CC BY
177
Раздел V. История
М.И. Гуров
ТАГАНРОГСКОЕ ПОДПОЛЬЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ И ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ)
Аннотация: Статья продолжает цикл публикаций, посвященных научному осмыслению истории Великой Отечественной войны. В частности затрагиваются историографические и источниковедческие аспекты существования и деятельность таганрогского подполья в период немецко-фашистской оккупации города в 1941-1943 гг.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, партизанское движение, подполье, оккупация, тыл, военная действительность, патриотизм, историография, источники.
M. I. Gurov
TAGANROG UNDERGROUND DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR (HISTORIO-GRAPHIC AND SOURCE STUDY ASPECTS)
Abstract: The article continues the series of publications devoted to scientific understanding of the history of the Great Patriotic War. Historiography and source study aspects of existence and activity of the Taganrog underground during the fascist occupation of the city in 1941-1943 are particularly studied.
Keywords: the Great Patriotic War, guerrilla movement, underground, occupation, rear, military reality, patriotism, historiography, sources.
Одной из самых трагических страниц в новейшей истории Таганрога является существование и деятельность подполья в период немецко-фашистской оккупации 1941-1943 гг. Несмотря на то, что со времени победного для нашей страны мая 1945 года минуло более семи десятилетий, эти страницы содержат достаточно неточностей и противоречий. Отчасти это обусловлено наличием того факта, что на значительную часть документов изначально был наложен гриф секретности, который не снят до настоящего времени. Ключевым моментом стало и то, что в ходе формирования «официальной» версии войны не допускалось какого-либо отступления от «прокрустова ложа» идеологических канонов. В частности, при оценке периодов войны, в том числе и на Юге России, основное внимание уделялось деятельности партийных, государственных и общественных институтов, степени их взаимодействия и взаимовлияния. При этом обезличивание войны, наряду с идеей массового героизма, строгое, без полутонов, деление на «своих» и «чужих» не оставляли места для оценки противоречивых событий начального периода войны, особенно - оккупации. Критика же отдельных просчётов и недостатков советского руководства в 1941 - 1945 годах носила дозированный характер и ретушировалась гипертрофированной ролью И.В. Сталина, а после «развенчания культа личности» - вкладом ВКП(б) в приближение Победы. В результате наличие различных былых пятен, в том числе и в истории таганрогского подполья, также не стало исключением.
Собственно, первые попытки осмыслить события, происходившие за линией фронта, осуществлялись уже сразу после изгнания врага с временно захваченных советских территорий. Всей стране стали известны трагические подробности гибели несломленного Краснодонского подполья, судьбой которого заинтересовались «на самом верху». Вскоре талантливый писатель А. А. Фадеев вплотную занялся изучением материалов о деятельности молодогвардейцев. В нашем городе до сих пор жива легенда, гласящая о том, что он первоначально собирался посвятить свое произведение именно подполью Таганрога. Однако, не получив доступа к должной информации, он был вынужден заняться подвигом краснодонцев [9, с. 243]. Впрочем, В. Боборыкин в своём биографическом произведении об А. А. Фадееве отмечал, что «<...> в ходе зимнего, а затем еще более стремительного летнего наступления советских войск (1943 года - авт.) была освобождена огромная территория. С регулярными частями армии соединились сотни партизанских отрядов. В печати появлялись всё новые сведения о деятельности партизан и подпольщиков в захваченных гитлеровцами областях. «Комсомольская правда» опубликовала, в частности, материалы о работе таганрогского молодежного подполья, которое было гораздо крупнее краснодонского и нанесло захватчикам значительно больший ущерб. История «Молодой гвардии» перестала быть исключительной, единственной в своем роде. И теперь уже становилось актуальным не столько изложение фактов этой истории, сколько глубокое художественное исследование их сути, их внутренних связей <...>» [5]. Как бы то ни было, судьба «молодогвардейцев», что вполне справедливо, навечно
вошла не только в анналы советской литературы, но и стала предметом пристального изучения нескольких поколений отечественных историков.
Помимо этого следует отметить, что «<...> первое, о чем ... пришлось задуматься, - это роль коммунистов в краснодонских событиях, судьбе партийного подполья. Никаких документов, подтверждавших существование такого подполья в Краснодоне, у Фадеева не оказалось. Больше того, некоторые краснодонцы решительно заявляли, что хоть оно и было своевременно создано, да провалилось чуть ли не в первые дни оккупации <...>» [5]. Заметим, что в начале войны этот факт по ряду причин был достаточно распространённым явлением даже среди профессионалов, что, естественно, делало невозможным его обсуждение в первые послевоенные сталинские годы.
Несколько иначе сложилась историографическая судьба таганрогского подполья. Хотя первые работы, в которых печатались отдельные документы и затрагивались вопросы сопротивления оккупантам как на Дону, так и в Таганроге, стали появляться сразу после войны, они в большей степени сами выступали в качестве источника, нежели историографического труда [12; 33]. Созданные по горячим следам отгремевшей войны, эмоционально насыщенные, они соответствовали господствовавшим тогда идеологическим установкам, обходя стороной неудобные вопросы. В то же время нельзя отрицать значимость этих работ, ставших основой для последующих поколений исследователей.
Начавшаяся вскоре после смерти И.В. Сталина «оттепель» сказалась и на содержании исторических трудов, авторы которых, впервые получив доступ к архивным материалам, расширили представление о ратном лихолетье и сформировали концепцию Великой Отечественной войны, господствовавшую до конца 1980-ых годов [8; 18; 19]. При этом, признавая отдельные просчёты, исследователи всё-таки весьма осторожно подходили к вопросам осмысления оккупации с точки зрения человеческого фактора, больше внимания уделяя «всенародному сопротивлению оккупантам, стремившимся уничтожить основы социалистического государства».
Среди донских историков, следует выделить В. П. Зайцева, одним из первых обратившегося к материалам из фондов партийных и государственных архивов [14; 15]. Автор, обращая внимание на специфические неблагоприятные условия Ростовской области (в плане партизанской и подпольной работы - авт.), отмечал, что они способствовали появлению небольших партизанских групп, многие из которых были связаны с разведкой воинских частей и действовали по её заданиям [15, с. 19]. Рассказывая о судьбе Таганрогского подполья, историк лаконично констатировал, что после гибели секретаря ВКП(б) Богданова, отправленного в город для его организации, руководство подпольной работой было возложено на Николая Морозова, возглавившего сопротивление фашистам [15, с. 19]. Факты, приведённые исследователем, весьма красноречиво повествуют о масштабах сопротивления, оставляя за рамками ответ на вопрос об особенностях его возникновения и деятельности на протяжении нескольких оккупационных лет. Подобный подход характерен и для последующих исследований, в которых хотя и уделялось внимание вопросам противодействия врагу, в том числе и в Таганроге, однако историки не выходили за общепризнанные рамки, вынужденно обходя стороной отдельные «щекотливые» темы [13; 23; 24; 31].
Так, во второй части «Очерков истории партийных организаций Дона», группа авторов, обращаясь к событиям конца 1941 - первой половины 1942 годов, справедливо указывая на масштабность и разрушительность для оккупантов движения сопротивления, констатировала, что « <...> многие созданные ранее партизанские отряды и группы по различным обстоятельствам не смогли широко развернуть свою деятельность <...>» [25, с. 376-377]. Далее следовало, что бюро Ростовского областного комитета партии все же установило связь с центральным штабом партизанского движения, а также с его представительствами и командованием Закавказского и Сталинградского (Южного) фронтов в сентябре 1942 года (центральный штаб был создан в мае 1942 года - авт.). Тогда же был составлен план развёртывания партизанского движения в Ростовской области [25, с. 377-378]. В связи с этим возникает вполне закономерный вопрос: каким образом шла координация действий отдельных групп (за исключением некоторых, созданных штабами партизанского движения фронтов и указанных в книге), приносивших урон гитлеровцам?
Подобные противоречия можно встретить и в оценке деятельности Таганрогского подполья, которому уделены отдельные страницы «Очерков.». Укрепляя версию возникновения повстанческого движения в городе, утвердившуюся ещё в 1940-1950 годах, историки уточняли, что центральное командование отряда фактически выполняло функции подпольного горкома партии [25, с. 379]. Однако не вполне понятно, кто и как руководил подпольем? Полномочия в его организации предписывались секретарю горкома ВЛКСМ, члену бюро горкома партии С. Г. Морозову и В.И. Афонову - бывшему секретарю Матвеево-Курганского райисполкома, уроженцу Таганрога. При этом командиром городского отряда стал В. И. Афонов, а С. Г. Морозов - соответственно -политическим руководителем [25, с. 379]. Это вполне логично, однако не вполне стыкуется с фактическими событиями, сопровождавшими непосредственную оккупацию города. Не вполне ясны и причины провала столь разветвлённой организации. Весьма примечательно, что по масштабам и
характеру указываемой в «Очерках...» деятельности подпольщиков можно увидеть как традиционные формы сопротивления (саботаж, агитация), так и черты разведывательно-диверсионной работы (нарушение коммуникаций, внедрение в оккупационную административно-управленческую структуру, диверсии, накопление оружия и автомототранспорта для последующей помощи наступающими частям Красной Армии) [25, с. 379-381]. Вместе с тем не вполне ясно, как вчерашние рабочие, учащиеся и домохозяйки могли осуществлять эту работу без профессиональной координации?
Важную лепту в раскрытие истории городского сопротивления внесли таганрогские краеведы, ветераны и местные энтузиасты, по крупицам собиравшие доступную информацию о судьбах подпольщиков. Следует выделить Г. Ф. Гофмана, еще в середине 1960-х годов написавшего документальную повесть «Герои Таганрога». Историко-художественный характер этой работы не позволяет отнести её к документально-достоверным материалам. Однако, судя по контексту, написанная на основе архивных документов, она содержит важные фактические данные об истории возникновения подполья, роли в нём отдельных участников, о причинах его провала [10]. Немаловажно и то, что автор в ходе работы над книгой получил много ценной и полезной информации от П. И. Ткачёва (сотрудника горотдела КГБ, непосредственно занимавшегося поиском карателей, причастных к разгрому части таганрогского подпольного движения - авт.), ставшего неофициальным редактором рукописи и её первым читателем [9, с. 324-325]. Сопротивлению посвящены отдельные строки в историко-краеведческих очерках о Таганроге [3; 6; 27] и многочисленных публикациях, выходивших в свет к юбилейным и памятным датам минувшей войны [1; 11; 22; 28; 30]. В то же время по причинам, указанным выше, многие вопросы остались без ответа.
Изменения, начавшиеся в нашей стране во второй половине 1980-х годов, ознаменовались новым витком в понимании и интерпретации истории Великой Отечественной войны на новой методологической основе. В последние годы вопросы партизанского движения на захваченной противником территории вновь стали вызывать повышенный интерес со стороны исследователей, что сопровождается обращением к ранее не изученным и малоизученным аспектам, пересмотром историографических положений, появлением новых публикаций [20, с. 142]. В частности, проблемы оккупации и сопротивления в Таганроге являются сегодня предметом обсуждения среди историков, звучат на научных конференциях, акцентируются в научных статьях [2, с. 22-32; 4, с. 323327; 16, с. 335-341; 21, с. 226-230; 26, с. 280-282; 29, с. 377-385; 32, с. 132-136].
В 2008 году вышла в свет книга о Таганроге в оккупации, написанная В. Волошиным и В. Ратник, в течение многих лет собиравших разнообразнейшие материалы о судьбах города и горожан в 1941-1943 годах [9]. Преимуществом данной работы является то, что авторы опубликовали многочисленные материалы, найденные в архивах, в прессе, в воспоминаниях очевидцев минувших событий, приглашая читателя к совместному поиску ответа на поднимаемые исследователями нелёгкие вопросы. Рассматривая противоречия, связанные с историей городского подполья, приводя различные версии его возникновения, характеризуя особенности работы, обращаясь к причинам провала, В. Волошин и В. Ратник вполне справедливо отметили, что доступ к значительной части подлинных документов того времени ограничен и по сей день [9, с. 322].
Значительным вкладом в разработку проблематики таганрогского подполья стала вышедшая в свет монография А.Г. и Т.В. Зеленских о городском сопротивлении в годы оккупации. Привлекая значительный корпус раннее недоступных источников, исследователи обратились к проблемам, долгое время находившимся вне поля зрения исследователей. Проливая свет на вопросы его возникновения, роли в нем отдельных руководителей, участия «центра» в реализации подпольщиками практических задач, историки также фактически констатируют, что более полное раскрытие этой темы требует расширения доступа к засекреченным до сих пор материалам [17].
При обращении к данной проблематике необходимо учитывать и то, что в послевоенные годы исследователям стала доступна лишь часть документов, введенных ими в научный оборот. Основные материалы, проливающие свет на историю таганрогского подполья, хранятся в различных фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), в Центре документации новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО), в государственных архивах различного уровня (ГАРФ и ТФ ГКУ РО «ГАРО»), в ведомственных архивах и прежде всего - ФСБ. Подобное расположение обусловлено порядком соподчинения и взаимодействия государственных, партийных и общественных организаций в СССР. Анализ литературы, в которой затрагиваются проблемы городского сопротивления в 1941-1943 гг., показывает, что исследователи, особенно в последние годы, ввели в оборот значительное число документов, сосредоточенных в фондах ЦДНИРО. Это вполне объяснимо, так как именно в областной партийный комитет, венчавший властную пирамиду управления, стекалась информация от городского комитета ВКП(б), отчёты с мест о ходе расследования в Таганроге по партийной линии, предоставлялись аналитические справки и служебные записки от советских властей и компетентных органов, оседая либо в «особых папках», либо в других местах в соответствии с порядком хранения. Значительная часть
этих документов и послужила основой для публикаций по истории области в целом и таганрогского подполья в частности, начиная с 50-х годов прошлого столетия. В свою очередь, обком предоставлял отчётную информацию в соответствующие отделы ЦК партии, собиравшие и обобщившие сведения с мест, что нашло отражение в фондах РГАПСПИ. Данные, хранившиеся здесь, долгое время находилась под грифом «совершенно секретно» со всеми вытекающими из этого последствиями. Их рассекречивание, начавшееся в конце прошлого столетия, продолжается до сих пор. Важным, с нашей точки зрения, для понимания происходивших событий является и то, что во время войны в ходе рассмотрения какого-либо вопроса личные указания высших партийных иерархов (нередко - скупые пометки на листах) служили мощным толчком в решении конкретной проблемы. А эти документы, хранящиеся в фондах личного происхождения РГАСПИ, частично засекречены и ещё ждут своего исследователя.
Возвращаясь к истории таганрогского подполья, необходимо заметить, что одним из направлений в ее изучении, стала деятельность органов ВЛКСМ, направлявших информацию с мест и отчёты в отделы ЦК комсомола. Эти документы отчасти дублировали документы партийных организаций, дополняя их нюансами, позволявшими пролить свет на мотивы и характер поведения комсомольцев, оказавшихся в оккупации.
Исследовательским везеньем можно считать и то, что в Таганроге сохранилось значительное количество материалов оккупационного времени. Стремительное освобождение Таганрога и «сверхстремительная эвакуация», а проще - бегство не позволили гитлеровцам уничтожить все документы немецких властей, что они вполне педантично осуществляли в других городах. Значительная часть этих материалов стала основой для следственных мероприятий компетентных органов ещё в далёком 1943 году, на других до сих пор лежит гриф секретности в фонде секретного делопроизводства отдела регистрации и архивных фонтов УФСБ по Ростовской области.
Не все документы равнозначны по уровню достоверности. Следует учитывать, что в условиях советской действительности, осложнённой войной, информация носила «многослойный» характер, отфильтровываясь и перепроверяясь на различных «этажах власти». Помимо внешней цензуры (относительно того, какая информация и когда могла быть предана огласке через СМИ), существовала цензура внутренняя (относительно того, что можно доводить до сведения партийных и комсомольских аппаратчиков, а что должно находиться в ведении узкой группы лиц, наделенных чрезвычайными полномочиями).
На особом положении оказались материалы, размещенные в архивах НКВД (ныне ФСБ). В 1940-е годы любая информация, касавшаяся деятельности этой организации, являлась секретной не только для рядового гражданина, но и лиц, входивших в первый эшелон партийной номенклатуры как в центре, так и на местах. Это было обусловлено не столько пресловутой «борьбой с врагами народа и шпионами», сколько тем, что НКВД соединял в себе столь разнообразные функции (от внешнеполитической деятельности до внутренней безопасности), что повышало его влияние на жизнь в стране.
Известно, что следствие по делу таганрогского подполья началось фактически сразу после изгнания гитлеровцев из города, и его работа шла по нескольким направлениям. Не только выявлялись предатели и пособники врагу, но и анализировалась информация о причинах первых неудач на начальных этапах создания подполья, об обстоятельствах его провала, а также о результатах разведывательно-диверсионной работы в городе. Отчасти следы этого можно заметить в фактических нестыковках, проявлявшихся на различных уровнях (пресса, органы советской власти, партийные, комсомольские организации) и демонстрировавших стремление отдельных партийных, советских и комсомольских лидеров обезопасить себя при раскрытии обстоятельств их участия или неучастия в тех или иных событиях 1941-1943 годов и т. д. При этом значительная часть документов содержит информацию личного характера и не подлежит огласке; некоторые из них, хотя и утратили оперативное значение, засекречены до сих пор. Следует учитывать и личностный фактор, ведь в городе по-прежнему проживают потомки тех, кто находился на оккупированной территории, далеко не все из них были героями, а может, и не стремились ими быть, поэтому обращаться к их исторической памяти следует крайне осмотрительно и тактично.
В целом можно констатировать, что отношение к различным аспектам истории антифашистского подполья в Таганроге носит дискуссионный характер. Исследователи до конца так и не ответили на вопросы: как, собственно говоря, возникло подполье? кто им непосредственно руководил? как оно действовало? что привело к его провалу? И здесь нельзя не согласиться со словами Александра Александровича Зобова (первый секретарь таганрогского горкома партии в 1943-1950 гг. - авт): «<...> Я считаю, что история военного и послевоенного Таганрога ещё не дописана. Много в ней «белых» страниц, много необъективностей, неточностей. Так что историкам есть над чем поработать <...>» [9, с. 348].
ЛИТЕРАТУРА
1. Абрамов, Л. Таганрогское подполье // Молот. - 1983. - 25 февраля.
2. Абрамов, Л.А. Город не покорился / Л.А. Абрамов // Таганрог. Огненные годы./ сост. Жуков В.М.; Таганрогский городской совет ветеранов войны и труда - Таганрог: «СФИНКС», 1993. - 192 с.
3. Абрамов, Л.А. Таганрогский комбайновый. Очерки по истории завода / Л. Абрамов, М. Диденко, М. Рогов. -Ростов н/Д: Ростовское книжное издательство, 1959. - 148 с.
4. Агеева, В.А., Волвенко, А.А. Война и судьбы детей: по страницам личного дневника военного времени М.Е. Га-лах-Муравьевой // Вестник Таганрогского государственного педагогического института. 2014. - № 2.
5. Боборыкин, В. Александр Фадеев. Писательская судьба. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.molodguard.ru/book32.htm (дата обращения 12.09.2015).
6. Бодик Л.А., Гришков Я.Г. и др. Таганрог. Историко-краеведческий очерк / Л. А. Бодик, Я. Г. Гришков. - Ростов н/Д: Ростовское книжное издательство, 1971. - 296 с.
7. Бровкович, Д.А. и др. Таганрог. Историко-экономический очерк / Д. Бровкович - Ростов н/Д: Ростиздат, 1948. -216 с.
8. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945. Краткая история. - М: Воениздат, 1970. - 627 с.
9. Волошин, В., Ратник, В. Вчера была война. Таганрог в годы немецко-фашистской оккупации (октябрь 1941 - август 1943 гг.). / В. Волошин, В. Ратник - Таганрог: Лукоморье, 2008. - 395 с.
10. Герои Таганрога : [о таганрог. подполье] : док. повесть / Г. Б. Гофман. - 8-е изд. - Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1983. -272 с.
11. Гришков, Я.Г. Непокорённый Таганрог (обзор деятельности подпольщиков в оккупированном Таганроге 19411943 гг.) //Таганрогская правда. - 1965. - 8 мая - 1 декабря.
12. Донские партизаны: очерки, воспоминания, материалы. - Ростов н/Д: Ростиздат, 1946. - 143 с.
13. Дубоносов, Д.И. Во главе трудового подъёма масс / Д.И. Дубоносов Рост. н/Д гос. пед. ин-т. - Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 1967. - 191 с.
14. Зайцев, В.П. Годы суровых испытаний. Партийная организация Ростовской области в годы Великой Отечественной войны. / В.П. Зайцев. - Ростов н/Д: Ростовское книжное издательство, 1967. - 48 с.
15. Зайцев, В.П. Дон в годы Великой Отечественной войны / В.П. Зайцев. - Ростов н/Д: Ростовское книжное издательство, 1958 - 48 с.
16. Зеленская, Т.В., Зеленский, А.Г., Гуров, М.И. К вопросу об истории создания Таганрогского подполья: этап создания // Вестник Таганрогского государственного педагогического института. 2014. - № 2.
17. Зеленский, А., Зеленская, Т. Таганрогское подполье. Возвращённые имена / А. Зеленский, Т. Зеленская - Таганрог: ИП Кравцов В.А., 2015. - 144 с.
18. История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. В 6-ти томах. - М: Воениздат, 1960-1965.
19. История Второй мировой войны. 1939-1945. (12-ти томах). - М: Воениздат, 1975-1982.
20. Кринко Е.Ф., Хлынина Т.П. История Северного Кавказа в 1920-1940-е гг.: современная российская историография / Е. Ф. Кринко, Т. П. Хлынина Российская акад. наук, Южный научный центр, Ин-т социально-экономических и гуманитарных исследований. - Ростов-на-Дону: Ин-т социально-экономических и гуманитарных исследований ЮНЦ РАН, 2009. - 303 с.
21. Курбат, Т.Г. Таганрогское подполье: организация и деятельность. Модернизация полиэтнического региона и сопредельных государств: опыт, проблемы, сценарии развития: материалы Всероссийской научной конференции (г. Ростов-на-Дону, 18-19 сентября 2014 г.) / Отв. ред. акад. Г.Г. Матишов - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2014. - 488 с.
22. Мамаев, Г. Комиссар Таганрогского подполья / Молот. - 1984. - 10 октября
23. Маркусенко, И. С. Дон в Великой Отечественной войне. - Ростов н/Д: Издательство Ростовского университета, 1977. - 180 с.
24. Негодаев, В.Ф. Истоки возрождения. Исторический очерк / В.Ф.Негодаев. - Ростов н/Д: Книжное издательство, 1979. - 128 с.
25. Очерки истории партийных организаций Дона 1921-1971 гг. Часть 2 / под ред. П.В. Барчугова. - Ростов н/Д.: Ростовское книжное издательство, 1973. - 764 с.
26. Ратник В.И. Таганрогское подполье: причины провала. Великая Отечественная война в пространстве исторической памяти российского общества: Материалы Международной научной конференции (28-29 апреля 2010 г., Ростов-на-Дону - Таганрог) / Отв. ред. акад. Г.Г. Матишов - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2010. - 488 с.
27. Рожденный дважды: Очерк истории завода / А. И. Мамыш, К. Сафронов ; Таганрог. з-д "Красный гидропресс". -Ростов н/Д : Кн. изд-во, 1971. - 110 с.
28. Сериков, Д. Белое пятно на обелиске (о гибели работников таганрогского ГВК 17 октября 1941 г.) // Таганрогская правда. - 1990.
29. Смирнова, В.К. Повседневность как проблема современной исторической науки (на примере историографии Великой Отечественной войны на юге России) //Вестник Таганрогского государственного педагогического института им. А.П. Чехова. Гуманитарные науки. - Таганрог. 2015. - №2. URL: http://files.tgpi.rU/nauka/vestnik/2015/2 (дата обращения 18.01.2016).
30. Сушко, А. В 16 мальчишеских лет: (об учениках 15-й железнодорожной школы, боровшихся с немецко-фашистскими захватчиками) //Таганрогская правда. - 1965. - 7 декабря.
31. Тепун, П.Д. КПСС в борьбе за единство и сплоченность народов Северного Кавказа в годы войны (1941-1945 гг.) / П.Д. Тепун - Ростов н/Д: Ростовское книжное издательство, 1984. - 234 с.
32. Федотова, Т.А. Фашистская оккупация и сопротивление противнику в восточном Приазовье в 1941-1943 гг. Война в истории и судьбах народов юга России (к 70-летию начала Великой Отечественной войны): Материалы Международной научной конференции (1 -2 июня 2011 г., Ростов-на-Дону) / Отв. ред. акад. Г.Г. Матишов. - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2011. - 384 с.
33. Шахматова, М. И. Большевистское подполье во временно оккупированном городе Таганроге в 1941-1943 гт.: Ав-тореф... дис. канд. ист. наук / М.И. Шахматова - Л., 1950. - 17 с.
