CC BY
15Елена Федотова (Москва)
«Сын старости» - «Сын моего горя»: Вениамин и братья
В настоящей работе речь пойдет о библейской картине межплеменных отношений Израиля; эта тема чрезвычайно занимает авторов ТаНаХа и пересекается с рядом других важных тем. Представляется полезным предварить наше чисто литературоведческое исследование очень кратким историческим вступлением - чтобы иметь какую-то привязку к ориентирам реальности.
Итак, согласно внешним источникам1, в IX в. до н.э. на территории Палестины существовали два государства: на севере - Израиль, на юге - Иудея. Израиль был заселен значительно более пестро, чем Иудея, и самым важным племенем на Севере считалось население нагорья Эфраим. На протяжении всей истории существования двух царств Израиль намного превосходил Иудею по человеческим и природным ресурсам, а также по развитию институтов государственности и политическому влиянию; образно говоря, Южное царство играло при Северном роль «младшего брата». Но к концу VIII в. до н.э. картина изменилась: Ассирия аннексировала территорию Израиля, а Иудея, включенная в структуру имперской экономики, еще полтора века процветала и, как полагают, именно в это время могли зародиться на Юге идеи о распространении своего влияния на северные территории. Однако в начале VI в. до н.э. исчезла и Иудея, и после некоторого провала неизвестности, уже в Персидский период, появилась в Палестине группа пришельцев из Вавилона, которая, по-видимому, претендовала на ведущее положение в регионе.
Если судить по книгам Эзры и Неемии, члены этой группы называли себя в основном иудеями; из колен Израильских упоминаются только Иуда, Вениамин и левиты; но в специальных религиозных контекстах пришельцы используют самоназвание Израиль. Очевидно, эти люди строили свою идентичность на основе особой религии и на исторической преемственности с древним государством Израиль. И поскольку, как полагают, последняя редакция ТаНаХа при-
48
Е. Федотова
надлежит этой группе, то библейская картина, если брать ее в синхронном срезе окончательного текста, должна отражать рефлексию репатриантов на некоторую историческую, а может быть, и метафизическую реальность.
Несмотря на то что настоящее исследование ограничено именно этим, синхронным срезом, историческая соотнесенность должна помочь интерпретатору понять путь авторов библейского рассказа, ведущий их к созданию своего объяснения истории «святого народа».
Переходя собственно к библейской картине, отметим прежде всего очевидный момент: прообраз межплеменных отношений автор помещает в семью Иакова-Израиля. И так же, как Иаков в своем «Благословении» (Быт 49) выделяет двух сыновей - Иуду и Иосифа, так и повествование в дальнейшем фиксирует выдающееся положение потомков Иуды и Иосифа (или его сыновей Ефрема и Манас-сии). Но везде, где взаимодействуют Иуда и Иосиф, между ними обязательно вклинивается Вениамин, младший брат Иосифа и вообще самый младшенький, двенадцатый сын в семье. Общее впечатление странности этой фигуры мимоходом отмечают многие авторы, но подробно и всесторонне темой Вениамина, насколько мне известно, комментаторы еще не занимались. Попробуем восполнить этот пробел и оценить роль «младшего сына» в библейском концепте Израиля как семьи из двенадцати племен - потомков двенадцати братьев.
Первое, что бросается в глаза - это очевидная посредническая роль Вениамина. Например, М.Г. Селезнев2 исследовал описание раздела Земли между Израильскими племенами в книге Иисуса На-вина и показал, что это описание носит характер не исторического или административного документа, а скорее, богословско-идеологи-ческой схемы, при помощи которой автор стремится утвердить политический идеал равновесия между Иудой и Ефремом (Югом и Севером), а колено Вениамина и его надел служат в этой конструкции чем-то вроде «буфера» между главными племенами, родственными - и одновременно противостоящими друг другу.
Надо сказать, что в тексте, как и в анализе М. Г. Селезнева, просматривается нечто большее: если Вениамин и посредник, то довольно странный; и основная странность его - в необычайной двойственности. С одной стороны, этого младшего брата отличает очень высокий статус (как и положено посреднику); с другой стороны,
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
49
есть указания на его нулевой статус; само существование Вениамина временами выглядит как-то эфемерно. Например, он получает землю сразу после Иуды и Ефрема, раньше других колен. Это приближает его ранг к рангу главных племен. При разделе Земли к Вениамину отходят главные культовые центры - будущий Иерусалим, Бет Эль, Гилгал, Иерихон, и важнейшие дороги, эти центры соединяющие. Но на самом деле, все центры и дороги лежат строго на границах Вениамина с Иудой или с Ефремом, и возникает вопрос: так владеет он всем этим или не владеет? Кроме того, на первом этапе раздела, когда Иуда и Ефрем уже получили свои наделы, полоска земли между ними еще долго остается ничьей, ею никто не владеет; лишь спустя какое-то время этот никто воплощается в Вениамина3.
Таким образом, Вениамин выглядит как посредник, одновременно существующий, весомый - и ничтожный, исчезающий. Но целью такого посредничества не может быть просто соблюдение равновесия; очевидно, здесь подразумевается что-то другое.
Буквально все прочие эпизоды и сюжеты, в которых участвует Вениамин, приведут нас ровно к тому же выводу. Вениамин, как двуликий Янус, всегда имеет две противоположные стороны; он не просто - то один, то другой; он одновременно и тот, и другой. Его портрет двоится в глазах, вызывая невротическую реакцию читателя. Мы не понимаем, какой он. Он и сильный, воинственный - и вялый, даже исчезающе-эфемерный; он и примиритель - и скандалист; само его присутствие в сюжете создает какой-то тревожный, беспокоящий фон; на самом деле, он всегда в центре скандала, если не войны.
Все эти многообещающие странности заложены уже в самом рассказе о рождении Вениамина.
Прежде всего, он родился не в Месопотамии, как другие братья, а в Земле обетованной, в пути, между Бет Элем и Бет Лехемом. Он родился после того, как Иаков получил имя «Израиль», примирился с Исавом, покинул Шехем, очистившись от «чужих богов», и воздвиг жертвенник Господу в Бет Эле; Иуда уже вышел на первое место по старшинству. Иными словами, Вениамин появился на свет тогда, когда Израиль уже сформировался в зародыше. Он стал двенадцатым сыном - без него не было бы полноты Израиля. И если Иуда оказался потом главой, то Вениамин от рождения получил статус «печати Израиля» (пользуясь мусульманским языком).
50
Е. Федотова
Помимо этого, Вениамин - самый младший и сын любимой жены; такой ребенок в ТаНаХе, по определению - избранник Божий, счастливчик, любимец отца; поэтому Вениамин - «Сын старости» (Быт 44: 20) и «Йедид Адонай» (т.е. «Возлюбленный Господа», Втор 33: 12); этим и определяется вся сила его статуса; но, с другой стороны - он убивает своим рождением мать; такой ребенок при естественном ходе событий, вообще говоря, обречен. К тому же, хотя здесь не применимы законы об убийстве, но возможна реминисценция на закон (Исх 21: 15), по которому «убивающий отца или мать смертью да умрет» («мот юмат»). Таким образом, Вениамин «почти умирает» сразу по рождении, и это «почти умирание» будет сопутствовать ему и дальше, хотя никогда не выльется в настоящее исчезновение; наоборот, исчезнут все, а Вениамин останется - вместе с Иудой.
Соответственно, мать называет его «Бен Они», т.е. «Горе мое»; но отец тут же переименовывает новорожденного в «Бен Йамина», что можно перевести4 и как «Счастливчик» («Человек удачи»), и как «Сын правой руки»; т.е., тот, кто сидит по правую руку отца, его надежда, опора. Можно перевести «Бен Йамин» и как «Обитающий на юге» - что, конечно, имеет смысл только для племени, и притом не как самоназвание, а как определение по отношению к другому племени, которое расположено севернее и более могущественно, чем племя Вениамина (поскольку через него все определяется). Тем самым, изначально Вениамин определен многопланово, и на одном из уровней - в привязке к Ефрему (Иосифу), своему сильному северному соседу (или старшему брату). Это и есть отправная точка развития его статуса и его первая роль.
В Истории Иосифа Вениамин выступает в полном соответствии с образцом, заложенным в истории его рождения. Он оказывается посредником в примирении братьев, но эта роль возможна для него только благодаря тому, что он младший, любимец, которым отец дорожит более всего на свете. Сам по себе он - просто «пустое место»; на протяжении всего рассказа он не говорит ни единого слова, ничего не делает, но зато попадает в передрягу, которая чуть не стоит ему жизни. И «подставляет» его Иосиф: после клятвы братьев, что умрет тот, у кого найдут чашу, Вениамин должен умереть, потому что клятва не отменяема; или он должен стать рабом Иосифу, на что тот гуманно переводит клятву. Искупает брата Иуда, своей голо-
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
51
вой (Быт 44: 33). Но тем самым неявно предполагается, что Иосиф теряет права старшего, патрона, по отношению к Вениамину; все права переходят к Иуде. Этой историей задается модель будущей динамики отношений: права старшинства, ответственность, роль защитника - перемещаются от Иосифа к Иуде - через посредство Вениамина.
Позже, в период становления Царства, власть перетекает от Ефрема к Иуде - через Вениамина. Великий Самуил, который, подобно Моисею, был наделен тройственной властью - судьи, священника и пророка - происходил из племени Ефрема5. И власть Самуила была больше власти Саула (вениамитянина); уже будучи царем, Саул у него «в мальчиках бегал». Но затем власть все же переходит к Саулу; он ее не удерживает и передает Давиду (иудею). Само племя Вениамина на первом этапе воюет с Давидом, вместе со «всем Израилем», но в конце этого периода присоединяется к Давиду (тоже вместе со «всем Израилем»). При разделении Царства Вениамин остается с Иудой - навсегда. Таким образом, мы видим «перетекание» самого Вениамина как физического тела от Ефрема к Иуде.
Следующий показательный текст, прекрасно иллюстрирующий взаимоотношения в «треугольнике» Иуда-Вениамин-Иосиф - это «Благословение Иакова» (Быт 49). Если подойти к анализу текста с позиций структурализма, то можно увидеть, что сама его структура оказывается осмысленной и «говорящей»; в представлениях структурного анализа перевести эту «речь» - значит сформулировать явно то, что читатель в норме усваивает при чтении на уровне интуи-ций. Итак, преамбула такова: патриарх, ввиду близкой смерти, благословляет сыновей, называя их в определенном порядке (хотя на самом деле речь идет о племенах). Таким образом, текст выполнен в жанре списка, и поскольку сам жанр предполагает ранжирование перечисляемых элементов, то можно попробовать извлечь из этого списка информацию о том, как автор выстраивает относительные ранги колен (см. табл. 1).
Прежде всего, необходимо понять принцип построения данного списка. Естественно было бы ожидать, что патриарх расценивает ранг каждого из своих сыновей в соответствии с законным порядком, который учитывает статус жены и порядок рождения сыновей: например, сначала должны следовать дети старшей жены (Лии), за ними - дети младшей жены (Рахили), после этого Иакову следовало
52
Е. Федотова
бы упомянуть детей старшей служанки (Зелфы) и в конце - детей младшей служанки (Валлы); всех в порядке очередности их рождения. Ряд имен в Быт 49 не следует строго такому чину, однако как принцип, законный порядок все-таки положен в основу данного спи-ска6. Из структуры текста, как и из сути «благословений», хорошо видно, что автор высоко ставит законный ранг Иуды и стремится показать это своему читателю хотя и намеками, но достаточно ясными и многочисленными. А вот законный ранг Иосифа, по мнению автора, невысок, не выше ранга младших детей Лии, хотя фактически Иосиф беспрецедентно процветает, по беспричинной благосклонности Бога.
О пониженном ранге Иосифа по отношению к Иуде говорят многие особенности расположения имен: например, автор помещает детей Рахили в самом конце списка, после детей наложниц; и хотя воспринимается это скорее как шутка писца, но заставляет читателя вспомнить, что не Иосиф, а Дан - фактически старший сын Рахили, по усыновлению (см. Быт 30: 3-6). Подобным образом Измаил был старше Исаака; это не помешало Исааку стать наследником обетования - однако в этом месте параллель дает сбой, поскольку Исааку, младшему сыну, любимцу и избраннику Божьему, естественнее сопоставить не Иосифа, а Вениамина. Сам же Иосиф, заключенный в списке между Даном и Вениамином, ни старший, ни младший, не имеет по закону никаких особых прав - к такому заключению должны привести читателя все намеки.
Но роль Вениамина по отношению к Иосифу не ограничивается лишь перетягиванием на себя прав младшего и любимца; все, что происходит с Вениамином, плохо сказывается на позициях Иосифа. Действительно, всякое возвышение младшего брата перед старшим унижает последнего, а любое унижение младшего - тенью падает на старшего.
Так, с одной стороны, Вениамин «прилеплен» к Иосифу, а с другой, согласно структуре списка, он вступает в некоторые отношения с Иудой: по симметрии относительно блока детей наложниц7 Иуда сопоставлен отнюдь не Иосифу, как можно было бы ожидать из сходства их благословений8, но Вениамину. В этом сопоставлении содержится определенный меризм: между старшим по закону и «Возлюбленным Господа», между первым и двенадцатым, главой и «печатью Израиля» - заключен весь Израиль; намек на меризм хорошо оттеняет старшинство Иуды и его ответственность за всех.
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
53
Сопоставление по симметрии сопровождается лингвистическим параллелизмом: Иуда назван «молодым львом» («гур арье», Быт 49: 9), Вениамин - «волком» («зээв», Быт 49: 12). Многие комментаторы отмечают неадекватность этого эпитета, по крайней мере, по отношению к сыну Иакова9; но ведь на самом деле и к племени это относиться не может; ссылки на воинственность мало что объясняют: не всякого сильного и воинственного правильно было бы назвать «волком». Реально ничего специфически волчьего, т.е. жадного, хищного и свирепого во всем племени Вениамина на протяжении повествования не проступает. В таком случае, можно думать, что этой анималистической метафоре предназначена в тексте иная роль. Исследо-
10 г-р
вание контекстов показывает , что слово «зээв» используется в Та-
НаХе всего несколько раз11, исключительно в пророческих текстах
и всегда в паре со словом «арье» («лев»)12, причем везде этот символизм подразумевает пониженный ранг «волка» по отношению ко
«льву»13. Таким образом, лингвистическая параллель нацелена на
выстраивание иерархии рангов, в которой Вениамин (а заодно и Ио-
сиф) занимает подчиненное положение по отношению к Иуде; одновременно параллель связывает Вениамина с Иудой, оттесняя его от Иосифа.
Очень похожие смыслы вычитываются из структуры другого списка - «Благословения Моисея» (Втор 33) (см. табл. 2), который построен по существенно иному принципу: в основу его положен не законный ранг племени, а избранность в соответствии с благоволением Бога. Симметрия списка с учетом нарративной ситуации ведет читателя к осознанию того, что Бог избрал четырех: Иуда избран на царское служение14; Левий, очевидным образом - на священническое; Вениамин - как младший сын, права которого пересекаются с правами старшего15; наконец, Иосиф - избран без особой причины, скорее по прихоти Божества16. Вместе с тем, список начинается с Рувима, явно безблагодатного, но зато формально первого - и это, возможно, указание на то, что законному порядку автор где-то отдает предпочтение, видя в нем также присутствие Бога.
В списке Втор 33 Вениамин снова стоит в посреднической позиции, между Иудой и Иосифом, и, в отличие от Быт 49, его ранг не уменьшен, а возвышен - соседством с избранником Левием, а также уникальным титулом «Возлюбленный Господа»17, которым из конкретных людей во всем ТаНаХе удостоен еще только Соломон18
54
Е. Федотова
(2 Сам 12: 24-25). Как уже сказано, независимое возвышение младшего брата само по себе унижает старшего; кроме того, избранничество Вениамина еще раз подчеркивает, что настоящий младший -это он, Вениамин, а Иосиф стал обладателем благословения случайно и временно.
Соположенные рядом в сознании читателя, два «Благословения» приводят к однозначному выводу: Иуда - фактически «старший по Израилю», и на законном основании, и по избранию Божьему, а Иосиф, наоборот, не имеет ни законных прав старшего, ни особых прав младшего, а значит, положение его, хоть и завидно, благодаря милости Бога, но не имеет под собой фундамента и лишено перспективы: милость Бога может и перемениться, особенно если потомки Иосифа проявят недостоинство (что и произошло в библейской истории) . Так, ничего особенного для этого не делая, одним своим существованием, Вениамин подрывает позиции Иосифа, лишая его перспективы на будущее.
Есть у Вениамина в библейском повествовании еще одна удивительная роль: как своеобразный «промотор», он способствует переходу всего Израиля в качественно новое состояние (табл. 3 поясняет этот тезис).
Видно, что в широком контексте повествование обнаруживает симметричную и уравновешенную структуру (в таблице везде выдержана библейская хронология, и достаточно интересен сам факт ее существования).
Три периода по 400 лет - Египет, Судьи и Поздняя монархия совместно с периодом плена - имеют то общее между собой, что начинаются они относительно хорошо, а затем все постепенно портится. Между ними - два светлых, даже нормативных периода приблизительно по 100 лет. Первый - это Синайский Завет и получение Земли как исполнение обетований, а второй - Единое Царство, созданное Давидом. Причем пара Египет-Синай перевернута по отношению к паре Единое Царство - Разделенные Царства. В первой паре сначала идут темные времена, а потом светлое будущее, во второй паре - наоборот.
В начале каждой пары находится свой сюжет с участием Вениамина, и в каждом из них он способствует переходу: в Истории Иосифа он помогает переселению семьи в Египет, в истории гражданской войны (Суд 19-21) преступление Вениамина ускоряет при-
20
ход монархии .
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
55
Вся композиция центрирована относительно времени Судей, которое представляет собой промежуточный период «раскачки» развращенности. Мы видим «качание маятника» - народ мечется от отступничества к религиозной верности и наоборот. Но в целом все неуклонно движется вниз. И, как некий индикатор состояния общества, меняется поведение сынов Вениаминовых. В начале периода Судей два первых судьи - иудей и вениамитянин. Это правильный порядок: Вениамин должен идти за Иудой. Однако у судьи Эхуда, этого «Бен-Йамина», «Человека правой руки» - что-то не в порядке с правой рукой, он то ли левша, то ли калека21. И что же в конце? Вениамин - преступник, причина гражданской войны, где он воюет против всех, и этих «всех» против Вениамина ведет Иуда (а в войсках Вениамина уже 700 левшей, отборных воинов - Суд 20: 16). Все переворачивается - в ознаменование того, что времена переворачиваются.
О знаменитой истории (Суд 19-21) - «почти уничтожения» колена Вениаминова - много написано22, но кажется, никто не отметил, что это - «История Иосифа наоборот». Историю Иосифа она напоминает литературной разработанностью23 и общей темой: борьба братьев против одного до почти полного его уничтожения. Однако в нашей истории все детали обратны по отношению к деталям Истории Иосифа: не преступные братья ополчаются против невинного праведника, а движимое праведным гневом общество наказывает брата-преступника, хулигана. Там Вениамин объединил братьев в примирении, здесь - в войне против себя самого. Там Иуда выкупает Вениамина у рискованно обошедшегося с ним Иосифа, здесь -Вениамин дурно обошелся с ефремлянами, а Иуда предводительствует карательной экспедицией. Там Иосиф, в конце концов, спасает от голодной смерти раскаявшихся братьев; здесь братья, раскаявшись в соделанном, спасают племя Вениамина от полного уничтожения. Главный герой Истории Иосифа становится лидером народа, в истории с Вениамином ефремляне, из-за которых «разгорелся сыр-бор», куда-то исчезают из поля зрения читателя довольно скоро и о них в дальнейшем нет никакого упоминания.
Итак, эта «История Иосифа наоборот» открывает «опрокинутый» период жизни Израиля. Сама уравновешенность всей схемы (см. табл. 3), ее явная разработанность, заставляет искать смысл, который может быть в ней заложен: мы видим здесь идеал, его реаль-
56
Е. Федотова
ное нарушение и перспективу; Вениамин же опять играет свою роль «посредника между временами», и конечной точкой этих времен будет исчезновение Ефрема, но возрождение Иуды, которому выпало на долю наследовать историческую славу, мощь и богатство Северного Царства, и даже право на его имя - Израиль. А Вениамин будет теперь при Иуде - до конца.
В итоге мы имеем возможность оценить удивительное литературное построение, которое имеет смысл и вообще мыслимо только в пространстве библейских идей.
В терминах структурализма можно сказать, что библейский автор выстраивает искусственную бинарную оппозицию - в противостоянии Иуды и Иосифа (Ефрема) как племен одинаковой силы, чего скорее всего, не было у реальных этнических групп с такими названиями. Оппозиция строится на том, что конкуренция между Иудой и Иосифом основана на одновременном применении разных правовых систем: Иуда - старший на законном основании его первенства по рождению (с учетом некоторых поправок), а Иосиф поначалу имеет права младшего брата; младший сын в ТаНаХе обладает очень высоким статусом, поскольку в нарративе он так часто обходит старшего и присваивает его права, что это становится своеобразным законом для Израиля. Сам Иаков создал почву для противостояния сыновей, когда обманом забрал у старшего брата первородство и благословение, а потом подчеркнуто выделял своего любимца Иосифа из среды братьев.
Данная оппозиция определяет исходную точку псевдоравенства и псевдоравновесия между Иудой и Иосифом (Ефремом). Однако равновесие это неустойчиво, и динамика распределения сил -в пользу Иуды.
Бинарная оппозиция разрешается введением промежуточного третьего звена, которое берет на себя качества, определяющие оппозиционность. С одной стороны, можно сказать, что Вениамин виртуально преобразует реальную картину соотношения сил: он замещает Иудею в качестве слабого партнера, «младшего брата» по отношению к Израилю, позволяя Иуде «отряхнуть» от себя эту унизительную роль; с другой стороны, Вениамин отбирает у Иосифа статус и права младшего брата по рождению, причем сам он даже в этом качестве не способен составить оппозицию Иуде - по своей общей слабости и эфемерности. Жизненные силы, изобилие и благополучие
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
57
остаются у Иосифа, однако это благополучие без прав - неустойчиво. Бог избрал Иосифа и благословил - фактически, по своей прихоти, но прихоть потому и прихоть, что у нее нет причин и она в любую минуту может перемениться.
По отношению к Иуде - дело не только в том, что Вениамин слабее Иуды; он тяготеет к Иуде, как могут тяготеть друг к другу и смыкаться последний и первый, конец и начало, благодать и закон; неуловимые связи притягивают Вениамина к самому старшему из братьев, и в конце концов он добровольно присоединяется к Иуде, принося тому благословение, сопутствующее статусу младшего
24
сына .
Иосифу же Вениамин передает свою эфемерность: Ефрем в процессе библейской истории как будто тоже присоединяется к Иуде, но на самом деле - куда-то исчезает, оставляя Иуде свое славное имя: Израиль.
То же самое можно было бы сказать немного другими словами: сам факт привлечения Вениамина в качестве посредника между Иосифом и Иудой показывает, что автор намеренно выстраивает иллюзию (или политический идеал) равновесия между Севером и Югом. Действительно, посредник уместен только между противостоящими сторонами равной силы; в противном случае сильный просто доминирует над слабым, и некому даже приглашать посредника. Очевидно также, что посредник должен обладать политическим весом, близким к весу противостоящих сторон; и Вениамин подходит для этой роли: его значительность обеспечивается статусом младшего сына, в принципе способного перенять у старшего брата права первородства.
Но настоящая задача автора - перевести равновесие в тождество, путем уничтожения одной из сторон при передаче всех имущественных прав другой стороне. В этой, конечной ситуации посредник исчезает, уменьшаясь почти до нуля и переходя в этом облегченном состоянии от одной из сторон к другой.
Такова концептуальная роль «младшего брата» в библейской картине родственных отношений между потомками Иакова: через Вениамина перетекает от Иосифа к Иуде все, что составляло богатство, силу и славу Израиля.
Что же касается новозаветных параллелей, к которым я должна перейти по сложившейся традиции, то здесь можно сказать только
58
Е. Федотова
одно: апостол Павел, через которого, как известно, очень многое перетекло из иудаизма в христианство, и сам он, как физическое тело, тоже со временем переместился из одного конфессионального пространства в другое - происходил из колена Вениаминова (Рим 11: 1; Филипп 3: 5). Я ничего не могу увидеть здесь, кроме случайного совпадения, но оно достойно того, чтобы завершить им эту работу.
Примечания
1 См., напр.: Finkelstein J., Silberman N.A. The Bible Unearthed. New York; London, 2001. P. 165-313.
2 Seleznev M. The Origins of the Tribal Boundaries in Joshua: Administrative Documents or Sacral Geography? // Babel und Bibel: Annual of Ancient Near Eastern, Old Testament, and Semitic Studies. 2005. Vol. 2. P. 331-361.
3 См.: SeleznevM. The Origins of the Tribal Boundaries... P. 346-348.
4 См.: SchunckK.-D. Benjamin. Art. // The Anchor Bible Dictionary. New York; London, 1992. Vol. 1. P. 671-673; Ewing W, Soarisala A.A. Benjamin. Art. // The International Standard Bible Encyclopedia / ed. G.W. Bromiley. Grand Rapid, Michigan, 1989. Vol. 1. P. 460.
5 Племенная принадлежность Самуила обращает на себя внимание, потому что по закону священник должен быть левитом.
6 См. мой доклад «"Благословение Иакова" (Быт 49) и "Благословение Моисея" (Втор 33) в аспекте структурного исследования» на 17-й Ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике, 2-4 февраля 2010 г., Москва (в печати).
7 Список благословений в Быт 49 фактически начинается с Иуды, поскольку трое старших сыновей лишены отцом прав старшинства (на законном основании!) и получают не благословения, а проклятия. Это дает право читателю мысленно удалить из списка три первых имени, и тогда Иуда оказывается во главе списка, а блок детей наложниц - в центре (если еще учесть, что под Иосифом фактически подразумеваются Ефрем и Манассия).
8 Во всем тексте Быт 49 только Иуда и Иосиф получают одинаково многословные и великолепные благословения.
9 См.: Simpson C.A. Genesis (The Interpreters Bible. Vol. 1). Nashville, 1990. P. 823; Westerman C. Genesis. Edinburgh, 1987. P. 332; Hamilton V.P. The Book of Genesis, chs. 18-50. (NICOT). Grand Rapid, Michigan, 1995. P. 686-687; Wen-ham G. Genesis 16-50. Vol. 2 (WBC). Dallas, Texas, 1998 (Logos Library). Commentaries. P. 19; Sarna N.N. Genesis (JPS TC). Philadelphia; New York; Jerusalem, 1989. P. 345.
10 См.: Botterweck G.J. (ze'ebh). Art. // Theological Dictionary of the Old Testament. 1997. Vol. IV. P. 1-7.
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
59
11 Помимо Быт 49 см. Иез 22: 27; Иер 5: 6; Авв 1: 8; Соф 3: 3; Ис 11: 6-8; 65:
25.
12 Один раз со словом «барс» («намер», Авв 1: 8).
13 Для социальных контекстов это отмечено у: Botterweck G.J. (ze'ebh). Art. P. 5.
14 Царское достоинство пророчил Иуде еще Иаков (Быт 49: 8-10); в списке Втор 33 можно судить об избранности Иуды по расположению его имени в начале списка (с учетом того, что Рувим, упомянутый мимоходом и почти исчезающий, лишен прав старшинства, как и земли в Палестине), а также по намеку на помощь Бога в трудной ситуации гонений и лишений. Читателю, знакомому с рассказами о Давиде, тексты Втор 33 и Быт 49: 8-12 вполне могут напомнить о судьбе этого Божьего избранника и любимца, происходящего из племени Иуды.
15 Основное право (и обязанность) первенца - принадлежать Богу (см. Исх 22: 28-30), в том числе, возможно - быть принесенным в жертву. Акеда (Быт 22), среди прочего, может быть рассказом, призванным подтвердить, что Исаак, младший сын, получил права первородства (см.: Levenson J.D. The Death and Resurrection of the Beloved Son. The Transformation of Child Sacrifice in Judaism and Christianity. London, 1993. P. 111-142). В дальнейшем эти обязанности и права переносятся на левитов, которые посвящены Господу за первенцев Израиля. Вряд ли случайно в списке Втор 33 Левий помещен между Иудой и Вениамином, права которых - старшего и младшего - смыкаются в точке прав первородства и переносятся на Левия. Любопытно отметить также, что традиционное место детских жертвоприношений, долина Бен Хинном (см. 4 Цар 23: 10; 2 Пар 28: 3; 33: 6; Иер 7: 31, 32; 19: 2, 6; 32: 35), согласно указаниям библейского текста (Иис Нав 15: 8; 18: 16) находилась на границе земель Иуды и Вениамина (см.: Ackerman S. «Under every green tree». Popular Religion in Sixth-Century Judah. Winona Lake, Indiana, 2001. P. 140).
16 В раввинистической экзегезе приводится утверждение, восходящее к 1 Пар 5: 1, что первенство (бехора) Рувима отдано сынам Иосифа, с тем, однако же, чтобы не писались они первенцами (вэло лехитйахес лабехора) - см.: Тора (Пятикнижие) и Гафтарот с классическим комментарием / Сост. Й. Герц. М., 2006. С. 233. Что под этим подразумевается - можно только догадываться; вероятно, все же - именно то, о чем говорится в данной работе: удачливость и процветание Иосифа, сама его избранность не подкреплены законными правами. Там же, в комментарии на ст. 28 можно прочесть, что благословение Иакова не относится к сынам Иосифа, а лишь к нему самому; тем самым, авторы комментария утверждают, что процветание потомков Иосифа (Ефрема) не вечно; благословение будет у них отобрано.
17 См.: Zobel H.-J. (yadid). Art. // Theological Dictionary of the Old Testament. Cambridge, 1986. Vol. V. P. 444-448. Несомненны религиозные коннотации этого слова, тогда как секулярные - сомнительны. «Йедид ИХВХ» - это тот, кого любит Господь; тот, кто пользуется особым покровительством и защитой Господа; здесь можно предполагать также игру слов с намеком на одно из значений имени «Вениамин»: «Сын удачи», «Счастливчик».
60
Е. Федотова
18 Общий титул «Йедид ЙХВХ» немедленно создает параллель между Вениамином и Соломоном: Соломон - второй сын любимой жены Давида; его старший брат умер из-за греха отца. Аналогично, в библейской истории Северное царство (населенное потомками Иосифа, старшего брата Вениамина) погибает из-за грехов своих царей.
19 ту
К тому же выводу приводит структурное исследование всех других списков колен Израиля (см. примеч. 6).
20 По-видимому, не случайно вся история заканчивается постоянным припевом книги Судей: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд 21: 25). Соджин (Soggin J.A. Judges. A Commentary (OT Library). Philadelphia, 1981. P. 280-281) справедливо отмечает, что здесь эта промонархическая формула неуместна, в отличие от глав 17-18, потому что в ситуации Суд 19-21 у коалиции племен оказывается достаточно организованности и сил для жесткого наказания преступника; царь им просто не нужен. Неуместность может указывать на иную мотивацию, и можно предположить, что назначение этой фразы - соединить историю вениамитян с монархическим периодом.
21 Значение еврейского слова «иттер» не вполне ясно, поскольку это слово встречается в ТаНаХе всего два раза: Суд 3: 15 и 20: 16.
22 См., напр.: Soggin J.A. Judges. P. 279-305; Moore G.F. Judges (ICC). Edinburgh, 1989. P. 412-454; BolingR.G. Judges. New York, 1975. P. 271- 96.
23 В указанных выше комментариях отмечено, что история включает ряд литературных единиц, взятых, по сути, из других мест библейского рассказа: Суд 1: 1-2; Быт 19: 1 сл. (история Лота); 1 Сам 11: 7; в Суд 21 использованы греческие легендарные материалы; кроме того, весь рассказ представляет собой соединение нескольких первоначально, видимо, независимых историй. При этом заимствованные сюжеты, будучи помещены в иной контекст, вносят определенную несвязность в окружающее повествование и приобретают неуместные и логически не объяснимые черты; например, мотив гомосексуализма нападавших на путников хулиганов, центральный и ключевой в рассказе о Лоте, в Суд 19 не только не выделен, но даже куда-то пропадает со временем, не играя никакой роли в дальнейших событиях. Как уже говорилось, это может означать всего лишь смену целевой направленности использованных сюжетов.
24 Иуда имеет право на такое благословение, потому что он одновременно и старший брат - после удаления из старшинства трех первых сыновей Иакова -и самый младший из старших детей Лии; тем самым в его статусе тоже изначально заложена двойственность, и в результате на нем сходятся все права и избранность в придачу.
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
61
Приложения
«Благословение Иакова» (Быт 49)
Список сыновей Иакова в порядке их называния
(Цифры слева - порядковый номер по рождению)
Таблица 1
Лишены прав
1. Рувим
2. Симеон
3. Левий
4. Иуда
10.Завулон 9. Иссахар
старшие дети старшей жены (Лии); прямой порядок по рождению;
младшие дети ст. жены; обратный порядок;
ст. сын (по усыновлению) младшей жены (Рахили);
ст. сын старшей служанки (Зелфы);
младший сын ст. служанки
мл. сын мл. служанки (Валлы); хиазм;
дети мл. жены (Рахили);
11. Иосиф (Ефрем
Манассия) обратный порядок у внуков
>■12. Вениамин
62
Е. Федотова
Таблица 2
«Благословение Моисея» (Втор 33)
Список племен в порядке их называния
(Цифры слева - порядковый номер по рождению)
1. Рувим (Симеон?) 4. Иуда 3. Левий 12. Вениамин 11. Иосиф (Ефрем
Манассия)
10. Завулон
9. Иссахар
7. Гад
5. Дан
6. Неффалим
8. Асир
«Сын старости» - «Сын моего героя»: Вениамин и братья
63
Таблица 3
Вениамин - промотор перехода
Возвращение Иакова с 11 сыновьями из Месопотамии Рождение Вениамина в пути.
400 лет
400 лет
400 лет
100 лет
400 лет
I
История Иосифа
Египет
Вениамин - примиритель способствует переселению семьи в Египет
Исход, пустыня; Синайский Завет. Завоевание и разделение Земли
Период Судей
I
Война с вениамитянами Единое Царство
Преступление Вениамина ускоряет приход монархии
Разделенные царства; Поздняя монархия; плен
Возвращение репатриантов из Месопотамии
