CC BY
42
ЧАСТНО-ПРАВОВЫЕ (ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ) НАУКИ
Субъекты субсидиарной ответственности в делах о банкротстве
Абдиримов Александр Фахраддинович,
студент магистратуры, кафедра предпринимательского права и арбитражного процесса. Новосибирский национальный исследовательский государственный университет E-mail: sashka.chelovek@mail.ru
Озманян Юсуб Зограбович,
студент, Новосибирский национальный исследовательский государственный университет E-mail: ozmanyan.y@mail.ru
В настоящей статье рассматривается понятие контролирующего должника лица (КДЛ) по Закону о банкротстве РФ, описываются основные признаки и законодательно установленные презумпции контроля. Например, лица, получившие выгоду от незаконных действий руководителя должника, могут быть признаны контролирующими, а бенефициарным владельцем является лицо, контролирующее юридическое лицо. Авторами приведены примеры из судебной практики и перечень признаков, которые могут помочь установить статус контролирующего лица. Приведена позиция Пленума Верховного Суда РФ относительно ответственности юридических лиц и их руководителей, уточняется, что номинальные руководители могут быть причиной имущественного вреда кредиторам. Рассматривается определение номинального руководителя и его роль в контроле над должником. Стоит отметить, что наличие номинального статуса не освобождает от субсидиарной ответственности.
Ключевые слова: субсидиарная ответственность, контролирующие должника лица, признаки кдл, номинальный руководитель.
Исходя из положений статьи 53.1 ГК РФ, к ответственности за нанесенный вред юридическому лицу могут быть привлечены: лица, уполномоченные выступать от имени юридического лица, по предусмотренным основаниям; члены коллегиальных органов управления, за исключением тех, кто голосовал против негативного решения; и лиц, имеющих фактическую возможность управлять, как самим юридическим лицом, так и его участниками.
В научной литературе по-разному относятся к кругу субъектов субсидиарной ответственности, одни относят к ним только контролирующих акционеров и учредителей[1, а 20]. Другие учены расширяют данный круг, относя к нему иных лиц, которые способны контролировать деятельность юридического лица[2, а 17].
Однако, контролирующие должника лица, а также лица, подписавшие проспект ценных бумаг, несут ответственность не только перед непосредственно юридическим лицом, такой интерес распространяется и на права третьих лиц, то есть кредиторов. Таким образом, субсидиарная ответственность может быть применена к более широкому кругу лиц, чем указано в ГК РФ, исходя из ситуации.
Для того, чтобы определить субъекта, который будет нести субсидиарную ответственность за несостоятельность должника законодатель сформулировал понятие контролирующие должника лицо (КДЛ). Опираясь на данное понятие, можно сказать, что это физическое или юридическое лицо, имеющее возможность управлять и контролировать действиями должника, в течении трех лет до появления признаков несостоятельности или после них, до момента подачи заявления о признании должника банкротом[4].
Закон о банкротстве закрепляет основные признаки КДЛ, для этого установлены соответствующие презумпции касающиеся, определения контролирующего лица, относя к таким лицам: руководителей, акционеров, управляющие организации и извлекающих выгоду из незаконного поведения лиц[5, а 154]. Последнего субъекта в доктрине называют пособником. Таки лица неформально связаны с должником, но могут управлять его активами и влиять на его бизнес[6, а 33].
ППВС от 21.12.2017 г. № 53 дает разъяснение о том, что контролирующее должника лицо извлекает выгоду из незаконного поведения должника. Также лицо, получившее существенный актив
5 -о
сз ж
■с
должника по сделки, совершенной руководителем в ущерб организации, является КДЛ.
Помимо этого, ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», относит бенефициарного владельца к лицу, каким-либо образом владеющим юридическим лицом или его контролирующее [7]. Аналогичная правовая категория наличествует в Конвенции ООН и была признана Верховным судом РФ Определением № 5-КГ13-61 от 18.06.2013 г.[8].
Исходя из позиций ВС РФ И ВАС РФ, корпоративная или иная связь, а также положение бенефициарного владельца - выгодоприобретателя, объясняет мотив контролирующих лиц, выражающийся в заинтересованности причинения вреда подконтрольными компаниями.
В судебной практике, касающейся банкротства имеется тенденция роста привлечения контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности при не полном удовлетворении требований кредиторов.
Примером может стать дело, в котором организация и ее бывшие руководители являются аффилированными лицами и бенефициарами, получившие капитал от подконтрольной организации. Данное обстоятельство не позволило погасить требование кредиторов в полном объеме, что повлекло за собой привлечение к субсидиарной ответственности лицо, на которое был переведен бизнес, как контролирующее лицо должника[9].
Основания признания лица КДЛ, содержащиеся в Законе о банкротстве могут быть расширены судом, в случае установления факта контроля и управлением должником. ВС РФ Определением от 14.09.2020 признал недействительными сделки между должником и обществом, поскольку управляющие ими лица были аффилированными, которые оказывали влияние на общество, безосновательно переводили капитал подконтрольному лицу, в связи с чем был причинен существенный вред должнику и его кредиторам. Суд нашел в таких действиях основания для привлечения КДЛ к дополнительной ответственностью].
Имеется и ограничение по основаниям признания лица КДЛ, в случае если оно имеет менее 10% уставного капитала. Данное положение нашло отражение в практике Арбитражного суда г. Москвы, где участника имеющего 2,8% доли уставного капитала не привлекли к субсидиарной ответственности по долгам должника, так как не было представлено доказательств его контроля должником[11 ].
Весьма показательным является тот факт, что определение КДЛ через его возможность влиять на действия должника, дают кредиторам широкий спектр возможности доказывания, кто именно является КДЛ. В соответствии с законодательством — о банкротстве, суды определяют наличие у лица 2 статуса контролирующего, используя различные Я критерии, включая родственные или имущественен ные связи с должником, а также должностное по-ав ложение, например, финансового директора[12, с.
155]. Кроме того, руководитель или члены органов управления должника могут подвергаться влиянию контролирующего лица, что также может указывать на его статус.
Однако, для того чтобы признать лицо контролирующим, ему необходимо иметь возможность давать обязательные указания и определять действия должника не только формально, но и реально, благодаря межличностным отношениям. При этом, согласно позиции Пленума Верховного Суда РФ, не все субъекты, удовлетворяющие перечисленным критериям, могут быть привлечены к ответственности. Их действия могут быть связаны с рисками предпринимательской деятельности и экономическими последствиями, а не быть недобросовестными или неразумными[13].
Также в литературе используется термин «номинальное юридическое лицо», который описывает ситуацию, когда контролирующие лица используют юридическое лицо для минимизации рисков предпринимательской деятельности и защиты своих интересов за счет кредиторов[14, с. 14].
В современном бизнесе, чтобы избежать субсидиарной ответственности, руководители компаний используют такую практику, как назначение номинальных руководителей. Они ищут людей из более уязвимых слоев общества с низким уровнем правовой осведомленности и финансовым положением, чтобы положить на них ответственность. Фактический контроль за компанией при этом остаётся за тенью. ППВС РФ от 21.12.2017 г. № 53 закрепляет, что номинальный руководитель - это тот, кто формально состоит в органах управления юридического лица, но не фактически не управляет им. Например, номинальный руководитель делегирует управление организацией другому лицу, а также принимать решение только с согласия третьего лица, не уполномоченным на принятие таких решений, то есть фактического руководителя.
Закон о банкротстве в качестве КДЛ определяет и номинального руководителя, таким образом, номинальный директор не может освободиться от субсидиарной ответственности, только потому что имеет номинальный статус. Таким образом, использование номинальных руководителей не гарантирует защиту от юридической ответственности, и это должно быть учтено при управлении компанией.
Как отмечал А.Р. Емалтынов, даже если номинальный руководитель формально не управляет юридическим лицом, это не лишает его возможности оказывать влияние на должника и не освобождает от обязанностей по обеспечению надлежащей работы системы управления [15, с. 44]. Однако, П.М. Морхат считает, что такое толкование значительно ограничивает возможность полного освобождения от субсидиарной ответственности [16, с. 47].
Законодательство о банкротстве имеет свою специфическую терминологию и определение субъекта субсидиарной ответственности. Положения об ответственности перед юридическим ли-
цом, закрепленные в ГК РФ, в некоторой мере пересекаются с положениями о субсидиарной ответственности в законе о банкротстве, но они не идентичны. Лица, обладающие возможностью фактического управления должником, признаются контролирующими должника лицами, но не обязательно являются номинальными руководителями, поэтому могут нести субсидиарную ответственность.
При несостоятельности юридического лица, субсидиарная ответственность ложится на определенных субъектов и могут включать в себя главных исполнительных директоров, учредителей и членов совета директоров.
Главный исполнительный директор является одним из основных субъектов, на которых может быть наложена субсидиарная ответственность в делах о банкротстве. Он наделен полномочиями по управлению компанией и несет ответственность за деятельность юридического лица. Если действия главного исполнительного директора привели к банкротству компании, суд может наложить на него субсидиарную ответственность.
Учредители также могут быть субъектами субсидиарной ответственности в делах о банкротстве. В соответствии с законодательством, учредители несут ответственность за деятельность юридического лица в пределах их вклада в уставный капитал компании. Однако, если деятельность юридического лица привела к банкротству, учредители могут быть привлечены к субсидиарной ответственности за долги компании, которые превышают их вклад.
Члены совета директоров также могут быть субъектами субсидиарной ответственности в делах о банкротстве. Они несут ответственность за деятельность компании и могут быть привлечены к субсидиарной ответственности, если действия компании, за которые они несут ответственность, привели к ее банкротству.
В целом, субъекты субсидиарной ответственности в делах о банкротстве включают главных исполнительных директоров, учредителей и членов совета директоров. Они несут ответственность за деятельность компании и могут быть привлечены к субсидиарной ответственности, если действия компании привели к ее банкротству.
Литература
1. Жукова Ю.Д. Ответственность лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица: анализ правовых возможностей, заложенных в статье 53.1 Гражданского кодекса РФ // Вестник арбитражной практики. 2014. N5. С. 20;
2. Ломакин Д.В. Концепция снятия корпоративного покрова: реализация ее основных положений в действующем законодательстве и проекте изменений Гражданского кодекса РФ // Вестник ВАС РФ. 2012. N9. С. 17.
3. Мифтахутдинов Р.Т. Контролирующие должника лица как субъекты субсидиарной ответ-
ственности при банкротстве // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. N7. С. 35.
4. Федеральный закон от 26.10.2002 Ж27-ФЗ (ред. от 28.12.2022) «О несостоятельности (банкротстве)» // Российская газета. N209-210. 02.11.2002.
5. Рыков И. Субсидиарная ответственность в Российской Федерации. М.: Статут, 2017. 154 с.
6. Османова Д.О., Попов В.А., Юрьев С.В. Ключевые аспекты применения института соучастия при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности в банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2020. N3. С. 33.
7. Федеральный закон от 07.08.2001 Ж15-ФЗ (ред. от 29.12.2022) «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Российская газета. N151-152. 09.08.2001.
8. Определение Верховного Суда РФ № 5-КГ13-61 от 18.06.2013 [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система «Консультант-Плюс» (дата обращения: 02.03.2023).
9. Определение Арбитражного суда Республики Алтай от 19.08.2020 г. по делу № А02-1763/2015 [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 19.05.2021).
10. Постановление Арбитражного суда ЗападноСибирского округа от 18.06.2020 N Ф04-2984/2017 по делу N А27-15133/2016 // [Электронный ресурс]: Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 05.03.2023).
11. Определение Арбитражного суда г. Москвы от 04.02.2021 по делу № А40-46935/2018 // [Электронный ресурс]: Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 05.03.2023).
12. Михневич А.В. Понятие контролирующих должника лиц в процедуре банкротства / А.В. Михневич, А.Н. Оселедко // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018. N10-2. С. 155.
13. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. N8.
14. Подшивалов Т.П. Злоупотребление корпоративными правами: участие в гражданском обороте номинальных и операционных юридических лиц // Российская юстиция. 2014. N12. р С. 14. ИИ
15. Емалтынов А.Р. Процессуальные аспекты е уменьшения размера субсидиарной ответ- А ственности в связи с раскрытием информа- Н ции о контролирующих лицах // Арбитражный У и гражданский процесс. 2020. N5. С. 44. >
16. Морхат П.М. Субсидиарная ответственность номинальных директоров: анализ практики арбитражных судов // Судья. 2019. N3. С. 47.
SUBJECTS OF SUBSIDIARY LIABILITY IN BANKRUPTCY CASES
Abdirimov A.F., Ozmanyan Yu.Z.
Novosibirsk National Research State University
This article discusses the concept of a controlling debtor (CDL) under the Bankruptcy Law of the Russian Federation, describes the main features and legally established presumptions of control. For example, persons who have benefited from the illegal actions of the debtor's manager may be recognized as controlling, and the beneficial owner is the person controlling the legal entity. The authors provide examples from judicial practice and a list of signs that can help establish the status of a controlling person. The position of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation regarding the liability of legal entities and their managers is given, it is clarified that nominal managers can be the cause of property damage to creditors. The definition of a nominal head and his role in controlling the debtor are considered. It is worth noting that the presence of a nominal status does not exempt from subsidiary liability.
Keywords: subsidiary liability, persons controlling the debtor, signs of the cdl, nominal head.
References
1. Zhukova Yu.D. Responsibility of persons having the actual ability to determine the actions of a legal entity: an analysis of the legal possibilities laid down in article 53.1 of the Civil Code of the Russian Federation // Bulletin of Arbitration Practice. 2014. No. 5. S. 20;
2. Lomakin D.V. The concept of removing the corporate cover: the implementation of its main provisions in the current legislation and the draft amendments to the Civil Code of the Russian Federation // Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation. 2012. No. 9. S. 17.
3. Miftakhutdinov R.T. Persons controlling the debtor as subjects of subsidiary liability in bankruptcy // Laws of Russia: experience, analysis, practice. 2018. N7. S. 35.
4. Federal Law of October 26, 2002 N127-FZ (as amended on December 28, 2022) "On Insolvency (Bankruptcy)" // Rossiyskaya Gazeta. N209-210. 02.11.2002.
5. Rykov I. Subsidiary responsibility in the Russian Federation. M.: Statut, 2017. 154 p.
6. Osmanova D.O., Popov V.A., Yuriev S.V. Key aspects of the application of the institution of complicity in resolving disputes about bringing to subsidiary liability in bankruptcy // Journal of Entrepreneurial and Corporate Law. 2020. N3. S. 33.
7. Federal Law of 07.08.2001 N115-FZ (as amended on 12/29/2022) "On counteracting the legalization (laundering) of proceeds from crime and the financing of terrorism" // Rossiys-kaya Gazeta. N151-152. 08/09/2001.
8. Determination of the Supreme Court of the Russian Federation No. 5-KG13-61 dated 06/18/2013 [Electronic resource] // Consultant Plus legal reference system (date of access: 03/02/2023).
9. Determination of the Arbitration Court of the Republic of Altai dated August 19, 2020 in case No. A02-1763/2015 [Electronic resource] // ConsultantPlus legal reference system (date of access: May 19, 2021).
10. Resolution of the Arbitration Court of the West Siberian District dated 06/18/2020 N F04-2984 / 2017 in case N A27-15133 / 2016 // [Electronic resource]: ConsultantPlus legal reference system (date of access: 03/05/2023).
11. Ruling of the Arbitration Court of Moscow dated February 4, 2021 in case No. A40-46935/2018 // [Electronic resource]: ConsultantPlus legal reference system (date of access: 03/05/2023).
12. Mikhnevich A.V. The concept of persons controlling the debtor in the bankruptcy procedure / A.V. Mikhnevich, A.N. Oseledko // International Journal of Humanities and Natural Sciences. 2018. N10-2. S. 155.
13. Decree of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of June 23, 2015 N25 "On the application by the courts of certain provisions of Section I of Part One of the Civil Code of the Russian Federation" // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. 2015. No. 8.
14. Podshivalov T.P. Abuse of corporate rights: participation in civil circulation of nominee and operational legal entities // Russian Justice. 2014. No. 12. S. 14.
15. Emaltynov A.R. Procedural aspects of reducing the size of subsidiary liability in connection with the disclosure of information about controlling persons // Arbitration and civil process. 2020. N5. S. 44.
16. Morhat P.M. Subsidiary liability of nominee directors: analysis of the practice of arbitration courts // Judge. 2019. N3. S. 47.
СЧ
л
