Суициды у подростков: социальные, клинические и психологические факторы Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХИАТРИЯ

© Коллектив авторов,2016 Для корреспонденции

УДК 314.424.2 Бадмаева Валентина Дорджиевна - доктор медицинских наук,

руководитель Отдела социальных и судебно-психиатрических проблем несовершеннолетних ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» Минздрава России, доцент кафедры социальной и судебной психиатрии ГБОУ ВПО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова

Адрес: 119991, г. Москва, Кропоткинский пер., д. 23 Телефон: +7 (495) 637-53-98 E-mail: vdbadmaeva@gmail.com

В.Д. Бадмаева1, 2, Е.Г. Дозорцева1, 3, К.В. Сыроквашина1, Е.Ю. Шкитырь1, Н.А. Александрова1

Суициды у подростков: социальные, клинические и психологические факторы

1 ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии В.П. Сербского» Минздрава России

2 ГБОУ ВПО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России

3 ГБОУ ВПО «Московский государственный психолого-педагогический университет» Минздрава России

1 V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology

2 I.M.Sechenov First Moscow State Medical University

3 Moscow State Teacher Training University

В статье рассматриваются особенности суицидального поведения подростков. Описываются основные клинические, возрастные, а также индивидуально-психологические и социальные факторы, способствующие реализации суицидальных намерений.

Ключевые слова: суицидальное поведение, суицид, подросток,

полоролевая идентичность, клинические факторы, психологические факторы

Peculiarities of suicidal behaviour of adolescents are discussed in the article. The main clinical, age-specific and individual psychological factors, facilitating the realization of suicidal intentions, are described.

Keywords: suicidal behaviour, suicide, adolescent, gender-role identity, clinical factors, psychological factors

Suicide in adolescents: social, clinical and psychological factors

V.D. Badmaeva1, 2, E.G. Dozortseva1, 3, K.V. Syrokvashina1, E.Y. Skityr1, N.A. Aleksandrova1

Суицид является глобальной общественной проблемой, представляющей угрозу не только отдельной личности, но и национальной безопасности в целом. Предотвращение самоубийств -неотъемлемая часть Плана действий в области психического здоровья Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), поставившей целью снизить частоту суицидов к 2020 г. на 10% [1].

Прежде всего остановимся на основных ключевых понятиях, предлагаемых ВОЗ (2014). Так, термины

«самоубийство» и «суицид» (англ. - suicide), являющиеся синонимичными, обозначают акт умышленного убийства самого себя.

Под «суицидальной попыткой» (англ. - suicide attempt) понимается любой вид изначально не летального суицидального поведения. Данный термин относится к намеренному самоотравлению, нанесенной самому себе травме или иному самоповреждению, которые могут иметь или не иметь летального намерения или исхода.

Суицидальное поведение (англ. - suicidal behaviour) представляет типы поведения, включающие мысли о суициде (или идеацию), планирование самоубийства, суицидальные попытки и сам суицид.

Ежегодно от самоубийств в мире умирают свыше 800 тыс. человек. Среди лиц возрастной категории 15-29 лет эта вторая по частоте причина смерти [1].

Согласно статистическим данным, средняя частота суицидов среди взрослых и несовершеннолетних в Российской Федерации в 1,6 раза превышает общемировые показатели. По общему числу суицидов Россия занимает одну из лидирующих позиций в мире после Индии, Китая и США. По самоубийствам среди детей и подростков наша страна входит в тройку лидеров, уступая Шри-Ланке и Литве (ВОЗ, 2006). Особенно неблагополучной по данному показателю является возрастная группа 15-19 лет. Частота самоубийств среди подростков (в расчете на 100 тыс. лиц данного возраста) составляет 23,6 и превышает среднемировые показатели в 2,7 раза. В России ежедневно добровольно расстаются с жизнью два ребенка. Так, в 2014 г., по данным Следственного комитета РФ, было зарегистрировано 784 завершенных суицида среди несовершеннолетних, что на 70,0% превысило показатели 2013 г. (461 случай) (https://rg.ru/2015/05/15/bastrykin.html).

Важно отметить, что суицид является деликатной проблемой для общества, и достаточно часто для некоторых стран цифры занижаются либо неправильно классифицируются как несчастный случай или смерть от какой-либо другой причины [1]. Также остаются неучтенными попытки суицидов, которые представляют собой наиболее точные предикторы совершения в будущем самоубийств. Вместе с тем именно завершенные суициды имеют наиболее тяжелые последствия для микро- и ма-кросоциального окружения подростка и наибольший общественный резонанс.

Что же лежит в основе суицидального поведения в подростковом возрасте?

Дискуссии относительно превалирования биологических или социально-психологических факторов в формировании суицидального поведения уходят в прошлое, уступая место биопсихосоциальной модели, в соответствии с которой суицидальное поведение возникает как результат взаимодействия биологических, социальных и психологических факторов [2-4].

Среди основных характеристик подросткового периода наиболее значимым является формирование идентичности и представлений о мире, которые определяют дальнейшее личностное развитие человека. Целый ряд характеристик данного возраста, таких как эмоциональная нестабильность, несформированность регуляторных структур, неу-

стойчивость идентичности, тенденция к реализации рискованного поведения, прогностический дефицит, повышают уязвимость несовершеннолетних и способствуют формированию различных форм аутоагрессивного и суицидального поведения.

В гендерном аспекте среди суицидентов традиционно отмечается значительное преобладание мужчин и юношей. Выявляемая диспропорция характеризует прежде всего завершенные суициды, при этом среди лиц, которые совершают суицидальные попытки, преобладают женщины. Также считается, что мужчины выбирают наиболее летальные способы покончить с собой. Вместе с тем существует ряд стран, для которых характерна противоположная диспропорция среди несовершеннолетних и число девушек, совершивших суицид, превышает число юношей [5].

Полоролевая идентичность и психосексуальная ориентация в настоящее время устойчиво являются одной из наиболее значимых характеристик при совершении самоубийства подростками, будучи при этом фактически отражением нескольких факторов, взаимодействующих друг с другом, -диффузии при формировании идентичности, опасения отвержения со стороны объектов привязанности, стремления к утверждению в рамках социума.

Межличностные факторы для подросткового возраста зачастую имеют ключевое значение. На пороге взросления подросток одновременно зависит от родителей и стремится к нахождению своей позиции в референтной подростковой группе. Кроме того, первый опыт романтических отношений, зачастую платонических, делает подростка особенно уязвимым.

Достаточно важным предиктором суицидального поведения в подростковом возрасте в ряде случаев является когнитивный фактор в виде особого комплекса убеждений относительно допустимости суицидального поведения (что более характерно для личностно дисгармоничных подростов) или слабая сформированность представлений о последствиях суицида (данный вариант свойственен скорее подросткам с незрелой личностью).

Дискуссионным остается вопрос относительно ведущей роли индивидуально-психологических характеристик как предиспозиции к совершению суицидальных действий либо же превалирования ситуационных факторов как основополагающих при формировании суицидального поведения. Помимо сочетания личностных черт важное значение имеет сформированность способности к эмоциональной саморегуляции. В свою очередь ситуационные факторы, преимущественно в форме межличностного конфликта, обладают провоцирующим воздействием на наиболее уязвимые стороны личности, особенно при слабой сформированности регуляторных структур [5].

Для подросткового возраста в большей степени характерна импульсивность суицидального поведения [6]. Основной клинико-психологической характеристикой в данном случае служит то эмоциональное состояние, в котором находился подросток в период, предшествовавший совершению самоубийства. Для таких эмоциональных состояний характерна преимущественная острота аффективной реакции, которая может протекать как в форме эмоционального напряжения, так и эмоционального возбуждения. Кроме того, особым образом в данном случае выступает эмоциональное состояние, характеризующееся подавленностью и сниженным настроением, которое в клинической картине, как правило, соответствует депрессивному состоянию.

В качестве одного из важнейших факторов, влияющих на формирование решения о суициде, выделяется наличие психического расстройства у лица, совершившего самоубийство. Среди лиц подросткового возраста наиболее частыми являются расстройства аффективного спектра (преимущественно депрессии), поведения, а также расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ [7]. Небольшую часть суицидентов составляют лица с расстройствами шизофренического и органического спектра [8]. При этом в ситуациях глубоких нарушений психики поведение суицидента определяется психопатологическими механизмами, в то время как в случаях с психопатологическими проблемами пограничного уровня механизм совершения самоубийства носит, как правило, кли-нико-психологический характер.

В настоящее время отмечается резкий рост влияния индустрии развлечений, разных видов средств массовой информации (СМИ) и высоких информационных технологий на население. Дети, подростки и молодежь составляют основной контингент потребителей СМИ. Видеофильмы, видеоигры, Интернет, как мало контролируемое государством киберпро-странство, нередко становится высокотехнологичным способом распространения аутоагрессивных форм поведения в подростковой среде, тем самым увеличивая риск суицидального поведения.

Каждый факт самоубийства в детском и подростковом возрасте вызывает широкий общественный резонанс и ряд вопросов. Каково было психическое и психоэмоциональное состояние суицидента в период, предшествовавший смерти? Какие факторы могли оказать влияние на реализацию суицидального намерения несовершеннолетнего? Выяснение этих обстоятельств требует специальных познаний в области психологии и психиатрии.

При доказанности факта самоубийства судеб-но-следственными органами назначается комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (КСППЭ) в соответствии со ст. 110 УК РФ («Доведение лица до самоубийства путем угроз,

жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего»), а также п. «б» ст. 63 УК РФ («наступление тяжких последствий в результате совершения преступления», как обстоятельство, отягчающее наказание).

По делам о самоубийстве КСППЭ является актуальным видом исследования, позволяющим выстроить достаточно полную картину обстоятельств произошедшего на основе информации, собранной из широкого круга источников. Это перспективный вид экспертизы, при котором можно выявить комплекс факторов, обусловливающих суицидальное поведение несовершеннолетних. В то же время подобные экспертизы являются одними из наиболее трудных и ответственных, поскольку проводятся лишь по материалам уголовного дела и их качество определяет надежность и эффективность решения экспертных вопросов [9].

В последние годы отмечается существенный рост экспертиз, проводимых в отношении детей и подростков, покончивших жизнь самоубийством (КСППЭ «по факту смерти»). Так, в отделении судеб-но-психиатрических экспертиз детей и подростков ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России за период 2011-2015 гг. были проведены 72 КСППЭ «по факту смерти» несовершеннолетних. Возрастная шкала суицидентов представлена в градации от 10 до 17 лет (средний возраст - 13,5+0,75 года). Соотношение подростков женского и мужского пола составило 1:1,63. При этом у девочек в 3,2 раза чаще отмечались предшествовавшие попытки самоубийства.

Среди методов реализации суицидальных намерений у несовершеннолетних преимущественно отмечались «жесткие» способы, такие, как падение с высоты (68,0%) и повешение (30,0%), и лишь в 2,0% случаев суициденты использовали «мягкие» методы, такие, как отравление. В глобальном масштабе наиболее распространенными способами самоубийства в общей популяции являются прием ядохимикатов, повешение и применение огнестрельного оружия [1].

Особенностью посмертной КСППЭ по факту доказанного самоубийства является тщательный ретроспективный анализ уголовного дела и приобщенных материалов, которые становятся единственными источниками информации о личности суицидента, его психическом состоянии в предшествовавший уходу из жизни период [10].

Изучение родительских семей несовершеннолетних суицидентов показало, что 54,0% детей и подростков воспитывались в полных семьях, с хорошим финансовым обеспечением и внешне благополучным внутрисемейным климатом. Вместе с тем достаточно часто в этих семьях к подросткам применялся авторитарный стиль воспитания со строгим контролем и системой запретов. 38,0%

несовершеннолетних имели неполные семьи преимущественно с единоличным женским воспитанием, опекунские семьи составляли лишь 8,0%.

При анализе мотивации совершения самоубийств у подростков отмечались психотравми-рующие ситуации в виде семейных конфликтов (65,0%), неразделенных чувств (23,0%), внутри-и межличностных конфликтов, включая проблемы половой идентичности. Наличие различных психических нарушений было выявлено у 12,0% несовершеннолетних. В трети случаев отмечались формирующаяся личностная патология, несколько реже - органические расстройства личности и расстройства шизофренического спектра. Также нередко у подростков имелись проблемы сексуальной идентификации и нарушения пищевого поведения (нервная анорексия). Согласно данным объективной медицинской документации, на учете у психиатра состояли только 4,0% суицидентов, однократно за консультативной психиатрической помощью обращались 8,0% лиц.

Таким образом, лишь некоторая часть суицидов совершалась подростками с психическими расстройствами, при этом семейные конфликты оказались наиболее суицидогенными, что подтверждают исследования последних десятилетий [11, 12].

Особую значимость для выяснения обстоятельств, повлекших суицидальное поведение подростков, могут иметь предсмертные записки, дневниковые записи, данные переписки в социальных сетях, рисунки, фотографии и т.д. Их анализ показал, что 77,0% несовершеннолетних сообщали о своих аутоагрессивных намерениях, а именно делились антивитальными переживаниями посредством переписки в социальных сетях, говорили о возможном самоубийстве в школе, неоднократно заявляли об этом родителям, суицидальные мысли звучали в стихах, личных записях и рисунках.

Изучение аккаунтов суицидентов в сети Интернет показывает, что подростки вели различные блоги, в том числе и видеоблоги, в которых они делились своими переживаниями, вступали в Интернет-группы суицидальной направленности, обменивались изображениями нанесенных самоповреждений, информацией о способах ухода из жизни, порой искали единомышленников для совместного совершения акта самоубийства.

Анализ предсмертных записок суицидентов свидетельствует о том, что несовершеннолетние (1517 лет), не проявлявшие каких-либо психических

нарушений, часто просили прощения у родных и близких, пытались объяснить свой поступок. Записки, как правило, оформлялись непосредственно перед суицидальным актом, были выполнены от руки, просты в оформлении, без излишней декоративности, в них нередко звучали темы одиночества, разочарования жизнью, романтические объяснения в любви и пр.

У суицидентов более младшего возраста (10-14 лет) нередко предсмертные записки были персонифицированы, в них обвинялись родители, учителя, воспитатели, одноклассники («Мама, закопай сначала мой труп! Не все скрытое становится явным...»; «Я ненавижу своего учителя ...», «Я в агонии, он снова меня морально уничтожает.» и т.д.).

Несовершеннолетние с психической патологией (часто шизофренического генеза) в рукописных записках изображали рисунки мистической направленности (кресты, гробы, лучи света и т.д.), магической окраски (символизм/магия чисел, молитвы), с агрессивной тематикой (ножи, пистолеты, скелеты, черепа, окровавленные и повешенные тела и т.д.).

В анамнезе практически у четверти суициден-тов имели место аутодеструктивные поведенческие тенденции в виде нанесения самоповреждений (28,0%). В ряде случаев подростки увлекались экстремальными видами занятий (9,0%), такими как руфинг, зацепинг. Другие переставали избегать угрожающих жизни ситуаций (часто сидели на подоконнике квартиры на верхних этажах, на крыше высоток, свесив ноги и т.д.). Подобное поведение, по мнению некоторых авторов, можно расценивать как проявление скрытого стремления к совершению самоубийства [11].

Поводя итог, необходимо отметить, что суицидальное поведение детей и подростков представляет собой многофакторное явление, в котором задействованы как социально-психологические, так и психопатологические механизмы. Неуклонный рост аутодеструктивных поведенческих тенденций в данном возрасте с последующим выбором суицида как безальтернативного способа решения возникающих проблем требует тщательного анализа личности несовершеннолетнего, сферы межличностных отношений, особенностей воспитания и иных обстоятельств для последующего формирования стратегий психосоциальной адаптации, а также выработки навыков и социальной поддержки лиц, входящих в группусуицидоопасного риска.

Сведения об авторах

Бадмаева Валентина Дорджиевна - доктор медицинских наук, руководитель Отдела социальных и судеб-но-психиатрических проблем несовершеннолетних ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва); доцент кафедры социальной и судебной психиатрии ГБОУ ВПО «Первый Московский государственный медицинский институт им. И.М. Сеченова» Минздрава России. E-mail: vdbadmaeva@gmail.com

Дозорцева Елена Георгиевна - доктор психологических наук, профессор, руководитель Лаборатории психологии детского и подросткового возраста ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва); заведующая кафедрой юридической психологии и права ГБОУ ВПО «Московский государственный психолого-педагогический университет» Департамента образования города Москвы. E-mail: edozortseva@mail.ru

Сыроквашина Ксения Валерьевна - кандидат психологических наук, старший научный сотрудник Лаборатории психологии детского и подросткового возраста ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва). E-mail: syrokvashina@mail.ru

Шкитырь Елизавета Юрьевна - врач судебно-психиатрический эксперт клинического отделения ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва). E-mail: lex-vladivostok@mail.ru

Александрова Наталья Александровна - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Отделения судебно-психиатрической экспертизы детей и подростков ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» E-mail: ferusa4@yandex.ru

Литература

1. Комплексный план действий в области психического здоровья на 2013-2020 гг. Женева: Всемирная организация здравоохранения; 2013. Режим доступа: http://apps.who.int/gb/ebwha/pdf_files/ WHA66/A66_R8-ru.pdf?ua=1 (дата обращения: 16.06.2016).

2. Положий Б.С. Концептуальная модель суицидального поведения // Суицидология. 2015. Т. 6, № 1 (18). С. 3-7.

3. Van Heeringen, K., Hawton, K., Williams, J.M.G. Pathways to suicide: an integrative approach // The International Handbook of Suicide and Suicidal Behaviour / Eds. K.Hawton, K. van Heeringen. Chichester: Wiley, 2000.

4. Wasserman D., Cheng Q., Jiang G. Global suicide rates among young people aged 15-19 // World Psychiatry. 2005. Vol. 4(2). P. 114-120.

5. Тихоненко В.А., Сафуанов Ф.С. Введение в суицидологию // Меди-

цинская и судебная психология. Курс лекций. 3-е изд. М.: Генезис, 2009.

6. Williams J.M.G., Pollock L.R. Psychology of suicidal behaviour // The International Handbook of Suicide and Suicidal Behaviour / Eds. K.Hawton, K. van Heeringen. Chichester: Wiley, 2000.

7. Fleischmann A., Bertolote J. M., Belfer M., Beautrais A. Completed Suicide and Psychiatric Diagnoses in Young People: A Critical

Examination of the Evidence // American Journal of Orthopsychiatry. 2005. Vol. 75(4). P. 676-683.

8. Зотов М.В. Суицидальное поведение: механизмы развития, диагностика, коррекция. СПб.: Речь, 2006.

9. Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая

экспертиза (научно-практическое руководство). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. 497 с.

10. Сафуанов Ф.С. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза лица, окончившего жизнь самоубийством // Медицинская и судебная психология. Курс лекций. 3-е изд. М.: Генезис, 2009.

11. Панченко Е.А. Клинико-социальные детерминанты, динамика, типология и дифференцированная профилактика суицидального поведения (на материалах незавершенных самоубийств): авто-реф. дис. ... д-ра мед. наук. Москва, 2012. 52 с.

12. Положий Б.С. Суицидальное поведение (клинико-эпидемиологи-ческие и этнокультуральные аспекты). М.: РИО «ФГУ ГНЦССП им. В.П. Сербского», 2010. 232 с.

References

1. Kompleksnyj plan dejstvij v oblasti psihicheskogo zdorov'ja na 20132020 gg. [Global mental health action plan] Zheneva: Vsemirnaja organizacija zdravoohranenija [Geneva: World Health Organization]. 2013. Available at: http://apps.who.int/gb/ebwha/pdf_files/WHA66/ A66_R8-ru.pdf?ua=1 (Accessed 16.06.2016). (in Russian)

2. Polozhij B.S. Konceptual'naja model' suicidal'nogo povedenija [Conceptual modes of suicidal behavior]. Suicidologija [Suicidology]. 2015; Vol. 6: 3-7. (in Russian)

3. Van Heeringen, K., Hawton, K., Williams, J.M.G. Pathways to suicide: an integrative approach. The International Handbook of Suicide and Suicidal Behaviour. Eds. K.Hawton, K. van Heeringen. Chichester: Wiley, 2000.

4. Wasserman D., Cheng Q., Jiang G. Global suicide rates among young people aged 15-19. World Psychiatry. 2005; Vol. 4(2): 114-20.

5. Tihonenko, V.A., Safuanov, F.S. Vvedenie v suicidologiju [Introduction into suicidology]. Medicinskaja i sudebnaja psihologija [Medical and forensic psychology. Lectures]. Moscow: Genezis, 2009: 266-83. (in Russian)

6. Williams J.M.G., Pollock L.R. Psychology of suicidal behaviour. The International Handbook of Suicide and Suicidal Behaviour. Eds. K. Hawton, K. van Heeringen. Chichester: Wiley, 2000.

7. Fleischmann A., Bertolote J. M., Belfer M., Beautrais A. Completed Suicide and Psychiatric Diagnoses in Young People: A Critical Examination of the Evidence. American Journal of Orthopsychiatry. 2005; Vol 75(4): 676-83.

8. Zotov M.V. Suicidal'noe povedenie: mehanizmy razvitija, diagnostika, korrekcija [Suicidal behaviour: developmental mechanisms, diagnostics, correction]. Sankt-Peterburg: Rech', 2006. (in Russian)

9. Kudrjavcev I.A. Kompleksnaja sudebnaja psihologo-psihiatricheskaja jekspertiza (nauchno-prakticheskoe rukovodstvo) [Complex forensic psychological-psychiatric expertise (scientific-practical manual)]. Moscow: Izd-vo Mosk. un-ta, 1999: 497 p. (in Russian)

10. Safuanov F.S. Kompleksnaja sudebnaja psihologo-psihiatricheskaja jekspertiza lica, okonchivshego zhizn' samoubijstvom [Complex forensic psychological-psychiatric expertise of subjects committed suicides]. Medicinskaja i sudebnaja psihologija. Kurs lekcij [Medical and forensic psychology. Lectures]. Moscow: Genezis, 2009: 558-76. (in Russian)

11. Panchenko E.A. Kliniko-social'nye determinanty, dinamika, tipologija i differencirovannaja profilaktika suicidal'nogo povedenija (na materialah nezavershennyh samoubijstv) [Clinical and social determinants, dynamics, typology and differentiated prevention of suicidal behaviour (on the material of attempted suicides). Dr. Sci. (Psychiatry) diss.]. Moscow, 2012: 52 p. (in Russian)

12. Polozhij B.S. Suicidal'noe povedenie (kliniko-jepidemiologicheskie i jetnokul'tural'nye aspekty) [Suicidal behaviour (clinical-epidemiological and ethno-cultural aspects)]. Moscow : RIO «FGU GNCSSP im. V.P. Serbskogo», 2010: 232 p. (in Russian)

МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

Программа (модуль) групповой психосоциальной терапии подростков с расстройствами шизофренического спектра

Н.Е. Степунина, Е.В. Корень

М.: «ФМИЦПН им. В. П. Сербского» Минздрава России, 2016. 32 с.

Посвящены групповой психосоциальной терапии подростков с расстройствами шизофренического спектра. Показана главная стратегия современного подхода к психосоциальным вмешательствам - структурированность и нацеленность на решение конкретных проблем социальной адаптации с учетом специфики детско-подросткового контингента. Модуль выстроен на основе принципов доказательной медицины, представлен детальный план занятий с подробным описанием упражнений и игр, что повышает практическую ценность рекомендаций. Для врачей, психологов, специалистов по социальной работе и медицинских сестер.

Программа (модуль) групповой психосоциальной семейной терапии детей и подростков с психическими расстройствами

А.М. Марченко, Е.В. Корень

М.: «ФМИЦПН им. В. П. Сербского» Минздрава России, 2016. 31 с.

Посвящены психосоциальной семейной терапии, направленной на мобилизацию функциональных способностей семьи для эффективного преодоления различных проблем, связанных с заболеванием ребенка, и нивелирования действия на ребенка негативных психосоциальных факторов. Разработаны принципы психосоциальной семейной терапии, выделены приоритетные направления работы с семьей, детально прописана процедура проведения занятий, представлены алгоритмы психотерапевтических действий с учетом особенностей семейного взаимодействия. Для врачей, психологов, специалистов по социальной работе и медицинских сестер.