CC BY
73
УДК 281.93(471.324:471.326) ББК 86.372
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ, МОНАШЕСТВУЮЩИЕ И МИРЯНЕ ВОРОНЕЖСКОЙ И ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИЙ (ОБЛАСТЕЙ) В ГОДЫ РЕПРЕССИЙ 1918-1940 гг. XX в.
Шуваев Сергей Викторович,
руководитель историко-архивного отдела Борисоглебского церковного округа (г. Борисоглебск)
Аннотация. В статье рассматриваются взаимоотношения церкви и государства в советское время на региональном уровне в годы политических репрессий.
Ключевые слова: церковь, государство, политика, культура, социальная деятельность.
THE CLERGY, MONASTICS AND LAITY OF VORONEZH AND TAMBOV PROVINCES IN THE YEARS OF REPRESSIONS IN 1918-1940 OF XX CENTURY
Shuvaev S.V., the head of historical-archival Department of the Borisoglebsk Church district (Borisoglebsk)
Abstract. The article considers the relationship of Church and state in the Soviet time at the regional level in the years of political repression.
Key words: church, state, politics, culture, social activity.
История Русского Православия и государственно-церковных отношений в настоящее время относится к числу наиболее широко осваиваемых тем отечественной историографии. Такой исследовательский интерес объясняется снятием ограничений на изучение церковной истории и церковно-государственных отношений, особенно советского периода, возможностью работы с малодоступными документами и материалами государственных, партийных и ведомственных архивов.
Православная Церковь всегда являлась одним из важнейших институтов русской государственности, культуро-образующей и государствообразующей религией, игравшей огромную роль в общественной и духовной жизни страны. В начале XX в. Россия стояла перед перспективой формирования во многом уникального типа индустриальной цивилизации, ориентированной в своей духовной и культурной жизни на традиционные ценности Православ-
ной Церкви. В это время Церковь насчитывала около 78 тыс. храмов и часовен, более 1000 монастырей, десятки духовных учебных заведений. Однако происшедшие в условиях кровопролитной Первой мировой войны радикальные изменения в государственной жизни России ввергли страну в состояние политического хаоса и обусловили установление в России новой власти. Это поставило Православную Церковь перед качественно новыми реалиями политической и общественной жизни.
Сегодня изучение церковно-государственных отношений, в том числе и на региональном уровне, дает более полную картину социально-политической истории послереволюционного времени. Именно в этот период начала складываться советская система взаимоотношений между государством и Православной Церковью, в него же уходят корнями внутриконфессиональные разделения, имеющие продолжение и в нынешнее время.
33
Говоря о важности темы, необходимо отметить также, что она обусловлена необходимостью восстановления исторической правды в отношении безвинно пострадавших людей в годы репрессий со стороны государства в нынешних условиях религиозного возрождения и активизации роли религиозных конфессий в общественной жизни страны.
Уже в первые три месяца своего существования новая власть не только приняла целую совокупность законодательных актов, призванных формально обосновать свою деятельность, направленную на уничтожение всех организованных и легальных форм церковной жизни в стране, но и стала осуществлять такую реальную политику гонений на Церковь, которая выходила далеко за рамки самих большевистских декретов. Впервые в истории Русской Церкви перед ней предстала перспектива широкомасштабных гонений, которые оказались во многом несопоставимыми с гонениями на христиан предшествующих веков. И как это нередко имело место в христианской истории, Церковь ответила на эти гонения подвигом исповедничества и мученичества за Веру.
До 8 тыс. представителей православного духовенства и монашества, уничтоженных во время гражданской войны, погибли либо в результате спровоцированных массовых убийств духовенства и активных мирян революционной чернью, либо в процессе проведения чекистами акций, направленных на физическое устранение ведущих представителей церковной иерархии, расстрелов заложников, в числе которых часто оказывались священнослужители.
Начавшиеся в крупных городах церковные гонения постепенно охватили и провинцию, где приобретали зачастую наиболее жестокий и кровопролитный характер. Ярким примером этого является расстрел мирного Крестного хода 8 февраля 1918 г в г Воронеже, жертвами которого стали не только православные миряне, но и священнослужители [1].
9 января 1920 г. принял мученическую кончину архиепископ Воронежский Тихон (Никаноров) (1855-1920). В Тамбовской губернии жесточайшим образом подавлялись вспышки народного гнева, связанные с проведением в жизнь декрета «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». В 1918 г. только в Шацком уезде было расстреляно свыше 500 человек, в том числе 6 священников [2].
Объявив о национализации всего церковного имущества и запретив любые формы церковной деятельности кроме богослужебной, власти усугубили свою репрессивную политику кощунственной пропагандистской кампанией вскрытия мощей, развернувшейся в феврале 1919 г. По стране было вскрыто и осквернено 63 раки с мощами святых. В Воронежской губернии 28 января осквернены мощи святителя Тихона Задонского, 3 февраля святителя Митро-фана Воронежского [3]. Мощи преподобного Серафима Саровского и святителя Питирима Тамбовского были вскрыты в Тамбовской губернии [4].
Акции по вскрытию святых мощей, массовому зак-
рытию храмов и монастырей вызвали волну духовной го-
речи и возмущения православного народа. По Воронежской и Тамбовской губерниям прокатилась волна народных протестов, все подобные выступления подавлялись самым жестоким образом. В селе Старая Ведуга Воронежской губернии по подозрению в неподчинении советской власти было расстреляно 7 человек. В их числе приходской священник Иоанн Лукашевич. Во всех случаях духовенство называлось зачинщиками неповиновения. Так, когда в г. Бирюче были избиты члены ревкома, главным виновником происшедшего объявили местного священника. Он и вместе с ним еще 17 человек были расстреляны [5].
Вполне определенно обозначив богоборческую сущность репрессивной политики большевиков в принятом 22 января 1918 г. Соборном Послании Святейшего Патриарха Тихона с анафемой всем участвовавшим в церковных гонениях и убийствах невинных людей, Русская Православная Церковь, прежде всего в лице своего Патриарха, на протяжении всего периода гражданской войны старалась вносить умиротворение в души охваченных смутой русских людей. Однако кровавые репрессии обрушивались в это время практически на все категории русского православного народа, независимо от политической позиции и особенностей церковно-общественной деятельности людей. По различным данным, только в Воронежской епархии в период с 1918 по 1920 гг. было замучено около 160 священнослужителей [6].
Начавшийся летом 1921 г. в результате разрушительной экономической политики военного коммунизма широкомасштабный голод не только добавил к 13 миллионам погибших в результате гражданской войны 5 миллионов умерших от голода, но и способствовал началу нового этапа церковных гонений. Несмотря на активное и разностороннее участие духовенства в помощи голодающим, Русская Православная Церковь была обвинена в отказе использовать свои материальные ценности на борьбу с голодом и подверглась очередной серии массовых репрессий.
23 февраля 1922 г. правительством был принят декрет «Об изъятии церковных ценностей для борьбы с голодом». Исполняя благословение Святейшего Патриарха, архиепископ Воронежский Тихон (Василевский) (18671922) в августе 1921 г. распорядился произвести на приходах сбор пожертвований для голодающих, который продолжался вплоть до вмешательства властей в марте 1922 г.
Активно включилось в этот процесс и духовенство Тамбовской епархии.
Но декрет «Об изъятии церковных ценностей...» фактически узаконил повальное разграбление православных храмов и монастырей. Это вызвало волну негодования и протестов со стороны верующих. Борковская и Белореченская волости Тамбовской губернии категорически отказались сдавать церковные ценности государству, здесь вспыхнули серьезные вооруженные столкновения, и не обошлось без жертв [7]. В селе Большая Грибановка Борисоглебского уезда церковные ценности были отданы только после вмешательства вооруженного отряда милиции [8].
34
При изъятии церковных ценностей оружие было применено властью в 1414 случаях. По стране прокатилась волна судебных процессов. В мае 1922 г. был арестован Святейший Патриарх Тихон. Наступал следующий этап планомерной борьбы с Церковью.
Пытаясь дискредитировать Церковь обвинениями в отказе помогать голодающим и искусственно насаждая в церковной жизни обновленческий раскол, который выступал под знаменем примирения христианства и коммунизма, советское государство стремилось придать своим гонениям 1922-1923 гг. видимость законности, сопровождая уничтожение священнослужителей, монашествующих и православных мирян громкими инсценированными пропагандистскими процессами. Точное количество пострадавших в ходе кампании священнослужителей и мирян Тамбовской губернии неизвестно. Составленный органами власти список людей, преданных суду, называет имена 103 клириков и мирян, но эти сведения нельзя назвать полными [ 9 ].
В 1926 г. в г. Тамбове при губисполкоме была создана комиссия по церковным делам, ведавшая процессом закрытия церковных зданий и их дальнейшим использованием. Закрывались храмы, принадлежавшие не только представителям Святейшего Патриарха Тихона, но и обновленцам. В это время был закрыт старый Софийский собор в г. Моршанске, позднее он был снесен вопреки протестам Главнауки. Собор числился памятником архитектуры [10]. В эти годы г. Борисоглебск лишился одного из 13 храмов города - Часовенной церкви в честь иконы Божией Матери «Достойно есть», очень почитаемой верующими.
Развитие получило и стремление всячески затруднить жизнь приходов. В 1923 г. было решено обложить рентой земли, занимаемые церквями и молитвенными домами. Церковным советам запрещалось делать в храмах ремонт, собирать на это пожертвования [11].
Выселение священнослужителей и их семей из церковных, а то и собственных домов в этот период стало обычным делом. Довольно часто для многодетных семей клириков создавались дополнительные трудности с получением жилья, даже в тех случаях, когда они пытались снять его у жителей села.
Зачастую вероломство властей носило кощунственный характер. Председатель Козловского горсовета Пономарёв направил в губисполком прошение, в котором просил разрешения «... в связи с предполагавшейся постройкой памятника тов. Ленину, использовать на эту надобность строительный материал с кладбища бывшего мужского монастыря...» [ 12]
Губисполком санкционировал ликвидацию кладбища.
Значительные уступки в области церковно-государ-ственных отношений, на которые пришлось пойти в 1923 г. Святейшему Патриарху Тихону, и еще более значительные уступки в области кадровой политики Церкви, на которые пошел в 1927 г. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский), лишь на несколько лет ослабили церковные гонения. Однако уже в период 1928-1934 гг. по мере свертывания НЭПа и проведения коллективизации церковные репрессии приобрели невидан-
ные ранее масштабы. В этот период в дополнение к более чем 8 миллионам жертв коллективизации и фактически организованного государством голода начала 1930 гг. было репрессировано около 40 тыс. представителей духовенства и монашества, из которых расстреляно было не менее 5 тыс., ликвидированы все монастыри, количество действующих храмов в стране сократилось с 28,5 тыс. до 10 тыс. В эти годы с новой силой развернулся процесс нагнетания враждебности к религиозным организациям, духовенству и верующим, изменился характер и приемы антирелигиозной пропаганды. В декабре 1927 г. вопрос о необходимости усиления антирелигиозной работы был поставлен на XV съезде ВКП(б). В числе недостатков партийной работы отмечалось ослабление антирелигиозной борьбы [13].
На местах призывы высшего руководства были услышаны. За период с 1923 по 1940 гг. Борисоглебск лишился 12 из существующих до 1917 г. 13 храмов. Печальная участь ожидала и единственный действующий храм города - Знаменскую церковь Станичной слободы. В 1939 г. Горсовет решал вопрос о ее закрытии, этому помешало начало Великой Отечественной войны [14].
На примере того, как расправились власти г. Бори-соглебска с городскими храмами и надругались над чувствами верующих, можно судить о масштабах антирелигиозной борьбы на местах в этот период. В это время в Борисоглебском и соседних с ним районах созданной в 1928 г. Центрально-Черноземной области подверглись арестам и ссылкам священники - Федор Богоявленский, Владимир Хоперский, Василий Малыхин, Павел Волокитин, Иоанн Магницкий, Андрей Учамприн и многие другие. По окончании ссылки все они вернулись к своему служению, несмотря на опасность новых репрессий.
Закрытие и разрушение храмов, аресты православного духовенства и мирян проходили в нашем регионе, как и по всей стране, в обстановке яростной антирелигиозной пропаганды, в осуществлении подобных мероприятий власти не гнушались никакими методами. Начало антирелигиозной работы в Воронежской губернии было положено еще в 1920 г. созданием Союза атеистов г. Воронежа. В 1926 г. был создан губернский «Союз безбожников».
Вот выдержки одной из методических разработок тех лет: «Чтобы отвлечь трудящиеся массы от посещения церкви накануне Пасхи, организуйте массовые зрелища со всякой интересной и разнообразной программой. Программа этого вечера должна быть рассчитана так, чтобы вечер кончился не раньше чем попы кончают свои торжества в церквях. За час или за два до начала нашего вечера снаружи у помещений необходимо выставить духовые или струнные оркестры» [15].
Насколько удачными были эти рекомендации, видно из отчётов районных комитетов партии о проведении «Пасхальных дней». «Секретарь партячейки химкомбината Воронежа около полуночи повел находящихся в клубе рабочих с оркестром духовой музыки к церкви князя Владимира и перед входом в церковь устроил под оркестр пляску. Большинство подошедших с ним рабочих, которые
до этого не были намерены пойти на пасхальную службу, видя такие безобразия, ушли в церковь» [16].
Жители области в основной своей массе не принимали безбожных инициатив властей. В Лискинском районе в 1928 г. загорелись изба-читальня и клуб. Крестьяне отказались тушить этот пожар, так как здесь устраивались различного рода антицерковные мероприятия. Подобных примеров было немало.
В 1932 г. был утвержден второй пятилетний план развития страны, в котором было отмечено, что к 1 мая 1937 г. «имя Бога должно быть забыто на всей территории СССР». Эти планы оказались несбыточными, но вполне реальным был процесс закрытия храмов, репрессии и высылки священнослужителей, монашествующих и мирян в северные лагеря.
Очередной и самый кровопролитный этап церковных гонений, поставивший Русскую Православную Церковь на грань полного физического уничтожения, продолжался с 1937 по 1941 гг. За это время было расстреляно 110700 представителей православного духовенства. Значительная часть священнослужителей и монашествующих, осуществлявших свое служение в храмах Борисоглебского и соседних с ним районов Воронежской области, которые ранее, в 1930 гг., арестовывались за мнимую «контрреволюционную деятельность», в эти годы были осуждены вновь по той же статье, большинство из них расстреляно.
За время воинствующего безбожия Воронежская епархия, как церковно-административное объединение, практически прекратила свое существование. С 1936 г. в ней не было правящего архиерея, а число действующих храмов резко сократилось. Так, на 1 января 1917 г. в Воронежской губернии было 1128 храмов, еще 63 церкви строились, из них 15 начали действовать к началу 1917 г. В 1922 г. в губернии действовало около 950 храмов. Десять лет спустя, в 1933 г., действующих храмов было не менее 200. На 1 января 1939 г. в области осталось 16 действующих храмов, а к началу Великой Отечественной войны функционировали всего лишь две церкви - в с. Лесное Уколо-во (ныне Белгородской области) и в с. Терновое (ныне Острогожского района Воронежской области). За отсутствием правящего архиерея приходы подчинялись непосредственно Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Сергию (Страгородскому) [17].
В целом же по стране к началу Великой Отечественной войны осталось не более 150 действующих храмов, не более 300 служивших священнослужителей и 4 правящих архиерея.
С началом Великой Отечественной войны ситуация изменилась. Война создала широкую общую платформу для Церкви и государства. Митрополит Сергий (Страгород-ский) призвал верующих на «.священную войну с Гитлером... за христианскую цивилизацию, за свободу совести и религии» [18]. Таким образом, предстоятель Церкви благословил верующих на защиту Родины. В это время государство перестает чинить Церкви препятствия, начинается передача православным общинам некогда закрытых храмов.
Но гонения предшествующих десятилетий оставили глубокий кровавый след на теле Русской Православной Церкви. Среди десятков тысяч уничтоженных в этот период православных христиан находилось большинство канонизированных ныне Православной Церковью новомуче-ников, которые многообразием своих личностных дарований и величием своих духовных подвигов подтвердили славу Русской Православной Церкви XX в., прежде всего как Церкви мучеников.
Воронежская и Тамбовская епархии, как одни из центральных епархий страны, в полной мере ощутили на себе всю ярость богоборческого государственного режима. Наша земля украсилась сонмом новомучеников и исповедников Веры. Сотни простых сельских священников, над которыми кто только не иронизировал в России, монашествующих и мирян, оказались подвижниками Веры, с верностью и самопожертвованием прошли они свой жизненный путь.
Митрополит Воронежский Владимир (Шимкович), митрополит Крутицкий Петр (Полянский), архиепископ Захария (Лобов), архиепископ Тихон (Никаноров), архиепископ Петр (Зверев), священники Александр Лебедев, Александр Вислянский, Алексей Зиновьев, Василий Максимов и многие другие причислены ныне Церковью к лику Воронежских святых.
Протоиерей Николай Шиловский, священники Петр Богоявленский, Петр Алгебраистов, Василий Сергиевский, Василий Магницкий, Владимир Хоперский, Александр Николаевский, Дмитрий Богословский, Михаил Субботин, сотни монашествующих и благочестивых мирян, список которых можно продолжать и далее, в эти тяжелые годы совершили великий подвиг Веры на борисоглебской земле. И пусть не все из них сегодня причислены Церковью к лику Воронежских и Тамбовских святых, но и их кровью созидалась и созидается наша сегодняшняя Церковь.
Люди, пострадавшие за Веру, утвердили духовно-историческое торжество Церкви в эпоху беспрецедентных по своим масштабам, жестокости и кощунственности коммунистических гонений. Русская Православная Церковь, противопоставившая богоборческому государству сонм своих новомучеников, явила миру свою неодолимость в ее духовном противоборстве с одним из самых страшных мировоззренческих утопий в истории человечества.
Примечания:
1. Рева, К. История Воронежской епархии/ К. Рева. - Воронеж, 2010. - С. 5.
2. Центр документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИ ТО). Ф. 840.Оп. 1. Д.58. Л.14.
3. Рева, К. История Воронежской епархии/ К. Рева. - Воронеж, 2010. - С. 5.
4. Алленов, А.Н. Власть и церковь. Тамбовская епархия в 19171927 гг. / А.Н. Алленов. - Тамбов, 2005. - С. 73-82.
5. Рева, К. История Воронежской епархии/ К. Рева. - Воронеж, 2010. - С. 6.
6. Там же. - С. 7.
7. Алленов, А.Н. Власть и церковь. Тамбовская епархия в 19171927 гг. / А.Н. Алленов. - Тамбов, 2005. - С. 47-48.
8. Борисоглебский историко-художественный музей (БИХМ). Фондохранилище, папка №271.
36
9. Центр документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИ ТО). Ф. 840.0п. 1. Д.1741. Л.24-27.
10. Озорное, И.А., Федосеева, Н.Л., Левин, О.Ю. Моршанск православный/ И.А. Озорнов, Н.Л. Федосеева, О.Ю. Лёвин. - Тамбов, 2010. - С. 83-85.
11. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. Р-11. Оп. 1. Д. 107. Л.246.
12. Там же. - Ф. Р - 1. Оп. 1. Д. 1634. Л.31.
13. Пятнадцатый съезд ВКП(б). Стенографический отчёт/ Ч. 1. - М., 1961. - С. 74.
14. Борисоглебский муниципальный архив (БМА). Ф. 33. (Горсовет). Оп. 1. Д. 49. Л.139.
15. Рева, К. История Воронежской епархии/ К. Рева. - Воронеж, 2010. - С. 15.
16. Там же. - С. 16.
17. Там же. - С. 17.
18. Там же. - С. 17.
Настоятель Знаменского храма г. Борисоглебска протоиерей Николай Шиловский
Щ- 37
\ . Í »УТВЕРЖДАЮ
мч.Опер.Группе ¿(лДэитенанг I ДШДШ/
т а н о в л е н и е
^нвбраиан меры пргевчеаи« » вряд'
ГороаJ&opae амеб як _______ _
• щщ
' sj;uu.u/jtt!.^ uifl.yíB-üuíCUEOa
1937 г. явг^стя-иве. /м
Юность . фамилии) ОТД-НИЯ О ПГ'ООГЙ^ ОТДеАЭ
■•—"- ........-—.........—............ Управления НКВД п<|: Воронежской области,
, рассмотрев следственный материал по делу _й Приняв ВО ШМУ.ОШ!-.
.что ™. ЩЩЗХХШ. Николай Павлович ро.яд»:Вай0..^^лп*еаец..4члдьнвэ-, некого лужбшвеского крал.оодеввше.в даваш кокевт пртегагяе* 4 : ■ :ол о^ .г эр. рэраеогв ¿горка, где.и работает: вкячео.твв м*яеввв-
..достаточно изобличается в том. что ЦП Ср9 Д!1 зеруЭДДх Гра'£ДаИ СДОООД& -
вичнои окота матччеекк рророда» ковурроводщиовную агитацию нэ-вааманвув ВН. йкжрвдмади» советское власт*,-.-»-также ппедока-ввввв» наступление вйй№ и скоруа гСОЬДЬ боветокои ядаога, т.е. . 003ери е вое ки ..пр емусьевие Еояпэ-Дао* поя дввемие е»,;>й п.^ ; 4.1-н та ИЗЛР, а поэтом? рухоьоде тау.1вь Диоекгавои ¿пИМ по аО •е ЬоЗ от г, и приняв ом пДЙД К: 00447
ПОСТАНОВ! !Л:
lUiUlu^nviU :в.1К0Д.авВД0ВИЧ%риал(.чь а кладет'« обвиняемого ,:о ст. er. П. iu 4. 1-А у ^ Mejxtsi пресечения способов уклонения от следствия и судя
■aSfia, .РР.Двр*аш»е под ?трп*ей в.тюрьме i-ut>. Jsopacоглейска.
ици.'»Уполломочеввын -i \<ТД.*1'В-Сержанг VfB ,С0ГААСЕВ» Hai Гар.Отд.шшД-wi^о2те«ан® i-/В
'/CUÄUiOa/
" Настоящее посгйноаленч: мне об'явлеяо „ -А ' ^ ■' г.
ТО Ж/ U
Подпись обвиняемого
За». Nb 8 8.-35 г.
шя
нш,
т
Постановление об аресте протоиерея Николая Шиловского от 26 августа 1937 г.
BhiMAKV UiOprU l<K)4í4, ;
Постановление
1МЯ обвинения
я s брдыпи меры юресачсвва и аред'яялев
.Ж*. Борис. ОГДв.О.ак .193-; »вгусгп ,.....H« дня
; ЩУподномоч.-! 0сд*У1Б. БорявоглаОДюго. Гор.Угд, НВВД -
Н k'-1 ' J . X ¡Ч1*И • и
apsaНГ Г/Б ClfcCÜllÜa Управления НКВД по Воронежской области, ! OTjics следственный материал по делу № ¿¿£il£t_Л.« приняв во внимание,
i- АЛГЕБРА j{G 10 .а Негр Александрович iS'fi> r.posfl.„урожевац
: нв оуты- 8 Д««йое,врвня проживав? в-Вв»
рлсоглаеокв и paögfaer евичаавнком а Каапвакой церкаи.
¡точно нтойличастсм в tu«, что эы'1мгад авДоваЕьогйо политикой аовег-| 1кои ввао1й,оо«алед о peocipand конгрр аводюциоывров каково. [ Дг;"-'"вывкавь,впл порацввчаокое Haoipoeuae а дед ад угрозу во-Д-ыШП/б/. т.е. совершенное им прес,,шеаиа"лодпадает под
I*»« «КВД м , г. 11рлка8ш с ^^
К '
ШОВИЛ;
Т^ГЕБрдасЮЗА По.ра Ал,као вдП0ЙИЧ8 ß ш npHWf4b 8 Ячестве обпитеемрго по ст. ст.
% ztj «sasr - -
Г Р/У««йнм.Сввый * 01Д.У1-Е - Свежа ¿в г УК
Нач От,
Отд.
/CúKÜiiütí/
Т™9* ^mf»** мне об'явлек 11; Подпись, обннняекагч
Постановление об аресте священника Петра Алгебраистова от 26 августа 1937 г.
Настоятель Казанского храма г. Борисоглебска священник Петр Алгебраистов с семьей (на фото в центре). 1936 г.
38 i
Титульный лист дела священника Владимира Хоперского
Шг 39
