CC BY
172
РОССИЙСКОЕ ПРАВО
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
ГЛАЗАМИ МОЛОДЫХ ЮРИСТОВ
СТАТЬЯ 6.21 КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ: ПРОБЛЕМЫ ТОЛКОВАНИЯ
ЮЛИЯ ЕВГЕНЬЕВНА ФЕДОТОВА
Aспирант кафедры уголовного права Уральского государственного юридического университета,
e-mail: [email protected]
Анализируются положения ст. 6.21 Кодекса РФ об административных правонарушениях, введенной Федеральным законом, который получил широкую известность как «Закон о запрете гей-пропаганды». Раскрываются недостатки статьи и даются пояснения закрепленным в ней оценочным категориям. Указываются дискриминационный характер рассматриваемых положений, их нелогичность и противоречие Конституции РФ.
The article is devoted to the so-called «law on banning gay-propaganda» and the Article 6.21 of the Russian Code on Administrative Offences introduced by this law. The author analyzes weaknesses of the Article 6.21 and gives explanations of evaluative categories it contains. Discriminatory nature of these rules, their contradiction to logic and the Russian Constitution are emphasized.
Ключевые слова: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, пропаганда, нетрадиционные сексуальные отношения, несовершеннолетние, гомосексуализм
Key words: the Code of the Russian Federation on Administrative Offenses, propaganda, unconventional sexual relationship, children, homosexualism
Статья 6.21 «Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» была введена в Кодекс РФ об административных правонарушениях Федеральным законом от 29 июня 2013 г. № 135-Ф3 «О внесении изменений в статью 5 Федерального закона „О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях защиты детей от информации, пропагандирующей отрицание традиционных семейных ценностей», вызвавшим большой общественный резонанс. Статья предусматривает административную ответственность за «распространение информации, направленной на формирование у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, либо навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям». Формулировки, используемые как в названии статьи, так и в диспозициях предусмотренных в ней
правовых норм, неясны и вызывают множество вопросов.
В первую очередь нужно разобраться, что именно в данном случае подразумевается под «нетрадиционными сексуальными отношениями», поскольку Федеральный закон не дал ответа на этот вопрос. Еще до принятия поправок в КоАП автор законопроекта депутат Е. Б. Мизулина в интервью одному из федеральных телеканалов сообщила, что «под нетрадиционными сексуальными отношениями закон понимает мужеложство, лесбиянство, бисексуализм и транссексуализм»1.
Такой подход представляется не вполне корректным, поскольку нарушает терминологию, используемую в криминологии и сексологии. Так, в науке вместо понятий «мужеложство» и «лесбиянство» употребляется термин «гомосексуализм», который означает сексуальное влечение к лицам только своего пола на протяжении длительного (более шести месяцев) времени2. Гомосексуализм принято подразделять на мужской и женский. Лесбиянством же считаются конкретные действия - сексуальные контакты между женщинами, которые могут
ГЛАЗАМИ МОЛОДЫХ ЮРИСТОВ
2017. № 1
быть совершены лицом и без наличия у него гомосексуальности при разных обстоятельствах - вынужденных либо добровольных, например при сексуальном насилии в местах лишения свободы или из интереса, в рамках разнообразия гетеросексуальных отношений и т. п. Под мужеложством также понимаются конкретные действия - сексуальные контакты между мужчинами, для которых гомосексуальность не является обязательным признаком.
Рассуждая о «нетрадиционности» гомосексуализма и бисексуализма, необходимо подчеркнуть, что с медицинской точки зрения данные состояния не рассматриваются как отклонение от физиологической нормы: Международная статистическая классификация болезней 10-го пересмотра (МКБ-10), принятая Всемирной организацией здравоохранения, не упоминает их3. Транссексуализм, действительно, в МКБ-10 упоминается и характеризуется как желание жить и восприниматься окружающими как лицо противоположного пола, обычно сопровождаемое ощущением дискомфорта от своего анатомического пола или чувством неуместности своей половой принадлежности (эгодистонией), а также желание подвергнуться хирургическому вмешательству или получить гормональное лечение с тем, чтобы достичь, насколько это возможно, соответствия предпочитаемому полу4.
Исходя из указанного неясно, что конкретно подпадает под понятие нетрадиционных сексуальных отношений в ст. 6.21 КоАП РФ. Имеется ли в виду транссексуализм как действие, желание изменить свой пол либо половые отношения с лицами, изменившими либо желающими изменить свой пол? В силу принципа правовой определенности закона используемая в ст. 6.21 КоАП РФ терминология должна быть уточнена.
Интересно отметить, что в число «нетрадиционных сексуальных отношений» автор законопроекта почему-то не включила извращенные формы отношений между мужчиной и женщиной (по ее логике они традиционны?).
У рассматриваемой законодательной новеллы есть не только терминологические пороки. Совершенно расплывчаты (и даже нелогичны) формулировки о «формировании у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений». В сексологии распространена точка зрения, что сексуальная ориентация не зависит ни от внешних социальных факторов, ни даже от воли самого индивида, а является врожденной, биологически обусловленной5. Если принять данную позицию, то получается, что ни «пропаганда», ни «распространение информации» не могут вызвать у несовершеннолетнего влечение к лицам своего либо обоих
полов, если у него нет такой предрасположенности. И тем более никакая пропаганда не может спровоцировать желание изменить свой пол, если отсутствует недовольство имеющимся.
Положение же ст. 6.21 КоАП РФ, гласящее о «формировании у совершеннолетних искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений» и вовсе посягает на ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, устанавливающую равенство прав и свобод человека и гражданина «независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств». Думаю, что сексуальная ориентация вполне подпадает под «другие обстоятельства».
В число «нетрадиционных сексуальных отношений» автор законопроекта почему-то не включила извращенные формы отношений между мужчиной и женщиной
Вызывает вопросы и необходимость введения ст. 6.21 КоАП РФ в целом. В принципе распространение сведений о подобного рода действиях и прежде подпадало под законодательные ограничения, поскольку образовывало состав правонарушения, предусмотренный ст. 6.17 КоАП РФ («Нарушение законодательства Российской Федерации о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию»). Согласно Федеральному закону от 29 декабря 2010 г. № 436-Ф3 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» запрещена к распространению среди несовершеннолетних информация, «пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения» (п. 4 ст. 5).
С учетом большого количества вопросов, а также противоречия положений ст. 6.21 КоАП РФ логике, правилам юридической техники (а на мой взгляд - и здравому смыслу) считаю, что указанная статья должна быть исключена из правового поля.
1 Официальный сайт телеканала «Рен-ТВ»: URL: http://www.nedelya.ren-tv.com.
2 Дерягин Г. Б. Криминальная сексология: курс лекций для юридических факультетов. М., 2009. С. 437.
3 Международная классификация болезней 10-го пересмотра: URL: http://www.mkb10.ru.
4 Там же.
5 Дерягин Г. Б. Указ. соч. С. 417.
