CC BY
189
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОГО ПРАВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Правопонимание в свете категорий определенности и неопределенности
ВЛАСЕНКО Николай Александрович, заведующий отделом теории законодательства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор
Поиск определения права важен как с познавательной, так и с практической (прагматической) точек зрения. В юридическом сообществе стало притчей во языцах суждение о том, что «юристы всё ищут определение права». Несмотря на эту легкую иронию, представляется неверным отрицать поиск сущностного содержания права и дискуссию в связи с этим. Познание, тем более научное, должно стремиться к истине и оценкам, отвечающим реальности. Когда же речь идет о прагматической стороне нерешенной проблемы, то необходимо учитывать, что понимание права — ключевой вопрос в профессиональном воспитании молодого поколения, особенно будущих юристов, которые должны четко представлять, что такое право, как оно связано с законностью, какова роль этих феноменов в обществе, в том числе в деле обеспечения прав и свобод граждан1.
Таким образом, отрицать усилия ученых в поиске ответа на вопрос, что такое право и что является его основой, вряд ли целесообразно с познавательных и прагматических позиций. Но здесь возникает вопрос о
1 В юридической литературе отмечается, что «бессодержательность» отдельных теорий может активно использоваться исполнительной властью для обоснования антиконституционных действий. Подробнее см.: Толстик В. А., Трусов Н. А. Борьба за содержание права. Н. Новгород, 2008. С. 15.
результативности научных исследований и, соответственно, их методологической эффективности. Полагаем, что важную роль здесь должны сыграть философские категории «неопределенность» и «определенность». На наш взгляд, именно эта принципиальная конструкция в научном познании является «недостающим звеном» в исследовании данной проблематики.
Предлагаемые подходы к правопо-ниманию, особенно современные, нередко характеризуются недостаточной философской базой, а иногда, к сожалению, просто ее отсутствием. В определенных случаях авторы игнорируют элементарные философские требования гносеологии и онтологии; не делается даже попытка осмыслить высказанное предположение, идею или концепцию с правилами и требованиями теории познания. Пренебрежение философией, отсутствие желания соотнести сказанное с философской основой проблемы, вряд ли допустимо. В последние десятилетия в философии, в том числе в теории познания, активно исследуются категории неопределенности и определенности2.
2 См., например: Готт В. С. О неисчерпаемости материального мира. М., 1968; Готт В. С., Урсул А. Д. Определенность и неопределенность как категории научного познания. М., 1971; Курчиков Л. Н. Категория неопределенности в философии и ее методологическое значение для современного естествознания: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. Ленинград, 1970; Визир П. И., Урсул А. Д. Диалектика определенности и неопределенности как категории научно-
В свете наработанных философами положений и выводов в этой области попытаемся соизмерить продуктивность современных подходов право-понимания.
Н. Н. Тарасов говорит об опасности «простого переноса исследовательских средств из философии, метатеорий и других наук», при этом справедливо полагая, что «современная наука характеризуется высокой интегрированностью, а межнаучные трансляции результатов и методов исследования — один из механизмов ее развития и необходимое условие прогресса любой науки, в том числе и юриспруденции»3. Применительно к использованию категорий определенности и неопределенности отметим их довольно специфическую роль в научном познании, которая во многом сводится к методологическому измерению исследователем эффективности собственных научных результатов.
Философия исходит из того, что любой «объект отражается в понятиях в каждый определенный период времени неполно, односторонне. Неполнота и односторонность преодолеваются с развитием познания, но одновременно этот же процесс порождает и существенную семантическую неопределенность, когда одним и тем же термином различные исследователи обозначают разные стороны одного и того же объекта или даже совершенно различные объекты»4. Это дает основание утверждать, что достигнуть универсального определения, раз и навсегда
го познания. М., 1971. О неопределенности и определенности в праве см.: Власенко Н. А. Неопределенность в праве: природа и формы выражения // Журнал российского права. 2013. № 2.
3 Тарасов Н. Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 218.
4 Курчиков Л. Н. Категория неопределенности в философии и ее методологиче-
ское значение для современного естествознания. С. 16.
устоявшегося, «вечного», невозможно, особенно когда речь идет о таком сложном и постоянно развивающемся явлении, как право. Поэтому в поисках определения права мы можем говорить лишь о степени определенности, максимально приближающей нас к реальной характеристике содержания этого феномена. Справедливо и предостережение философов о семантическом разнообразии терминологии в период активной разработки проблемы. Возможно, сложная природа феномена права и предполагает такой длительный по времени научный поиск. Однако и в этом случае «длительность» — вещь относительная.
Познавательная деятельность характеризуется стремлением устранить существующую неопределенность, уменьшить количество предположений, гипотез и тем самым получить достоверное знание о пред-мете5. Нередко этот процесс завершается формулированием понятия и определения. Устранение неопределенности, как представляется, предполагает достижение сущности познаваемого объекта, его предметности, можно сказать, природы. Если же неопределенность устраняется посредством указания на объект другой природы, то, следовательно, неопределенность не снята и познавательный эффект не достигнут. Таким образом, познание, в том числе научное, сводится к движению от неопределенности к определенности познаваемого объекта. Познанная сущность феномена должна иллюстрировать природу объекта, определять, демонстрировать его качество. Как отмечалось, достигнутая определенность в познавательном процессе — дело времени. Развитие материи, ее движение создают условия временности всякого познанного объекта и предполагают необходимость его постоянного изучения — и в этом диалектика научного познания. При этом определенность одних объектов бо-
5 См.: Готт В. С., Урсул А. Д. Указ. соч. С. 3.
лее «живуча» по сравнению с другими объектами, требующими безостановочного познания. Подчеркнем один из главных постулатов в диалектике научного познания — движение от неопределенности к определенности, ибо цель познания — определить главное, наиболее существенное в познаваемом объекте. Данную логику разделяли философы начиная с Древних времен, в частности Ана-ксимандр, Аристотель, Гегель, Кант и др. Современная философия начиная с 1920-х гг. отводит категориям неопределенности и определенности в познавательной деятельности одну из ключевых ролей. В. С. Готт и А. Д. Урсул отмечают, что в настоящее время уже не только философами и другими учеными осознается важность категорий определенности и неопределенности для познания действительности. И вполне понятно, отмечают авторы, что появление работ философов и естественников, где делается не только попытка определения этих категорий, но и ретроспективный анализ развития научного знания под углом зрения становления неопределенности, является свидетельством важной познавательной роли, которую приобретают рассматриваемые категории в современной науке6.
Онтологические и гносеологические требования к исследуемому объекту разноплановы, нередко предлагается их разноуровневая дифференциация7. Так, начало определенности распространяется на все области исследования, в том числе правовую реальность и само право как ее образующую8.
6 См.: Готт В. С., Урсул А. Д. Указ. соч. С. 56.
7 Подробнее см.: Тарасов Н. Н. Указ. соч. С. 17—30, 31—55; Сырых В. М. История и методология юридической науки. М., 2012. С. 96—98; Лейст О. Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002. С. 1—14.
8 Малахов В. П. считает, что определен-
ность является принципом формально-ло-
С учетом сказанного принцип определенности в исследовании права предполагает следующее. С позиции онтологии в понятие права мы не должны включать разноплановые явления, хотя и в чем-то связанные между собой. В этой ситуации право лишается онтологической однородности, монолитности и становится явлением неопределен-ным9. Другими словами, механическое соединение разнородных объектов исследования препятствует углубленному познанию явления, т. е. в этом случае исследователь не имеет возможности познать явление до уровня выделения его как самостоятельного в реальном мире, установить грань — относительную самостоятельность и независимость и выделить его свойства и функции. С гносеологической позиции явление должно рассматриваться с учетом внутренних связей, позволяющих его характеризовать определенно, монолитно. С практической точки зрения неопределенность права приводит к неопределенности, нечеткости и неясности его понимания правотворческими и правоприменительными органами, что способно создать условия нарушения законности в стране.
В юридической науке по проблеме правопонимания существует множество мнений. В связи с этим принято говорить о направлениях или школах, типах правопонимания. В современной российской юриспруденции как результат обобщения мнений о сущности права, его социальной роли в обществе появился термин «тип правопонимания», который, на наш взгляд, удачным вряд ли можно назвать, поскольку тип как категория логики предполагает наличие характерных призна-
гической методологии. См.: Малахов В. П. Методологические и мировоззренческие проблемы современной юридической науки. М., 2011. С. 18.
9 См.: Черданцев А. Ф. Теория государства и права. М., 1999. С. 203.
ков однородных явлений, на основании которых делается обобщение и соответственно признание предмета как самостоятельного явления. В случае правопонимания понятие «тип» используется как способ обобщения аналогичных, схожих взглядов на существо права и его предназначение в обществе10.
Исторические школы правопо-нимания (теологическая, договорная, естественно-правовая и др.) являются фундаментом современного правопонимания. В советской теории права также не было единства в правопонимании, хотя с конца 1930-х гг., после известного выступления А. Я. Вышинского, по существу доминировал позитивистский подход. Однако уже в 70—80-х гг. XX в. он стал критиковаться и в какой-то мере вытесняться естественно-правовыми взглядами. В настоящее время существует множество различных подходов к решению проблемы правопонимания11. Анализ современной литературы говорит в пользу следующих научных направлений по этому вопросу.
Позитивистско-нормативист-ское (монистическое) направление: право — это прежде всего нормы, генетически и функционально связанные с государством. Здесь ярко изложены мотивы позитивизма, в чем-то нормативизма и других смежных научных направлений. Это направление, в недавнем прошлом доминирующее в отечественной науке, достаточно хорошо представлено в правовой литературе12.
10 О типах правопонимания см., например: Четвернин В. А. Понятие права и государства. Введение в курс теории права и государства. М., 1997. С. 11—13.
11 См.: Теоретические и практические проблемы правопонимания: матер. III Меж-дунар. конф., состоявшейся 22—24 апреля 2008 г. в РАП / под ред. В. М. Сырых, М. А. За-ниной. М., 2009.
12 См.: Явич Л. С. Сущность права. Социально-философское понимание генезиса, развития и функционирования юридиче-
Естественно-правовое направление основано на позиции различия права и закона. Право понимается как нечто присущее человеку, свойственное ему, неотъемлемое от него и проявляется в его правах. А. Ф. Черданцев справедливо отмечает, что фактически это дуализм права13. Одним из ярких представителей современной школы естественного правопонимания является В. И. Леушин. Ученый исходит из того, что «понимание права имеет человеческую природу (хотя это не всегда осознается) независимо от того, в каком аспекте рассматривается право: онтологическом, гносеологическом, аксиологическом, праксиологическом или ином»14. Анализируя современные направления правопонимания, В. И. Леушин заключает, что их «можно взять за основу правопонимания, но это приводит к искажению реальной значимости других элементов, к их неадекватному восприятию... Естественное право принципиально отличается от рассмотренных направлений. Это — невидимый элемент, феномен правового сознания... это результат деятельности человека в его целостности. Содержание естественного права определяется природой человека, не законодателем, не судом, не отдельным субъектом права»15. Автор делает общий вывод, что естественное право — «исходный элемент права», «сущностный элемент права»16, ставя во главу угла в понимании права природу человека и его естественные права.
ской формы общественных отношений. Л.,
1985. С. 7—34, 73—97; Байтин М. И. Сущность права. (Современное нормативное пра-вопонимание на грани двух веков). Саратов,
2001. С. 100—109.
13 См.: Черданцев А. Ф. Теория государства и права. М., 2003. С. 181.
14 Теоретические и практические проблемы правопонимания / под ред. В. М. Сырых, М. А. Заниной. С. 207.
15 Там же. С. 207, 209—210.
16 Там же. С. 210—211.
Что же в итоге понимается ученым под правом? «Во-первых, принципы права и, во-вторых, права чело-века»17. Речь здесь вновь идет о довольно неопределенных вещах — началах права, правах человека, что вряд ли приближает нас к пониманию сущности права. В то же время В. И. Леушин пытается найти место позитивному праву, ибо его реальность нельзя не заметить: «Естественное право реализуется в праве позитивном, становится его содержанием. Государство придает форму естественному праву, обеспечивает его реализацию»18. Однако связь естественного права с позитивным усиливает неопределенность, еще более отдаляя нас от понимания сущности права.
Все больше сторонников находит так называемый интегратив-ный (иногда говорят интегральный) подход, одним из последователей которого является В. В. Лазарев: «Собственно юридические потребности — потребности разрешения юридических дел, юридических споров — требуют по возможности полной определенности в том, что есть право, а таковым не является. Неопределенность здесь может оказаться пагубной как для властвующих, так и для подвластных...»19; определенность в понимании права есть «исходное начало определенности и порядок в общественных отно-шениях»20.
В. В. Лазарев, поставив задачу достижения определенности в право-понимании в дальнейшем по существу отходит от этого. Ученый пишет о необходимости в свете ин-тегративного подхода иметь два определения права — «для более глубокого познания права» и «для
17 Теоретические и практические проблемы правопонимания / под ред. В. М. Сырых, М. А. Заниной. С. 210.
18 Там же.
19 Лазарев В. В. Поиск права // Журнал российского права. 2004. № 7. С. 5.
20 Там же.
практического использования»21. Однако с позиции достижения определенности в правовом понимании, необходимой для определенности практической жизни, два определения — суть уже неопределенность в понимании существа права. Завершая исследование, автор с учетом интегративного понимания приводит следующее определение права: «это совокупность признанных в данном обществе и обеспеченных официальной защитой нормативов равенства и справедливости, регулирующих борьбу и согласование свободных воль в их взаимоотношениях друг с другом»22. В данной дефиниции используются и «нормативы» (нормативистский подход), и «равенство, справедливость» (естественный подход), и «согласование свободы» (позитивизм, социологическая школа) — все это известные атрибуты существующих школ пра-вопонимания, и движение к поиску глубинных характеристик права при таких обстоятельствах невозможно, ибо нарушается принцип определенности.
В. В. Ершов, поддерживающий ин-тегративное понимание права, также предлагает включать в него «основополагающие (фундаментальные) принципы права, нормативные правовые договоры, содержащие нормы права, а также обычаи, содержащие нормы права»23. Автор подчеркивает: «В основе парадигмы интегратив-ного правопонимания должны находиться основополагающие (фундаментальные) принципы права, в том числе принцип формального равенства, а не современное нормативное правопонимание, в том числе юридический позитивизм»24. В связи с этим заметим, что категория формы права как источник права в правовой тео-
21 Лазарев В. В. Указ. соч. С. 11.
22 Там же. С. 13.
23 Теоретические и практические проблемы правопонимания / под ред. В. М. Сырых, М. А. Заниной. С. 6.
24 Там же. С. 5—6.
рии никогда не имела устойчивого понимания, то же можно сказать о фундаментальных принципах права, их количестве, классификации и содержании и т. д.
По мнению М. В. Немытиной, такое правопонимание позволяет «сформировать целостное представление о праве, рассматривая право во множестве проявлений и одновременно в единстве»25.
Таким образом, гносеологическое и онтологическое требования определенности в изучении связей между явлениями и односторонности объекта авторами не учитываются. Механическое слияние совершенно разнородных объектов не приближает нас к глубинному познанию содержания права.
Как справедливо замечает
A. Ф. Черданцев, интегративный подход не является продуктивным, ибо он «фактически делает ненужным исследование проблем связи права и правосознания, права и морали, права и правоотношений и т. д.»26. В связи с этим уместно привести слова П. В. Копнина о роли гносеологического подхода и его корректности: «Нельзя изучать и разрабатывать сразу все... Нельзя забывать о целом, но и последнее невозможно понять, если детально не исследовать его с самых различных сторон и ас-пектов»27.
В юридической литературе стало уже традицией при анализе теорий правопонимания выделять в качестве самостоятельной либертар-ную теорию правового понимания
B. С. Нерсесянца. Здесь сущность права сводится к трем составляющим: формальное (правовое) равенство — это равенство свободных и независимых друг от друга субъек-
25 Немытина М. В. Право России как интеграционное пространство. Саратов, 2008.
C. 38.
26 Черданцев А. Ф. Теория государства и права. М., 2003. С. 183—184.
27 Копнин П. В. Гносеологические и логические основы науки. М., 1974. С. 44.
тов права по общему для всех масштабу, единой норме, равной мере28; право — это свобода как «существо правовой формы бытия... Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы»29; сущность права составляет справедливость, а справедливость — внутреннее свойство права30. Развивает и защищает данные идеи В. А. Четвернин, провозглашающий «постулаты либертар-ного правопонимания»: свобода людей; фиксирование правовых норм и требований в законе и других властных актах; права человека и их защита государством31. Таким образом, сущность права — это формальное равенство, свобода и справедливость. Его последователи дополняют компоновку сущности права правами и свободами человека, их защитой и выражением в законе, который в силу этого становится правовым. Все идеи привнесены из естественно-правовой доктрины и по существу являются ее модификацией.
В. М. Шафиров предлагает соединить современный позитивизм и естественно-правовую школу: «естественно-позитивное право по своей сущности есть возведенная в закон (иные официальные источники) воля большинства людей, провозглашающая свободу (права и свободы) человека и гражданина как высшую ценность»32. В данном случае коэффициент неопределенности достигает очень высокого уровня.
Итак, в настоящее время проблемы правопонимания в большинстве
28 См.: Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997. С. 17; см. также: Нерсесянц В. С. Ценность права как триединство свободы, равенства и справедливости // Проблемы ценностного подхода в праве: традиции и обновление / под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1996. С. 4—11.
29 Там же. С. 22, 25.
30 Там же. С. 28.
31 См.: Четвернин В. А. Указ. соч. С. 15—16.
32 Шафиров В. М. Естественно-позитив-
ное право. Введение в теорию. Красноярск,
2004. С. 94.
случаев развиваются на основе и в пределах традиций естественного права, в чем-то на базе идей юридического позитивизма, а также на основе «функционального» анализа права33. Несомненно, появились и теории частного, по отношению к классическим направлениям, характера, например интегративное направление, теория «реалистического позитивизма» и др.
Но все ли так бесперспективно? Довольно продуктивным в этом отношении является подход, предложенный М. Н. Марченко. В рамках требования достижения определенности как основы познавательного процесса он рассматривает существо права в русле предложенной идеи «умеренного» позитивизма. Речь идет о «мягком» позитивизме, адаптированном в естественно-правовую и социологическую школы, что не достает подходу, предлагаемому В. М. Шафировым. М. Н. Марченко убедительно связывает понимание права с правовым государством: «В процессе своего существования и функционирования правовое государство, равно как и любое иное государственное образование, неизбежно наряду с другими видами деятельности... будет творить свое право. И это право будет, если не вдаваться в утопию и иллюзии насчет природы и характера правового государства как института "социальной силы, обладающей верховной властью", не чем иным, как позитивным правом (курсив авт. — Н. В.) со всеми его традиционными признаками и вытекающими из этого последствиями»34. Что-
33 См. также: Поляков А. В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2002. № 2. С. 4; Теоретические и практические проблемы правопонимания / под ред. В. М. Сырых, М. А. Заниной. С. 64.
34 Марченко М. Н. «Умеренный» позитивизм и верховенство права в условиях правового государства // Государство и право. 2012. № 4. С. 5.
бы достигнуть определенности результата, одно из ключевых требований гносеологии — рассмотрение явлений в связи с другими однородными объектами. Безусловно, право, правотворчество правового государства, как и оно само, вещи во многом, если не в главном, однопо-рядковые, т. е. их исследование корректно с точки зрения гносеологии и при достижении определенных знаний остается перспектива дальнейшего изучения. Иначе говоря, принцип перехода от неопределенности к определенности действует и последующее познание может приносить новые знания об объекте.
Далее М. Н. Марченко связывает так называемый умеренный позитивизм с «естественно-правовыми компонентами, возникающими в силу углубления взаимосвязи и взаимодействия позитивного права с естественным правом, а другой — волевые компоненты, ассоциирующиеся с расширенным в условиях глобализации и регионализации сферы регулятивного воздействия на общественные отношения»35, и заключает: «Будучи феноменом социальной природы и правосознания человека, естественное право не может и не должно противопоставляться позитивному праву как порождению воли и социальных устремлений че-ловека»36.
Таким образом, по мысли автора, «умеренный» позитивизм позволяет глубже исследовать феномен права, где можно проследить связь правовых норм с правотворчеством правового государства, «вкраплением» в правовую ткань естественно-правовых идей и др.
Философия, несомненно, выступает методологической основой исследования. Изучение центрального, можно сказать, наукообразующе-го понятия — права должно претерпевать оценку с позиции категорий неопределенности и определенно-
35 Марченко М. Н. Указ. соч. С. 7.
36 Там же. С. 8.
сти. Проявление или функции указанных категорий многоаспектны. С одной стороны, устремления к определенности — это принцип или исходное начало познания, с другой стороны, использование данной категории является критерием продуктивности полученных результатов, их достаточности и убедительности.
Библиографический список
Байтин М. И. Сущность права. (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Саратов, 2001.
Визир П. И., Урсул А. Д. Диалектика определенности и неопределенности как категории научного познания. М., 1971.
Власенко Н. А. Неопределенность в праве: природа и формы выражения // Журнал российского права. 2013. № 2.
Готт В. С. О неисчерпаемости материального мира. М., 1968.
Готт В. С., Урсул А. Д. Определенность и неопределенность как категории научного познания. М., 1971.
Копнин П. В. Гносеологические и логические основы науки. М., 1974.
Курчиков Л. Н. Категория неопределенности в философии и ее методологическое значение для современного естествознания: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. Ленинград, 1970.
Лазарев В. В. Поиск права // Журнал российского права. 2004. № 7.
Лейст О. Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002.
Малахов В. П. Методологические и мировоззренческие проблемы современной юридической науки. М., 2011.
Марченко М. Н. «Умеренный» позитивизм и верховенство права в условиях правового государства // Государство и право. 2012. № 4.
Немытина М. В. Право России как интеграционное пространство. Саратов, 2008.
Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997.
Нерсесянц В. С. Ценность права как триединство свободы, равенства и справедливости // Проблемы ценностного подхода в праве: традиции и обновление / под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1996.
Поляков А. В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2002. № 2.
Сырых В. М. История и методология юридической науки. М., 2012.
Тарасов Н. Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001.
Теоретические и практические проблемы правопонимания: матер. III Междунар. конф., состоявшейся 22—24 апреля 2008 г. в РАП / под ред. В. М. Сырых, М. А. Зани-ной. М., 2009.
Толстик В. А., Трусов Н. А. Борьба за содержание права. Н. Новгород, 2008.
Четвернин В. А. Понятие права и государства. Введение в курс теории права и государства. М., 1997.
Черданцев А. Ф. Теория государства и права. М., 1999.
Черданцев А. Ф. Теория государства и права. М., 2003.
Шафиров В. М. Естественно-позитивное право. Введение в теорию. Красноярск, 2004.
Явич Л. С. Сущность права. Социально-философское понимание генезиса, развития и функционирования юридической формы общественных отношений. Л., 1985.
