CC BY
25Т. Н. Синеокова
СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОВТОРОВ В СУДЕБНОЙ РЕЧИ
Повтор как один из наиболее распространенных приемов риторского искусства неизменно привлекает внимание исследователей-лингвистов. При этом рассматриваются разные аспекты повторов: их дистрибутивные, компо-нентные и лексико-грамматические характеристики, выполняемые функции, коммуникативная значимость.
В последние годы появился ряд работ, связанных с изучением особенностей реализации повторов в судебной речи. Так, например, данной про-блеме посвящено диссертационное исследование Е.В. Тарховой, целью кото-рого является типологизация повторов, встречающихся в текстах судебных ораторов, соотнесение типов повторов с их функциями и репрезентацией в речи. Автором анализируются различные виды уровневых, позиционных и комплексных повторов; сопоставляются повторы, встречающиеся в текстах обвинительных и защитительных речей; выявляются схемы повторов разных типов, лежащих за совокупностью разных текстов и призванных быть моделями при построении текстов судебных речей [Тархова, 2007].
В данной статье предлагается еще один подход к изучению повторов в судебной речи, основанный на том, что защитительная и обвинительная речи в значительной степени предполагают воздействие на эмоциональную сферу аудитории.
Основополагающими для данного подхода постулатами являются сле-дующие:
1) условием воздействия на эмоциональную сферу аудитории является сходство ситуации реализации судебного выступления и собственно эмоцио-генной ситуации; судебный оратор сознательно моделирует ситуацию, слу-
жащую источником возникновения той эмоциональной реакции, которую он хочет внушить слушателю;
2) моделирование эмоциогенной ситуации базируется на сознательной имитации языковых элементов, характерных для конструируемого психоло-гического состояния;
3) средства выражения эмоциональности на разных уровнях (фонетиче-ском, лексическом, грамматическом) связаны с различными видами дефор-маций нейтральных единиц языка.
В качестве инструмента исследования структурно-семантических разновидностей повторов как экспонентов эмоционального компонента воздействия в судебной речи предлагается корреляционная классификация аффек-тивной речи [Синеокова, 2003]. Статистический анализ показал, что те или иные структурно-семантические разновидности повторов используются поч-ти в 40% высказываний, реализуемых в состоянии эмоционального напряже-ния, и могут служить прогностическими признаками для идентификации ти-па психологического состояния. Использование данной классификации по-зволяет выявить тождественные структурно-семантические виды повторов в судебной и аффективной речи, а также специфические для обоих типов речи конструкции.
Анализ структурно-семантических особенностей реализации повторов на материале выступлений Ф.Н. Плевако позволяет говорить о четырех ос-новных функциях конструкций с повторами в судебной речи: фокусирующей функции, функции противопоставления, функции выражения причинно-следственных отношений и функции пояснения.
Фокусирующая функция реализуется через повторы, наблюдаемые также в аффективной речи при естественном сужении сознания говорящего на эмоционально значимых элементах. Интересно, что именно фокусирующие повторы составляют большую часть конструкций с повторами. В то же время, имитационный характер подобных построений и задачи, стоящие перед судебным оратором, определяют некоторую специфику их организации. Так, например, в судебных выступлениях Ф.Н. Плевако не было зафиксировано ни одного случая тавтологического повтора целых предложений.
Рассмотрим далее зарегистрированные структурные разновидности фокусирующих повторов, включающих тавтологический, сужающий, расши-ряющий, модифицирующий и смешанный типы повторов в зависимости от их компонентного состава.
Тавтологический повтор в судебной речи представляет собой полный повтор слов и словосочетаний внутри предложения.
Тавтологический структурно необлигаторный повтор характеризуется тем, что один из повторяющихся элементов является материально избыточ-ным и может быть опущен, например:
И стыдно бы мне было, стыдно сидеть рядом с вами, если бы вы сде-лали это!.. (Дело об убийстве Горнштейна) / И стыдно бы мне было <...> сидеть рядом с вами, если бы вы сделали это!..
В рамках тавтологического структурно облигаторного повтора можно выделить две разновидности: тавтологический структурно облигаторный по-втор с возможностью замены и тавтологический структурно облигаторный повтор без возможности замены.
При тавтологическом структурно облигаторном повторе с возможно-стью замены повторяющийся элемент не может быть исключен в силу язы-ковых ограничений, но гипотетически может быть заменен другой частью речи (местоимением) с сохранением, а иногда и с дополнительным пояснени-ем семантики предложения, например:
Расплата производилась векселями. До окончания расплаты (= ее) Горнштейн оставался собственником завода. (Дело об убийстве Горнштей-на).
Особенностью конструкций подобного рода является то, что повторяе-мые элементы находятся в синсемантичных предложениях, которые могут быть объединены в одно (сложносочиненное или сложноподчиненное); по-вторяемый элемент при этом будет заменен соответствующим местоимени-ем. Кроме того, в то время как другие типы тавтологического повтора служат средством эмфатизации именно повторяемых элементов, при повторе с воз-можностью замены одного из элементов выделяются, акцентируются другие элементы предложения.
При тавтологическом повторе структурно облигаторного элемента без возможности замены повторяющийся элемент не может быть исключен в си-лу особенностей дистрибуции, комбинаторики и т.п., но и не может быть за-менен никаким другим словом, например:
...не берет под защиту всяческого хозяина, во всяческом его произволе, против всяческого, хотя бы и законного прекращения работ. (Дело о стачке на фабрике Саввы Морозова).
Сужающий повтор характеризуется элиминированием элементов при вторичной реализации высказывания:
Нет никакого сомнения, что вы не признаете убийство делом безраз-личным; нет сомнения, что настоящее убийство не вызовет в вас тех ред-ких, впрочем, чувств сострадания... (Дело Орлова).
В анализируемых речах Ф.Н. Плевако был выявлен только один случай сужающего повтора. Исследование А.А. Лавровой другого жанра ораторской речи - политических предвыборных теледебатов - позволило обнаружить ту же тенденцию: сокращение реализаций сужающего повтора в воздействую-щей речи по сравнению с аффективной [Лаврова, 2010]. Данная закономер-ность может быть объяснена тем, что в эмоциогенной ситуации происходит элиминация эмоционально незначимых элементов и, соответственно, «суже-ние» структуры при ее повторе.
Расширяющий повтор характеризуется введением новых элементов при повторной реализации высказывания с целью их уточнения и дополнитель-ной эмфатизации:
Хозяин, вопреки договору, дает не условленные работы, рассчитывает не по условию, а по произволу: должны ли рабочие тупо молчать, или могут врозь и вместе отказаться от работы не по обязательному условию? (Дело о стачке рабочих на фабрике Саввы Морозова).
Интересным и требующим дополнительного осмысления представляет-ся тот факт, что результаты статистической обработки анализируемого мате-риала согласуются с выводами А.А . Лавровой относительно частотности реа-лизаций расширяющего повтора в политической и аффективной речи: рас-ширяющий повтор при сознательном воздействии на аудиторию использует-ся гораздо чаще, чем сужающий, но намного реже, чем в эмоциогенных си-туациях.
Модифицирующий повтор предполагает модификацию элементов. Как и в аффективной речи, в судебной речи модифицирующий повтор характери-зуется заменой смысловых элементов при повторе с помощью словарных или контекстуальных синонимов (1), репрезентации и субституции (2) . Кроме то-го, в судебной речи модифицирующий повтор реализуется путем изменения частеречной принадлежности повторяющихся элементов (3, 4); изменения морфологических форм слов, связанного с модификацией их модальных значений (5, 6):
(1) Не хлебом с солью, которой якобы Чернобаев, по словам истца, за-сорял уши своей жены, а Бог знает чем были заткнуты уши тех, которые ничего хорошего не слыхали, которые глухи ко всему доброму и пришли тре-бовать казни во имя какой-то царапины, которая давным-давно зажила. (Дело Чернобаева).
(2) Я, несомненно, обнаружил злое намерение; я сжег постройку с преступной целью; но обстоятельства помешали этой цели осуществиться, и никто меня пальцем не тронет. (Дело об убийстве Горнштейна).
(3) Говорят, склад был застрахован на короткое время. Но вы, может быть, знаете, что значит страховка на короткое время? (Дело об убийстве Горнштейна).
(4) Хозяин, вопреки договору, дает не условленные работы, рассчиты-вает не по условию, а по произволу: должны ли рабочие тупо молчать, или могут врозь и вместе отказаться от работы не по обязательному условию? (Дело о стачке на фабрике Саввы Морозова).
(5) Такой человек не станет жадно искать награды, которой еще не заслужил, не возьмет всего, что можно взять, - и честное имя, и счастье, и покой, не дав взамен ровно ничего... (Дело Чернобаева).
(6) Здесь нет героев, а просто в этом романе - трое несчастных, и весь вопрос в том, кто из них несчастнее. В обыкновенных процессах все сочувствие на стороне потерпевшего. То ли мы видим в этом деле? Я думаю,
что самый несчастный не занимает места потерпевшего, а сидит здесь, на этой скамье. (Дело Чернобаева).
Смешанный повтор представляет собой случаи совместного использо-вания названных выше типов и, как и в политической речи, является одной из наиболее частотных характеристик воздействующей речи (в отличие от аф-фективной).
Функция противопоставления представлена в судебной речи специфи-ческими структурно- семантическими типами повторов, не зарегистрирован-ными в аффективной речи.
Данная функция может быть реализована путем добавления к повто-ряемому слову отрицательной частицы «не» (1) или использования одноко-ренного слова с отрицательным значением (2):
(1) Ну что же, что надел человек эполеты - но он не надевал лож-ной личины, той некрасивой маски, в которой щеголял доверитель граждан-ского истца с его подложными телеграммами и всякими уловками и ухищре-ниями. (Дело Чернобаева).
(2) Полагаю, что закон охраняет законные интересы хозяина про-тив беззакония рабочего. (Дело о стачке рабочих на фабрике Саввы Морозо-ва).
Структурно-семантической разновидностью данного вида повтора яв-ляется вопросно-ответное единство:
Возбуждено ли оно? Нет его. Не возбуждено оно. (Дело об убийстве Старосельского).
В ряде случаев данная функция реализуется через контекстуальные ан-тонимы в рамках специальных синтаксических конструкций с семантикой противопоставления:
Промежуток времени здесь не важен: два ли часа, две ли минуты прошло по окончании срока страховки - это неважно. (Дело об убийстве Горнштейна).
Если взять сравнение из жизни, то они не охотники, добывающие дичь, а собаки, указывающие охотникам <...>, гриб не роза, а только гриб <... >. (Дело об убийстве Старосельского).
Семантика противопоставления в такого рода конструкциях может реа-лизовываться также на основе расширяющего повтора:
Так и в данном случае фабричные оспаривали не договор, а нарушение договора <...>. (Дело о стачке рабочих на фабрике Саввы Морозова)
Сыск в государстве вещь необходимая, но сыскные чины - не свидете-ли, а лица, доставляющие свидетелей и другие следы преступления. (Дело об убийстве Старосельского).
Функция выражения причинно-следственных отношений реализуется в конструкциях, содержащих облигаторный, с точки зрения структуры, повтор. Синсемантичные предложения могут быть объединены в потенциальное синтаксическое целое с помощью подчинительных союзов (так как, потому что).
Разрыв между синсемантичными частями оформляется с помощью точки или тире:
Сами они не смогут этого: частью безучастные, не уразумевающие того, что происходит между ними, частью испуганные - они немы. (Дело Севских крестьян).
Функция пояснения реализуется в тех случаях, когда повтор содержит-ся в уточняющей, конкретизирующей части высказывания.
Достаточно часто повторяемые слова являются предикативным цен-тром предложения:
Страна наша - страна разноплеменная. (Дело об убийстве Горнштей-
на).
Пусть его показание дано под присягой. Но ведь свидетель, в свое вре-мя давший должностную присягу на верность службе и промолчавший о со-бытии, - свидетель не очень достоверный. (Дело об убийстве Старосельско-го).
В ряде случаев повторяемые слова являются распространителями пре-дикативного центра предложения . При этом повторяемые слова могут вы-полнять как идентичные (1), так и разные (2, 3) синтаксические функции:
(1) Идет человек с самыми злыми намерениями: идет, положим, взо-рвать на воздух кого-нибудь... (Дело об убийстве Горнштейна).
(2) Моя гордость, гордость русского человека, не позволяет мне вам говорить об этом... (Дело об убийстве Горнштейна).
(3) Есть, правда, у подсудимого одна страшная улика - улика, разбить которую можно только обращением к вашему сердцу <...> (Дело об убий-стве Горнштейна).
Таким образом, сопоставительный анализ особенностей реализации повторов в судебной и аффективной речи позволяет выявить как сходные, так и специфические виды конструкций. Преобладание в судебной речи конструкций, тождественных конструкциям, реализуемым в аффективной речи, может свидетельствовать о стремлении судебного оратора воздействовать, в основном, на эмоциональную сферу аудитории.
Библиографический список
1. Лаврова А. А. Синтаксические особенности реализации эмоциональ-ного компонента в политической речи (на материале американских предвы-борных теледебатов): Автореф. дис. ... канд. филол. наук / 10.02.04. - Ниж-ний Новгород, 2010. - 18 с.
2. Синеокова Т.Н. Парадигматика эмоционального синтаксиса: моно-графия. - Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2003. - 244 с.
3. Тархова ЕВ. Повторы и их функции в судебной речи: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / 10.02.01. - Тамбов, 2007. - 29 с.
