CC BY
47
Т.Г. Струкова
ПОВСЕДНЕВНОСТЬ И ЛИТЕРАТУРА*
Реферируется статья доктора филологических наук, профессора Воронежского государственного педагогического университета Татьяны Георгиевны Струковой.
Термин «повседневность» впервые появился в названии книги Зигмунда Фрейда «Психопатология повседневной жизни» (1904) и указывает на природу человека. В словаре В. Даля такого термина нет, а есть слово «быт». В английском языке это - «everybody life» («ежедневная жизнь»). В социологии имеется классическое определение повседневности: «Реальность, которая интерпретируется людьми и имеет для них субъективную значимость в качестве цельного мира» (цит. по: с. 142). Повседневность отвечает на вопросы «как», «каким образом», «где», «когда». На вопросы «кто», «что» она ответить не может.
Людвиг Витгенштейн (1889-1951) исследовал повседневный язык; Эдмунд Гуссерль (1859-1938) называл «сферу человеческой обыденности» жизненным миром; Хосе Ортега-и-Гассет (18831955) писал, что «отдельный индивид есть часть своего поколения, которому присущ тот же горизонт, время, пространство, история и социальные проблемы» (с. 143). Французский философ, теолог и литературовед Мишель де Серто отмечает в книге «Изобретение повседневности» (1980), что «обыденность отличается от других практик каждодневного существования повторяемостью и бессознательностью» (с. 145).
* Струкова Т.Г. Повседневность и литература // Научно-философский анализ повседневности: Проблемы и перспективы развития в XXI веке. - Воронеж: Воронеж. гос. пед. ун-т, 2010. - С. 141-158.
Т.Г. Струкова
В истории литературы в центре литературной рефлексии стоит человек, отчего сфера повседневности в литературном художественном произведении охватывает многообразные жизненные аспекты. Поскольку повседневности свойственна историчность, то читателю одной эпохи трудно понять повседневность предшествующего времени. Так, например, в «Евгении Онегине» сказано, что в доме Лариных «обряд известный угощенья» (когда впервые Ленский привез Онегина) был очень прост: «Несут на блюдечках варенья; на столик ставят вощаной кувшин с бруснич-ною водой». Такой столик в то время был обыденной вещью в любой русской дворянской усадьбе. А теперь нам требуется разъяснение того, каким же был этот столик. В романе И.С. Тургенева «Отцы и дети» описан конфликт разных повседневностей - дворянской и разночинной (Кирсанов и Базаров). Конфликт возникает «интуитивно, до логического словесного оформления» (с. 147).
В романтизме, критическом реализме, натурализме, модернизме, постмодернизме формы повседневности различались. Положительная или негативная интерпретация повседневности зависела от индивидуальности автора. Анна Ахматова сказала об этом: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда».
В эстетике экзистенциализма повседневность стала одной из основных проблем. Ж.-П. Сартр в романе «Тошнота» (1938) показал, что повседневность «подталкивает героя к осознанию того, что существование предшествует сущности» (с. 149). Вирджиния Вулф в романе «Миссис Дэллоуэй» (1925) отмечает, что повседневность бывает банковской, политической, светской и проч., называя ее «моментами бытия» («moments of being»). Джеймс Джойс в романе «Улисс» (1922) фиксирует, «что в повседневности доминирует чувственное, эмоциональное, иррациональное начало», ибо «любой объект провоцирует воспоминание, переживание, усиливает внутреннюю эмоциональную жизнь» (с. 150). Уильям Голдинг в романе «На край света: морская трилогия» (1991) изобразил различные типы повседневности - сухопутную и морскую. Дуглас Коупленд в романе «Поколение Икс» (1991) устами повествователя говорит о стереотипности повседневности: «Везде одни и те же торговые центры с одинаковыми магазинами» (цит. по: с. 152).
Американский исследователь модернизма и постмодернизма Ихаб Хасан в 2002 г. утверждал, что литератор становится по-
Повседневность и литература
стмодернистом, если окружающая его реальность (мир, человек, история, религия, социум и т.д.) воспринимается им в качестве интертекста.
Автор реферируемой статьи заключает, что повседневность представляет собой сложную и динамически подвижную систему, которая по-разному реализуется в различные исторические и эстетические эпохи, внутри разных литературных направлений и у разных писателей. При изображении повседневности и неповседневности «у каждого писателя проявляются явные или неявные предпочтения, недоговоренности или, наоборот, многословие, а иногда даже претензии на исключительность» (с. 156).
И. Л. Галинская
