CC BY
36
ность: межвуз. сб. науч. тр. Н. Новгород: Нижегор. гос. лингв, ун-т им. H.A. Добролюбова, 2005. Вып. 8. Ч. 1. С. 61 - 65.
3. Болотнова, Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня / Н.С. Болотнова. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1992.
4. Быдина, И.В. Основы коммуникатив-но-прагматического исследования поэтического текста и поэтического слова: спецкурс / И.В. Быдина. Волгоград: МЕГА-Принт, 2005.
5. Валгина, Н.С. Теория текста: учеб. пособие / Н.С. Валгина. М.: Логос, 2003.
6. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста / В.А. Кухаренко. 2-е изд., перераб. М.: Просвещение, 1988.
7. Ломакина, О.В. К вопросу о методологической разработке описания концептос-феры художественных произведений определенного жанра / О. В. Ломакина // Славянские языки и культура: материалы Междунар. науч. конф. Тула, 17 - 19 мая 2007 г. / Тула: Тульский гос. пед. ун-т им. Л.Н. Толстого, 2007. С. 60-63.
8. Пигцальникова, В.А. Психопоэтика /
В.А. Пигцальникова. Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та. 1999.
Л. А. ГАРИФУЛЛИНА (Казань)
СУБСТАНТИВНО-СУБСТАНТИВНЫЕ СЛОВОСОЧЕТАНИЯ В ЛЕКСИКЕ «ИНДУСТРИИ ГОСТЕПРИИМСТВА»
(НА ПРИМЕРЕ АНГЛИЙСКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ)
Исследуется специфический пласт английского и татарского языков - лексика «индустрии гостеприимства», в частности, субстантивносубстантивные словосочетания. Анализ модели N+ЛИГ в английском и татарском языках позволил прийти к выводу, что в обоих рассматриваемых языках данная модель является продуктивной.
В основу исследования словосочетания как единицы номинации легло положение
В. В. Виноградова: «Словосочетание - это сложное наименование. Оно несет ту же номинативную функцию, что и слово» [2.
С. 12]. Под словосочетаниями он понимает грамматические единства, «которые, возникая из сочетания слов по законам или правилам данного языка, выражают в составе предложения единые, хотя и расчлененные значения» [1. С. 231].
Словосочетание отличается от других типов соединения слов тем, что оно, складываясь не менее чем из двух соединенных в соответствии с синтаксическими правилами данного языка (модель словосочетания) знаменательных слов (вместе с относящимися к ним служебными словами или без них), одно из которых является главным, опорным, представляет собой грамматическое единство, обладающее определенной семантической целостностью. Только наиболее тесные из типов синтаксической связи - атрибутивная и компле-тивная - дают то, что действительно можно считать словосочетаниями [6. С. 69].
Анализ собранного материала позволяет говорить о некоторых особенностях, продиктованных различием грамматического устройства анализируемых языков. Татарский язык традиционно относится к тюркской группе языков с аналитическим строем. Английский относят к индоевропейским языкам с синтетическим строем. Однако «элементы как аналитизма, так и синтетизма варьируют по своему удельному весу в изучаемой микросистеме в английском языке и в комплексе их функциональных эквивалентов в татарском языке» [4. С. 21].
В данной работе наибольшее внимание уделено исследованию субстантивных двухкомпонентных словосочетаний, т. к. данный вид лексических единиц является наиболее распространенным среди составных лексем как в английской, так и в татарской лексике «индустрии гостеприимства» (в дальнейшем - ЛИГ).
В нашей выборке ЛИГ английского языка насчитывается 340 субстантивно-субстантивных словосочетаний, что составляет около 51,36% от всех словосочетаний и 30% от всех лексем нашей выборки ЛИГ. Например, N+N accommodation terms ‘условия размещения в отеле, кемпинге и т.д.’, capsule hotel ‘вид отеля капсюльного типа, где вместо комнаты постояльцу предлагается узкое пространство в виде ящика, в котором можно только лежать’, door attendant ‘швейцар’, family plan ‘комплекс-
© Гарифуллина Л.A., 2008
ные условия размещения семей с детьми (скидки)’, family rate ‘семейный тариф в отеле’, hotel net ‘гостиничная цепь’, hotel occupancy ‘заполненность отеля’, luxury room ‘категория номера в отеле - номер люкс’, occupancy rate ‘процент заселения номерного фонда’, vacancy rate ‘процент пустующих номеров’, bell service ‘служба посыльных’, castle hotel ‘роскошный суперотель в старинном замке’, garden suite ‘номер-люкс с выходом в сад’, hotel guide ‘путеводитель по отелю’, hotel representation ‘презентация гостиницы туроператорам, организаторам туров, турагентам и СМИ’, room capacity ‘размер, площадь гостиничного номера’.
В выборке ЛИГ татарского языка данная модель также является продуктивной - 158 единиц, что составляет 51,2% от всех словосочетаний и 22,8% от всех лексических единиц ЛИГ татарского языка. Например, N+N аренда хакы ‘арендная плата’, кунак йорты ‘гостиница, гостевой дом’, кунаклар исемлеге ‘список гостей гостиницы’, номер жиьазлары ‘оборудование номера’, кунакханэ бинасы ‘здание гостиницы’, кунак булмэсе ‘гостевая комната’, кунакханэ ваучеры ‘ваучер в гостинице’, урам бассейны ‘уличный бассейн’, ялдагы кеше ‘отдыхающий’, почмак б/ лмэ ‘угловая комната’, кунакханэлэр челтэре ‘гостиничная цепь’, кунакханэ хезмэткэре ‘служащий гостиницы’, идарэче урынбасары ‘заместитель управляющего’, йокы булмэсе ‘спальная комната’, ял йорты ‘дом отдыха’, белешмэлэр йстте ‘стол справок’.
Модель N+N заслуживает отдельного внимания, т. к. является основой для множества высказываний как в татарском, так и в английском языке.
Соположение имен для тюркских языков - древний и продуктивный способ атрибутивной связи, в английском же языке ярко выражен вторичный характер конструкций, распространение которых обусловлено процессом разрушения парадигмы склонения имен в среднеанглийский период [4. С. 23].
Взгляды терминоведов и лексикологов на сущность первого компонента являются противоречивыми. Некоторые ученые подчеркивают аналогичную двойственность природы первого компонента данных образований в английском и тюркских языках. Существуют три точки зрения на данную проблему (Там же).
Согласно одной из них, первым компонентом является существительное, выступающее в роли препозитивного (находящегося перед опорным, определяемым элементом) определения.
Другие лингвисты высказывают мнение, что первый элемент таких сочетаний представляет основу существительного, подвергшуюся адъективации (т. е. перешедшую в прилагательное), поскольку в английском языке отсутствие флексии значительно облегчает переход из одной грамматической категории в другую (иногда затрудняя определение их грамматической принадлежности), а функционально, содержательно и синтаксически такие компоненты должны быть отнесены к прилагательным.
Третья точка зрения была высказана
0.С. Ахмановой, согласно которой такое образование представляет собой нестойкое сложное слово, а первый компонент -его первую основу [4. С. 23].
Исходя из мнения целого ряда ученых (В.Н. Жигадщю, И.П. Ивановой, Л.Л. Йофик,
B.Н. Ярцевой, М.З. Закиева, Н.Г. Ковальчук и др.), можно считать, что первые члены рассматриваемых конструкций являются существительными.
Н.Г. Ковальчук выделяет две группы структурно-семантических моделей словосочетаний асиндетической формы в английском языке и их соответствий в татарском. К первой группе относятся английские образования рассматриваемого типа, имеющие в качестве эквивалента в татарском языке изафетные конструкции
1, II и III типов. Во вторую группу собраны английские словосочетания, которые в качестве эквивалента в татарском языке имеют неизафетные конструкции (Там же.
C. 25 - 26).
Явление изафета - одна из особенностей тюркских языков. Изафет - сочетание двух имен существительных, связанных внутренней логической связью: определенный порядок компонентов, их субординация являются основными его свойствами. Категория принадлежности, формально представленная в изафетной конструкции II типа аффиксом ¡Л1, устанавливает отношение владения между лицом обладателя и предметом обладания. Аффиксы принадлежности передают отношения общей неличной принадлежности в
широком грамматическом смысле. Изафет III типа употребляется для выражения непосредственного обладания, причем адъюнкт указывает здесь не на коллектив, а на индивидуальный предмет. В нашей выборке ЛИГ татарского языка мы не зафиксировали изафетные конструкции III типа.
Нами были обнаружены соответствия модели N+N в татарском языке. Первая группа - изафетные конструкции:
1) существительное + существительное, т. е. изафет I, где исполнитель конкретизируется объектом: corner room - почмак булмэ ‘угловая комната’, идарэче хатын (кыз) ‘управляющая’, коенучы хатын (кыз) ‘купальщица’, хезмэтче малай ‘мальчик-слуга, для мелких поручений’;
2) существительное в неопределенном падеже + существительное со значением лица с аффиксом притяжательности т. е. изафет II: assistant manager - директор урын-басары ‘заместитель директора’, door attendant - ишек каравылчысы ‘швейцар’, lift operator - лифт эшчесе ‘лифтер’, shower room - душ булмэсе ‘душевая’, room key -б/лмэ ачкычы ‘ключ от номера в отеле’, téléphoné operator - телефон операторы ‘оператор телефона’, guest house - кунак Порты ‘гостевой дом’.
Вторая группа - неизафетные конструкции:
3) существительное с аффиксом -гы/ -ге + существительное: night manager -mqnze идарэче ‘ночной управляющий’ -night cleaner - mqnze жыештыручы ‘ночной уборщик помещения’, day camping - кен-дезге ‘дневной кемпинг’. Относительно суффикса -гы/-ге существуют две точки зрения в татарском языкознании. Ф.А. Ганиев относит данный суффикс к образующим имена прилагательные с двумя значениями: «Присоединяясь к существительным, обозначающим время и пространство, выражает значение “относящийся к тому, что обозначено производящей основой” [3.
С. 176], например, N+rbi/-re mqnze ‘ночной’. «Присоединяясь к наречиям места и времени, выражает относительный признак с точки зрения места или времени» (Там же), например, ксрдезге ‘дневной’.
М.З. Закиев относит данный тип словосочетания к именным. «При помощи аффикса -гы/-ге подчиняются именам такие имена, которые по своему лексическому содержанию выражают место или время»
[7. С. 125]. В данной работе мы принимаем последнюю точку зрения и относим их к словосочетаниям типа N+N;
4) существительное с аффиксом -дагы/ -дэге + существительное: ялдагы кеше ‘отпускник’;
5) существительное с аффиксом -лы/ -ле + существительное - кондиционерлы б(лмэ ‘комната с кондиционером’. Данный суффикс, как пишет Ф.А. Ганиев, «является полифункциональным. Он участвует в образовании существительных и прилагательных» [4. С. 162]. Вместе с тем М.З. Закиев во втором томе «Татарской грамматики» отмечает, что он может выполнять и грамматическую функцию, и участвовать в образовании именных словосочетаний. «Основное лексико-грамма-тическое отношение между компонентами таких словосочетаний заключается в том, что зависимый компонент обозначает предмет, который присутствует в (или на) предмете, явлении, выраженном господствующим именем» [7. С. 122]. Исходя из вышесказанного, такие словосочетания, как кадерле кунак ‘дорогой гость’, мы отнесли к модели Adj+N, а, например, кондиционерлы б{лмэ ‘комната с кондиционером’ - к словосочетаниям типа N+N.
Модель N-pr-N и ее функциональные соответствия в ЛИГ татарского языка. Словосочетания рассматриваемого вида образуются по внутриязыковым законам и употребляются как комплексы, включенные в предложения в готовом виде. Отличительным признаком их является наличие аналитического конструктивного элемента, который предполагает форму связи господствующего и зависимого компонентов с помощью служебных слов - предлогов. Являясь конструктивным элементом, предлог способствует выражению СМЫСЛОВЫХ отношений между компонентами и связывает их структурно [4. С. 28]. Например, back of the house ‘служебные помещения, службы сервиса, неконтактные службы (гостиницы)’, director of sales ‘менеджер отдела продаж’, front of the house ‘контактные службы (гостиницы), confirmation of reservation ‘подтверждение бронирования’.
В ЛИГ английского языка все 7 зафиксированных словосочетаний содержат предлог of. В татарском языке данной модели соответствует изафетная конст-
рукция II типа. Например, length of stay -тору вакыты ‘срок проживания’.
Модель N’s+N в английском языке и ее функциональные соответствия в ЛИГ татарского языка. Словосочетания рассматриваемой формы характеризуются наличием условно-синтаксического элемента, который предполагает такую форму внут-рикомпонентной связи, когда составляющие словосочетания связаны с помощью именного форманта's.
Формант 's - своеобразное явление в английском языке: он не обладает лексическим значением, служит для выражения отношений между двумя именными существительными и, выполняя формообразовательную функцию, не может употребляться самостоятельно как предлог или послелог.
До сих пор в языкознании нет единого мнения относительно сущности форманта ‘s. Некоторые лингвисты, например Г.Н. Воронцова, склонны полагать, что 's представляет собой служебный элемент, в функцию которого входит оформление аналитического способа передачи генетив-ных отношений, послелог. Другим ученым свойственно утверждать, что образование с 's представляет собой синтетическую форму, которая, вероятно, находится на грани распада (А. И. Смирницкий). Самой распространенной является точка зрения, которая сводится к трактовке форманта 's как падежной флексии [4. С. 32].
Н.Г. Ковальчук на основе сопоставительного структурно-семантического анализа словосочетаний условно-синтетиче-ской формы в английском языке и их функциональных соответствий в татарском языке выделяет две группы соотносительных структурных моделей (Там же. С. 35).
К первой группе относятся английские образования указанного типа, имеющие в качестве эквивалентов в татарском языке изафетные конструкции II и III типов, например, hotel's owner - кунакханэхуждсы ‘хотельер, хозяин, владелец отеля’. Во вторую группу структурно-семантических соответствий включаются английские словосочетания с условно-синтетическим конструктивным элементом ‘s, имеющие в качестве эквивалентных конструкций в татарском языке неизафетные сочетания слов. К указанной группе относятся анг-
лийские словосочетания, передаваемые в татарском языке сочетанием «существительное с аффиксом -дагы + существительное». Смысловые отношения передают значение конкретизации и уточнения местонахождения предмета (лица), выраженного стержнем, относительно другого предмета, обозначаемого адъюнктом. Примеры такого плана встречаются в разговорной речи работников гостиничного комплекса: икенче каттагы ашханэ ‘столовая на первом этаже’, бишенче каттагы ял б(лмэ-се ‘комната отдыха на пятом этаже’.
Сюда же отнесены английские словосочетания, которым в татарском языке могут соответствовать сочетания «существительное + причастная форма на -ган/-гэн + существительное» и «существительное с аффиксом -дан/-дэн + причастная форма на -ган/-ган + существительное». Как английское, так и татарское сочетание передает идею владения, признак принадлежности, указывая на источник [4. С. 35-36], например, hotel's guest - кунакханэгэ урнаш-кан кунак ‘гость отеля’. В ЛИГ английского языка нами обнаружены всего 5 словосочетаний данного типа, например, innkeeper's lien ‘право хозяина отеля задержать багаж постояльца или другую его собственность, если тот не уплатил по счету за оказанные услуги’, housekeeper's report ‘лист с записями, находящийся во фронт-офисе, в котором отражены реальные сведения о состоянии комнат (уборка, ремонт и т. д.’, night's occupancy ‘ночная загруженность отеля’).
Данную модель (N’s+N) следует отнести к малопродуктивным. В ЛИГ татарского языка эквиваленты данной модели в основном представлены изафетными словосочетаниями II типа, которые были рассмотрены выше.
Итак, анализ модели N+N ЛИГ в английском и татарском языках позволил прийти к выводу, что в обоих рассматриваемых языках данная модель является продуктивной. Процентные соотношения лексических единиц данной модели близки друг к другу (51,36% от всех словосочетаний и 30% от всех лексем выборки ЛИГ английского языка и 51,2% от всех словосочетаний и 22,8% от всех лексических единиц ЛИГ татарского языка). Поскольку сопоставляемые языки имеют разные структуры, то в английском языке, в ос-
новном, эти словосочетания образованы без изменений входящих в них лексем (например, N+N family plan, family rate, hotel net, hotel occupancy, luxury room, occupancy rate). Вместе с тем в английском языке, наряду с о словосочетаниями с асиндетической связью компонентов (модель N+N), зафиксированы словосочетания, образованные при помощи предлога of, и словосочетания с синтетической связью компонентов (структурная модель N’s+N). Их количество незначительно: 1,05% от всех словосочетаний и 0,6% от всех лексем и 0,75 и 0,4% соответственно. В татарском языке преобладают словосочетания, образованные при помощи аффиксов (например, N+Ni/si (цлмэ ачкычы, ишек кара-вылчысы; Ndagi+N ялдагы кеше, Nge+N щпге жыештыручы; N|e+N кондиционерлы бул-мэ). Словосочетания с асиндетической связью компонентов (модель N+N, изафет I) также присутствуют (24 единицы -3,5%). Таким образом, анализ модели N+N ЛИГ в английском и татарском языках позволил прийти к выводу, что в обоих рассматриваемых языках данная модель является продуктивной. Элементы аналитизма и синтетизма присутствуют в изучаемой микросистеме в английском языке и в комплексе их функциональных эквивалентов в татарском языке.
Литература
1. Виноградов, В.В. Вопросы изучения словосочетаний / В. В. Виноградов. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. С. 231 - 251.
2. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов. 4-е изд. М.: Рус. яз., 2001.
3. Ганиев, Ф.А. Современный татарский литературный язык: суффиксальное и фонетическое словообразование / Ф.А. Ганиев. Казань: Дом печати, 2005.
4. Ковальчук, Н.Г. Сравнительная типология словосочетаний английского и татарского языков: курс лекций / Н.Г. Ковальчук. Казань: КГПИ, 1984.
5. Медникова, Э.М. Значение слова и методы его описания (на материале современного английского языка) / Э.М. Медникова. М., Высш. шк. 1974.
6. Татарская грамматика: в 3 т. Т. 3: Синтаксис / М.З. Закиев. Казань, 1995.
Е.В. ТЕРЕНТЬЕВА (Волгоград)
ПЕРФЕКТ И ПЕРФЕКТНОСТЬ:
К ВОПРОСУ
О ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОМ РАЗГРАНИЧЕНИИ ПОНЯТИЙ И СТАТУСНЫХ
ХАРАКТЕРИСТИКАХ КАТЕГОРИИ
Предпринята попытка терминологического разграничения понятий «перфект», «перфектное значение», «перфектностъ» и уточнения статусных характеристик категории перфектности русского глагола.
Печатается при поддержке РГНФ, проект № 07-04-00264а.
Большинство ученых признают наличие значительных трудностей при установлении в языках неперфектного типа особой семантики, характеризующейся «соединением в одной предикативной... единице двух так или иначе связанных между собой временных планов - предшествующего и последующего» [7. С. 426]. Однако обратиться к проблеме, вынесенной в название статьи, в большей степени нас побудила та терминологическая «разноголосица», которая отмечается в научной литературе при рассмотрении сложных вопросов, связанных с проблемой перфекта в русском языке.
Названное явление описывается в исследованиях с помощью различных терминов: «перфект» [3; 5], «перфектное значение» [1; 5; 7; 20; 21; 22; 24; 27], «пер-фектность» [16; 17], «перфектный разряд», «признак перфектности» [6], «перфектный феномен» [23], «перфектив» [3; 4]. В ряде работ не разграничиваются термины «перфект», «перфектное значение» и «пер-фектность», что приводит к затруднениям в определении статуса самого явления. К сожалению, в научной литературе имеют место еще более досадные примеры терминологического смешения: «Одним из наиболее существенных различий, касающихся грамматической структуры глагола, является наличие в говорах особой категории перфективности, или перфекта, отсутствующей в литературном языке» [19. С. 148]. В других исследованиях, напротив, подчеркивается необходимость терминологического уточнения, чтобы, например, «размежеваться с наименованием форм гла-
© Терентьева Е.В., 2008
