CC BY
30
http://voenpravda.ru/index49.html (дата обращения 12 июня 2016 г.).
7. Центральный архив МО. Ф. 6598, Оп. 724438, Д. 349.
8. Центральный архив СВР РФ. Д. 21616, Т. 2, Лл. 42—45. Машинопись, незаверенная копия. [Электронный ресурс] — URL: http://bdsa.ru/ совнарком-1940-год/1763-351-1941 (дата обращения 10 июля 2016 г.).
9. Ширер У. Взлет и падение третьего рейха (Т. 2) [Электронный ресурс] — URL: http://www. telenir.net/istorija/vzlet_i_padenie_tretego_reiha_ tom_2/p3.php (дата обращения 14 июля 2016 г.).
10. ClarkA. План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941—1945 / Пер с англ. Н.Б. Черных— Кедровой. С. 4. // [Электронный ресурс] — URL: http://bookz.ru/authors/alan-klark/plan-ba_099/page-4-plan-ba_099.html (дата обращения 12 июля 2016 г.).
11. Erlaß des Führers und Reichskanzlers über die Ausübung des Gnadenrechts. Vom 1. Februar 1935. [Электронный ресурс] — URL: http:// www.documentarchiv.de/da/fs-fuehrerbefehle-fuehrererlasse.html (дата обращения 14 июля 2016 г.).
12. OKH Heereswesenabt. b. Gen. z.b.V.b. OKH Nr 2500/42 PA (2) Ia Az. 14 Nr. 6190/42 vom 22. Mai
1942. / Русско-германский проект по оцифровке германских документов в Российской Федерации Ф.500 0п.12480 Д. 56 Л. 164—165 [Электронный ресурс] — URL: http://wwii.germandocsinrussia. org/ de/nodes/1854-akte-56-akte-nr-4-erganzung-ausbildung-des-unteroffiziers-und-offiziersbestandes-gefechtsausbildung-dienstlaufbahnen#page/258/mode/ inspect (дата обращения 11.06.2016).
13. Seidler F. Die Fahnenflucht in der deutschen Wehrmacht während des Zweiten Weltkrieges // Militärgeschichtliche Mitteilungen, 1977. H. 1.
14. Ullrich V. Fünf Schüsse auf Bismarck. Historische Reportagen, 1789—1945. München, 2003. S. 180—181.
15. Wehrgesetz. Vom 21. Mai 1935 // [Электронный ресурс] — URL: http://www.documentarchiv.de/ da/fs-fuehrerbefehle-fuehrererlasse.html (дата обращения 14 июля 2016 г.).
16. Wehrmachtdisziplinarstrafordnung (WDStO) vom 6. Juni 1942. / Friedrich A.Wordel Verlag / Leipzig.
1943. 691s.
ББК 67.0 УДК 340.11
СУД — СУБЪЕКТ ПРАВА: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ В КОНТЕКСТЕ ИНТЕГРАЛЬНОГО ПРАВОПОНИМАНИЯ
ПАВЕЛ БОРИСОВИЧ СОЛЯНКО,
Партнёр-Руководитель юридической практики ООО «Юридическая компания Васильев, Солянко и партнёры»
E-mail: p_solyanko@vspart.ru Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства;
история правовых учений
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье доказывается, что наиболее полную и всестороннюю характеристику суду как субъекту права можно дать при условии изучения его свойств в контексте интегрального правопонимания. Рассматриваются познавательные установки, которые могут стать основой анализа обозначенной проблематики в теоретико-правовом ключе.
Ключевые слова: суд, право, методология теории права, субъект права, правопонимание, интегральное правопонима-
Abstract. This article argues that the most complete and comprehensive characterization of the court as the subject of law can be given provided the study of its properties in the context of integral understanding of law. Discusses the cognitive installation, which can be the basis of the analysis of designated problems in theoretical manner.
Keywords: court, law, t methodology of theory of law, subject of law, understanding of law, an integral understanding of law.
Общепринятым в современной теории государства и права является подход, в соответствии с которым суд изучается, прежде всего, с точки зрения тех свойств, которые характеризуют его в политико-правовой плоскости, в качестве государственно-властного субъекта. Однако, осуществление правосудия представляет собой не только государственно-властную, но и юридическую деятельность, в которой суд предстает в качестве субъекта права. Постановка вопроса о том, что собой представляет суд в качестве субъекта права, является новой для отечественной науки.
Формулирование любой новой проблемы в условиях методологического многообразия требует решения вопроса о том, в контексте какого правопо-нимания она может получить свое решение, а также обнаружения тех адекватных самой ее постановке познавательных установок, которые могут быть положены в основу ее разработки.
Определим, в контексте какого правопонимания вопрос о суде как о субъекте права может получить свое решение и какие идеи могут стать для его разработки базовыми познавательными установками.
Если рассматривать существующие подходы к пониманию права с точки зрения того, каким образом в их рамках решается вопрос об истоках и источниках права, то все их многообразие можно «вписать» в три типа правопонимания, основанных на трех системах координат, в качестве которых выступают человек, общество и государство1.
Наиболее широко распространенным в отечественной правовой науке, как и прежде, остается правопонимание позитивистского типа, предполагающее отождествление права с юридически оформленными властными велениями, исходящими от государства и охраняемыми его принудительной силой.
Названное правопонимание позволяет дать характеристику суду как субъекту права в той мере, в какой она обусловлена юридическим регулированием его деятельности, а, значит, в том измерении, в каком суд прежде всего предстает «специализированным государственным органом, осуществляющим
правосудие от имени государства»2. Однако, в данном случае невозможно учесть разрыв, существующий между устанавливаемыми государством требованиями к организации и деятельности суда с одной стороны и реальной практикой функционирования суда в качестве субъекта права — с другой. Кроме того, доминирование позитивистских установок может привести к тому, что основное внимание будет уделяться анализу действующего в соответствующей сфере законодательства, выявлению его достоинств и недостатков, а не сущностным характеристикам суда, значимым в теоретико-правовом плане.
Таким образом, позитивистский подход, допустимый в отраслевых исследованиях, особенно тогда, когда их предметом являются законодательные и иные нормативные акты, регламентирующие деятельность суда, вряд ли может быть признан оправданным там, где требуется дать характеристику суду как субъекту права в теоретико-правовой плоскости. Теория государства и права изучает наиболее общие закономерности возникновения, развития и функционирования государства и права, ее предмет не сводится к формальным источникам правовых норм и тем параметрам функционирования государственно-правовых институтов, которые они определяют в конкретных социально-исторических условиях.
Правопонимание социологического типа позволяет преодолеть недостатки позитивизма, учесть то, что «право есть нечто большее, чем простая совокупность законов государства, что оно включает в себя универсальные права особого «надзаконного» порядка»3. Поэтому в условиях эволюционного перехода «прежнего советского общества в новое состояние, которое характеризуется наличием различных социальных укладов» социологический тип право-понимания оказывается наиболее актуальным4.
В контексте социологического правопонимания можно охарактеризовать суд именно в качестве субъекта реально складывающихся правоотношений. Как следствие, появляется возможность дать ему характеристику не просто с точки зрения специфики тех
установленных законом полномочий, носителем которых он выступает, но и в качестве лица, способного активно действовать в правовом поле наряду с другими субъектами и во взаимодействии с ними.
Вместе с тем, в контексте социологического пра-вопонимания возникает опасность необоснованного умаления значимости в характеристике суда как субъекта права тех моментов, которые обусловлены подчиненностью его деятельности прежде всего позитивному праву, а как следствие — опасность создания абстрактных умозрительных конструкций, не учитывающих неотъемлемость и существенность государственно-властного воздействия на современную правовую жизнь.
Концепции, которые предполагают рассмотрение права «в человеческом измерении» (естественно-правовые, либертарная, антропологическая), дают возможность рассматривать суд как орган, решениями которого претворяются в жизнь те базовые принципы, которые придают смысл и ценность праву, — справедливость, формальное равенство, свобода, гуманизм и другие.
Вместе с тем, презюмирование примата индивидуального, частного над публичным создает опасность утраты понимания того, что суд предстает субъектом, действующим не в частных, а в публичных интересах, и что в современных условиях, характеризующихся юридизацией общественных отно-шений5, легитимность судебных решений определяется не только и не столько их соответствием «духу» права, сколько их подкрепленностью, аргументированностью «буквой» закона.
Важно также понимать, что концепции, предполагающие рассмотрение права «в человеческом измерении», не дают возможности сформировать абсолютно универсальный идейный каркас, позволяющий дать характеристику суду как субъекту права любого цивилизационного типа. Антропоцентризм характерен лишь для западной культуры, в то время как восточные культуры теоцентричны либо космоцентричны6. Поэтому, мысля в контексте понимания, предполагающего рассмотрение права «в человеческом измерении», принципиально невозможно учесть тех особенностей, которые приобретает характеристика суда как субъекта права в культурном пространстве, отличном от современного западного.
Проведенный анализ свидетельствует о том, что в контексте любого из рассмотренных базовых типов правопонимания характеристика суда как субъекта права не может быть построена таким образом, чтобы быть полной и всесторонней.
В системе координат «право — человек» суд предстает, во-первых, субъектом права, активность которого оказывает существенное влияние на индивидуальную правовую жизнь человека; во-вторых, субъектом, направленность, содержание и результаты деятельности которого во многом определяются правовыми свойствами судей, их интеллектуальными и творческими способностями.
В системе координат «право — общество» суд предстает, во-первых, субъектом, правовая «внешность» которого определяется действующим в конкретном обществе правом; во-вторых, субъектом, коммуницирующим на основе права с другими субъектами (вступающим с ними в реальные правоотношения); в-третьих, субъектом, реализующим социально значимые функции и оказывающим в силу этого ощутимое влияние на правовую жизнь общества.
В системе координат «право — государство» суд предстает, во-первых, субъектом, реализующим функции государства от его имени и наделенным для их осуществления властными полномочиями; во-вторых, субъектом, в результате деятельности которого в определенной мере могут быть устранены или, по крайней мере, компенсированы негативные последствия неправового функционирования государства (его произвола).
С учетом изложенного целесообразным следует признать построение характеристики суда как субъекта права на основе интегрального правопонимания, в каркасе идей, возникших в рамках различных подходов к правопониманию и носящих взаимодополнительный характер. Сама возможность принципиальной непротиворечивости таких идей обнаруживается в силу того, что «право как явление, несмотря на свое многообразие, едино»' и характеристики права в различных его измерениях неразрывно связаны между собой.
С одной стороны, в результате удастся обеспечить необходимую «масштабность» в анализе свойств суда как субъекта права. С другой стороны, появится возможность преодолеть недостатки ранее рассмотренных подходов к правопониманию, нивелировать влияние на исследование и его результаты
тех ошибочных представлений о суде как о субъекте права, которые могут возникнуть вследствие односторонности и ограниченности таких подходов.
Определим, какими могут быть исходные познавательные установки изучения суда в качестве субъекта права в контексте интегративного правопо-нимания.
Во-первых, интегральное правопонимание исходит из того, что право не тождественно закону. Осознание нетождественности права и закона предполагает признание того, что свойства суда как субъекта права не могут быть сведены к тем чертам, которыми суд наделяется в законодательном порядке.
Нельзя забывать о том, что суд — это субъект, существование и деятельность которого самоценны для права, что ценность суда определяется не теми полномочиями, которыми он наделяется государственно-властным порядком, а присущей ему как особому субъекту способностью урегулировать конфликты, негативно влияющие на правовую жизнь человека и общества.
Во-вторых, вопрос о том, что первично — государство по отношению к праву или право по отношению к государству, в контексте интегрального право-понимания решается исходя из первенства права.
Осознание первичности права по отношению к государству предполагает признание того, что в характеристике суда как субъекта права правовые моменты первичны в сравнении с политическими. Это позволяет говорить о том, что характеристика судов как субъектов права не определяется тем представлением, которое сформировалось о них как о специализированных государственных органах, осуществляющих правосудие8.
Осознание первичности права по отношению к государству предполагает признание того, что представление о суде как о субъекте права можно составить, только рассматривая суд в качестве внешне обособленного, самостоятельного субъекта, являющегося носителем прав и обязанностей и взаимодействующего с другими субъектами права.
В-третьих, в контексте интегрального правопо-нимания личностное, человеческое начало «увязывается» с началом общесоциальным, а значимое для общества — с интересами государства. В результате право предстает в качестве того, что, с одной стороны, призвано обеспечить интересы человека как
субъекта, обладающего свободой и волей, с другой стороны, выступает инструментом решения общезначимых задач посредством организации совместной жизни людей.
Органичное соединение значимого для личности, общества и государства возможно только при условии существования всеобъемлющего синтезирующего начала, каковым выступают правовые идеалы и ценности. С учетом этого большую значимость приобретает рассмотрение свойств суда как субъекта права в их неразрывной связи с правовыми идеалами и ценностями общества. Поскольку последние не универсальны, определяются цивилизационным контекстом, постольку возникает потребность учитывать специфику права и правосознания в обществах разных культурных типов.
В-четвертых, интегральное правопонимание не связано с отрицанием исторической изменчивости права. Значит, давая характеристику суду как субъекту права, необходимо исходить из того, что она изменяется не только в цивилизационной, но и в исторической перспективе.
Как справедливо отмечает Г.И. Муромцев, «... весьма распространена ситуация «осовременивания» исследуемых культур. Она состоит в том, что на качественно иную культурно-историческую почву автор вольно или невольно переносит современные ему видение мира, правопонимание, понятийный аппарат, систему ценностей и т.п.»9. Для того чтобы составить полное и правильное представление о характеристиках суда как субъекта права в различных правовых культурах, необходимо рассматривать их не «в целом», а в их историческом развитии.
В-пятых, в контексте интегративного правопони-мания осуществление признается необходимым признаком права. Значит, характеристика суда как субъекта права оказывается не просто описанием его как абстрактного носителя правозначимых качеств, но и его характеристикой как участника тех реальных правоотношений, в которых названные качества проявляются.
Неразрывная связь и взаимная обусловленность различных компонентов правовой системы общества предполагает, что характеристика суда как субъекта права в ее определенности действующим правом коррелирует с теми свойствами, которые суд демонстрирует на практике, будучи участником реальных правоотношений.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Подводя итог проведенному анализу, можно с уверенностью утверждать, что сама постановка вопроса о суде как о субъекте права не связана с правопони-манием особого рода. В обозначенном качестве суд можно изучать в контексте позитивистского, социологического, естественно-правового, либертарного или антропологического правопонимания. Вместе с тем, наиболее полно и всесторонне охарактеризовать суд как субъекта права позволяет его изучение на основе интегративного подхода к пониманию права.
Литература
1. Василенко И.А. Политическая глобалистика. М.: Логос, 2000.
2. Дубинина Е.Н. Сущность процесса юридиза-ции отношений современного общества // История государства и права. 2008. № 10.
3. Зубов А.Б. Своеобразие западной религиозности в системной типологии религиозного опыта // Полис. Политические исследования. 2012. № 5.
4. Кистяковский Б.А. Социальные науки и право. М.: М. и С. Сабашниковы, 1916.
5. Марданов Д.А. Возрастание роли суда в правоприменительном процессе // Российская юстиция. 2012. № 1.
6. Марченко Ю.В. Правовые формы осуществления государственных функций: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. Саратов, 2008.
7. Муромцев Г.И. Культурно-исторический аспект сравнительно-правовых исследований // Методология сравнительно-правовых исследований. Жидковские чтения: Мат-лы Всероссийской науч. конф. Москва, 30 марта 2012 г. / Под ред. Г.И. Муромцева, М.В. Немытиной. М.: РУДН, 2013.
8. Немытина М.В. Проблемы современного правопонимания // Современные методы исследования в правоведении / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов: СЮИ МВД России, 2007.
9. Озорнина Д.М. К вопросу об отнесении суда к правоохранительным органам // Мировой судья. 2013. № 6.
10. Попова А.Д. Суд присяжных как атрибут демократического государства: история и современность // Российская юстиция. 2010. № 5.
11. Сигалов К.Е. Судебная власть в императорской России: надежды и разочарования// Администратор суда. 2012. № 3.
12. Сигалов К.Е. Частноправовые и публично-правовые основания эффективности государства // История государства и права. 2014. № 17.
13. Сигалов К.Е. Идейно-ценностные условия формирования западноевропейского права // Пространство и Время. 2015. № 1—2.
14. Сигалов К.Е., Мукиенко И.Н. Еще раз о загадках русской правовой культуры. Пространство и Время. 2016. № 1—2 (23—24).
15. Соломон П. Главный вопрос для российской судебной власти — как добиться доверия общества // Российская юстиция. 2003. № 6.
16. Хачиров Р.Б. Административные суды как атрибут социальной функции государства: к постановке проблемы // Администратор суда. 2006. № 3.
1 Немытина М.В. Проблемы современного правопонимания // Современные методы исследования в правоведении / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов: СЮИ МВД России,
2007. С. 104.
2 Марченко Ю.В. Правовые формы осуществления государственных функций: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. Саратов,
2008. С. 13.
3 Соломон П. Главный вопрос для российской судебной власти — как добиться доверия общества // Российская юстиция. 2003. № 6. С. 6.
4 Немытина М.В. Проблемы современного правопонимания // Современные методы исследования в правоведении / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов: СЮИ МВД России,
2007. С. 108.
5 См.: Дубинина Е.Н. Сущность процесса юридизации отношений современного общества // История государства и права.
2008. № 10. С. 9—11.
6 Василенко И.А. Политическая глобалистика. М.: Логос, 2000. С. 82—83; Зубов А.Б. Своеобразие западной религиозности в системной типологии религиозного опыта // Полис. Политические исследования. 2012. № 5. С. 99—102; Сигалов К.Е. Идейно-ценностные условия формирования западноевропейского права // Пространство и Время. 2015. № 1—2. С. 24—31; Сигалов К.Е., Мукиенко И.Н. Еще раз о загадках русской правовой культуры. Пространство и Время. 2016. № 1—2 (23—24) С. 167—176 и др.
7 Кистяковский Б.А. Социальные науки и право. М.: М. и С. Сабашниковы, 1916. С. 678.
8 См.: Озорнина Д.М. К вопросу об отнесении суда к правоохранительным органам // Мировой судья. 2013. № 6. С. 21—25; Хачиров Р.Б. Административные суды как атрибут социальной функции государства: к постановке проблемы // Администратор суда. 2006. № 3. С. 47—48; Марданов Д.А. Возрастание роли суда в правоприменительном процессе // Российская юстиция. 2012. № 1. С. 53—56; Попова А.Д. Суд присяжных как атрибут демократического государства: история и современность // Российская юстиция. 2010. № 5. С. 56—59; Сигалов К.Е. Частноправовые и публично-правовые основания эффективности государства// История государства и права. 2014. № 17.С. 11—15 и др.
9 Муромцев Г.И. Культурно-исторический аспект сравнительно-правовых исследований // Методология сравнительно-правовых исследований. Жидковские чтения: материалы Всероссийской научной конференции. Москва, 30 марта 2012 г. / Под ред. Г.И. Муромцева, М.В. Немытиной. М.: РУДН, 2013. С. 15.
