CC BY
51
УДК 343.983 ББК 67.52
Варданян Акоп Вараздатович Vardanyan Akop Varazdatovich
начальник кафедры криминалистики и оперативно-разыскной деятельности Ростовского юридического института МВД России доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации.
Head of the Department of Criminalistics and Operational Investigative Activities of the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Law, Professor, Honored Scientist of the Russian Federation. E-mail: avardanyan@yandex.ru
СУДЕБНАЯ ЭКСПЕРТИЗА В СТРУКТУРЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ: НЕКОТОРЫЕ СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Forensic expertise in the structure of evidence in criminal cases:
some current problems
Автор статьи обращает внимание на проблемы в сфере назначения и производства судебных экспертиз, обусловленные регламентацией института судебной экспертизы согласно действующему отечественному уголовно-процессуальному закону. Особое внимание уделяется проблемам назначения комплексных судебных экспертиз, характеризующихся противоречивой судебной практикой и неоднозначной формулировкой соответствующих нормативных императивов.
Ключевые слова: судебные экспертизы, исследования, эксперт, специальные знания, комплексные судебные экспертизы, уголовно-процессуальный закон.
Действующий уголовно-процессуальный закон уделяет достаточно внимания вопросам формирования такого информативного и востребованного доказательства, как судебная экспертиза: от определения его наименования в п. 49 ст. 5 УПК РФ до регламентации оснований и порядка назначения судебной экспертизы и взаимосвязанных правоотношений (глава 27 УПК РФ). Тем не менее дальнейшее развитие юридических наук, в особенности уголовного процесса, криминалистики, судебно-экспертной деятельности, а также имманентно функционирующая с ними следственно-судебная практика позволяют выявлять различные, недостаточно регламентированные либо дискуссионные аспекты, в свою очередь, нередко порождающие конфликтные следственные ситуации, связанные с использованием заключения эксперта в качестве доказательства по уголовным делам.
The author of the article pays attention to the problems in the field of appointment and production offorensic examinations, due to the regulation of the institute of forensic examination in accordance with the current domestic criminal procedure law. Special attention is paid to the problems of assigning complex forensic examinations, characterized by contradictory jurisprudence and ambiguous wording of the relevant regulatory imperatives.
Keywords: forensic examination, research, expert, special knowledge, complex forensic examination, criminal procedure law.
Определение судебной экспертизы, представленное в упомянутом выше п. 40 ч. 1 ст. 5 УПК РФ, регулирующей основные понятия, используемые в уголовного-процессуальном кодексе, в том числе экспертизы, производимой в порядке, установленном настоящим кодексом, нередко критикуется в специальной научной литературе [1, с. 38] как недостаточно информативное и по сути носящее бланкетный характер. Представляется, с критикой дефиниции указанного понятия можно согласиться, поскольку сама по себе роль всякого определения заключается в изложении точной и недвусмысленной формулировки, кратко, но емко раскрывающей сущность соответствующего понятия, а также основных черт, качеств, признаков. Так, Л. Г. Шапиро предлагает собственный вариант определения названного понятия в качестве авторского проекта обновленной редакции п. 49 ч. 1 ст. 5 УПК РФ: судебная экспертиза - процессуаль-
ное действие, заключающееся в исследовании, осуществляемом экспертом в соответствии с Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и УПК РФ в целях установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, ход и результаты которого отображаются в заключении эксперта [ 1, с. 38].
Законодатель в ч. 1 ст. 80 УПК РФ более конкретизировано излагает определение понятия «заключение экспертизы» как одну из разновидностей доказательств по уголовному делу, а именно: под заключением экспертизы понимается представленное в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами. Однако очевидно, что такое определение отображает лишь один из этапов (хоть и весьма значимых) комплексного и сложного процессуального действия, охватываемого термином «судебная экспертиза».
Основанием для назначения судебной экспертизы традиционно является потребность в обращении к специальным знаниям, относящимся к соответствующей сфере науки (кроме юридических наук, в особенности уголовного права, уголовного процесса, оперативно-розыскной деятельности и т. п.), не являющихся обыденными и общеизвестными. В соответствии со ст. 196 УПК РФ, помимо ситуаций, требующих обязательного назначения экспертизы (которые, согласно содержанию указанной нормы, так или иначе связаны с определением физического или психического состояния человека), принятие решения о проведении экспертизы относится к исключительному усмотрению субъекта расследования, за исключением случаев, требующих принятия судебного решения (в частности, о помещении не находящегося под стражей подозреваемого, обвиняемого в стационарное медицинское или психиатрическое учреждение для проведения исследования). Внешне складывается впечатление, что для остальных случаев, требующих обследования различных имеющих отношение к делу вещественных доказательств - предметов, документов, иных объектов, отсутствует необходимость в обязательном проведении экспертного исследования. В то же время такое впечатление являет-
ся иллюзорным, поскольку, на самом деле, именно судебная экспертиза, необходимым аспектом которой является проведение объективного, беспристрастного и тщательного исследования лицом, обладающим специальными знаниями в соответствующей сфере, в сравнении с иными доказательствами обладает более высокой степенью достоверности и убедительности для доказывания обстоятельств, имеющих значение для расследования. Диапазон ситуаций, требующих обязательного обращения к судебным экспертизам по тактическим соображениям, а не вследствие положений ст. 196 УПК РФ, весьма широк: от определения сущности, назначения, характеристик, объема каких-либо предметов или веществ, в том числе запрещенных или ограниченных в свободном обороте [2, с. 47-53; 3, с. 40-47], до установления механизма какого-либо события [4, с. 56-60] и роли (взаимосвязи, влияния) действий соответствующих участников данного события в его развитии.
Уголовно-процессуальный закон различает единоличные, комиссионные и комплексные судебные экспертизы. По общему правилу, исходя из термина «заключение эксперта» как вида доказательства (ч. 2 ст. 74, ч. 1 ст. 80 УПК РФ), априори предполагается, что судебно-экспертное исследование, как правило, проводится одним лицом, компетентным в соответствующей области знаний, в отношении которого отсутствуют обстоятельства, исключающие его участие в уголовном судопроизводстве. Эксперт несет предусмотренную законом ответственность за содержание и качество проведенного исследования, обоснованность и достоверность полученных выводов [5, с. 19-25].
Согласно ч. 1 ст. 200 УПК РФ комиссионной экспертизой признается экспертиза, проводимая группой экспертов одной специальности в количестве не менее двух человек. Закономерно, что законодатель допускает, что решение о проведении экспертизы в формате комиссионной может быть принято не только следователем, но и руководителем экспертного учреждения, которому поручено проведение экспертизы. Иными словами, формулируя постановление о назначении экспертизы, следователь вправе, но не обязан изначально определять соответствующую экспертизу как комиссионную. Действительно, при назначении судебной экспертизы следователь не все-
гда способен оценить реальный объем и сложность предстоящих исследований, поэтому возможность руководителя экспертного учреждения определить ту или иную экспертизу как комиссионную представляется соответствующей потребностям правоприменительной практики и при этом вполне корреспондирующей полномочиям руководителя экспертных учреждений. При этом законодатель допускает, что судебные эксперты, проводившие комиссионную экспертизу, могут прийти к единому мнению, но в то же время не исключается вероятность возникновения между экспертами различных разногласий по существу представленных материалов и выраженных вопросов (ч. 2 ст. 200 УПК РФ). В зависимости от степени единомыслия либо характера разногласий законодатель допускает возможность составления как единого заключения, так и отдельных заключений от имени каждого члена комиссии экспертов в отношении вопросов, вызвавших разногласия.
Хорошо известно, что современной преступности как неотъемлемой части нашего общества присущи такие тенденции, как усложнение способов совершения и сокрытия традиционных преступлений, разработка менее уязвимых (с точки зрения разоблачения) способов осуществления сравнительно новых преступлений, в том числе с использованием различных знаний в сфере как традиционных, так и активно разрабатываемых прикладных научных направлений: психологии, компьютерных технологий, социальной инженерии, технических средств связи и так далее.
Одним из действенных ответов на данные вызовы преступности является усиление роли судебных экспертиз, относящихся к категории комплексных [6, с. 7-15], использующих для проведения экспертных исследований знания из одновременно нескольких научных отраслей. В теории судебно-экспертной деятельности также зародилось и в настоящее время активно развивается такое направление, как интеграционная экспертиза, под которой понимается экспертиза, назначаемая для решения вопросов с применением различных методов исследования из смежных (пограничных) специальных знаний. Как отмечает Ф. Г. Аминев, интеграционная экспертиза представляет собой следующий шаг (уровень) по взаимопро-
никновению (интеграции) научных знаний по сравнению с комплексной судебной экспертизой, хотя на практике они зачастую именуются комплексными экспертизами [7, с. 122-127] согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству.
Вместе с тем весьма неоднозначным является трактовка комплексной судебной экспертизы, предусмотренная ч. 1 ст. 201 УПК РФ. Названная норма связывает проведение комплексной экспертизы, во-первых, с участием группы экспертов, во-вторых, с наличием у них знаний в различных сферах, необходимых для ответов на поставленные вопросы.
Развивая это положение, в ч. 2 ст. 201 УПК РФ излагается требование к формулировке заключения экспертов, участвующих в проведении комплексной экспертизы: в части конкретизации вида и объема исследований, проводимых каждым членом комиссии, установления им конкретных фактов и формулирования конкретных выводов, персонализации ответственности за те фрагменты (этапы, выводы) исследования, к которым пришел конкретно каждый из экспертов.
В то же время сложившийся подход к комплексной судебной экспертизе как к экспертизе, проводимой несколькими экспертами (то есть как к специфической разновидности комиссионной экспертизы) не является общепризнанным, что очевидно, исходя не только из материалов следственно-судебной практики, но и разъяснений высшего судебного органа. Так, например, не является редкостью, когда изначально обозначенная как комплексная судебная экспертиза с обращением к знаниям в сфере, например, почерковедения и докумен-товедения, либо психологии и лингвистики и т. п. в судебно-экспертном учреждении фактически разделяется на соответственно две экспертизы, проводимые единолично экспертами, обладающими знаниями из указанных двух или более областей. Такой подход может быть продиктован достаточно свободным толкованием ч. 2 ст. 199 УПК РФ, согласно которой руководитель экспертного учреждения, получив постановление о назначении экспертизы и необходимые для этого материалы, вправе поручить ее проведение одному или нескольким экспертам из числа сотрудников учреждения, а также действием различных ведомственных и локальных актов, регулирую-
щих организацию деятельности сотрудников экспертного учреждения. Однако подзаконные акты не должны противоречить требованиям уголовно-процессуального закона.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» весьма интересно сформулировал содержание пункта 12. Признавая комплексную экспертизу как разновидность исследования, которое выходит за пределы компетенции одного эксперта или комиссии экспертов, а потому проводится несколькими экспертами на основе использования ими разных (по направлению) специальных знаний, высший судебный орган требует от экспертов составления общего заключения, разрешая вместе с тем подписать каждому из членов экспертной комиссии ту часть заключения, которая фиксирует процесс и результаты лично выполненных им исследований.
Однако в то же время указанное постановление Пленума Верховного Суда РФ пусть неоднозначно, но допускает возможность проведения комплексного экспертного исследования одним экспертом, если он обладает достаточными знаниями, необходимыми для комплексного исследования. В этом случае эксперт вправе дать единое заключение от своего имени по всем исследуемым им вопросам и, соответственно, он несет в полном объеме персональную ответственность за данное заключение.
Практика свидетельствует о том, что проведение комплексных судебных экспертиз одним экспертом является достаточно распространенным явлением. Например, в процессе расследования преступных нарушений правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств нередко назначаются комплексные судебные экспертизы с обращением одновременно к автотехническим, металловедческим и трасологическим знаниям, которые выполняются одним судебным экспертом. Действительно, если эксперт обладает специальными знаниями в двух или нескольких областях, в связи с обращением к которым назначается и проводится комплексное исследование, имеет документально подтвержденную специальную подготовку и допуск к производству соответствующих видов экспертиз, то объективно он способен дать квалифицированное экспертное заключение по всем пред-
ставленным вопросам. Смысл назначения и проведения комплексной судебной экспертизы, прежде всего, заключается в обращении именно к специальным знаниям из нескольких отраслей науки, а не в обращении одновременно к нескольким компетентным лицам для получения коллегиального и объективного заключения. Или наоборот, обращение при назначении комплексной судебной экспертизы к двум или нескольким судебным экспертам продиктовано не столько соображениями обеспечения коллегиальности (как залога объективности) исследования, сколько реальной потребностью использования соответствующих различных направлений научного знания.
Таким образом, объективно судебный эксперт, обладающий документально подтвержденной компетентностью в двух или нескольких сферах знания по существу разрешаемых вопросов, способен по результатам исследования дать квалифицированное заключение, что активно подтверждают материалы судеб-но-следственной практики. В то же время такой подход, хотя и верен по своей сути, он не вполне соответствует представлениям о комплексной судебной экспертизе как об исследовании, проводимом группой экспертов, то есть фактически как о специфической разновидности комиссионной экспертизы, изложенным в ст. 201 УПК РФ. Факт выполнения одним экспертом комплексной экспертизы может быть оспорен заинтересованными лицами с точки зрения сомнений в допустимости полученного доказательства, и тогда даже при обладании экспертом достаточной компетентностью в сфере соответствующих знаний есть реальная вероятность того, что данное заключение окажется в числе недопустимых доказательств, исходя из формального трактования уголовно-процессуальных норм.
Учитывая вышеизложенное, полагаем, что ст. 201 УПК РФ могла бы быть дополнена официальным разъяснением о том, что производство комплексной экспертизы возможно как группой экспертов, обладающих специальными знаниями в соответствующих сферах науки, так и одним экспертом при условии документально подтвержденного в надлежащем порядке обладания им специальными знаниями во всех сферах, необходимых для проведения данной комплексной экспертизы.
Литература
Bibliography
1 . Шапиро Л. Г. Правовое регулирование института специальных знаний в уголовном судопроизводстве: проблемы и возможные пути их решения // Правовая политика и правовая жизнь. 2016. № 4.
2. Варданян Г. А. Особенности использования специальных знаний в сфере судебного документоведения при расследовании преступлений, связанных с теневым фармацевтическим рынком // Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики: сборник научных трудов участников Международной научно-практической конференции. Ростов н/Д, 2018.
3. Варданян Г. А. Актуальные проблемы использования специальных химических, фармацевтических, фармакологических и медицинских знаний для установления обстоятельств совершения преступлений, связанных с теневым фармацевтическим рынком // Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики: сборник трудов участников XII Всероссийской научно-практической конференции. Ростов н/Д, 2015.
4. Семенченко П. И., Айвазова О. В. Особенности проведения экспертного исследования при установлении факта эксплуатации автомобиля с шинами, не соответствующими по размеру конструкции модели автотранспортного средства, как причины дорожно-транспортного происшествия // Юристъ-Правоведъ. 2015. № 2 (69).
5. Коновалов С. И., Соболь А. В. Процессуальный статус эксперта по УПК РФ: современное состояние и возможные направления совершенствования // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2012. № 2-2.
6. Аминев Ф. Г. Проблемные вопросы, возникающие при назначении новых родов и видов судебных экспертиз // Судебная экспертиза. 2018. № 2 (54).
7. Аминев Ф. Г. Об интеграции специальных знаний в судебной экспертизе // Современные проблемы отечественной криминалистики и перспективы ее развития: сборник научных статей по материалам Всероссийской научно-практической конференции (с международным участием), посвященной 20-летию кафедры криминалистики / отв. ред. Г. М. Меретуков. Краснодар, 2019.
1. Shapiro L. G. Legal regulation of the institute of special knowledge in criminal proceedings: problems and possible solutions // Legal policy and legal life. 2016. № 4.
2. Vardanyan G. A. Features of the use of special knowledge in the field of judicial documentation in the investigation of crimes related to the shadow pharmaceutical market // Criminalistics: topical issues of theory and practice: collection of scientific papers of the participants of the International scientific-practical conference. Rostov-on-Don, 2018.
3. Vardanyan G. A. Actual problems of using special chemical, pharmaceutical, pharmacological and medical knowledge to establish the circumstances of committing crimes related to the shadow pharmaceutical market // Criminalistics: actual issues of theory and practice: proceedings of the XII All-Russian scientific and practical conference. Rostov-on-Don, 2015.
4. Semenchenko P. I., Aivazova O. V. Peculiarities of the expert study, when it is determined that the operation of the vehicle with tires that do not match in size the construction of model vehicles as a cause of road accidents // Jurist-Pravoved. 2015. № 2 (69).
5. Konovalov S. I., Sobol A. V. Procedural status of the expert in the criminal procedure code of the Russian Federation: current status and possible directions of improvement // Izvestiya of Tula state University. Economic and legal sciences. 2012. № 2-2.
6. Aminev F. G. Problematic issues arising in the appointment of new genera and types of forensic examinations // Forensic examination. 2018. № 2 (54).
7. Aminev F. G. On the integration of special knowledge in forensic examination // Modern problems of domestic criminology and prospects of its development: collection of scientific articles on the materials of the All-Russian scientific-practical conference (with international participation), dedicated to the 20th anniversary of the department of criminology / executive ed. G. M. Meretukov. Krasnodar, 2019.
