии, вдова З.Б. Юну-сова, обратилась в Татарскую ратушу с просьбой засвидетельствовать кредитную доверенность на имя татарина д.Шемяковой Тетюшского уезда Х.Вагапова, что и было выполнено, однако свидетельство приказчика для осуществления торговли необходимо было получить в Казанском уездном казначействе (Хабибуллина, 2011, с.142). Для регистрации сделок купли-продажи недвижимости необходимо было обращаться в Казанскую губернскую казенную палату. Таким образом, Татарская ратуша не являлась самодостаточным органом для решения возникавших проблем.
Купечество Казани, в том числе татарское, в процессе своей торговой, промышленной деятельности вынуждено было взаимодействовать с русскими купцами, поэтому обращение в Татарскую ратушу для регистрации сделок, взыскания задолженностей по векселям было нецелесообразно и
4 В 1834 г. на основании указа Правительствующего Сената все дела о татарах, подведомственных Городовому Магистрату, в количестве 167 единиц, были переданы на рассмотрение Татарской ратуше.
затруднительно. Русские и иногородние купцы-кредиторы чаще всего практиковали обращение не в Татарскую ратушу для поиска должника и осуществления необходимых процедур возврата долга, а в Городовой магистрат, который, в свою очередь, запрашивал сведения в Татарской ратуше и вынуждал ее участвовать в судебном процессе.
Для возврата долга был установлен определенный срок - 10 льготных дней (дни «грации», как их называли). По истечении этого срока вексель протестовали у нотариуса или маклера, обращались в ратушу или магистрат с целью опечатать движимое имущество должника, либо наложить на имение секвестр (арест). Для оценки домов, дворов, мест существовала должность оценщика каменных строений города и обывательских зданий. В 1808 г. были избраны «ценовщиками» казанские купцы Дмитрий Холщевников и Якуп Шарыпов (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.38. Л.10 об.). В состав оценочной комиссии входили, как правило, наиболее уважаемые представители и русских, и татарских купцов.
География деловых контактов казанских купцов простиралась далеко за пределы губернии (известно, что татарские купцы были активными торговыми агентами в Казахской степи, Оренбургской губернии, торговали на Нижегородской ярмарке и др.). Подведомственность Татарской ратуше была особенно выгодна тем купцам, мещанам, служилым татарам, которые проживали на территории татарских слобод Казани и там же осуществляли свою торгово-промышленную деятельность. Архивные источники позволяют установить, что активная торговая деятельность проходила в основном в 1-й части города (500 лавок соответственно), т.е. за пределами татарских слобод и вне юрисдикции ратуши (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.1374. Л.19). В 3-й же части города, где располагались татарские слободы, было всего 49 лавок, из которых 27 занимали торговцы из татар, принадлежавших к разным сословным группам (там же, л.136).
В 1837 г. из всех приписавшихся к Татарской ратуше купцов подавляющее большинство (91%) принадлежало к 3-й гильдии (53 купца) (НА РТ. Ф.22. Оп.1. Д.176. Л.99-100), они могли вести коммерческие операции только в пределах своего города, его округи и уезда. В основном, это означало ведение торговли в селах, селениях и на сельских торжках, на которых разрешалось продавать, выменивать и покупать необходимые товары, в том числе оптом5. Как правило, торговля велась в селах с мусульманским населением, не знавшим русского языка, поэтому обращение за разрешением споров в Татарскую ратушу, в которой был возможен словесный разбор дел на татарском языке, было закономерным.
Следует отметить, что процедура взыскания задолженности по векселям и заемным письмам не зависела от ведомственной принадлежности
5 Сфера деятельности купцов третьей гильдии ограничивалась, как правило, мелочным торгом, содержанием трактиров, торговых бань, гербергов, постоялых дворов.
купца, и, в случае обращения, Татарская ратуша проводила такие же мероприятия, как и Магистрат. Проводилась опись имущества, арест, принудительное взыскание задолженности. В особых случаях проводились совместные заседания Казанской татарской ратуши и Городового магистрата. Татарская ратуша сообщала о должниках Градской думе, полиции, чтобы исключить выдачу им письменных видов на отлучку из города или паспортов.
Существование Татарской ратуши не освобождало лиц, приписанных к ней, от избрания на другие выборные должности в городе. В административном отношении Старо-татарская слобода представляла собой 1-й и часть 2-го квартала 3-й части Казани (согласно Уставу полицейскому), и население этой территории должно было нести повинности наравне с остальными жителями города. Например, Муса Измаилович Апанаев избирался судьей в Словесный суд, бургомистром Казанского городового магистрата, заседателем Уголовной палаты, а в 1821-1823 гг. занимал пост головы Казанской Татарской ратуши.
Перечень должностных лиц Татарской ратуши в некоторой степени совпадал с перечнем должностных лиц города и Магистрата. Основные должностные лица Татарской ратуши - голова (в 1784 г. был избран купец Якуп Султаналеев), два бургомистра (первый - Мухаметрахим Хальфин, второй - Муса Асанов), четыре ратмана, два словесных судьи.
Поэтому в Татарской ратуше проводились выборы как членов самой ратуши, так и других выборных лиц Казани. Например, в 1852 г. в Татарской ратуше мещанским обществом были избраны словесные судьи, которые должны были заседать при ратуше, а также при 2 и 3-й частях города, депутаты квартирной комиссии и их кандидаты, «ценовщики» (оценщики), «добросовестные свидетели», мещанские старосты и их помощники (История Казани, 2011, кн. III, с.189).
В Городовом магистрате должно было присутствовать 2 бургомистра и 4 ратмана, избранных городским мещанством и купечеством через каждые три года по баллам. Должность бургомистра давала право на обращение «степенный», право на избрание повторно в той же должности, или более высокой. Татарское общество Казани было в 1815 г. представлено 9 предствителями, присутствовавшими на выборах и расписавшимися на арабской графике.
Раскрывая судебную деятельность органов местного самоуправления, нужно сказать о таких выборных должностях, как заседатели палат уголовного и гражданского суда6. При каждом городовом магистрате учреж-
6 В составе каждой палаты, согласно реформе 1775 г., были председатель, два советника и два асессора - все были назначаемыми правительством чиновниками. Дело сначала рассматривалось в городской ратуше или магистрате, затем -в губернском магистрате, состоявшем из двух департаментов (гражданских и уголовных дел), а затем в Палате гражданского или уголовного суда. В период прав-
дался городовой сиротский суд, на котором председательствовал городской глава и заседали два члена городового магистрата и городовой староста. Главная функция сиротского суда - попечение об оставшихся в том городе после лиц всякого звания малолетних сиротах и их имении, так и
7
вдовах и их детях .
При Магистрате и Татарской ратуше существовал словесный суд для разбора торговых дел8. Словесные суды, учрежденные при частях города, разбирали гражданские дела по словесным просьбам. При этом ведомство такого органа простиралось не далее части города, в которой он учрежден. Дело рассматривалось, как правило, в один день, если нужны были справки, то не более трех дней. Поскольку у этой группы словесных судов не было вышестоящей инстанции, стороны, недовольные принятым решением, могли рассмотреть спорное дело в другом судебном органе, подходящем по подсудности.
В каждой части города закон предусматривал наличие одного или более судей словесного суда из граждан. Судья словесного суда считался в 14 классе Табели о рангах до тех пор, пока пребывал в должности (ПСЗ-1, т.XXI, №15379, с.462). Судьи словесного суда избирались по баллам в каждой части города в начале каждого года мещанством и купечеством из своей среды, списки предоставляли городничему, и если тот не встречал явного препятствия, то избранные вступали в должность9.
В условиях многоконфессиональной Казанской губернии в первой половине XIX в. сложилась практика привлечения татар-мусульман к от-
ления Павла I были ликвидированы губернский магистрат, верхняя расправа и другие органы власти. Судами второй инстанции в губерниях стали палаты уголовного и гражданского суда и расправы (Домрачев, 2008, с.42). В начале XIX в. советники и асессоры были заменены выборными заседателями. С 1831 г. председатели каждой из палат стали избираться губернскими дворянскими собраниями.
7 Городского голову, бургомистров, ратманов, заседателей губернского магистрата и совестного суда избирали один раз в три года, а старост и судей словесного суда каждый год по баллам. Губернатору надлежало утвердить кандидатуры заседателей губернского магистрата и совестного суда, в случае отсутствия за ними «явного порока» (ПСЗ-1, т.22, №16187, с.361).
8 К компетенции словесного суда относились иски по неоплате товара, ненадлежащем его качестве, иски, связанные с невозвращением денежных средств или с просрочкой сроков в возвращении долга, споры, вытекающие из договорных отношений перевозки, найма работников для обслуживания торгового оборота и др. (Свод законов, 1857, т. 11, ч.2, раздел 4, №1775, с.286). Следует упомянуть здесь об обязательном решении вексельных споров словесным судом в случае, если должник оказывался безграмотным (ПСЗ-1, т.ХУП, №12598, с.614).
9 Главная функция судьи словесного суда - «1) доставлять обеим сторонам законную, честную и безтяжебную жизнь; 2) злобы, распри и ссоры прекратить; 3) доставить каждому ему принадлежащее» (ПСЗ-1, т.ХХ1, №15379, с.475). Словесные судьи должны были находиться в своей части города с 9 до 12 часов ежедневно, кроме воскресных и праздничных дней (ПСЗ-1, т.ХХ1, №15379, с.476).
правлению правосудия в словесных судах при разрешении торговых споров.
В первой части города в 1806 г. словесным судьей был избран купец 3-й гильдии Муса Рахманкулович Китаев, в 1807 г. - купец 3-й гильдии Якуп Ахмеров, в 1808 г. - купец 3-й гильдии Мухамет Аднагулов. Первая часть города была населена в основном русскоязычным населением. Здесь располагались каменный гостиный двор, хлебный базар, торговые лавки при домах, холодильные строения. Всего в 1839 г. татары занимали 8,6% лавок (НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д.1374. Л. 22-29 об.).
В 1800 г. словесным судьей во 2-й части города был Муса Гайсин, в 1804 г. - 40-летний купец 3-й гильдии Сайфулла Салихов, в 1805 г. - Измаил Абдрешитов, в 1806 г. - Мукмин Таиров Хозясеитов, в 1807 г. - купец 3-й гильдии 48-летний Мазит Сапкулов, в 1808 г. - купец 3-й гильдии Габейдулла Ибрагимов. В 1839 г. здесь 38% лавок занимали татары (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д. 1374. Л.22-29 об.). Следует отметить, что во второй части города в 1851 г. располагались солодовенный «завод» купца 1-й гильдии Батурина, свечно-сальные мануфактуры Абдуллы Мазитовича и Валея Ахметовича Араслановых, Якупа Рахматуллина, Мусы Апсалямова (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.2284. Л.3-14 об.).
Третья часть города состояла частично из татарских слобод, здесь представительство татар было преобладающим: 75% лавок принадлежало татарским торговцам (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.1374. Л.22-29 об.). В 1805 г. - в 3-й части города словесным судьей был избран купец 3-й гильдии 42-летний Муса Муксюнов, в 1806 г. - 3-й гильдии купец Давыд Бикбов Китаев, в 1807 г. - сын купца Искака Измайлова Башир, в 1808 г. - купец 3-й гильдии 56-летний Сагит Измайлов (брат Искака Измайлова) (История Казани, 2011, книга 2, с.116-118).
Таким образом, из источников видно, что словесные судьи являлись представителями тех этноконфессиональных групп населения, которые проживали в Казани. В тех частях города, где татар не было, а именно -четвертая и пятая часть города, не было и словесных судей из них.
Уголовные, гражданские дела, в том числе о взыскании долгов, мог, в порядке примирительной инициативы, рассматривать совестный суд10.
10 Суд состоял из судьи, назначаемого генерал-губернатором, и шести заседателей, по двое от каждого сословия: дворян, мещан, купцов, а для суда нижней расправы, существовавшего в сельской местности, еще и из государственных крестьян, однодворцев и др. Все заседатели выбирались на три года, могли принимать участие в разборе дел только тех сословий, к которым принадлежали сами. Суд мог проходить с участием посредников, которых назначали себе истец и ответчик, и в случае достижения примирения между сторонами, данное дело нельзя было пересматривать в любой другой судебной инстанции. Особенностью данного суда являлось то, что он принимал во внимание не только законодательные, но и моральные нормы, «естественную справедливость».
С принятием в 1785 г. «Грамоты на права и выгоды городам Российской империи» всю систему городского самоуправления стал возглавлять городской голова. Обряд выбора городского головы был разработан еще в 1766 г. для избрания депутатов Уложенной комиссии, но сохранился на протяжении всей первой половины XIX в., за исключением положения о возрасте претендента на должность (ПСЗ-1, т^УП, №12801, с.1102). Данный обряд применялся для избрания всех должностных лиц городского самоуправления11.
После процедуры выборов городского головы полагалось идти на богомолье в храм, и только потом продолжать избрание на прочие должности. Эта процедура предполагала, что головой города должен был стать именно христианин, хотя прямого указания на это не было. Обратимся к другим источникам изучаемой эпохи, например, «Высочайше утвержденному проекту учреждения о управлении государственными имуществами в губерниях», то выяснится, что «в селениях, обществах и волостях, где вместе с идолопоклонниками жительствуют христиане, идолопоклонники не могут быть избраны в сельские и волостные начальники, а там, где с христианами обитают магометане, голова избирается из христиан, а подчиненные ему лица могут быть избираемы и из магометан» (ПСЗ-2, т^Ш, ч.1, №11189, с.564; Свод законов, 1857, т. 3, кн.2, гл.3, №579, с.108). Данный документ показывает точку зрения законодателя на конфессиональную принадлежность лиц, занимавших ключевые посты в системе местного самоуправления. Очевидно, по этой причине городскими головами в Казани являлись исключительно христиане.
Жители Старой и Новой татарских слобод избирали свою слободскую голову, или «голову обеих слобод», в 1824 г. им являлся купец Суюров. Заседания проходили в его собственном доме (НА РТ. Ф.22. Оп.1. Д.83). Слободской глава являлся формальным лидером татарской общины, чья деятельность определяла развитие экономики города, и находила иногда признание государства12.
11 В назначенный день все домовладельцы города собирались в одном месте для выборов по списку, составленному в полиции, магистрате или ратуше. Ознакомившись с порядком избрания, заслушивали имена домовладельцев и голосовали за каждого человека путем «баллотировки», которая состояла из опускания специального шара в одну из частей ящика: «избираю» или «не избираю». Затем подсчитывали количество баллов, записывали их напротив фамилии домовладельца, и объявлялся человек, набравший больше всех голосов «избираю». Процедура избрания могла продолжаться в течение нескольких дней. Затем избиратели поздравляли избранного голову, а он благодарил их за доверие к нему. Закон предписывал необходимость формального удостоверения полномочий, которыми жители города наделяли голову, что предусматривало выдачу доверенности с подписями всех избирателей.
12 Интересен пример купца Ибрагима Юнусова, трижды он возглавлял Татарскую городскую ратушу и 15 лет состоял членом Казанской городской думы.
В случае отлучки по торговым делам членов думы, магистратов и ратуш, избирался кандидат на каждое звание. Замещать выборных лиц он мог не более четырех месяцев подряд. В случае необходимости отлучки по торговым делам бургомистров, ратманов Татарская ратуша обязательно спрашивала разрешения на это губернского правления13.
Перед выборами избиратели давали клятву, целовали Коран (НА РТ. Ф.22. Оп.2. Д.429. Л.14, 21-22). Следует отметить, что при вступлении в должность необходимо было принести присягу. Например, в 1815 г. в 3-й части города, населенной в основном мусульманами, прошли выборы, к присяге избранников приводил мулла Сагит Ахметев.
С 1834 г. все мусульмане, проживавшие в Казани и имевшие здесь недвижимую собственность, избирали должностных лиц в Татарской ратуше, кроме выбора заседателей палат и совестного суда, при выборе последних между русским и мусульманским купечеством должна была соблюдаться очередь (История Казани, 2011, кн. III, с.218).
В первые десятилетия своего существования Татарская ратуша финансировалась исключительно теми купцами и мещанами, которые были к ней приписаны. Однако в 1836 г. Государственным советом было утверждено представление министра внутренних дел о штатах канцелярии Татарской ратуши, в которых были расписаны дополнительные должности (секретарь, протоколист, сторож и др.) с определенным окладом. Финансирование их деятельности осуществлялось из городских доходов. Прежние должности, уже упоминаемые нами (бургомистры, ратманы), так и остались общественными (История Казани, 2011, кн.Ш, с.185-186).
В 1855 г. Татарская ратуша была упразднена, а судьи татарских судов (сиротского и словесного) оказались под юрисдикцией Казанского городового магистрата. В Казани утвердилась единая система местного самоуправления.
Помимо упоминавшихся нами Городового магистрата и Татарской ратуши, в городе функционировала городская дума, основными функциями которой являлись: доставка жителям всего необходимого «для прокормления и содержания», сохранение между ними мира и согласия, пресечение совместно с полицией беспорядков, поощрение торговли и разре-
Открыл приют на свои собственные средства, который содержался на доходы с аренды 14 родовых лавок Юнусовых на Сенном базаре, приносящих годовой доход в 1400 руб. В 1860 г. И.Юнусов был награжден медалью, 3 ноября 1861 г. пожалован в звание советника коммерции, а 16 декабря 1867 г. был награжден орденом св. Станислава 3-й степени за благотворительное пожертвование в пользу Казанских детских приютов.
13 Так, в 1803 г. бургомистр М.Якупов, ратманы Шарипов и Юсупов просили отпустить их на 15 дней на Макарьевскую ярмарку, но в ратуше остались нерешенными дела, и они понимали, что положено отпускать единовременно только треть состава организации (История Татарии, 1937, с.246-247).
шение споров между гильдиями и ремеслами - одним словом, заведыва-ние городскими делами.
Гласные (депутаты) в городскую думу избирались по частям города, каждым сословием городских обывателей. Каждая часть города представляла от каждого в ней сословия по одному гласному. Например, раз в три года собирались купцы, избирали от каждой гильдии по одному гласному. Таким же образом избирали одного гласного от себя настоящие городовые обыватели, именитые граждане, цеховые, посадские, иногородние, иностранные гости (Плошинский, 1852, с.265). Срок их избрания - три года. В списке членов и гласных Казанской городской думы 1857 г. числится 19 человек: 13 купцов (из них 3 мусульманина), 2 русских мещанина, 3 мещанина из мусульман, 1 цеховой (История Казани, 2011, кн.Ш, с.219-220). В целом этноконфессиональный состав гласных вполне соответствовал соотношению численности христианского и мусульманского купечества города и составлял 2:1.
Л.М. Свердлова полагает, что на практике городская дума собиралась всего один раз - для избрания исполнительного органа - шестигласной думы (Свердлова, 2011, кн.Ш, с. 123-128).
Шестигласная дума избиралась гласными городской думой14. Шести-гласная дума собиралась один раз в неделю, а в случае необходимости, чаще. Сбор должен был происходить в том же помещении, в котором собиралась городская дума, с использованием той же печати. Функции шес-тигласной думы повторяли функции городской думы. Количество членов шестигласной думы всегда было неизменным и равнялось шести.
Исследователи отмечают, что положение шестигласной думы было приниженным, «низведенным до роли своеобразной хозяйственной канцелярии местных полицейских учреждений» (Ерошкин, 1965, с.183). Основная часть городских доходов тратилась на содержание административных и полицейских учреждений, тюрем, казарм и других правительственных учреждений. На благоустройство города выделялись небольшие суммы, за которые шестигласной думе предстояло отчитываться перед губернатором, казенной палатой.
Рассмотрим некоторые выборные должности, на которые избирались купцы Казани. Важная общественная должность в системе местного управления в рассматриваемый период - городской староста. К его компетенции относилось: подготовка общегородских собраний, составление документов по запросам городской думы, городской управы, ответы на запросы различных служб и ведомств; старосты отвечали за порядок на общественных сходах, доводили до сведения купцов извещения казенной
14 В центре зала на стуле должен был сидеть городской голова, направо от него - гласный от цеховых, налево - гласный посадских, возле него справа -гласный настоящих обывателей и гласный иногородних и иностранных гостей, возле него слева - гласные гильдейских купцов и именитых граждан.
палаты о торгах на государственные подряды и др. (Свердлова, 2011, с.126). Городовой староста - общественная должность по управлению гильдиями. Были у старост также товарищи (заместители).
Казань как город с полиэтническим и поликонфессиональным составом населения отличало стремление к равенству избранников из разных этноконфессиональных групп. В 1815 г. никто из татарских купцов на должность городского старосты не был избран (НА РТ. Ф.114. Оп. 1. Д.148. Л.35-51). Однако казанские купцы выбрали в помощники к городовому старосте купца 3-й гильдии Исхака Базирова, дав такое объяснение своему решению: «по чистой совести нами признанного к сей должности способным и найдя в нем все предписанные качества» (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.148. Л.60). 25 января 1860 г. были избраны на 1860 г. в купеческие старосты из магометан купец 3-й гильдии Муртаза Мустафин Лебяжин, 26 лет, за него проголосовало 152 человека из 165. В кандидаты был избран также купец 3-й гильдии Ибетулла Гайнуллин (121 голос из 165) (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д. 937. Л.66).
Согласно законам Российской империи, в каждом городе, где квартировали воинские команды, необходимо было учредить для отвода квартир особую квартирную комиссию. Она состояла из полицмейстера или городничего, одного депутата от дворянства, имеющего дома в городе, и одного депутата от купечества и мещанства. Главная задача квартирной комиссии - сообщить о количестве покоев каждого дома, назначить каждому очередь для постоя (ПСЗ-1, т.ХХХ, №23114, с.344). Полиция сообщала комиссии сведения о количестве необходимых для воинских чинов квартир, и комиссия выдавала билеты полицмейстеру или городничему с указанием адреса дома, согласно очереди. Этот билет вручался в дальнейшем хозяину дома в качестве доказательства отправления им постойной повинности. Арсаев Салих Юсупов, потомственный почетный гражданин, ставший купцом в 1837 г., в 1856 г. стал депутатом квартирной комиссии.
В Казани избирали двух директорских товарищей общественного банка «из местных купцов, известных честностью и знанием по торговле, при общих по губернии выборах, и служба их считается общественною». Избирались также попечитель Дома призрения (утверждался в должности военным губернатором) и в помощь ему эконом и смотритель. Члены строительной комиссии (комитета), согласно Уставу о службе по выборам городских обывателей, назначались из купцов, по избранию общества.
В Казани существовала выборная должность попечителя Гостиного двора. В 1842 г. на три года, до 1845 г. попечителями Гостиного двора Казанским городским обществом были избраны казанский 3-й гильдии купец Даут Ишимов и купеческий сын Петр Бармин (История Казани, 2011, кн.2, с.120).
В больших торговых городах, в том числе в Казани, существовала Торговая депутация - коллегиальное учреждение, исключительной функцией которого являлось «наблюдение за правильным производством тор-
говли и промыслов», в соответствии с торговым уставом. Торговая депутация осуществляла наблюдение за соответствием торговли выданным свидетельствам, званию каждого15. Поэтому им был разрешен свободный вход во все лавки, торговые заведения, дома, где производился торг, осуществлялся надзор за биржей. Все сомнения относительно правильности торговли по свидетельствам решались депутатами большинством голосов (ПСЗ-2, т^! №19958, с.458).
Впервые торговые депутации появились в 1824 г., в связи с появлением «Дополнительного постановления об устройстве гильдий и о торговле прочих состояний» (Дитятин, 1877, с.167). Депутации должны были избираться из купцов, заслуживающих доверия купеческого общества. Выбор не зависел от гильдии, в которую входил купец. Выборы членов торговой депутации проходили одновременно с городскими выборами, также на три года. Торговые депутации могли включать в себя от трех до семи лиц. Жалобы на действия торговой депутации принимались либо Казенной палатой, либо губернскими или областными правлениями в четырехнедельный срок. Отчеты и все сведения по делам о торговле торговая депутация должна была предоставлять думе (ПСЗ-2, т.XXIII, №22733, с.38).
Согласно «Грамоте на права и выгоды городам Российской империи» 1785 г., купцы каждого штатного города образовывали так называемое купеческое общество - корпоративную организацию с правами сословного самоуправления. Избирались купеческие старосты и их товарищи (заместители). Дисциплинарной власти над своими членами купеческие общества не имели. Купеческим обществам давалось право через городских голов или биржевые комитеты обращаться в Министерство финансов с представлениями о нуждах торговли.
Сбором налоговых поступлений в Казанской губернии занималась Казанская казенная палата, состоявшая из пяти отделений: хозяйственно-
15 В соответствии с «Дополнительными постановлениями об устройстве гильдий и торговле прочих состояний» от 14 ноября 1824 г., купцы 1-й гильдии имели право на «внутренний и заграничный оптовый торг всякими товарами российскими и иностранными повсеместно», возможность владеть собственными кораблями, магазинами, кладовыми и погребами для хранения товаров, иметь страховые компании, входить в казенные подряды и откупа, заключать частные контракты на любую сумму, заниматься банкирскими делами. Купцы 2-й гильдии могли вести заграничную торговлю на сумму, не превышавшую 300 тысяч рублей, могли входить в казенные подряды и откупа, заключать частные контракты на сумму не более 50 тысяч рублей, однако не имели права иметь страховую контору и банкирский дом. Купцам 3 -й гильдии предоставлялось право розничной торговли в городе и уезде, право собственности на речные суда, владение трактирами, питейными заведениями, тремя открытыми лавками или магазинами. Они не допускались к подрядам на сумму более 50 тысяч рублей. Купцы всех трех гильдий, по манифесту от 14 ноября 1824 г., получили право на заведение и устройство фабрик и заводов.
го, лесного, питейных сборов, казначейского и контрольного (Хайрутди-нов, 2002, с.69). Именно казначейское отделение Казенной палаты отвечало за поступление сведений о доходах и расходах по уездам и в губернии в целом, контролировало ход сбора податей и различных видов земских повинностей. Уездные казначейства предоставляли в казначейское отделение и земские суды сведения о недоимках. На местах сборщиками налогов выступали выборные лица - «гласные» городской думы. В 1809 г. в Казани сборщиками поземельных налогов являлись купцы Губай Биккинеев, Габейдулла Рафиков, Ибрагим Мухаметов, Халит Уразиев, Ахмет Абдре-шитов (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.38). В 1815 г. сборщиком податей был избран купец Измаил Азметев.
Чиновники казенной палаты также должны были наблюдать за правильностью торговли, производимой в уездных городах и селениях (ПСЗ-2, т.ХУ1, №14632, с.538-539). Городская полиция не осуществляла непосредственного надзора за соблюдением правил торговли, за исключением пресечения корчемства и контрабанды, но оказывала необходимое содействие органам городского управления по их просьбе.
Купцы Казани неоднократно избирались на разные должности, в течение жизни меняли их. Вот некоторые примеры: Юсуп Смаилов Апанаев, 39-летний купец второй гильдии, с 20000 руб. годового дохода, до 1800 г. находился в городской шестигласной думе гласным, а в 1802 г. на трехлетие был избран заседателем в палату уголовного суда, а в с 1806 по 1809 г. - в палату гражданского суда заседателем (История Казани, 2011, кн.Ш, с.195). Его брат, Муса Смаилов Апанаев, купец первой гильдии, с доходом в 50000 руб. в 1802 г. на трехлетие был избран в Казанский городовой магистрат бургомистром, но по указу Казанского губернского правления вместо него был избран другой уже в 1804 г. Абдулкарим Абубакиров в 1793 г. - помощник городового купеческого старосты, в 1800 г. - городовой купецкий староста, в 1801-1803 гг. - в Городовом магистрате ратманом, с 1806 по 1809 г. - в Палате уголовного суда заседателем. Чукин Якуп Юсупович состоял в купечестве во второй гильдии с 1838 г., по 9-й ревизии ему исполнилось 43 года. В 1850 г. был избран словесным судьей, с 1855 по 1857 г. -гласным Казанской городской думы. Чукин Хусаин Юсупов, купец с 1838 г. - в 1840 г. был избран помощником старосты, а с 1845 по 1848 г. - гостинодворским депутатом (История Казани, 2011, кн.2, с. 102).
Мещане избирали старост, десятских, рекрутских старост. В случае поликонфессионального состава мещанского общества, по закону разрешалось создавать отдельные участки и избрать старост для денежных сборов из христиан, евреев, татар.
В Казани параллельно существовали национальные сословные общества: русское податное сословие было разделено на мещанское и р е-месленное, а татарское мещанское общество включало в себя ремесленников (Свердлова, 2011, с.124). На 1859-1862 гг. Казанское татарское мещанское общество избрало кандидатами к мещанскому старосте Фах-
рутдина Мазигутдинова, Хуснутдина Хайбуллина, на собрании присутствовало 43 человека и городовой мещанский староста (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.3101. Л.8-10).
Некоторые ремесленники записывались в купечество, в таком случае они должны были платить подати и нести повинности по обоим состояниям (ПСЗ-1, т. XXIII, №17157, с.463).
Всех ремесленников необходимо было причислить к определенному цеху. Орган местного самоуправления для ремесленников - Управа, которая подчинялась Городовому магистрату. Ремесленники на сходе избирали из своей среды управного старшину с двумя товарищами, ремесленного главу, которых утверждал Городовой магистрат. Введенная Петром I должность старшины каждого цеха называлась алдерман (в архивных источниках - альдерман). На цехового алдермана возлагались обязанности по наблюдению за тщательностью работы ремесленников его цеха. Цеховой ремесленник обязывался, приложив к своему изделию клеймо, представлять его алдерману, который также должен был его заклеймить, если изделие окажется надлежащей добротности; если же вещь окажется плохой, то из какого бы материала она ни была сделана, алдерман должен ее поломать, порубить, спороть, одним словом, подпортить. Строгим наказанием повелевалось подвергать алдермана, который приложил клеймо к плохому изделию. В 1819 г. алдерманом был казанский купец Ахмет Мусин Аблаев. Казанская артиллерийская команда, затем казанский гражданский губернатор, Казанский литейный арсенал, управляющий лесною частью потребовали у него сведения о ценах на продаваемые из лавок кожи, сапоги, что и было им выполнено. Сведения он заверил подписью на татарском языке (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.250. Л.80 об.-81).
Рассмотрим некоторые аспекты правовой ответственности купцов за нарушение порядка проведения выборов и должностные преступления избранных лиц. Законодатель подробно регламентировал поведение участников во время выборов: так, за посторонние разговоры, игнорирование замечаний, неприличные поступки, шум, беспорядок виновный подвергался взысканию от 50 копеек до 2 рублей (ПСЗ-2, т.XX, №19283, с.935).
По «Уложению о наказаниях уголовных» наказанию подлежал человек, использовавший подкуп, подарки, обещания или угрозы, чтобы склонить кого-либо к голосованию за собственную кандидатуру. Он подвергался исключению из собрания навсегда, денежному взысканию: для дворян и городских обывателей от 50 до 150 рублей, для сельских обывателей - от 1 до 10 рублей, или заключению в тюрьме от 1 до 6 месяцев, «смотря по состоянию виновного и обстоятельствам, более или менее увеличивающим или уменьшающим вину его» (ПСЗ-2, т.ХХ, №19283, с.935.). Ответственность взяткодателя и взяткополучателя была одинаковой.
Городские общества несли ответственность за составление положений, не соответствовавших законам: уплачивалось денежное взыскание в
размере 100 рублей со всех присутствовавших и подписавших это положение, и дополнительно городской глава уплачивал 30 рублей16.
Указанные собрания с целью выбора на различные должности избиратели посещали неохотно. Современники отмечали, что на выборы не являлось и десятой части городских обывателей. Данная тенденция была характерна для Москвы, Санкт-Петербурга и других городов. В Казани доля участвовавших в выборах со временем также сокращалась, однако общий процент принимавших активное участие в выборах был достаточно высоким. В 1784 г. из 238 представителей Старой и Новой татарской слободы, внесенных в избирательные списки, на выборы явилось 200 человек, т.е. 84%; в 1787 г. из 137 человек явилось 77 (56%) (Измайлов, 2009, с.82). При выборах городского головы на 1842-1844 гг. в голосовании приняло участие всего 226 человек, на 1848-1850 гг. - 245, 1851-1853 гг. - 272 (Свердлова, 2011, с.224).
Законодательство предусмотрело пять уважительных причин отсутствия на общественных выборах17. Отсутствие на выборах без уважительных причин грозило взысканием: в городских обществах от 1 до 10 рублей, досрочное оставление заседания общества каралось 1 рублем (ПСЗ-2, т.ХХ, №19283, с.935).
Купечество рассматривало общественные обязанности как обузу для себя и использовало разные предлоги избежать их.
Правительство с начала XIX в. неоднократно ставило перед собой задачу «возвысить служение граждан и возбудить в них желание заниматься оным» (Дитятин, 1877, с.244). Чтобы повысить ответственность выборных служащих, перед вступлением в должность была предусмотрена процедура присяги или дача клятвенного обещания (История Казани, 2011, с.172). Поднимался вопрос о необходимости доверия органам местного самоуправления, администрации.
Главное противоречие заключалось в том, что собрание избирателей юридически должно было ведать «пользы и нужды города», а фактически являлось лишь избирательным собранием - собиралось один раз в три го-
16 Допуск к выборам лица, не имевшего на это права, или незаконное устранение имевших избирательные права лиц также грозило денежным взысканием: для городского главы - 30 рублей, а для других виновных - 15 рублей с каждого (в случае, если правонарушение произошло из-за ошибки). Сознательное совершение правонарушения увеличивало сумму взыскания вдвое и грозило арестом от 3 до 7 дней.
17 Уважительными причинами считались: 1) болезнь, 2) производство дел в иногородних судебных местах, если дела требовали личного присутствия, 3) обязанность присутствовать при торгах на подряды, откупа или необходимость по важным торговым делам находиться в порте или на иногородней бирже, 4) смерть или тяжкая болезнь кого-либо из ближних родственников, 5) какое-либо важное несчастие, случившееся по торговым делам или заведениям в другом городе (ПСЗ-2, т.ХУ, №13399, с.292).
да, и не могло заниматься «общественными делами», поскольку Дума, в чью компетенцию входило решение общественных проблем, не состояла в каких-либо зависимых от собрания отношениях (Дитятин, 1877, с.151). Поэтому избиратели не могли повлиять на решение дел Думой.
Более того, если городское общество потребовало бы что-либо противное закону, или в нарушение закона, то следовало денежное взыскание в размере 200 рублей и уничтожение «не дельных» требований. За этим должны были следить губернские стряпчие (Плошинский, 1852, с.257).
Дореволюционные исследователи усматривали несколько причин уклонения от службы18. В своих жалобах купцы городов Казанской губернии
18 Во-первых, служба на выборных должностях воспринималась купеческим и мещанским сословиями как тяжелая повинность, которую приходилось, в сущности, нести не в пользу общества, членами которого они являлись, а в пользу государства, которое ассоциировалось с правительством, казной. Негативное отношение к должности у некоторых избранников можно подтвердить тем фактом, что в Казанском городовом магистрате к 1830-м гг. накопилось много исков по делам о взыскании с общественных старост и сборщиков растраченных ими податных денег.
Во-вторых, службу приходилось нести безвозмездно, что отнюдь не создавало стимулов к ревностному исполнению обязанностей. Однако закон предусматривал возможность получать жалованье не из казны, а от общества - «по собственному его определению и соразмерно его способам и приличию», с утверждения министра внутренних дел (Свод законов, 1857, т.3, раздел 2, 431, с.84.). В источниках сведений об оплате труда служащих по выборным должностям обнаружено не было. Более того, городское общество вынуждено было содержать органы местного самоуправления за свой счет. Приведем отрывок из источника: «Постановленное на трехгодичное время обществом казанских купцов, мещан и цеховых в бывшее 1809 г. мая 19 дня в гильдейской палате собрание, приговором расположено: на содержание Городового магистрата собирать к положенным из городских доходов комитетом 3335 рублям каждогодно по добровольной складке со всех сословий 6665 руб., на содержание словесного суда с гильдейскою палатою к получаемым из городских доходов 374 р.50 к. Итого по общественной складке 7032 р.50 к.» (НА РТ, ф.114, оп.1, д.69, л.7 об.). Данная сумма была распределена следующим образом: купечество должно было уплатить 4636,50 руб. (по 11 копеек с каждого рубля, платимого в казну), мещане - 1924 руб. 20 коп. (по
20 коп.), цеховые - 505 руб.80 коп. (по 20 коп.). Получалась сумма 7066,50 руб. (излишние деньги были оставлены на содержание Магистрата).
В-третьих, «оставаясь честным исполнителем возложенной на него по выборам обязанности, выборный рисковал тяжело поплатиться еще и собственным карманом: ему, как человеку в большинстве случаев «темному», приходилось, чтобы не запутаться окончательно в непонятном для него лабиринте всяческих росписей, смет, журналов и т.п., не попасть под суд, искать у знатока и дельца -секретаря того учреждения, в которое забросили его общественные выборы» (Ди-тятин, 1877, с.245). Тот же исследователь И. Дитятин ссылается на рапорт казанского военного губернатора от 1842 г., отложившийся в архиве хозяйственного департамента Министерства внутренних дел: «...Несведущие в деле управления
единодушно отмечали тяжесть для них казенных служб, в особенности «отъезжих», которые подрывали их торги и промыслы и даже приводили к разорению. Казанский купец Сулейман Хозясеитов, назначенный в винные смотрители, оставил вместо себя доверенное лицо, другого купца, но государственная Камер-коллегия объявила С.Хозясеитова в розыск, чтобы он сам исполнял свои обязанности. Купец в это время находился в Оренбурге, и ему спешно пришлось вернуться в Казань, а купеческие дела доверить приказчику (ГАОО. Ф.6. Оп.1. Д.283. Л.316, 354).
Впрочем, у купцов было право отказаться от несения службы по выбору - в случае несоответствия тем торговым разрядам (гильдиям), которыми они обладали. Купцы первой гильдии были обязаны принимать на себя только должности городских голов, заседателей палат, совестных судов, приказов общественного призрения, депутатов торговли, директоров банков и церковных старост. Купцы второй гильдии могли занимать, кроме вышеозначенных должностей, должности бургомистров, ратманов, членов судоходных расправ; купцы третьей гильдии - должности городских старост, членов шестигласных дум, депутатов при разных местах и тому подобное (ПСЗ-1, т.ХЦ №30478, с.437; ПСЗ-1, т.ХХХК. №30115, с.595). Все остальные должности должны были заниматься мещанами, если откажутся купцы.
Если купцы 2-й и 3-й гильдий, избранные в различные должности органов местного самоуправления, переходили в высшие гильдии, то до конца избирательного срока (трехлетия) должны были по-прежнему отправлять службу, соответствующую прежнему состоянию. Они могли быть освобождены от нее только с согласия городского общества (которое, напомним, собиралось один раз в три года) и с разрешения местного
начальства19.
Иногородние купцы первых двух гильдий, а также крестьяне первых двух родов свидетельств, производящие в городе оптовую торговлю, при этом не имевшие в нем недвижимой собственности, освобождались от выборов в должности20. Таким образом, законодатель считал наличие недви-
члены дум, ратуш и т.п. щедро платят секретарям и делопроизводителям, которые в сущности и управляют делами городских обществ» (Дитятин, 1877, с.245).
И, наконец, в-четвертых, происходило упущение в собственных делах.
19 Освобождение от несения службы могло последовать в случае тяжкой и продолжительной болезни, или «по совершенному, от преклонности лет, изнеможению сил» (ПСЗ-2, т.ХУ, №13399, с.292). Отказ от принятия выборной должности после процедуры избрания карался штрафом (денежным взысканием) от 5 до 10 руб., и, кроме того, избранник обязывался принять эту должность.
20 Они выплачивали в таком случае доход в пользу города наравне с местными купцами, не записываясь ни в число гостей, ни в число местных купцов. Если купцы первых двух гильдий занимались розничной торговлей, не имея при этом недвижимости в городе, они также освобождались от несения служб, но обязывались взять свидетельство купца третьей гильдии.
жимости главным критерием для допуска этой категории купцов к выборной должности. В случае обладания недвижимой собственностью (дом, фабрика, лавка, торговое заведение), купцы, которые занимались в городе спекулятивной розничной куплей и перепродажей товаров, имевшие в нем постоянное жительство и промысел, должны были наравне с местным купечеством нести все личные службы и повинности (ПСЗ-1, т.XXXIX, №30115, с.595).
Иначе обстояло дело с купцами третьей гильдии. Они могли быть одновременно записаны в нескольких городах в качестве купцов, исполняя при этом городские и земские повинности. Однако городская служба по выборам могла осуществляться только в городе, в котором купец имел постоянное место жительства.
В 1830 г. Казанская городская дума подняла вопрос о том, что некоторые купцы, имевшие собственные дома в Казани, записывались в гильдии в уездных городах губернии или в заштатном городе Арске, а торговали при этом в Казани наравне с местными купцами (Муса Назиров Ус-манов, Мухамет Мусич Хазиев, Мустафа Мусич Апаков и др.). Местные власти были обеспокоены тем, что эти купцы не исполняли общественных по выборам служб (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.834. Л.4). Сами же купцы в Ар-ске торговли никогда не вели, а продолжали жить и торговать в Казани и уездах Казанской губернии. Казанский вице-губернатор Е.В. Филиппов, исполнявший должность казанского гражданского губернатора, усмотрел в действиях Думы, а именно в освобождении купцов от выборной службы, нарушение установленных норм. Дума предписала включить их в список для избрания на городские должности.
Городская дума предпринимала попытки включить в избирательные списки даже тех иногородних купцов, которые не имели в Казани никакой собственности, промышленности. Так произошло со свияжским купцом 3-й гильдии Хасаном Хамитовичем Квасниковым, которого в 1860 г. избрали кандидатом словесного судьи Казанского городового торгового словесного суда (НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д.3101. Л.157-161). После письменного обращения были организованы повторные выборы.
Законодатель, помимо имущественного ценза и ценза оседлости, предъявлял требования нравственного плана к избранникам21.
21 В 1773 г. был издан сенатский указ о правилах выбора судей в магистраты и ратуши (ПСЗ-1, т.Х1Х, №14079, с.869). Указ запрещал допускать к выборам и избирать проторговавшихся купцов и банкротов, совершивших преступление, или оштрафованных. Выбор должен был происходить в присутствии губернаторов, воевод и прежних магистратских и ратушских членов.
В 1832 г. правительствующий Сенат предписал городским думам собирать сведения о тех купцах и мещанах, которые состоят под судом или следствием, с целью не допустить их к выборам. Отныне при переходе купца из одного города в другой требовалось уведомление городской думы первого города «о всех делах, к которым тот купец был прикосновен, о взысканиях, которым подвергался, и во-
Граждане, бывшие под судом за маловажные проступки, но подтвердившие желание быть в будущем исправными, выслушавшие выговор и уплатившие денежные пени (или освобожденные от них манифестами), допускались к выборам в случае доверия к ним со стороны общества и признания их способными и достойными.
Законодатель предусмотрел определенные выгоды от несения служб по выборам. Некоторым избранным гражданам присваивался особый чин, согласно Табели о рангах (Плошинский, 1852, с.217). По окончании службы старосты, судьи словесного суда, бургомистры и ратманы могли быть награждены похвальными листами за справедливость и добропорядочные поступки. Данный похвальный лист давал право занимать в городском обществе первое место после бывших в магистрате лиц.
Избранным на должности купцам и мещанам присваивалось право ношения мундира, если они отслужили три трехлетия, то могли носить его и будучи в отставке. Дом, в котором жил бургомистр, ратман и городской глава, освобождался от постойной повинности (кроме самых экстренных случаев) (ПСЗ-1, т.ХХП, №16188, с.360). Купцы 3-й гильдии и мещане, служащие по выборам в таких должностях, за которые присваивали классные чины, освобождались от телесного наказания в период нахождения в должности.
Всем служащим по выборам полагался отпуск продолжительностью 29 дней. Они должны были получить специальные билеты для гражданских чиновников на гербовой бумаге и плакатные паспорта.
Параллельное существование Магистрата, Татарской ратуши, осуществлявшей свою деятельность на основе норм ислама, позволяло достаточно безболезненно решать возникающие межэтнические проблемы. Это было важно для сохранения мира в поликонфессиональной Казани.
Для государственной власти в рассматриваемый период было необходимо функционирование Татарской ратуши, так как ее выборные долж-
обще о всех обстоятельствах, которые могут быть по закону преградою к службе по выборам» (НА РТ, ф.114, оп.1, д.937, л.1-1 об.). Судя по архивным источникам, данная мера не была результативной: в 1839 г. Казанская городская дума получила предписание казанского губернатора о сохранении порядка на выборах. Губернатор требовал предоставления ему списка всех лиц, избранных в должности, с указанием сведений об их возрасте, наличии судимости, наличии недвижимости и ее стоимости, сроках ведения торговли и ассортименте товаров. Причиной данного предписания стало выявленное нарушение закона при организации выборов: к ним допускались лица, бывшие под судом и неоправданные, дурного поведения, не имевшие в Казани домов или другой недвижимой собственности, не занимавшиеся торговлей, бывшие банкротами, имевшие проблемы с кредиторами, «для которых не священна клятва и не драгоценно общее благо» (История Казани, 2011, книга III, с.219). Предписание губернатора напоминало городскому главе и секретарю думы об уголовном судебном преследовании за нарушение правил выборов.
ностные лица решали повседневные насущные задачи - осуществляли сбор налогов с подведомственной территории, собирали статистические сведения, оформляли справки по запросу различных вышестоящих органов власти, выдавали жителям города паспорта для выезда за пределы губернии и страны, осуществляли контроль за ведением торговли, занимались решением правовых споров среди мусульманского населения города, занимались благоустройством территорий, аккуратно вели делопроизводственную документацию, а слободской голова был еще и лидером татарской общины, стимулировавший ее членов к благотворительной деятельности. Особенно важно было наличие в поликонфессиональном городе органа самоуправления, в котором судопроизводство осуществлялось на родном языке проживавших в нем жителей, в частности, татарского населения, с учетом их религиозных особенностей. В то же время следует отметить некоторую демократичность функционирования Татарской ратуши - власть не навязывала мусульманам Казани подведомственность этому органу (и большинство мусульман, пользуясь свободой выбора, предпочитало записываться в Магистрат), важно, что у мусульман (при желании) была возможность решить дело согласно религиозным обычаям, либо согласно гражданским нормам, решения Татарской ратуши можно было оспорить в других органах власти.
Необходимость заниматься коммерческими операциями, а также исполнение обязанностей бургомистра, ратманов, словесного судьи (в случае избрания) требовали от купцов высокого уровня знания законодательства в промышленной, торговой, налоговой, вексельной (кредитной) сферах, умения грамотно оформлять документацию. С этой задачей подавляющее большинство купцов Казани успешно справлялось. Купцы получали навыки работы с документами, приобщались к правовому регулированию сделок, повышалась их правовая грамотность. С другой стороны, для купечества Казани несение общественных служб по выбору зачастую являлось препятствием для ведения торгового промысла. Возникала необходимость найма приказчиков и получения разрешения начальства для отлучки по купеческим делам.
Несмотря на трудности, возникавшие у выборных должностных лиц Казани при исполнении ими общественных поручений, выборы на общественные должности в Татарскую ратушу являлись своебразным «социальным лифтом» для наиболее состоятельных представителей из татарского купечества города, давали им доступ к власти и способствовали расширению сферы своего влияния.
В рассматриваемый период отношение и русского, и татарского населения Казани к участию в работе органов власти и местного самоуправления было одинаковым и мыслилось как вынужденная необходимость, отвлекавшая от текущих дел. В татарских слободах лишь у некоторых представителей татарского купечества наблюдалось устойчивое желание за-
нять посты в системе местного управления. Это были, как правило, представители наиболее влиятельных кланов.
Источники и литература
1. ГАОО. Ф.6. Оп. 1. Д. 283.
2. НА РТ. Ф.3. Оп.2. Д.471.
3. НА РТ. Ф.22. оп. 1. Д. 83.
4. НА РТ. Ф. 22. Оп.1. Д.176.
5. НА РТ. Ф.22. Оп.2. Д. 429.
6. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 38.
7. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д.69.
8. НА РТ. Ф 114. Оп. 1. Д. 148.
9. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 250.
10. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 834.
11. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 937.
12. НА РТ. Ф.114. Оп.1. Д. 1115.
13. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 1374.
14. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 2284.
15. НА РТ. Ф. 114. Оп.1. Д.3101.
16. ЦАНО. Ф. 489. Оп.286. Д.209.
17. Андреева Н.Б. Губернский и уездные города Казанской губернии в 17811860 гг.: проблемы политической и социально-экономической истории города в полиэтническом регионе: дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 / Андреева Наталия Борисовна. Чебоксары, 2006.
18. Городские поселения в Российской империи. СПб., 1861. Т. 2. С. 309334.
19. Денисов Д.Н. Выполнение мусульманским духовенством округа ОМДС государственных полномочий в XIX - начале XX века // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. №11 (265). История. Вып.50. С.90-94.
20. Дитятин И. Городское самоуправление в России. Городское самоуправление до 1870 г. Т.2. Ярославль, 1877.
21. Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов А.В. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции (Учеб. пособие). М., 1965.
22. Заволжский муравей. 1832. Ч.1. №5. С.263-271.
23. Зорин А.Н. Города и посады дореволюционного Поволжья. Казань,
2001.
24. Зябловский Е.Ф. Новейшее землеописание Российской империи. Т.2. СПб., 1807.
25. Измайлов Б.И. Становление ратуши как органа городского самоуправления в XVШ столетии: эволюция административно-правового статуса // Страницы истории татарского народа и Татарстана в новое и новейшее время. Казань: Институт истории АН РТ, 2007. С. 76-79.
26. Измайлов Б.И. Казанская татарская ратуша (1781-1855 гг.): дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 / Измайлов Бахтияр Искандерович. Казань, 2009.
27. История Казани в документах и материалах. XIX век. Книга 2: Население, конфессии, благотворительность / [авт.-сост. И.К. Загидуллин и др.; отв.ред. и авт. предисловия Н.С. Хамитбаева; под ред. И.К. Загидуллина]. Казань, 2011.
28. История Казани в документах и материалах. XIX век. Книга III: Управление, бюджет, хозяйство / под ред. И.К.Загидуллина. Казань, 2011.
29. История татар с древнейших времен: в 7 т. Т. VI. Формирование татарской нации. XIX - начало XX в. / [гл. ред.: Рафаэль Хакимов]. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2013. 1171 с., [32] л.
30. История Татарии в материалах и документах. М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1937. 504 с.
31. Кеппен П.И. Девятая ревизия. Исследование о числе жителей в России в 1851 г. СПб., 1857.
32. Кизеветтер А.А. Городовое положение Екатерины II 1785 г. Опыт исторического комментария. М., 1909.
33. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Казанская губерния / сост. М. Лаптев. СПб., 1861.
34. Плошинский Л.О. Городское или среднее состояние русского народа в его историческом развитии от начала Руси до новейших времен. СПб., 1852.
35. ПСЗ-1. Т. XVII. №12598.
36. ПСЗ-1. Т. XXIII. №17157.
37. ПСЗ-1. Т. XIX. №14079.
38. ПСЗ-1. Т. XX. №14392.
39. ПСЗ-1. Т. XXI. №15379.
40. ПСЗ-1. Т. XXII. №16187, 16188.
41. ПСЗ-1. Т. XXVIII. №21634.
42. ПСЗ-1. Т. XL. №30478.
43. ПСЗ-1. Т. XXX. №23114.
44. ПСЗ-1. Т. XXXIX. №30115.
45. ПСЗ-1. Т. XXXVII. № 28535.
46. ПСЗ-2. Т. I. №386.
47. ПСЗ-2. Т. IX. №6712.
48. ПСЗ-2. Т. XI. №9158.
49. ПСЗ-2. Т. XIII. №11189.
50. ПСЗ-2. Т. XV. № 13399.
51. ПСЗ-2. Т. XVI. № 14632.
52. ПСЗ-2. Т. XXIII. №22733.
53. ПСЗ-2. Т. XX. №18975, 19283.
54. ПСЗ-2. Т. XXI. №19958.
55. Свердлова Л.М. «Даровано было городам самоуправление» // История Казани в документах и материалах. XIX век. Книга III: Управление, бюджет, хозяйство / под ред. И.К. Загидуллина. Казань: Главное архивное управление при КМ РТ, 2011. С.123-128.
56. Свердлова Л.М. Городские сословные группы и их органы самоуправления // История татар с древнейших времен: в 7 т. Т.УГ Формирование татарской нации. XIX - начало XX в. Казань, 2013. С.150-162.
57. Свердлова Л.М. Казанское купечество: социально-экономический портрет (кон. XVIII - нач. XX в.). Казань: Татар. кн. изд-во, 2011. 319 с.
58. Свод законов Российской империи, повелением государя императора Николая I составленный. Издание 1857 г. Т.9. О разных родах состояний, и различии прав им присвоенных. СПб., 1857.
59. Свод законов Российской империи, повелением государя императора составленный. Издание 1857 года. Т.3. Устав о службе гражданской по выборам. Глава 3. СПб., 1857.
60. Свод законов Российской империи. Т.11. Ч.2. Раздел 4. Устав торговый. О торговых словесных судах. СПб., 1857.
61. Статистическое изображение городов и посадов Российской империи по 1825 год, составленное из официальных сведений под руководством директора Департамента полиции исполнительной тайного советника Штера. СПб., 1829.
62. Хабибуллина А.М. Положение женщины в татарском обществе в конце XVIII - первой половине XIX вв.: на материалах Казанской губернии: дисс. ... канд. ист. наук. Казань, 2011.
63. Хайрутдинов Р.Р. Татарская ратуша г.Казани (1781-1855) // Гасырлар авазы - Эхо веков. 1997. № 3-4. С.272-276.
64. Хайрутдинов Р.Р. Управление государственной деревней Казанской губернии (конец XVIII - первая треть XIX в.). Казань: Издательство Института истории АН РТ, 2002. 224 с.
65. Хайрутдинов Р.Р. Участие предпринимателей Казани в работе выборных органов местного самоуправления (конец XVIII - первая половина XIX вв.) // Третьи Стахеевские чтения: Материалы Международной научной конференции. Елабуга, 2008. С.98-105.
66. Хасанов Х.Х. Формирование татарской буржуазной нации. Казань: Татар. кн. изд-во, 1977. 327 с.
67. Экономическое состояние городских поселений Европейской России в 1861-1862 г. Т.1. СПб., 1863.
Н.А. Кореева
XVIII гасырньщ соцгы чиреге - XIX гасыр уртасында Казан шэИэре татар сэудэгэрлэре шэhэр узидарэсе сайланып куелучы органнарында
Мэкалэ Казан эшкуарларыньщ жирле Yзидарэ органнарына сайлану hэм эшлэрендэ катнашуларыныц (бу XVIII гасыр ахыры - XIX гасырда хакимият структуралары вертикалендэ меким элемент була) хокукый аспектларын ача. Архив документлары нигезендэ Казан шэhэре купецларыныц сайланып куела торган вазифаларны (шэhэр старостасы, шэhэр думасы гласные, бургомистр, ратман, жинаять hэм гражданлык суды палаталары утырышчысы, совестный hэм словесный судлар утырышчысы, шэhэр магистраты, квартира комиссиясе, сэYДЭ депута-циясе hэм кайбер башка оешмалар эгъзасы) башкарудагы роле курсэтелэ. Ждале Yзидарэ системасында меселман-мещаннары hэм купецларыныц бер елеше аныц карамагында булган Казан татар ратушасы аерым урын били.
Ачкыч сузлэр: жирле Yзидарэ, купецлар, ратуша, магистрат, салым жыючы, бургомистр, словесный судья, алдерман.
N.A. Koreeva
Tatar merchants of Kazan in elected bodies of municipal government in the last quarter of the XVIII - mid the XIX century.
The article reveals the legal aspects of the election for the position and participation of businessmen of Kazan in local government, which were at the end of the XVIII -XIX centuries an important element in the vertical power structure. On the basis of archival sources is shown the role of the merchants of Kazan in the exercise of such elected offices as city mayor, a member of the municipal Council, burgomaster, alderman, assessor of criminal and civil courts, court of conscience and verbal court chambers, member of city magistrate, housing commission, trade delegation and some others' duties. A special place in the system of local government was occupied by the Kazan Tatar town hall, which was a certain part of the merchants and burghers-Muslims.
Keywords: local self-government, merchants, town hall, magistrate, tax collector, burgomaster, verbal judge, alderman.
Кореева Наталья Анатольевна - кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела регионоведения и социокультурных исследований, Институт Татарской энциклопедии и регионоведения АН РТ (г.Казань); e-mail: KoreevaNata@mail.ru
Кореева Наталья Анатолий кызы - тарих фэннэре кандидаты, фэнни хезмэткэре, ТР ФА Татар энциклопедиясе hэм тебэкне ейрэну институты (Казан шэhэре).
Koreeva Nataliya Anatolievna - Candidate of Historical Sciences, research associate of the Department of regional studies and socio-cultural research, Institute of the Tatar encyclopedia and regional studies of Tatarstan Academy of Sciences (Kazan).
