CC BY
133
ФИЛОЛОГИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2010. № 2. С. 206-210.
УДК 811.11
Ж. В. Трофимова
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
СУБСТАНТИВНАЯ МЕТАФОРА С ОБОЗНАЧЕНИЕМ ЭМОЦИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА)
Рассматривается когнитивный механизм метафоризации в выражениях, описывающих внутренний мир человека; анализируются отношения основного и вспомогательного субъектов субстантивной метафоры. Предпринята попытка классификации субстантивных метафор с обозначениями эмоций.
Ключевые слова: когнитивный механизм метафоризации, основной и вспомогательный субъекты метафоры, субстантивная метафора, внутренний мир человека, обозначения эмоций.
Сущность процесса метафоризации исследовали многие отечественные и зарубежные лингвисты: Н.Д. Арутюнова, В. Г. Гак, Ю.Д. Апресян, В.Н. Телия, М. В. Пименова, Е.О. Опарина, Е.М. Вольф. М. Блэк, Дж. Лакофф, М. Джонсон, Э. Кассирер, А. Ричардс, Х. Ортега-и-Гассет. Обзоры работ по теории метафоры выполнены В.Н. Телия [1] и Н.Д. Арутюновой [2]. Н.Д. Арутюновой же показана специфика метафорических обозначений в сфере чувств [3].
Существует несколько лингвистических концепций метафоры
- как сравнения, как замещения и как взаимодействия двух мыслей; последнюю обосновал М. Блэк [4, с. 368]. Для выяснения сущности процесса метафоризации необходимо обратиться к вопросу о структуре метафоры. В отличие от традиционного подхода и когнитивной лингвистики [5, с. 9], где в качестве компонентов метафоры выделяются основной объект и вспомогательное средство («область-источник» и «область-мишень» соответственно), Н.Д. Арутюнова говорит о том, что в семантическом механизме метафоры участвуют четыре компонента, лишь частично представленные в её поверхностной структуре: основной и вспомогательный субъекты метафоры, по М. Блэку [6, с. 167-168], и некоторые свойства каждого из них [4, с. 355].
В данной статье используется подход М. Блэка, который постулирует взаимодействие двух субъектов метафоры. М. Блэк считает, что «в метафорическом процессе взаимодействуют два разнородных референта. Один из них - та сущность, которая обозначается в этом процессе и поэтому выступает как основная (primary subject). Второй - сущность вспомогательная (secondary, subsidiary subject), которая соотносима с обозначением уже готового наименования» [7, с. 31].
© Ж.В. Трофимова, 2010
Н.Д. Арутюнова изучает не только лексико-семантические, но и функционально-синтаксические характеристики метафоры, т. е. рассматривает вопрос об отношении метафоры к разным семантическим типам лексики и синтаксическим функциям слов, выделяя четыре типа языковой метафоры: 1) номинативная (субстантивная), 2) образная, З) когнитивная, 4) генерализирующая [4, с. Збб]. Рассматриваемая здесь субстантивная метафора являлась предметом многих исследований на материале русского языка (Н.Д. Арутюнова, В.Н. Телия, Е.О. Опарина). Н.Д. Арутюнова рассматривает номинативную (субстантивную) метафору только для предметных объектов, Е.О. Опарина - и для непредметных, в том числе в сфере человека: червь сомнений, волна гнева, цепь рассуждений. У субстантивной метафоры, обозначающей непредметные сущности, исследователь отмечает наличие двух функций: номинативной (присвоение имени) и концептуальной (формирование концепта) [B, c. б9]. При описании объектов «невидимого мира», например, эмоциональных состояний (ЭС), концептуальная метафора приобретает особую важность: непредметная реалия
только через метафору существует как оязыковлённое понятие [9, c. 55].
В данной статье объектом исследования являются метафорические выражения об эмоциях, которые относятся к непредметным, не наблюдаемым непосредственно явлениям, а предметом исследования - их концептуальная функция. Цель исследования - выявить характерные для английского языка смысловые группы в субстантивной метафоре с обозначениями ЭС в качестве основных субъектов метафоры; классифицировать вспомогательные субъекты метафоры по актуализирующимся в их значениях концептуальным признакам. Материалом послужили более б70 языковых фрагментов, цитируемых по Корпусу английского языка «British National Corpus» (BC) и словарным статьям толковых словарей: Oxford Advanced Learner’s Dictionary of Current English (OALD), Oxford Advanced Learner’s Encyclopedic Dictionary (OALED).
В основе субстантивной концептуальной метафоры находится свойство сознания познавать объекты на основе аналогии по принципу als ob («как если бы»),
т. е. непредметный объект представлен так, «как если бы он был предметом другого рода», на основании сходства по ограниченному числу параметров [8, с. 68]. Например, непредметные сущности - эмоции рассматриваются так, «как если бы это были объекты и явления физического мира»: ocean (вспомогательный субъект (компонент)) of happiness (основной субъект (компонент)), flash of rage.
Согласно теории интеракции, на выбор вспомогательного субъекта метафоры накладывают отпечаток и предварительное знание об основном субъекте метафоры, и значение слова, выбираемого для номинации вспомогательного субъекта метафоры. Е.О. Опарина предполагает, что ведущую роль в выборе вспомогательного субъекта метафоры могут играть любые концептуальные признаки, а не только входящие в ядро лексического значения. Поэтому, например, в метафорах river of love, gales of hatred слова river, gales вспомогательные субъекты избираются не по основному признаку «масса воды», «воздушная масса», а по признаку «движение».
Выскажем предположение, что взаимодействие, согласование вспомогательного и основного субъекта субстантивной метафоры может быть типизировано и представлено основными пропозитивны-ми семантическими моделями (ПСМ), которые позволяют интерпретировать внутренний, психический мир человека по образу и подобию мира внешнего, физического. Такое взаимодействие было рассмотрено и классифицировано при помощи ПСМ, описанных З.Д. Поповой и И.А. Стерниным как схем структуры высказываний для русского языка: 1) бытие объекта (кто (что) есть (где)); 2) небытие объекта (кого нет (где) и кто не делает (чего)); 3) инобытие объекта (кто действует чем); 4) бытие признака объекта (кто (что) есть какой (какие)); 5) перемещение агенса (кто идёт куда (откуда)); 6) агенс воздействует на объект (кто делает что); 7) претерпевание состояния пациенсом (кому есть как) [10, с. 148].
Поскольку предпринята попытка описать частный случай, когда предметом исследования являются обозначения эмоций, ПСМ были трансформированы для английского материала в следующие пять схем: 1) бытие ЭС (ЭС есть (что)), 2) ино-
бытие ЭС (ЭС действует как), З) бытие признака ЭС (ЭС есть какое), 4) перемещение ЭС (ЭС идёт куда (откуда)), 5) ЭС воздействует на субъекта ЭС (ЭС делает что).
В основе метафоры лежит процесс переноса, состоящий в том, что какой-либо концептуальный признак в составе вспомогательного субъекта метафоры выдвигается на передний план, теряя свой второстепенный статус, а ядерный когнитивный признак, имеющийся в первичном номинативном значении слова, приглушается, что часто происходит в результате сочетания этой лексемы с необычным семоклассом: например, су-
ществительные с семантикой природных явлений сочетаются с номинациями эмоций: deluge of hate.
Классификация вспомогательных субъектов субстантивной метафоры составлена на основании того, какой когнитивный признак актуализируется, выдвигаясь на передний план. Классификация позволяет распределить существительные по пяти основным и двум дополнительным категориям. Это существительные, в которых актуализируется концептуальные признаки: І) «объект», «место», «вместилище», 2) «действие», З) «свойство», 4) «движение, перемещение», 5) «воздействие», б) «количество», 7) «оценка» (здесь 15 - основные, б-7 - дополнительные категории). Нередко происходит актуализация двух или даже трёх концептуальных признаков, что даёт возможность отнесения слова к одной из основных пяти и к одной или двум дополнительным категориям одновременно. Например, слово sea из выражения sea of joy относится к первой и шестой группам, поскольку содержит концептуальные признаки «вместилище» и «количество».
Рассмотрим ПСМ, лежащие в основе субстантивных метафор в выражениях, описывающих эмоции.
1. Бытие ЭС (ЭС есть (что)) .
ЭС представлено в образе объекта природы или артефакта. В таких выражениях чаще всего акцентируется представление об эмоциях как о жидкостях, т. е. основной субъект метафоры (существительное, обозначающее ЭС) рассматривается как жидкая субстанция, способная заполнять некое вместилище. Таким образом, общность свойств обоих компо-
нентов даёт возможность возникновения метафоры вместилища: «ЭС есть вместилище жидкости». Роль вспомогательного субъекта метафоры могут выполнять слова, обозначающие вместилища: 1) природные объекты - «вместилища, запол-
ненные жидкостью»: sea, ocean, river, pool
- ocean of depression; 2) другие объекты, сотворенные природой и человеком -«ничем не заполненные вместилища»: cannyon, tunnel - cannyon of grief; «предметы посуды, предназначенные для жидкости»: couldron, cup - cup of sorrow.
Реже используются обозначения вместилищ для нежидких субстанций: sack, pockets - sack of surprise, pockets of horror; They still exist here and there. These pockets of gloom and despair [11, CJA 3889]. Существительные, выполняющие роль вспомогательных субъектов метафоры, могут обозначать не только вместилища, но и сооружения: tower, wall, stone, maze, frieze, craft - maze of anger; объекты, являющиеся источником чего-либо: pits,
fount, mine, mint, well - fount of delight; территорию: desert, isles - desert of horr.
Для выполнения роли вспомогательного субъекта метафоры в сфере эмоций могут быть использованы не только лексические единицы с дескриптивной семантикой, но и лексемы с более отвлечённым значением, например, слова, обозначающие место (place, area, realms, fields, theatre, world - fields of sorrow); пространство (space, atmosphere, air, aura, climate -climate of fear).
2. Инобытие ЭС (ЭС действует как).
В таких выражениях в качестве вспомогательного субъекта метафоры могут быть использованы слова со значением стихии огня: fire, flare, blaze, flame, flicker, spark(s), fire-ball - blaze of hate; ... added fuel to the fire of my enjoyment [11, JOW 2152] и явления природы, например, такого как свет: gleam, sparkle, flash,
glimmer, glitter, glint, twinkle, glow, shaft, beam, ray(s) - glint of anger; There was a sparkle of mischief in her eye [12, c. 1139]. Действие эмоций может сравниваться с такими физическими реакциями организма, как «боль», «болезнь», «припадок»: torture, pang, agony, pain, blotches, paroxism, fit(s), twinge, stab - agony of ecstasy; «физиологический процесс, необходимый для жизнедеятельности», например дыхание: breath, sigh, gasp(s) - breath of fear.
В роли вспомогательного субъекта метафоры могут выступать существительные со значением неконтролируемых физиологических реакций организма - «покраснение» (flush, blush), «бледность» (pallor), «дрожь» и других реакций: twitch, impulse, vomit - vomit of disgust. Выявлено восемь слов со значением реакции «дрожь»; flut-ter(s), tingle, quiver, trembling, shiver, vibration, spasm, convulsion - spasm of hatred; A shiver of eager excitement surged through his loins ... [11, FPX 1B96].
3. Бытие признака ЭС (ЭС есть какое).
В данной схеме используется субстантивная форма выражения признаков и свойств объектов, например, deep - depth, high - height, heavy - weight, torture, strong
- force, frosty - frost. Как видно из примеров, эти существительные описывают: 1) пространственные параметры (pinnac-cles, peak, height, depth - peak of excitement); 2) физические параметры, в частности, силу (force, stress, abandon, strength
- stress of contemp); вес (burden, weight -weight of anger); З) температурные характеристики объектов физического мира (heat, warm, warmth, chill, frost - frost of anger). В такого рода метафоре задействовано сравнение «ЭС как объект физического мира, имеющий определённые характеристики».
4. Перемещение ЭС (ЭС идёт куда (откуда))
В четвёртой схеме - «перемещение ЭС» - актуализируется подвижность ЭС. Выявлено несколько подгрупп существительных со значением «движение воды и квазижидкостей»: движущаяся, текущая водная масса: stream, deluge, trickle -stream of joy; движение жидкости по кругу: swirl, vortex, maelstrom - swirl of panic, колебательное движение жидкости: wave(s), ripples - wave(s) of misery; движение падающей воды: waterfal - waterfall of sensation, движение падающей с неба воды: downpoor of misery, движение некоторого скопления воды в небе: haze, cloud - haze of bliss; движущаяся густая масса жидкости: avalanche - avalanche of
fury; движение воды, выступившей из берегов и затопившей сушу: flood, inundation - flood of emotion joy; скопление движущейся жидкости: tide - tide of euphoria; движение - извержение воды, жидких и квазижидких тел: spring, jet, fountain,
spurt, gush, overspill, volcano, erruption -
volcano of agony; беспорядочное движение жидких масс: bubble, seething - bubble of anger, подводное течение: undertow -undertow of sadness (fear).
В роли вспомогательного компонента метафоры могут выступать слова со значением движения не только жидких, но и воздушных масс: storm, gale, huricane, tempest, cyclone, wind, storm, huricane, tempest, gales, whirlwind, breeze, miazma -gales of hatred. К этому же ряду можно отнести существительные со значением кругового движения воздуха: whirlwind, whirl - whirlwind of frenzy.
Аспект «манера, способ действия» может быть актуализирован словами со значением колебательного движения: swings, vibrato, oscillation - oscillation of fear, движения - перемещения: jerk, jolt, dart,
transports, flurry, rush, surge - jerk of fear, извержения чего-либо: burst, outburst,
eruption, volvano, explosion - explosion of mirth.; движения - перемещения по вертикали: sweep, upsurge, fall - upsurge of anger.
5. ЭС воздействует на субъекта ЭС (ЭС делает что).
Вспомогательный субъект метафоры может быть выражен существительными со значением веществ: wine - wine of a.s-tonishment, существительными с конкретным значением: chainsaw, barriers, chains, fists - chainsaw of hatred, отглагольными существительными: intoxication, grip, prick, injecting, burn, lick - burn of sorrow.
Вспомогательный субъект метафоры в сфере эмоций может быть выражен также существительными со значением свойств объекта, воздействующих на органы чувств (органы слухового, зрительного, вкусового восприятия, органы обоняния и осязания), таких как цвет (tinge -tinge of sadness), вкус (smack, taste - taste of grief), запах (tang, smell - tang of fear) , текстура (texture of feelings), звук (tone).
6. К шестой группе отнесены существительные, которые метафорически могут указывать на неопределённое количество,
- неопределённо большое количество или неопределённо малое количество. В данном случае на первый план выходит только один концептуальный признак - признак количества.
Акцентировать понятие количества могут существительные со значением единиц веса: grain, ounce, tons, pounds -
ounce of passion, номинации единиц времени: eternity, century, weeks, lifetime -
eternity of love, существительные, которые создают образ чего-либо малого или большого, например, существительные со значением «часть, кусок чего-либо»: bit, lump, slice, particle, piece, morsel, crumb, scrap, element - slice of happiness; The darkness of fog gave the attackers the element of surprise [13, c. 422]. Образ части или некоторого слоя лежит в основе значений слов tinge, layer - layer of hatred. Слова shards, vestige, survival создают образ остатка: vestige of depression.
Указывать на понятие неопределённо малого количества и выполнять роль вспомогательного субъекта метафоры могут существительные, которые имеют следующие значения: «намёк, знак, признак чего-либо, слабое проявление чего-либо» (shadow, imprint, trace, hint, sign, example, allegory - hint of mischief); «микрочастицы» (atom - atom of tenderness), «единичные мелкие растения и плоды растений» (seed(s) - seed of anger).
Существительные со значением совокупности предметов, такие как wisp, bundle, tangle, welter, spectrum, способны выражать понятие неопределённо малого количества (wisp of fear) и неопределённо большого количества (bundle of mischief).
7. К седьмой группе относятся выражения, в которых метафора может основываться на образном компоненте слова, содержащем оценочные признаки в денотативном ядре значения. Были выявлены слова, содержащие компонент «положительная оценка» (gifts, flowers, flowerings, angel - flowers of grief), «отрицательная оценка» (trials, tribulations, stench, crime -stench of fear).
Можно прийти к выводу о возможной типизации взаимодействия основного и вспомогательного компонентов субстантивной метафоры, основанного на классификации вспомогательных компонентов метафоры по актуализирующемуся в них концептуальному признаку. Исследование показало, что группы смыслов в метафорических выражениях, описывающих эмоции в английском языке, способны актуализировать такие концепту-
альные признаки, как «вместилище», «место», «пространство», «действие», «при-
знак», «движение, перемещение», «воздействие». Разница количественного наполнения рядов связана с более широкой расчленённостью смыслов внутри одного тематического ряда, например, «движение жидкости». В соответствии с общим когнитивным механизмом выбор вспомогательного субъекта метафоры определяется языковой сущностью (а именно словом, его выражающим), и представлением говорящего об объекте, его намерением - отразить определённую грань, свойство эмоции.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Телия В. Н. Предисловие // Метафора в языке и тексте. М. : Наука, 1988. С. 3—10.
[2] Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс (вступи-
тельная статья) // Теория метафоры. М. : Прогресс, 1990. С. 5-32.
[3] Арутюнова Н. Д. Специфика несвободной со-
четаемости имён чувств // Предложение и его смысл. М. : Едиториал УРСС, 2005. С. 93-111.
[4] Арутюнова Н. Д. Языковая метафора: синтак-
сис и лексика // Язык и мир человека. М. : Языки русской культуры, 1999. С. 346-370.
[5] Баранов А. Н. Предисловие редактора // Мета-
форы, которыми мы живём. М. : Едиториал УРСС, 2004. С. 7-21.
[6] Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М. :
Прогресс, 1990. С. 153-172.
[7] Телия В. Н. Метафора как модель смыслопро-
изводства и её экспрессивно-оценочная функция // Метафора в языке и тексте. М. : Наука, 1988б. С. 26-52.
[8] Опарина Е.О. Концептуальная метафора // Ме-
тафора в языке и тексте. М. : Наука, 1988. С. 65-77.
[9] Краткий словарь когнитивных терминов / Е. С. Куб-
рякова, В. З. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина; под общ ред. У. С. Кубряковой. М. : Филологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 1996. 245 с.
[10] Попова З. Д., Стернин И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж : Истоки, 2002. 191 с.
[11] British National Corpus. URL: http://www.nat-corp.ox.ac.uk
[12] Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English, Hornby A. S. , Oxford New York, Oxford University Press, 1995. 1428 p.
[13] Oxford Advanced Learner's Encyclopedic Dictionary. Oxford University Press, 1992. 1081 с.
