CC BY
332
Terra Humana
УДК 1:001 ББК 87
И.С. Лукьянов
свобода, равенство и справедливость по гегелю в контексте современных общественных отношений
Показано, что справедливость, свобода и равенство индивидов гражданского общества всецело предопределены диалектическим развитием общественных отношений собственности, на основе которых построено государство.
Ключевые слова:
власть, общественные отношения, отношения собственности, равенство, свобода, справедливость, собственность, право.
Справедливость как норма бытия будоражила человеческое сознание на протяжении тысячелетий. Именно вокруг неё кипели и продолжают кипеть страсти социальных отношений в своём диалектическом развитии, проявляясь в форме восстаний, революций, даже войн мирового масштаба, олицетворяя ту самую «историю борьбы классов», о которой говорили классики.
И каждый раз, когда человеческий разум приближался к разрешению проблемы справедливости, на его пути возникала «её величество собственность» как непреодолимая сила в форме установившихся общественных отношений по поводу материальных и идеальных сущностей вещей. Это продолжалось, пока человеческий разум не познал, наконец, сущность общественных отношений собственности вообще и общественных отношений частной собственности в частности - с их экономическими (отношениями отчуждения и присвоения) и юридическими (отношениями владения, пользования, распоряжения и наследования) категориями.
Большой вклад в разрешение этой проблемы внёс немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Рассуждая о «жизненном мире» индивида, мы должны помнить, что «лицо должно дать себе внешнюю сферу своей свободы, чтобы быть как идея» [3, с. 101], чтобы быть формой отражения внешнего мира, включающей в себя сознание цели и перспективы его дальнейшего познания и практического преобразования, чтобы быть определяющим, находящимся в основе любой теоретической системы и любого логического построения, в том числе и мировоззрения. При этом следует помнить, что внутреннее «в-себе-бытие» и внешнее «бытие-для-иного» составляют, по Гегелю, неразрывное единство бытия любого предмета. Поэтому «лицо есть в себе и для себя сущая бесконечная воля...» [3, с. 101].
Ведя речь о собственности, Гегель подчёркивает, что поскольку собственность определяется «отношением воли к вещам», а воля «имеет своё наличное бытиё в вещи», постольку «все вещи могут стать собственностью человека», так как человек есть «свободная воля». И, наконец, приходит к выводу, что «разумность собственности заключается не в удовлетворении потребностей, а в том, что снимается голая субъективность личности. Лишь в собственности лицо выступает как разум» [3, с. 101]. То есть выступает как форма мышления, которая адекватно и в чистом виде осуществляет его всеобщую диалектическую природу, имманентный ему творческий характер, тождественный реальным формам предметного мира. Разум есть достояние общественного человека как субъекта всей культуры [7, с. 460-462]. Наконец, разум есть постижение особенного как единства всеобщего и единичного.
Итак, согласно Гегелю, «лицо выступает как разум» «лишь в собственности», следовательно «в-не-собственности» лицо выступало и продолжает выступать как «не-разум». Здесь мы вынуждены обратиться к тем временам, когда человека захлестнули проблемы первого, а тем более второго крупного общественного разделения труда, и он стал уже не просто скотоводом, но и земледельцем, и не просто земледельцем, но собственником, познав азы общественных отношений частной собственности. Тогда буквально всё в жизни человека начиналось с нуля. И прежде всего человеку предстояло стать человеком общественным [4, с. 7-8]. Это и стало началом, с которого «лицо выступает как разум», решая проблемы социального бытия. Но в сложнейшем процессе отношений собственности человек может выступать либо как субъект (собственник), личность, носитель каких-либо свойств, познающий внешний мир и воздействующий на него
в своей практической деятельности, либо как объект (несобственник), фактически являющийся предметом познания и практического воздействия субъекта.
Из сказанного становится ясно, что «лицо-собственник» и «лицо-несобственник», «окунувшись» в отношения собственности, выступают как разум по-разному. Причем «лицо-несобственник» выступает в отношениях собственности в одних случаях как «объект» со всеми вытекающими отсюда последствиями, в других - как «субъект», продающий рабочую силу, являясь отрицанием «лица-собственника», покупающего эту рабочую силу.
В постижении особенного разум прежде всего постигает единичное («лицо-собственника» и «лицо-несобственника»), полагая, что единичное всегда есть продукт процессов, протекающих по всеобщим закономерностям. Появление, изменение и исчезновение единичного всегда имеют место внутри определенных всеобщих условий, внутри сложнейшего взаимодействия массы других единичностей, то есть внутри действительности, управляемой конкретно всеобщими законами. Всеобщее раскрывается в понятии только через отражение единичного и его определенности [6, с. 102-104].
Итак, человек, лишенный собственности («лицо-несобственник»), выступает в одних случаях как «не-разум», и не потому, что не способен к мышлению и познанию единичного, всеобщего и особенного, «в рамках» которых движется все «учение о понятии», но потому что «лицо-собственник» насильственно лишает его этого права в силу развившихся отношений частной собственности (отношений владения, пользования и распоряжения) и обладания правомочиями владеть, пользоваться и распоряжаться по своему усмотрению не только средствами производства, включая всю окружающую природу и все блага, нарабатываемые всеми членами общества, но условиями организации самого производственного процесса и всего хозяйства общества в целом, включая всю систему его управления, а также условиями, предопределяющими все отношения в обществе вообще. Гегель на этот счет говорит так: «Когда я владею чем-либо, рассудок тотчас же полагает, что мое не только непосредственно то, чем я владел, но и то, что с ним связано» [3, с. 112].
В других случаях, когда «лицо-несобственник» средств производства вынужден для того чтобы жить, продавать свою рабочую силу, выступает в роли субъекта на
капиталистическом рынке труда, являясь при этом «лицом-собственником» своей рабочей силы, это «лицо» «выступает как разум». Но «купля-продажа» рабочей силы всегда осуществляется на условиях, продиктованных «собственником» средств производства, поэтому между продавцом-«несобственником» средств производства, но «собственником» своей рабочей силы и покупателем-«собственником» средств производства возникают и укрепляются негативные отношения, перерастающие в отрицание друг друга.
С одной стороны, поскольку «собственник» средств производства не может существовать без «рабочей силы», он вынужден любыми путями добиваться владения, пользования и распоряжения этой «рабочей силой», с другой стороны, «несобственник» вынужден продавать свою рабочую силу на любых продиктованных ему условиях, воспитывая при этом в себе антагонистическое отношение к «собственнику» средств производства, вплоть до полного его отрицания, так как «лицо есть в себе и для себя сущая бесконечная воля».
Таким образом, рассуждая о категориях «жизненного мира» «лица-собственника», «жизненного мира» «лица-несобственника» и, наконец, «жизненного мира» социума вообще как целостности, памятуя при этом, что, согласно Гегелю, «лишь в собственности лицо выступает как разум», мы понимаем, что «жизненные миры» всей триады как всеобщего, особенного и конкретного, ее единичностей предопределяются «отношениями собственности» и ничем другим, кроме «отношений собственности». Поэтому только владетель, пользователь и распорядитель собственности и прежде всего средств производства и всей окружающей природы может «выступить как разум» в создании не только своего «жизненного мира», но и «жизненного мира» всего социума, предопределив насильственным путем, по сути дела, «жизненный мир» всецело от него зависящего «лица-несобственника». Только «разум» может конструировать и строить «жизненный мир», «не-разум» ни конструировать, ни строить ничего не может.
Гегель вынужден был искать выход из противоречия, в котором оказался его «мыслящий рассудок» по отношению к реальной действительности, предопределяющей его (Гегеля) бытие: «...утверждение, будто справедливость требует, чтобы собственность каждого была равна собственности другого - ложно, ибо справедливость требует лишь того, чтобы
Общество
Terra Humana
каждый человек имел собственность». И далее: «Скорее особенность есть то, в чем находит себе место неравенство, и равенство было бы здесь неправом». Защищая неравенство в социальных отношениях в обществе, Гегель говорит: «...равенство все равно было бы через короткое время нарушено», поэтому, «то, что осуществлено быть не может, не следует и пытаться осуществить» [3, с. 108].
Точно так же следует понимать утверждение Гегеля, что «разумность собственности заключается не в удовлетворении потребностей». Напомним, что понятие «собственность» (отношения собственности) явилось в человеческое общество как сущность в результате первого, а затем второго крупного общественного разделения труда и обмена товарами, который (обмен) процветает и сегодня главным образом для «удовлетворения потребностей». Следует помнить, что «Право» это не есть «нечто» абсолютное, однажды и на все времена «начертанное на небесах». Право пишут люди! К сказанному следует добавить, что общество - как «картина мира, перевернутая, по Сен-Симону, вверх ногами» [1, с. 595], в котором действуют законы «как страшный кодекс разбоя», по Гракху Бабефу [1, с. 585], это есть «не-право», воплощенное в жизнь, и то гегелевское «Право», которое он защищает.
Поэтому, если подойти к анализу самой категории «Права» с позиций философских категорий «единичное, всеобщее и особенное» как производной от отношений собственности и отношений идеологии, то есть одной из форм существования и проявления общественных отношений собственности, то общие результаты исследования мира, в котором жил Гегель, с аподиктической очевидностью приводят к заключению, что скорее особенностью должно было бы быть то, в чем находит себе место (именно) равенство; и (тогда) неравенство должно быть объявлено неправом и поставлено вне закона.
В рассуждениях об общей и частной собственности Гегель пишет: «Частная
собственность как более разумный момент должна была одержать верх, хотя и за счет другого права». Что значит «за счет другого права», Гегель не разъясняет, однако это ясно из его фундаментальных посылок: во-первых, лицо имеет право помещать свою волю в каждую вещь, которая благодаря этому становится моей, получает мою волю как свою субстанциальную вещь; это абсолютное право человека на присвоение всех вещей»; во-вторых, по Гегелю, вступ-
ление во владение есть отчасти непосредственный физический захват, отчасти формирование, отчасти просто обозначение. И здесь же добавляет: «Физический захват есть с чувственной стороны наиболее совершенный способ, поскольку в этом акте владения я непосредственно присутствую» [3, с. 103].
Исходя из научного понимания сущности проблемы «Собственности» и «Права» Гегель говорит о том, что «люди действительно равны» и «каждый человек должен был бы обладать собственностью», но тут же добавляет: «равны, но лишь как лица». И здесь же пишет: «...если мы хотим говорить о равенстве, то рассматривать следует именно это равенство». И, уходя от противоречия «науки» и «бытия», добавляет: «...вопрос, как велико то, чем я владею, выходит за пределы этого равенства» [3, с. 108]. Круг замкнулся! Находясь между действующим «Правом» своего времени и «Собственностью» и оставаясь «рабом» отношений частной собственности, Гегель признаёт: «Точка зрения свободной воли, с которой начинается “Право”, и наука о праве уже вышла за пределы той неистинной точки зрения, согласно которой человек есть природное существо и лишь в себе сущее понятие и потому способен быть рабом» [3, с. 114].
Гегель не смог преодолеть «притяжение» отношений частной собственности. Шаг вперёд в этом отношении сделал его ученик - Людвиг Фейербах, который писал: «...праву предшествует то, что не является правом... что не является человеческим установлением. Закон закрепляет только то, что является правом» [1, с. 707]. Сегодня, в XXI веке, следует понимать и постоянно помнить, что выше «Права» стоит «Собственность» (отношения собственности). Законы пишет «Собственность» (отношения собственности) - руками людей.
Как диалектик Гегель высказывает суждение: «Может оказаться необходимым подчинить определения, касающиеся частной собственности, более высоким сферам права - общественному союзу, государству... <...> Представление о братстве людей, в котором существует общность имущества и устранен принцип частной собственности, может легко показаться приемлемым умонастроению... <...> государственные функции и власти не могут быть частной собственностью» [3, с. 105]. Объективный научный анализ бытия социума, отношений Собственности, и отношений Права привели Гегеля к необходимости заду-
маться над проблемой построения государственного образования на базисе справедливых отношений.
Понимая, что частная собственность с присущими ей экономическими категориями отчуждения и присвоения чужой собственности, порождает антагонистические отношения в человеческом обществе, Гегель, не вдаваясь в подробности, «подсказал» будущим поколениям, что ответ на данный вопрос следует искать в «братстве людей, в котором существует общность имущества и устранён принцип частной собственности». При этом Гегель акцентирует внимание на следующем: «Государственные функции и власти не могут быть частной собственностью». Данные рассуждения Гегеля можно рассматривать как своеобразное философское обобщение опубликованных к этому времени
научных трудов социалистов-утопистов и представителей английской политической экономии. Всё это так. Но это ещё не было научным открытием, освещающим путь к достижению объективной истины - научного обоснования построения общества справедливых отношений как объективной необходимости исторического и вместе с тем диалектического развития социума.
Гегелевская система миропонимания привела к материализму Фейербаха, диалектике как таковой и, наконец, к открытию К. Марксом закона материалистического понимания истории. Только после этого, на основе известной триады «в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма» построение общества справедливых отношений получило научное обоснование, то есть стало наукой.
список литературы:
[1] Антология мировой политической мысли. Т. 1. - М.: Мысль, 1997. - 831 с.
[2] Белоусов А.А. Защитим нашу победу. (Россия и её современное состояние). Научное издание. - Владивосток: Изд-во Дальневосточного университета, 2010. - 273 с.
[3] Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990. - 526 с.
[4] Лукьянов И.С. Отношения идеологии. - Владивосток: Дальнаука, 2000. - 313 с.
[5] Скурлягин А. Великие экономисты у нас есть! // Экономические стратегии. Вып.3. - М., 2003. -С. 72-77.
[6] Философская энциклопедия. Т. 2. - М. : Сов. энциклопедия, 1962. - 575 с.
[7] Философская энциклопедия. Т. 4. - М.: Сов. энциклопедия, 1967. - 591 с.
Общество
