CC BY
35
ТАЛМУДИЧЕСКИЙ СЕНТИМЕНТАЛИЗМ В ТВОРЧЕСТВЕ ПЕРЕЦА
МАРКИША
Бескровная Елена Наумовна,
канд. филолог. наук, преподаватель ВУЗа «Международный гуманитарно-педагогический институт «Бейт-Хана», Украина, г. Днепропетровск
Е-mail: Gocel@rambler. ru
TALMUDISTIC SENTIMENTALISM IN WORKS OF PERETZ MARKISH
Elena Beskrovnaya
candidate of Philological Sciences, lecturer of International Institute of Humanities
and Education "Beit Hana", Ukraine, Dnepropetrovsk
АННОТАЦИЯ
Автор в статье «Талмудический сентиментализм в творчестве Переца Маркиша» впервые в истории СНГ рассматривается вопрос еврейского сентиментализма и его роли в мировой еврейской литературе. Особое внимание уделяется тому факту, что талмудический сентиментализм восходит к Библии, Галахическому и Агадическому Мидрашу, Вавилонскому Талмуду и Зохару.
ABSTRACT
Author in the article "Talmudistic sentimentalism in works of Peretz Markish" considers the question of Jewish sentimentalism and its role in world Jewish literature for the first time ever in the history of CIS. Special attention is given to the fact that Talmudistic sentimentalism dates back to the Bible, Halakhic and Aggadic Midrash, Babylonian Talmud and Sohar.
Ключевые слова: талмудический сентиментализм; творчество Переца Маркиша; хасидизм; цадикизм; Галахический и Агадический Мидраш.
Keywords: Talmudistic sentimentalism; works of Peretz Markish; Hasidism; Tzadikism; Halakhic and Aggadic Midrash.
Особое место в еврейской литературе Х1Х—ХХ века занимает понятие «сентиментализм». Термин «сентиментализм» в том понимании, в котором он характеризует мировой литературный процесс ХУШ—Х1Х веков и фактически восходит к библейскому Экклезиасту и «D'Twn TW» (Песни Песней) для
еврейской литературы этого же периода характеризуется традиционным разрушением канона и отходом от трансформации Торы в еврейской литературе. Это связано с одной стороны, с проблемой социальной жизни еврейского народа, выраженной в растроении еврейства, а, с другой, со стремлением еврейского народа вернуться к истокам Первого Храма, к первым проблескам халуцианской волны алии.
Именно, характеризуя состояние талмудической традиции в еврейской литературе Штиф Нохак в своей книге «Гуманизм в старой еврейской литературе» писал: « В то время как романтизм в мире литературы набирал силу, мы могли наблюдать позитивную сторону поэзии, благодаря реалистическим тенденциям. У нас наблюдается борьба в оригинальном романтическом ключе. Мы имеем ввиду талмудический сентиментализм, делающий погоду на реалистическом грунте, призывающий к грусти, бренности молодёжь, вдохновленную борьбой, и стремящийся наполнить её аскетизмом, который ничего не несёт молодым, ничего, кроме самой Библии» [5, с. 27—28].
Талмудический сентиментализм в творчестве Переца Маркиша основан, с одной стороны, на Вавилонском Талмуде, а с другой на социальных условиях жизни еврейского народа сначала в России, а потом и в Советском Союзе, поэтому задача нашего исследования состоит в том, чтобы впервые на территории стран СНГ показать как поэзия на идише Переца Маркиша соотносится с библейским и Талмудическим периодом истории еврейского народа. Данное исследование проводится впервые в истории как советского литературоведения, так и современного исследования еврейской литературы.
Талмудический сентиментализм в творчестве Переца Маркиша тесно связан с понятием трансформации Торы в Агаде. Хотя исследования на эту тему и проводились мало, но тем не менее они затрагивали только Галаху. Кроме того, современное литературоведение особо заинтерисовалось моей книгой «Трансформация Торы в еврейской литературе Украины».
Итак творчество Переца Маркиша интересно тем, что в нем развивается агадическая притча, соединенная с современным понятием лирического сюжетного стихотворения. Агадическое творчество Переца Маркиша основывается на фактах его автобиографии и несет в себе отпечаток жизни еврейского народа в России.
Известный еврейский поэт, писавший на идише, Перец Маркиш родился 25 ноября 1895 года в доме старого портного Шимона-Берла в селе Полонное на Волыни. Мальчик рос весёлым и бойким. Он начал учиться с трёх лет и хорошо освоил Тору и Талмуд. Все считали, что он вырастет учёным-талмудистом.
Однако хедер не представлял из себя того, что он представляет сейчас на территории Америки. Хедер Х1 Х века — это старый обветшалый домишка куда ходили учиться дети бедняков. Впоследствии о годах, проведённых в хедере, Перец Маркиш напишет:
Я рос в разрушенных стенах обветшалой обители Бога, Тяжела и отрадна была моей жизни печальной дорога... Я сир, одинок был, пуглив как осенняя пташка, На теле моём красовалась и тлела чужая рубашка. Лицо исхудало, задорно, болезненно, бледно. Товарищи чужды мне были, - я был между ними последний. Тепло в обитатели Бога мне, пасынку юному, было Но радости сердце не знало, душа моя плакала, ныла. Мне в сумерки часто рассказывал ребе чудесные сказки, То были минуты забвенья, сиротские нежные ласки [4, с. 11]. Вместе с тем, в своих произведениях о детских годах Перец Маркиш ярко раскрывает картины представления о Боге, которые тогда возникали перед ним:
,Л>В ПУПУ 0р'З '7 В0>П 17 0''11 ТХ
0>7 110 ВЛ'^УЛ В>П 0>11
1р'71УП17Х В'Й '11 рУ'Х В'Й 11Х .рУШ Т7 'Т В>П 0>11 0>7 ^ВПУЗУ! В0>П
' т т у т т
В>ПУ: ^У^У-Э Л31"1У^р"1У7 N В0>п - !У''11 ^117 Щ Л-В^Э'Ж ^17 В1^З В'а Щ 1У-Э В'а №N7^X0 1У7 ЬУЛ'З 1У7 !7'' 1У7И7
т
ЬУ''а^В'П 1У7 !7'' 1У7 !17 ,0р'З 1У7 В'а 1ППУ^р1У7 N В0>П В>ПУ: рУВГС '7 '11 'Т ВУ11 !р^У1ШЭ В'П 0>11 ктк В0'З 17 Л-Т В0У11 ЛУ1ТО В0'З 17 !"1У"1УШ"ЖЭ 1У7 ВЭК^ВЭУЗр Щ ГС'ЛУВХЗ'Э 1У7 рУр
,В~1У^р~1У7 Щ 1ВКЗУ: ЛУЗ 11Э N В0>П 17 ЛВ0УЭ Щ рУВ'Э ТТ В^УП 11Э р^П 0>7 ''Т В'а ^>Т'0 ТN 7ПУ ПУ7 пуз^ р^вгс ''Т та ркпв ,ув^>э^э — !'7-Л'З-Л1Л'а-УЗ^ У^ 1117
ВNр ПУ7 Л31"1У^р"1У7 1-7 1'Т В:>1В 7П'^ ЛУа 1>р ру^рпу7 в^п 0р'з В'а 0>п да уж в^апа 0У щ лкз тт в:ушз'0
!парп - В'лгс рун у^ фж В1^з щ
,:>В ПУПУ' ^ 0р'З '7 ^В1рУ: В0>П 17 0''11
рузупзюз р'а в^ув^у: ГЖ н'ж гж 1'7 в>п 0>п !р'71УЛТ7 N В'а '11 ^7У'N В'а щ .рУШ 1'7 'Т В>П 0>11 0>7 В^ВПУЗУ! 1В0КП
' т т у т т
(7)
(Я знаю, трудность понимания Бога в ранние годы, Когда связал свой путь со своим народом и с его жизнью, И знакомый выстрел пронзил судьбу, Что сделает лучше землю, которая зовется моим домом.
И хоть провозглашен путь хасидизма: Он светлый, но связан с кровью, путь ветра. Путь евреев, Офицеров! Солдат! Путь евреев и красноармейцев!
И хотя позвал нас за собой бык, Который взывает к звездам, Что лучше, кто знает, что лучше, Отрицание тьмы или тяжелые силы.
И хоть ты десять раз провозгласил берег, Который твое сердце пестовало в себе, Поющий, который заставляет плакать слезами о земле Наш путь труден и подлежит суду.
Я знаю оседлать вола в ранние годы...
Этот путь стоит перед моими глазами, пока их не закроет могильщик. И знакомый выстрел пронзил судьбу,
Чтобы сделать лучше землю, которая зовется моим домом. — (пер. мой — Бескровная)
Маркиш переживает очень тяжёлый период. Он выехал за пределы «черты оседлости», вследствие чего был вынужден скитаться, так как на проживание вне данной «черты» властями накладывались существенные ограничения» Поэт работает конторщиком в селе Полонное, но вскоре ему приходится покинуть родное гнездо. Он много путешествует по городам Одесса, Кишинёв, едет на Балту.
Начинается первая мировая война. Как и многих евреев его призывают в армию:
Нет парней по селам, — словно вихрь умчал их, — И призвать приказано стариков и малых.
Почему б не взять Менахема портного?
Наскоро мешок он сшил себе — готово!
Хватит нам окопов! Почему под знамя
Не призвать портного заодно с сынами? [4, с. 13].
Революционные события захватывают молодого поэта. В Киеве в то время собралась группа талантливых еврейских поэтов. Среди них были Лев Квитко и Ошер Шварцман. Евреев вдохновляли идеи И. Переца и Х. Бялика.
Идёт пора юношеского цветения поэта. Выходят его книги: «Пороги» (■¡^УШ), Киев 1919, «Неприкаянный» (OND "pN BO1D) Екатеринослав 1919, «Шалость» (^ПУЭ'В^), Екатеринослав, 1919.
После революции поэт долгое время живёт в Екатеринославе. Вместе с будущими известными поэтами Михаилом Светловым и Михаилом Голодным он служи в отряде рабочей обороны. В этот период также выходит большое количество книг поэта: «Просто так» (DNBO) Екатеринослав, 1921, «Ночной грабёж» (бЗ'П BDN3), Москва, 1922, «Куча» (Утр '7), Екатеринослав, 1920. Поэма «Куча» вызвала огромный резонанс в среде мировой общественности. Как отмечал Сергей Наровчатов «Маркиш в ней решительно отошёл от канонов мартирологического возвеличения жертв, их пассивное мученичество возбуждает в нём гнев, он протестует каждой строчкой против безвольной обречённости и покорности судьбе». В этой поэме ортодоксальное еврейство усмотрело «потрясение основ» иудаизма, разрыв с традицией. Вместе с тем, мировое революционное движение поддержало поэму.
В конце 1921 года Маркиш едет в Варшаву. За рубежом он находится пять лет, попеременно живя в Варшаве, Берлине, Париже, Лондоне, Риме. В 1926 году он снова возвращается на родину. В ближайшие 15 лет он пишет следующие произведения: «Из века в век» ("pN ~IN7 ,O'!N ~IN7), т. 1. Киев 1929, т. 2, Москва, 1933), «Один на один» (or'N 4N ОГ'Х), Москва, 1933), пьесы «Земля» (1930), «Семья Овадис» (1937).
Крупнейшим событием в литературном мире становится поэма «Братья» (~1У7'~13 '7), Киев, 1929). Потом выходит в свет поэма «Не унывать» (УВ^7У^ ич),
Харьков-Киев, 1931), «Смерть кулака» (В'1В 0ЭШ^З ПУ7), М., 1935), «Заря над Днепром» (У1ЭУП7 ^ шлэж) М., 1937)
В период Второй мировой войны Маркиш активно борется с фашизмом. В 1940 году выходит его поэма «Танцовщица из гетто», в которой он раскрывает сущность женщины и её роль в иудаизме. Перец Маркиш ведёт свою героиню от древности к современности. Он раскрывает величие девушки невесты: Стремительно блистанье лёгких ног — Моя любовь танцует перед вами: Встречается с клинком стальной клинок И объясняются, сверкая лезвиями.
Бушуют складки платья и фаты, Подобно говорливому прибою. И буйный ветер, разбросав цветы, Зовёт тебя и тянет за собою.
И вот — гора и бездна... Снег какой! И на скале отвесной — поединок. Не упади! Молю тебя тоской Изгнанья, слёз, скитальческих тропинок.
От плеч струится серебристый ток, Но что-то недосказано ногами. Встречается с клинком стальной клинок И объясняются сверкая лезвиями [4, с. 589]. Мученья еврейской женщины приводят поэта еврейскому народу нужна защита и этой защитой Израиль:
Пусти здесь корни. Расцветай весной. Забудь своё изгнанье и скитанье!
к выводу о том, что может служить только
Здесь человеку предана земля,
Здесь всех целит голубизна сквозная,
Здесь дружбу предлагают тополя,
Здесь каждая песчинка — мать родная.
Ночное море отдаёт вином.
Я предаюсь моим мечтам и думам...
Нас ждёт здесь, друг мой, детство с миндалём
И самым сладким на земле изюмом [4, с. 609].
Тема женщины проходит через всю поэзию Переца Маркиша. Как знаток Талмуда он часто трансформирует Агаду. В произведении «Доброй недели, мать!» повествование ведётся о том, как фашисты сожгли на костре женщину и её ребёнка.
В этом произведении наблюдается трансформация талмудической притчи из трактата «Гитин 57» и «Эха Раба», в которой Мириам бат Нахтом вынуждена согласится с принесением в жертву своих сыновей ради того, чтобы сохранить еврейскую веру. Сила матери заключена в том, что она, подобно Аврааму, приносит в жертву сыновей ради идеи иудаизма. В притче в частности говорится:
«— Дитя моё! Иди к Аврааму, предку твоему, и скажи: Так велела моя мать сказать тебе: «Ты воздвиг один жертвенник, я семь жертвенников воздвигла; ты одним испытанием ограничился, а моё несчастье до конца свершилось» [2, с. 72].
Перец Маркиш, несмотря на то, что по своим идейным убеждениям был коммунистом, в своих произведениях не отходил от корней своего народа и традиционно обращался к библейскому периоду еврейской истории:
Т'р ^-ПЛ 11Э1УПУЛ В'П Т'^0 — Г'П Л''П ,-У--Э N 0'1ЮЭ-|17 1УПУЛ Т'^0 ^ЮТО'Ж ^ ,т 1-7 В^-У 1'Т В>П В-'-УШ -У-Э 1Х0>11 ,0>7 !П'1^а 11Э ПУ7 ^ ,-УПЭЮ —
в'аУлр'пачк р7 втзул в>п пу^э
p'aSTS ПКЭ 7aST ]1S V'BW р>ПВ D^3 |B''P l'S ,B0^>T TS .p'aw ]У1Ур TT 1рЧУЭ^1У7'П Ч'1К 7ПУШ S
,ПУ7 B'a 1У11УЛ В^В!У3У1 ПКЭ ПУ7 B0'3 ]1S ПУВ0КЭ 0>7 yiS ^'ЗГСУЛ 0>7 0>П
,3аУ7 !р'7Л'^ ПУ7 р'717^1УВШ ,В>П Л'Т ВОКЭУ^ПК р'7ПУЛГТ 1УГЛК3 ПУ7 TS
(7)
(Нет, нет — эта судьба не повториться И все друзья будут свободными. И друзья говорят о первой мечте, И золото ночью загорается в Египте.
И друзья ведут меня по моему пути Мимо плачущих камней и замкнутых пирамид. Скольких из них изобразили на полотне Чуда возрождения — и его нарисовали
И скольким мы должны быть благодарны, Которые шествуют вместе с нами и подобны пастухам, Которые сшивают нашу судьбу
И на рассвете показывают чудо. пер. мой — Бескровная) Идея света Хануки и обращения к древности проходит и через следующее стихотворение:
алзул рт TS s р7 тт w ПУ7 в:>^ркз
РКП S рт TS 1У7 ВГП S ЧПК7К3
,17 '7 ТТ В>П РКП ра 11D р'ПУЛО'ПК
...уп№ у:ут^ю:'л 'т 'н лп^улрутж
,D'13 N IS 'T BDpNTN3 p:'31S n^DN В^УП'Э ITiny^ix N is вкн'а rs пунш 'n П''н пут yiD p>7b:n в': рт rs 'T T'N п>: .lTirnwnND в': рт t'^n гулу wh 'т T'N tn
...PS УВ^УШ та NTN ...PS N 1УПУЛ ...iy^T:Na в'а yp:'^T>n i'T BotoND n'N bkh — 's N гулу n в'а оу bkh 1>вул .1УТ b:nh пут tn 'T в:>рул ib^nh:-n ryay bkh
,T'^N Т'^ N T'1^3 П'а T'N р'^ЗУЛ r^N 11D nynD'iN ра Tn y^N ''T p i'N
''^ny^N pinDW ''T Ш i'N ,1>: ''T ''Л i'N ...pinnND i'T is p'ms ''T в^':пю в'а lyp'D iin
ПУ ВЗ-ПГС T'^ 11D ^''B N i>: TN 11N
,рю 't 4'in пут'п T'N Л1:1ЛП yiD ^уп пут вруппут-: о>т n'iN T'N рпул о>т Л1па'^ yiD ,10N3NnB:>p 'T 11N p^T'D 'T T'1^3 p:-T pNnnyS .ЛУП p'IN ПаЬ'1» 'T T'1^3 iy:-T ВУ^'1рУЛ
,py: nyn'N 'п ,в^ув^ул o'd 't ...r:NB it — it п>: .з-nBnND - ny:yp'N p'B''ii в'а rnNH о>т
,B:syTN3 |1D ПУ'1В ПУТ ,Л>ПВ ,D'N Л>ПВ TN .З'1В УТ^'а 'T TT^NH ПУТ ВЛКПВ ЛВ'ПГС ПУТ is 'П
т
,B^B''¡?y:D'iN — Pin 'T ,BT>^y:D>nN — D>p пут
ВЭКЗ ПУ7 «3 рУВЮ УВ«П 1В''^К3'0 ,птрУ ПУ7 iSm '1TS в> ОУака |УЛ«т 0У .ВЭКП3У: ТТ nSD Т'^К Т7^КП 0>7 yiS ПУ«О 0>7
pSS Ур'7У3У^ ТТ 3«^ 0«П Т'К ,рУП — Ур'7^УаУП7 УВ«П lis ,pSB 11S ,10К3КПВЗ>р '7 11S р^7'Э '7 Т'1^3 |УЛ«Т рЯП3У^ .ЛУ11 p'IS пат-'^з '7 Т'1^3 |УЛ«Т ВУ^'1рУ:
(7)
(Пожаловался народ своим героям. Поселился здесь ветер и сверкает над нами. Осталось здесь мое сердце И сияет как позолоченная пава.
Потом поселилось дерево
И наш козел решил пристроиться здесь,
И не идет козел домой,
Потому что наш дом не является чудом.
Имеем мы козла. или не имеем его Хотя это модно при рождении ребенка, И хоть мы не раз возвращаемся к козлу, И кое-кто даже держал его в руках.
И хотя сложены и блестят стихи
Для меня солнце начало светить потом,
И я отправился в путь и продолжал петь Псалмы,
Которые гармонировали с древностью.
И следующую часть написал он:
И главенствующий на свадьбе повернулся к Богу, И радость сразу оживилась в нем. Благословил в своем оркестре трубу и контрабас И отправился с ними в путь.
Не здесь !... Здесь танец. И все равно это отрицается Это сердце знает только одно — плакать. И каждый день народа, печаль, которую он видит, И казнь держится на руках в постоянной печали.
И голова все отрицает, то, что глаза видят И белые звезды показались в ночи, И наши мамы заканчивают колыбельную, И огонь в их руках нас благословляет.
И жизнь отправилась в свой путь,
И танцует на дремлющем пути.
Благословил в своем оркестре трубу и контрабас
И отправился с ними в путь. — пер. мой — Бескровная)
Строки о народе и его седой старине мы наблюдаем и здесь:
р>3 B'IBD'IS ПУВХУ^ .рк^кз "до В'а пуг'в^экпз ^'пх - ,B"l>n -...ПУВХ 1УВ^'р1КЭ П^З
у^к 'п лгхк Tis руп та пузк
11D Ip'BD'TaiK ВУ7 ОК7 Т7 В>п 1>ВУШ ОКИ
т т т ' т т т
.ППУВ рТ lis Ш^рЗХ рТ ,ВО''1В РТ РТ ВО^КТ
B'3 TT BT>7 ШЛ"1ХЗ 1У7
' т 1 т
^WN^yjlD'lN В'З 1УЛУТЪ>Т I'N ЗаУ^ '7 ЗКрЗТ'1? ЛУр'7ЛЭ>^ B^KIB^ Dy узу'ялувгсаж D>7 - У7шш р^атшул уз yix
,лулх тт paip та T7 В'а pmyTy: 1УЗ-Э Л1Т7 yiD '11 ВОКП 1УЛХ11 ^T7
,1У1В DDT^y-Dl^ р'7ЛУШ р>-|ВУЛ ys T'B^7''N '11 TT 'T
(7)
( И последующий путь моего народа Повторяет благословение второго выстрела. Во многом — наши слова, во многом — наш голос Светит нам даже в стужу.
Но мы слышим и потом и не раз Перед нами в памяти встают шаги наших предков, Которые открывают дом нашего народа, Провозглашают нашу мечту и открывают уста.
И руки их не возвратятся снова И лампа снова не заговорит И не пронзит так нашу первооснову жизни. И не станет трудным наш звездный язык.
И общество не придет к нам потом. У них есть путь, но сквозь века он труден. Заплачут все слезой Шолом-Алейхема
И древнейший камень покажется прекрасным. — пер. мой — Бескровная)
Перец Маркиш двойственен в своей поэзии и эта двойственность видна в его посмертном стихотворении «Благословенный и убиенный», где он выступает как поэт и как человек
р'тх mx тт п'а n'xn '7 впуръ pn ^'xx ,>7 7'^Л рУ' В'а РТ 11Х 1УЛУЭУ p'ix '7 D'n x та T'x ,Т'в^ x 4'ix to^ x 'ii ,i^y^xnx pxn ра т'хро тх .ВПУВ'^УХ ТТ ПУр'В^ ^'íx ixm 11D лл^р x В'а lix
B^nsxn В'л р^^щ nyny7y'x Tix T'x D'im ,T'^x увпу^п тэ увху^ ул'^а T'n та рун лш ix рт ix ,в^х ,пул'^а пувэ'п x - 17 ,В'л пхл та вупвух -,|^''В увх'пэ^ух '7 вx^D'^x í'x рчтэх ^уп tx T'n
- Dл''x IX Dл''x - т^пэ^э р'^рэ'ж ''Т ^уп tx - pxвw^xэ тт пулл'э tx Di^n T'n ,7лxлxn ''т рэу^п Dл''x y^x лэу^рэ'т в'л р'хлтр ''т ^хт tx 'ii ^вхэ .pxnnyx lix в^пр^э |ут р'7лУВ^ ТТ ВУ7 tx tx ^У11
,7''^xn ПУ7 пу'пв tx та ix ва!р пувх^ в^пу рт^э Tx т-n^xn - ^а^пул^ |7э "ii Tx ,в''п^yxлxл - to^ Tx тт рт í^yn |7э рэ ВУ7 ...□'а' ,nyn^ y^x n'ix в''тух пур^^т tx T'x dxii
(7)
(Потом, когда вы вернетесь к прошлому, И вашим глазам откроется знакомая судьба,
И мое сердце начнет падать, когда вы остановитесь перед могильной плитой.
И выстрел получит благословение тому, что здесь сказал убиенный.
Кто знает, что благословить и с чем подружиться,
И кто знает, какой подарок я сделаю Вам в дальнейшем —
Не плачь надо мной, поэт моего времени,
Потому что память благословенна и распалась на части.
И я сделаю попытку убить единственное
Сотворенное пошло, без черной крови, которая все заслонила
Хотя мы не раз предпринимали попытку убить единственное,
Я постоянно искажал благословенное.
Впервые ко мне пришла разгадка смерти
И как металл отлитое постижение пламени,
И прекрасно то, что я вижу в зеркале —
Это клятва, с которой убиенный обращается к своему народу. — пер. мой — Бескровная))
Тема сентиментализма, характерная для всей еврейской литературы и фактически являющейся основой построения сюжета произведений как в литературе библейского периода, так и в литературе на древнееврейском языке ХШ—Х1Х веков и современном иврите и идише, проходя через поэзию Переца Маркиша, отражается именно с позиции хасидизма, методом «пилпул-хиллуким», в котором описание сюжетных образов восходит не к традиционному толкованию Талмуда, а к Библии периода Устной Торы.
Список литературы.
1. Агада. Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей : в 4-х частях / перевод с введением С.Г. Фруга по «Сефер-Гаагаде» И.Х. Равницкого и Х.Н. Бялика. Ч. 1. Одесса, 1910.
2. Агада. Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей / перевод с введением С.Г. Фруга по «Сефер-Гаагаде» И.Х. Равницкого и Х.Н. Бялика. Ч. 2. Одесса, 1919.
3. Еврейская литература Украины /7^тт'. М.: Советский писатель, — 1991. — № 2. — 109 с. [Первоисточник].
4. Маркиш П. Стихотворения и поэмы. Л.: Советский писатель, 1969. — 702 с. — [Первоисточник].
5. Нохак С. Гуманизм в старой еврейской литературе /Стиф Нохак. Киев, 1920. — 80 с. — [Первоисточник].
6. Талмуд. Мишна и Тосефта / под ред. Н. Переферковича. М.: издатель Л. Городецкий, 2006. Т. 1—7. [Первоисточник].
7. .»''уз в'Ъючт pip лхх1л.а'31лэ.ах'32 .лил
Тора. Пророки. Писание. Иерусалим: издательство Корен, 1999.
8. .27 "|»а»»пка ,2007 ,овч»тп<в // - .иу<э "i»w4"-i»wB»,n<o - ю'рчкй pis Млатек Хана. Перец Маркиш — советский еврейский поэт // Форвертс. 2007. 27 ноября.
