CC BY
28
7(19) - 2009
Банковский сектор
СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ РАЗВИТИЯ БАНКОВСКОЙ СИСТЕМЫ РОССИИ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ*
и. н. РЫКОВА,
доктор экономических наук, профессор кафедры «Банковское дело» Всероссийская государственная налоговая академия Министерства финансов Российской Федерации
г. Москва
В качестве основной темы заседания Межрегионального банковского совета было выбрано обсуждение перспектив стратегического развития банковской системы России.
Как отметил в приветственном слове С. М. Миронов, председатель Совета Федерации, ситуация в экономике и социальной сфере Российской Федерации очень тревожная. Им были высказаны идеи, не все из которых, по его мнению, встретят понимание у банковского сообщества. За последние полгода в нашей стране, как и за рубежом, принят целый ряд антикризисных мер, на борьбу с кризисом потрачены очень крупные средства. Тем не менее, спад мировой экономики продолжается, как продолжается и спад экономики в России. И среди многочисленных прогнозов значительная доля приходится на пессимистические. По мнению выступившего, это связано с тем, что многие решения принимались не на основе комплексной антикризисной стратегии. Они были практически сиюминутной реакцией на возникающие проблемы, на призывы о помощи, поступающие от различных секторов экономики и социальных групп.
Кризис — это не просто следствие чьих-то ошибок или злоупотреблений, хотя они, конечно же, были и сыграли свою роль. Кризисы в рыночной экономике происходят периодически, и это
* По материалам заседания Межрегионального банковского совета при Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 5 марта 2009 г.
закономерный результат предыдущих подъемов. Кризис наступает, когда исчерпывают себя движущие силы подъема и работа по-старому в рамках прежней структуры экономики перестает окупаться. И чтобы нынешний спад прекратился, должны появиться новые локомотивы роста, прежде всего в сфере инноваций.
С. М. Миронов заметил, что долгое время ведутся разговоры о необходимости модернизации российской экономики. А. Л. Кудрин также заявлял о том, что это необходимо было делать давно, но финансовый блок вел политику управления портфелем ценных бумагах в иностранных активах.
Добиваться изменений в экономике нужно не призывами, а конкретными весомыми стимулами. А создавать их, демонстрировать и добиваться, чтобы они работали, должно государство. Это касается и организации финансовых потоков, которые должны пойти именно в приоритетные сферы экономики. По мнению С. М. Миронова, это ключевая задача, которую должны совместно решать и государство, и банковская система.
В первую очередь необходимо создать условия для кредитования экономики в достаточных объемах и на доступных для предприятий условиях. В ситуации финансового кризиса зарубежные страны снижают ставку рефинансирования, она практически приблизилась к нулю, в отличие от нашей политики и от действий наших Центробанка и правительства.
В России ставка рефинансирования и раньше была довольно высокой, а в ходе кризиса несколько раз повышалась. Поэтому сегодня предприятиям кредиты получить сложно. Стоимость их такова, что окупить инвестиции практически невозможно. И если предприятия берут дорогой кредит, то, как правило, с двумя целями — либо чтобы выжить, не думая о развитии, либо чтобы взять деньги и не вернуть.
Повышение процентных ставок объясняется тем, что нужно бороться с инфляцией и с натиском валютных спекулянтов на российский рубль. Это лишь подтверждает отсутствие стратегического подхода в финансовой политике. Сфера движения денег рассматривается изолированно от общего состояния и задач развития нашей экономики.
В острый период ослабления рубля доход валютных спекулянтов доходил до 1,5 тыс. процентов годовых. Понятно, что если ставка рефинансирования 13 %, то это очень слабая помеха натиску на рубль. А нормальный бизнес при таких процентах оказался на грани гибели.
С другой стороны, если говорить об инфляции, то именно сейчас стало очевидно, что она в России носит немонетарный характер. С. М. Миронов отметил, что денежная масса М2 с сентября 2008 г. по февраль 2009 г. сократилась на 17,5 %. Отсюда падение всех хозяйственных оборотов: оборотных средств у предприятий не хватает, что ведет к сокращению поступлений в бюджет и росту цен.
Поэтому использование финансовыми властями монетарной модели инфляции ошибочно и не применимо в реальной российской ситуации, так как в основе причин инфляции находится тотальный монополизм, тарифная политика и удорожание импорта из-за падающего курса рубля.
Для борьбы со стагфляцией, сложившейся в российской экономике, необходимо развитие активной структурной политики государства, также следует стимулировать инвестиции в модернизацию и расширение производства. Нужны налоговые, кредитные и другие прямые, весомые стимулы. С. М. Миронов предложил следующие основные меры.
1. Политика дешевых кредитов и доступности процентных ставок для предприятий, позволяющая развивать инвестиции и реализовывать инновационные проекты.
2. Управление денежной массой, которую необходимо привести в соответствие с потребностями экономики, как минимум восстановить ее докризисный уровень.
3. Борьба с инфляцией должна вестись другими методами: в первую очередь пересмотром тарифной политики, активной антимонопольной работой, а также созданием стимулов для роста товарного предложения, для подъема производства.
4. Стабилизации рубля нужно добиваться не с помощью процентных ставок, что слишком дорого обходится всей экономике, а созданием заслона «бегству» спекулятивных капиталов. Нужно грамотное валютное регулирование.
В качестве кардинальной меры выступивший предложил ввести на период кризиса 20-процентный налог на вывоз капитала за рубеж юридическими лицами, только в отношении чистого экспорта финансовых ресурсов из нашей страны. Под защитой этой меры или других действенных мер валютного регулирования можно работать над насыщением экономики кредитами, не опасаясь за стабильность рубля.
Надо предусмотреть систему мер, которые позволят направить финансовые потоки именно в реальный сектор экономики, сделают его кредитование достаточно надежным и в то же время выгодным для банков. Здесь речь должна идти и о целевых кредитах на выгодных условиях, и о государственных гарантиях для кредитов реальному сектору, малому и среднему бизнесу.
Одно из предложений главы Совета Федерации было таким: дать государственные гарантии кредитам малому и среднему бизнесу, учитывая уровень налогов за предшествующий период, за финансовый год, а также предоставить гарантии по кредитам в размере 50 % от уплаченных налогов за предыдущий год.
С. М. Миронов отметил, что нужно более широко применять целевое субсидирование процентных ставок для инновационных проектов, для приоритетных секторов экономики, таких как сельское хозяйство или тот же малый бизнес. Кстати, в отношении последнего было высказано интересное предложение: пересмотреть в сторону увеличения параметры численности работающих на микро-, малых и средних предприятиях, причем всего лишь на 20 чел. Многие из этих организаций готовы дать дополнительные рабочие места, но не делают этого, так как не подпадают в этом случае под льготное налогообложение.
Г. А. Тосунян, президент Ассоциации российских банков, отметил, что для банковской системы, как и для экономики в целом, очень остро стоит вопрос о направлении осуществляемой финансовой политики, в частности о процентной ставке. Для остановки тренда в сторону ухудшения кредитных портфелей и,
соответственно, ухудшения и нарастания вероятности множественных дефолтов величина процентной ставки — принципиальный вопрос.
Когда есть валютная либерализация без либерализации внутреннего кредитного рынка, такая политика приводит к нарушению баланса на кредитном рынке. У Центрального банка есть достаточно инструментов, чтобы ввести более мягкую, но эффективную форму регулирования — резервирование на экспорт валюты.
Что касается борьбы с инфляцией, то именно потому, что мы за счет кредитного рынка столько лет якобы боролись с инфляцией, мы имеем то, что имеем, потому что ничего не направили через кредитный механизм на развитие внутреннего рынка и инфраструктуры, в том числе финансовой.
Д. Н. Ананьев, председатель комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению, отметил активное участие комитета в выработке решений и мер по стабилизации ситуации в финансово-кредитной системе. Единодушие возникает не только в банковском секторе, но и среди всех участников реальной экономики, включая потребителей товаров, включая население и даже социально незащищенные слои населения. Очевидно, что комплекс мер, который сейчас проводится, далек от системного подхода и носит точечный характер.
Предпринятые усилия позволили сохранить банковскую систему, преодолеть первую волну кризиса и избежать банкротства кредитных организаций. Тем не менее на рынке остаются ожидания повторных негативных явлений в банковской системе, которые обусловлены волной дефолтов, сжатием денежной массы, а именно теоретической борьбой с инфляцией и оттоком капитала путем сжатия денежной массы.
Основные тезисы выступления Д. Н. Ананьева таковы.
1. Несмотря на столь трудное положение нашей экономики и снижение доходов бюджета, целесообразно проводить последовательную поддержку реального сектора через снижение налогов, в первую очередь НДС и ЕСН.
2. Необходим контроль тарифов естественных монополий либо путем удержания на имеющемся уровне, либо путем снижения.
3. Нужно заняться комплексной модернизацией экономики, а не размещением денег за рубежом.
4. Эффективно ли размещены отечественные средства за рубежом? Никто не анализировал, с какими убытками мы вышли из так называемых
ипотечных бумаг и какие риски мы берем на себя сейчас, размещая средства в якобы надежных (прежде) государственных облигациях Соединенных Штатов Америки.
А. И. Милюков, вице-президент Ассоциации российских банков (АРБ), выступил на тему «Кредитная поддержка производства». В обоснование актуальности темы были приведены слова министра финансов А. Л. Кудрина о том, что в нынешнем году прироста объемов кредитования вообще может не быть; уменьшение объемов кредитования приведет к снижению инфляции и ставок по кредитам; это должно иметь благоприятные предпосылки для развития экономики.
Необходимо прежде всего определить, что такое государственная политика. Весь мир смотрит с надеждой на рост кредитования в Китае и других странах, пытаясь увидеть в этом истоки зарождающегося экономического подъема. Многие согласны с тем, что кредитование стимулирует к увеличению массы товаров на рынке и, следовательно, вызывает экономический рост, снижение инфляции.
Необходимость расширения кредитования в условиях кризиса вызывается и рядом других обстоятельств. Во-первых, в России всегда удельный вес кредита в общем производственном обороте (а тем более экономическом обороте) был низок, а сейчас — в особенности. Во-вторых, в условиях кризиса всегда есть временная потребность дополнительных финансовых ресурсов, и кредит здесь — как спасательный круг, который помогает выйти из этого провала.
Сегодня Россия страдает от недостатка кредитов. Надо наконец отказаться от повторяемого многими тезиса, что появление денег на рынке неизбежно вызывает инфляцию. Вопрос в том, как эти деньги пустить в оборот. Ассоциация российских банков последние четыре года непрерывно требует развернуть кредитование как самый эффективный антиинфляционный путь развития при условии грамотного управления процессами.
Что сегодня происходит у нас в области кредитов? Много говорится об оживлении кредитования, но если очистить его от пересчета на валюту, то все получится наоборот. По примерным расчетам АРБ, в январе 2009 г. корпоративные кредиты выросли крайне незначительно — на 0,1 %, а кредиты населению снизились примерно на 1 %. Эти цифры еще раз подчеркивают, что ситуация с кредитованием крайне острая.
Одной из первоочередных проблем является кредитование реального сектора. Другая проблема,
связанная с этим, состоит в том, что нужна государственная поддержка кредитования. Вопрос в том, чтобы определить, кого поддерживать, за счет каких источников, в каком порядке. Простого и однозначного ответа, по мнению выступившего, на этот вопрос дать нельзя. Связано это с тем, что надо четко представлять причины кризиса в России и возможные пути выхода из него.
Дискуссионным представляется утверждение многих практиков о том, что внутренняя причина кризисных явлений в российской финансово-кредитной сфере — «перегрев» экономики в последние два года. Эта точка зрения требует уточнения, так как в действительности за последние десятилетия произошло элементарное нарушение логики в развитии экономики страны, нарушение известных пропорций в темпах развития, обеспечении независимости страны и т. д.
Во-первых, Россия развивалась как сырьевая страна, другие отрасли резко отставали. В результате рост экономики обеспечивали только цены на нефть и газ. Их изменение на рынке в сторону снижения привело к проблемам.
Во-вторых, росло строительное производство в условиях дефицита на жилье и отсутствия антимонопольного регулирования. В итоге «вздулись» цены на цемент и строительные объекты.
В-третьих, огромные денежные ресурсы вкладывались в зарубежные банки, а не в отечественную экономику, и прежде всего в новые технологии.
В-четвертых, искусственно сдерживалось расширение собственной финансово-банковской инфраструктуры.
Все это привело к появлению «пузырей», с которыми надо сейчас справиться. Формируются различные мнения о путях преодоления кризисных явлений. По мнению А. И. Милюкова, у нас общественная мысль расслоилась на две части. Одни считают, что надо поддерживать только эффективное производство, и это наше спасение. Другие полагают, что нужна точечная поддержка избранных. Оратор убежден, что необходимо сочетание этих двух подходов. Ориентир, общий подход состоит в том, чтобы развивать, поддерживать эффективное производство, ориентируясь прежде всего на спрос.
АРБ имеет проект программы действий, который активно обсуждается с банками. Общая схема может выглядеть так: государственная поддержка, ценовая политика, поддержка банков и банковская этика. Самое главное — ценовая политика с учетом взвешивания роли каждого фактора. Ставка рефи-
нансирования играет главную роль во «взвинчивании» рыночной кредитной ставки. Но есть ставки по депозитам, которые вынужденно толкают рост кредитной ставки, ставки по безналоговым кредитам и т. д.
А. Г. Аксаков, депутат Государственной Думы, президент Ассоциации региональных банков России, отметил, что российская экономика из кризиса выйдет совсем иначе структурированной, чем это было прежде. По его мнению, раньше ядром экономических, промышленных групп в значительной степени являлись промышленные предприятия. Банки часто являлись только расчетными организациями, чем-то второстепенным. Сейчас ситуация меняется, и многие кредитные организации фактически превращаются в финансово-промышленные группы, поскольку становятся в силу невозвращения кредитов собственниками имущества или бизнеса. И на выходе из кризиса ядром финансово-промышленной группы будет банк, а вокруг него — бизнес, образованный невозвращением долгов. Исходя из этой структуры, на взгляд оратора, и надо строить политику.
Текущая ситуация являет собой предпосылку формирования новой концепции развития нашей экономики. Ядром последней станут кредитные организации, обеспечивающие рыночное распределение ресурсов среди промышленных предприятий и отраслей бизнеса. Этому предшествуют следующие шаги.
На взгляд А. Г. Аксакова, в условиях роста невозврата кредитов необходимо наладить мониторинг этой ситуации. Этот механизм можно было бы обеспечить с помощью институтов кредитных бюро. Для этого необходимо законодательно вменить в обязанности Центральному каталогу кредитных историй при Центральном банке собирать информацию о проблемных кредитах, а кредитным организациям — представлять эти данные.
Следующий вопрос — о пролонгированных кредитах, потому что они в определенной степени характеризуют ситуацию с проблемными кредитами. Это позволит предметно анализировать ситуацию и принимать выверенные решения. Естественно, такая информация должна быть закрытой для широкой общественности.
Далее надо создать институт, который приобретал бы проблемные долги. Это необходимая мера, поскольку просрочка, по некоторым оценкам, может достигнуть 20 %, а это означает обнуление капитала и очень серьезную проблему для нашей
банковской системы. Поэтому следовало бы образовать структуру, которая отдельно работает с ипотечными кредитами.
Сейчас создали при АИЖК соответствующий орган, и он бы мог заниматься выкупом ипотечных кредитов, причем с дисконтом, а может быть, даже по номиналу. Это достаточно хорошо обеспеченные кредиты, и, естественно, у них в принципе хорошая перспектива при изменении экономической конъюнктуры.
Далее, возможно при Агентстве по страхованию вкладов должен быть соответствующий институт, который сможет выкупать иные кредиты. Причем эти кредиты должны быть структурированы: кредиты бизнесу, кредиты юридическим лицам, предприятиям.
Кредиты потребительские также можно структурировать на обеспеченные и необеспеченные. Скажем, автокредиты, как правило, обеспечены. Исходя из этого, должна определяться стоимость этих кредитов для того, чтобы они соответствующим образом выкупались. Следует отметить, что это еще одно направление, которое позволит работать с проблемными долгами.
Следующая ситуация связана с заключением так называемых мировых соглашений. Опыт общения А. Г. Аксакова с кредитными организациями и крупными кредиторами говорит о том, что они готовы договариваться на общих унифицированных условиях о реструктуризации долгов, заключать мировые соглашения, но опасаются, что окажутся последними в очереди. Кто первый подаст в суд, тот может оказаться в более выгодной ситуации, чем остальные кредиторы. Должника объявят банкротом, соответствующий заемщик введет своего конкурсного управляющего и т. д.
Целесообразно на основе опыта работы кредитных организаций внести в законодательство изменение, по которому процедуре банкротства должно предшествовать общее собрание кредиторов. Там большинством голосов должно приниматься решение: вводить ли процедуру банкротства или конкурсное производство, либо заключать мировое соглашение и реструктурировать долг соответствующей организации. И тогда все будут равны, и возможность соглашения будет существовать.
Следует привести положительный опыт, который существовал после 1998 г., когда АРКО заключала соответствующие мировые соглашения и кредиторы договаривались о том, что они готовы будут взыскивать эту задолженность после того, как соответствующая кредитная организация
выйдет из кризисного положения, будет вполне благополучной и сможет рассчитываться со своими кредиторами.
Еще одна задача связана с проблемными долгами — рекапитализация кредитных организаций, которая становится все острее. В связи с этим возможен выкуп государством или государственным институтом, Центральным банком доли кредитных организаций с правом возможности через несколько лет обратного выкупа.
При отсутствии требуемых денежных ресурсов у Министерства финансов возможна реализация варианта с помощью государственного долга, т. е. выпускаются соответствующие ценные бумаги, за счет них выкупается доля кредитных организаций, эти бумаги включаются в ломбардный список, и банки с помощью этого инструмента смогут пополнять свою ликвидность.
По-прежнему необходима поддержка малого бизнеса, поскольку проблема решается медленно. Премьер-министр России говорил, что Внешэкономбанку должно быть выделено 30 млрд руб. из бюджета, но в бюджете эту сумму для развития малого бизнеса через Российский банк развития не заложили...
Расширение кредитования вызывает много вопросов, так как в сложившихся условиях денежно-кредитной политики оно является высокорискованным и может привести к невозврату кредитов. Поэтому необходимо усиление кредитования именно малого бизнеса, который, как показывает практика, работает более эффективно в кризисных ситуациях.
Еще одна проблема, которую необходимо решать, это изменение условий предоставления кредитных ресурсов банкам-получателям. Сегодня для коммерческого банка необходимо обязательное наличие рейтинга. Раньше без рейтингов Российский банк развития функционировал более эффективно, выдавая кредиты региональным банкам. А те, в свою очередь, кредитовали малый бизнес.
Во-первых, на получение рейтинга нужно время, а во-вторых, ситуация в экономике такая, что сделать это подходящей по существующим требованиям кредитной организации очень трудно, потому что просрочка растет и ответственное рейтинговое агентство не может присвоить необходимый рейтинг.
Поэтому такое условие не может быть обязательным, тем более что многие субъекты Федерации готовы поручиться за региональные банки, и это хорошая гарантия, которая позволила бы усилить возможности региональных банков по привлечению ресурсов.
В связи с тем, что в пассивах увеличилась доля валютных средств, многие кредитные организации стремятся выдавать кредиты в валюте. При этом возникают сложности с нормативом Н6, поскольку курс валюты по отношению к рублю вырос. Поэтому, на наш взгляд, Центральному банку РФ необходимо смягчить требования по этому нормативу и поддержать кредитные организации.
М. В. Ершов, старший вице-президент Росбанка, отметил, что предложение в связи с НДС, о чем уже много и давно говорится, становится наиболее актуальным, причем в самой что ни на есть конъюнктурной своей составляющей, потому что рост «плохих» долгов, которые нас все больше и больше беспокоят, по большому счету связан так или иначе с проблемой спроса.
А стимулирование спроса — это большая долгосрочная проблема, решение которой поможет нашей экономике выйти из кризиса. Снижение любых налогов — это один из рычагов, стимулирующих спрос. При этом снижение НДС — это по сути мера, где в главном выигрыше будут отрасли с добавленной стоимостью, как следует из самого определения налога. Таким образом, помимо общей активизации спроса на освобождение дополнительных ресурсов, как от любого другого снижения налога, НДС помогает улучшить качество и улучшить структуру самого роста.
С ожиданием обесценения возникает вопрос валютной проблематики. Статистика соотношений и структуры валютных и рублевых депозитов юридических и физических лиц в банковской системе показывает, что шаг за шагом с 2002 г. рубль отвоевывал свое положение в структуре депозитов и стал занимать вплоть до 80 % к середине прошлого года. Тем не менее за последние 5—6 мес. 2008-2009 гг. был растерян весь накопленный потенциал, и одномоментно ситуация вернулась к состоянию шестилетней давности.
Надо, конечно, очень взвешенно подходить к валютной политике, потому что, наверное, мало кого можно винить в происходящем. Если население решило обменять рубли на доллары, значит, оно вправе это сделать. Но и участники рынка должны подавать сигналы и давать некие опоры рынку, чтобы он, может быть, по-другому вел себя. Иначе в худшем сценарии мы получим то, что имели в начале 1990-х: неплатежи, бартер, суррогаты, уход в наличность, вывод средств из банковской системы в целом. А где наличность, там в первую очередь растет «серая» экономика...
При регулировании этих процессов надо использовать весь арсенал возможных подходов,
чтобы попытаться вместе с переломом ситуации в экономике добиться, насколько возможно, того же в валютной сфере.
Хотя место валюты определяется местом экономики, тем не менее регулирующие шаги могут сыграть свою роль, например обычные нормы резервирования. В России имеется печальный опыт, когда 5—6 лет назад были дифференцированные нормы резервирования в пользу валюты. Тогда валютные вклады и трансграничные операции резервировались на льготных условиях, выгоднее, чем операции внутри страны (вопреки классическим подходам в европейской сообществе и везде, где преференции всегда имела национальная валюта).
Может быть, вернуться к практике дифференцирования, но на этот раз уже в пользу рублей? Это будет иметь, может быть, не столько экономический, сколько некий сигнальный эффект, чтобы рынок и все его участники поняли, что рублю опять оказывается регулятивная поддержка.
В плане движения трансграничного кредитования окунувшиеся в кризис в полном объеме иногда дают поучительные примеры. Швейцарские банки активно решили в меньшей степени кредитовать внутри своей экономики и все больше операций делать вовне. И что? Регуляторы ввели нормативы, которыми внешние операции трактуются более жестко, чем внутренние, подсказывая участникам рынка и экономически, и по вектору самой политики, что целесообразно.
То же самое делала Япония в конце 1990-х, когда банки слишком увлеклись внешними операциями, а японской экономике нужны были деньги для роста внутри рынка. Тогда ввели более жесткие нормативы по всем операциям извне. Регуляторы тем самым сказали: как только вы входите в юрисдикцию другой валюты, другой экономики, это уже масса рисков — валютный, курсовой, политический, трансграничный риск — и мы должны это учитывать; для сохранения стабильности необходимо создать больший буфер прочности, больший запас резервов; рынок есть рынок, что вам целесообразнее, то и делайте, но исходные критерии будут такие-то.
А. М. Донских, председатель правления банка «Уралсиб», подчеркнул: ситуация в экономике и в банковской сфере напоминает нарастающий вал проблем. Необходимо предпринимать комплекс мер, который выступивший разделил на две большие группы: меры реактивные, краткосрочного характера, и меры долгосрочные, системные, комплексные.
Наверное, самое главное, что теряют участники рынка и экономики без комплексного, системного подхода, — ощущение будущего. Не понятно, что будет происходить спустя какое-то время, и это влияет на поведение банков промышленных компаний. Комплексный стратегический план нужен обязательно, и работа эта должна быть организована специальным образом.
Делаются попытки создания комплексного плана антикризисных мер, но они на данный момент, по представлению А. М. Донских, носят недостаточный характер. Необходимо правильно организовать работу, чтобы в нее включились представители как правительственных кругов, так и бизнеса, научного сообщества, чтобы создать действительно нормальный, комплексный, системный инструмент, в котором были бы как конкретные меры, так и ожидания последствий от них.
Но, говоря о комплексном плане антикризисных мероприятий, не стоит забывать о краткосрочных мерах. Целесообразно разбить их на четыре группы: это меры по стабилизации и стимулированию банковской системы; меры прямой поддержки реального сектора; меры стимулирования спроса по всей цепочке потребления; меры, направленные на социальную защиту населения в кризисных условиях.
Меры по стабилизации и стимулированию банковской системы целесообразно также разбить на пять категорий. Первое — обеспечение краткосрочной ликвидности с целью поддержки функций бесперебойных расчетов. Второе — поддержание капитализации банковской системы на должном уровне в условиях роста просроченной проблемной задолженности и формирования дополнительных резервов. Третье — восстановление кредитования реального сектора экономики и населения. Четвертое — решение проблемы рефинансирования внешнего займа как банков, так и корпораций. Пятое — это управление валютными рисками банковской системы.
Обеспечение краткосрочной ликвидности, беззалоговые кредиты от Центрального банка и существующая система РЕПО являются в целом достаточными. Но необходимо в связи с риском повторения кризиса ликвидности продумать и создать четкий, прозрачный механизм регулирования объемов доступного финансирования для банков по вышеописанным инструментам.
Что касается поддержания капитализации, то существует множество прогнозов. «Уралсиб» предполагает, что объем просроченных ссуд до конца
2009 г. по разным оценкам будет составлять от 9 до 15 % от объемов кредитных портфелей, что должно привести к существенному 50—70-процентному уменьшению совокупного капитала банковской системы.
Механизмы компенсации этого, несомненно тяжелого для банков и экономики в целом, явления можно разделить на две части.
Первая — меры, которые не требуют денежных вливаний и основаны в основном на действиях Центрального банка. Они должны носить краткосрочный характер — один-два года максимум. Это, во-первых, снижение нормативов достаточности капитала с 10 до 8 %, т. е. изменение законодательства, направленного на защиту кредиторов при взыскании залогового обеспечения и при банкротстве. Собрание кредиторов как мера, предшествующая банкротству, — наверное, это очень правильно, только нужно подумать, каким образом это правильно оформить в законодательном плане. Принят закон № 306-ФЗ, который лучше защищает права кредиторов, однако в нем есть что поправить и улучшить.
Еще одна норма ЦБ — это увеличение соотношений капитала второго уровня к капиталу первого уровня с 50 до 100 %. Эта инструкция Центрального банка не требует существенных базовых изменений законодательства — увеличить размер норматива или «выключить» из норматива Н6, допустим, вложения в финансовые организации, в дочерние банки, лизинговые компании, потому что это меры, не увеличивающие риск.
Без сомнения, необходимы меры по консолидации банковской системы. Уже приняты изменения в ряд инструкций, которые серьезно упрощают этот процесс, но нужны еще стимулы, которые побуждают, прежде всего акционеров банка, консолидироваться. Не секрет, что у нас огромное количество банков имеет одного либо группу связанных между собой акционеров, что противоречит мировой практике и серьезно влияет на устойчивость банковской системы.
К мерам, требующим финансового вливания со стороны государства, надо отнести вложения, прежде всего через субординированные кредиты, потому что вопрос инвестиций государства в капитал частных банков первого уровня очень сложен. Возникают некие неэкономические дискуссии по поводу моральности или неморальности вложений по номиналу, ниже либо выше его, потому что здесь банки имеют дело с достаточно волатильной в настоящий момент стоимостью.
Что касается субординированных займов, то необходимо доработать нормативную базу с тем, чтобы увеличить их объем с 15 % от капитала на 1 октября 2008 г. по действующему законодательству до 50 % от капитала на последнюю отчетную дату. Разумеется, при учете и при условии внесения капитала со стороны действующего акционера либо третьих лиц. Также можно рассмотреть покупку государственных пакетов привилегированных акций с фиксированным размером дивидендов.
В восстановлении кредитования реального сектора экономики и населения очень много проблем: увеличение рисков, нехватка ликвидности, неуверенность в будущем и т. д. Тем не менее можно было бы разбить кредиты по трем большим группам: крупные, системообразующие и социально значимые компании; малый и средний бизнес; население.
В отношении крупных компаний, конечно, нужны меры прямой государственной поддержки рефинансирования кредитов. Положение ЦБ № 312-П работает очень сложно, много времени (от трех до восьми месяцев) занимает процедура рефинансирования. Но надо, наверное, подумать не о том, чтобы совершенствовать этот документ, а о том, чтобы институционально изменить существующий порядок. То есть необходимо по аналогии с АИЖК создать институт, который будет рефинансировать банки на предоставление кредитов государственным организациям. И, разумеется, при этом нужно подумать о государственных гарантиях.
Что касается малого и среднего бизнеса, то тут надо увеличивать объем кредитов с 30 до 100 млрд руб. как минимум. 30 млрд — маленькая сумма. А. М. Донских привел пример: в «Уралсибе» только в одном банке объем кредитов малому бизнесу составляет 200 млрд руб. Необходимо также на уровне государственной политики активизировать денежное наполнение фондов поддержки малого предпринимательства в регионах. Пока по факту работает только один такой фонд — в Москве.
Для кредитования населения целесообразно создать систему револьверного кредитования через АИЖК и существенно увеличить лимиты сумм — с 60 до 200 млрд руб. как минимум. Необходимо создать такого же рода систему по автокредитам — разумеется, на приобретение автомобилей, производящихся на территории Российской Федерации.
По рефинансированию внешних займов банков и корпораций существуют две полярные точки зрения. Одна — рефинансировать все на государственном уровне, другая — вообще не надо рефинансировать. Наверное, истина где-то посередине. Кто
сможет погасить задолженности сам — хорошо, а тому, кто не сможет, необходимо госучастие, но по очень четким, понятным, прозрачным критериям.
И последнее. Необходим механизм размещения свободной валютной ликвидности банка через инструменты Внешэкономбанка, Министерства финансов, Центрального банка. Основной массе банков клиенты за последнее время буквально перевернули баланс: пассивы стали в основном в валюте, активы — в основном в рублях, и для нормализации положения необходимо создать компенсирующий механизм.
А. В. Данилов-Данильян, председатель комитета по инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты России, председатель экспертного совета общероссийской организации «Деловая Россия», начал выступление с анализа взглядов на кризис. Мы считаем, сказал оратор, что это не циклический кризис. И не кризис перепроизводства, потому что даже на рынках жилья, автомобилей и продовольствия перепроизводства не было. Наоборот, были самые разнообразные монопольные эффекты по доступу к условиям производства. Это верно еще и потому, что если посмотреть на количество произведенного по отношению к населению и сравнить с таким же показателем в развитых странах за рубежом, то позиции отличаются просто на порядки.
В российских условиях в первую очередь пострадали от кризиса отрасли, где была максимальная конкуренция, к примеру девелопмент, розничная торговля. Причина — в перекредитовании. Тогда что это за кризис?
По мнению выступившего, это в первую очередь кризис недоверия. Основная причина кризиса у нас — возникновение недоверия у иностранных инвесторов к российскому фондовому рынку вследствие известных событий (изменение динамики цен на нефть и т. п.).
Вторая причина — недоверие российской власти к зарубежным кредиторам, выразившееся в принятии однозначного решения о помощи избранным владельцам бизнеса. Хотя почему, скажем, «Дойче Банк» или другие крупные иностранные кредиторы оказываются менее эффективными собственниками? Что они могут сделать рискового по отношению даже к очень крупным российским компаниям, как только станут владельцами 25, 49, даже и 70 % активов?
Третье — недоверие российских банков друг к другу. Крупные банки явно не доверяют малым, хотя те прочно занимают свою нишу на рынке банковских услуг.
А. В. Данилов-Данильян привел пример. Сберегательный банк заставил завод вернуть весь кредит целиком, а потом предложил ему новую ставку — 28 %. В том же регионе малый банк без всяких проблем выдает этому же заводу кредит под 23—25 %... Разница есть, хотя ставка, конечно, все равно безумная. Что это — борьба с потенциальным конкурентом? Наверное, так. По-иному это административное давление на увеличение капитала производственники объяснить не могут.
В ходе кризиса проявилось также недоверие к российской национальной валюте. Определенные действия со стороны наших же властей вызвали чудовищную эффективность валютных операций, в результате чего даже не вследствие там роста ставки рефинансирования, а именно вследствие этой эффективности начали подниматься и ставки кредитования. Доллар здесь победил однозначно.
Более того, до сих пор не ясно, будет ли в дальнейшем девальвация или нет. Различные представители экономического крыла российской власти нет-нет, да и пробрасывают фразу типа: если нефть упадет ниже 30 долл. США за баррель, придется снова проводить девальвацию. Это вызывает однозначные ожидания: лучше повременить с конкретными действиями по кредитованию. Кредитование выросло на доли только за счет огромного блока замещения иностранного кредита. Если же посмотреть на вещи реально, окажется, что кредитование на самом деле упало. Просто пришлось отдать кредиты, которые брались за рубежом.
Не доверяют банки и предприятиям. Даже если бы валютные операции не приносили чудовищной доходности, все равно определенный фон в отношении некоторых отраслей (тех, что связаны с производством товаров длительного пользования) и абсолютно бессодержательные налоги с ипотечным кризисом в США привели к тому, что некоторые сферы сразу автоматически попали в разряд не кредитуемых или кредитуемых по совершенно безумным ставкам.
А. В. Данилов-Данильян сказал и о кризисе доверия к политике экономических властей, не предложивших ничего системного. Даже план, состоящий из 55 пунктов, носит хаотичный характер, некоторые меры в нем противоречат друг другу.
Остановился оратор и на политике двойных стандартов, проводимой экономическими властями. Центральный банк утверждает вслед за министром финансов, что процент должен быть положительным. Поэтому и ставку рефинансирования устанавливает высокую, и кредиты предоставляет
(и беззалоговые, и иные) по ставкам выше инфляции. Но при этом сам Минфин «размещался» в предыдущие годы, как и сейчас, по крайне низким ставкам.
Кто в выигрыше? Получается, что есть государство в лице этих двух финансовых органов, которые должны получить очень дешево, а выдать и дать тем самым импульсы для банков и вообще для всех максимально дорого. Это двойные стандарты, которые абсолютно не применимы, особенно в условиях кризиса.
А. В. Данилов-Данильян предложил начинать регулярно (ежемесячно) на 13 % снижать ставку рефинансирования, которая не должна быть никоим образом привязанной к инфляции.
По мнению оратора, мы выйдем из кризиса с экономикой, еще более ориентированной на сырье, потому что ныне пострадали в первую очередь компании, которые поверили в лозунги о необходимости модернизации и закупили импортное оборудование, а в итоге попали в девальвационную ловушку. Им теперь обслуживаться совершенно по другим размерам и объемам. Значит, инвестиции фактически свернуты, и ни о каком росте говорить нельзя, тем более при ожиданиях дальнейшей девальвации.
Если «длинных» денег нет, а на коротких плечах никто работать не собирается, если модернизации естественным образом уже не произойти, а мы не хотим оставаться сырьевой экономикой, значит, надо придумывать «длинные» деньги. Конечно же, надо учитывать относительно себестоимости продукции все процентные платежи по взятым кредитам, особенно в режиме проектного финансирования, т. е. в том режиме, который стимулирует инвестиции, особенно длительные, причем независимо от ставки рефинансирования Центрального банка. Надо просто не взимать соответствующего налога на прибыль, это даст очень мощный импульс развитию.
Предоставление государственных гарантий идет только крупным компаниям. Более того, даже многим из тех, кто попал в «список 295», до недавнего времени толком еще не было ничего не предоставлено. Выступивший полагает, что всем компаниям, осуществляющим инвестиционные проекты, должны предоставляться государственные гарантии, скажем, в размере хотя бы всей инженерной инфраструктуры, которая нужна для реализации проекта.
А. В. Данилов-Данильян назвал то, чего, на его взгляд, нельзя делать ни в коем случае: вводить резервирование, налогообложение, вывоз валюты.
это бессмысленные меры. Оратор заметил, что в 2002—2003 гг., когда готовили соответствующий закон, был сделан специальный доклад, который содержал несколько десятков абсолютно законных способов вывоза капитала без всяких ограничений. Без всего этого легко обойтись Другие тут же вспомнят, бартерные операции и вексельные расчеты — то, что является следствием нехватки ликвидности в расчетах между предприятиями.
А еще нельзя ни в коем случае потакать естественным монополиям в смысле увеличения тарифов. Важнейшим элементом выхода из кризиса 1998 г. было то, что на 1999 г. тарифы были заморожены. Сейчас можно ограничиться только январским повышением и смело прекратить дальнейшее увеличение тарифов. У монополий имеется гигантское количество внутренних резервов, причем за счет уменьшения их спроса не только на отечественную продукцию, но и на зарубежные заказы. Всем известно, что монополисты львиную долю заказов организуют таким образом, что российские производители даже не допускаются до соответствующих каналов и тендеров. И в принципе ничто не мешает при наличии политической воли провести соответствующую коррекцию.
А. Ю. Симановский, член совета директоров, директор департамента банковского регулирования и надзора Центрального банка Российской Федерации, согласен с тезисами о необходимости реструктуризации экономики, кредитования реального сектора, поддержки и стимулирования спроса, помощи населению. Все это чрезвычайно важно. В то же время он не согласен с предложениями о «дешевых» деньгах, об отрыве ставки рефинансирования от инфляции.
Действительно, у нас имели место «пузыри», сказал оратор, и они правильно идентифицированы как перекредитование. Мы знаем, что целый ряд отраслей экономики был закредитован в силу того, что события развивались бурно и давали доходы или перспективу очень хороших доходов. А теперь давайте зададимся вопросом: почему формировались эти «пузыри» применительно ко всему миру?
На взгляд А. Ю. Симановского, один из главных факторов — это легкие «дешевые» деньги, которые использовались для вложений в надежде на очень большую прибыль без учета возможных последствий принимаемых рисков. Это привело к «перегреву» мировой экономики, имело место и в России. Иммунитет экономической и банковской систем был в значительной степени ослаблен имен-
но этим, на что Банк России не уставал обращать внимание в рамках всевозможных конференций и съездов.
В представлении оратора, попытка выстроить рыночную экономику без цен (один из наиболее важных ценовых факторов — цена денег) является ошибочной, она, если ее реализовать, может привести к еще худшему эффекту. Надо принять во внимание и такой момент: когда говорят, что деньги должны быть «дешевыми», речь идет о покупателе денег, о заемщике. А для кредитора эти деньги тоже должны быть таковыми (в данном случае имеются в виду не только посредники, не только банки)?
Высокий уровень маржи обусловлен оценкой банковских рисков, но прежде всего следует отметить не банки, а исходных кредиторов посредников, то есть в первую очередь население, предприятия, фонды, которые должны иметь возможность размещать деньги. Именно для них стоимость денег имеет решающее значение, так как они не будут ссужать деньги по ценам ниже инфляционных. Соответственно, один из центральных вопросов — цены денег — это прерогатива рыночной, а не административной экономики.
Понятно, что у инфляции есть и другие источники. Действительно, естественным (или не очень естественным) монополиям не надо давать возможности свободно маневрировать тарифами с точки зрения дисциплины их поведения на рынке и уровня их цен.
Очень важна тактика принятия решений и поддержки экономики в условиях нынешней российской экономики. Это выбор точек приложения, куда деньги должны даваться по более низким ценам, чем для существующего рынка. Соответственно, это распределение рисков между государством и кредитором, который принимает на себя ответственность и риски по кредитованию. Это и возможность стимулирования спроса, поддержки доходов населения.
A. Ю. Симановский акцентировал внимание собравшихся на примере из российской истории — выходе в развитие из военного коммунизма через нэп. Возврат к нормальной производящей и потребляющей экономике был осуществлен в первую очередь через «твердые» деньги. Это один из важнейших параметров работы всего хозяйственного комплекса, в том числе малого и среднего бизнеса.
B. М. Алексашин, председатель Тульского банковского объединения, отметил, что кризис перешел в стадию ожидания, скрытого недоверия. Насе-
ление и малый бизнес затаились, нет очередей в банках за кредитами. Причины две. Первая — это большая процентная ставка, а вторая — и население, и малый бизнес считают, что лучше переждать на деньгах до лучших времен.
Надо сказать о позиции крупных банков. К примеру, в Тульской области Центробанк, Сбербанк, «Газпромбанк», банк «ВТБ 24» выдвигают такие условия кредитования, что представители малого и среднего бизнеса, даже если желают, просто не могут оформить кредит. В региональные банки (их 23) клиенты малого и среднего бизнеса активно обращаются, так как у них достаточно гибкая, взвешенная тарифная политика, направленная на клиента. Вот и выходит, что эффективность работы средних и малых банков, как правило, на два порядка выше, чем крупных.
И в этой связи не понятно: если кредитное учреждение исправно выполняет нормативы Центрального банка, получает прибыль, вкладчики и клиенты им довольны, то для чего административно заставлять его укрупняться? При этом создали такие условия укрупнения банка! Проспект эмиссии будем оформлять целый год, при этом сам документ будет толстым научным трудом, на который надо потратить много денег и времени. При всем том надо найти инвестора, оформить документы. За этот год в условиях кризиса инвестор разорился, проспект эмиссии не состоялся. И вот тут-то кто-то крупный говорит: мы вас возьмем. Поэтому субординированные кредиты, о которых говорят, если посмотреть структурно на финансовую систему, мало помогут капитализации банков. Поможет только проспект эмиссии.
М. И. гуревич, председатель правления «Эллипс-банка» (Нижний Новгород), высказал позицию региональных банкиров-практиков и ученых — преподавателей банковского дела, выработанную в ходе научно-практического семинара кафедры «Банковское дело» Нижегородского филиала Государственного университета Высшая школа экономики при Правительстве РФ совместно со специалистами Нижегородского коммерческого банка «Эллипс-банк». Целью семинара был поиск путей скорейшего выхода экономики России из мирового финансового кризиса. Какие главные выводы сделали региональные ученые и специалисты?
Эффективный выход экономики из стагфляции возможен лишь при понимании глубинных причин и механизмов российского варианта мировой депрессии. В наших условиях это прежде всего кризис финансового недопроизводства, не-
дофинансирования и недокредитования. Именно потому у нас низкий уровень развития производительных сил, а основная модель фондирования экономики базируется на аутсорсинге мировой финансовой системы.
В качестве основного антиинфляционного фактора рассматривается не сокращение объема средств в экономике, а теория, разработанная в 1908 году австрийским экономистом Й. Шумпете-ром, который в качестве основного ввел постулат: единственным антиинфляционным фактором в экономике являются предпринимательские проекты, создающие добавленную стоимость.
Существующая финансовая система эффективно обслуживала лишь торговлю природными ресурсами — нефтью, газом, рудой, лесом, деятельностью, не создающей добавленную стоимость, вернее, создающей, но уже не в нашей стране. Предприниматели большей частью были вынуждены использовать западные правовые, платежно-расчетные и инвестиционные инструменты, используя на условиях аутсорсинга западную финансовую систему.
Отсюда следует основной тезис, высказанный М. И. Гуревичем: российская предпринимательская экономика будет конкурентоспособной тогда, когда будет построена эффективная национальная финансовая система. А построить таковую и запустить антиинфляционный механизм можно, только разработав стандартные финансовые инструменты, с помощью которых можно поставить на конвейер предпринимательские проекты, создающие добавленную стоимость, и экспортоспособные и импортозамещающие товары и услуги.
Нижегородские банкиры и ученые-экономисты убеждены, что даже в условиях финансового дефицита можно найти внутри страны финансовые ресурсы для запуска новых и эффективных предпринимательских проектов. Вопрос: где найти деньги для запуска новых проектов, способных сформировать новый технологический уклад, основанный на более эффективных и менее энерго- и материалоемких технологиях, в условиях, когда внешние рынки для этого закрыты?
Нижегородцы обратились к опыту плановой экономики времен СССР. В те годы денежные ресурсы для финансирования экономики разделялись на оборотные средства и средства для капитальных вложений. Причем обращение к каждой категории денег осуществлялось по своим жестким правилам и под строжайшим контролем Государственного банка. Оборотные средства расходовались только
на закупку комплектующих и кассовые разрывы, и менее, чем под 1 %, Госбанк кредитовал оборотные средства всех предприятий. Назначение же капитальных вложений — строительство цехов и приобретение оборудования. При этом функции планирования, управления и учета данных денежных потоков разделялись, а в государственных органах и на предприятиях были разделены и никогда не перемешивались.
Словом, в советские времена средства для капитальных вложений — это и были как раз те инвестиционные ресурсы, которые мы ищем. Практический результат данной финансовой политики нам хорошо известен. Благодаря ему была создана мощная материально-производственная база советской экономики как таковой, результатами которой мы до сих пор и пользуемся.
У нижегородцев есть нестандартное предложение, которое может вызвать серьезную критику: для осуществления в стране реальных инвестиционных процессов, основанных на собственных внутренних, ранее не использовавшихся ресурсах, возродить денежный институт для капитальных вложений. Его можно квалифицировать как эмиссионный инвестиционный рубль. Основное и единственное предназначение его — безналичное обслуживание исключительно капитальных затрат на модернизацию экономики, создание новых технологий (приобретение оборудования, расчеты по сырью, комплектующим, оплата строительных работ). При этом необходимо создать механизмы планирования, управления и госконтроля за капитальными денежными потоками, связанными с эмиссией инвестиционного рубля. Это предлагается сделать путем открытия коммерческими банками особого капитального корсчета в Банке России в инвестиционных рублях с оформлением титульного и внутрипостроечного списка на базе опыта Стройбанка СССР и отдела капитального строительства в сельском хозяйстве Госбанка СССР. При этом, соответственно, должны быть обособлены расчетные счета предприятий и предпринимателей, т. е. открыты дополнительные счета для учета инвестиционных рублей.
Контроль за целевым использованием капитальных денежных средств в инвестиционных рублях, исполнением сметной, нормативной, проектной документации можно было бы возложить на специализированные подразделения Банка России. Они могут быть созданы за счет работников, высвобождающихся в ходе оптимизации территориальных структур Центрального банка.
Однако при этом возникает резонный вопрос — а откуда же возьмутся эти самые капитальные вложения? Ответ лежит на поверхности: за счет дополнительной кредитной эмиссии Банка России, обеспеченной активами. В качестве залогового актива под эмиссией инвестиционного рубля под контролем Банка России должны быть привлечены материальные активы, ранее не участвовавшие в масштабном финансовом обороте: коммерческая недвижимость, земельные ресурсы, объекты производственного назначения, недра, находящиеся в государственном и частном владении, в том числе у банков.
Указанные активы можно было бы принимать в качестве обеспечения под государственные инвестиционные ресурсы, предоставляемые в кредит коммерческим банкам через эмиссию инвестиционного рубля Банка России, но на длительный срок (не менее 5—10 лет) и под ставку не более 3—5 %. В этом случае как раз можно создать два контура: низкопроцентные инвестиционные ресурсы при жестком контроле именно их инвестиционного назначения (нижегородцы уверены, что здесь не будет никакой инфляции) и обычные основные средства.
Естественно, для этого необходимо создать механизм конвертации инвестиционного рубля в обычный, например для налоговых и зарплатных выплат. Но в этом случае можно предусмотреть повышенный налог на потребление (даже до 40 % от конвертируемой суммы). В 1990-х годах аналогичный существовал, поэтому такая возможность есть.
И в этом же случае можно продумать особые аукционы для покупки иностранной валюты за инвестиционные рубли наподобие тех, которые были во времена Внешэкономбанка СССР, с контролем целевого использования только для импорта оборудования, только по конкретному инвестиционному проекту и под жестким контролем целевого использования. И в этом случае можно котировать на особых аукционах этот инвестиционный рубль, но именно в том объеме, который идет прямо на структурные инвестиции.
Конечно, в этом случае необходимы определенные стимулы для реализации этого проекта. Потребуется пересмотреть для участников инвестиций правила учета, состав бухучетности. Надзорные подходы к оценке риска инвестиционного кредитования должны строиться на другой, нежели сейчас, методологии. По-другому надо сформировать и требования к проектной деятельности.
А для повышения транспарентности было бы целесообразно ввести институты государственной
либо отраслевой аккредитации участников, шире использовать механизмы сертификации и качества управления, внедрить адекватные методологии и, может быть, присвоение рейтингов кредитоспособности для субъектов, получателей и банков-участников. И ввести в обычай делового оборота оценку деятельности участников со стороны профессиональных ассоциаций, чтобы к этой деятельности можно было привлекать только те банки, которые длительное время существуют и зарекомендовали себя в качестве добропорядочных и успешных региональных банков.
Очевидно, что для реализации предложенных нововведений потребуются внесение серьезных изменений в федеральное законодательство, ведомственную нормативную базу, корректировка функций отдельных государственных органов, казначейства, Банка России, Минфина. Но вместе с тем откладывать решение этой проблемы, на взгляд выступившего, уже недопустимо: страна может упустить шанс, который ей предоставила история — быстрее других выйти из кризиса за счет инновационных, инвестиционных проектов.
В заключение М. И. Гуревич поддержал предложения Председателя Совета Федерации о контроле за целевым использованием средств и разделении их на два контура. В этом случае как раз были бы созданы и стимулы, и контроль, и разделение двух секторов между спекулятивным и инвестиционным капиталами, поскольку, по мнению ряда специалистов, в мире до 97 % оборотов связано с финансовыми спекуляциями, и только 3 % — с реальными инвестиционными проектами.
Если мы отсечем спекулятивный капитал, резкий уход и приход которого создает соответствующие «пузыри», а оставим только инвестиционный, который является, по сути дела, основным кроветворным органом, создающим добавленную стоимость и спрос, это приведет в действительности не к инфляции, а наоборот, — к дефляции. В силу избытка предложения реальных товаров и услуг цены у нас будут падать.
А. Л. Ведев, директор центра стратегических исследований Банка Москвы, отметил: до середины 2008 г. руководство Центрального банка доказывало, что крепкий рубль содействует инвестиционной активности, экономическому росту и увеличивает конкурентоспособность российской промышленности. А сейчас позиция принципиально изменилась.
С точки зрения политики «дорогих» или «дешевых» денег и ставки рефинансирования понятно, что если последние 15 лет Центробанк был недо-
заемщиком по отношению к банковской системе, то стоял вопрос в основном о стерилизации избыточной ликвидности. И ставкой рефинансирования ЦБ не определял стоимость денег в экономике. А теперь он это делает. И с сентября 2008 г. ставка рефинансирования действительно оправдывает свое название, действительно отражает стоимость денег в экономике.
При этом если мы проанализируем структуру денежной массы М2, то увидим, что «дешевые» деньги плюс стабильность (имеется в виду отсутствие девальвационных ожиданий и присутствие ожиданий снижения инфляции) снижают долю наличных денег в обращении и увеличивают долю рублевых депозитов населения.
По мысли выступившего, стратегические вопросы развития банковской системы России в современных условиях делятся на три основные группы. Первая группа, обсуждение которой в основном и велось, это минимизация последствий кризиса и содействие экономическому росту или восстановлению роста. Вторая группа вопросов — это решение структурных проблем, накопившихся в последние годы форсированного роста банковской системы. И третья группа вопросов — это выработка стратегии и параметров посткризисного развития.
С точки зрения текущей ситуации и минимизации последствий кризиса первый большой блок проблем — это вопросы выживания. Конечно же, это обеспечение бесперебойного функционирования расчета, отсутствие банковской паники и дефолтов. И второй блок — это вопросы поддержки и содействия росту. Оратор отметил, что в прошлом году банковская система выросла на 40 %, причем больше половины факторов роста составили господдержка и девальвация. Без переоценки активов российская банковская система выросла бы на 18 %. Это худший результат за последние 10 лет.
В этом году самостоятельно банковская система, по оценке А. Л. Ведева, может вырасти максимум на 12—13 %, что означает: кредиты реальному сектору экономики (в номинальном выражении) вырастут не более, чем на столько же.
С точки зрения анализа денежной программы на 2009 г. объем более или менее инфляционно-безопасного денежного роста, денежного предложения с учетом сокращения валютных резервов составляет 4,5 трлн руб. При этом названная сумма делится между дефицитом госбюджета и рефинансированием банковской системы. Соответственно, после увеличения дефицита федерального бюджета до 8 %, как отметил оратор, в этом году банковская
система может максимально рассчитывать на рефинансирование в объеме 1 трлн руб. Это число будет сокращаться по мере решения проблем с внешней задолженностью, исходя из денежной программы, из планирования широкой денежной базы. Поэтому 2009 г. для банковской системы, для реального сектора экономики будет достаточно критичным, и вряд ли можно рассчитывать на темпы роста кредитования более, чем на 17—18 %.
Структурные проблемы в принципе усиливают текущие угрозы, усложняют, делают более дорогим выход из кризиса, и поэтому их необходимо учитывать.
Первое — это превышение задолженности по кредитам над депозитами в нефинансовом секторе (имеются в виду предприятия и население). Так называемая кредитная яма на 1 февраля составила 4,1 трлн руб., превысив даже банковский капитал на 1 трлн руб. Понятно, что сохранение ее должно кем-то финансироваться. Когда-то это делал внешний мир, потом — государство. А любое прекращение этого финансирования вызывает дестабилизацию банковской системы.
Следующее — это сегментация. У нас банковская система не представляет собой единого целого. Например, вплоть до сентября 2008 г. на банки вне первой сотни приходилось 14 % активов и больше трети ликвидных средств. Мы должны понимать, как будут чувствовать себя эти банки, когда падают ликвидные активы, создавая потенциальную угрозу.
Банки и реальный сектор. По расчетам А. Л. Ве-дева, около 25 % внешних займов в 2007 г. направлялось на финансирование предприятий и населения, тогда как остальные деньги либо уходили назад в иностранные активы, либо оставались на счетах Центрального банка. В 2006 г. ситуация была еще хуже (20 %). Словом, 20—25 % — это эффективность использования внешних займов, которые мы сейчас возвращаем. Это первая проблема.
Вторая состоит в том, что когда происходит замещение внешнего долга внутренним, как сейчас, сохраняется низкая эффективность. Третья — банковские кредиты. не более 10 % используется для инвестиций.
Следует отметить и низкий уровень развития системы рефинансирования финансовых рынков в условиях кризиса. Беззалоговое кредитование воспринимается как плохая, но антикризисная мера.
Говоря о выборе направления посткризисного развития, оратор заметил, что мы традиционно учитываем мировой опыт, забывая учиться на собственных ошибках. Необходимо, если мы не знаем,
какой будет глобальная система мирохозяйственных связей и финансов, скажем, через два-три года, затвердить уроки форсированного развития и постараться избежать ошибок в будущем.
В частности, А. Л. Ведев привел результаты пересчета показателей 2006—2007 гг.: как бы мы могли прожить эти годы, если бы не развивались форсированно (т. е. 44 % роста банковских активов). Конечно, это крайне быстрый рост, который порождает структурные проблемы. Например, темпы роста ВВП в 2007 г. могли составить 6 % вместо 8,1, но при этом внешний долг составил бы 250 млрд долл., а не 417, как было по факту. Более того, был бы совершенно другой темп роста денежного предложения, что помогло бы предотвратить разгон инфляции в 2008 г.
Словом, всегда необходимо не только решать текущие тактические задачи, но и формулировать принципы и параметры стратегии развития банковской системы России на среднесрочную перспективу.
В. В. Муранова, руководитель Уральского банковского союза, активно участвует в принятии антикризисных решений, работая в трех антикризисных штабах разных уровней. У нее с учетом мнения представителей реального сектора экономики сложилось такое впечатление: одно из основных отличий текущего кризиса от кризиса 1998 г. — это иная система налогообложения.
Что мы сегодня видим? Крохотные собственные оборотные средства у малого и среднего бизнеса, в реальном секторе экономики вымываются за счет того, что в условиях неплатежей, не получив средств, предприятия вынуждены рассчитываться с бюджетом, а банки, не получив процентов от клиентов, вынуждены платить налоги. Так, вымывается и без того не столь великая ликвидность банков. Поэтому было бы целесообразно на тяжелый 2009 г. ввести мораторий на метод начисления налогов.
Вопрос кредитования малого и среднего бизнеса обсуждался с учетом тех средств, которые были обещаны, но пока не выделены Внешэкономбанку. В субъекте Федерации не согласны с тем, что права определять, кому выдавать эти средства, принадлежат Внешэкономбанку.
Оратору кажется, что постановка вопроса должна быть такой. Сегодня развитие малого и среднего бизнеса — это сокращение числа безработных. Весной в Свердловской области было зарегистрировано 60 тыс. безработных. Это число даже для большой области не маленькое. Субъекты Федерации должны знать, какие объемы могут быть
получены для поддержки малого и среднего бизнеса, чтобы даже в секвестированных бюджетах они могли предусматривать средства для поддержки малого и среднего бизнеса.
Несмотря на заявление о выделении средств АИЖК, никто не рефинансирует выкупленные ипотечные кредиты, которые могли быть направлены на поддержку реального сектора экономики. Более того, руководители субъектов Федерации получили письма из АИЖК, в которых им рекомендуется: чтобы рефинансировать ипотечные кредиты, в том числе и у региональных операторов (такой есть и в Свердловской области, САИЖК), они должны до 1 января 2010 г. создать маневренный фонд.
В. В. Муранова сомневается, что в каком-либо субъекте Федерации при нынешнем падении местных бюджетов будут созданы эти маневренные фонды. Не уход ли это от ответственности за рефинансирование и за нерациональное, может быть, использование средств, которые будут выделены АИЖК?
Жилищный кодекс РФ предусматривает, что маневренные фонды создаются муниципальными образованиями, субъекты Федерации не имеют права их создавать. В условиях минимальных муниципальных бюджетов, которые формируются в основном за счет налогов с физических лиц, маневренные фонды не могут быть созданы. Поэтому, утверждает В. В. Муранова, было бы целесообразно внести изменения в Жилищный кодекс и право формировать маневренные фонды предоставить субъектам Федерации, а уже исходя из этого провести переговоры с АИЖК.
Д. Н. Ананьев, председатель комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению, поблагодарил участников за высказанные предложения. Он отметил, что точка зрения руководства Центробанка и Минфина логично
выстроена и эшелонирована. Однако большинство профучастников рынка и финансового комитета считают, что эта позиция приводит к повышению рисков в российской экономике.
Сложившиеся реалии приводят к увеличению количества дефолтов в реальном секторе. Отражение этого — дефолты на организованных рынках эмитентов, которые выпустили свои облигационные займы. Статистика подтверждает это: 2006 г. — один дефолт, 2007 г. — два, 2008 г. — 40, к марту 2009 г. уже 100 эмитентов подвержены дефолту .. Очевидно, что если дальше будет проводиться нынешняя политика, то риски в нашей экономике будут расти, и не учитывать этого нельзя.
При достаточно грозно проводимой борьбе с инфляцией путем повышения стоимости денег и сжатия денежной массы параллельно на 30 % непонятным образом повышаются тарифы естественных монополий. Понять логику тут сложно. К сожалению, в перечне антикризисных мер на самом деле есть очевидные просчеты, и это тревожно.
Растущие «дефолтность» и риск в экономике ведут к продолжению оттока капитала. Серьезно падает производство, причем в темпах, которых не ожидал ни мир, ни наши власти. Налогов при такой ситуации в нашем бюджете может не оказаться в нынешнем году — даже тех, которые планировались, вне зависимости от цены, которую будут демонстрировать нефть или газ.
Ситуация складывается критическая. Мы это замечаем по выступлениям ряда губернаторов крупных регионов. Поэтому, по мнению Д. Н. Ананьева, нет времени на то, чтобы обходиться без принятия системных правильных решений, которые поддержали бы стабильность нашей экономики, повысили эффективность и позволили бы нашей стране реализовывать инновационный путь развития экономики.
РЕКЛАМНЫЙ БЛОК ТАКОГО РАЗМЕРА ОБОЙДЕТСЯ ВАМ ВСЕГО В 2 950 РУБЛЕЙ!
При неоднократном размещении (или сразу в нескольких журналах Издательства) предусмотрены скидки
(495) 721-85-75, 8-926-523-79-52 popova@fin-izdat.ru
