CC BY
0
грамматических структур в их логической последовательности [7]. Помимо этого, профессиональное использование иноязычной речи усугубляется необходимостью использования терминов, свойственных для вузовской специализации, что, в свою очередь, является основой профессиональных текстов на иностранном языке [8].
Применение «гимнастики мозга» как фактора активации мозговой деятельности на уроке иностранного языка в высшей школе возможно осуществлять на каждом занятии непосредственно. В соответствии с целью данного метода наиболее подходящим временем для его осуществления стоит считать начало урока. Сразу после приветствия можно выполнить четыре упражнения из комплекса. По времени это занимает около 4-5 минут Далее можно приступать к запланированной аудиторной деятельности. Следует отметить, что сам факт присутствия
Библиографический список
«упражнений» на занятиях в вузе изначально привлекает внимание у студентов, то есть производит благоприятный психологический эффект.
Базовый компонент гимнастики мозга - ряд несложных и доступных упражнений, выполнение которых не составит труда и не займет много времени на занятии в вузе, однако станет психофизиологическим стимулом и активацией обучения. В виду непосредственной связи между упражнениями и мозговой активностью данный метод образовательной кинезиологии становится не столько эффективным дополнением к обучению иностранному языку, сколько необходимым элементом. Повышение уровня концентрации внимания и работоспособности в целом, в свою очередь, повышает и мотивацию студентов. Расширение собственных возможностей, безусловно, несет позитивный результат и вносит непривычный и полезный компонент в образовательную деятельность.
1. Исмаилова РР Гимнастики мозга. Available at: https://school-science.ru/7/8/40477
2. Гальскова Н.Д. Теория обучения иностранному языку. Москва: Академия, 2008.
3. Лурия А.Р Основы нейропсихологии: учебное пособие. Москва: Издательский центр «Академия», 2013.
4. Дефектология. Проф. Available at: www.defectologiya.pro/
5. Образовательная кинезиология. Available at: https://braingymrussia.ru/
6. Деннисон П.Е., Деннисон Г.Е. Гимнастика мозга: книга для учителей и родителей. Санкт-Петербург: ИГ Весь, 2023.
7. Каменская Л.С. Профессиональная направленность обучения иностранному языку в неязыковом вузе как методическая проблема. Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2013; № 12 (672).
8. Мирзоян И.Г., Магарина Т.В. Актуальные проблемы обучения английскому языку в вузе. Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018.
References
1. Ismailova R.R. Gimnastikimozga. Available at: https://school-science.ru/7/8/40477
2. Gal'skova N.D. Teoriya obucheniya inostrannomu yazyku. Moskva: Akademiya, 2008.
3. Luriya A.R. Osnovy nejropsihologii: uchebnoe posobie. Moskva: Izdatel'skij centr «Akademiya», 2013.
4. Defektologiya. Prof. Available at: www.defectologiya.prohttp://www.defectologiya.pro/
5. Obrazovatel'naya kineziologiya. Available at: https://braingymrussia.ru/what_is_kinesiology/
6. Dennison PE., Dennison G.E. Gimnastika mozga: kniga dlya uchitelej i roditelej. Sankt-Peterburg: IG Ves', 2023.
7. Kamenskaya L.S. Professional'naya napravlennost' obucheniya inostrannomu yazyku v neyazykovom vuze kak metodicheskaya problema. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. 2013; № 12 (672).
8. Mirzoyan I.G., Magarina T.V. Aktual'nye problemy obucheniya anglijskomu yazyku v vuze. Mezhdunarodnyjzhurnalgumanitarnyh iestestvennyh nauk. 2018.
Статья поступила в редакцию 19.03.24
УДК 37.01
Zhao Xiaolin, PhD (History of Arts), Henan Conservatoire of Zhengzhou University (Zhengzhou, Henan Province, China), E-mail: zhaoxiaolin@zzu.edu.cn
DIALOGUE STRATEGIES IN TRANSFORMATIONS OF CHINESE MUSIC EDUCATION AT THE TURN OF THE XX-XXI CENTURIES. The content of the article presents an examination of historical parallels in the precedent of institutional innovations in Chinese music education at the turn of the XIX-XX and XX-XXI centuries, where a special role belongs to the dialogic interaction of the conflicting components of the dichotomies "traditional/modern" and "national/foreign". The original reincarnation of the ideas of the "theory of revolutionary education" predetermined the strengthening of the "traditional" and "national" in the social sphere of the People's Republic of China and the active transformation of its music education system. It is the functionality of dialogue as a strategy for institutional innovations in music education that determines the effectiveness of such transformations in conditions of modern reality, the rapidity of social changes of which is largely due to the development of information and digital technologies.
Key words: China, transformation, music education, dialogue, traditional culture, institutional innovation
Чжао Сяолинь, канд. искусствоведения, Хэнаньская консерватория университета Чжэнчжоу, г. Чжэнчжоу, E-mail: zhaoxiaolin@zzu.edu.cn
СТРАТЕГИИ ДИАЛОГА В ТРАНСФОРМАЦИЯХ МУЗЫКАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ КИТАЯ НА РУБЕЖЕ XX-XXI ВЕКОВ
В содержании статьи представлено осмысление исторических параллелей в прецеденте институциональных инноваций музыкального образования Китая на рубеже XIX-XX и XX-XXI веков, где особая роль принадлежит диалогическому взаимодействию находящихся в противоречии составляющих компонентов дихотомий «традиционное/современное» и «национальное/инонациональное». Самобытная реинкарнация идей «теории революционного образования» предопределила усиление «традиционного» и «национального» в социальной сфере Китайской Народной Республики и активную трансформацию ее системы музыкального образования. Именно функциональность диалога как стратегии институциональных инноваций в музыкальном образовании определяет эффективность таковых трансформаций в условиях современной реальности, стремительность социальных изменений которой во многом обусловлена развитием информационных и цифровых технологий.
Ключевые слова: Китай, трансформация, музыкальное образование, диалог, традиционная культура, институциональные инновации
Стратегии развития китайского образования являются одной из самых животрепещущих тем, активно обсуждаемых в академических кругах Поднебесной на протяжении последних четырех десятилетий. Свидетельством тому являются многочисленные публикации исследователей, материалы обсуждений которых становятся базовым фундаментом для целенаправленных действий по реформирования образовательной системы Китая на государственном уровне, получая преломление в программных документах: «План национального среднесрочного и долгосрочного реформирования и развития образования (2010-2020 гг.)» ( (2010-2020$)) ), «План реализации
ускоренной модернизации образования (2018-2022 гг.)» ( Ш'ЙИЙШШ^ {££Щ,ЯШ(2018-2022$)} ); «Модернизация образования в Китае до 2035 года» ( ). Показательно, что обозначенная проблематика
в настоящее время привлекает внимание научно-педагогической мысли России, порождая масштабные совместные образовательные проекты, среди которых «Россия - Китай: тенденции развития образования в XXI веке. Сравнительный анализ» [1].
Если рассматривать конкретно положение системы музыкального образования в Китае, то она прошла долгий исторический путь развития. И этот процесс сопровождался разного рода социальными изменениями, повлекшими определенные трансформации. Проблематика содержания последних предопределена антагонизмами, возникающими в дихотомиях «традиционное/современное» и «национальное/инонациональное». Именно обозначенные противоречия обусловливают актуальность содержания настоящей статьи в понимании наблюдаемых на рубеже ХХ-ХХ1 веков метаморфоз системы музыкального образования
Китайской Народной Республики, становящихся объектом обсуждения. Соответственно, целью научного дискурса представляется осмысление потенциала диалогического взаимодействия составляющих компонентов указанных дихотомий («традиционное/современное» и «национальное/инонациональное») в современном пространстве развития музыкального образования Поднебесной. Поставленная цель обусловила следующие задачи научного высказывания, заключающиеся, во-первых, в осмыслении исторических параллелей провозглашения и реинкарнации ожиданий «теории революционного образования» ( ШЙ^^Й» ) в социокультурной панораме Китая ХХ столетия; во-вторых, в репрезентации достижений реформирования музыкального образования в целях сохранения национальной идентичности и национального самосознания страны; в-третьих, в изложении оснований содержания радикальной (;$й) и консервативной (й^) концепций развития музыкального образования Китая. В контексте формирования указанных концепций научная новизна представленных материалов статьи сопряжена с осознанием функциональности модусов диалога в институциональных инновациях, что детерминирует теоретическую и практическую значимость представленного научного дискурса, а именно - в возможности использования диалогической модальности как эффективной концептуальной парадигмы музыкального образования КНР в условиях современной реальности.
Многовековая история китайской культуры, прочно опирающаяся на фундамент самобытной философской системы, способствовавшей осмыслению ценностных ориентиров человеческого сообщества, сформировала глубокие традиции. И эти традиции определяют ее национальную самобытность и своеобразие, где музыке отведена особая роль. Поэтому весьма показательно, что, осуществляя в 1912 году реформы в образовательной сфере, Цай Юаньпэй (Шйй), первый министр просвещения Временного правительства Китая, инициировал принятие декрета «О целях образования» ( (ШЖжвФ) ), где подчеркивалась значимость «пяти образований» () как важнейшего наследия Синь-хайской революции, декларирующего необходимость «сосредоточить внимание на нравственных устоях, дополнив их практическим обучением, военной подготовкой, развитием национальных традиций и завершив все это эстетическим воспитанием» ( (ЦМЁШЖ, 1-ШУЙЖ ШШЖЙ2; МШЙЙЖ^Ш МЁШ ) [2]. И уже с того времени в школьное обучение включается музыкальное образование, которое совершенно четко утверждает свой статус в качестве неотъемлемой составляющей эстетического воспитания [3, с. 139].
Как хорошо известно, философско-эстетическая мысль какой бы то ни было культуры на протяжении всей истории человечества в своих рассуждения и оценках однозначно высказывалась о важности музыкального воспитания для развития личности, укрепления его физического и психического здоровья. Поэтому принятие данного документа позволило акцентировать важность музыкальной культуры в образовании и определить роль художественного образования как важного средства воспитания человека и его личностных качеств.
Отмечаемый момент внедрения образовательных новаций сопряжен с неоднозначной исторической ситуацией в Китае: с одной стороны, события Синь-хайской революции, приведшие к республиканской форме правления в стране, а с другой - «квазигосударственный» [4] статус империи Цин в последующие 12 лет После отказа малолетнего императора Пу И (Я® от престола, который подписала регент государства - вдовствующая императрица Лунъюй Тай Хоу (ЦШ ЖЙ), в период с 1912 по 1924 год сохранялись и императорский статус, и исторические владения Запретного города (^ЬжЙЩ Как представляется, именно этот исторический прецедент во многом предопределил содержание образовательных метаморфоз последующих времен, направленных на диалог традиций и новаций, национального и инонационального. Поэтому реформы китайского образования в обозначенный исторический период были крайне важной вехой в его становлении, что можно охарактеризовать как «беспрецедентные изменения за тысячу лет» ( ) [5, с. 32].
Если рассматривать развитие музыкального образования в Китае, то показательными представляются шаги по преодолению консерватизма, модусы которого проявлялись, прежде всего, в «закрытости» традиционного музыкального воспитания к инонациональным методам обучения и в степени доступности собственно музыкального образования определенным классам общества. И эта обособленность внутреннего и внешнего порядка вызвала необходимость образовательных реформ и предопределила стратегии по эстетическому воспитанию и развитию творческого мышления всех членов общества [6, с. 8].
Вместе с тем, начиная с 60-90-х годов XIX столетия, а именно - со времен правления маньчжурской императрицы Цыси (§Ш), когда идиома (Ф№йГО («китайский дух и западные технологии») приобрела стратегическое значение и обозначила цель образования как «обучение у иноземцев для развития навыков самосовершенствования» ( (ДЙ^ЙШ.!), отмечается активная устремленность образования в Китае на западные каноны, которая поэтапно усиливается в последующем столетии, что засвидетельствовано исторической практикой. В частности, эту тенденцию подчеркивает обнародование в 1902 году образовательных целей «Академической системы Гуй Мао» ( (^РР^Я) ), где четко обозначены ориентиры образования на инонациональные стандарты. И далее, несмотря на связанные с провозглашением Китайской республики (Ей) интенции «теории революционного образования» ( ), повлекшие существенные метаморфозы в содержании миньюаньского образования, о чем уже речь шла выше, в последующее историческое время установка на «западные»
образовательные технологии сохраняется вплоть до 80-х годов ХХ столетия, когда изменился вектор государственной политики в образовательной сфере, обусловленный укреплением национального самосознания китайского народа.
Об этой устойчивой тенденции на «западные каноны» в музыкальном образовании, вне всяких сомнений, свидетельствует вхождение в практику обучения зарубежных учебников в переводе на китайский язык. Например, в этом контексте показательны учебные пособия Томаса Хенделя Бертеншоу (T.H. Bertenshaw) "Elements of Music, Harmony and Counterpoint, Rhythm, Analysis and Musical Form" (1896) и Перси Гетшуса (P. Goetschius) "The large forms of musical composition" (1915) изданные, соответственно, Мяо Тянжуем и 1949 году [7] и Сюй Юнсанем в 1943 году [8]. И, безусловно, этими двумя опусами не ограничивается панорама пособий в переводе с иностранных языков.
Сопряжение «национального» и «инонационального» представляет собой наиболее важную и фундаментальную проблему в современном пространстве развития музыкального образования в Китае и, как отмечают многие исследователи, заслуживает постоянного обсуждения, поскольку в настоящее время наблюдаются негативные проявления углубляющихся процессов глобализации. Последнее же актуализирует проблему национальной идентичности и национального самосознания страны и приводит к необходимости обращения к национальным истокам музыкальной культуры. И надлежит признать, что в XX веке Китаю на этом поприще удалось достичь больших успехов, среди которых важно отметить следующие [9, c. 63]:
- систематизация и стандартизация музыкальных курсов во многих учебных заведениях высшего и среднего образования;
- повышение уровня знаний в области традиционной музыкальной культуры и зарубежного музыкального искусства;
- подготовка большого количества музыкальных талантов и педагогических кадров, получивших общемировую известность;
- развитие культурных обменов между странами вследствие освоения западноевропейской музыкальной теории;
- синтез европейских и национальных музыкальных традиций как фундамент для творческого созидания, становящегося достоянием мировой культуры.
Тем не менее безусловная ориентация на «западные каноны» и включение западных музыкальных традиций в учебно-воспитательный процесс не были хорошо продуманы, в результате чего система китайского музыкального образования в ХХ века наполнилась негативными нюансами. Действительно, чрезмерная увлеченность изучением иноземной музыкальной культуры и внедрением ее обучающих технологий в образовательное поле привели к игнорированию собственных парадигм художественной культуры и традиционных музыкальных констант, что создало определенные угрозы для национальной идентичности и прецедент утраты национальной самобытности.
Поэтому с конца 70-х годов прошлого столетия проблема сопряжения «национального» и «инонационального» в музыкальном образовании всеобъемлюще подвергается обсуждению в академических кругах педагогического сообщества, и на государственном уровне решается вопрос о развитии традиционной музыкальной культуры и продвижение ее канонов в художественное пространство китайского общества. И, таким образом, «создание теоретической системы "китайской традиционной музыки" ( (ФИИШв'Ш) ) является отражением реализации политики реформ и открытости, изменений в идеологических концепциях, культурном сознании и культурных отношениях, а также нового понимания традиционной культуры» [10]. Именно при таком подходе традиционная китайская музыкальная культура может стать одной из составляющей мировой музыкальной культуры и внести вклад в развитие музыкального образования в целом.
Интенсивность импульсов воздействия западных канонов на культуру Поднебесной в ХХ веке определяла вес удельной составляющей традиций и новаций в музыкальном образовании, тем самым постоянно регенерируя дилемму «национального» и «инонационального». Именно в последние два десятилетия минувшего столетия и с началом нынешнего отмечается самобытная реинкарнация идей «теории революционного образования», что привело к усилению «традиционного» и «национального» в социальной сфере Китайской Народной Республики и активной трансформации ее системы музыкального образования -построение современной системы профессионального образования с китайской спецификой (ФВй£ШШ«1МШ£).
По сути, метаморфозы современного китайского музыкального образования, равно как и любое другое социальное изменение, порождают новые идеологические установки и различные реформаторские подходы, где дискуссионное поле исследователей определяется пересечением двух плоскостей, система координат которых устанавливается, с одной стороны, векторами «национального» и «инонационального», а с другой - «традиционного» и «современного». Результатом обсуждения представляются две сформировавшиеся концепции развития музыкального образования, которые условно можно обозначить как радикальная (;$й) и консервативная (й^).
Если рассматривать позиции последней, то ее суть зиждется на следующих постулатах [11]:
- непреложность тезиса «педагог - лидер группы»;
- императивность указаний и категоричность наставлений педагога;
- педагог предоставляет учебный материал и строго регламентирует его объем и содержание;
- обучающийся находится вне формирования образовательного процесса;
- игнорирование индивидуальных особенностей обучающихся.
Что касается содержания первой концепции, характеризующей современную ситуацию в музыкальном образовании Китая, то ей свойственны следующие особенности [11]:
- несомненность тезиса «обучающийся - ядро образовательного процесса»;
- педагог и обучающийся - равноправные партнеры образовательного процесса;
- педагог предоставляет учебный материал и определяет траектории для дальнейшего самостоятельного поиска информации;
- обучающийся принимает активное участие в формировании образовательного процесса;
- внимание к индивидуальным особенностям обучающихся (индивидуальные занятия).
Показательно, что если обе концепции рассматривать в конфликтном противопоставлении, то это крайне негативно сказывается на преобразованиях образовательной системы. Однако в том случае, когда устанавливается диалог двух идеологических стратегий реформирования образования - «консервативной» и «радикальной», то это способствует достижению конструктивных результатов. Как отмечается, «наследование и инновации в период трансформаций подобны огромному фильтру. С одной стороны, этот механизм допускает и блокирует традиции прошлого, возносит и подавляет их между принятием и отказом; с другой стороны - поддерживает глубокую внутреннюю связь с канонами юаньдянь (й Й): внедрять инновации, наследуя, наследовать, внедряя инновации» [12].
Действительно, в возвращении к истокам, а именно - к исходным смыслам древних конфуцианских текстов, в которых сокрыт и сконцентрирован потенциал китайской традиционной культуры и собственно ее музыкального пласта, и в обновлении этого наследия заключается сущность современных метаморфоз образовательной системы музыкального образования. И в этом контексте показательно глубокое убеждение Лю Гэ, полагающего, что «традиционный инструментарий вкупе с достижениями передовой музыкально-педагогической мысли может стать базисом для создания инновационных музыкально-педагогических систем» [13, с. 3]. Вместе с тем вышеназванный автор констатирует, что, «несмотря на значительные усилия руководящих структур КНР, проведение реформ, совершенствование учебных планов, большинство молодых людей не отличают-
Библиографический список
ся высоким уровнем музыкальной культуры. А главное, в своих художественных предпочтениях они зачастую далеки от национального искусства» [13, c. 3].
Резюмируя изложенное выше, важно отметить, что, как представляется, следуя тезису «внедрять инновации, наследуя, наследовать, внедряя инновации», целесообразно осуществлять активные шаги по пути диалогического взаимодействия традиций и новаций в трансформациях системы музыкального образования Китая, поскольку «сущностным, собственно человеческим опытом является опыт диалога - с природой, культурой, другим человеком, с объектами собственной деятельности, с самим собой. Это опыт, позволяющий гармонизировать внешний и внутренние миры» [14, с. 43].
И этот диалог традиционного и инновационного как новая тенденция современного китайского музыкального образования, по сути, представляет собой прецедент возрождения и переосмысления в условиях новой исторической реальности опыта начала ХХ столетия, когда деятельностью Ван Говэя (US), Лян Цичао Цай Юаньпэя (Шйй) был явлен яркий пример сопряжения
заимствования достижений зарубежных культур и идеологических ресурсов традиционного музыкального образования [15, c. 133]. При этом следует четко осознавать, что современные процессы глобализации и интеграции не должны принижать уникальность и ценность национальной культуры Китая и создавать риски ее замены на культуру массового потребления, поскольку именно культура традиций крайне важна для стабильного развития страны в целом.
Формирование в Китайской Народной Республике эффективной образовательной парадигмы, сохраняющей особенности как консервативной, так и радикальной стратегий, - это путь от общих идеологических установок к институциональным инновациям, которые, по мнению исследователей «в сфере образования реализуются в направлениях модернизации содержания образования, разработки и внедрения новых образовательных и педагогических технологий, создания новых видов учебных заведений или шире - в направлениях обучения, воспитания, переподготовки кадров и собственно управления» [16, с. 32]. Институциональные инновации музыкального образования Китайской Народной Республики - современной системы профессионального образования с нацио-альной спецификой - представляются, несомненно, знаковым событием рубежа XX-XXI веков, а эффективность таковых трансформаций как социальных изменений зависит от способности постоянно адаптироваться благодаря диалогической модальности к новым условиям современной реальности, где наблюдается стремительное развитие информационных и цифровых технологий.
1. Россия - Китай: тенденции развития образования в XXI веке. Сравнительный анализ. Москва: Наука, 2019.
2. Ян С., Ли Ц. Значение революции 1911 года для современного образования в Китае. Новости образования Китая. Китайская компьютерная сеть по образованию и научным исследованиям. 2011-10-11 (Ш, ФШШЙШ. ФЯШМШШЯ. 2011-10-11. Available at: https://www.edu.cn/edu/ zong_he/zong_he_news/201110/t20111011_692060.shtml
3. Ян Д. Идеал и реальность равенства в китайском образовании. Пекин: Издательство Пекинского университета, 2006. Ж»:
¥Ж1ЕЙ, 2006).
4. Нестеров А.Г, Жао Ч. Империя Цин в 1912-1924 годах: микрогосударство или квазигосударство? Научный диалог. 2017; № 12: 345-356.
5. Ван Ф. Мысль - это образ жизни: переосмысление истории современной китайской мысли. Тайбэй: Лианьцзинская издательская компания, 2017. (ВДЙ. МЙМ£}% М-№з%:ФШЖМ$Мт%. «ЬЬ: ЖИЕШ^Ш, 2017).
6. Ли И., Цзян Н., Лю Ш. Обзор развития китайской музыки с момента основания Нового Китая. Художественная наука и технология. 2014; № 7: 8-9. ($—Я|, Шт, ЭДЙ. МВИЙШФВвЖИШ. 2014; № 7: 8-9).
7. Бертеншоу Т.Х. Введение в теорию музыку. Составитель Мяо Тяньжуй. Шанхай: Книжный магазин «Ванье», 1949. (Й®п (T. H. Bertenshaw). -h 1: Шт 1949).
8. Гетшус П. Масштабные формы в музыкальной композиции. Перевод Сюй Юнсаня. Шанхай: Народное музыкальное издательство, 1982. (^ЖШ^^: ШБШв/ШИЖ
The large forms of musical composition / Percy Goetschius. New York: G. Schirmer, 1943. ftSEif. ±1:АКн/кЩКЙ, 1982).
9. Ван Я. Предварительное исследование контрмер по реформированию и развитию музыкального образования в колледжах и университетах. Музыкальная композиция. 2013; № 05: 179-181. (Ы¥. ЙШШ 2013; № 05: 179-181).
10. Лю Х. «Китайская музыка», «этническая музыка» и «традиционная китайская музыка» — наблюдение и размышление о феномене понимания «исторических изменений». Музыкальные исследования. 2019; № 01: 5-17. (Ш1. {{Я/МШн/Л^СФЯШн///» 2019; № 01: 5-17).
11. Цай Л. Прорыв, трансцендентность и интеграция: исторические проблемы и современное осознание современной трансформации китайского музыкального образования. Huayin.com 2022-02-07 (SHI. й&Ш^Ш^ФИэ/ШШЖЙЖМШЙпЩйЗТСЩ. 2022-02-07. Available at: https://www.huain.com/article/ other/2022/0207/461.html
12. Чжоу Ц. «Предисловие». Ван Голян. Трансформация основных конфуцианских ценностей в династиях Мин и Цин. Хэфэй: Anhui University Press, 2006: 1-5. (HBs.
м». im. тюшштшштш. ж 2006: 1-5).
13. Лю Г Традиционные инструменты в общем музыкальном воспитании современного Китая. Автореферат диссертации ... кандидата педагогических наук. Санкт-Петербург: РГПУ им. А.И. Герцена, 2012.
14. Степанчук О.А. Гуманитарность — «фундаментальное ядро» современного образования. Педагогическое мастерство: материалы I Международной научной конференции. Москва: Буки-Веди, 2012: 42-44.
15. Цюань М., Сюй Х. О наследовании и инновациях китайского национального музыкального образования. Этническая серия Хэйлунцзян. 2013; № 1: 132-136. fe Ш ЙФаШШШШ^РЙМ. 2013; № 1: 132-136).
16. Кот В.В., Зотова Т.А., Устинов Д.Ю. Институциональные инновации и адаптивное поведение в российской сфере образования. Управленец. 2018; Т. 9, № 1: 31-37.
References
1. Rossiya - Kitaj: tendencii razvitiya obrazovaniya v XXI veke. Sravnitel'nyj analiz. Moskva: Nauka, 2019.
2. Yan S., Li C. Znachenie revolyucii 1911 goda dlya sovremennogo obrazovaniya v Kitae. Novostiobrazovaniya Kitaya. Kitajskaya komp'yuternaya set'po obrazovaniyu i nauchnym issledovaniyam. 2011-10-11 i^^ff^aiftSfffimX.. ^BtfWffiitffflM 2011-10-11. Available at: https://www.edu.cn/edu/zong_he/ zong_he_news/201110/t20111011_692060.shtml
3. Yan D. Ideal i real'nost'ravenstva v kitajskom obrazovanii. Pekin: Izdatel'stvo Pekinskogo universiteta, 2006. (fi£¥. ft» 2006).
4. Nesterov A.G., Zhao Ch. Imperiya Cin v 1912-1924 godah: mikrogosudarstvo ili kvazigosudarstvo? Nauchnyjdialog. 2017; № 12: 345-356.
5. Van F. Mysl'- 'etoobrazzhizni: pereosmyslenie istoriisovremennojkitajskojmysli. Tajb'ej: Lian'czinskaya izdatel'skaya kompaniya, 2017. (IjftS. BMM&Stft—SfiHi'-'PS
mmmmz. stt: «gsiit^ti, 2017).
6. Li I., Czyan N., Lyu Sh. Obzor razvitiya kitajskoj muzyki s momenta osnovaniya Novogo Kitaya. Hudozhestvennaya nauka i tehnologiya. 2014; № 7: 8-9. ($—B|, St, WW. H
2014; № 7: 8-9).
7. Bertenshou T.H. Vvedenie v teoriyu muzyku. Sostavitel' Myao Tyan'zhuj. Shanhaj: Knizhnyj magazin «Van'e», 1949. (Й®п (T. H. Bertenshaw). Щ^ЩЙ?. .hi®: Ъ WÊ, 1949).
8. Getshus P. Masshtabnye formy v muzykal'noj kompozicii. Perevod Syuj Yunsanya. Shanhaj: Narodnoe muzykal'noe izdatel'stvo, 1982. ШБШв/кВ1ЁМ::$2.:Б. ? g: The large forms of musical composition / Percy Goetschius. New York: G. Schirmer, 1943. ±É:À^s/MKtt, 1982).
9. Van Ya. Predvaritel'noe issledovanie kontrmer po reformirovaniyu i razvitiyu muzykal'nogo obrazovaniya v kolledzhah i universitetah. Muzykal'naya kompoziciya. 2013; № 05: 179-181. (ï!¥. вШШ. 2013; № 05: 179-181)
10. Lyu H. «Kitajskaya muzyka», «'etnicheskaya muzyka» i «tradicionnaya kitajskaya muzyka» - nablyudenie i razmyshlenie o fenomene ponimaniya «istoricheskih izmenenij». Muzykainye issledovaniya. 2019; № 01: 5-17. $]ff. «а/МШн/Л^СФаШн///» ШШЁ. 2019; № 01: 5-17)
11. Caj L. Proryv, transcendentnost' i integraciya: istoricheskie problemy i sovremennoe osoznanie sovremennoj transformacii kitajskogo muzykal'nogo obrazovaniya. Huayin.com 2022-02-07 (Hff. ^®<Ш<1!;п:Фа0/ШШЖЙШий№]|1йЗ№Щ. 2022-02-07. Available at: https://www.huain.com/article/other/2022/0207/461.htm
12. Chzhou C. «Predislovie». Van Golyan. Transformaciya osnovnyh konfucianskih cennostej v dinastiyah Min i Cin. H'ef'ej: Anhui University Press, 2006: 1-5. (HBs.
м» . im. южяттмшт. ж 2006: 1-5)
13. Lyu G. Tradicionnye instrumenty v obschem muzykal'nom vospitanii sovremennogo Kitaya. Avtoreferat dissertacii ... kandidata pedagogicheskih nauk. Sankt-Peterburg: RGPU im. A.I. Gercena, 2012.
14. Stepanchuk O.A. Gumanitarnost' - «fundamental'noe yadro» sovremennogo obrazovaniya. Pedagogicheskoe masterstvo: materialy I Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Moskva: Buki-Vedi, 2012: 42-44.
15. Cyuan' M., Syuj H. O nasledovanii i innovaciyah kitajskogo nacional'nogo muzykal'nogo obrazovaniya. 'Etnicheskaya seriya H'ejlunczyan. 2013; № 1: 132-136. йФаШШШШ^РЙМ. 2013; № 1: 132-136).
16. Kot V.V., Zotova T.A., Ustinov D.Yu. Institucional'nye innovacii i adaptivnoe povedenie v rossijskoj sfere obrazovaniya. Upravlenec. 2018; T. 9, № 1: 31-37.
Статья поступила в редакцию 26.02.24
УДК 378.147
Shorina T.V., Cand. of Sciences (Pedagogy), Kazan State Energy University (Kazan, Russia), E-mail: shorina.t.v@maii.ru
PROSPECTS FOR PROJECT-BASED LEARNING AT A UNIVERSITY IN THE DIGITAL AGE. The article raises an issue of rational application of project-based learning ideas in the educational process of a university. An analysis of the literature makes it possible to establish that modern project-based learning is based on the development of the ideas of problem-based learning and implies obtaining a specific scientific or practical result. The specificity of this training is to increase students' own activity, which allows them to form the required competencies of a university graduate in the process of working on the stated problem. The work systematizes and summarizes data on the application in teaching of some of the most common methods of project activity in teaching. The boundaries of their application in the educational process of the university are outlined, with emphasis placed on the active use of information and communication technologies. In conclusion, information on the problem of further improving the ideas of modern project-based learning in the digital era is summarized.
Key words: project-based learning, activation of educational activities, quality of education, information and communication technologies, information educational resources, university
Т.В. Шорина, канд. пед. наук, Казанский государственный энергетический университет, г. Казань, E-mail: shorina.t.v@mail.ru
ПЕРСПЕКТИВЫ ПРОЕКТНОГО ОБУЧЕНИЯ В ВУЗЕ В ЦИФРОВУЮ ЭПОХУ
Статья посвящена вопросу рационального применения идей проектного обучения в учебном процессе вуза. Анализ литературы позволил установить, что современное проектное обучение базируется на развитии идей проблемного обучения и подразумевает получение конкретного научного или практического результата. Спецификой данного обучения является повышение собственной активности обучающихся, позволяющей формировать требуемые компетенции выпускника вуза в процессе работы над заявленной проблемой. В работе систематизируются и обобщаются данные по вопросу применения в обучении некоторых наиболее распространенных методов проектной деятельности. Обозначаются границы применения их в образовательном процессе вуза, акцент при этом делается на активном применении информационно-коммуникативных технологий. В заключение обобщается информация по проблеме дальнейшего совершенствования идей современного проектного обучения в цифровую эпоху.
Ключевые слова: проектное обучение, активизация образовательной деятельности, качество обучения, информационно-коммуникативные технологии, информационные образовательные ресурсы, вуз
Вопросу повышение эффективности образовательной деятельности в вузе посвящены многочисленные исследования. Ряд авторов связывают данный вопрос с использованием в обучении электронных образовательных ресурсов [1], другая группа авторов - с применением продуктивных форм и методов обучения, а также технологий, направленных на активизацию и интенсификацию процесса обучения [2; 3]. Кроме того, значимым для системы высшего образования является формирование опыта работы с информацией, особенно касающейся выбранной профессиональной сферы [4]. Объединяют упомянутые выше исследования нацеленность на собственную активность обучающихся, получение опыта деятельности, формирование компетенций работы с информацией, без которых невозможно представить специалиста цифрового общества. При этом в цифровом обществе неизменной константой в обучении является активное применение информационно-коммуникативных технологий и работа в информационно-образовательной среде [5].
Анализ литературы по проблеме исследования позволил установить, что истоки современного проектного обучения находят свое отражение в дальнейшем развитии идей проблемного обучения [6]. Главное отличие в данном случае заключается в получении конкретного запланированного результата и его публичном предъявлении. Значимость применения идей современного проектного обучения содержится в проектировании, разработке и реализации конкретного продукта, обладающего объективной или субъективной новизной. В основе методов данной группы лежит собственный интерес обучающихся к той или иной проблеме, решение которой позволяет осуществлять развитие в них интеллектуальных, творческих способностей, возможности самореализации в определенной области деятельности. Кроме того, моделирование в обучении элементов будущей сферы деятельности способствует формированию профессионально значимых компетенций будущего выпускника, мотивирует к дальнейшему освоению дисциплин выбранного профиля подготовки, делает процесс обучения осознанным, а
стало быть, оказывает положительное влияние на результаты обучения в целом.
Однако необходимо отметить ряд существенных недостатков при организации современного проектного обучения в вузе. Определенные трудности в данном вопросе связаны с подготовленностью преподавателей вуза. Поскольку проектирование и разработка готового продукта часто включает владение междисциплинарными знаниями и навыками деятельности, не каждый преподаватель готов к освоению смежных областей [7]. Кроме того, современный преподаватель вуза итак достаточно загружен, что связано с постоянным обновлением учебных материалов и освоением цифровых технологий для подготовки электронных образовательных ресурсов.
Другая сложность заключается в недостаточной активности и сознательности студентов. И если от преподавателя требуется готовность к освоению междисциплинарных знаний, то от студентов - готовность взять ответственность за собственное обучение. Внедрение проектного обучения в практику вуза показывает, что студенты часто не стремятся задавать вопросы и предлагать варианты решений проблемных ситуаций, а пассивно ждут, когда данные вопросы будут раскрыты самим преподавателем.
Изложенное выше позволяет сформулировать следующее противоречие: современное проектное обучение в вузе призвано повысить эффективность обучения и служить способом формирования профессионально значимых компетенций, однако субъекты образовательного процесса не проявляют в должной мере готовность к осуществлению данной деятельности.
Данное противоречие позволило выбрать цель исследования: выявить, какие факторы оказывают существенное влияние на организацию проектной деятельности в цифровую эпоху.
Основными методами исследования являются теоретические - анализ литературы и эмпирические - обобщение полученных данных и формулировка выводов.
