CC BY
36
ШРПЛПЧЕСКПЕ ИНУКП
СУДЕБНО-СЛЕДСТВЕННАЯ ПРАКТИКА КАК ОДИН ИЗ ИСТОЧНИКОВ ВОЗНИКНОВЕНИЯ УЧЕНИЯ О ПОТЕРПЕВШЕМ В УГОЛОВНОМ
ПРАВЕ РОССИИ
И.А. Фаргиев, Г.И. Чечель
COURT-INVESTIGATION PRACTICE AS A SOURCE OF VICTIM STUDY BEGINNING IN THE RUSSIAN CRIMINAL LAW
Fargiev I.A., Chechel G.I.
The authors emphasize the increasing necessity of theoretical elaboration of different aspects and problems concerning the crime victim in criminal law. Great attention is focused on the influence of victim's behaviour upon the penalty imposed upon the person having committed the crime.
В статье авторы указывают на всевозрастающую необходимость теоретической разработки различных сторон и аспектов проблемы потерпевшего (жертвы) от преступления в уголовном праве. Значительное внимание уделяется в статье влиянию поведения потерпевшего на назначение наказания лицу, совершившему преступление.
Необходимость глубокой теоретической разработки различных сторон и аспектов проблемы потерпевшего от преступления в уголовном праве не раз подчеркивалось ведущими отечественными учеными-криминалистами. Например, еще более тридцати лет назад П.С. Дагель, обосновывая необходимость глубокой разработки учения о потерпевшем в уголовном праве, подчеркивал, что «среди других уголовно-правовых институтов и понятий большой интерес представляет фигура потерпевшего, т.е. лица, понесшего ущерб от преступления» (1). К числу уголовно-правовых проблем потерпевшего от преступления он отнес: определение понятия потерпевшего в уголовном праве; уяснение места потерпевшего в составе преступления и влияние потерпевшего на возникновение уголовной ответственности. С тех пор прошло более трех десятков лет, однако проблема потерпевшего в уголовном праве не утратила своей актуальности, но, напротив, приобрела еще более важное значение.
В современной уголовно-правовой науке развивается учение о потерпевшем, которое имеет специфический предмет исследования - комплекс проблем потерпевшего от преступления, которые отражаются в нормах Уголовного законодательства (в историческом, современном, зарубежном законодательстве), в практике их применения, а также в современной отечественной и зарубежной юридической литературе. На формирование указанной уголовно-
УДК 343.14/.16
правовой теории оказали влияние многочисленные факторы, среди которых важное место занимает судебная практика, запечатленная на протяжении веков в различных хрониках, судебных отчетах, речах знаменитых судебных ораторов, мемуарах.
Один из первых примеров отражения в судебной практике противоправного поведения потерпевшего, способствовавшего совершению преступления можно обнаружить в древней Греции по делу Афинского гражданина Эвфилета (IV в.д.н.э.) Эвфилет узнал от служанки о неверности своей жены. Застигнутый в покоях жены любовник Эра-тосфен бросился к семейному очагу, чтобы, ухватившись за него быть (по обычаю) в безопасности, но Эвфилет сбил потерпевшего с ног. В присутствии свидетелей Эратос-фен был связан и сознался в вине. Он просил взять выкуп. Но разгневанный муж, уповая на закон его, оправдывающий, хладнокровно убил Эратосфена. Суд был признан Эвфилет невиновным (2).
Истории уголовного права известны судебные прецеденты, согласно которым лица, пострадавшие от движения неодушевленных предметов и поведения животных? признавались потерпевшими от преступления. Судили животных, камни и металлические орудия (ножи, топоры, мотыги, мечи), которые причинили смерть или вред здоровью без доказанного участия человека. «Если камень, или дерево, или железо, или что-нибудь подобное убьет при своем падении, или если не будут знать, кто нанес удар, а будут знать и иметь налицо самый предмет, причинивший убийство, тут начинается дело об этих предметах» (3). Причем процессы такого рода были не только в древности, но и в средние века (4).
В отечественной истории уголовного права древней Руси хотя и мало, но все же встречаются примеры из судебной практики, в которых отражены данные о личности, поведении потерпевшего, его взаимоотношения с виновным и т.п.
В Лаврентьевской летописи так описывается суд боярской думы над женщиной - женой князя Владимира, совершившей покушение на жизнь потерпевшего близкого
родственника, т.е. мужа. Владимир «созвал бояр и поведал им; они же сказали: не лишай ее жизни ради дитяти сего, но возстано-ви отчину ее и дай с сыном своим» (5).
Следы происхождения Русской Правды, как утверждают исследователи (6), легко усмотреть «из простой регистрации судебных решений», (7) в силу чего ее источником «надо считать судебные решения... по большей части обобщенные в юридические нормы» (8).
Судебные решения выносились по результатам процесса, строившегося на принципе состязательности. Между потерпевшим и обвиняемым устанавливались особые формы досудебных отношений. Это так называемое «гонение следа» - отыскание потерпевшим виновного. При этом в качестве уголовного наказания потерпевшему предоставлял_)сь право мести, о чем имеется указание непосредственно в ст. 1 Древнейшей Правды («Суд Ярослава») «Убьет муж мужа, то мстить брату брата, или сыновни отца, любо отцю сына, или брату чаду, любо сестрину сынови...», так в рассказе летописца от 1071 года о суде воеводы Яна, который, осудив на Белоозере волхвов за убийство многих женщин, выдал убийц родственникам потерпевших, сказав им: «Мстите своих» (9).
В нормативной и правоприменительной базе более позднего времени, в частности XV века также находим информацию, имеющую значение для становления уголовно-правовой теории о потерпевшем от преступления.
Так, в губной Белозерской грамоте 1539 года описываются жалобы потерпевших от разбойных нападений, и она начинается ссылкой на челобитья: «Били естя нам челом о том, что у вас в тех ваших волостях многие села и деревни разбойники разбивают, и животы ваши грабят, и села и деревни жгут, и на дорогах многих людей грабят и разбивают и убивают многих людей до смерти...» (10).
Несомненное влияние на развитие учения о потерпевшем в отечественном уголовном праве оказала богатая судебная практика российских судов XVIII-XIX вв.,
запечатленная в решениях Кассационного Департамента Правительствующего Сената по уголовным делам. В отдельных решениях Правительствующего Сената даются разъяснения по правильному применению в судебной практике норм уголовного закона, в которых отражены признаки, характеризующие личность потерпевшего, его поведение (правомерное, неправомерное, согласие потерпевшего), состояние потерпевшего, его взаимоотношения с виновным, вред, причиненный потерпевшему.
Анализируя взаимоотношения между виновным и потерпевшим, а также вред, причиненный последнему, по делу в отношении рядового Столярека Кассационный Департамент в решении от 19 февраля 1896 года указал, что для признания содеянного преступлением против военной службы, которое подсудно военному суду, не имеет значения, является потерпевший, которому нанесена рана или иное повреждение здоровья военнослужащим либо иным лицом (11).
По делу бывшего учетчика Изюмского мещанского общества Решетнякова в решении от 30 января 1889 года Кассационный Департамент подчеркнул, что суду необходимо тщательно выяснить способ воздействия на волю потерпевшего при вымогательстве взятки. Противоправные действия виновного должны выражаться в «воздействии на волю вымогаемого, которое, по своему характеру и сопровождающим его обстоятельствам, могло принудить вымогаемого к выдаче имущества из опасения страха за свое личное или имущественное благосостояние» (12).
А. Фон-Резон - исследователь уголовного права XIX века, в обобщениях кассационной практики за 1872 -1873 гг. по вопросам уголовного права, отмечает, что в судебной практике часто допускаются ошибки по делам, уголовное преследование по которым осуществляется не иначе как: «по жалобе потерпевшего или лица, имевшего от него законное на то уполномочие» (13). Кроме того, этот ученый на основе судебных решений показывает, что в правоприменительной деятельности получают неоднозначную оценку вопросы: оскорбле-
ния потерпевшего «чиновника, при исполнении им служебных обязанностей» (14), убийства новорожденного ребенка, а также случаи «произвольного оставления кого-либо в опасном месте» (15).
Аналогичные примеры учета обстоятельств, относящихся к характеристике потерпевшего от преступления, наблюдаются и в судебной практике XIX века и в других государствах.
Например, в обобщении правоприменительной деятельности судов Франции по рассмотрению уголовных дел за 1857 год особое внимание обращается на два вида преступлений, в которых уголовно-правовое значение имеет возраст потерпевшего и его состояние - «это те, при совершении которых употреблены во зло слабость и невинность жертв преступления, а именно: детоубийство и посягательство на честь несовершеннолетних» (16).
Характер отдельных деяний, совершенных против малолетних и несовершеннолетних потерпевших иллюстрирует следующий пример из судебной практики. «Цель преступления странна, неслыханна и почти невероятна, именно предумышленное убийство малолетнего ребенка человеком, который слышал, что, поставив ночью свечу в череп умерщвленного ребенка, можно сделаться невидимым и совершать тогда всякого рода воровство безнаказанно» (17).
Для формирования учения о потерпевшем d уголовном праве имеет значение и судебная практика XX века (18). В правоприменительной деятельности судов отечественной истории советского периода находит отражение комплекс вопросов, связанных с оценкой судами обстоятельств, относящихся к характеристике потерпевшего. Эти обстоятельства отражались в разъяснениях высших судебных органов страны, в кассационных определениях и надзорных постановлениях, в приговорах судов, которые имели значение для квалификации преступления, уголовной ответственности и наказания.
Наиболее выпукло в судебной практике отражаются вопросы правильной оценки судами обстоятельств, относящихся потер-
певшему - государству. Обусловлено это было с абсолютным огосударствлением всех сфер экономической и общественно-политической жизни, где интересы личности подчас игнорировались и приносились в жертву так называемым государственным интересам.
Так, Пленум Верховного Суда СССР, давая разъяснения по применению уголовного закона, неоднократно подчеркивал, что интересы государства являются доминирующими и в связи с этим судам необходимо: «усилить меры судебной репрессии по делам о растратах...»; (19) принять меры «к обеспечению возмещения ущерба, причиненного его (виновного) действиями государственным, общественным учреждениям и организациям» (20).
При анализе судебной практики по делам о хищении социалистического имущества - государственной собственности - отмечается, что нередко встречаются случаи, когда судебно-следственными органами неправильно устанавливается потерпевший от преступления - владелец похищенного имущества, что приводит к неправильной юридической оценке содеянного.
Так, например П. была осуждена по ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества, т.е. за хищение государственного имущества. Вина П. заключалась в том, что она присвоила 4050 рублей денежных средств, владельцем которого являлось не государство, а общественная организация - местный комитет союза железнодорожников. Железнодорожная коллегия Верховного Суда СССР, признав, что потерпевшим от преступления государство не является, содеянное П. переквалифицировала на ст. 3 Указа, предусматривающего уголовную ответственность за хищение общественного имущества (21).
Определенное внимание Пленумы Верховных Судов СССР и РСФСР уделяли в своих разъяснениях и потерпевшему - физическому лицу, при этом судам предлагалось учитывать более тщательно обстоятельства, относящиеся к потерпевшему от
преступления при квалификации индивидуализации наказания.
Так, Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 4 июня 1960 года «О судебной практике по дела об умышленном убийстве» указал, что судам необходимо тщательно исследовать данные, относящиеся к личности потерпевшего и его поведению во время происшествия. Выявление этих данных необходимо не только для определения опасности подсудимого и для учета при назначении наказания, но в ряде случаев может иметь значение для раскрытия обстоятельств преступления и в особенности мотивов его совершения (22).
Аналогичные разъяснения давал высший судебный орган страны и по делам об уголовной ответственности за действия дезорганизующие работу исправительных учреждений, клевете и оскорблении, изнасиловании, хищении чужого имущества, хулиганстве, нарушении правил охраны труда и безопасности, об автотранспортных преступлениях (23).
Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении № 3 от 19 июня 1959 года «О практике применения судами мер уголовного наказания» указал, что судам следует учитывать при назначении наказания такие смягчающие обстоятельства, относящиеся к потерпевшему от преступления, как «добровольное возмещение нанесенного ущерба, или устранение причиненного вреда» (24).
Подобного рода разъяснения Пленумов были связаны с тем, что суды по-разному решали вопросы оценки обстоятельств, характеризующих потерпевшего, включенные законодателем в составы различных преступлений, которые были важны для уголовно-правовой квалификации содеянного и их переоценка либо недооценка ведет к негативным явлениям в судебной практике.
Значительное внимание было уделено судебной практикой вопросам поведения потерпевшего при квалификации преступлений и индивидуализации наказания. В опубликованных примерах из правоприменительной деятельности отмечалось, что состав преступления отсутствует, «когда
несчастный случай, имевшийся на производстве, явился результатом самовольных действий потерпевшего («вины потерпевшего»), а не результатом выполнения тех или иных распоряжений должностного лица, ответственного за данный участок работы»
(25). «Совершение преступления, - подчеркивалось в другом случае в судебном решении, - под влиянием сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего, является смягчающим ответственность обстоятельством»
(26).
Нередко влияние судебной практики на формирование учения о потерпевшем от преступления в уголовном праве происходило не прямо, а преломившись через писательское видение. Известно, например, что в основе литературных работ Кошко А.Ф. «Очерки уголовного мира царской России» легли случаи из его следственной практики во время работы начальником Московской сыскной полиции и заведующего всем уголовным розыском Российской Империи. Автор приводит многочисленные примеры, когда отрицательные качества потерпевшего (корыстность, жадность, эгоистичность) его легкомысленное, аморальное противоправное поведение лежали, во многих случаях в основе уголовных дел по мошенничеству (27).
Многочисленные примеры следственной и судебной практики приводятся в трудах специалистов по уголовному праву, уголовному процессу, криминологии, в которых анализируются различные преступления, где потерпевший от преступления имеет уголовно-правовое значение, поэтому и данные примеры также повлияли на формирование теории о потерпевшем в уголовном праве.
ЛИТЕРАТУРА
1. Дагель П.С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления, (тематический сборник, том 85). - Владивосток, 1974. - С. 17.
2. Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. - М.: Юристъ, 2002. -С. 201.
3. Демосфен. ХХЬП. 78. Цитируется по кн.: Аристотель. Афинская полиция. - Ы.;Л, 1936. Приложение. - С. 179.-180.
4. Карпец И. И. Уголовное право и этика. - М., 1985. - С. 80.
5. Цит. по кн.: Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. - С. 627.
6. См.: Исаев И.А. История государства и права России. - М.: Юристъ, 2002. - С. 41; Клендарова В. М. Древнерусское государство и право (1Х-Х11вв) // История государства и права России: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. - М.: Проспект, 2001. - С. 25.
7. Фельдштейн. Главные течения в истории науки уголовного права в России. - Ярославль, 1909. - С. 18.
8. Филиппов. Учебник истории русского права. Ч. 1. - Юрьев, 1907. - С. 116.
9. Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор русского истории права. - Киев, 1905. Изд. 4. -С.324.
10. Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права. Вып. 1., изд. 4. - Киев, 1889. - С. 109.
11. Полный Свод решений Общего Собрания Первого и Кассационных департаментов и Кассационных департаментов Правительствующего Сената за 1886-1896 гг. // с подробным предметным алфавитным и постатейным указателями / Сост. кандидат права Л.М. Ротенберг. - Екатеринослав, 1909. - С. 719.
12. Там же. - С. 187.
13. Резон фон А. Кассационная практика по вопросам уголовного права за 1872 и 1873 гг. // Журнал гражданского и уголовного права. -СПб., 1876. - №5. - С. 144.
14. Там же. - С. 154.
15. Там же. - С. 155-156.
16. Обозрение деятельности уголовных судов Франции за 1857 год //Журнал гражданского и уголовного права. - 1859. - №10. - С. 28.
17. Там же. - С. 39.
18. Отдельные примеры из судебно-следственной практики начала 20 века, отражающие проблемы потерпевшею от преступления. - Махачкала. 1999. - С. 149-151; 171-172.
19. Сборник действующих постановлений Пленума и Директивных писем Верховного Суда СССР 1924-1944 гг. - М, 1946. - С. 5.
20. Там же. - С. 9.
21. Утевский Б.С., Вышинская З.А. Практика применения законодательства по борьбе с хищениями социалистического имущества. -
М.: Госюриздат. 1954. - С. 23-24.
22. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1970 гг. - М., 1970. - С. 444.
23. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М.: Спарк, 1995. - С. 26, 27, 107, 115, 149. 247-251, 286-287, 309, 321, 345, 353, 357-358, 389, 403, 451-453, 513-515, 519, 534, 538-542, 545-549. - С. 266, 359. 528 и др.
24. Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1958-1960. -М.: Госюридзат, 1961. - С. 3.
25. Пионтковский А.А. Вопросы Общей части уголовного права в практике судебно-прокурорских органов. - М.: Госюриздат, 1954. - С. 47.
26. Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР 1938-1978. - М.: Юридическая литература,
1980. - С. 75-76. 27. Кошко А.Ф. Очерки уголовного мира царской России. - М.: Столица, 1991. - Т. 1. - С. 161168; Т.2. - С. 23-34, 165-176.
Об авторах
Фаргиев Ибрагим Аюбович, председатель судебного состава Северо-Кавказского окружного военного суда, кандидат юридических наук, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Ростовского филиала Российской академии правосудия. Сфера научных интересов - преступления против личности, проблемы назначения наказания и виктимологические факторы. Чечель Григорий Иванович, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного права Ставропольского государственного университета. Сфера научных интересов - преступления против личности, проблемы назначения наказания и виктимологические факторы.
