CC BY
21
ческое управление связано с угнетением слабых, что противоречит морали Нового Завета, поэтому вторая часть Библии более анархична.
Литература
1. Грубарг М. Д. Основные элементы учения иудаизма о государстве и праве // Государство и право. 2002. № 5.
2. Толковая Библия. Первая книга Царств. URL // http://azbuka.ru
3. Августин А. О Граде Божьем // Творение. СПб.; Киев, 1998. Т. 4.
4. Dictatus Papae (ок. 1075 г.) // Средневековье в его памятниках / под ред. Д. Н. Егорова. М., 1913.
5. Аквинский Ф. О правлении государей // Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе в XVI-XVII века. Л., 1990.
6. Высокопреосвященный Иоанн, митропо-
лит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. Саратов, 1995.
7. Священник Тимофей (иеромонах Дионисий). О Церкви, православном Царстве и последнем времени. М., 1998.
8. Жеваков Н. Д. Причины гибели России // Казачий Спасъ. 1998. № 15.
9. Архiепископъ Серафимъ (Соболевъ). Русская идеолопя (репрентивное воспроизведение с издания 1987 года). СПб., 1993.
10. Осипян Б. А. Критерии правомерности типов и форм государств // История государства и права. 2007. № 18.
11. Основы социальной концепции Русской православной церкви. URL // http://www. patriar-chia.ru/db/text/419128 .html
12. Величко А. М. Политический идеал Византии // Имперская государственность. М., 2007.
Д. Л. Овчаренко
СВОБОДА СЛОВА В КОНТЕКСТЕ ЦЕННОСТЕЙ ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЫ: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АСПЕКТ
Статья посвящена проблемам современного права и законодательства. Права на свободу слова и распространение информации рассматриваются с точки зрения духовного опыта православной религиозной традиции. Указывается на необходимость философского переосмысления и активного обращения к культурообразующей религии региона в юриспруденции. Автор утверждает, что термины правовых и законодательных актов Российской Федерации должны быть наполнены тем философским смыслом, который им придает православие, сформировавшее менталитет российского общества.
Ключевые слова: религия, христианство, православие, традиция, юриспруденция, законодательство, право, информация, свобода слова.
В юриспруденции есть понятие «правовой обычай», которое отражает традиции, не зафиксированные в законодательстве, но реально практикующиеся в конкретном социуме как санкционированное, государством исторически сложившееся правило поведения [1]. Этот обычай исторически вырабатывала культурообразующая религия региона. Основные морально-нравственные понятия, бытовые привычки, отношение к родителям, патриотизм, семейный уклад, педагогические концепции, календарь государственных праздников и так далее сформировались под воздействием религиозных императивов.
Сегодня не требуется проводить глубокие исследования, чтобы заметить, что общество переживает ломку поведенческих стереотипов, потерю культурных и нравственных ориентиров и
мировоззренческое расслоение. Это, в первую очередь, связано с отходом части российского общества от религиозной традиции, формирующей культурно-ценностную модель. Немаловажным оказывается такой фактор, как миграция больших масс населения, обладающего своей культурно-религиозной традицией, и его компактное расселение на территории, где таковые традиции значительно отличаются. Как показывает история, эти группы длительное время не смешиваются с коренным населением и требуют признания от общества своих жизненных ориентиров. Данные факторы и, конечно, множество других делают общество неоднородным по своему внутреннему мироощущению. Как пишет профессор К. В. Воденко, «сегодня либерально-демократическое государство сталкивается с боль-
шим количеством духовно-мировоззренческих проблем, таких как превалирование личного интереса, эгоистическая ориентация, разрушение гражданской солидарности в демократических обществах, деполитизация гражданского сознания и т. д.» [2, с. 11]. Однако и сегодня (имплицитно, но совершенно реально) христианские религиозно-нравственные императивы, сохраняемые в православной религиозной традиции, продолжают оставаться фундаментом социальной философии и менталитета для большинства членов российского общества.
В то же время сегодня мы наблюдаем, что на Западе происходит активное развитие, безудержное «освобождение» либеральных правовых понятий от сдерживающих моральных факторов. В качестве правового регулятора устанавливается критерий ограничения свободы одной личности только свободой другой личности. Известная французская легенда гласит, что «свобода размахивать руками одного человека кончается там, где начинается нос другого человека» [3, с. 525]. Этот ясный и привлекательный критерий совершенно не привязан ни к каким морально-нравственным и религиозным ценностям. Однако является ли он эффективным правовым регулятором жизни общества?
Очевидно, что новое понимание прав и свобод, в соответствии с которым постепенно пересматривается законодательная база Российской Федерации, иногда является нравственно неприемлемым для морали россиян, сформированной тысячелетней православной традицией. В связи с этим справедливо возникает вопрос: на каких философских, нравственных и культурных основаниях должны базироваться российские законы, если в обществе и даже среди законодателей и юристов отсутствует единый подход к их пониманию?
Решение данной проблемы можно найти в обращении правоведов и законотворцев к куль-турообразующей религии региона. Так, с точки зрения доктора философских наук, профессора К. В. Воденко, социологические теории рассматривают религию «как фактор, способствующий поддержанию стабильности общества, и одновременно как фактор, стимулирующий его развитие» [4, с. 267]. «Когда речь идет о религии, то ее функция является более глубокой, чем политико-правовое или экономическое регулирование поведения, речь идет о моральном фундаменте общества, об определении того "значения", которое имеет жизнь в самых глубоких ее основаниях» [4, с. 268]. Также исследователь считает, что «ученые стали признавать необходимость выхода за пределы узких дисциплинарных подходов и поиска мировоззренческого обоснования научных исследований» [5, с. 6].
Поэтому, на наш взгляд, необходимо вновь обратиться к религиозной традиции православия как источнику, сформировавшему духовно-нравственные ценности российского общества. В качестве примера можно рассмотреть права на свободу слова, производство и распространение информации. Они подразумевают свободу этих действий. Однако законодательством запрещено распространять информацию государственной важности и экстремистского характера.
К примеру, во второй статье Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» говорится о риске причинить вред духовному и нравственному развитию ребенка: «...информационная безопасность детей - состояние защищенности детей, при котором отсутствует риск, связанный с причинением информацией вреда их здоровью и (или) физическому, психическому, духовному, нравственному развитию» [6]. Однако без привязки терминов «нравственное» и «духовное развитие» к конкретному смысловому наполнению невозможно четко определить, в каком случае ребенку может быть нанесен вред и в каком объеме. Поэтому конкретные судебные решения по этой статье будут зависеть от мировоззренческой позиции судьи, и если развивать ситуацию дальше, то такая формулировка может спровоцировать судебный произвол, так как эти понятия -религиозно-философские, а духовное развитие по-разному толкуется в различных религиозных традициях. Поэтому когда в законе речь идет, в частности, о «духовном» развитии, это означает, что конкретное смысловое наполнение данного термина должно быть укоренено в куль-турообразующей религии региона. Еще раз подчеркнем, что для России - это православие.
С позиции духовного опыта православия информация, особенно распространяемая публично, является мощным преобразующим жизнь фактором. Основано это положение на ключевом утверждении Священного Писания: Второе Лицо Пресвятой Троицы есть Бог-Слово. А Словом Божиим был сотворен мир. «Сказал Бог... и стало так» (Быт. 1:9). «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его - все воинство их» (Пс. 32:6) и так далее.
Соответственно, и слово человека как существа, созданного по образу и подобию Божию, является творческим инструментом, используя который можно либо улучшать мир, либо наносить ему вред. С помощью информации можно причинить и духовный, и нравственный, и физический, и финансовый вред человеку. Это значит, что человек, распространяющий информацию, владеет мощным оружием и должен быть внутренне
ограничен христианским принципом «избегать греха». Однако прямой перенос религиозного понятия в правовые и законодательные документы невозможен, требуется философское переосмысление религиозной традиции при построении практических социальных программ, призванных изменить жизнь общества.
В данном случае в Федеральном законе христианское понятие «грех» заменено словом «вред», что в принципе можно принять, хотя оно и не совсем точно отражает смысл греха.
Рассуждая о духовном развитии ребенка, невозможно достичь однозначного и четкого его понимания, пока не будет определена конечная цель всякого духовного развития и смысла человеческой жизни, как они понимаются в христианстве. Это так называемое обожение, то есть уподобление человека Богу по благодати. «Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу», - пишет святой апостол Павел в своем послании к Ефессянам (Еф. 2:19). Жизнь дается человеку Богом только для того и на то время, чтобы человек смог познать Его и своей свободной волей соединился с Ним для вечной и блаженной Божественной жизни. С этой позиции становится понятно, что затруднение и препятствие в получении ребенком духовной информации (что было оформлено в законодательстве Советского Союза) приносят вред его духовному развитию. Но это только одна сторона проблемы.
Другая - это искажение информации и подмена смысла духовных терминов. Современный специалист по православной аскетике прот. Алексей Уминский пишет: «Мы живем в эпоху, в которой мир в своем апостасийном стремлении не решается прямо отречься от Христа, но подменяет все идеалы христианства, наполняя их ложным содержанием... Достаточно соединить два слова Свобода и Любовь, чтобы получилось понятие, которое христиане понимают как блуд, а современный мир - как одно из достижений демократии. .перевернутые понятия стали идеологией нового мира. Тот, кто не согласен с этим новым пониманием, становится отщепенцем, врагом свободы и демократии, фундаменталистом, и чем далее, тем ужаснее» [7].
Духовный выбор и решение свободной человеческой воли в его отношениях со Христом не даются человеку легко. Всю жизнь человек ведет непрестанную духовную войну со злом. «Жизнь наша на Земле, - пишет святой праведный Иоанн Кронштадтский, - война, непрестанная война, ибо непрестанно воюют невидимые враги через бесчисленные наши страсти; воюет и сама плоть наша, подверженная страстям; воюет и мир "прелюбодейный и грешный"... (Мк. 8:38)» [8, с. 142]. В такой
обстановке «духовной войны» человеку необходимо знать всю правду о себе и своей природе, о мире и Боге, четко представлять, что хорошо, а что плохо, для чего стоит жить, ради чего стоит умирать. Поэтому искажение духовного смысла есть вред для духовного развития.
Еще один аспект рассматриваемой проблемы -это распространение не запрещенной законодательством, но заведомо растлевающей душу информации. К таковой с позиции православной мысли относится пропаганда деяний и духовных состояний, осуждаемых заповедями Божии-ми как греховные. Ярким примером является развернувшаяся «война» за права сексуальных меньшинств. Причем следует отметить, что речь идет не о легализации самих сексуальных извращений, так как они уже не определяются законодательством как преступные. Борьба ведется именно за право свободного рекламирования (то есть фактически обучения людей, в том числе и детей) альтернативных форм сексуальности. Примеры - гей-парады. Более того, сегодня уже на правозащитном и информационном уровнях всерьез обсуждается вопрос о наложении запрета на любые формы общественного осуждения сексуальных извращений, мотивируя это тем, что попирается достоинство личности этих людей. Появился даже специальный термин - «гомофобия», а людям, отстаивающим традиционные семейные ценности, приклеивается ярлык «гомофобы». Таким образом, общество правовыми методами лишается возможности давать соответствующую правовому обычаю и традиционным ценностям оценку тем или иным формам греховного состояния духа. Это значит, что греховные устроения не получают достойного отпора в виде общественного мнения и могут свободно распространяться, в том числе среди несовершеннолетних граждан, которые вместе со взрослыми «потребляют» растлевающую информацию. Но разве способен маленький человек, который только начинает жить, разобраться в информационном потоке и самостоятельно отвергнуть то, что принесет вред его духовному и нравственному развитию?
В определенной правозащитной среде пропагандируется точка зрения, что личные грехи и нравственное устроение души человека не имеют значения и никого не касаются, пока человек не начинает совершать преступные деяния. Священник О. Стеняев на основе опыта христианской аскетики развенчивает это заблуждение: «Грех, касающийся нас, касается не только нас, через нас он затрагивает и наших близких, и наши семьи. Если человек грешит, он не должен думать, что это его личное дело .появившись в сердце одного человека, он (грех) заражает все большее и большее число окружающих» [9].
Либеральные правовые установки в том, что касается нравственности, противоречат даже неправославным или каким-либо другим религиозным нравственным установкам, они стремятся опрокинуть естественный для каждого человека закон совести - голос Божий, призванный охранять и сохранять человека. В этом нас убеждает поучение святителя Иоанна Златоуста, написанное в IV веке: «Бог, вначале созидая человека, даровал ему естественный закон. Нам не нужно учиться, что блуд есть зло, а целомудрие - добро; мы знаем это от начала. В самом деле если ты не почитаешь злом убийство, то, поймав убийцу, не казни его своим судом. Если же ты против чужих грехов и пишешь законы, и определяешь наказания, и бываешь строгим судьей, то какое можешь получить извинение в собственных твоих грехах, говоря, будто ты не знал, что должно делать?» [10].
Чем же с точки зрения духовного опыта православия является растлевающая информация, обильно и бесконтрольно изливающаяся в души людей с помощью современных технических средств?
В Евангелии написаны страшные слова: «Сказал также [Иисус] ученикам: "Невозможно не придти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят; лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих"» (Лк. 17:1-2). Блаженный Августин растолковывает Евангельские слова: «Не думай, что ты не убийца, если ты наставил ближнего твоего на грех. Ты растлеваешь душу соблазненного и похищаешь у него то, что принадлежит вечности» [11]. Эта заповедь отражается в современном законодательстве как осуждение за подстрекательство к совершению преступления и является одним из примеров продолжающегося влияния религиозных нравственных норм на социальную философию современного общества. Растлевающая информация является тем самым подстрекателем, толкающим человека на духовное, а иногда и физическое преступления.
Сегодня правозащитники все чаще заявляют, что люди, придерживающиеся традиционной ценностной модели, должны быть толерантны и терпимы к меньшинствам с иной системой ценностей, признавать их права. Нам же кажется, что правильнее будет, если меньшинства, ломающие стереотипы общественного поведения, морали, уклада жизни и так далее, станут толерантными к образу жизни большинства и, несмотря на свое отвержение традиций, будут уважать право сограждан на сохранение традиционных ценностей, право на воспитание детей в привычной традиции, право на признание своего высокого личного достоинства как граждан, придерживающихся традиционных нравственных норм. Всевозмож-
ные меньшинства должны проявить толерантность и относиться с уважением к традиционным жизненным устоям большинства, а не наоборот. Мы считаем, что не может быть никакого правового обоснования насильственному навязыванию ценностной модели меньшинств большинству, тем более если это происходит с помощью электронных средств информации, воздействующих на общественное сознание.
Это, на наш взгляд, подразумевает запрещение широкой рекламы и информационного ажиотажа вокруг всевозможных нетрадиционно ориентированных меньшинств и информационную защиту подрастающего поколения от них. В то же время законодательство должно признавать существование иного образа мысли и жизни, ограничивая его проявления рамками неприкосновенности личной жизни человека и свободы духовного выбора. Для законотворцев поставлена сложная задача - найти баланс между безусловной защитой граждан от причинения духовного вреда растлевающей информацией и обеспечением той свободы духовного выбора, которой людей одарил Сам Бог и которую даже Он Сам никогда не нарушает. Эту задачу можно решить в социокультурном пространстве «взаимодействия религии и науки» [12, с. 48].
Поэтому, на наш взгляд, права на свободу слова и распространение информации должны быть уравновешены правами на защиту личности от растлевающей, недобросовестной, ложной информации. Кроме того, термины, использующиеся в правовых и законодательных актах Российской Федерации, касающиеся духовности, нравственности, культуры, педагогики, патриотизма, семьи, защиты материнства и детства, должны быть наполнены тем философским смыслом, который им придает православие, сформировавшее уклад российского общества.
Литература
1. Правовой обычай как источник права. URL // http://www.grandars.ru/college/pravovedenie/pravo-voy-obychay.html
2. Воденко К. В. Наука в современном обществе: социальные и экзистенциальные причины кризиса рационализма и пути его преодоления // Альманах современной науки и образования. 2010. № 9.
3. Алексеев П. В., Панин А. В. Философия. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2003.
4. Воденко К. В. Взаимодействие социальных институтов религии, науки и образования в современном обществе // Вестник ЮРГТУ (НИИ). 2012. № 6.
5. Воденко К. В. Наука и религия: возможность
когнитивно-когитального единства // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». 2011. № 1.
6. Федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» № 436-Ф3 от 29 декабря 2010 года (ред. от 02 июля 2013 года). URL // http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base= law;n=148988
7. Уминский А. (свящ.). Христианство в новом веке // Юг Православный. 2003. № 2.
8. Св. Иоанн Кронштадский. О борьбе человека со страстями. Выдержки из дневниковых тетрадей за 1856-1866 годы. М., 2011.
9. Стеняев О. (свящ.). Грех не личное дело каждого // Юг Православный. 2003. № 7.
10. Св. Иоанн Златоуст. Творения. Т. 2. Ч. 1: Беседы о статуях. Беседа двенадцатая. URL // http:// www.ispovednik.ru/zlatoust/ZD1_1/t01_1 .htm/
11. Краткая исповедь. URL // http://www. pravmir.ru/kratkaya-ispoved/
12. Воденко К. В. Соотношение религии и науки в культуре ХХ века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 5.
В. А. Хажироков
РЕЛИГИОЗНЫЕ КОРНИ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ НАРОДОВ КАВКАЗА В СВЕТЕ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ ГОСУДАРСТВА
В статье рассматриваются религиозные корни правовых культур народов России. Автор обосновывает общность правовых взглядов среди христиан, мусульман и иудеев через Пятикнижие Моисея. Предлагает строить правовую систему России с учетом близости религиозной правовой культуры народов России.
Ключевые слова: правопонимание, правовая культура, ислам, христианство, взаимодействие и корни традиционных религий.
Одним из самых злободневных вызовов современных государств является проблема правового регулирования в поликонфессиональном и полиэтническом поле. Поддержание законности и правопорядка при реализации государством правоохранительной функции на территории многонациональных федераций происходит не везде успешно. Однако такое разночтение между федеративным эталоном правопорядка и реальными региональными правопорядками становится благоприятной почвой для развития сепаратизма, экстремизма и терроризма.
К решению проблемы полиэтнической реальности России и, соответственно, религиозного разночтения элементов, воспроизводимых в региональных правопорядках, существует по крайней мере два подхода. Во-первых, это националистическая идея универсализации правовых ценностей и приведение первоисточников правосознания к единой аксиологической матрице титульной нации федерации. Данный подход аналогичен идее сторонников мировой глобализации, за исключением того, что ценностная универсализация проистекает в рамках одного государства. Естественно, что при таком взгляде региональное правосознание, не укладывающееся в рамки федеративного правопорядка, рассматри-
вается как правовой нигилизм. Во-вторых, это идея мультиконфессиональности, заключающаяся в допущении значительных отклонений и изъятий из общефедеральных правил в зависимости от региона федерации. Суть такого подхода состоит в осознанном разрыве единого правового пространства и создании комфортного правового поля для каждого региона, определяемого его титульным этническим и конфессиональным составом.
Однако ни один из упомянутых радикальных подходов к конструированию правового пространства федерации не отвечает всем потребностям общества. Так, правовая универсализация, протекающая через рациональность законотворческого процесса, не учитывает исторически сложившейся правовой ментальности отдельной территории федерации, что ведет к правовой диктатуре титульной нации, а это, в свою очередь, порождает этнические конфликты и попытки сецессии субъектов федерации с ярко выраженными национально-конфессиональными особенностями. Мультиконфессиональный подход также не способствует единству территорий и стимулирует парад национальных суверенитетов на фоне возрастающего регионального национализма, не говоря уже о разночтении правовых предписаний, в которых граждане федерации теряют-
