CC BY
83Святая Маргарита Шотландская: образ королевы в шотландском историописании XII—XIV вв.
В современной медиевистике проблемы королевской власти, ее эволюции являются неизменно актуальными. Изучение королевской власти невозможно без анализа взглядов современников на те изменения, которые происходили в их эпоху.
Представления о королевской власти в эпоху Средневековья лучше всего отражены в исторических произведениях. Подобный материал особенно ценен для изучения королевской власти в Шотландии — стране, традиционно не богатой источниками в сравнении с другими регионами.
Изучение развития представлений о королевской власти в Шотландии представляет особый интерес, так как именно она стала основным фактором сохранения королевства, постепенного объединения разнородных областей, сохранения правовых обычаев и культурной самоидентификации.
Коренные изменения в представлении о королевской власти в Шотландии XII в. связаны с именем жены Малькольма III Маргариты. Образ святой королевы, отраженный в Житии, написанном ее личным духовником Турготом (ум. 1115 г.) вскоре после ее смерти1, прошел через всю историю Шотландии и оказал огромное влияние на развитие королевского историописания. Сохранились два средневековых списка «Жития» Маргариты. Первый находится в Коттоннском собрании и датируется серединой XIII в. — по этой рукописи было создано печатное издание произведения Тургота, вышедшее впервые в 1868 г. Второй — был недавно обнаружен в Мадриде и сейчас хранится там же (Madrid, Biblioteca del palacio Real, II. 2097). Рукопись из Мадрида длиннее и написана позже, чем британская2. Была и третья рукопись, ныне утраченная, которая была использована в издании Acta sanctorum и Vita antique sanctorum Дж. Пинкертона3.
Житие как особый жанр религиозной литературы имеет ряд особенностей: это типовая схема написания, восходящая к первым житиям начала новой эры,
1. «Житие св. Маргариты, королевы шотландцев» было, по-видимому, написано после 1100 г. (так как попросила его написать Тургота Матильда, дочь Маргариты, которая
к тому времени уже была королевой Англии).
2. Судя по списку шотландских королей, который также включен в текст этой рукописи, она была, скорее всего, составлена во время правления Якова III (1460—1488 гг.). Включенные же в ее состав «Чудеса св. Маргариты» составлены приблизительно в середине XIII в. анонимным монахом из Данфермлина. (Bartlett Robert. The Miracles of Saint ЖЬЬе of Coldingham and Saint Margaret of Scotland // Oxford Medieval Texts. Oxford: Clarendon Press,
2003. P. xxxi).
Turgot. Life of St. Margaret, Queen of Scotland. Edinburgh, 1884.
Turgot. Vitae St. Margaritae Scotorum Reginae / / Symeonis Dunelmensis Opera et collectanea. L, 1868. Vol. I. P. 234.
3. Huneycutt Lois L. Matilda of Scotland: A Study in Medieval Queenship. Woodbridge,
2004. P. 161.
4. Heffernan Thomas J. Christian Biography: Foundation to Maturity // Historiography in the middle ages / Ed. by Deborah Mauskopf Deliyannis. Boston,, 2003. P. 120.
5. Goodich Michael. Biography 1000-1350 // Historiography in the Middle Ages / Ed. by Deborah Mauskopf Deliyannis. Boston, 2003. P. 359.
6. Goodich Michael. Biography 1000-1350 ... P. 359.
и наличие частых ссылок на Писание и произведения Отцов Церкви. Структурным принципом, лежащим в основе любой христианской священной биографии, является подражание деяниям Христа4.
Цель написания жития состоит не только в прославлении определенного святого, поднятии авторитета династии и т. п. Жизнь святого — это образец для подражания, свод моральных принципов и норм поведения. Дидактическое начало житийной литературы несомненно, как и ее «пропагандистский характер»: «Агиография была особенно важным оружием в арсенале Церкви для борьбы с ее идеологическими и политическими оппонентами», — пишет Михаэль Гудич5.
Этот тезис, однако, можно развить: агиография (и не только агиография как таковая) была востребована не только Церковью, но и королевской властью в борьбе с разного рода противниками. Любое историческое произведение имело определенную цель, отражало чьи-то интересы, поддерживало те или иные притязания.
Каждый прием, который использовался в житийной литературе, отвечал цели написания произведения. Например, чудеса являются неотъемлемой частью жития как доказательства святости того, кому это житие посвящено. Хотя это не единственная функция чуда в повествовании. «Чудо — это многозначный символ: он становится знаком святости, инструментом для возвышения определенного культа, создает поддержку политическим инициативам, легитимирует притязания монастыря против хищной или соперничающий с ним светской власти, или восхваляет правящую династию»6.
Показательно, что основой для развития представления о королевской власти в Шотландии является именно житие, причем житие женщины-королевы. Поэтому многие черты, которыми Тургот наделяет Маргариту, были малоприменимы к описаниям ее потомков — королей, чья военная функция не могла уйти на второй план. Но влияние, которое оказало «Житие св. Маргариты» на шотландское историописание, несомненно.
«Житие св. Маргариты» можно разделить на несколько частей: пролог, где автор разместил посвящение покровителю — тому, кто подвиг его на написание его произведения (Тургота попросила написать биографию матери королева Англии — Матильда), указывает цель написания своего произведения, пишет о том, что он был лично знаком с Маргаритой, и поэтому то, что он написал, заслуживает доверия, упоминает также собственную неумелость и сетует на нехватку у него способностей написать произведение, достойное святой королевы. В первой части основной акцент автор делает на благородном
происхождении св. Маргариты, ее детстве и счастливом замужестве, а также на ее добродетелях, связанных с личным благочестием, преданностью Богу, аскезой, милосердием.
Вторая часть посвящена уже «государственной» деятельности Маргариты: с заботами о Церкви и репрезентации королевской власти. При этом Тургот уделяет особое внимание благотворному влиянию Маргариты на подданных и на самого короля Малькольма.
Третья глава как бы развивает предыдущие тезисы. Она призвана доказать святость и величие королевы. В этой части своего произведения Тургот описывает набожность королевы, ее заботу о бедных, упоминает о чуде, связанным с ее именем; эту часть произведения можно назвать иллюстративной: здесь конкретизируется все, что было сказано ранее. Заканчивает свое произведение Тургот описанием смерти королевы, перенесенными ею страданиями. Простая схема с обилием повторяющихся тезисов и даже целых фраз, однако, полностью отвечает поставленной цели: восхвалению святой королевы, а через нее — и всего рода англо-саксонских королей и их потомков. Образ Маргариты аккумулирует в себе все добродетели предков королевы и передает их потомкам. Таким образом, несмотря на то, что произведение охватывает довольно короткий промежуток времени, Тургот смог поместить его в долгосрочную перспективу, не оставить его вырванным из общего контекста истории королевского рода, потому что именно описание королевского рода как такового занимало умы шотландских хронистов, а не ситуация в Шотландии, тем более, что понятие «regnum зсоЮшт» было более чем расплывчатым.
Можно отметить несколько интересных особенностей «Жития». Во-первых, Тургот противопоставляет все, что было в Шотландии до Маргариты, тому, что
7. The Triumph tree: Scotland's earliest poetry AD 550-1350 / Edited by Th. O. Clancy. Edinburgh, 2008. P. 177.
она привнесла. Королева несет в себе начало, преображающее реальность, она трансформирует ее одним своим присутствием. Любой человек, будь то король или нищий, после встречи с ней преображался. Тургот подчеркивает совершенно особую роль королевы в жизни Шотландии, оставляя на втором плане личность короля. Надо сказать, что более поздние авторы несколько сместят акценты в пользу рассмотрения короля и королевы как равнозначных персонажей.
Во-вторых, интересно то, как постепенно происходит раскрытие образа главного героя. У Тургота (и у других авторов этого периода) личные качества героев играют главную роль и стоят на первом месте перед их государственной деятельностью. Автор сосредотачивается на описании не столько деятельности королей во благо королевства, сколько на описании их личных добродетелей. В XIV, а тем более к XVI в., ситуация кардинально поменяется.
Также интересно, что личность Малькольма Ш осталась в тени образа его святой жены. В «Житии...» Тургот описывает Малькольма как воинственного, храброго и сильного человека, прежде всего, воина. Это описание вполне укладывается в традиционное представление о короле как о военном предводителе. Неустойчивость положения королевской власти, желание закрепить свою династию заставляли Малькольма всегда быть готовым к тому, чтобы силой подавить любые попытки сопротивления.
Это отразилось во многих источниках. Например, в стихотворении, озаглавленном как «Совет Малькольму от Макдуффа, графа Файфа», можно увидеть, что единственным способом получить и удержать престол граф видит войну и говорит: «Не тратьте время на бесполезные размышления, но будьте готовы силой свергнуть вашего врага, помогите вашим верным людям» и «не позволяйте вашему врагу превзойти вас на поле боя, но будьте самым первым
7
в месте, где встретится оружие» .
Но для обоснования легитимности правления одной военной мощи было недостаточно. Попыткой — и весьма успешной — найти новую точку отсчета, выразить наметившееся изменения, а главное, утвердить на престоле потомков Малькольма и Маргариты, и стало «Житие св. Маргариты, королевы шотландцев». Возникновение образа Маргариты в произведении Тургота закономерно, так как должно было появиться официальное, литературное выражение происходящих в государстве перемен. «Житие...» заложило новый этап развития представления о королевской власти в Шотландии. Тургот смог создать не только образ благочестивой королевы, но сформировать, сознательно и направленно, то представление о королях конца X! в., которое никогда уже кардинально не менялось в шотландской историографии.
Согласно «Житию...», Маргарита — образец христианского смирения. Тургот пишет о благородстве происхождения королевы, ее набожности, милосердии, о чуде, связанном с ее именем, о смерти с крестом в руке и т. д. Все эти компоненты создания идеализированного положительного образа можно увидеть и в других произведениях агиографического жанра. Однако остановимся на нескольких моментах, которые наиболее полно отражают представления Тургота о том, как Маргарита повлияла на шотландскую королевскую власть.
Деятельность Маргариты как королевы отразилась в «Житии...» в связи с развитием в Шотландии монашества и проведением обрядов церкви в соответствии с каноническими нормами8. И если предыдущие шотландские короли больше походили на военных вождей, главной задачей которых было возглавлять войско, то с Маргариты началось активное вмешательство государей в церковные дела для приведения ритуалов в строгое соответствие с католическим образцом и защиты независимости шотландской церкви от посягательств со стороны Англии. Церковь стала инструментом усиления королевской власти.
Также, по мнению Тургота, Маргарита многое сделала для укрепления статуса королевской власти. Тургот описывает богатые одежды, в которые стали облачаться придворные, золотую и серебряную посуду, в которой подавали на стол, богато украшенный королевский дворец. Он упоминает, что именно с этого времени короля постоянно стал сопровождать отряд верных людей. Скорее всего, то, что ввела королева при шотландском дворе, в том числе и церемониал, было заимствовано ею из увиденного при венгерском и английском дворах. Однако «все это королева делала не для того, чтобы мир восхищался ею, но потому что долг заставлял ее выполнять то, чего требова-
9
ло королевское достоинство» , то есть потому, что определенное внутреннее содержание (а именно королевская власть) должно было иметь соответствующую внешнюю форму.
Образ не просто святой женщины, но королевы, обозначил основные направления, которым будут уделять особое внимание и шотландские короли, и шотландские хронисты. Взаимоотношения короля и его подданных, покровительство монашеству, укрепление авторитета королевской власти, которая отныне опиралась не только на военную силу, но и на письменную традицию — все это способствовало успешной борьбе с восстаниями, распространению влияния шотландского короля на север и юг страны, успешной борьбе с притязаниями Йорка на юрисдикцию над Сент-Эндрюсом и, в конечном итоге, самому выживанию шотландского королевства не только в Х11—ХШ вв.,
8. Преобразования Маргариты в церковных делах касались только лишь обрядовой части и не носили кардинального характера. Автор подробно описывает то, как Маргарита терпеливо объясняла церковникам, почему нельзя работать в воскресенье и надо причащаться на Пасху. Маргарита
четко аргументировало свои пожелания словами из Священного Писания, проявляя этим свою образованность и набожность, пишет Тургот. (С именем св. Маргариты связывают также распространение культа Девы Марии в Шотландии конца XI в. См.: The Cult of Saints and the Virgin Mary in Medieval Scotland / Ed. by S. Boardman, E. Williamson. Woodbridge, 2010).
9. Turgot. Life of St. Margaret Queen of Scotland. Edinburgh, 1884. P. 41.
Fordun John. Chronicle o f the Scottish Nation. Edinburgh, 1872.
Johannis de Fordun Chronica gentis Scotorum. Edinburgh, 1871.
10. Mason Roger. Kingship, Tyranny and the Right to Resist in Fifteenth Century Scotland / / The Scottish Historical Review. Vol. 66, No. 182, Part 2 (Oct., 1987).
P. 128.
11. Fordun John. Chronicle of the Scottish Nation ... P. 206.
но и далее, когда в разгар войн с Англией для доказательства права на независимость был необходим и востребован любой идеологический арсенал.
Произведение Тургота является ярким примером того, как автор умело создает образ, который будет продолжать работать на шотландскую королевскую власть и через многие сотни лет. Для потомков было не столь важно знать, какой действительно была Маргарита, но образ святой королевы, созданный Турготом, сделал для шотландского королевства, возможно, много больше, чем ее реальный прототип.
Развитие образа святой королевы продолжилось в более поздних произведениях. Одной из основных задач, которые стояли перед Дж. Фордуном в его «Хронике», была попытка противопоставить притязаниям Англии на господство над Шотландией четкую и разработанную схему, подтверждающую право на независимость. Выполнению этой задачи было подчинено все повествование.
Шотландские реалии конца XIV в. побуждали Фордуна искать образ сильного и милостивого короля, чье правление символизировало бы период расцвета королевства. Идеал королевской власти в Шотландии во многом формировался под воздействием постоянной угрозы со стороны Англии, и в такой ситуации король становился не просто носителем определенных властных функций, представителем определенного рода или наиболее благородным во всех смыслах человеком, но и «наиболее ярким доступным символом исторической и современной автономии королевства»10.
В отличие от Тургота, Фордун не пишет только о благочестивой и святой Маргарите, противопоставляя ей мужа, который если и претерпел положительные изменения, то лишь под влиянием супруги. Фордун пишет о королевской чете — Малькольме и Маргарите. «Действительно, король и королева были равны в делах милосердия, оба являли выдающиеся примеры благочестия»11 — пишет
xl
Фордун, в то время как Тургот отводит первостепенную роль в делах милосердия именно Маргарите, а Малькольма показывает следующим примеру своей супруги. Попытка сгладить противопоставление внутри королевской семьи стала основной, и для снятия противопоставления королевской династии подданным (которое так четко обрисовано в произведениях Элреда из Риво).
Стоит также подчеркнуть, что Дж. Фордун первым из шотландских авторов разработал связную и последовательную теорию происхождения шотландского народа. Помимо того, что этноним «Scots», согласно Фордуну, произошел от имени дочери фараона Египта Скотии12, Фордун также несколько видоизменяет существовавшую концепцию сосуществования пиктов и шотландцев (она была высказана в т. н. «Вопросах» и «Возражениях» Балдера Биссета), которая состояла в том, что шотландцы прибыли на территорию Аргай-ла едва ли не раньше пиктов13. Фордун же постарался смягчить противоречия и предложил версию о том, что пикты и шотландцы прибыли на эти территории почти одновременно. Вся эта теория была призвана противодействовать попыткам королей Англии подчинить себе Шотландию и доказать (в том числе и в папской курии) исконную независимость шотландцев. Что касается точки отсчета «современной» истории Шотландии, шотландского королевства, которую использовали авторы в своих произведениях и в списках королей, то Фордун относит ее к времени правления Кеннета Мак-Альпина или Малькольма III и Маргариты14. Причем, чем дальше, тем большее внимание уделялось именно Малькольму и Маргарите как основателям прямой линии шотландских королей. Как уже говорилось, для шотландской историографии не было характерно деление единой линии шотландских королей на династии. Однако этот тезис распространяется скорее не на всю историю Шотландии со времен прихода шотландцев на острова, но на период со времени правления Маргариты и далее.
Подобная картина встречается не только у Фордуна, но и у других авторов. Например, Эндрю из Уитона отмечал, что только после Малькольма и Маргариты остались прямые потомки, к которым ведут свое происхождение все последующие шотландские короли. А в «Scotichronicon» Уолтера Бауэра св. Маргарита выступает как небесная защитница Шотландии и предок всех шотландских королей. Перед битвой с норвежцами в 1263 г. автор описывает явление св. Маргариты, которая говорит: «Я спешу защитить нашу страну при Ларгасе, так как вы должны знать, я получила это королевство от Бога, который с доверием предоставил его мне и моим потомкам навсегда»15.
Таким образом, происхождение шотландского королевства и шотландского королевского дома было спорным моментом для авторов позднего
12. Эта точка зрения отнюдь не была единственной — помимо, предложенной Бедой, теории происхождения шотландцев из Ирландии,
в самой Шотландии также не полностью отвергалась теория, предложенная Гальфридом Монмутским о происхождении британских королей от троянцев — и о трех братьях, которые поделили остров. Эту теорию, которой английский автор пытался доказать легитимность притязаний английских королей на Шотландию, вероятно, воспользовались даже Стюарты, во время первого из которых Фордун и писал свою Хронику. Генеалогия шотландских королей из дома Стюартов, составленная поэтом Джоном Ъарбуром, хотя и не дошла до наших дней, но по сохранившимся ссылкам на нее у других авторов можно предположить, что в этом произведении происхождение Стюартов велось именно по схеме, которую предложил Гальфрид Монмутский. Однако это не было уступкой со стороны шотландской монархии, или признание верховенства Англии — а, по выражению Стивена Бордмана — это было «обоюдоострым оружием, которое могло обратиться и против английской монархии».
13. Эти две теории сосуществовали практически одновременно, если иметь в виду тот факт, что Хроника Фордуна основана на более ранних источниках и есть основания полагать, что текст, относящийся к самой ранней истории (времени пиктов) был написан за сто лет до самого Фордуна — т.е. в конце XIII в. (См. Broun Dauvit. The Picts'place in the Kingship's past before John of Fordun... P. 11-28).
14. См. Broun Dauvit. The Picts' place in the Kingship's past before John of Fordun... P.11-28.
15. См. Boardman Steve. Late Medieval Scotland and the Matter
of Britain / / Scottish History: The Power of the Past / Ed by Edward J. Cowan and Richard J. Finlay. Edinburgh, 2002. P. 66.
16. Например, деятельность короля Давида I (ум 1153),
сына Маргариты, можно рассматривать как попытку «создания нового политического образования — Королевства Шотландии и Нортумбрии» (Scoto — Northumbrian kingdom), (Barrow G. W. S. Scotland and Its Neighbours in the Middle Ages.L, 1992. P. 64.). Катерина Кине рассматривает, как эти притязания отражены в Данфирмлинском «Житие Святой Маргариты» (Keene С. The Dunfermline «Vita» of St. Margaret of Scotland: Hagiography as an Articulation of Hereditary Rights / / Arthuriana, Vol. 19, No. 3, BONNIE WHEELER (FALL 2009), pp. 43-61).
17. См. Ronay Gabriel. The lost King of England: the East European adventures of Edward The Exile. Woodbridge,
1989.
Средневековья. В конечном итоге, шотландские короли рассматривались как потомки разных, но одинаково славных родов. На вопрос о появлении королевства Шотландии современники давали разноречивые ответы, однако тем или иным способом доказывали исконное право шотландцев на независимость и даже возможность расширения своего влияния16.
Образ королевы Маргариты стал отправной точкой в формировании нового представления о королевской власти в шотландском историописании. Утвердилось представление об исключительности рода, занимавшего трон. В лице детей Маргариты произошло объединение англо-саксонского и древнего гэльского родов, через ее дочь нормандские же короли Англии смогли почувствовать себя полностью легитимными (об этом пишет Элред из Риво в своей «Генеалогии английских королей»). Ее фигура стала перекрестной для истории обоих королевств и одинаково значимой и для шотландской, и для английской историографии.
***
Св. Маргарита Шотландская (ок. 1045 г. — 16 ноября 1093 г.), дочь Эдуарда Изгнанника (Edward ^theling, ум. 1057), сына Эдмунда Железнобокого, который был вынужден покинуть Англию после того, как на английском престоле утвердился Кнуд Великий. Мать Маргариты звали Агата (ум. после 1070 г.), чье происхождение точно неизвестно17. Выдвигаются разные версии: что она была венгерской принцессой (об этом пишет Ордерик Виталий, Вильгельм Малсберийский); что она была родственницей императора Генриха (Англо-Саксонская Хроника, Хроника Иоанна Вустерсокго). Самую интересную версию происхождения матери Маргариты приводит Роджер из Хоудена:
xlii
«У этого вышеназванного Эдмунда был некий сын, которого звали Эдуард; вскоре после смерти отца он, страшась короля Канута, бежал из этой земли в землю ругов (Rugi), которую мы называем Руссией. Король этой земли по имени Малесклод (Malesclotus) [Ярослав Мудрый], когда услышал и понял кто он, с честью принял его. Он там женился на женщине благородного происхождения, от которой он имел сына Эдгара, дочь Маргариту, впоследствии королеву Шотландии, и Кристину <...>»18. Также тот факт, что Эдуард был на Руси, упоминается в работе Адама Бременского: «Брат Этельреда Эдмунд, муж доблестный, ради победителя был умерщвлен ядом; дети его были осуждены на изгнание в Руси»19.
В 1057 г. Эдуард Изгнанник вернулся в Англию с семьей, но почти сразу по прибытии умер. Его вдова и дети оказались на попечении Эдуарда Исповедника. В 1067 г. Эдгар с матерью и сестрами намеревался отплыть в Венгрию, но, согласно легенде, ветер отнес их корабль к берегам Шотландии, где их встретил король Малькольм III. В 1070 г. в Данфермлине Маргарита стала женой короля Шотландии. Прославившаяся своей добротой и набожностью, королева умерла 16 ноября 1093 г. в Эдинбурге после того как узнала, что ее муж и старший сын погибли. У Малькольма и Маргариты было восемь детей. Трое ее сыновей стали королями Шотландии, а дочь Эдита (или Матильда) стала королевой Англии. В 1250 г. королева Маргарита была канонизирована.
Екатерина Михайленко Санкт-Петербургский государственный университет
18. The annals of Roger de Hoveden. L., 1853. Vol. 1. P. 558.
19. Adamus Bremensis.
Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum.
Список литературы
i. Barrow G. W. S. Scotland and Its Neighbours in the Middle Ages. L, 1992.
ii. Bartlett R. The Miracles of Saint ^bbe of Coldingham and Saint Margaret of Scotland // Oxford Medieval Texts. Oxford: Clarendon Press, 2003. P. xxxi.
iii. Boardman S. Late Medieval Scotland and the Matter of Britain // Scottish History: The Power of the Past / Ed. by Edward J. Cowan and Richard J. Finlay. Edinburgh, 2002. P. 51-66.
iv. Broun D. The Picts' place in the Kingship's past before John of Fordun // Scottish History: The Power of the Past / Ed. by Edward J. Cowan and Richard J. Finlay. Edinburgh, 2002. P. 11-28.
v.Early Scottish charters prior to A.D. 1153: with notes and an index. Glasgow, 1905. ная версия]
vi. Fordun John. Chronicle of the Scottish Nation. Edinburgh, 1872. P. 206.
vii. Johannis de Fordun. Chronica gentis Scotorum. Edinburgh, 1871.
viii. Goodich M. Biography 1000—1350 // Historiography in the Middle Ages / Ed. by Deborah Mauskopf Deliyannis. Boston, 2003. P. 359.
ix. Heffernan Thomas J. Christian Biography: Foundation to Maturity // Historiography in the middle ages / Ed. by Deborah Mauskopf Deliyannis. Boston., 2003. P. 120.
x. Huneycutt Lois L. Matilda of Scotland: A Study in Medieval Queenship. Woodbridge, 2004. P. 161.
xi. Keene С. The Dunfermline «Vita» of St. Margaret of Scotland: Hagiography as an Articulation of Hereditary Rights // Arthuriana, Vol. 19, No. 3, BONNIE WHEELER (FALL 2009), P. 43-61.
xii. Mason R. Kingship, Tyranny and the Right to Resist in Fifteenth Century Scotland // The Scottish Historical Review. Vol. 66, No. 182, Part 2 (Oct., 1987). P. 128.
xiii. Ronay G. The lost King of England: the East European adventures of Edward The Exile. Woodbridge, 1989.
xiv. The annals of Roger de Hoveden. L., 1853. Vol. 1. P. 558.
xv. The Cult of Saints and the Virgin Mary in Medieval Scotland / Ed. by S. Boardman, E. Williamson. Woodbridge, 2010.
xvi. The Triumph tree: Scotland's earliest poetry AD 550—1350 / Edited by Th. O. Clancy. Edinburgh, 2008. P. 177.
xvii. Turgot. Life of St. Margaret Queen of Scotland. Edinburgh, 1884. P. 41.
xviii. Turgot. Vitae St. Margaritae Scotorum Reginae // Symeonis Dunelmensis Opera et collectanea. L., 1868. Vol. I. P. 234-254. [Электронная версия]
