CC BY
81
дикат может быть назван внутренним, разъединенным лишь в плане их различных отношений к собственным зависимым членам.
На современном этапе развития языка вторичная предикация играет большую роль, так как использова-
ние структур вторичной предикации ведет к краткости и выразительности речи. Структуры вторичной предикации все чаще используются в разговорной речи, хотя до сих пор они остаются характерным признаком письменной литературной речи.
УДК 811.161.1
СУФФИКСАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ НЕОЛОГИЗМОВ - ЛИЧНЫХ НАИМЕНОВАНИЙ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ
л. В. ШАЛИНА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского
кафедра журналистики
Данная статья представляет собой описание новых номинаций, связанных только с одним предметом объективной действительности - человеком. В частности, рассматриваются наиболее продуктивные суффиксальные модели словопроизводства в категории личных наименований в русском и немецком языках.
Человек как объект номинации получает в языке
множество имен, отражающих все разнообразие человеческой деятельности, его существование в окружающем мире как биологического существа, производителя и носителя действия, общественного и политического деятеля, представителя определенной нации или социальной группы.
Личные наименования занимают особое положение в системе любого языка, т. к. они называют человека - субъекта общения и всех общественных процессов. «В системе имени существительного разряд наименований, обозначающих лиц, стоит на первом плане по обширности и все возрастающей продуктивности» [5].
Категория лица, отражающая важнейшую сферу внеязыковой действительности, универсальна для всех языков. На современном этапе изучение личных наименований приобрело особую актуальность в связи с исследованием роли человеческого фактора, роли языковой личности.
Как в русском, так и в немецком языках личные наименования составляют существенную часть словарного состава, которая постоянно пополняется новыми словами, отражающими изменения, происходящие в окружающем мире. В сопоставляемых языках производные имена лиц представляют собой в основном слова, отражающие в поверхностной структуре прямую лексико-словообразовательную зависимость первичных и вторичных смыслов, прозрачные отношения мотивации, что гарантирует выводимость мотивированного смысла по соотнесенности с соответствующим мотивирующим. Образуются личные наименования регулярно по строго системным правилам типового характера соответственно номинативным потребностям языкового коллектива.
Регулярность и обязательность зависимости между первичными и вторичными значениями позволяет квалифицировать личные наименования как потенциальные слова языка. Потенциальность, в понятиях Л. П. Катлинской [4], означает при этом, что соотнесенные первичные и вторичные значения принадлежат к одной и той же системно организованной части лексики, и что возможность/невозможность появле-
ния определенного мотивированного смысла в данной части лексической системы полностью предопределена наличием/ отсутствием в той же части лексики соответствующего мотивирующего смысла. Например, создание нового вида связи ИНТЕРНЕТ естественно повлекло за собой и обозначение человека /деятеля/, который эту связь осуществляет - интернетчик. (Ср. также компьютер - компьютерщик, ЭВМ - эвээм-щик, derJob - derJobber). Эти слова как потенциальные квалифицируются не в зависимости их отсутствия в толковых словарях, а в зависимости от своих семанти-ко-словообразовательных характеристик. Эти характеристики позволяют относить единицы типа интернетчик к потенциальным словам на том основании, что для появления их в лексическом составе русского языка есть все необходимые условия. Главное из этих условий - наличие в словарном составе русского языка некоторого первичного смысла, естественно предполагающего наличие или возможность появления данного вторичного смысла /имени деятеля/.
Полностью мотивированные наименования лиц составляют наиболее многочисленный и вместе с тем наиболее разнообразный по способам суффиксального оформления разряд новообразований. Несмотря на все формальные различия этих единиц, представляется возможным их разграничить по двум признакам: а) по принадлежности именуемого лица к некоторым группировкам, выделение которых не обусловлено непосредственно особенностями их трудовой /или какой либо иной/ деятельности человека, б) по соотнесенности наименования именно с особенностями конкретного действия или деятельности, которое осуществляет именуемое лицо.
По этим критериям среди личных наименовании мы выделяем имена деятеля / nomina agentis / и имена лиц /или не-деятеля/, например, парковщик, обуст-ройщик, отрицатель, рингист и газпромовец, юшенко-вец, МЧСовец.
Понятие деятеля, соотносящееся с понятием деятельности как работы, систематического применения своих сил в какой-то области, является доминантной содержательной характеристикой наименований де-
ятелей, опирающейся на одну обязательную внутреннюю ассоциацию «действие - действователь /=де-ятель/». Характер этой внутренней ассоциации остается неизменным и у тех наименований, у которых отглагольные лексико-словообразовательные связи получают не прямое, а формально опосредованное выражение, т. е. не только в отношениях типа «визировать - визировщик», но и в регулярных мотиваци-онных связях типа «компьютер - компьютерщик». На эту особенность имен деятелей обращал внимание ещё Ю. Д. Апресян, отмечая, что в словах типа коровник, садовник, несмотря на то, что в поверхностной структуре производного представлено имя, имеет место классическое отглагольное словообразование [1].
Поскольку ход наших рассуждений повторяет принципиальные положения концепции Л. П. Кат-линской, мы, вслед за этим автором, рассматриваем новообразования в категории имен деятелей, подразделяя их на две группы: 1- производитель действия и 2 - субъект деятельности. Это деление в значительной степени условно и определяется удобством описания рассматриваемого материала. Принципы группировки будут указаны ниже.
для образования имен деятелей как вторичных лексических номинаций используются способы словообразования, являющиеся универсальными в славянских и германских языках: аффиксация, словосложение, семантическая деривация, аббревиация. В данной статье мы ограничиваемся рассмотрением такого способа словопроизводства в категории имен деятелей как суффиксация - одного из наиболее продуктивных способов словообразования в сравниваемых языках.
В качестве мотиватов при образовании суффиксальных наименований имен деятелей в обоих языках выступают глаголы с общей семантикой «действие» и существительные со значением «объект деятельности человека». Номинации деятеля относятся к полностью мотивированным производным, т. к. в паре «первичное значение - вторичное значение» налицо ассоциативная связь между ними: как активное действие, так и конкретный определенный объект деятельности предполагают обязательного исполнителя конкретного действия или деятельности.
В качестве основных моделей словопроизводства в категории имен деятелей выделяются образцы, закрепленные за разными семантическими подтипами: I - наименования производителя действия с суффиксами -щик/- чик, -тель и II - наименования субъекта деятельности с суффиксами -щик/-чик, -ист, -ник.
Вторую группу личных наименований образуют производные единицы, которые мы условно назвали «имена лиц»: космист, тантрист, планетолог, тимо-шенковец, омоновец и т. п. Такого рода личные номинации называют лицо по принадлежности именуемого к некоторым группировкам социально-культурного характера, что их принципиально отличает от имен деятелей, которые называют лицо соответственно дифференциальным признакам его трудовой (или какой-либо иной) деятельности.
Имена лиц в конце ХХ - начале XXI вв. как в русском, так и в немецком языке образуются очень активно.
Как и имена производителей действия, имена лиц так же рассматриваются нами как полностью мотивированные производные номинации. Кроме того, отличие имен лиц от имен производителей действия составляет так называемая принудительная связанность словообразовательно соотнесенных основ. Проблема связанных основ в теории словообразования поставлена Г. О. Винокуром. В работе «Заметки по русскому словообразованию» к разряду принудительно связанных основ автор относит основы типа голландец - голландка при Голландии или китаец - китаянка - Китай и многочисленные в современном книжном языке образования на -изм, -ист, -истский вроде футуризм -футурист - футуристский, букинизм - букинист -букинистский и т. п."[3].
Принудительность связи между мотивирующим и мотивированным словом дает основание утверждать, что при абстрактном имени определенного формально-семантического рода в системе языка всегда предполагается наличие имени лица. Это значит, что планетолог - специалист в области планетологии, тантрист - представитель тантризма, омоновец - сотрудник ОМОНа и пр. Принудительность в данном случае толкуется, во-первых, как обязательное наличие имени лица при данном производящем, и, во-вторых, как заданное формально-семантическими правилами также осязательное (и в общем случае) - форма этого производного имени (-ист при -изм, -лог при -логия, -ец при имени собственном и аббревиатурах).
Имена лиц называют человека по принадлежности к общественно-политическим организациям, различного рода течениям и направлениям в науке, искусстве и т.д., а также по принадлежности к определенным группировкам лиц, выделяемых по признаку их территориальной, социальной и национальной принадлежности, взглядам, убеждениям, увлечениям.
Эта часть словарного состава двух сравниваемых языков постоянно пополняется новообразованиями. При словопроизводстве наименований лиц используются как исконно русские суффиксы, в частности при наименовании жителей -ец/-овец, -чанин, так и заимствованные. Последние представлены греко-латинскими по происхождению и распространенными во всех европейских языках суффиксами -ист, -лог, -атор. Ср. русск. глобалист, нем. der Globalist, русск. нарколог, нем. der Narkologe и т.д.
Традиция интернационального использования греко-латинских морфем в формировании новых понятий в различных сферах науки, техники, социальной и политической сферах жизни сложилась очень давно. Давность этой традиции, как нам кажется, подтверждает идею Г.О.Винокура о принудительной связанности соответствующих языковых единиц, связанных отношениями регулярного словопроизводства.
Имена производителей действия образуют понятийно-словообразовательный подтип «тот, кто производит действие, названное производящей основой». В качестве производящей основы они имеют глаголы или отглагольные существительные, обозначающие действие («nomina agentis» по М.Докулилу). Это име-
на производителя действия в собственном смысле слова: проектировщик, перестройщик, подбиральщик и др.
Наименования производителя действия образуются по моделям: а) «основа глагола + суффикс» и б) «основа отглагольного существительного на -ка, -ние, 0 + суффикс». За данной группой номинаций закреплены суффиксы -щик/-чик, -льщик, -овщик, -тель. Активность образования наименований данной группы зависит непосредственно от пополнения словарного состава отыменным глаголами: а) митинг - митинговать - митинговщик, группа - группировать - группи-ровщик, голос - голосовать - голосовальщик; б) страховать - страхование - страхователь, тусоваться - тусовка - тусовщик. Правда вопрос о мотивирующей основе у наименований данной группы остается спорным. Некоторые лингвисты придерживаются мнения, что оба наименования образуются непосредственно от глагола: тусоваться - тусовка и тусовщик. Нам также кажется вторая точка зрения более убедительной.
Рассмотрим образования номинаций словообразовательной модели на -щик/-чик. Судьба этой модели интересна. В свое время словообразовательная модель на -щик с глагольной мотивирующей основой была доминирующей в обозначении лиц по профессии, роду занятий. Образовывались эти наименования от глагольных основ, например, полировать - полировщик, укомплектовать - укомплектовщик и др.
Но в течение всего ХХ века происходят заметные изменения в функционировании модели на -щик. Как отмечает Н. Д. Арутюнова, в семантическом своеобразии и закономерностях употребления слов «обнаруживается прямая зависимость от практической жизни общества» [4]. Такие экстралингвистические факторы, как замена ручного труда машинами, рост технологий отразились и в языке, точнее в словообразовательных процессах. Собранный материал наименований профессий из НРЛ-89, 91, 92 и «Толкового словаря русского языка конца ХХ века под ред. Г. Н. Скляревской» свидетельствует о том, что модель на -щик, оставаясь в настоящее время наиболее активной в образовании наименований профессий, изменила, так сказать, свое «внутреннее содержание»: отглагольные образования на -щик значительно уступают отсубстантивным номинациям с данным суффиксом, т. е. модель «основа существительного + -щик» превалирует над моделью «основа глагола + -щик». В собранном нами материале они составляют 51 % наименований современных профессий: лазер - лазерщик, телефакс - телефаксщик, эфир - эфирщик, мавзолей - мавзолейщик и др.
Согласно нашей классификации номинации, созданные по модели «основа существительного + -щик», относятся к подтипу субъекта деятельности. В данном подтипе понятийно-словообразовательного типа наименования деятеля в качестве мотивирующей основы выступает имя существительное, которое выполняет функцию дифференциатора вида деятельности, предписанной деятелю согласно отношениям мотивации субъектно-объектного характера. объект понимается здесь в широком смысле, и условия дифференциации деятельностных характеристик могут
быть весьма разнообразны. деятель обозначается в основном по отношению к конкретному предмету как к объекту воздействия, орудия, месту или учреждению, где протекает деятельность. Так, деятель может именоваться по названию объекта, в отношении которого осуществляется деятельность: пиарщик (тот, кто «делает» пиар), рекламщик (тот, кто создает рекламу), граффитчик (тот, кто рисует граффити). Разновидностью этой группы можно считать наименования, раскрывающие деятельность человека и содержащие отрицательную коннотацию: валютчик - 1) тот, кто скупает у иностранцев валюту, спекулирует ею, 2) тот, кто занимается незаконными операциями с валютой. Мотивирующее имя может соответствовать названию места деятельности субъекта: полигонщик - тот, кто работает на полигоне, испытывая военную технику, радийщик - тот, кто работает на радио. Возможна номинация лиц по отношению к профессиональной деятельности «по объекту деятельности в широком смысле»: протокольщик - не тот, кто составляет протокол, но работник протокольного отдела МИДа; эн-цефалитчик - медицинский работник, занимающийся профилактикой энцефалита.
Такого рода «вариации» словообразовательного значения контролируются, однако, регулярностью семантико-словообразовательных отношений в пределах типа и модели, поэтому они многообразны, но небеспредельны: обязательным условием формирования вторичного смысла подобного рода является принадлежность мотивирующего имени к денотатной лексической группировке, тематически связанной с деятельность лица.
В настоящее время растет количество номинаций субъекта деятельности, образованных по модели «основа существительного + -щик». Активность данной модели стимулируется экстралингвистической тенденцией к максимальной дифференциации профессиональной деятельности человека. Многие современные отыменные номинации пришли в литературный язык из профессиональных сфер речевого общения, частично - из просторечия, что придает им оттенок экспрессивности. Поэтому в словарях подобные единицы часто помещаются с пометой «в разг. речи». кроме того, растет и число отадъективных наименований, образующихся на базе словосочетаний, в которых мотивирующее прилагательное выступает в роли определяющего слова, при этом определяемое существительное опускается. Большинство современных отадъек-тивных наименований с суффиксом -щик соотносится по значению со словосочетаниями, обозначающими «те или иные сферы занятий, объекты деятельности человека», представляя собой своеобразный вариант универбации: коммунальщик, мануальщик, телевизионщик. В качестве производящих основ в подобных номинациях используются, как правило, относительные прилагательные на -н/ый/, имеющие отношение к обозначению какого-либо вида производственной деятельности.
Подобные новообразования, как и отыменные номинации, стилистически маркированы, т. е. имеют
эмоционально-экспрессивную окраску, возникают на периферии, т. е. в разговорной речи, но со временем могут войти в литературный язык.
В русском языке существуют и другие словообразовательные модели данного словообразовательного подтипа, например, наименования, в которых в качестве мотивирующей основы выступают названия фирм, компаний, где человек работает: айбиэмщик - тот, кто работает в фирме IBM, террщик - тот, кто работает на теле- радиокомпании Терра.
Зачастую возникают синонимичные наименования от той же основы при помощи иного суффикса, например: кооператор - кооперторщик, рекламист -рекламщик, ньювейвовец - ньювейвщик и др. Подобные лексемы носят сниженный, разговорный характер.
Итак, понятийно-словообразовательный тип семантическая структура которого строится по формуле «тот, кто производит действие» делится в зависимости от частеречной принадлежности мотивирующего слова на 2 подтипа: 1) производители действия, у которых мотивирующей основой являются глаголы и отглагольные имена существительные на -к/а/, -ение, -0 и которые реализуются в словообразовательных моделях «основа глагола + суффикс -щик» и «основа отглагольного существительного + -щик»; 2) субъекта деятельности с именем существительным и прилагательным в качестве мотивирующей основы - «основа
существительного + -щик» и «основа прилагательного + -щик». Номинации данных подтипов отличаются друг от друга не только словообразовательными моделями, но их семантической наполняемостью. Отглагольные наименования производителя действия часто содержат не выраженный материально компонент значения, предполагающий наличие в сознании говорящих определенной экстралингвистической информации. Наименования субъекта деятельности с отыменной производящей основой способны передавать более широкий спектр значений и оказываются в современном русском языке наиболее активными в обозначении деятелей по профессии, взглядам и пристрастиям, по месту деятельности.
список литературы
1. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1974. С. 132.
2. Арутюнова Н. Д. К проблеме функциональных типов лексического значения. М., 1980. С. 203.
3. Винокур Г. О. Заметки по русскому словообразованию. М., 1959. С. 440.
4. Катлинская Л. П. Живые способы создания русских слов. М., 1995. 210 с.
5. Протченко И. Ф. Лексика и словообразование русского языка советской эпохи: Социолингвистический аспект / под ред. Г. В. Степанова. М., 1975. С. 272.
УДК 347.781:008
роман в. набокова «дар» как феномен межкультурной диффузии
е. п. ШИНЬЕВ
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского кафедра мировой и отечественной культуры
В статье рассматривается проблема жанра романа В. Набокова «Дар», выявление которого невозможно без обращения к литературной генеалогии романа. Автор статьи отмечает мотивно-тематическую и жанрово-гибридную структуру романа, указывает на переклички произведения с большим корпусом литературных текстов. Такая интерпретация романа выходит за рамки литературоведческого анализа и предполагает значительное культурологическое осмысление.
Роман В. Набокова «Дар» (1937-1938 г.) - это постоянная игра-перекличка с большим корпусом мировой литературы. Литературные и культурные коннотации «Дара» выполняют тройственную функцию. Федор, главный герой романа, является во многом носителем идейно-культурных установок самого писателя. Во-первых, Федор открыто нападает на иных знаменательнейших писателей и их знаменательней-шие произведения, что составляет фон, на котором отчетливо проявляются его собственные эстетические положения. Во-вторых, возвышая отдельные стороны русского литературного наследия, Федор тем самым бросает свет и на специфические особенности собственной эстетики. И, в-третьих, читателю приходится разгадывать многочисленные литературные ссылки, спрятанные в тексте.
Структура романа «Дар» чрезвычайно сложна. Исследователи выявляют множество «внутренних» текстов, размещенных друг в друге по принципу матрешки.
Однако, несмотря на текстовую мозаику, повествование отличается органическим единством. По словам Н. Букс, «оппозиционные структурные качества романа, в частности «гомогенность» / «фрагментарность» обусловлены его жанровой природой» [2].
Пародийное отражение романтического сознания, воспринимающего смерть как обязательное условие трансформации судьбы в литературный сюжет, как условие, переводящее личность в статус романного героя, реализуется в «Даре» благодаря жанру романной биографии. Другим объектом пародийного жанра является биографический роман, где вымысел манифестируется как документальность, а литературная игра приобретает категорию исторического факта.
По словам М. Липовецкого, ««Дар» может быть прочитан как метароманное обобщение всей русской прозы Набокова» [7]. Категория «метапроза», как правило, встречается в исследованиях, посвященных послевоенному модернизму и постмодернизму. Немецкий
