Научная статья на тему '«СТАТЬЯ НЕУСТАНОВЛЕННОГО АВТОРА О НИКОНЕ, ПАТРИАРХЕ МОСКОВСКОМ» (ИССЛЕДОВАНИЕ И ПУБЛИКАЦИЯ ТЕКСТА)'

«СТАТЬЯ НЕУСТАНОВЛЕННОГО АВТОРА О НИКОНЕ, ПАТРИАРХЕ МОСКОВСКОМ» (ИССЛЕДОВАНИЕ И ПУБЛИКАЦИЯ ТЕКСТА) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
139
25
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Журнал
Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 2: История. История Русской Православной Церкви
ВАК
RSCI
Область наук
Ключевые слова
«СТАТЬЯ НЕУСТАНОВЛЕННОГО АВТОРА О НИКОНЕ / ПАТРИАРХЕ МОСКОВСКОМ» / АРХИМ. ЛЕОНИД (КАВЕЛИН) / ПАТРИАРХ НИКОН / М. М. СПЕРАНСКИЙ / КРИТИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ БИОГРАФИИ / ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЦЕРКОВНОЙ И ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ / ИСТОРИОГРАФИЯ ИМПЕРСКОЙ РОССИИ

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Севастьянова Светлана Климентьевна

Среди материалов, вошедших в фонд рукописных книг архим. Леонида (Кавелина) в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки, внимание автора исследования привлек источник, ранее не попадавший в поле зрения ученых. В описи фонда он назван «Статья неустановленного автора о Никоне, Патриархе Московском». Неизвестный автор публицистического сочинения предпринял попытку сравнить две знаковые в истории России фигуры: Патриарха Никона и русского общественного и государственного деятеля М. М. Сперанского. В настоящем исследовании высказано наблюдение о том, что «Статья» представляет собой часть более обширного труда. Не сохранившаяся ее часть, по-видимому, была посвящена только М. М. Сперанскому. «Статья» написана в 1870-1880-е гг., когда ее автору, искреннему почитателю Патриарха Никона, а также малороссу, о чем свидетельствует язык и стиль изложения, стали известны основные издания о жизни, деяниях и почитании Святейшего. К тому же времени относятся и первые публикации фрагментов трудов и писем М. М. Сперанского и его биографии. Исследование структурировано в соответствии с логикой изложения материала в источнике. Сначала дается оценка перечисленным автором «Статьи» чертам сходства и различия двух персон; затем критически осмысляется бегло изложенная биография Патриарха Никона; далее вслед за автором «Статьи» внимание исследователя сосредоточено на ключевых моментах «дела» Никона; в завершение - сделаны выводы. Текст «Статьи неустановленного автора» публикуется впервые. Это издание существенно дополняет известные в дореволюционной общественной мысли оценки личности и деятельности Святейшего Никона. Включение архим. Леонидом (Кавелиным) новонайденного документа в его коллекцию материалов о Патриархе Никоне доказывает не только широту интересов замечательного и глубокого ученого, но и свидетельствует о личном почитании им Московского Первосвятителя, многотрудные деяния и непростую биографию которого он изучал и осмыслял с большой любовью и непреходящим интересом.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Севастьянова Светлана Климентьевна

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

“AN ARTICLE BY AN UNIDENTIFIED AUTHOR ABOUT NIKON, THE PATRIARCH OF MOSCOW” (TEXT STUDY AND PUBLICATION)

Among the materials included in the collection of manuscript books of Archimandrite Leonid (Kavelin) kept at the Research Department of Manuscripts of the Russian State Library, the attention of the author of the article was attracted by a previously unstudied document. In the inventory of the fund, it is entitled “An article by an unidenti ed author about Nikon, Patriarch of Moscow”. The unknown author of this essay attempted to compare the two prominent gures in the history of Russia, i.e. Patriarch Tikhon and the statesman M.M. Speransky. I suggest that this “article” is part of a larger text. The absent section was probably entirely devoted to Speransky. The “article” was written in the 1870-80s, when its author, an avid admirer of Patriarch Nikon and a Ukrainian (which is seen from the language and the style), became familiar with the main publications on the life, works, and the veneration of the Patriarch. To the same time also belong the rst publications of fragments from the works and letters of Speransky as well as his biography. The present paper is structured according to the logic of presentation of material in the primary source. First, it gives an assessment of the similarities and di erences of the two gures as they are given in the “article”. Then it critically reconsiders the brief biography of Nikon; then, following the author of the “article”, the focus is placed on the key moments in Nikon’s “case”; then follows a conclusion. The text of the “article” is published for the rst time. This publication signi cantly contributes to the assessments of St. Nikon’s personality and activities as they were known in the pre-revolutionary public thought. The fact that Archmandrite Leonid (Kavelin) included this newly-found document in his collection of materials on Patriarch Nikon shows not only the breadth of interests of this renowned scholar, but is also a sign of his personal admiration for the Patriarch, whose extensive works and di cult biography he studied with great love and enduring interest.

Текст научной работы на тему ««СТАТЬЯ НЕУСТАНОВЛЕННОГО АВТОРА О НИКОНЕ, ПАТРИАРХЕ МОСКОВСКОМ» (ИССЛЕДОВАНИЕ И ПУБЛИКАЦИЯ ТЕКСТА)»

Вестник ПСТГУ

Серия II: История. История Русской Православной Церкви.

Севастьянова Светлана Климентьевна

д-р филол. наук, доцент, вед. науч. сотрудник Института филологии СО РАН

2021. Вып. 103. С. 151-179

Б01: 10.15382Миг112021103.151-179

Российская Федерация, 630090, г. Новосибирск, ул. акад. Николаева, 8;

профессор Сибирского института управления —

филиала Российской Академии

народного хозяйства и государственной службы

Российская Федерация, 630102, г. Новосибирск, ул. Нижегородская, 6

sevask@mail.ru ОИСГО 0000-0002-9131-3285

«Статья неустановленного автора о Никоне, Патриархе Московском» (исследование и публикация текста)

С. К. Севастьянова

Аннотация. Среди материалов, вошедших в фонд рукописных книг архим. Леонида (Кавелина) в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки, внимание автора исследования привлек источник, ранее не попадавший в поле зрения ученых. В описи фонда он назван «Статья неустановленного автора о Никоне, Патриархе Московском». Неизвестный автор публицистического сочинения предпринял попытку сравнить две знаковые в истории России фигуры: Патриарха Никона и русского общественного и государственного деятеля М. М. Сперанского. В настоящем исследовании высказано наблюдение о том, что «Статья» представляет собой часть более обширного труда. Не сохранившаяся ее часть, по-видимому, была посвящена только М. М. Сперанскому. «Статья» написана в 1870— 1880-е гг., когда ее автору, искреннему почитателю Патриарха Никона, а также малороссу, о чем свидетельствует язык и стиль изложения, стали известны основные издания о жизни, деяниях и почитании Святейшего. К тому же времени относятся и первые публикации фрагментов трудов и писем М. М. Сперанского и его биографии. Исследование структурировано в соответствии с логикой изложения материала в источнике. Сначала дается оценка перечисленным автором «Статьи» чертам сходства и различия двух персон; затем критически осмысляется бегло изложенная биография Патриарха Никона; далее вслед за автором «Статьи» внимание исследователя сосредоточено на ключевых моментах «дела» Никона; в завершение — сделаны выводы. Текст «Статьи неустановленного автора» публикуется впервые. Это издание существенно дополняет известные в дореволюционной общественной мысли оценки личности и деятельности Святейшего Никона. Включение архим. Леонидом (Кавелиным) новонайденного документа в его коллекцию материалов о Патриархе Никоне доказывает не только

© Севастьянова С. К., 2021.

Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2021. Вып. 103.

С. 151-179.

широту интересов замечательного и глубокого ученого, но и свидетельствует о личном почитании им Московского Первосвятителя, многотрудные деяния и непростую биографию которого он изучал и осмыслял с большой любовью и непреходящим интересом.

Ключевые слова: «Статья неустановленного автора о Никоне, Патриархе Московском», архим. Леонид (Кавелин), Патриарх Никон, М. М. Сперанский, критическое осмысление биографии, преобразовательная деятельность церковной и общественной жизни, историография имперской России.

В 2022 г. исполняется 200 лет со дня рождения архим. Леонида (в миру Льва Александровича Кавелина) (1822-1891), церковного историка и археографа, библиографа и переводчика, Почетного члена Императорского православного палестинского общества. Человека разносторонних интересов и дарований, направленных на сохранение памятников русской православной культуры. В память об этой дате мы обратились к материалам фонда рукописных книг архим. Леонида (Кавелина) в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки. Наше внимание привлек документ, ранее не попадавший в поле зрения ученых. Написанный писарским почерком на 26 листах, в машинописной описи архива он охарактеризован как «Статья неустановленного автора о Никоне, Патриархе Московском», в которой «проводятся аналогии между Сперанским и патриархом Никоном» (Ф. 557. № 60)1. Неудивительно, что подобный материал оказался в личной коллекции о. Леонида — настоятеля Ново-Иерусалимского монастыря (1869-1877), основателя музея Святейшего Никона (1605-1681) и составителя описей музея и монастыря, первого исследователя жизнеописания Никона, написанного клириком Иоанном Шушери-ным, и других биографий святителя; издателя корпуса источников по истории патриарших монастырей — Воскресенского Нового Иерусалима на реке Истре и Иверского Богородицкого на озере Валдай2. Сам архим. Леонид ни в одной из своих публикаций о Патриархе Никоне не упомянул об этом документе3. А ведь неизвестный автор предпринял неожиданное сравнение двух знаковых в истории России фигур: Патриарха Никона и Михаила Михайловича Сперанского (1772-1839), русского общественного и государственного деятеля, реформатора и законотворца. Однако объемного и детального сопоставления у него не получилось: «Полную аналогию между этими двумя личностями провести, конечно, было бы трудно <...> препятствует и различие времени, в которое они жили, и в особенности крайнее несходство в нравственных качествах» (л. 1, 2 об.)4.

1 Тиганова Л. В., Зейфман Н. В. Собрание рукописных книг Леонида (Кавелина). Описание. Ф. № 557 (ХУП-Х1Х вв.). М., 1966 (Машинопись). С. 6.

2 Зеленская Г. М. Архимандрит Леонид (Кавелин) — настоятель Воскресенского НовоИерусалимского монастыря // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М., 2002. С. 207-215; Она же. Музей Святейшего Патриарха Никона в ставропигиальном Воскресенском, Новый Иерусалим именуемом, монастыре // Там же. С. 263-272.

3 Анатолий Просвирнин, свящ. Труды архимандрита Леонида (Кавелина) (1822-1891) // Богословские труды. 1972. Вып. 9. С. 226-240.

4 Здесь и в дальнейшем ссылки на листы рукописи даны в круглых скобках.

Новонайденный документ представляет собой часть обширного труда. Сохранившемуся отрывку предшествовал посвященный Сперанскому текст: «Другой замечательный русский деятель, также вышедший из среды народа, также достигший высшей ступени величия и также низвергнутый врагами, но гораздо более Сперанскаго внушающий к себе сочувствия, — Патриарх Никон» (л. 1). Судя по этой цитате, причиной, побудившей писателя к сравнению русского законотворца с Патриархом Никоном, стали их незнатное происхождение, не помешавшее достигнуть высоты положения, и нападки недругов, отразившиеся на их судьбах. Сочувствием автора к Никону пронизана вся статья, которая завершается выводом о незаслуженно несправедливом отношении к нему современников: «Недостатки характера Никона искупаются частию его страданиями, частию заслугами, оказанными им Церкви и России по отношению к исправлению церковных книг и вообще по улучшению ввереннаго ему духовенства. А энерги//ческий, деятельный и честный образ этого сына народа заслуживает полнаго уважения от каждаго русскаго» (л. 25 об. — 26).

Статью условно можно разделить на четыре части: в самом начале перечислены черты сходства и различия двух персон; затем бегло изложена биография Патриарха; далее сосредоточено внимание на ключевых моментах «дела» Никона и дана им авторская оценка; в завершение — выводы. Вводя в научный оборот новонайденный текст, мы ставим задачи раскрыть его содержательную сторону, высказать предположения об атрибуции и датировке, охарактеризовать место в

историко-культурном контексте эпохи.

* * *

Переходя в начале статьи от фигуры Сперанского к персоне Патриарха Никона, автор подразумевает, что читатель уже достаточно осведомлен о первой из них. Поэтому сразу дается характеристика общих качеств обеих персон: «Так, оба они были одарены умом, энергией и честолюбием. Оба неутомимо трудились в той сфере деятельности, к которой были призваны <...> Но, несмотря на то, в общем ходе истории русской и тот, и другой занимают высокое место как люди, во всяком случае выходящие из рода обыкновенных» (л. 1-1 об., 2 об.).

Указание на незнатное происхождение героев статьи заслуживает внимания. М. М. Сперанский родился в селе Черкутино Владимирской губернии в семье благочинного черкутинской округи и причетника в храме свт. Николая в родовом поместье Салтыковых. Участие родителей в воспитании сына, как свидетельствует биограф Сперанского барон М. А. Корф, было весьма незначительным. Обладая слабым здоровьем, мальчик предпочитал проводить время либо в одиночестве, за книгами, либо со своим слепым дедом, с которым регулярно посещал церковь, где за пономаря читал Часослов и Апостол5.

В период обучения во Владимирской семинарии Сперанский приобрел духовную практику, которая заложила основы его особого религиозного видения мира6: еп. Владимирский и Муромский Виктор ^ 1817) благословил юношу об-

5 Корф М. А. Жизнь графа Сперанского. СПб., 1861. Т. 1-2. С. 5-9.

6 Катетов И. Граф Михаил Михайлович Сперанский как религиозный мыслитель. Казань, 1889.

лачаться в стихарь и в архиерейском служении носить его посох7, а префект семинарии и игумен Боголюбского монастыря Рождества Богородицы Евгений, будущий еп. Костромской и Галицкий (^ 1811), взял Михаила в свои келейники8. В Александро-Невской семинарии в Петербурге Сперанский превзошел всех семинаристов в произнесении праздничных и воскресных проповедей, благодаря чему по ходатайству митр. Санкт-Петербургского Гавриила ^ 1801) был остав-

7 Заметим, что духовные отношения молодого Сперанского с владыкой Виктором (Они-симовым) могли подтолкнуть Михаила Михайловича к знакомству с личностью и деяниями Патриарха Никона: с 1770 г. будущий еп. Виктор был архимандритом Валдайского Иверского монастыря, основанного Никоном в 1653 г., пока в мае 1775 г. не был переведен архимандритом Новгородского Свято-Юрьевского монастыря — в первый в ряду первоклассных русских обителей (Иверский, по составлении духовных штатов в 1764 г. включенный в первый класс, был вторым). Между тем, в письмах и записках Сперанского, опубликованных в Х1Х-ХХ1 вв. на русском языке, мы не обнаружили упоминаний о Святейшем Никоне (кроме, пожалуй, свидетельств о работе законодателя с текстом Соборного Уложения 1649 г., с составителями которого Патриарх Никон полемизировал в своей книге под названием «Возражение, или Разорение» на вопросы-ответы боярина С. Л. Стрешнева и Газского митр. Паисия Лигарида). Однако мы обратили внимание на общий интерес Никона и Сперанского к книге Фомы Кем-пийского «О подражании Христу». Экземпляр богословского трактата немецкого католического монаха, изданный в Дельском монастыре в 1647 г. в переводе Ореста Настурела, в 1658 г. Никон вложил в библиотеку Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря; этот томик с записью о вкладе хранится в собрании старопечатных книг в РГАДА (см.: Круминг А. А. Распространение в России румыно-славянского издания книги Фомы Кемпийского «О подражании Христу» (Книговедческие материалы) // Федоровские чтения. 1979. М., 1982. С. 156, 177). В конце XVII в. анонимный автор новонайденного сочинения о Никоне, ставшего в рукописной традиции органичным продолжением «Возражения», вложил в уста Святейшего обширные заимствования из книги Фомы Кемпийского, а в один из небольших фрагментов трактата инкорпорировал биографические сведения о Патриархе (см.: Севастьянова С. К. Трактат Фомы Кемпийского «О подражании Христу» в новонайденном сочинении о Патриархе Никоне // Ползуновский альманах. 2017. № 4. Т. 1. Ч. 1. С. 213). Перевод Якова Уткина книги «О последовании Иисусу Христу» (по замечанию М. М. Сперанского, «посредственный»), переизданный в 1816 г., сподвиг Михаила Михайловича сделать собственное переложение книги, что было им исполнено спустя три года. О получении экземпляров Уткинского и готового собственного переводов он сообщал в письмах к дочери в 1816 и 1819 гг. (см.: Письма графа М. М. Сперанского к его дочери // Русский архив. 1868. Вып. 7-12. Стб. 1113, 1715-1716). Интерес Сперанского и Патриарха Никона к книге Фомы Кемпийского можно объяснить их личным духовным опытом. Сперанский, как известно, был мистиком, который в поисках «чистого», «внутреннего» и «надцерковного» христианства впервые в рамках русской (светской) религиозной мысли высказал идею христианизации общественной жизни (см.: Ельчани-нов А. В. Мистицизм М. М. Сперанского [Предисл. П. А. Флоренского]. (Окончание) // Богословский вестник. 1906. Т. 1. № 2. С. 207-245 (2-я пагин.); Зеньковский В. История русской философии. М., 2001. С. 119-122). Патриарх Никон, далекий от мистических переживаний, в своем следовании за Христом опирался на богатую монашеско-аскетическую традицию, открывавшую для подвижника широкий круг типологических уподоблений и первообразов. Следуя разными путями к познанию Бога, обретая Его в себе (Патриарх Никон) и себя в Нем (Сперанский), обе персоны ощутили на себе притягательность «О подражании Христу», которая, как считается, скрыта в «феномене индивидуальной религиозности» (К. П. Победоносцев), «религии внутреннего человека» (А. М. Шишков). Особый интерес к книге Фомы Кемпийского обнаружился у Патриарха Никона и Сперанского в период их опалы, удаления с мест служения и ссылки.

8 Корф М. А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1. С. 15.

лен в училище, вскоре получившем статус академии. Здесь с учителя математики, затем философии началась карьера будущего реформатора, которая вывела его из духовного ведомства в гражданскую службу. Сперанский был принят на должность частного секретаря генерал-прокурора А. Б. Куракина (1759-1829), делопроизводителя с чином титулярного советника, затем коллежского асессора, пожалован надворным, коллежским и статским советником, наконец, герольдом и секретарем ордена Святого апостола Андрея Первозванного9.

При вступлении в 1801 г. на престол императора Александра I (1777-1825) Сперанский получил очередное повышение — должность статс-секретаря при генерал-прокуроре и тайном советнике Д. П. Трощинском (1749-1829), а через месяц был назначен на место управляющего экспедицией гражданских и духовных дел в канцелярии «Непременного совета» — высшего совещательного органа Российской империи в 1801-1810 гг. Оказавшись в кругу приближенных министра внутренних дел В. П. Кочубея (1768-1834), Сперанский получил чин действительного статского советника. Составив несколько прогрессивных записок, он попал в поле зрения Александра I, который ввел его в Комиссию составления законов, в 1796-1826 гг. занимавшуюся кодификацией законодательства, выработкой оснований российского права и составлением новых законопроектов. Вскоре император назначил Сперанского заместителем министра юстиции, утвердил ряд его указов и присвоил ему чин сначала тайного советника, затем государственного секретаря Государственного совета, сделав, таким образом, самым влиятельным сановником России и вторым после Всероссийского самодержца лицом в государстве с возведением в графское достоинство Российской империи. Император Николай I (1796-1855), при котором Сперанский окончил свои дни, с уважением и благодарностью к чиновнику вспоминал: «Я нашел в нем самого верного, преданного и ревностного слугу, с огромными сведениями, с огромной опытностью. Теперь все знают, чем я, чем Россия ему обязаны — и клеветники умолкли»10.

Но коллеги и соратники, не принимая Сперанского в свой круг, называли его «поповским» выходцем и «отщепенцем от общества»11, интриганом и льстецом, «злым, надменным выскочкой», «вознесенным особыми гениальными крыльями»12, который «из дьячков перешагнул <...> через простое дворянство и лез прямо в знатные»13. Разбирая содержание оскорблений, сыпавшихся при жизни в адрес Сперанского, российский ученый Н. П. Дружинин называл его человеком с «исключительными способностями» и «всеобъемлющей деятельности, широкаго почина», который, «высоко стоя над другими в умственном отношении, <...> страдал от полнаго подчас непонимания своих стремлений. <...> Благодаря зависти и клевете удаленный даже в ссылку, и после того вновь возвысившись, Сперанский терпел по той же причине тысячи неприятностей.

9 Корф М. А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1. С. 25-36.

10 Корф М. А. Записки. М., 2003. С. 75.

11 Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: в 30 т. Л., 1982. Т. XXIV. С. 241.

12 Майков П. М. Барон Густав Андреевич Розенкампф. II // Русская старина. СПб., 1904. Т. 120. Кн. 11-12. С. 396-397, 401, 404.

13 Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1928. Т. 1. С. 297.

Его незлобивость, неспособность мстить, не обезоруживали людей, а только делали их еще смелее»14.

Незнатное происхождение и уверенное прохождение через все степени священства к высшей ступени церковной иерархии стали главными темами упреков в адрес Патриарха Никона как при его жизни, так и после смерти.

Будущий свт. Никон, свидетельствует его биограф, клирик Иоанн Шуше-рин, родился в эрзя-мордовском селе Вельдеманово под Нижним Новгородом у «простых», но «благочестивых родителей — отца именем Мины и матери Мариамы»15. Названный Никитой в честь прп. Переславльского чудотворца Никиты Столпника ^ 1186; пам. 24.05), он рос в православной крестьянской семье. Бывшие соратники Московского Первосвятителя, сами выходцы из низов, став авторитетными в старообрядческой среде идеологами раскола, посмеивались над крестьянским происхождением Никона. Достаточно вспомнить ставшие хрестоматийными зарисовки протопопа Аввакума и дьякона Федора о рождении Никона от татарки, о связях его семьи с мордовскими шаманами и т. д. Комплекс вымышленных слухов и толков, баснословных легенд о Патриархе Никоне лег в основу старообрядческих повестей, «историй» и «антижития»16.

Важное отличие сравниваемых исторических фигур автор статьи находит в их преобразовательной деятельности: «Сперанский // почитался в свое время реформатором. На Никона до сих пор раскольники наши смотрят как на вред-наго нововводителя, хотя проэкты государственных реформ перваго, как плод кабинетных заимствованных соображений, мало имеют значения, тогда как Никон — сам строгий оберегатель церковных преданий, обличавший даже своих противников в отступлениях от чистоты православия» (л. 1 об. — 2).

Тезис о заимствовании Сперанским содержания его проектов государственных преобразований из западноевропейских образцов выдает в авторе статьи сторонника критического направления деятельности законотворца. Мнение историков и юристов XIX в. о влиянии на политико-правовые взгляды Сперанского теории французских просветителей и представителей немецкой исторической школы права, а также практики английского конституционализма имеет развитие в современных работах (напр., А. А. Александрова, С. И. Сперанского).

Ряд исследователей доказывает, что Сперанский, напротив, «отличался консервативностью не только в своем подходе к праву, но и в воззрениях на развитие общества и государства». «Содержание проектов Сперанского, — пишет ученый-правовед В. А. Томсинов, — почти не были известны русскому обществу в XIX в. Объективный взгляд на проекты Сперанского стал возможен лишь во второй по-

14 Дружинин Н. П. Памяти графа М. М. Сперанского // Исторический вестник. 1889. Т. 35. № 1. С. 148.

15 Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона, Патриарха Московского и всея России, написанное клириком его Иоанном Шушериным. М., 1871. С. 1.

16 Перетц В. Н. Слухи и толки о патриархе Никоне в литературной обработке писателей XVII—XVIII вв. // Известия Общества русского языка и словесности. 1900. Т. 5. Кн. 1. С. 123190; Бубнов Н. Ю. Старообрядческие сказания о патриархе Никоне // Старообрядчество в истории и культуре России: проблемы изучения: (к 400-летию со дня рождения протопопа Аввакума). М., 2020. С. 107-128.

ловине XX в., когда появились публикации рукописей Михаила Михайловича»17. Сегодня утверждается, что в предлагаемых социально-политических проектах Сперанский призывал соблюдать «оптимальный баланс консервативных и модернизирующих векторов развития» (С. М. Чибикеев) и стоял «у истоков консервативной традиции русской правовой мысли, в рамках которой им было создано оригинальное правовое учение, всесторонне объясняющее феномен права в его историческом развитии и многоуровневом бытии — психологическом, социальном, нормативном» (Е. В. Тимошина).

В современном никоноведении, по наблюдению историка Н. В. Воробьевой, выделяются три, уходящие корнями в историографию XIX в., точки зрения на проблему «реформаторства» Патриарха Никона. В ряде работ он предстает подобным западноевропейскому преобразователю, и термин «реформа» по отношению к нему используется как «пропагандистско-риторический прием», отсылающий к «лютеровско-кальвинистской традиции». В других исследованиях к деяниям Никона применяется понятие «литургическая реформа», раскрываемое как «появление и последующее распространение нового комплекса богослужебных книг, по набору и редакции богослужебных текстов отличающегося от существовавшего ранее». Третье понимание концепта «Никон-реформатор» основывается на убеждении историков в том, что в период патриаршества была осуществлена «корректура», или «книжно-обрядовая справа в унификационной герменевтической части как преодоление частных богословских заблуждений, восстановление традиции в отправлении обрядов и чинопоследований»18.

Судя по тому, что автор новонайденной статьи противопоставляет старообрядческой характеристике Патриарха Никона собственную оценку его деяний и избегает использования по отношению к нему термина «реформатор» (лишь 1 раз — л. 13), он принадлежит к тому направлению общественной мысли, которое видело в Первосвятителе продолжателя богослужебных, церковно-исторических, святоотеческих и художественных традиций Древней Руси, впитавших в себя греко-византийские обряды, законодательство, книжность и культуру.

Слова о том, что Никон «исправлял» «церковныя книги на самых разумных основаниях, уничтожая во имя здраваго смысла некоторыя нелепыя выражения, введенныя в них малознающими прежними исправителями», свидетельствуют о понимании автором книжной справы, говоря современным языком, как смысловой трансформации в первую очередь на уровне лексики и грамматики. Тема редактирования богослужебных книг в разной степени проработанности излагалась историками XIX в. Это до сих пор не утратившие своего значения исследования Д. А. Александрова, С. А. Белокурова, Д. С. Варакина, С. А. Воскресенского, А. А. Дмитриевского, Н. Ф. Каптерева, И. А. Карабинова, митр. Макария (Булгакова), И. Д. Мансветова, В. М. Металлова, П. Ф. Николаевского, К. Т. Никольского, иером. Филарета и др. Актуальность темы книжной

17Томсинов В. А. «Судьба определила всем обществам человеческим менять только пороки»: Сперанский о технологии проведения государственных преобразований // Законодательство. 2016. № 8-12.

18 Воробьева Н. В. Образ патриарха Никона в историческом сознании и массовой культуре. Saarbrücken, 2013. С. 23-30.

справы при Патриархе Никоне в трудах перечисленных ученых сформировала живой интерес к ней автора статьи. И, судя по его оценке работы дониконовских справщиков — «малознающие исправители», допускающие «нелепые выражения», он видел в Никоновых преобразованиях исправление «ошибок» предшественников. Во второй половине XIX в. мнение о «порче» церковных книг дони-коновскими справщиками выражали, например, граф М. В. Толстой и историк С. Ф. Платонов19.

Как утверждает историк Н. И. Сазонова, до сих пор нет объемного историко-текстологического и семантического исследования содержания книжной справы XVII в. — всех изменений в реформированных богослужебных книгах. Этот материал мог бы пролить свет на мельчайшие детали сверки и переводов, задевших не только основы религиозности, но и изменивших восприятие христианином богослужебного текста20. Изучение книжной справы при Патриархе Никоне продолжает сегодня традиции академической и церковной науки XIX — начала XX в. Из наблюдений за изменениями в конкретных изданиях как пазлов постепенно складывается объемная картина преобразовательной деятельности Патриарха

Никона — самой масштабной и всеобъемлющей в русской церковной истории21.

* * *

Излагая основные события из жизни Патриарха Никона и давая свою оценку отдельным его поступкам, неизвестный автор, по его словам, опирался на «биографии» святителя. Несомненно, ему было знакомо «Известие» Иоанна Шуше-рина, текст которого, возможно, он знал по изданию 1871 г., подготовленному архим. Леонидом (Кавелиным). Нельзя исключить его знакомство с историко-биографическими очерками о Патриархе и отдельных периодах его жизни архим. Аполлоса (Алексеевского), архим. Варлаама (Денисова), прот. Стефана Кашменского, Н. И. Костомарова, В. О. Ключевского, С. В. Михайловского, П. Ф. Николаевского, Н. П. Сергеева, Д. Я. Склобовского, С. М. Соловьева, Спасовоздвиженского, А. С. Суворина, Н. Суворова, П. Тихомирова, А. Чирец-кого и др.

Используя, как правило, хронологически-событийную канву шушеринско-го «Известия», эти авторы чаще всего ограничивались изложением биографии святителя от рождения до оставления патриаршей кафедры и сосредоточивались на его взаимоотношениях с царем Алексеем Михайловичем. По тому же пути пошел и наш автор. Но если историки и краеведы XIX в. старались показать личность Патриарха и его поступки на широком историко-церковном и культурном поле эпохи, перечисляя события, называя даты и имена его современников, то

19 Виноградов А. В. Церковная реформа XVII века: эволюция взглядов, причины их происхождения и распространения. 29.10.2014. URL: https://bogoslov.ru/article/4252531 (дата обращения: 20.01.2021).

20 Сазонова Н. И. Изменение богослужебного текста как направление трансформации религиозного сознания: на материале литургической реформы патриарха Никона: дис. ... д-ра филос. наук. Томск, 2009.

21 Запольская Н. Н. Книжная справа в Московской Руси XVII в. // Вестник РГНФ. 2000. № 3. С. 439—453; Пентковский А. М. Литургические реформы в истории Русской Церкви и их характерные особенности // Журнал Московской Патриархии. 2001. № 2. С. 72—80.

особенность изложения биографического материала в новонайденном источнике состоит в минимизации деталей и фактов. Причем, опущены те из них, которые имеют знаково-символическое значение в жизни Патриарха и осмысляются им самим и его учениками промыслительно.

Так, в повествовании о детстве Никиты опущены эпизоды об отношении к нему мачехи, которая разными способами хотела избавиться от мальчика: отравить или покалечить, сбросив в погреб, или сжечь, заложив топку печи дровами. Эти сюжеты не только показывают, как формировалась твердость характера и закалялся дух будущего Патриарха, но и выявляют метаморфозы, не случайно возникающие на его жизненном пути. Это и попытка Крутицкого митр. Пити-рима, Чудовского архим. Павла и диак. Феодосия отравить Никона в 1660 г.22, и возрождение Патриархом Никоном обряда Пещного действа в Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре23, исключенного из литургического контекста в 1640-е гг.24, и травма головы, полученная мон. Никоном во время его этапирования в Ферапонтов монастырь, когда его сани налетели на дерево25, и тяжелые условия пребывания в заключении, когда пристав Степан Наумов заковал решетками окна и двери в его келье, лишив мон. Никона дневного света26, и, возможно, даже получение ожогов, ран и других телесных повреждений в процессе вынужденных занятий в ссылке хозяйственными делами и работой в поварне27.

Не сообщает автор статьи и о семейной драме свящ. Никона — потере троих детей, повлиявшей на решение его и супруги оставить мир и принять монашеский постриг. Это событие, несомненно, сказалось на принципах воспитания святителем юных учеников, окруженных его глубокой духовной любовью и отеческим попечением28. На парсуне начала 1660-х гг., изображающей Патриарха Никона с братией Воскресенского монастыря во время богослужения, лишь двое из восьми насельников — настоятель архим. Герасим и духовник Патриарха Никона иером. Леонид — люди преклонного возраста. Остальные же братия весьма молоды: иподиакон Герман, «старчик» лет 17 с раскрытой книгой в руках, и отрок поддьяк Серафим, держащий четки и очки Святейшего Никона29.

22 Историческое исследование дела патриарха Никона / сост. по официальным документам Н. Гиббенет. СПб., 1882. Ч. 1. С. 96; 1884. Ч. 2. С. 497-504.

23 Зеленская Г. М. Символика изразцов Нового Иерусалима. [М.: Индрик, 2012]. С. 384. Книга не издана. Электронную версию верстки см. на сайте: URL: http://patriarh-nikon. ru/?p=184.

24 Стенникова П. А. Церковно-театрализованные действа в России XVI—XVII вв. (На примере «Пещного действа» и «Шествия на осляти» в Вербное воскресение): дис. ... канд. ист. наук. Челябинск, 2006. С. 225-226.

25 Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона. С. 79.

26 Севастьянова С. К. Эпистолярное наследие патриарха Никона. Переписка с современниками: исследование и тексты. М., 2007. С. 463, 470, 480.

27 Севастьянова С. К. Тема юродства Христа ради в жизни патриарха Никона // Каптерев-ские чтения. М., 2020. Вып. 18. С. 259-261.

28 Зеленская Г. М. Патриарх Никон как воспитатель юношества // Святоотеческое наследие и воспитание юношества. М., 2005. С. 60-84.

29 Зеленская Г. М. Парсуна «Патриарх Никон с братией Воскресенского монастыря» // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М., 2005. С. 87-108.

Патриарх Никон видел в каждом человеке дарования, данные ему от Бога, стремился развить их и сделать духовно плодоносными. Во всех основанных им монастырях были открыты мастерские разной специализации, где под духовной опекой ктитора трудились белорусские и украинские мастера золотых, серебряных, медных и изразцовых («ценинных») дел, иконописцы и архитекторы, знатоки колокольного и кирпичного дела, воплощая грандиозные идеи Первосвятителя. Патриаршие монастыри Никон мыслил и создавал как духовно-просветительные и ремесленно-культурные центры, в которых органично сочетался мировой и отечественный опыт на благо православной Российской державы.

Не назван Анзерский скит на острове Соловецкого архипелага, где под руководством прп. Елеазара будущий свт. Никон получил опыт отшельнического жития, освоил ряд ремесел (резьбу по дереву, иконописание), постиг азы зодческого искусства30 — все эти навыки пригодились в реализации богословских программ и архитектурно-художественных проектов, разработанных им для патриарших монастырей. Духовный опыт беспрекословного следования уставу северного скита был положен священноархимандритом Никоном в основу молитвенных и дисциплинарных правил и в Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре, и в Богоявленской пустыни, куда Патриарх удалялся во время постов, и в ссылке, где в Кирилло-Белозерском монастыре мон. Никон принял схиму. Автор статьи не упоминает о Богоявленском Кожеозерском и Новоспасском монастырях, где происходило формирование настоятеля Никона как взыскательного наставника братии и рачительного хозяина31: духовно-воспитательный и административный навык пригодился ему впоследствии в архиерейском управлении и руководстве патриаршими обителями.

В изложении биографии Никона названы три даты: 1646 г. — встреча его, игумена Кожеозерского монастыря, с царем Алексеем Михайловичем, 1652 г. — перенесение в Москву мощей свт. Филиппа и возведение владыки Никона в сан Патриарха Всероссийского, 1654 г. — созыв Земского собора, где «поправлен-ныя в последнее время книги были осуждены; велено приступить к новым исправлениям, а пока руководствоваться старыми священными книгами и также греческими» (л. 8 об.). Есть в тексте указание на одну дату, которая легко устанавливается: через три года после встречи с царем Никон возведен в сан Новгородского митрополита, т. е. 1649 г. Как известно, нумерология занимала важное место в жизни Патриарха Никона. А число «три» сопровождало многие события в биографии святителя32. Но автор не заостряет внимание на числовой символике, и данное указание, скорее, случайность, чем попытка уловить ритмику цифр в летописно-событийной канве жизни и деяний Первосвятителя.

В большей степени анонимного автора интересуют примеры, показывающие постепенное расширение полномочий Патриарха Никона. Сначала,

30 Зеленская Г. М. Преподобный Елеазар Анзерский и Святейший Патриарх Никон // Соловецкое море: Историко-литературный альманах. Архангельск; М., 2005. С. 59-66.

31 Севастьянова С. К. Игумены Кожеозерский Никон и Антониево-Сийский Феодосий: монашеско-аскетический тип настоятеля монастыря // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2021. № 33. С. 196-226.

32 Зеленская Г. М. Нумерология в жизни и творениях Патриарха Никона // Каптеревские чтения. М., 2020. Вып. 18. С. 284-347.

приблизив к себе архим. Никона, царь «поручил» ему «разсматривать просьбы, подававшияся // прямо на царское имя». Затем, уже Новгородскому митрополиту, «предоставил. право иметь надзор над действиями гражданских сановников» (л. 5-5 об., 6). Перенеся «побои от мятежников», Никон еще больше заслужил уважение и доверие к себе народа и царя, поэтому именно его, заключает наш автор, Алексей Михайлович отправил за мощами митр. Филиппа, а по возвращении владыки из Соловецкого монастыря способствовал избранию его на первосвятительскую кафедру.

По убеждению писателя, Патриарх Никон был больше склонен к выполнению административных функций, чем монашеского делания (л. 6 об.), однако его деятельная натура и непростой характер мешали ему благоразумно распорядиться управленческим даром. Говоря об инициативах святителя, он присоединяет к ним характеристики невероятной активности (слово «энергический» — ключевое) и взрывных свойств темперамента Патриарха: «деятельная натура» (л. 5 об.), «энергический» и «вспыльчивый характер» (л. 7, 8, 9 об.), «энергическая, умная натура» (л. 10), «гордый, энергический и умный человек, этот смелый реформатор, презирающий невежество массы» (л. 13).

Энергия и темперамент, убежден автор статьи, стали причиной ряда опрометчивых поступков Патриарха Никона. Например, ему не следовало соглашаться на предложение Алексея Михайловича контролировать действия чиновников: «при всей религиозности Царя он должен бы был отказаться» (л. 6). Ему не надо было принимать и носить «титул» «великий государь» (л. 9 об. — 10). Никону следовало сдерживать свой темперамент при исполнении доверенных ему государственных обязанностей: «Во время отсутствия царя Никон, оставаясь полновластным властелином государства, быть может, не удержался в должных границах: энергическая, умная натура его, как бы рожденная для власти, почувствовала себя в своей сфере, а сознание своей способности к управлению внушило Никону излиш//нее доверие к своим силам и, конечно, также излишнее пренебрежение к окружающим» (л. 10-10 об.). Все эти «ошибки» управления и смелое вторжение Патриарха в круг гражданских дел привели к неприятию его высшими светскими кругами, враждебным выпадам бояр, интригам и конфликту с царем.

Осуждая запальчивость и эмоциональную несдержанность Никона, писатель придерживается взглядов апологетов на персону Патриарха, справедливо усматривая в разносторонней, яркой и основательной фигуре Никона широту интересов, масштабность мысли и прочную опору на отечественный культурный опыт, укорененный в византийскую традицию, а взрывные проявления темперамента связывает с их обращенностью к недругам и противникам его деяний: «Личный характер Никона нам рисуют однако ж в непривлекательном свете: это был, говорят, человек высокомерный, суровый, запальчивый, дерзкий — но не забудем, что эта вспыльчивость, доходившая иногда до неприличных речей, всегда была // возбуждаема тем, что казалось Никону несправедливым и против чего он боролся. К тому же его честолюбивая энергическая натура просила более обширнаго поприща для своей деятельности, а его устраняли, ему стали показывать недоверие, немилость, против него строили козни, научали царя

враждовать к нему, ему делали даже невыносимыя оскорбленья... унижения <...> Никон видел, что его все-таки боялись <...> Не мудрено, что он ненавидел и презирал своих утеснителей <...> А если недоброжелатели патриарха боялись его частых встреч и сближений с народом во время хода дела — не значит ли это, что они чувствовали себя против него неправыми» (л. 14-15).

Пытаясь придать личности Патриарха Никона и его поступкам калейдоско-пичность, упоминая как о неудачах, так и о заслугах перед царем и паствой, о взрывном темпераменте Никона и широте его души, автор статьи скорее идеализирует персону Первосвятителя, чем упрекает в неправоте. Разделяя позицию сторонников абсолютизма и сильной единоличной государственной власти, а ее в имперской России придерживались большинство историков и писателей, в том числе церковных33, он утверждает, что в вопросе о разделении властей «та сторона, которую защищал Никон, осуждена уже и историей». «В России церковный авторитет всегда подчинялся государственному: этому способствовало с самаго основания русской державы отсутствие единоличной высшей особы в церковной иерархии — патриарха. Учреждение русскаго патриархата было политической ошибкой, следствия которой при первом же удобном случае не замедлили высказаться; и не будь Никон побежден в борьбе с Царем, быть мо-// жет и судьбы и направление верховной власти в России приняли бы иной оборот» (л. 22 об. — 23).

Разделяя позицию противников единоличного управления Церковью, он видел в русском патриаршестве не свойственную для отечественной православной традиции форму управления церковным устройством, которая способствовала развитию противоречащих христианским идеалам амбиций у того, кто стоял во главе Священства. В этом смысле позиция автора обнаруживает сходство с мнением сторонников кандидата богословия А. А. Осецкого ^ 1922), обобщившего суть споров о целесообразности возвращения в России института патриарше-ства34. В то же время, оправдывая Никона («оставаясь полновластным властелином государства, быть может, не удержался в должных границах» — л. 10), наш анонимный автор убежден, что единоначалие не было для Патриарха главенствующей целью. Обладание властью сопрягалось у него с установлением дисциплины внутри духовенства и требованием строгого следования церковному законодательству, со стремлением к благолепию богослужения и борьбой за правду, с помощью нуждающимся и сохранением православных традиций:

33 Шпаков А. Я. Государство и церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве: Царствование Феодора Ивановича. Учреждение патриаршества в России. Одесса, 1912.

34 Полемизируя с писателями середины — второй половины XIX в., выражавшими идею патриаршества как «русского представления об идеальном церковном устройстве на почве вселенского сознания» и называвшими институт высшего духовного управления «золотым сном русской церковной мысли», Осецкий категорично заявлял, что безусловным злом для Церкви является «неограниченное самовластие» и «епископское властолюбие», наиболее ярко проявляющееся при патриаршей форме церковного управления (см.: Осецкий А. А. Поместный собор. Свободный опыт организации. Пг., 1917. С. 75, 76, 82. Подробнее см.: Вяткин В. «Гордый абсолютизм» патриаршества. Взгляды противников единоличного управления Церковью в имперской России. URL: https://www.ng.ru/ng_religii/2016-08-17/7_absolutism. html (дата обращения: 29.01.2021)).

«Никон, этот выходец из народа, дошедший чуть ли не до самодержавства над всей Россией, этот гордый, энергический и умный человек, этот смелый реформатор, презирающий невежество массы <...> несмотря на известную прежде его суровость и недоступность, этот развенчанный владыка и смиренный заточник есть одно из наиболее заслуживающих сочувствия лиц, каких мы только встречаем в русской истории» (л. 13-13 об.).

* * *

Особый интерес представляет завершающий статью фрагмент, в котором дана оценка поступкам Патриарха и царя, приведшим, по мнению автора, к конфликту властей: «.все мелочныя фазы борьбы, все ничтожные, но иногда по своим последствиям важные случаи не всегда дают заметить в себе верное отражение личности Никона. // Значение борьбы выясняется только при общем обзоре обстоятельств дела» (л. 15 об. — 16).

Писатель называет три причины разлада между царем Алексеем Михайловичем и Патриархом Никоном: Первосвятитель не был приглашен на торжественный обед по случаю встречи грузинского царевича летом 1658 г.; государь перестал посещать праздничные богослужения; Никон самовольно присвоил титул «великий государь». Надо отдать должное автору, который осторожно говорит о непоследовательном и нерешительном поведении Алексея Михайловича в конфликтной ситуации: «спор о власти. возможен был при таком мягкосердечном и добром царе, как Алексей Михайлович, и при таком энергическом и умном подданном, каков был Никон»; царь «по своему доброму характеру был бы не прочь и опять подружиться // с Патриархом»; «Очевидно, добродушнаго Алексея Михайловича кругом обманывали»; «Сам Государь, как можно догадываться, жалел о нем», о Никоне (л. 11, 18-18 об., 21 об., 25 об.). Писатель не сводит ссору властей к проявлениям темперамента Патриарха, как было принято считать в критической историографии XIX в., но в его порывистых поступках обнаруживает открытость, искренность и чистосердечность: «Никон действовал под влиянием искренняго порыва, вовсе не разыгрывая комедии <...> Никон не развен//чал себя как недостойнаго (да и мог ли он это сделать?)»; «Прямодушный Патриарх не сдерживал своих речей в пределах умеренности и это, конечно, еще больше отдаляло примирение, пока, наконец, оно не сделалось уже и совсем невозможным»; «Никон, верный себе, не заискивал и не думал жертвовать своим достоинством для возврата сана» (л. 17, 18-18 об., 22).

Оценки и меткие характеристики, которые дает писатель современникам Никона, оказавшимся в эпицентре конфликта властей по случаю или намеренно, отражают общее мнение историографии XIX в. о каждом из них, высказанное при осмыслении документов «дела» Патриарха Н. А. Гиббенетом, В. С. Иконниковым, В. И. Ламанским, К. М. Оболенским, Г. Ф. Штендма-ном и отчасти У. Палмером. Так, Епифаний Славинецкий, который на соборе 1660 г. «отозвался о Никоне с честию», назван «тогдашним знаменитым ученым» (л. 19). Преданным сторонником Первосвятителя назван один из «немногих расположенных к Никону бояр» Н. А. Зюзин (л. 22). Газского митр. Паисия Лига-рида, который «употребил все усилия, чтобы испортить дело Никона», писатель

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

охарактеризовал как «странствующего» «искателя денежных выгод»: он «принимал всегда сторону того, кого считал более сильным, а от Алексея Михайловича сверх того мог ожидать себе богатых подарков и пожертвований на оскудев-шия греческия церкви» (л. 19 об.). Среди недругов Никона названы окольничий Р. Ф. Бабарыкин, вступивший с ним в спор за монастырские земли, и «весьма сомнительнаго поведения» диак. Мелетий, который повез восточным патриархам царские грамоты (л. 21).

Из всех объяснений ухода Патриарха Никона, отразившихся в источниках современных Первосвятителю и более позднего времени35, писатель остановился на желании Святейшего уйти на покой с сохранением сана Патриарха и управлением учрежденными им монастырями: «Никон произнес отречение и уехал в свой Воскресенский монастырь, объявив, что оставил патриаршество не вследствие какого-нибудь гнева или гонения, а сам собою, желая отдыха, и что благословляет того, кто будет избран на его место, но хотел сохранить свой сан и независимость в духовных делах своих монастырей от новаго и церковнаго владыки. Это было очень естественно» (л. 17 об.). Подобная трактовка ухода не имела широкого распространения в литературе XIX в., поскольку в Патриархе Никоне хотели видеть клятвопреступника, манипулировавшего царем Алексеем Михайловичем и любыми способами желавшего вернуть себе власть36. В такой же тональности оценивалась и попытка Никона возвратиться на первосвяти-тельскую кафедру в декабре 1664 г., когда он, по письмам Н. А. Зюзина, приехал в Успенский собор и встал на патриаршем месте. Разделяя мнение историков XIX в., видевших в этом событии участие государя и искреннее желание патриаршего боярина примирить Святейшего с царем, автор статьи заключал: «Нельзя упрекать Никона за то, что он согласился поехать в Москву. Зюзина он знал за хорошаго человека, который притом и не осмелился бы принять на себя тяжкую ответственность в случае вымышления царских слов <...> А как и патриарший престол до сих пор еще не был занят, то не удивительно, что бывший Патриарх скоро поддался надежде покончить все разом и возстановить мир, полагаясь на тайныя уверения боярина, которыя казались ему тем более вероятными, что незадолго до того царь оказывал ему милостивое внимание в ласковых письмах» (л. 22 об. — 23).

По стилю статья, скорее, публицистическая, отличается простым и доступным изложением; лексика, как видно из приведенных ранее примеров, имеет выраженную экспрессивно-эмоциональную окраску, включает разговорные и просторечные элементы, канцеляризмы: Никон «воспитывался у посторонних лиц» (л. 3), «в знак особого доверия», «назначен присутствовать при перенесении в столицу мощей» (л. 7), «враждебные Никону элементы» (л. 9), «борьба гиганта с пигмеями» и т. д. При этом отдельные выражения в своих построениях и согласованиях выдают в авторе малоросса: «Никон был сделан Новгородским

35 Севастьянова С. К. Уход Патриарха Никона с Московской первосвятительской кафедры в интерпретации Газского митрополита Паисия Лигарида // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2019. № 3 (77). С. 6.

36 Зызыкин М. В. Патриарх Никон: его государственные и канонические идеи. Варшава, 1931-1939.

митрополитом» (л. 5 об.), «ему делали унижения» (л. 14), «отправился к Никону в монастырь делать допрос» (л. 20), «Зюзина он знал за хорошаго человека» (л. 22 об.).

Автор статьи — не профессиональный историк, однако человек чрезвычайно начитанный и, главное, — искренний почитатель Патриарха Никона. Но, характеризуя личность Первосвятителя, он оценивал ее преимущественно с позиций мирской психологии, в том числе и психологии власти, в то время как Патриарх стремился следовать воле Божией, находя ее проявление во всех событиях своей жизни и стремясь видеть аналогии своим поступкам в житиях святых, где у него был четко очерченный круг первообразов и уподоблений. Предпринимая сравнение двух совершенно разных персон — по занятиям и интересам, вкладу в историю и культуру России, он пытался решить сложную и практически не разрешимую задачу, равную, говоря языком математики, проблеме тысячелетия. Вероятно, понимая это, он четко ограничил историко-биографический материал о Патриархе Никоне, обратив внимание читателя на событийную канву его жизни, предшествующую преобразовательным деяниям. Именно поэтому труды Патриарха Никона не получили в оценке автора нужной полноты и глубины осмысления. В то же время, несмотря на строгий отбор материала, личность Святейшего представлена в многогранности и противоречивости, а содержание его поступков интерпретировано критически.

Когда могла быть написана статья? Вопрос о книжной справе привлек особое внимание историков во второй половине XIX в. Тогда же был опубликован комплекс материалов «дела» Патриарха Никона. Обсуждался вопрос о канонизации Святейшего37, и архим. Леонид включил имя Патриарха Никона в перечень местночтимых святых38. Увидели свет исследования о пребывании Никона в ссылке, с чем, возможно, связано доминирование в статье темы страданий Патриарха. Можно предположить, что статья написана в 1870—1880-е гг., когда ее автору стали известны основные издания о жизни, деяниях и почитании Патриарха Никона. К тому же времени относятся и первые публикации фрагментов трудов и писем М. М. Сперанского и его биографии.

Даже эти немногочисленные и предварительные наблюдения над вводимым в научный оборот источником делают его интересным, ярким и заметным явлением в историографии о Патриархе Никоне, дополняющим известные в дореволюционной общественной мысли оценки личности и деятельности Святейшего. Включение архим. Леонидом новонайденного документа в его коллекцию материалов о Патриархе Никоне доказывает не только широту интересов замечательного и глубокого ученого, но свидетельствует о личном почитании им Святейшего, многотрудные деяния и непростую биографию которого он изучал и осмыслял с большой любовью и непреходящим интересом.

Текст воспроизводится в современной орфографии; буквы «1» и «%» заменены на «и» и «е» соответственно; конечная буква «ъ» опускается; разбивка на

37 Колосов В. Попытки канонизации патриарха Никона // Исторический вестник. 1880. Т. 2. № 8. С. 793-796.

38 Леонид (Кавелин), архим. Святая Русь, или Сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII века) обще и местно чтимых. СПб., 1891. С. 128-129, 130-131.

абзацы и смысловые фрагменты осуществляется в соответствии с современным прочтением. Унифицировано использование строчных и прописных букв в указаниях патриарших и митрополичьих титулов, как и в написании слов «царь» и «государь», где в авторском тексте наблюдается разнобой высоких и низких регистров.

Название статьи дано по наименованию, присвоенному ей при палеографическом и кодикологическом описании рукописи.

[Статья неустановленного автора

о Никоне, Патриархе Московском]

(Л. 1) Другой замечательный русский деятель, также вышедший из среды народа, также достигший высшей ступени величия и также низвергнутый врагами, но гораздо более Сперанскаго внушающий к себе сочувствия, — Патриарх Никон.

Полную аналогию между этими двумя личностями провести, конечно, было бы трудно, но все-таки сходство между ними, хотя более значительное только по отношению к внеш//(л. 1 об. )нему ходу событий, не лишено и внутренняго основания. Так, оба они были одарены умом, энергией и честолюбием. Оба неутомимо трудились в той сфере деятельности, к которой были призваны. Только низвергнутый Сперанский, несмотря на свою невинность, не внушает к себе сочувствия и, если б не позднейшие его законодательные труды, имя его уже, быть может, предано бы было забвению, тогда как суровая умная личность Никона во все время его страданий привлекает к себе уважение, которое не уничтожается даже и некоторыми его опрометчивыми поступками.

Сперанский // (л. 2) почитался в свое время реформатором. На Никона до сих пор раскольники наши смотрят как на вреднаго нововводителя, хотя про-экты государственных реформ перваго, как плод кабинетных заимствованных соображений, мало имеют значения. Тогда как Никон — сам строгий оберега-тель церковных преданий, обличавший даже своих противников в отступлениях от чистоты православия, исправлял, однако ж, церковныя книги на самых разумных основаниях, уничтожая во имя здраваго смысла некоторыя нелепыя выражения, введенныя в них малознающими прежними исправителями.

Наконец, Никон, // (л. 2об.) несмотря на свою суровость и запальчивость, был любим народом. Сперанскаго даже во время наибольшаго величия его не терпели, хотя у него не было недостатка в гибкости характера и в знании людей. Полной аналогии между этими двумя личностями препятствует и различие времени, в которое они жили, и в особенности крайнее несходство в нравственных качествах. Но, несмотря на то, в общем ходе истории русской и тот, и другой занимают высокое место как люди, во всяком случае выходящие из рода обыкновенных. //

(Л. 3) Патриарх Никон в мирском звании назывался Никита. Он был сын нижегородскаго крестьянина Минина. В детстве еще Никита лишился матери и некоторое время воспитывался у посторонних лиц. Он скоро выучился читать. И, хотя поселившись опять у отца, не мог продолжать ученья и даже начал было

забывать и прежнее, но природная любознательность выручила мальчика. Удовлетворить ей в отцовском доме, конечно, было нельзя, исход этому стремлению молодого ума в то время (в начале XVII века) и при такой обстановке // (л. 3об.) был один — поступить в какой-нибудь монастырь. Никита так и сделал: он отправился в соседний монастырь, читал там церковныя книги и, по свидетельствам его биографов, получил наклонность к духовному званию. Быть может, это было и так, однако ж едва ли не с большею верностию такая наклонность в молодом человеке объясняется узкостью окружавшаго его быта, который не мог удовлетворить порывам его сильной натуры и желаниям, хотя бы даже и безсо-знательным, создать себе какую-нибудь новую жизнь, новое поле для деятельности, какая // (л. 4) только была возможна при таких условиях. Молодыя силы юноши устремились на единственное более доступное поприще, и крепнувший ум обратился к религиозным предметам. Однако ж отец вызвал его к себе.

По смерти старика Никита женился и в скором времени действительно принял духовный сан. Прослужив несколько лет в провинциальных приходах, он перешел священником в Москву, прожил десять лет в супружеской жизни и потом по взаимному согласию разошелся с женой: оба поступили в монашество. // (л. 4об.) В этом звании Никон сначала жил в одном монастыре на крайнем севере близ Соловецкаго острова. Но и тут уже сказался пылкий характер новаго монаха: произошло неудовольствие, и он должен был перейти в другой монастырь, где вскоре его избрали игуменом. Эта власть, хотя и скромная, все-таки давала возможность честолюбивым наклонностям Никона найти себе удовлетворение.

Приезжая для нужд монастыря в Москву, он имел случай видеться в 1646 г. с царем Алексеем Михайловичем, которому умный, // (л. 5) красноречивый и строгий игумен так понравился, что царь перевел его опять в Москву архимандритом. Само собою разумеется, что тут Никон еще больше прежняго имел возможность видаться с царем, который любил слушать его беседы. Никон пользовался частыми свиданиями с государем и для того, чтобы просить за разных сирот, вдов или людей, несправедливо обиженных. Такия ходатайства пред добродушным Алексеем Михайловичем большею частию имели успех. И даже, кроме того, царь поручил Никону разсматривать просьбы, подававшияся // (л. 5 об.) прямо на царское имя. Таким образом, молва о новом государевом любимце скоро разнеслась по всей Москве, привлекая к нему уважение и любовь народа, но возбуждая также и зависть бояр.

Чрез три года Никон был сделан Новгородским митрополитом, и тут-то его административныя способности и деятельная натура выказались в достаточном объеме. Уже при самом назначении новый митрополит получил власть гораздо обширнее обыкновенной: царь предоставил ему право иметь надзор над действиями гражданских сановников. // (л. 66) Никон мог входить в разбирательство дел тюремных, разсматривать, не содержались ли в заключении невинные, и даже освобождать их, если бы такие нашлись. Конечно, эти права можно объяснить и даже оправдать только тем, что царь лично знал Никона и в уме и честности его был вполне уверен. В руках другаго человека такая власть могла бы послужить источником величайших зол и несправедливостей. Распоряжения гражданских

начальств также были бы связаны до последней степени, и при всей религиозности царя он должен бы был отказаться // (л. 6об.) от такого намерения.

Но Никон, кажется, рожден был скорее администратором, чем монахом. Из его светских дел в Новгороде замечательно усмирение бунта местных жителей, которые в раздражении против воеводы князя Хилкова хотели его убить. Никон спас жизнь воеводе, хотя при этом сам подвергался опасности и даже потерпел побои от мятежников. При всем том он и там был любим народом. Во время голода Никон каждый день кормил по нескольку сот человек и, кроме того, вообще заботился о призрении нищих и сирот: // (л. 7) сам посещал тюрьмы, богадельни, строго разбирая, с должным ли основанием находились там обитатели их.

С государем Никон поддерживал постоянныя отношения, каждый год ездил в Москву. И, наконец, в 1652 г. в знак особаго доверия был назначен присутствовать при перенесении в столицу мощей Филиппа митрополита. Уже в то время знавшие Никона бояре говорили, что худо быть под властию Новгородскаго владыки. Вспыльчивый характер его уже и тогда давал себя чувствовать. Между тем, в том же году умер Патриарх // (л. 7об.) Иосиф, и Никон возведен был на его место.

По вступлении в высший духовный сан новый Патриарх прежде всего обратил самое строгое внимание на состояние подчиненаго ему духовенства. Еще в Новгороде он сделал изменения во внешности некоторых обычаев при богослужении, стараясь придать ему большее благолепие. И хотя такия нововведения не нравились тогдашнему Патриарху Иосифу, но они удержались и до позднейших времен, так как, не заключая в себе ничего не согласнаго с церковными постановлениями, // (л. 8) клонились только к уничтожению безпорядка при богослужении и внушали больше уважения к духовенству со стороны мирян посредством наблюдения за хорошим поведением священно- и церковнослужителей, против которых в случае развратной жизни принимались строгия меры.

Затем энергический Никон обратил внимание и на положение церковных книг, исправление которых как дело самой настоятельной необходимости вследствие неточной редакции самого текста предпринято было уже давно. К несчастию, оно попало в руки людей малознающих, // (л. 8 об.) которые под видом исправления внесли в книги еще больше ошибок и искажений. Убедившись, что книги испорчены такими поправками, Никон в 1654 году созывал собор для обсуждения мер, какия следовало принять по этому предмету. На этом соборе поправленныя в последнее время книги были осуждены; велено приступить к новым исправлениям, а пока руководствоваться старыми священными книгами и также греческими. Хотя Никон, стоявший выше мелочнаго поклонения букве, и не очень преследовал исказителей, но те все-таки сильно упорствовали // (л. 9) в своих толкованиях, и главные из них уже за непослушание были сосланы. Это породило еще один из враждебных Никону элементов в тогдашнем русском обществе и положило основание отделению от господствующей Церкви так называемых раскольников.

Между тем, Патриарх возвысился до самой высшей степени, какая только возможна в России подданному. Дружба его с царем Алексеем Михайловичем усилилась особенно в то время, когда Никон охранял царское семейство //

(л. 9 об.) от мороваго поветрия за отъездом самаго Царя в польский поход. Вероятно, в изъявление особой признательности своему другу Алексей Михайлович предоставил Патриарху право именоваться «великим государем». Это был шаг не вполне благоразумный при известном гордом и энергическом характере Никона, который и без того чувствовал себя выше всех окружающих лиц, как светских, так и духовных, за исключением, конечно, самаго государя. Но еще неблагоразумнее со стороны Никона было принять // (л. 10) и носить этот титул, которым до того времени пользовался только один Патриарх Филарет в качестве отца царя Михаила Феодоровича, оказывавший весьма сильное влияние на дела государственныя.

Во время отсутствия царя Никон, оставаясь полновластным властелином государства, быть может, не удержался в должных границах: энергическая, умная натура его, как бы рожденная для власти, почувствовала себя в своей сфере, а сознание своей способности к управлению внушило Никону излиш-// (л. 10 об. )нее доверие к своим силам и, конечно, также излишнее пренебрежение к окружающим. С возвращением царя в Москву вынужденный оставить го-сударственныя дела Никон встретил и его, может быть, с меньшим почтением, чем прежде. А, с другой стороны, и Алексею Михайловичу враги Патриарха, пользуясь разлукою друзей, не упускали случая внушать, что Никон пользуется в народе таким значением, какого не имеет сам царь. Титул «великаго государя» пришелся тут очень кстати как более ясное и резкое средство возбуждения подозрений царя. //

(Л. 11) Это и было поводом к охлаждению между Алексеем Михайловичем и Никоном, несмотря на все позднейшия побудительныя причины вражды царя к Патриарху, какия выставлялись наружу. Несмотря на все обвинения, какия впоследствии взводились на Никона, главной причиной столкновения оставался спор о власти. Подобный спор, конечно, только и возможен был при таком мягкосердечном и добром царе, как Алексей Михайлович, и при таком энергическом и умном подданном, каков был Никон. Спор о первенстве был // (л. 11 об.) даже еще глубже простаго притязания на власть двух отдельных личностей: тут боролись за власть два различныя начала — светская власть с властью духовной. В России церковный авторитет всегда подчинялся государственному: этому способствовало с самаго основания русской державы отсутствие единоличной высшей особы в церковной иерархии — Патриарха. Учреждение русскаго патриархата было политической ошибкой, следствия которой при первом же удобном случае не замедлили высказаться; и не будь Никон побежден в борьбе с царем, быть мо//(л. 12)жет, и судьбы, и направление верховной власти в России приняли бы иной оборот. Петр Великий с свойственною ему проницательностию понял опасность и видоизменил высшее духовное управление — из единоличнаго в коллегиальное. Возможность антагонизма между светской и духовной властью миновалась.

Смотря с этой точки зрения на дело Патриарха Никона, соображая значение этого события в общем ходе истории России, нельзя не сказать, что исход борьбы был благодетелен для государства в своих конечных результатах. Лишнее было бы доказывать, что государствен//(л. 12 об. )ная власть не может и не должна

допускать о бок с собою или даже выше себя могучаго соперника, который основывает свое значение именно на своем неземном происхождении, который при известных обстоятельствах не чужд даже желания выставить себя источником и раздавателем светской власти. Таким образом, та сторона, которую защищал Никон, осуждена уже и историей. Но все это, повторяем, уясняется только при взгляде на дело в значении чисто историческом, общем, причем ближайшия условия, под которыми складывались взаимныя отно//(л. 13)шения известных людей, сглаживаются сами собою.

Совсем другое выходит, если стать на место самих действующих лиц этой драмы, войти в их относительное положение и проникнуться духом их времени. Тут Никон, этот выходец из народа, дошедший чуть ли не до самодержавства над всей Россией, этот гордый, энергический и умный человек, этот смелый реформатор, презирающий невежество массы, где оно казалось возстающим на него (как в деле исправления церковных книг), и вместе с тем любимец этой самой массы, которая видела его кровное родство // (л. 13 об.) с собою, которая провожала отъезжающаго из Москвы и впадшаго в немилость Патриарха громким плачем, несмотря на известную прежде его суровость и недоступность, этот развенчанный владыка и смиренный заточник есть одно из наиболее заслуживающих сочувствия лиц, каких мы только встречаем в русской истории.

Личный характер Никона нам рисуют, однако ж, в непривлекательном свете: это был, говорят, человек высокомерный, суровый, запальчивый, дерзкий — но не забудем, что эта вспыльчивость, доходившая иногда до неприличных речей, всегда была // (л. 14) возбуждаема тем, что казалось Никону несправедливым и против чего он боролся. К тому же его честолюбивая энергическая натура просила более обширнаго поприща для своей деятельности, а его устраняли, ему стали показывать недоверие, немилость, против него строили козни, научали царя враждовать к нему, ему делали даже невыносимыя оскорбленья (так, боярин Стрешнев выучил собаку благословлять по-патриаршески и дал ей кличку Никон). Ему делали унижения, каких бы не вынес даже и менее гордый человек: вызвав3 из Воскресенскаго мо//(л. 14 об.)настыря в Москву на патриаршескую должность, отступились от него, выгнали обратно, когда он стоял уже среди церкви и занимал свое место. Наконец, в довершение всего сквозь все строгости Никон видел, что его все-таки боялись. Чем иначе объяснить данный ему приказ приехать на суд в Москву ночью не раньше двух и не позже трех часов? Или чем объяснить, что торжественное развенчивание бывшаго Патриарха происходило в маленькой церкви при запертых дверях, а не в Успенском соборе, не всенародно, как этого требовал сам Никон? // (л. 15) Не мудрено, что он ненавидел и презирал своих утеснителей — бояр и главнаго врага своего, греческаго скитальца, митрополита Паисия Лигарида. А если недоброжелатели Патриарха боялись его частых встреч и сближений с народом во время хода дела — не значит ли это, что они чувствовали себя против него неправыми?

Таково наше мнение о деле Патриарха Никона и о значении его личности в этом деле: это была борьба гиганта с пигмеями; последние, наконец, одоле-

а В ркп слово подчеркнуто карандашом; на поле напротив помета карандашом Одинъ Зю-зинъ?

ли (больше своею численностию) и, конечно, постарались сделать безвредным своего врага, сокрушить его. Действительно, // (л. 15об.) Никон в заточении был уже только тенью прежняго Никона Патриарха!

Мы, однако ж, делали большое отступление и, по-видимому, не исполнили своей обязанности: вместо передачи фактов Никонова дела в последовательном порядке мы занялись по возможности общим освещением этой характеристической личности и указанием на главное значение дела. Это сделано потому, что все мелочныя фазы борьбы, все ничтожные, но иногда по своим последствиям важные случаи не всегда дают заметить в себе верное отражение личности Никона. // (л. 16) Значение борьбы выясняется только при общем обзоре обстоятельств дела. Представив беглый взгляд на свойства участия в нем Никона, мы передадим теперь и фактическую сторону, сколько возможно короче.

Мы сказали, что по возвращении с похода Алексея Михайловича между ним и Никоном существовали уже натянутыя отношения. Они еще ухудшились по следующему обстоятельству: летом 1658 года во время царскаго обеда по случаю приезда грузинскаго царевича Теймураза (на этот обед Никон против обыкновения приглашен не был) // (л. 16 об.) патриаршаго боярина в толпе окольничий, расчисчавший дорогу в народе, ударил палкой даже когда уже тот сказал свое звание, и велел при том боярину не слишком чваниться. Никон принял это за обиду себе, как оно иб было в действительности, и жаловался царю. Царь обещал разобрать дело, но не разобрал. Немилость продолжала выказываться и дальше: Алексей Михайлович, человек очень религиозный, перестал бывать при патриаршей службе даже в большие праздники. И, наконец, посланный его — князь Ромодановский, прямо объявил Никону // (л. 17) гнев царя за то, что Патриарх именуется великим государем, хотя это делалось по царскому же пожалованию. Гордый Никон хотел сохранить свое достоинство, не просил объяснения, не зная за собой никакой вины, а, перестав именоваться великим государем, задумал сложить с себя и патриарший сан.

Этот шаг, конечно, был слишком резок и положил начало всем последующим распрям. Но самая эта резкость доказывает, что Никон действовал под влиянием искренняго порыва, вовсе не разыгрывая комедии и не стараясь остаться на патриаршестве и//(л. 17об.)наче, как с прежнего честью. Его, однако ж, удерживали не очень сильно и притом не лично сам царь, а через посланных. Никон произнес отречение и уехал в свой Воскресенский монастырь, объявив, что оставил патриаршество не вследствие какого-нибудь гнева или гонения, а сам собою, желая отдыха, и что благословляет того, кто будет избран на его место, но хотел сохранить свой сан и независимость в духовных делах своих монастырей от новаго и церковнаго владыки. Это было очень естественно: Никон не развен-// (л. 18)чал себя как недостойнаго (да и мог ли он это сделать?), а просто оставлял свою кафедру, сохраняя, как само собою разумеется, прежнее звание.

Однако ж из-за этого возник вопрос: имел ли право Никон после отречения удерживать название Патриарха? Враги его давали, конечно, отрицательный ответ, хотя прямаго и точнаго изъяснения относительного этого в канонических правилах не было. Между тем, они же действовали раздражительно и на царя,

б Вркп буква над строкой.

который по своему доброму характеру был бы не прочь и опять подружиться // (л. 18об.) с Патриархом. Сношения между обеими сторонами завязывались; недоброжелатели Никона старались вызвать его на колкости в письмах к Царю и, к сожалению, успевали в этом. Прямодушный Патриарх не сдерживал своих речей в пределах умеренности, и это, конечно, еще больше отдаляло примирение, пока, наконец, оно не сделалось уже и совсем невозможным.

Для определения прав Никона на его сан и прочаго созвали собор, который сначала признал его подлежащим лишению архиерейскаго звания. А потом, повинуясь мнению // (л. 19) тогдашняго знаменитаго ученаго Епифания Славениц-каго, отозвался о Никоне с честию и определил избрать новаго Патриарха. Никон впрочем ставил непеременным условием такого избрания собственное участие, потому что при своей жизни все-таки не признавал за русскими Первосвятителя-ми право распоряжаться патриаршим престолом и судить действия Патриарха.

Казалось бы, что тогда всему этому удобно было бы и кончиться, но, между тем, вышло иначе: определение этого собора осталось без действия, и в то самое время приехал // (л. 19 об.) странствующий греческий митрополит Паисий Лигарид. Это был искатель денежных выгод и потому принимал всегда сторону того, кого считал более сильным, а от Алексея Михайловича сверх того мог ожидать себе богатых подарков и пожертвований на оскудевшия греческия церкви. Понятно, что он употребил все усилия, чтобы испортить дело Никона. И действительно, с этого времени оно приняло дурной оборот для Патриарха. Враги последняго воспользовались первыми же неосторожными словами его при споре за землю с соседним // (л. 20) владельцем Бабарыкиным (Никон на него жаловался, но удовлетворения не получил) и донесли царю, будто бы Никон проклял его вместе с царицею и со всем семейством. Дело начало принимать уже направление весьма неблагоприятное и даже опасное для бывшаго Патриарха. Назначили следствие. И главным следователем был Паисий. Он вместе с другими царскими посланными отправился к Никону в монастырь делать допрос. При этом те, кому нужно было, не без основания разчитывали, что пылкий Патриарх встретит нежданных гостей // (л. 20об.) неласково и в разговоре не удержится от бранных слов, которыя потом могут послужить еще к большему обвинению его пред государем. Так и случилось: крупныя слова были сказаны с той и с другой стороны. Царь и Патриарх еще больше раздражились друг против друга.

Тогда Паисий предложил Алексею Михайловичу послать грамоты к четырем вселенским Патриархам за советом их по обвинениям против Никона. Это средство следовало бы испытать уже давно, но и теперь время еще не было упущено, если бы все дело // (л. 21) сделано было как следует, без всяких темных сторон. К несчастию, эти темныя стороны существовали: самыя письма Патриархам с вопросами написаны были как бы не по отношению к личности Никона, а вообще, что только запутывало дело. Во-вторых — самое важное: послом при доставлении грамот избрали человека весьма сомнительнаго поведения — диакона Мелетия, приятеля Паисию. Ответы он принес удовлетворительные, т.е. такие, которые говорили против Никона. Но дело в том, что возникали подозрения, весьма силь-ныя, // (л. 21 об.) в подлинности подписей Патриархов. Очевидно, добродушнаго Алексея Михайловича кругом обманывали. От Иеруалимскаго Патриарха даже

получено было особое письмо, где он, говоря прямо о Никоне, советовал Царю примириться с ним. Сомнения царя были возбуждены, и он решился звать восточных Патриархов приехать лично в Россию для суда над Никоном, дело котора-го продолжалось уже семь лет, а приемника ему все еще не было избрано.

Сам Никон, между тем, продолжал по-прежнему жить в своем монастыре. // (л. 22) И в это время отношения между ним и царем как будто бы начинали принимать опять благоприятный характер, хотя Никон, верный себе, не заискивал и не думал жертвовать своим достоинством для возврата сана. Тогда произошло несчастное загадочное обстоятельство, глубоко оскорбившее Патриарха и положившее конец возможности успешнаго исхода попыток к примирению. Один из немногих расположенных к Никону бояр — Зюзин, написал Патриарху письмо, в котором уведомлял его, // (л. 22 об.) что царь рад его возвращению, и только сам не хочет сделать первый решительнаго шага, чтобы не унизить цар-скаго достоинства, и что если Никон добровольно вернется в Москву, вступит снова на патриаршество, то царь помирится с ним, и все будет кончено. Нельзя упрекать Никона за то, что он согласился поехать в Москву. Зюзина он знал за хорошаго человека, который притом и не осмелился бы принять на себя тяжкую ответственность в случае вымышления царских слов; к тому же семилетнее одиночество, конечно, // (л. 23) не могло нравиться деятельной натуре Никона. А как и патриарший престол до сих пор еще не был занят, то не удивительно, что бывший Патриарх скоро поддался надежде покончить все разом и возстановить мир, полагаясь на тайныя уверения боярина, которыя казались ему тем более вероятными, что незадолго до того царь оказывал ему милостивое внимание в ласковых письмах и т.п. Вышло однако ж иначе.

Никон приехал в Москву и прямо прошел в собор на патриаршее место. Посланные царя спрашивали его: зачем он явился? В письме // (л. 23 об.) Зюзина это было предусмотрено, и Патриарху указывалось, что должно отвечать на такие вопросы. Никон так и сделал, все думая, что его в самом деле звали. Но дальнейшее суровое приказание ехать обратно раскрыло глаза ему. Он увидел себя жертвою или обмана или недоразумения и, конечно, уехал в свой монастырь. Можно себе представить, каково было это вынести гордой душе Никона, который в этом случае был нисколько не виноват. Теперь делу уже невозможно было дать миролюбивый исход: Никон увидел ясно, в каком положении его дело // (л. 24) и чего ему должно ожидать. Окончательныя его условия об оставлении патриаршескаго звания не были приняты во внимание. Посланное им письмо к Константинопольскому Патриарху с изложением своего дела и с оправданиями перехватили и поставили потом ему в число главных обвинений как оскорбительное для царя. Из восточных патриархов два, от которых можно было еще ожидать более безпристрастнаго суждения, не приехали. Другие два — Александрийский и Антиохийский, хотя и имели полномочие от первых, но действовали из личных выгод против Никона с самаго // (л. 24 об.) начала так называемаго суда, который, впрочем, мало заслуживал этого названия, потому что не было ни порядка, ни системы в обвинениях: видно было только желание найти предлог к осуждению бывшаго Патриарха во что бы то ни стало. Никон однако ж упорно защищался и метко опровергал своих противников, даже сам произносил про-

тив них обвинения. Нет надобности расказывать о заседаниях самаго суда и о тех обвинениях, какия возводились на Никона. Разсказ этот должен быть уже очень подробен, если бы он был нами включен сюда. Мы скажем только, // (л. 25) что Никон был обвинен и в неуважении к царю, и в неисполнении своих обязанностей, и в искажении церковных книг (хотя, впоследствии его же исправления были приняты). Приговор произнесли: Патриарха лишили его сана и всех других достоинств, назвали его простым монахом Никоном и сослали на житье в дальний монастырь.

Таким образом, достигнута была цель врагов великаго русскаго человека — частию бояр, частию иноземцев-греков. Народ с плачем провожал своего люби-маго па//(л. 25 об.)стыря. Сам государь, как можно догадываться, жалел о нем. Больше Никон не поднялся. И хотя при царе Феодоре Алексеевиче свобода была ему возвращена, но он не воспользовался ею: он умер на пути в свой Воскресенский монастырь.

Недостатки характера Никона искупаются частию его страданиями15, частию заслугами, оказанными им Церкви и России по отношению к исправлению церковных книг и вообще по улучшению ввереннаго ему духовенства. А энерги-// (л. 26)ческий, деятельный и честный образ этого сына народа заслуживает пол-наго уважения от каждаго русскаго.

Список источников и литературы

Опубликованные источники Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1928. Т. 1.

Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: в 30 т. Публицистика и письма. Тома

XVIП-XXX. Л., 1982. Т. XXIV. Дружинин Н. П. Памяти графа М. М. Сперанского // Исторический вестник. 1889. Т. 35. № 1. С. 141-164.

Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона, Патриарха Московского и всея России, написанное клириком его Иоанном Шушериным. М., 1871. Корф М. А. Записки. М., 2003.

Письма графа М. М. Сперанского к его дочери // Русский архив. 1868. Вып. 7-12. Стб. 1103-1212, 1681-1811.

Севастьянова С. К. Трактат Фомы Кемпийского «О подражании Христу» в новонайден-ном сочинении о Патриархе Никоне // Ползуновский альманах. 2017. № 4. Т. 1. Ч. 1. С. 213-217.

Севастьянова С. К. Эпистолярное наследие патриарха Никона. Переписка с современниками: исследование и тексты. М., 2007.

Литература

Анатолий Просвирнин, свящ. Труды архимандрита Леонида (Кавелина) (1822-1891) //

Богословские труды. 1972. Вып. 9. С. 226-240. Бубнов Н. Ю. Старообрядческие сказания о патриархе Никоне // Старообрядчество в истории и культуре России: проблемы изучения: (к 400-летию со дня рождения протопопа Аввакума). М., 2020. С. 107-128.

в В ркп над словом помета «крестик», на поле напротив после двух «крестиков» помета карандашом особенно.

Виноградов А. В. Церковная реформа XVII века: эволюция взглядов, причины их происхождения и распространения. 29.10.2014. URL: https://bogoslov.ru/article/4252531 (дата обращения: 20.01.2021).

Воробьева Н. В. Образ патриарха Никона в историческом сознании и массовой культуре. Saarbrücken, 2013.

Вяткин В. «Гордый абсолютизм» патриаршества. Взгляды противников единоличного управления Церковью в имперской России. URL: https://www.ng.ru/ng_religii/2016-08-17/7_absolutism.html (дата обращения: 29.01.2021).

Ельчанинов А. В. Мистицизм М. М. Сперанского. (Окончание) // Богословский вестник. 1906. Т. 1. № 2. С. 207-245 (2-я пагин.).

Запольская Н. Н. Книжная справа в Московской Руси XVII в. // Вестник РГНФ. 2000. № 3. С. 439-453.

Зеленская Г. М. Архимандрит Леонид (Кавелин) — настоятель Воскресенского НовоИерусалимского монастыря // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М., 2002. С. 207-215.

Зеленская Г. М. Музей Святейшего Патриарха Никона в ставропигиальном Воскресенском, Новый Иерусалим именуемом, монастыре // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М., 2002. С. 263-272.

Зеленская Г. М. Нумерология в жизни и творениях Патриарха Никона // Каптеревские чтения. М., 2020. Вып. 18. С. 284-347.

Зеленская Г. М. Парсуна «Патриарх Никон с братией Воскресенского монастыря» // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М., 2005. С. 87-108.

Зеленская Г. М. Преподобный Елеазар Анзерский и Святейший Патриарх Никон // Соловецкое море: Историко-литературный альманах. Архангельск; М., 2005. С. 59-66.

Зеленская Г. М. Символика изразцов Нового Иерусалима. [М.: Индрик, 2012]. URL: http://patriarh-nikon.ru/?p=184 (дата обращения: 25.01.2021).

Зеньковский В. История русской философии. М., 2001.

Зызыкин М. В. Патриарх Никон: его государственные и канонические идеи. Варшава, 1931-1939.

Историческое исследование дела патриарха Никона / сост. по официальным документам Н. Гиббенет. СПб., 1882-1884. Ч. 1-2.

Катетов И. Граф Михаил Михайлович Сперанский как религиозный мыслитель. Казань, 1889.

Колосов В. Попытки канонизации патриарха Никона // Исторический вестник. 1880. Т. 2. № 8. С. 793-796.

Корф М. А. Жизнь графа Сперанского. СПб., 1861. Т. 1-2.

Круминг А. А. Распространение в России румыно-славянского издания книги Фомы Кемпийского «О подражании Христу» (Книговедческие материалы) // Федоровские чтения. 1979. М., 1982. С. 153-187.

Леонид (Кавелин), архим. Святая Русь, или Сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII века) обще и местно чтимых: Справочная книга по русской агиографии. СПб., 1891. URL: http://yakov.works/libr_min/11_k/av/elin_01.htm (дата обращения: 01.03.2021).

Майков П. М. Барон Густав Андреевич Розенкампф. II // Русская старина. 1904. Т. 120. Кн. 11-12. С. 371-429.

Осецкий А. А. Поместный собор. Свободный опыт организации. Пг., 1917.

Пентковский А. М. Литургические реформы в истории Русской Церкви и их характерные особенности // Журнал Московской Патриархии. 2001. № 2. С. 72-80.

Перетц В. Н. Слухи и толки о патриархе Никоне в литературной обработке писателей XVII-XVIII вв. // Известия Общества русского языка и словесности. 1900. Т. 5. Кн. 1. С. 123-190.

Сазонова Н. И. Изменение богослужебного текста как направление трансформации религиозного сознания: на материале литургической реформы патриарха Никона: дис. ... д-ра филос. наук. Томск, 2009.

Севастьянова С. К. Игумены Кожеозерский Никон и Антониево-Сийский Феодосий: монашеско-аскетический тип настоятеля монастыря // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2021. № 33. С. 196-226.

Севастьянова С. К. Тема юродства Христа ради в жизни патриарха Никона // Каптерев-ские чтения. М., 2020. Вып. 18. С. 232-283.

Севастьянова С. К. Уход Патриарха Никона с Московской первосвятительской кафедры в интерпретации Газского митрополита Паисия Лигарида // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2019. № 3 (77). С. 6.

Стенникова П. А. Церковно-театрализованные действа в России XVI—XVII вв. (На примере «Пещного действа» и «Шествия на осляти» в Вербное воскресение): дис. ... канд. ист. наук. Челябинск, 2006.

Тиганова Л. В., Зейфман Н. В. Собрание рукописных книг Леонида (Кавелина). Описание. Ф. № 557 (XVII-XIX вв.). М., 1966 (Машинопись).

Томсинов В. А. «Судьба определила всем обществам человеческим менять только пороки»: Сперанский о технологии проведения государственных преобразований // Законодательство. 2016. № 8. С. 88-94; № 9. С. 88-94; № 10. С. 88-94; № 11. С. 86-94; № 12. С. 78-85.

Шпаков А. Я. Государство и церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве: Царствование Феодора Ивановича. Учреждение патриаршества в России. Одесса, 1912.

Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia II: Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. 2021. Vol. 103. P. 151-179 DOI: 10.15382/sturII2021103.151-179

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Svetlana Sevast'ianova, Doctor of Sciences in Philology, Associate Professor, Leading Researcher, Institute of Philology of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences 8 Ul. Akademika Nikolaeva, Novosibirsk 630090, Russian Federation; Siberian Institute of Management, Branch of RANEPA 6 Nizhegorodskaya ul., Novosibirsk 630102, Russian Federation ORCID 0000-0002-9131-3285

"An Article by an Unidentified Author about Nikon, the Patriarch of Moscow" (text study and publication)

S. Sevast'ianova

Abstract: Among the materials included in the collection of manuscript books of Archimandrite Leonid (Kavelin) kept at the Research Department of Manuscripts of the Russian State Library, the attention of the author of the article was attracted by

a previously unstudied document. In the inventory of the fund, it is entitled "An article by an unidentified author about Nikon, Patriarch of Moscow". The unknown author of this essay attempted to compare the two prominent figures in the history of Russia, i.e. Patriarch Tikhon and the statesman M.M. Speransky. I suggest that this "article" is part of a larger text. The absent section was probably entirely devoted to Speransky. The "article" was written in the 1870-80s, when its author, an avid admirer of Patriarch Nikon and a Ukrainian (which is seen from the language and the style), became familiar with the main publications on the life, works, and the veneration of the Patriarch. To the same time also belong the first publications of fragments from the works and letters of Speransky as well as his biography. The present paper is structured according to the logic of presentation of material in the primary source. First, it gives an assessment of the similarities and differences of the two figures as they are given in the "article". Then it critically reconsiders the brief biography of Nikon; then, following the author of the "article", the focus is placed on the key moments in Nikon's "case"; then follows a conclusion. The text of the "article" is published for the first time. This publication significantly contributes to the assessments of St. Nikon's personality and activities as they were known in the pre-revolutionary public thought. The fact that Archmandrite Leonid (Kavelin) included this newly-found document in his collection of materials on Patriarch Nikon shows not only the breadth of interests of this renowned scholar, but is also a sign of his personal admiration for the Patriarch, whose extensive works and difficult biography he studied with great love and enduring interest.

Keywords: "An article by an unidentified author about Nikon, Patriarch of Moscow", Archimandrite Leonid (Kavelin), Patriarch Nikon, M.M. Speransky, critical reflection on biography, transformative activity in church and social life, historiography of imperial Russia.

References

Prosvirnin A., priest (1972) "Trudy arkhimandrita Leonida (Kavelina) (1822—1891)" [Works ofAr-chimandrite Leonid (Kavelin) (1822—1891)]. Bogoslovskie trudy, 9, pp. 226—240 (in Russian).

Bubnov N. (2020) "Staroobryadcheskie skazaniya o patriarkhe Nikone [Old Believers' legends about Patriarch Nikon], in Staroobriadchestvo v istorii i kul'ture Rossii: problemy izucheniya (k 400-letiiu so dnia rozhdeniiaprotopopa Avvakuma) [Old Believers in the history and culture of Russia: current ussues (to the 400th anniversary of Archpriest Avvakum)]. Moscow, pp. 107— 128 (in Russian).

Dostoevsky F. (1982) Polnoie sobranie sochinenii v 30 t. Publitsistika ipis'ma. Toma XVIII—XXX [Complete works in 30 volumes. Essays and letters. Vols 18-30]. Leningrad, 24 (in Russian).

Korf M. (2003) Zapiski [Notes]. Moscow (in Russian).

Kruming A. (1982) Rasprostranenie v Rossii rumyno-slavianskogo izdaniia knigi Fomy Kem-piiskogo "O podrazhanii Khristu" (Knigovedcheskie materialy) [Circulation in Russia of the Romanian-Slavic edition of the book of Thomas Kempis "On the Imitation of Christ" (book-science materials)], in Fedorovskie chteniya, 1979 [Fedorovske readings, 1979]. Moscow, pp. 153-187 (in Russian).

Pentkovskii A. (2001) Liturgicheskie reformy v istorii Russkoi Tserkvi i ikh kharakternye osobennosti [Liturgical reforms in the history of the Russian Church and their characteristic features]. ZhurnalMoskovskoiPatriarkhii, 2001, 2, pp. 72-80 (in Russian).

Sevast'ianova S. (2007) Epistoliarnoe nasledie patriarkha Nikona. Perepiska s sovremennikami: issledovanie i teksty [Epistolary legacy of Patriarch Nikon. Correspondence with contemporaries: research and texts]. Moscow (in Russian).

Sevast'ianova S. (2021) "Igumeny Kozheozerskii Nikon i Antonievo-Syiskii Feodosii: monashesko-asketicheskii tip nastoiatelia monastyria" [Hegumens Kozheozersky Nikon and Antonievo-Syisky Feodosiy: the monastic-ascetic type of the abbot of the monastery]. Vestnik Ekaterinburgskoi dukhovnoi seminarii, 33, pp. 196—226 (in Russian).

Sevast'ianova S. (2020) "Tema iurodstva Khrista radi v zhizni patriarkha Nikona" [The theme of the foolishness of Christ in the life of Patriarch Nikon], in Kapterevskie chteniya [Kapterevskie readings], 18, pp. 232-283 (in Russian).

Sevast'ianova S. (2017) "Traktat Fomy Kempiiskogo "O podrazhanii Khristu" v novonaidennom sochinenii o Patriarkhe Nikone" [Thomas of Kempis's treatise "On the Imitation of Christ" in a newly-found text about Patriarch Nikon]. Polzunovskiy al'manakh, 4, vol. 1, pt. 1, pp. 213— 217 (in Russian).

Sevast'ianova S. (2019) Ukhod Patriarkha Nikona s Moskovskoi pervosviatitel'skoi kafedry v interpretatsii Gazskogo mitropolita Paisiia Ligarida [Departure of Patriarch Nikon from Moscow First Hierarchical See in the interpretation of Metropolitan Paisius Ligarid of Gaz]. Elektronnyy nauchno-obrazovatel'nyizhurnal "Istoriia", no. 3 (77), p. 6 (in Russian).

Tiganova L., Zeifman N. (1966) Sobranie rukopisnykh knigLeonida (Kavelina). Opisanie. F. № 557 (XVII—XIX vv.) [Collection of handwritten books by Leonid (Kavelin). Description. Fund No. 557 (17-19 centuries)]. Moscow, typescript (in Russian).

Tomsinov V. (2016) "Sud'ba opredelila vsem obshchestvam chelovecheskim menyat' tol'ko poroki": Speranskii o tekhnologii provedeniya gosudarstvennykh preobrazovanii ["Fate has determined that all human societies should change only vices": Speransky on the technology of state transformations]. Zakonodatel'stvo, 8, pp. 88-94; 9, pp. 88-94; 10, pp. 88-94; 11, pp. 86-94; 12, pp. 78-85 (in Russian).

Vigel' F. (1928) Zapiski [Notes]. Moscow (in Russian).

Vinogradov A. Tserkovnaia reformaXVIIveka: evoliutsiya vzgliadov, prichiny ikhproiskhozhdeniia i rasprostraneniia [Church reform of the 17th century: the evolution of views, the reasons for their origin and spread], available at https://bogoslov.ru/article/4252531 (24.11.2021) (in Russian).

Vorob'eva N. (2013) Obrazpatriarkha Nikona v istoricheskom soznanii i massovoi kul'ture [The image of Patriarch Nikon in historical consciousness and mass culture]. Saarbrücken (in Russian).

Viatkin V. "Gordyi absoliutizm" patriarshestva. Vzgliady protivnikov edinolichnogo upravleniia Tserkov'iu v imperskoi Rossii ["Proud absolutism" of the patriarchate. Views of the opponents of the sole rule of the church in imperial Russia], available at https://www.ng.ru/ng_religii/2016-08-17/7_absolutism.html (24.11.2021) (in Russian).

Zapol'skaia N. (2000) "Knizhnaia sprava v Moskovskoi Rusi XVII v." [Amending of books in Muscovite Rus' of the 17th century]. Vestnik Rossiiskogo gumanitarnogo nauchnogo fonda [Bulletin of the Russian Foundation for the Humanities], 3, pp. 439-453 (in Russian).

Zelenskaia G. (2002) "Arkhimandrit Leonid (Kavelin) — nastoyatel' Voskresenskogo Novo-Ierusalimskogo monastyrya" [Archimandrite Leonid (Kavelin), the abbot of the Resurrection New Jerusalem Monastery], in Nikonovskie chteniia v muzee "Novyi Ierusalim" [Nikonovskie readings in New Jerusalem Museum]. Moscow, pp. 207-215 (in Russian).

Zelenskaia G. (2002) "Muzei Sviateyshego Patriarkha Nikona v stavropigial'nom Voskresenskom, Novyi Ierusalim imenuemom, monastyre [Museum of His Holiness Patriarch Nikon in the Resurrection, called New Jerusalem, Monastery], in Nikonovskie chteniia v muzee "Novyi Ierusalim" [Nikonovskie readings in New Jerusalem Museum]. Moscow, pp. 263-272 (in Russian).

Zelenskaia G. (2020) "Numerologiia v zhizni i tvoreniiakh Patriarkha Nikona" [Numerology in the life and works of Patriarch Nikon], in Kapterevskie chteniia [Kapterevskie readings]. Moscow, 18, pp. 284-347 (in Russian).

Zelenskaia G. (2005) "Parsuna "Patriarkh Nikon s bratiei Voskresenskogo monastyria"" [The picture "Patriarch Nikon with the brethren of the Resurrection Monastery"], in Nikonovskie

chteniia v muzee "Novyi Ierusalim" [Nikonovskie readings in New Jerusalem Museum]. Moscow, pp. 87-108 (in Russian).

Zelenskaia G. (2005) "Prepodobnyi Eleazar Anzerskii i Sviateishii Patriarkh Nikon" [Reverend Eleazar Anzersky and His Holiness Patriarch Nikon], in Solovetskoe more: Istoriko-literaturnyi al'manakh [Solovetskoe sea: Historical and literary almanac]. Arkhangelsk; Moscow, pp. 5966 (in Russian).

Zelenskaya G. (2012) Simvolika izraztsov Novogo Ierusalima [The symbolism of the tiles of New Jerusalem], available at http://patriarh-nikon.ru/?p=184 (24.11.2021) (in Russian).

Zen'kovskii V. (2001) Istoriia russkoifilosofii [History of Russian philosophy]. Moscow (in Russian).

Zyzykin M. (1931-1939) Patriarkh Nikon: ego gosudarstvennye i kanonicheskie idei [Patriarch Nikon: his state and canonical ideas]. Warsaw (in Russian).

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Пользовательское соглашение Политика конфиденциальности
Открытая наука