CC BY
2
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2023. Т. 10, № 4 (40). С. 7-15. УДК 299.31
Б01 10.24147/2312-1300.2023.10(4).7-15
А. В. Миронова
СЦЕНЫ ОСИРИЧЕСКОГО РИТУАЛА В СТЕЛЕ АБКАУ (ЬОДОКЕ С 15): ПРОБЛЕМЫ ИНТЕРПРЕТАЦИИ*
Рассматриваются рельефы среднего регистра древнеегипетской стелы сановника Абкау (XI дин.), которые принято трактовать в контексте осирического культа. На основании сравнительного анализа рисунков и надписей стелы с текстами заупокойной литературы (Тексты пирамид, Тексты саркофагов, Книга мёртвых, Книга дня и ночи) автор выявляет символическое значение рельефов стелы, выражающих мифологические представления египтян о рождении солнечного бога-младенца из цветка лотоса, оплакивании Осириса, рождении и возрастании его сына Хора в районе Буто, сражении Хора с врагами Осириса и его последующем восхождении на престол, пребывании солнечного бога и усопшего в Полях подношений и/или Полях тростника, которые считались местом обитания «блаженных» душ.
Ключевые слова: Древний Египет; гробницы; стелы; Абкау; Осирис; Хор; праздники.
Древнеегипетские памятники с изображением ритуалов в честь Осириса - бога умирающих и возрождающихся сил природы - многократно становились объектами исследования отечественных и зарубежных египтологов. Тем не менее в силу таинственного и весьма закрытого характера осириче-ских ритуалов в науке по-прежнему остаётся много вопросов, касающихся последовательности и символической составляющей ряда церемоний и роли в них тех или иных представителей общества. Большие трудности вызывают также изображения обрядов, лишённые сопроводительных надписей. Примером тому служат рельефы среднего регистра стелы Абкау (Louvre С 15), «начальника скота» (XI дин.). Этот памятник датирован эпохой правления царя Ментухотепа II (XXI в. до н. э.) и, по-видимому, находился во дворе храма в Абидосе или рядом с доро-
гой, по которой шли ежегодные процессии во время проведения осирических праздников. Хотя к описанию и анализу рельефов стелы обращались многие учёные [1, р. 62-65; 2, р. 21-25; 3; 4, р. 460, 468-469], до сих пор не прояснено значение ряда персонажей и сюжетов, мало исследована смысловая взаимосвязь надписей и рисунков памятника с египетскими солярными мифами и текстами заупокойной литературы.
Иконографические особенности стелы
Композицию стелы можно разделить на три смысловых регистра (рис. 1). В нижнем регистре представлена сцена жертвоприношения Абкау и его супруге Имеми. Перед ними установлен жертвенный стол с дарами; под столом находится изображение двери с двумя створками, украшенными парой глаз-уджат, которые обычно встречаются на стенках саркофага, в районе изголовья. Эта
* Исследование выполнено в СПбГУ при поддержке гранта РНФ в рамках проекта «Календарные праздники Древнего Востока: календарный ритуал и роль темпоральных представлений в формировании традиционного сознания народов древнего мира», № 19-18-00085.
дверь может означать как входной проём гробницы, так и ложную дверь, через которую душа усопшего выходила в мир иной. Слева от жертвенного стола изображены две женщины, одна из которых держит в правой руке ожерелье-менат, а в левой - верхнюю часть зонта от солнца. Сам персонаж назван «Его 'ЫМ(И) ("та, что из Дендеры"), любимая им, Ты>». Вероятно, перед нами дочь Абкау, являвшаяся жрицей Хатхор Дендеры - боги-
ни музыки, любви, танцев, покровительницы усопших. С ней ассоциировалось украшение менат, которое использовалось также в ритуалах хеб-седа и церемониях, связанных с обновлением власти правителя [5, р. 167]. Очевидно, обе женщины исполняли хатхори-ческий гимн в честь Абкау и Инени, что символизировало выход Хатхор навстречу усопшим и сопровождение их в загробный мир.
Рис. 1. Стела Абкау (Louvre C 15). XI дин. Музей Лувра, Париж
Выше, в среднем регистре, размещены сцены, которые со времён А. Морэ принято трактовать как иллюстрацию осирического культа, проходившего в Абидосе [1, р. 6265]. Прорисовки рельефов, представленные в работе А. Гайе1, выполнены довольно небрежно и в ряде мест существенно расходятся с оригиналом, тем самым затрудняя интерпретацию сюжетов. Тем не менее в целом они передают оригинальную изобразительную программу стелы и потому приводятся в настоящей статье с некоторыми необходимыми исправлениями. Для удобства описания ключевые сцены указанных рельефов пронумерованы (рис. 2).
В левой части регистра показаны две мужские фигуры, несущие животное, вероятно пантеру (№ 1). Следом идёт человек, несущий на плечах женскую фигуру в красном венце (№№ 2). Далее представлена сцена с двумя женщинами (Исида и Нефтида?), которые оплакивают мёртвое тело (Осириса?), покоящееся на ложе, украшенном львиной головой; между женщинами изображены салазки или подстилка и два тесла (№№ 3). Правее идёт группа из двух мужчин, держащихся за трапециевидный предмет, установленный на голове человека, имеющего вместо ног знаки анх («жизнь») (№ 4). Также показаны танцоры Муу в головных уборах из тростни-
ка (№ 5) и большой цветок лотоса с висящим на нём животным (№ 6). В центре расположена папирусовидная осирическая ладья-нешмет с фигурой кобры (№ 7). На корме ладьи находятся три персонажа, держащие мужскую голову, стоящую на подставке (№ 7), штандарт с плацентой (№ 8) и лотос (№ 9) соответственно. На носу ладьи находится группа из трёх мужчин, двое из кото-
рых сцепили руки над головой невысокого человека, держащего в правой руке с-видный предмет (№ 10). К ладье справа подходят люди, несущие штандарты, первый из которых украшен фигурой бога-шакала Упуаута, проводника в загробный мир (№ 11 и 12). Позади этой процессии - нильские божества (внизу) и «души Пе» с головой сокола (вверху) (№ 13).
Рис. 2. Стела Абкау (Louvre C 15). Прорисовка рельефов: а - общий вид среднего регистра; б - фрагменты рельефов среднего регистра
В верхнем регистре стелы расположены строки с автобиографической надписью Аб-кау. Текст плохо сохранился, однако в целом можно понять, что речь идёт о создании этим вельможей ряда памятников в Абидосе и Дендере, посвящённых Осирису и Хатхор, о проведении «вечных праздников» в честь Осириса, о восхвалении ладьи-нешмет. Под этим текстом приводится литания различным богам, включая Ра, Осириса, Упуаута, Хну-ма, Сокара, Нут, Амона, Нейт. Справа от литании идёт текст с возгласом «живущих на земле» и перечислением жертвенных даров, а слева - панегирик в честь усопшего («для имаху, начальника скота, правдивого голосом...»).
Известно, что в ходе осирических праздников, проводившихся в сезон разлива, процессия жрецов отправлялась с ладьёй-нешмет из храма Абидоса в гробницу Осириса в рай-
он Умм эль-Кааба (древний Пекер), расположенный в 1,5 км от Абидоса. Здесь совершалось символическое погребение Осириса. В ходе него разыгрывалось сражение между актерами, изображавшими сторонников Осириса и его врагов, приспешников бога Сета. После окончания церемоний, связанных с возрождением Осириса и провозглашением триумфа над его врагами, процессия возвращалась в храм Абидоса. В целом осириче-ские праздники отмечали начало разлива Нила и последующее прорастание семян.
Символическая программа «осирического цикла» стелы
Среди учёных разногласия касаются главным образом центральной сцены стелы Абкау, где изображена ладья-нешмет. Остаётся неясным, к какой стадии осирического праздника она относится: либо здесь представлено отправление процессии из храма
а
б
Абидоса в гробницу Осириса, расположенную в районе Пекер, либо прибытие в это место, либо возвращение в Абидос. Чтобы прояснить данный вопрос, следует привлекать не только аналогичные сцены других памятников, но и более широкий круг источников, включая Тексты пирамид (далее в скобках - РТ), Тексты саркофагов (далее в скобках - СТ) и различные «книги» «иного мира».
Заметим, что, во-первых, под рисунком ладьи отсутствует прямоугольник с условным обозначением воды, что указывало бы на мотив плавания судна. Также на палубе не видно гребцов, которые обычно встречаются в сценах плавания ладьи со статуей божества или в сценах плавания усопшего в Абидос. Нет здесь и наоса со статуей божества, которую переносили во время праздничных церемоний. Во-вторых, сама ладья-нешмет изображена в центре регистра в окружении персонажей, направляющихся к ней с двух противоположных сторон как в сценах поклонения богу, царю или культовому предмету. Подобная иконография перекликается, в частности, с памятниками Среднего и Нового царств, изображающими сцены приветствия ладьи солнечного бога или солнечного диска, восходящего на горизонте. В таких сценах нередко можно встретить образы «душ Пе», обозначающих царских предков. В стеле Абкау они представлены в правой части «осирического цикла» (рис. 2, № 13).
В целом создаётся впечатление, что ла-дья-нешмет в названной стеле изображена не плывущей в Абидос, как полагали А. Мо-рэ и другие учёные, а стоящей неподвижно. Скорее всего, она показывает не столько реальный предмет, использовавшийся во время праздников Осириса, сколько обобщённый образ ладей богов, наполненный символами мифологического содержания. Так, установленные на ладье цветок лотоса, штандарт с плацентой и голова на подставке являются аллюзией на образ солнечного бога-младенца, который, согласно мифам, появился в начале времён из цветка лотоса. В виньетке 81-й главы Книги мёртвых «О перевоплощении в лотос» изображается человеческая голова, выглядывающая из лотоса. В тексте главы усопший обращается к лотосу как воплощению бога Нефертума и просит принять
его в обитель богов. В Тексте саркофагов встречается описание зарослей лотоса как части обители богов, где происходит очищение бога Ра и усопшего (СТ I, 187). Возможно, в контексте заупокойного культа сцена № 4 означает очищение умершего перед вступлением в жилище богов, что подразумевает его возрождение в ином качестве [6, p. 6, 14]. Сцена № 6 оказывается одновременно символом победы над врагами Осириса и его возрождения, уподобленного расцветающему лотосу. Возродившись в ином мире, душа усопшего получала возможность взойти на солнечную ладью, которая соотносилась в числе прочего с ладьёй-нешмет.
В левой части «осирического цикла» представлены мотивы, имеющие отношение к области Нижнего Египта. На это намекает женская фигура в красном венце и двое танцовщиков Муу. Возможно, здесь даётся намёк на район Буто, где Исида укрывала мёртвое тело Осириса. Именно под этими сценами в нижнем регистре находятся женские фигуры, включая жрицу Хатхор. Не исключено, что женщина в красном венце является собирательным образом богинь Нижнего Египта (Уаджит, Нейт, Исиды и пр.). Видимо, это жрица, исполнявшая роль названных богинь во время осирических праздников, как и две плакальщицы, которые обозначали Исиду и Нефтиду, оплакивавших тело Осириса. Не случайно позади указанной женщины представлена фигура пантеры, в шкуру которой облачался жрец. Такую шкуру носили и боги, например, Сешат и Бэс.
К нижнеегипетским мотивам примыкает также образ кобры, соотносившейся с образом Уаджит, богини Нижнего Египта. Она считалась покровительницей Буто, носившего название Пер-Уаджит («дом Уаджит»). Её фигура словно охраняет и освящает персонажей и предметы, размещённые на ладье. В этом смысле образ невысокого человека, стоящего между двумя фигурами, в сцене № 10 можно трактовать как обозначение юного Хора, сына Исиды, возраставшего в зарослях Дельты под защитой божеств. Вероятно, перед нами церемония освящения власти Хора, вступавшего на престол Осириса, которая происходила после возрождения Осириса, ставшего владыкой загробного мира. Процессия со штандартами, направляю-
щаяся к ладье, обычно проводилась во время восшествия царя на престол, его коронации и обновления власти, как в ходе проведения хеб-седа. Такая процессия служила знаком выражения покорности египетских районов очередному правителю и символизировала единство Верхнего и Нижнего Египта.
Ладья-нешмет, Поля тростника и Поля подношений
При сравнении сцен № 4 и № 10 мы поймём, что они имеют семантическую связь, возможно, изображая ключевые эпизоды жизни Хора - его рождение (отсюда знаки анх) и вступление в права земного владыки, объединившего Север и Юг. Иными словами, здесь акцентируется триумф власти Хора и, соответственно, царя, отождествлявшегося с этим божеством. Таким образом, сюжеты «осирического цикла» стелы Абкау являются прежде всего иллюстрацией мифологических событий, имевших место в районе Буто, где Исида прятала мёртвое тело Осириса, оплакивала его, затем с помощью магии на время оживила его и зачала бога Хора, отомстившего врагам Осириса за его смерть и занявшего после этого престол своего отца на земле. В Текстах саркофагов усопший отождествляется с Хором как защитником своего отца. Там встречается следующий пассаж: «Смотри, ты на носу ладьи, дан тебе престол в святилище; смотри, ты царь в небе. Придут к тебе сидящие на престолах своих, ибо ты их правитель... Ты снова являешься; ты очищен от зла, приветствуют тебя в некрополе те, кто пребывает в Полях подношений» (СТ I, 224-226). В этом отрывке подчёркивается мотив торжества покойного над силами зла, что давало ему возможность оказаться в Полях подношений.
Сопоставим теперь приведённые в Тексте саркофагов сюжеты с рельефами стелы Абкау. Во-первых, «осирический цикл» помещён в виде длинной узкой полосы над головами усопших и их родственников, совершающих церемонии поминального характера. Тем самым средний регистр соотносится с областью неба, где оказывалась душа усопшего после проведения названных обрядов. Во-вторых, ладья расположена над образом жертвенного столика с цветущим тростником и жертвенными дарами. Эту композицию можно понимать как символ Полей под-
ношений и / или Полей Иару (Поля тростника), которые являлись частью загробного мира, где находились души «блаженных» и куда желал прибыть усопший (РТ 1216а-е; СТ IV, 26; СТ V, 336-337). В Полях тростника правил Осирис; здесь же богини Нут или Исида рождали бога, соотносившегося с усопшим (РТ 772; СТ VI, 309).
Рисунок жертвенного стола в стеле Аб-кау размещён над изображением двери, причём ножка стола находится на одной оси с дверным проёмом. В итоге образуется ось, идущая вдоль дверного проёма, ножки столика и доходящая до ладьи. По сторонам от неё - рисунки глазз-уджат и жертвенных даров. Таким образом, ножка стола служит символом пути, по которому душа усопшего, покидая гробницу, восходила в Поля подношений. Кроме того, в соположении сцен нижнего и среднего регистров угадывается мифологический сюжет о плавании солнечной ладьи в Полях подношений, где, как повествует Книга дня и ночи, в девятом часу дня останавливалась солнечная ладья во время своего странствования по небу [7, р. 2021]. В Текстах пирамид эти поля связаны с северной частью неба (РТ 749с-е), считавшейся местом пребывания негасимых звезд. В Текстах саркофагов они описываются как собственность Осириса (СТ VI, 248-249).
В заупокойных текстах не раз встречается мотив проглатывания усопшим глаза, символизирующего Око Хора. Тем самым умерший уподоблялся Осирису, который, согласно мифам, проглотил Око и вследствие этого обрел жизнь в загробном мире. Образ глаза египтяне соотносили также с жертвенными дарами, преподносившимися Ка («двойнику») покойного. Получив эти жертвы, душа обретала силу и могла открыть врата неба (СТ II, 207-208), т. е. попасть в обитель богов. При этом указывалось, что усопший возрождался вместе с солнцем: «Выйдешь ты из Дуата (т. е. загробного мира) (в) солнечное сияние, в котором они (т. е. боги) сияют, из которого они выходят и в который они входят» (СТ II, 95Ь-с).
Таким образом, помимо осирических коннотаций образ ладьи в стеле Абкау является ладьёй солнечного бога и небесной ладьей усопшего. При этом вся сцена, возможно, указывает на мифологический мотив
пребывания Солнца и усопшего в Полях тростника или Полях подношений, символически представленных в виде жертвенного столика. В ряде надписей ложных дверей гробниц эпохи Древнего царства говорится о ежедневном путешествии усопшего в Поля подношений (см., напр., надпись в гробнице Итети, V-VI дин.3). Очевидно, ложная дверь рассматривалась как место, откуда душа покойного могла выйти в эти поля, где она получала пищу богов. Святилища, в которых совершались жертвоприношения богам, нередко связывались именно с Полями подношений. Известно, что в храмах эпохи Нового царства и греко-римского времени сооружались так называемые Залы подношений для проведения означенных церемоний. В храме Амона-Ра в Карнаке среди таких залов, находившихся за VI пилоном, при царях Хатшеп-сут и Тутмосе III (XV в. до н. э.) было установлено святилище ладьи со статуей Амона-Ра, принимавшей участие в храмовых праздниках . По замечанию П. Барге, помещения Карнакского храма отождествлялись с часами дневного путешествия солнечного бога: на это, в частности, указывает рельефная сцена на воротах VI пилона храма с изображением Тутмоса III, славящего Амона-Ра «в девятый час дня» [8, р. 336-340]. Значит, Залы подношений вместе со святилищем ладьи соотносились с мифологическим сюжетом нахождения солнечной барки в девятом часу дня в Полях подношений.
Не исключено, что в стеле Абкау изображена ладья-нешмет, расположенная в святилище среди залов, которые символизируют указанные поля. В этих помещениях чествовали богов, перечисленных в верхней строке стелы. Часовни, посвящённые отдельным богам, присутствуют, например, в храме Сети I в Абидосе (XIII в. до н. э.), за внутренним гипостильным залом с двенадцатью колоннами5. В рельефах часовни Осириса встречается изображение святилища с баркой Осириса, на которой установлен наос, увенчанный человеческой головой, и различные штандарты, один из которых оформлен фигурой Упуаута6. Из этой часовни идёт проход в залы, где, вероятно, проводились осириче-ские мистерии. В контексте поминального ритуала смысл литании богам заключался не только в приветствии богов, встречавших
прибывшего к ним усопшего, но также в желании последнего восстановить целостность своего тела, части которого соотносились с различными божествами (см., напр., 42-ю главу Книги мёртвых: «Волосы мои - это волосы Ну. Лицо моё - это лицо солнечного диска.»).
Храм Абидоса и мир Двойника
Если рассмотреть структуру стелы с точки зрения хронотопа, то верхний регистр отображает пространство земного мира и события земной жизни сановника, который, вероятно, исполнял жреческие функции, о чём говорит присутствие литании богам и развёрнутое изображение осирических мистерий. В контексте представлений египтян о загробном мире литанию можно рассматривать как собрание богов, перед которыми усопший предстаёт в загробном мире и которые оценивают его земные дела, позволяя душе пройти в их обитель. Средний регистр обозначает, с одной стороны, сакральное храмовое пространство и церемонии осири-ческих праздников, а с другой - загробный мир и обряды поминального характера. Надо учитывать, что во время совершения ритуалов происходило символическое объединение мира людей, богов и усопших, т. е. земного мира, небесного и загробного. Нижний регистр отображает мир Двойника (Ка), или пространство гробницы, где совершаются определённые ритуалы, которые возрождают душу покойного, помогая ей подняться в обитель богов (= средний регистр) и поддерживая её жизнь там. В этом случае «оси-рический цикл» оказывается связующим звеном между миром земным (= верхний регистр) и миром Двойника (= нижний регистр), изображая церемонии осирического характера, направленные на преображение души усопшего и его благополучное прибытие в Поля подношений.
В стеле Абкау проводится также семантическая связь между пространством гробницы Абкау и храмом Абидоса, где совершались осирические праздники. В Текстах саркофагов усопший провозглашает: «Я Осирис, я связан (или: "принадлежу") с Абидосом, я получаю жертвы с великого алтаря в день раздачи продовольствия и приношений многим людям. Я достиг высоких порталов Окружающих Ра (т. е. приближённых Ра).
Я вхожу в великое святилище вместе с Великими (м>гм>) среди великих Последователей Осириса» (СТ III, 313с-314с). Получая жертвенные дары с алтарей богов, усопший надеялся приобщиться к божественной природе и самому стать одним из богов. Дары, лежавшие на жертвенном столе перед образом усопшего, ассоциировались с «заупокойной пищей Абидоса» (СТ III, 315е), предназначавшейся прежде всего Осирису.
Напомним, что стела Абкау является прижизненным памятником этого сановника. Поэтому изображения церемоний, совершаемых перед Абкау и Имеми, выражают не только поминовение душ усопших во время осирических праздников, но также реальное или символическое участие супружеской четы в ритуалах, проходивших в течение их жизни в храме Абидоса, и получение ими жертв с алтарей богов. Сам же район Абидоса обозначал и конкретное географическое место, и область загробного мира, где ночью вершился суд над душами усопших (СТ IV, 336е). Каждый египтянин желал оказаться в числе блаженных, т. е. оправданных, боясь быть уничтоженным после смерти, тем самым лишившись возможности лицезреть богов и принимать участие в различных праздниках наряду с живыми. Поэтому вельможа Абкау старательно перечисляет в своей стеле заслуги перед богами и показывает самые значимые эпизоды осирического ритуала, подчёркивая тем самым свою заботу о культе богов и усердное служение Осирису, праздники которого занимали, пожалуй, главенствующее положение среди других праздников в эпоху Среднего царства.
Заключение
Подводя итог нашего исследования, выделим несколько возможных толкований сцен «осирического цикла» стелы Абкау: 1) отображение стадий осирического праздника, в ходе которых разыгрывались мифологические сказания об оплакивании Осириса, рождении и возрастании его сына Хора в районе Буто, а также последующее восшествие Хора на престол; 2) иллюстрация солярных мифов о рождении солнечного бога
и прибытии его ладьи в Поля подношений; З) описание стадий заупокойного культа и посмертной жизни души в загробном мире, которая соотносится с жизнью богов. Подобно Осирису, усопший возрождался в ином мире и принимал дары от людей, выступая в роли ходатая за них перед богами во время загробного суда. Как Хор, сын Осириса и Исиды, он рождался в новом качестве в загробном мире, получая силу и власть, участвуя (как при жизни, так и после смерти) в праздниках Осириса, одерживая победу над его врагами. Такой триумф в широком смысле понимался как торжество жизни над смертью, поддержание неизменного чередования календарных циклов, смены дня и ночи, восхода и захода небесных тел. Уникальность рельефов стелы Абкау состоит в том, что в ней представлен не отдельный эпизод оси-рического праздника, как в других памятниках эпохи Среднего царства, а его развёрнутая программа, определённым образом соотнесённая с посмертной судьбой усопшего и церемониями поминального характера.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 GayetA.-J. Musée du Louvre. Stèles de la XIIe dynastie (École des Hantes Études. Bibliothèque: Sciences philologiques et historiques, fasc. б8). -Paris : F. Vieweg, É. Bouillon, 188б. - Pl. LIV.
2 Нельзя согласиться с мнением А. Эйссы об изображении в сцене телёнка, поскольку в рельефе отчётливо видны лапы животного, а не копыта. См.: EissaA. Zur Bildreihe der Stele Louvre C 15 -Parallelen und Bedeutung // Mitteilungen des Deutschen Archäologischen Instituts, Abteilung Kairo. -2002. - Bd. 58. - S. 244.
3 Murray M. A. Saqqara Mastabas : part 1-2. -London : Bernard Quaritch, 1905. - Part 1. - Pls. 18-19.
4 Porter B., Moss R. L. Topographical Bibliography of Ancient Egyptian Hieroglyphic Texts, Reliefs, and Paintings : in 7 vols. - Vol. II. Theban Temples. - 2nd ed. - Oxford : Clarendon, 1972. - P. 102107, plan XI, XII (1).
5 Porter B., MossR. L. Op.cit. - Vol. VI. Upper Egypt: Chief Temples (excluding Thebes). - Oxford : Clarendon, 1939. - P. 4, 9-19.
6 Mariette A. Abydos. Descriptions des fouilles exécutées sur l'emplacement de cette ville : in 2 vols. -Vol. I. - Paris : Librairie A. Franck, 18б9. - P. бЗ.
ЛИТЕРАТУРА
1. MoretA. Mystères égyptiens. - 3rd ed. - Paris : A. Colin, 1927. - 326 p.
2. Drioton E. La cryptographie égyptienne // Revue Lorraine d'Anthropologie. - 1934. - Vol. 6. - P. 5-28.
3. Eissa A. Zur Bildreihe der Stele Louvre C 15 - Parallelen und Bedeutung // Mitteilungen des Deutschen Archäologischen Instituts, Abteilung Kairo. - 2002. - Bd. 58. - S. 227-246.
4. Pillon A. La terrasse d'Hathor à Dendara et la réversion des offrandes divines: un élément du paysage cultuel des villes au Moyen Empire // Bulletin de l'Institut français d'archéologie orientale. - 2022. - Vol. 122. -P. 451-491. - D01:10.4000/bifao.12269.
5. Hudâkovâ L. The sunshade after the Old Kingdom - female attribute with Hathoric connotation? // Perspectives of Research. Proceedings of the Seventh European Conference of Egyptologists (2nd-7th June, 2015, Zagreb-Croatia). - Oxford : Archaeopress, 2017 (Archaeopress Egyptology, 18). - P. 161-173.
6. Steiner P. Funerary Purifications: Contexts and connotations of an ancient Egyptian rite : thesis ... Philosophiae Doctor. - Bergen : University of Bergen, 2022. - 566 p.
7. Piankoff A. Le Livre du Jour et de la Nuit. - Le Caire : Institut français d'archéologie orientale, 1942. -135 p.
8. Barguet P. Le temple d'Amon Ré à Karnak : Essai d'exégése. - Cairo : Institut français d'archéologie orientale, 1962. - 368 p.
Сведения об авторе
Миронова Александра Вадимовна - кандидат искусствоведения, доцент кафедры источниковедения и специальных исторических дисциплин Государственного академического университета гуманитарных наук (Москва, Россия) Адрес для корреспонденции: 119049, Россия, Москва, Мароновский пер., 26
E-mail: alevmir@mail.ru SPIN-код РИНЦ: 4233-3271 ОкСЮ: 0000-0001-8290-9215
Информация о статье
Дата поступления 22 июня 2023 г.
Дата принятия в печать 10 октября 2023 г.
Для цитирования
Миронова А. В. Сцены осирического ритуала в стеле Абкау (Louvre C 15): проблемы интерпретации // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2023. Т. 10, № 4 (40). С. 7-15. DOI: 10.24147/2312-1300.2022.9(2).7-15.
A.V. Mironova
THE SCENES OF THE OSIRIS RITUAL IN THE STELA OF ABKAU (LOUVRE C 15):
PROBLEMS OF INTERPRETATION
The article deals with the relief scenes of the ancient Egyptian stele Abkau (XI Dyn.), which are usually interpreted in the context of the Osirian cult. On the basis of comparative analysis of drawings and inscriptions of the stele with the Egyptian funerary texts (the Pyramid Texts, the Coffin Texts, the Book of the Dead, the Book of Day and Night) the author reveals the symbolic meaning of stela reliefs in the context of the mythological stories about the birth of the sun god from a lotus flower, the mourning of Osiris, the birth and growth of his son Horus in Buto, the battle of Horus with the enemies of Osiris and his subsequent ascension to the throne, the stay of the solar god and the deceased in the Fields of Offerings and/or the Fields of Reeds, which were considered the dwelling of "blessed" souls. In the context of the solar, Osiris and funerary cults, the Neshmet bark is understood not only as an Osirian boat and a boat of the deceased in the afterlife, but also as an image of a celestial boat, as well as a symbol of the lunar crescent and the horizon line. The study of the composition of stela reliefs reveals that they do not represent the sailing of the Neshmet bark depicted in the middle of the register, but rather its stationary stay in the sanctuary of the temple of Abydos, among the rooms where offerings were made to the various gods mentioned in the line above the middle register.
Keywords: Ancient Egypt; tombs; stelae; Abkau; Osiris; Horus; festivals.
REFERENCES
1. Moret A. Mystères égyptiens, 3rd ed, Paris, A. Colin, 1927, 326 p.
2. Drioton E. La cryptographie égyptienne. Revue Lorraine d'Anthropologie, 1934, vol. 6, pp. 5-28.
3. Eissa A. Zur Bildreihe der Stele Louvre C 15 - Parallelen und Bedeutung. Mitteilungen des Deutschen Archäologischen Instituts, Abteilung Kairo, 2002, Bd. 58, pp. 227-246.
4. Pillon A. La terrasse d'Hathor à Dendara et la réversion des offrandes divines: un élément du paysage cultuel des villes au Moyen Empire. Bulletin de l'Institut français d'archéologie orientale, 2022, vol. 122, pp. 451491. DOI: 10.4000/bifao. 12269.
5. Hudakova L. The sunshade after the Old Kingdom - female attribute with Hathoric connotation? Perspectives of Research, Proceedings of the Seventh European Conference of Egyptologists (2nd-7th June, 2015, Zagreb-Croatia), Oxford, Archaeopress Publ., 2017 (Archaeopress Egyptology, 18), pp. 161-173.
6. Steiner P. Funerary Purifications: Contexts and connotations of an ancient Egyptian rite, thesis ... Philosophiae Doctor, Bergen, University of Bergen Publ., 2022, 566 p.
7. Piankoff A. Le Livre du Jour et de la Nuit, Le Caire, Institut français d'archéologie orientale Publ., 1942, 135 p.
8. Barguet P. Le temple d'Amon Ré à Karnak, Essai d'exégése, Cairo, Institut français d'archéologie orientale Publ., 1962, 368 p.
About the author
Alexandra V. Mironova - Ph.D. (Art History), Assistant Professor at the Department of Source Studies and Special Historical Disciplines of State Academic University for the Humanities (Moscow, Russia)
Postal address: 26, Maronovskii per., Moscow, Russia, 119049
E-mail: alevmir@mail.ru
RSCI SPIN-code: 4233-3271
ORCID: 0000-0001-8290-9215
Article info
Received June 22, 2023
Accepted October 10, 2023
For citations
Mironova A.V. The Scenes of the Osiris Ritual in the Stela of Abkau (Louvre C 15): Problems of Interpretation. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2023, Vol. 10, no. 4 (40), pp. 7-15. DOI: 10.24147/2312-1300.2023.10(4). 7-15. (in Russian).
